Глава 2. 13 страница

Это Оркнеи.

- Ты хочешь сделать это не из-за меня! - кричит женский голос в моей голове. - Ты хочешь сделать это из-за магии!

Я вижу отрубленную женскую голову, насаженную на копье. Длинные темные волосы, слипшиеся от крови, свисают вниз. Я боюсь взглянуть на нее, но зрение подчиняется не мне, а я вижу посиневшие губы и застывшие глаза девушки. Я чувствую мстительное ликование, которое охватывает дух при взгляде на голову врага.

Я не хочу этого видеть. Ослепите меня! Освободите от этого!

… Я вижу, как Артур целует мое мертвенно-бледное лицо, я вижу жителей Камелота - они провожают меня с огнями, я вижу могильный камень с высеченными на нем письменами, отчаянно стараюсь отвернуться в надежде, что смогу не прочитать их, но чужое зрение сильнее меня. Я чувствую опустошение, царящее в душе золотоволосого принца и вокруг него, я вижу, как тускнеет Камелот и как над ним сгущаются серые тучи.

«Неправда, - повторяю я себе, потому что от дикого ужаса мне становится холодно, - неправда, это не мое будущее!»

...Острый край травы рассекает мне кожу на щиколотке, я наклоняюсь, чтобы рассмотреть порез - и столбенею от ужаса, прямо перед собой замечая незнакомое мертвое лицо с широко раскрытыми глазами. И теперь я вижу, что равнина усеяна человеческими телами. Большинство давно мертвы, некоторые еще стонут - в предсмертной агонии или в надежде получить помощь. Я подбегаю к тем, кто еще жив, но ничего не могу для них сделать, мои руки проходят сквозь чужую плоть, не ощущая прикосновения, а черты рыцарей кажутся мне размытыми, словно я смотрю из-за стекла.

Но двоих - единственных, кажется, кто еще держится на ногах - я вижу ясно. Воина со щитом и мечом и воина с копьем. Они похожи на двух умелых танцоров - то сходятся, то удаляются друг от друга, кружат и кружат, примериваясь, пригибаются, уходя от чужих ударов, и стремительно выпрямляются, нанося свои. Они ведут свой танец в жидкой грязи, замешанной на крови и нескончаемой мороси с неба, смешанной с мелким снегом… Они переступают по скользкой траве осторожными и отточенными движениями зверей-охотников, каждый удар которых стремителен и смертоносен, как если бы его обрушили сами боги.

Я почти завороженно наблюдаю за поединщиками и за их особенной страшной грацией.

В какой-то момент воин с мечом и щитом открывается перед моим взором, и я узнаю забрызганную грязью тунику - алую, с золотым драконом, поверх иссеченных доспехов. Его я узнала бы даже через тысячу лет.

- Артур, - шепчу я, не в силах пошевелиться. Его удар приходится вскользь по голове противника и сбивает с того шлем. Черты человека, которого я теперь могу разглядеть, сильно изменились. Джонатан.

И меня срывает с места и несет к ним - кажется, что я даже не касаюсь земли, а может, и в самом деле не касаюсь.

- Нет! - кричу я, голос то пропадает, то обретает полную силу. Бессильный ужас ночного кошмара накрывает меня с головой.

- Нет! Остановитесь! Джонатан! Артур! Артур!

Но они не слышат моих отчаянных криков. Они оба знают, что их силы на исходе, и ускоряются, атакуя все яростнее и закрываясь от ударов с все меньшей осмотрительностью.

Звон стали о сталь разносится вокруг и внутри меня, как будто ведет отсчет времени, оставшегося нашему миру.

Отними у меня зрение, Великая Богиня, отними слух, отними разум!

Но Никс остается глуха к моим отчаянным просьбам. Я должна увидеть все до конца. И я ничего не могу предотвратить. Ни обманного движения с ударом снизу - ни мощного, пока еще есть силы, с ударом сверху. Последнего движения в этом чудовищном, обреченном танце.

- Джонатан! - теряя рассудок, кричала я, задыхаясь от собственного бессилия, и кровь стынет у меня в жилах.- Нет! Всемогущая богиня! Это уже слишком! Артур! Артур!

Ужас, который я испытала, когда он истекал кровью на моих глазах, ничто в сравнении с тем, который я испытываю, глядя на то, как они оседают на землю в жутком единстве - Артур и Джонатан, лицо и волосы которого заливает кровь из раны на голове.

Кровь хлещет неостановимо, на глазах превращаясь в красную реку. Задыхаясь, я падаю на колени, я захлебываюсь этой красной рекой, я еще пытаюсь кричать, дозваться Артура. Но ухожу все глубже и глубже на дно...

Далекий грохот прорывается ко мне, словно сквозь толщу воды. Чьи-то руки поднимали меня наверх.

- Проснись! - требует кто-то надо мной, с силой встряхивая меня за плечи.- Проснись, ну же!

Я хватаю губами воздух, всплывая на поверхность, где надо мной склоняется живой Артур, и снова проваливаясь на дно, где вижу, как постепенно жизнь покидает его черты, превращая их в невозможно, невыносимо спокойные и совершенные...

- Проснись!

Я глотаю воздух ртом и открываю глаза. Резкий свет от догорающей свечи прорезает мое зрение, и я морщусь даже от слабого свечения. Осматриваюсь.

Принц осторожно придерживал меня за плечи, чем не позволял мне окончательно распластаться на полу.

- Что случилось? - обеспокоенно спрашивает он. - Ты так кричала! Плохой сон?

Я не могу ответить, только киваю, еще не вполне осознавая, где сон, а где - явь. Кажется, явь все-таки держит меня за руки и с тревогой заглядывает мне в лицо.

Плохой... страшный, о, какой страшный он был, этот сон! Меня начинает трясти так, что неудержимо стучат зубы, а на лбу выступает холодная испарина, и Артур хмурится, затем резко подхватывает меня на руки, словно я была для него пушинкой и укладывает на пастель. Я даже не успела пискнуть, пока юноша нашаривает одеяло и набрасывает его сначала на одно мое плечо, потом на другое.

- Все закончилось,- шепчет Артур и отвел от моего лица волосы.- Все закончилось. Теперь все в порядке.

Я покачала головой.

- Нет. Не в порядке. Ты… Вы не понимаете. Это, правда — все то, что меня тревожило.

Воспоминания безжизненного лица болезненно пробирается под кожу и зудит, словно укус ядовитого паука. Дрожь прокатилась по телу, и пелена застелила глаза. И тут выдержка отказывает мне окончательно. Я обнимаю Артура - если можно назвать объятием то, как судорожно я вцепляюсь в его охотничью куртку обеими руками, утыкаюсь лицом в бычью кожу, и рыдания так сдавливают мне горло, что я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть.

- Я видела, как вы сражаетесь и как погибаете в сражении, - шепчу я сквозь рыдание, сбиваясь, захлебываясь словами и воздухом.- Я видела лицо человека...- что-то силой надавило мне на горло, не позволяя вымолвить имени охотника.- Артур, это было так реально. Так реально, Артур! Но это случится не сейчас, еще через несколько лет...

- Тише-тише, - он берет в ладони мое лицо, не давая мне договорить.

Потом наконец-то я делаю почти конвульсивный, со скрежетом, вдох. И выдох. И вдох. «Нет, ох, нет, не отпускайте меня, только не отпускайте меня». Артур прижимает резко меня к себе, гладит по волосам, что-то говорит. Он остро пахнет лесом, костровым дымом и зверем, мне нравится эта буйная смесь, мне нравится дышать ею, потому что она прогоняет кошмары прочь и постепенно будит во мне необузданную жажду жизни. Артур здесь, со мной, живой, сильный и я не потеряю его больше никогда.

И, осознавая это, я рыдаю уже от облегчения. А потом, сквозь затихающие собственные всхлипы, я наконец-то слышу его слова, он повторяет их снова и снова все то время, которое гладит меня по голове:

- Не плачь, пожалуйста, не плачь, Минерва,- его приятный голос, подобно сладостной мелодии ласкал мой слух.- Успокойся, я же убью того, кто заставляет тебя плакать...

Он незаметно целует мои волосы, и я чувствую, как по всему телу разливается тепло, и как разжимаются ледяные тиски недавнего кошмара. Я слегка отстраняюсь, чтобы взглянуть на него.

О, Никс! Разве можно быть настолько красивым? Его глубокие голубые глаза, что зияли, словно кусочки чистого неба, были пропитаны нежностью. И я тонула в этой нежности. Стоило мне раз позволить его взгляду захватить себя в плен, и я была готова подчиниться ему раз и навсегда. Он нужен был мне, как пламени - воздух. Он мой воздух, моя кровь, моя плоть.

Мы замерли, просто смотрели друг другу в глаза, пытаясь отыскать там что-то, что придало бы уверенности.

На меня снова нахлынула волна эмоций, но не ненависть, ярость или что- то подобное. Это было теплое, замечательное чувство, от которого заныло сердце — в хорошем смысле.

Он произносит мое имя, как будто впервые и так чувственно, что у меня даже сидя ослабевают колени, и мне приходится снова ухватиться за его плечи. Я шепчу его имя в ответ и чувствую, что дрожу уже вовсе не от страха и холода – что во мне пробуждается желание, о котором до сих пор я имела весьма смутное понятие. Ладонь Артура ложится мне на шею, он с силой притягивает меня к себе и наши губы слились. Это был поцелуй любви, блаженства и нежности - никакого отчаяния или тьмы. Тем не менее, он с каждым мгновением становился все более страстным. Теперь, кроме любви, в нем появился оттенок бурного, непреодолимого желания. Как будто мы изголодались до смерти или тонули, и только одна половинка каждого могла спасти другую.

Он на секунду отрывается от моих губ, чтобы взглянуть в мои глаза и найти там что-то, что придает ему уверенности, и юноша вновь находит своими губами мои губы. Теперь, это требовательный поцелуй, как будто он боится чего-то не успеть. А я задыхалась от новых, непреодолимых ощущений, которые пронизывали мое тело словно иглами.

Он опустил меня на постель, так мягко и нежно, словно я была хрупкой куклой в его руках, и обхватил руками за талию, а потом одна его рука заскользила вниз по бедру.

На мгновение мы оба отпрянули друг от друга, но все еще были ох как близки. Казалось, мир вокруг замер.

- Нам нельзя… — простонала я.

- Нельзя…- шептал юноша.- А мне плевать.

Потом его губы снова впились в мои, и теперь, осознала я, пути назад не будет. Стены рухнули. Тела сплелись. Одновременно тут была и нежность, и изумительное чудо. Глядя в его глаза, мне казалось, я видела, что он любит меня больше всех на свете, я - его спасение, в том же смысле, в каком он - спасение для меня. Он - вот что имело значение. И, я любила его. Я любила его так сильно, что это причиняло боль.

Он знает мое согласие, я даже не успеваю заметить, когда он окончательно раздевает меня, а я - его.

Я перестала осознавать, где кончается мое тело и начинается его. Я испытывала нервозность, возбуждение и миллион других чувств.

Не знаю, смогу ли я его остановить. Наверное, смогу - но не хочу, как же я не хочу его останавливать!

Мы и так долго, очень долго шли навстречу друг другу, сбиваясь с пути, ошибаясь, сворачивая в тупики, отвлекаясь на других, но теперь, наконец- то, оказались лицом к лицу.

Мне нравится прикасаться к нему. Наконец-то мы были равны, и в каждом его прикосновении ощущалась сила, даже если это было легчайшее поглаживание кончиками пальцев.

Я изгибаюсь под его жадными ласками, как кошка, пока его руки, его губы скользят по моему телу, я касаюсь его плеч, рук и волос, дикая жажда жизни и упоение каждым мгновением наполняют меня. Мы сплетаем пальцы и окончательно сливаемся, сплавляемся. Мне больно до прерывистых стонов и невольной гримасы - неважно, пусть будет больно, даже боль радует меня.

Мне нравится подчиняться ему, прогибаться под тяжестью его тела, шептать его имя. Я открываю глаза, чтобы взглянуть на своего возлюбленного, чтобы узнать, чувствует ли он то же, что я, - и вижу его в ореоле ослепительного белого пламени. Оно наполняет и пронизывает меня, ошеломленную и оглушенную, не мыслящую даже противостоять ему, насквозь, пробуждая к жизни мое собственное пламя, белое с золотым, сплетается с ним, и в этом столько нестерпимого ликования, что у меня вырывается восторженный крик, а следом боль становится, окончательно неотделима от наслаждения.

Когда все закончилось, я откинулась на спину, прижимаясь к нему. Тело болело… и в то же время испытывало потрясение, блаженство и удовлетворенность. Я пожалела, что этого не случилось давным-давно, и в то же время понимала, что сейчас был самый подходящий, самый правильный момент.

После этого мы еще какое-то время лежали вместе, в объятиях друг друга, не говоря ничего. Так тепло и безопасно. Я чувствовала, что пока моя жизнь в его руках - я в безопасности. Правильно ли это? Как скоро мираж выдуманного счастья разобьется, как стекло о каменную реальность? Я знала, что рано или поздно, когда он узнает о магии, все это не будет иметь значения.

Мне нужно сказать что-то Артуру, но я чувствую, что его уже понемногу одолевает сон.

Оглавление

Глава 1. «Не оборачиваясь!». 1

Глава 2. 5

Глава 3. «Желающего судьба ведет, а нежелающего - тащит». 13

Глава 4. «Помешательство». 16

Глава 5. "Прояви смелость". 22

Глава 6. «Простой ночной бред». 29

Глава 7. «Частица счастья». 34

Глава 8. «Все мы люди». 37

Глава 9. «Странности». 39

Глава 10. «Хороший старт к победе!». 43

Глава 11. "Ночка темная, ночка страшная". 47

Глава 12. "Мерсия". 51

Глава 13. «Две капли воды». 55

Глава 14. «Все будет пучком, если я буду рачком». 59

Глава 17. «На шаг оступиться». 63

Глава 16. «Совсем не леди». 66

Глава 17. «Сны реальны. Часть первая». 71

Глава 18. "Сны реальны. Часть вторая". 76

Глава 19. "Сны реальны. Часть третья". 80

Глава 20. «На что мы готовы, ради тех, кого любим? Даже восстать из мертвых!». 84

Глава 21. «В сплошь – одна только ложь, да ошибки, что затаились за спиной». 89

Глава 22. «В унисон». 96

Глава 23. «Вне опасности». 100

Глава 24. "Крушатся стены старой крепости". 103

Дата добавления: 2015-08-20