Глава одиннадцатая. Элли сжала руку сестры и двинулась к выходу.

Элли сжала руку сестры и двинулась к выходу.

– Давайте оставим их наедине.

– Амбер! – умоляющим тоном произнесла мать, и девушка заставила себя посмотреть на нее. – Милая, не стоит так переживать. Все будет хорошо.

Амбер кивнула.

– Я знаю.

– Может быть, ты вначале поешь?

Амбер уже хотела отказаться, однако вовремя опомнилась, понимая, что должна питаться ради матери и себя самой, если стремится быть здоровой.

– Хорошо, но принеси что-нибудь и для Мигеля, – сказала Амбер.

– Я не голоден, – отозвался он.

– Ты будешь есть вместе со мной, потому что отвратительно выглядишь, – заявила Амбер со мстительной улыбкой.

Отец рассмеялся. Смех Джорджа Вентворта благотворно подействовал на Амбер – он слышался нечасто за последние несколько месяцев.

– Лучше тебе сделать так, как она говорит, сынок, – сказал Вентворт.

– Я сделаю все что угодно, лишь бы ты была счастливой, – лицо Мигеля было предельно серьезным.

Амбер удивленно уставилась на него. Так ли ей важно, чтобы Мигель поел вместе с ней? Стоит ли вообще задумываться об этом, хотя…

– Я хочу, чтобы ты поел вместе со мной.

– Я сделаю так, как тебе хочется. – Какое-то время Мигель и Амбер молчали и сидели, не двигаясь, пока наконец Хелен не внесла в спальню поднос с двумя большими тарелками и соком.

– Сначала поешьте, а потом поговорите, – сказала она и ушла.

Мигель и Амбер принялись за еду.

Закончив, Мигель взял поднос и поставил его на пол. Затем повернулся к девушке. Амбер поразил его измученный вид.

– Твоя сестра сказала, что ты едва не умерла… от истощения, – начал он.

Амбер кивнула.

Мигель сглотнул, его глаза блестели от эмоций.

– Почему ты отказывалась от пищи? – прошептал он.

Амбер охватил ужас, ибо никто прежде не удосужился выяснить истинную причину ее добровольной голодовки. Членам ее семьи казалось, будто они знают правильный ответ, а она решила не разочаровывать их. Следует ли ей солгать Мигелю? Может ли она солгать и сообщить ему уже известную всем причину?

Но разве Амбер может лгать ему? Ведь Мигель – отец ее неродившегося ребенка и имеет право узнать правду. Вот только заслуживает ли?

Мигель молча ждал, когда Амбер начнет говорить.

Он казался человеком, страдающим от любви, хотя несколько месяцев назад заявлял, что их отношения будут временными.

Амбер облизнула губы.

– Вскоре после моего возвращения из Испании у меня началась тошнота. Она мучила меня целыми днями, а мой агент хотел, чтобы я сбросила несколько килограммов для рекламной съемки.

– Ты похудела сильнее, – сказал Мигель, и она пожала плечами.

– Из-за тошноты я перестала питаться и быстро сбросила вес. Кроме того, я постоянно не высыпалась. Мне снились плохие сны… они меня угнетали, и я не желала просыпаться в одиночестве.

– Извини меня, – с болью в голосе проговорил Мигель и сжал кулаки, отчего костяшки его пальцев побелели.

– Что с тобой, Мигель?

Он тряхнул головой, будто желая собраться с силами.

– Ты едва не умерла, и я знаю, что это моя вина.

Мигель говорил так, будто осознание собственной вины убивало его.

– Ты ни разу не солгал мне и не давал непосильных обещаний. Я просто думала, что, если наши отношения казались мне восхитительными, то и ты расценивал их так же.

– Я действительно считал наши отношения особенными.

Амбер могла бы поспорить с ним, однако это уже не имело смысла. Эта часть ее жизни прошла. Она не знала, желает ли Мигель снова обладать ею или хочет просто стать другом, но была уверена в одном: в своем нежелании продолжать с ним какие бы то ни было отношения. Амбер стала разговаривать с Мигелем только потому, что об этом ее попросила Элли. А после он уйдет, и она никогда не увидит его больше.

– Что бы там ни было, я сама не заботилась о себе, так что ты ни в чем не виноват. Мне следовало быть осторожной, но я этого не делала. Я заснула за рулем автомобиля, пока ехала на съемку, а потом очнулась в больнице. У меня случился выкидыш.

– У тебя был выкидыш? – тихо спросил Мигель, приподнимаясь с постели, а потом резко усаживаясь обратно, будто ноги отказывались держать его. – Ты была беременна?

Должна ли Амбер успокаивать его? Возможно, должна, только не знала, каким образом. Что еще она может сказать ему?

– Да, хотя мы были очень осторожны. Не понимаю, как это произошло. Я никогда не прощу себе того, что потеряла ребенка, – призналась она с болью в душе.

– В тот самый первый раз… мы не предохранялись, – лицо Мигеля посерело. По щеке скатилась слеза, чего Амбер никак не ожидала. – Наш ребенок… умер, ты едва выжила. Я не заботился о вас.

– Это я должна была заботиться о ребенке, – с горечью возразила Амбер.

– Так… после того, как… – он замолчал, сглотнул и сделал видимое усилие, чтобы совладать с эмоциями. – После выкидыша ты совсем отказалась от пищи?

– Я уморила нашего ребенка голодом… и заслужила, чтобы умереть от истощения.

– Нет! – Он схватил ее за плечи, на его лице отразился ужас. – Нет, Амбер, не говори так. Даже не думай об этом!

– Я не могу не думать об этом, – сказала она.

– Но это неправильно! Ты же потеряла ребенка после аварии.

– Ну и что?

– Если бы причина выкидыша была в твоем недоедании, он произошел бы раньше. Ты ничего не ела, а ребенок забирал твои последние силы, отчего ты едва не умерла… – По щеке Мигеля скатилась еще одна слеза, и он досадливо смахнул ее рукой, будто злясь на свою слабость.

– Я убила нашего ребенка, – упрямо повторила девушка.

Мигель почувствовал себя дурно. А он-то думал, что страдал! Только сейчас он постиг истинное страдание. Амбер едва не умерла, их ребенок погиб… Мигель и вообразить такого не мог! Амбер считает себя виноватой, хотя единственный человек, кто ответственен за все, что произошло, – он сам.

Каждое слова Амбер было сродни острому ножу, который вонзался в его сердце. Он не знал, как переубедить девушку, однако решил попробовать.

– В смерти нашего ребенка следует винить только меня. Если бы я не предал нашу любовь, ты не была бы в таком ужасном состоянии.

Как же Мигелю хотелось убедить Амбер в том, что и он виноват в смерти их ребенка! Ему было невыносимо слышать, как она во всем винит только себя.

– Мы никогда не говорили друг другу о любви, – сказала она.

– А разве то, что происходило между нами, нельзя назвать любовью?

Амбер покачала головой.

Мигель знал, что она лжет. Они оба любили друг друга, пусть даже Мигель и совершил ошибку, поняв это слишком поздно. Однако прямо сейчас он не намеревался настаивать на своем.

Важнее всего было избавить Амбер от чувства вины.

– Ты не виновата в смерти нашего ребенка.

– Я виновата, потому что, если бы как следует заботилась о себе…

– Ты относилась бы к себе внимательно, если бы я не причинял тебе страданий. Зная о своей беременности, ты стала бы осторожнее.

– Мне следовало именно так и поступить.

– Нет, не упрекай себя. Я стал твоим первым любовником, у тебя не было никакого опыта. Нет ничего необычного в том, что ты сочла тошноту результатом стресса, – ведь ты обрела новую семью. Твоя жизнь безвозвратно изменилась. Я оставил тебя в тот момент, когда ты больше всего во мне нуждалась.

Мигель не знал, сможет ли когда-нибудь простить себе гнусное предательство. Одно он понимал наверняка: нельзя больше допускать ни единой ошибки.

– Все говорило о том, что мы влюблены друг в друга, а я этого не понял. Именно поэтому ты и наш ребенок пострадали. – Мигель содрогнулся в душе, вспомнив, как себя вел по отношению к Амбер.

– Нет… Я… Ты не любишь меня, Мигель.

– Я люблю тебя.

Амбер тряхнула головой, и он едва сдержал горькую улыбку. Еще полгода назад Мигель и предположить не мог, что на его признание в любви женщина ответит так, как это сейчас сделала Амбер.

Мигель не мог изменить прошлое, зато был способен думать об их совместном с Амбер будущем, ибо существовать друг без друга они не смогут.

– Я больше не хочу разговаривать, – сказала она.

– Отдохни, но я останусь в этом доме.

– Тебе лучше уйти.

Мигель промолчал в ответ. Он решил поговорить с Джорджем Вентвортом после того, как Амбер уснет.

Наклонившись вперед, Мигель целомудренно поцеловал ее нежные губы.

– Мы обо всем поговорим завтра, – прошептал он.

– Мы не станем разговаривать.

– Поспи, – ответил Мигель, не желая спорить с ней.

Спустившись по лестнице, он увидел, что Вентворт, Элли, Хелен и Сандор ждут его в гостиной.

Элли смотрела на Мигеля выжидающе, Сандор и Джордж Вентворт – немного угрожающе, Хелен Тейлор – так, будто боялась услышать нечто ужасное.

– Я хотел бы остаться здесь, если позволите, – сказал Мигель, переходя сразу к делу. Пусть сейчас ему придется умолять ее родню, главное – остаться рядом с Амбер. Им следует многое обсудить. Узнав, что Амбер потеряла ребенка и едва не умерла от голода, он не мог позволить себе уйти от нее.

– Она поговорила с вами? – спросила Элли, в то время как ее отец промолчал в ответ на просьбу остаться в его доме.

– Да, она очень переживает из-за того, что потеряла нашего ребенка, однако я намерен помочь ей преодолеть депрессию и убедить в том, что она ни в чем не виновата.

– О каком ребенке идет речь? – спросила Хелен.

И только в этот момент Мигель понял, что Амбер никому не рассказывала о выкидыше. Даже пережив трагедию, она не хотела расстраивать свою мать и обо всем молчала.

И Мигель понял, что пути назад нет.

– Я думаю, нам многое нужно с вами обсудить, – решительно проговорил он.

На следующее утро Амбер проснулась от звонка будильника. Она проспала четырнадцать часов. После той злополучной аварии девушка заставляла себя спать побольше, однако после возвращения из Испании ей так ни разу и не удалось хорошенько выспаться.

Приняв душ, Амбер надела вельветовый брючный костюм. Он оказался только слегка великоват, что очень обрадовало девушку. Она выздоравливала, к радости своей семьи.

Услышав доносившийся из гостиной голос Мигеля, она нисколько не удивилась. Однако то, что он и ее отец разговаривают, будто старые друзья, поразило Амбер. Чего-чего, а этого она никак не ожидала.

Когда она вошла в гостиную, мужчины посмотрели на нее и улыбнулись. Выражение лица Вентворта было безоблачным, напряжение ушло.

– Доброе утро, Амбер, кажется, ты хорошо выспалась.

– Хорошо – за четырнадцать-то часов! – Девушка улыбнулась.

– Приятно это слышать, – произнес Мигель несколько загадочным тоном.

– А где мама? – спросила Амбер, присаживаясь за стол и дожидаясь, пока экономка принесет ей завтрак.

– Я здесь, – отозвалась Хелен, появившись в дверях.

Она подошла и обняла дочь, потом поцеловала в щеку Джорджа, присела за стол и кивнула Мигелю.

– Доброе утро, Мигель, я надеюсь, что и вы хорошо спали?

Менендес лишь рассеянно пожал плечами.

– Я надеялся провести это утро с Амбер. Возможно ли это?

– А почему ты спрашиваешь об этом у моей матери? – осведомилась Амбер, выглядя явно смущенной. Мигель, конечно, самоуверен, но он не из тех, кто стал бы действовать вопреки желанию Амбер.

– Вчера вечером мне сказали, что она является твоим непосредственным начальником, поэтому я не хочу, чтобы из-за меня менялся твой рабочий график. Однако я в самом деле хочу поговорить с тобой.

– Ах, вот что!

Замечательно! Час от часу не легче. Амбер не знала, что и ответить.

Вчера вечером она была непреклонной и фактически дала Мигелю от ворот поворот, но сейчас он делает вторую попытку. Может, все же следует уступить ему.

– Я совсем не против, если Амбер сегодня утром останется дома, – сказала Хелен с дрожью в голосе, чего девушка уж никак не смогла понять.

Амбер повернулась к матери и посмотрела на нее в упор. Во взгляде Хелен отразилась печаль, чего девушка опять-таки не ожидала.

– Что произошло, мам?

– Я не понимаю, почему ты не сказала мне. Хотя, возможно, твой поступок объясним. Думаю, ты решила, что не можешь мне доверять после моей многолетней лжи… – На глаза Хелен навернулись слезы, и она покачала головой. – Извини, я дала себе обещание ни в чем тебя не упрекать.

До Амбер наконец дошло, что происходит, и она повернулась к Мигелю.

– Ты рассказал им о выкидыше?

– Я сначала не понял, что ты держала это от них в тайне. Мне очень жаль, дорогая. Если бы я знал, что ты не хочешь говорить своим близким об этом, я бы смолчал.

Амбер казалось, что в душе у нее что-то надломилось. Видя печальное лицо матери, она поняла, что должна обо всем поведать своей семье.

Вскочив на ноги, Амбер крепко обняла мать.

– Ты здесь ни при чем, мам, поверь мне. Я просто… Я стыдилась того, что наделала. И никому не могла об этом говорить, даже тебе.

– Ты же не сделала ничего предосудительного, – возразила Хелен.

– Я убила своего ребенка.

Мигель издал протестующий возглас. Джордж смущенно откашлялся, поднялся на ноги, подошел к Амбер и Хелен и обнял их.

– Ты не убивала своего ребенка, Амбер. Ты попала в автомобильную аварию, а теперь должна научиться жить заново. То, что с тобой произошло, было стечением обстоятельств.

Амбер покачала головой.

– Милая, я понимаю, что ты винишь себя, однако ты должна забыть об этом. По собственной вине я едва не потерял тебя и твою сестру. В ту ночь, когда ваша мать умерла, машину должен был вести я. Однако я работал, а ваша мать поехала на обед к друзьям без меня. Мне следовало бережней относиться к ней и защитить тебя и Элли, пока вы были в больнице, но я оказался поглощен своим горем. Я должен был спасти твою мать, тебя… всех вас. Мне было очень тяжело, но я заставил себя жить дальше.

– Но, папа… я ведь перестала питаться. И заснула за рулем, потому что не спала по ночам, желая справиться со своими страданиями.

– Детка, ты не виновата. Ты пыталась справиться со своими проблемами, но их оказалось слишком много. Мы все переживаем из-за потери твоего ребенка, однако мы могли потерять и тебя два месяца назад. Это было бы еще хуже. Ты нужна нам, а мы тебе. Мы поняли это, когда уже почти потеряли тебя. Конечно, можно положиться на время, которое все лечит, но тем не менее мы хотим, чтобы ты простила себя и все забыла. Позволь нам помочь тебе преодолеть эту боль.

Слова отца были по-настоящему целебными для души Амбер, однако она по-прежнему сомневалась.

– Мам? – Амбер вопросительно посмотрела на Хелен.

Хелен Тейлор смотрела на дочь взглядом мудрого человека, пережившего подобное потрясение.

– Милая, никто не понимает тебя лучше, чем я. Иногда мы делаем все, что только можно, но судьба действует по-своему. Если бы ты знала о беременности, то никогда не сделала бы того, что могло повредить твоему ребенку.

– Тем не менее ребенок умер…

– Я понимаю, детка, понимаю.

Все трое расплакались, а Мигелю пришлось изо всех сил сдерживать и свои эмоции. Следовало держать себя в руках, хотя бы для того, чтобы лишний раз не волновать Амбер. Наконец он подошел к ней и обнял. В смятении Амбер уткнулась в его широкую грудь.

Хелен и Джордж с надеждой в глазах наблюдали за Мигелем и Амбер. Девушка могла догадаться, о чем мечтают ее родители.

Почему никто не понимает, что между ней и Мигелем все кончено? Да, в порыве своего отчаяния она слишком сильно прильнула к нему. Смутившись, Амбер нехотя позволила Мигелю вытереть слезы с ее лица и попыталась взять себя в руки.

Она старалась подавить ожившие в себе эмоции, которые считала уже умершими. Мигель поцеловал ее в лоб.

– Нам нужно поговорить.

– Хорошо, – ответила Амбер, понимая, что им есть что сказать друг другу.

– Только сначала поешь.

– Ты будешь завтракать со мной. – Она слегка улыбнулась.

Мигель кивнул. Выражение его лица было серьезным, но взгляд мягким.

Хелен и Джордж повели себя невероятно тактично и удалились в офис, оставив Амбер и Мигеля наедине.

Амбер пригласила Мигеля в спальню, где можно было поговорить, ни о чем не беспокоясь. Войдя в комнату, они уселись в кресла напротив небольшого камина в углу.

Мигель пристально посмотрел в глаза девушки. В его взгляде отражалась решительность и томительная печаль, что тронуло Амбер. А ведь она считала, что уже ничего не испытывает к нему!

– Я люблю тебя, Амбер, и хочу, чтобы ты была со мной.

Этого признания девушка не ожидала. Хотя почему бы нет? Вчера Мигель уже сказал ей о своей любви. Однако именно сейчас Амбер ждала разговора о ребенке, разрыве их отношений, обо всем, о чем угодно, но только не о любви.

Она покачала головой.

– Ты не можешь любить меня.

– Я люблю тебя.

Амбер решила быть правдивой.

– Ты больше не принадлежишь мне, Мигель.

– Ты не права, мы оба принадлежим друг другу.

– Нет. – Амбер снова покачала головой, однако не смогла отвести от Мигеля взгляда.

– Я принадлежу тебе, Амбер, с того самого дня, когда в Испании мы впервые были близки. Я сглупил, наговорив тебе по телефону о разрыве наших отношений. После тебя я не прикасался ни к одной женщине – просто не было желания. В душе я всегда чувствовал, что мы с тобой вместе.

Амбер едва не задохнулась от его слов. Мигель был баловнем судьбы, легкомысленным красавцем. Разговор о любви и сердечности был также несвойствен для него, как для Амбер – беседа о китайской грамматике.

Отогнав от себя эти размышления, она произнесла:

– Что ж, а я не чувствовала себя рядом с тобой. Ты разорвал наши отношения, потому что не считал, что я достойна твоего обязательства. Так я и жила с этим знанием. А когда наш ребенок умер… когда я едва не погибла… тебя не оказалось рядом. Если ли бы ты принадлежал мне, то приехал бы ко мне. Не нужно вводить себя в заблуждение, Мигель. Я не знаю, зачем ты стремишься возобновить наши отношения. Этого не следует делать: умершую любовь не воскресить.

– Ты так уверена в том, что наша любовь умерла?

– Совершенно уверена.

– И все-таки я люблю тебя.

– Твоя любовь причиняет мне страдания, Мигель, поэтому я не хочу ее.

– И все же ты признаешь, что я люблю тебя?

– Нет, я признаю только то, что называемое тобой любовью чувство причиняет мне вред.

Амбер почувствовала во рту привкус металла. Ее охватил страх. Она не должна позволить ему убедить себя снова, ибо прежние их отношения едва не погубили ее. Ей не удастся пережить его предательство еще раз.

Пусть это было неразумно, но она ассоциировала ушедшие отношения со смертью их ребенка и своим душевным расстройством. Любить Мигеля было смертельно опасно.

– Наших чувств уже не спасти, – сказала она.

– Я уверен в обратном, поэтому постараюсь переубедить тебя.

Амбер покачала головой.

– Однажды я показал тебе Барселону. Ты окажешь мне услугу и покажешь свой город?

– Если я это сделаю, ты уедешь? – с отчаянием в голосе спросила она.

– Я не могу уехать. Ты нужна мне, как и я тебе. Я докажу, что ты снова можешь доверять мне. – Он посмотрел на нее с легкой улыбкой. – Кстати, и твоя сестра находит это хорошей идеей.

– Моя сестра верит в сказки, однако ей удалось найти счастье в любви.

– Возможно, мне удастся заставить тебя поверить в сказки снова.

Амбер встала, подошла к письменному столу, вытащила из ящика пачку фотографий и бросила их Мигелю.

Увидев снимки, он едва не задохнулся и выругался по-испански.

Воцарилось долгое молчание.

Амбер почувствовала себя неуютно. Лучше бы он продолжал ругаться. Его трясло от злости, только непонятно, почему. Это были те фотографии, которые агент Амбер отослал ее семье, когда она резко потеряла в весе. На снимках девушка выглядела изможденной и тощей. Увидев эти фотографии, члены ее семьи сразу же приехали к ней в Калифорнию…

– Твоя любовь губит меня, – наконец сказала она.

– Она была опасна для тебя до тех пор, пока я не осознал своих чувств.

– Я едва не умерла, Мигель, а наш ребенок погиб. Я не хочу твоей любви.

– У тебя нет выбора. – Он с силой сжал подлокотники кресла, будто желая побороть свою жажду прикоснуться к ней. – Мою вину не описать словами. Я причинил тебе боль, дорогая. Если бы только полгода назад я понял свои чувства! Теперь же я могу благодарить судьбу за то, что понял, как люблю тебя. Без тебя мне не будет счастья. Мы должны быть вместе!

– Мы не будем вместе.

– Будем. Просто дай мне время… покажи мне свой новый дом, проведи со мной несколько дней. Дай нам обоим шанс.

– Я боюсь.

– Я тоже боюсь, Амбер.

Она непонимающе уставилась на него. Мигель покачал головой, буравя ее сердитым взглядом.

– Ты думаешь, мне не страшно после того, что я увидел на этих фотографиях? И мое самолюбие здесь ни при чем.

– Я не понимаю тебя.

– Скажи, что бы ты почувствовала, если бы меня сбил автобус, а ты приехала бы ко мне в больницу и увидела меня на грани жизни и смерти?

Ее сердце замерло.

– Не шути так!

– Вот видишь? И я до смерти перепугался, увидев эти фотографии. Они показали мне, насколько ты хрупка. Я не позволю, чтобы с тобой снова произошло подобное.

– Теперь все зависит только от меня.

– От нас.

Амбер хотелось верить ему, и это желание потрясло ее до глубины души.

– Я покажу тебе Бостон… немного. – Мигель улыбнулся, услышав в ее голосе сомнение.

– Между нами не будет секса, – торопливо добавила девушка.

– Я все понимаю, – ответил он и печально посмотрел на нее.

* * *

Несколько последующих дней Амбер была непреклонна и отвергала ласки Мигеля. Он завтракал вместе с ней, заезжал в офис, приглашал на обед, приходил к ней домой, когда она возвращалась с работы. Мигель ужинал вместе с Амбер и членами ее семьи, дружелюбно общался с ее родителями.

Казалось, что все идет поразительно правильно в ее жизни.

Амбер выполнила свое обещание и показала Мигелю Бостон. Они по-дружески общались между собой, и Амбер было очень легко и приятно. Но Мигель два или три раза на дню признавался ей в любви, и это выводило ее из равновесия. Каждый раз его признание затрагивало потаенные струнки ее души.

Наступил четвертый день их совместного времяпрепровождения. Вечером Джордж и Хелен уехали в театр, а потом отправились ужинать в ресторан. Отношения Вентворта и матери Амбер бурно развивались, однако девушка по-прежнему находила их немного странными.

После ужина Амбер и Мигель сидели в гостиной, разговаривая обо всем на свете, как в прежние времена в Испании.

Внезапно Амбер выпалила:

– Ты скоро уедешь?

– Если потребуется, я останусь навсегда.

– Ты шутишь?

– Разве я похож на шутника? – Он загадочно посмотрел на нее. Под взглядом его сексуальных серых глаз она затрепетала.

Амбер принялась спорить, хотя совсем этого не хотела.

– Ты же не оставишь свою работу!.. А как же твоя ответственность за компанию?

Мигель смотрел на нее какое-то время молча, потом вздохнул.

– Ты никогда не думала, что, обнаружив в своей жизни нечто, переворачивающее все с ног на голову… – Он замолчал, вновь глубоко вздохнул и продолжил: – Если бы ты не потеряла ребенка, мой отказ продолжать наши отношения не стал бы так мучителен для тебя?

– Ты думаешь, что мне было бы легче? – Амбер сомневалась в том, что, даже родив ребенка, стала бы полностью счастливой без Мигеля. Она любила его, а он отказался от нее, как от ненужной вещи. Сказанное им сейчас глубоко отозвалось в ее душе.

Их отношения развивались слишком быстро. Мужчине с таким темпераментом, как у Мигеля, некогда задумываться о последствиях. Амбер поняла, что не могла требовать от него того же, что и от себя. Мигель – совсем другой человек, девушка признавала это рассудком. В основном Амбер и Мигель подходили друг другу, но все же были совершенно разными людьми.

Он решительно тряхнул головой.

– Нет, я так не думаю, Амбер. Я считаю, что ты могла бы простить меня… поговорить со мной, когда я в первый раз позвонил тебе. Возможно, я наступил бы на глотку своему самолюбию, мы бы все обсудили и не жили бы столько месяцев порознь.

– Ты не пошел бы против своего самолюбия.

– А что я делаю сейчас?

Это признание Мигеля заставило Амбер призадуматься. Неужели она готова его простить?

– Однако, если бы все произошло, как ты сказал, я не оставила бы модельный бизнес. Наши отношения все равно не смогли бы быть полноценными.

– Я не стал бы давить на тебя, если бы ты продолжила работу в модельном агентстве. Со своей стороны я готов пожертвовать всем ради того, чтобы наши отношения продолжались.

– Ты в самом деле пойдешь на это?

Амбер не могла поверить, что Мигель говорит правду. Если он не лжет, значит, по-настоящему любит ее, даже после того, что произошло с их ребенком и с ней самой.

– Я сейчас серьезен, как никогда, – решительно произнес он. – Ты спросила меня, надолго ли я останусь здесь. Отвечаю: навсегда.

– Нет, ты не можешь так поступить, потому что слишком привязан к компании.

– Я был привязан к ней… теперь многое изменилось. Горе сделало меня другим человеком. Спроси моего отца, и он расскажет тебе, как я собирался оставить «Менендес индастриз», чтобы жить рядом с тобой в США.

– О каком горе ты говоришь?

– А ты как думаешь? Я скучал по тебе, Амбер. Я причинил тебе страдания, разорвав наши отношения, когда усомнился в том, что смогу хранить тебе верность. Тем не менее я тоже страдал.

Не поверить ему Амбер не могла. Девушка видела, как было плохо Мигелю, когда он узнал о смерти их ребенка и о том, что она сама едва не погибла. Амбер почувствовала надежду, которая заглушила душевную боль.

Можно смириться с потерей ребенка, но способна ли Амбер вынести потерю Мигеля? Выбрав любовь Мигеля, она по крайней мере сможет жить надеждой когда-нибудь обрести душевный покой после потери ребенка.

Мигель смотрел на нее с любовью во взгляде. Сейчас Амбер могла либо принять его, либо отвергнуть.

– Я скучал по тебе даже тогда, когда говорил, что между нами все кончено. Никогда прежде я ни о чем не жалел в жизни, а теперь испытываю угрызения совести от содеянного.

Прятаться от своих чувств было для Амбер сродни возвращению к прежним страданиям.

– Я не хочу и не могу позволить тебе уйти.

– Даже после того, как я потеряла ребенка?

– Я всю жизнь буду оплакивать эту потерю, – произнес Мигель, и на его глаза навернулись слезы.

Он сглотнул, будто пытаясь взять себя в руки.

– Если ты уйдешь, Амбер, то у меня никогда не будет ребенка от другой женщины.

И девушка поверила ему, ибо понимала, что никогда не будет ни с одним мужчиной, кроме Мигеля. Она осознала это еще с первой их встречи, поэтому так страдала от разрыва их отношений. Амбер понимала, что они предназначены друг другу самим Богом.

Жизнь так коротка! Не стоит тратить ее на обиды.

– Я всегда хотела поехать в Восточную Европу, – тихо сказала Амбер, борясь с охватившими ее эмоциями, которые девушка уже и не чаяла испытать.

Мигель вздрогнул.

– Что ты сказала?

– Однако если я забеременею… – она замолчала, подбирая нужные слова, – то хочу, чтобы наш ребенок родился здесь… рядом с моей матерью и сестрой.

Мигель настолько быстро вскочил с кресла и наклонился к ней, что Амбер даже не успела понять, когда он схватил ее за руки.

– Так ты выйдешь за меня замуж? Ты любишь меня?

– Конечно.

– Скажи мне об этом.

– Я выйду за тебя замуж. – Мигель сильно сжимал ее руки.

– А остальное?

– Я люблю тебя. Я поняла это еще в тот самый первый день, когда мы были близки.

Мигель простонал и с жадностью припал к ее губам. Они не знали, сколько длился их поцелуй. Минуты, часы, а возможно, всего несколько секунд. Наконец оторвавшись от губ Амбер, Мигель поднял голову и счастливо улыбнулся девушке, отчего ее сердце радостно подпрыгнуло.

– Я люблю тебя, Амбер.

– Наша любовь вечна.

– До конца дней.

– И в горе, и в радости.

– Что бы ни приготовила нам судьба.

– Я всегда буду любить тебя, Мигель.

– А я буду любить тебя, дорогая.

Произнеся клятвы, они со всей страстью припали к губам друг друга, будто в подтверждение своих слов.

ЭПИЛОГ

Двухлетие своей супружеской жизни Мигель и Амбер решили отметить в круизе на яхте. Вместе с ними отправилась няня их мальчиков-близнецов; Джордж Вентворт и Хелен, ставшие супружеской парой; Элли и Сандор со своей маленькой дочерью, а также родители Мигеля.

Мигель несколько раз жаловался на то, что на борту яхты слишком много людей и им с Амбер не удается уединиться. Амбер отвечала ему, что им обязательно удастся побыть наедине, ибо остальные гости поглощены заботой о самых маленьких пассажирах.

Итак, жизнь Амбер полностью изменилась. Двадцать четыре года она считала свою мать единственным родным ей человеком, а теперь была окружена любимыми и любящими ее людьми. Однако никто из них так и не мог сравниться с ее удивительным и по-настоящему замечательным мужем.

Дата добавления: 2015-09-03