Не отказывайся от корабля

Однажды, спустя два месяца после нашего с Дар переезда в гостиницу в Коне, я поехал навестить Дона Стивенса.

— Лорен, — сказал Дон, — мне интересно, восстановит ли Бог нашу мечту о корабле.

Моя реакция была незамедлительной.

— О, нет! — пробормотал я со вздохом, — только не корабль! Тогда мы осуществляли два основных проекта одновременно — университет и корабль.

Дон не расслышал моего бормотания. Он продолжал говорить, описывая мне корабль, находящийся в Венеции.

Он называется «Виктория», — сказал Дон, и его взгляд оживился. — Я попросил нескольких МсМовцев, находящихся в Европе, поехать и посмотреть его, хотя и сам удивился своему решению. Старый пассажирский лайнер водоизмещением одиннадцать тысяч тонн, неподвижно стоял на воде. Он был без огней... не работал даже генератор.

Но, Лорен, — возбужденно продолжил Дон — этот корабль можно купить за бесценок, потому что он в плохом состоянии. Нужно будет многое отремонтировать, но мы с этим справимся, как ты думаешь?

Я ничего не ответил.

— Ты знаешь, — закончил Дон, удрученный моим молчанием, — в «Виктории» есть нечто особенное...

Не найдя что сказать, я спросил:

Какого цвета корабль, Дон?

Белого, — ответил он.

Впервые с начала разговора мое сердце начало биться сильнее. Корабль, который мы «видели» стоящим в заливе во время нашей ночной молитвы в Казне... тот корабль тоже был белым.

Приблизительно через два месяца на Биг Айленд приехал мужчина и начал спрашивать всех в округе, где мы живем. Сейчас он сидел в моем офисе в гостинице и смотрел в окно на тропическую листву.

— Меня зовут Поль Эйнсворт. Я из Торонто.

Он неловко заерзал на раскладном брезентовом стуле. Я ободряюще улыбнулся, пытаясь вести себя так, чтобы он почувствовал себя уютнее.

— Честно говоря, сэр, — продолжал мистер Эйнсворт, — я сам не понимаю, зачем я здесь, кроме того, что со мной произошло странное событие, и оно, может быть, как-то связано с вами. Видите ли, сэр, я... ну, вообщем... я получил видение.

Мне становилось все интереснее. Мистер Эйнсворт, запинаясь, рассказал мне о том, как несколько дней назад он посетил молитвенное собрание в Торонто. Внезапно перед глазами он увидел карту южной части Тихого океана. Он видел огромный белый корабль, который, казалось, плыл с Гавайских островов на юг.

И тут мне стало очень интересно.

— На карте я смог прочитать названия островов, — сказал мистер Эйнсворт. — Кто-то из молитвенного собрания достал атлас и начал следовать маршрутом, который я описывал в своем видении. Все совпадало.

Теперь уже я сидел на самом краешке стула. От следующих слов мистера Эйнсворта у меня по спине побежали «мурашки».

— Когда корабль пересек Тихий океан, — сказал он, — началось пробуждение. Тысячи островитян приходили к Иисусу, а затем сами становились евангелистами. Они шли в юго-восточную Азию, аж до Индии, и дальше до Китая. Миллионы узнали о Господе.

Видение длилось два часа. Некоторые из деталей, о которых он мне рассказал, казалось, не имели к нам никакого отношения.

— Что ты хочешь, Господи, чтобы я теперь сделал? — спросил Поль Бога.

Господь ответил:

— Отправляйся на Гавайи.

Мистер Эйнсворт никого не знал на Гавайях, но он стал послушно готовиться к поездке. Перед отъездом друг дал ему клочок бумаги, сказав: «Этот человек может помочь тебе. Он живет на Гавайях». Поль Эйнсворт развернул эту записку самолете. В ней было написано только два слова: «Лорен Каннингем».

Я едва мог поверить в то, что слышал. Мистер Эйнсворт теперь изучал мое лицо, несомненно, ожидая от меня каких-либо объяснений. Чуть не заплакав, я поднялся и пошел за сувениром, который подарила мне мама. Я показал его Полю, и с необычайным удовольствием рассказал этому покорному Божьему человеку всю нашу историю. Мы оба рассмеялись так, как я когда-то видел, смеются из-за сильного волнения полинезийцы. Мамин сувенир говорил: «Не оставляй свою мечту о корабле!»

Удивительные события следовали одно за другим. После визита мистера Эйнсворта Дарлин получила письмо от давней подруги, которая провела много времени в молитве за МсМ. Она писала: «Бог сказал мне, что ты и Лорен дадите жизнь близнецам. Я уверена, что не в буквальном смысле. Я полагаю, что близнецами являются служения. Одно — это корабль. Я не уверена, какое другое...»

Мы все время слышали о близнецах! Некоторые заявления сложно было назвать водительством, но в любом случае, было забавно их слышать. Мои воспоминания вернулись к тому чудесному дню, когда несколько месяцев назад у Джимми и Дженни, наконец, после одиннадцати лет совместной жизни 7 числа 7 месяца 77 года родились двое мальчиков-близнецов с разницей в 7 минут. Складывалось впечатление, что этим Бог хотел нам сказать что-то о близнецах.

После ряда столь ошеломляющих, поистине библейских историй, мы просто обязаны были начать переговоры о покупке «Виктории». Я полагал, что Бог будет предельно ясно говорить со мной, чтобы я не засомневался и не отступил. Как Он обеспечит нас достаточным количеством денег для выполнения этой задачи?

Через три месяца после того, как Дон впервые рассказал мне о корабле, мы решили начать переговоры с владельцами «Виктории». Мне оставалось только смеяться, видя контрастную картину: переговоры о задатках и выплатах, и Дар, моющая посуду в ванной комнате.

Дон прислал мне фото корабля вместе со схемой судна, но после случая с «Маори» я решил повременить с окончательным решением и положил схему в ящик стола.

Затем через месяц, в апреле 1978 года, я полетел в Венецию на встречу с Доном Стивенсом. Моя поездка преследовала не одну цель. Я ехал и, чтобы проповедовать людям об Иисусе. Для этой цели были задействованы четыреста МсМовцев. Я ехал и потому, что интересовался Венецией. Ведь именно там у причала стояла «Виктория».

По дороге из аэропорта Дон ввел меня в курс переговоров. Владельцы рассмотрели наше предложение и даже запросили разрешение правительства на продажу.

— Эти люди поначалу не воспринимали нас всерьез, — сказал Дон, лавируя между другими машинами, — и я не могу их винить. Поскольку мы ничего не понимаем в навигации, то даже не знали, какие вопросы задавать. Мы чувствовали себя неловко, когда пришлось назвать свой адрес: обращайтесь в лагерь!

Мы проехали по насыпной дороге, связывающей Венецию с материком, и свернули с дороги. Дон указал в сторону судостроительных кранов.

— Вот он.

Мое сердце непроизвольно забилось. На корабле виднелась оранжево-черная труба.

— А на трубе нарисован символ, — говорил Дон, — лев святого Марка евангелиста, покровителя Венеции. Интересно, правда?

Я не уверен, что Дон правильно понял мой отказ подняться тогда на борт корабля. Дело в том, что я не мог позволить себе слишком увлечься кораблем. После случая с «Маори» меньше всего я хотел возвеличить другую груду металла.

Тем не менее, я был открыт для принятия того, что Бог давал мне через Дона и других людей. Это помогало мне сохранять равновесие между духовной осторожностью, которой меня научил случай с «Маори», и уверенностью, которую придало мне видение Поля Эйнсворта.

Поэтому я поощрял Дона продолжать переговоры. Когда он заговорил о том, какую грандиозную задачу нам предстояло выполнить, я только смог сказать:

— Дон, давай разделим работу на маленькие части, чтобы мы могли с ней справиться. Бог не требует от нас предпринимать более одного шага за раз.

Я вернулся домой со смешанным чувством восторга и тревоги. Мы с Дарлин задавали один и тот же вопрос:

— Это действительно Ты, Бог?

На собственном опыте мы убедились, как важно в решающие минуты жизни спрашивать себя: «Есть ли элемент сверхъестественного в том водительстве, которое мы получаем?»

Мы не просили знамений, не искали чудес, но знамения и чудеса происходили одно за другим. Надо быть духовно глупым, чтобы не обратить на них внимание! Вероятно, Бог таким способом говорил:

— Вот путь, по которому вы должны идти!

Итак, Дон продолжил переговоры. Через месяц он позвонил из Венеции в сильном возбуждении. Владельцы корабля приняли наше предложение, а соответствующие правительственные органы дали свое согласие на продажу корабля.

— Если бы ты только мог нас видеть, Лорен! — докладывал Дон. — Все ребята в лагере хотели ехать подписывать соглашение. Мы впятером втиснулись в крошечный французский «рено» и поехали подписывать договор.

Деньги для задатка мы собрали среди сотрудников МсМ. Но главное заключалось в другом. Благодаря этой ситуации, мы получили нечто большее, нежели деньги, — то, что было сутью нашей первоначальной идеи «Молодежь с Миссией».

Одним из наиболее эффективных тестов на правильность водительства является следующий вопрос: становятся ли люди, получившие его, на шаг ближе к свободе и зрелости в Господе? Если нет, тогда такое водительство не истинно. Если да, то направление действительно от Бога. Что касается водительства о корабле, то Дон был основным человеком, через которого действовал Бог. Он показал себя в Мюнхене, и теперь ему поручалось задание куда более сложнее.

Тем временем прояснялось наше понимание другого водительства — об университете, — словно мы видели его через линзы бинокля. Доктор Говард Мальмштадт, который приехал к нам, действительно остался, как и указал ему Бог. Теперь мы с ним проводили много времени лежа на голубом ковре в нашей комнате. Мы молились, планировали, искали творческие подходы. Говард познакомил нас с архитектором, который буквально засыпал нас вопросами относительно дальнейших планов Университета наций. Мы рассказали ему, что студенты, персонал, приглашенные преподаватели и их семьи — все будут жить в деревнях, по двести восемьдесят человек в каждой. Большинство наших студентов, прибывших из азиатских стран и стран южного Тихоокеанского региона, на родине тоже живут в деревнях. Мы объяснили архитектору, что университетские факультеты специализируются в тех областях знаний, которые формируют мышление общества и его культуру. Весь учебный процесс должен быть построен по принципу «живи и учись». Наш архитектор увлекся этой идеей и, вернувшись на материк, начал разрабатывать чертежи университетского городка, благословляя нас своим бескорыстным трудом.

Меня беспокоили масштабы двух заданий, которые предстали перед нами, особенно их финансовое обеспечение, но это была не моя забота...

Стараясь не уклоняться от Божьего водительства, мы открыли новую опасность в этой сфере: водительство так стремительно, так зрелищно, что есть риск прославить работу, а не Господа. Мы совершили эту ошибку с «Маори», и не намерены были повторять ее снова!

Но помимо этого возникла и другая опасность. Когда Бог ведет нас, Он тоже рискует. Если мы сделаем неправильный выбор, мы закончим тем, что не только попытаемся присвоить Божью славу, но и лишим Его справедливого права первого внимания.

Не понимая этого, я чуть было не попал во вторую опасную зону. Начиная с Мюнхена, мы всегда старались участвовать в основных международных спортивных событиях. Это был мир в миниатюре, где мы имели возможность встретиться с людьми из «закрытых» стран. Одним из таких событий стал Кубок мира по футболу, проведение которого планировалось в Аргентине в течение четырех недель в июне 1978 года. Я готовился к поездке, уверенный в том, что Бог хочет, чтобы я был там.

Затем, непосредственно перед моим вылетом на чемпионат, мне позвонил друг с материка.

— Лорен, у меня есть превосходные новости. Я встретился с человеком, который занимается недвижимостью, и он хочет дать значительную сумму для христианского университета, — с волнением в голосе сказал он. — Он хотел бы встретиться с тобой. Сейчас он в Денвере.

С помощью этих денег мы смогли бы открыть университет быстрее, чем предполагали!

Я, возможно, опоздаю на день-два на Кубок мира...

— Я встречусь с ним по дороге в Аргентину, — сказал я, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

В тот день вместо Буэнос-Айреса я полетел в Денвер. После нескольких задержек я, наконец, прибыл в Аргентину, к тому времени прошло уже две трети чемпионата.

Я встретился с командами и попытался наверстать упущенное время сверхэнтузиазмом. Но уважительное и вежливое обращение молодых людей было подобно поведению подростка, который играет в финале школьного футбольного турнира, а отец появляется только на третьей четверти игры, из-за того, что был на важной встрече. Настроение нашего штата также оставалось беспокойным. Когда я рассказал, где был, понял, что это ни на кого не произвело впечатления. Игры были событием, к которому готовились все. И хотя никто не сказал об этом прямо, я понял, что мне есть над чем подумать.

Поздно ночью в своей комнате в школе, где размещалось семьсот человек, я стал думать о том, какие из факторов действуют на этот раз.

Без сомнения, университет стал мечтой, близкой сердцу Господа. Он должен был стать центром подготовки молодежи для несения Благой Вести в самые важные сферы жизни нашего общества. Но «Маори» также являлся инструментом, близким сердцу Господа. Я по-прежнему верил в то, что хотя Он и позволил кораблю умереть, это в итоге принесло Ему славу.

Что же касается университета, Божий призыв оказался под угрозой более серьезной. Господь призвал меня в Аргентину. Я слышал направление четко, но вместо Аргентины стал гоняться за деньгами.

Тогда я впервые подумал о том, чтобы повесить у себя в кабинете табличку со словами: «Водительство — это, прежде всего, наше общение с Руководителем».

Основной целью водительства является установление более близких отношений с Иисусом, а все другие задачи должны подчиняться этой.

Мы должны быть предельно внимательны, когда Он ведет нас к Своим инструментам, таким как корабль или университет. В самих инструментах нет ничего неправильного, но будет печально, если инструменты займут место Самого Господа.

Дата добавления: 2015-10-13