Глава шестая. Она вернулась домой поздно вечером

Она вернулась домой поздно вечером. Дэмьен уже спал в машине. После зоопарка они просто катались, ребенок сидел молча и, казалось, не понимал, что произошло. Он попробовал повторить стихотворение, то самое, про белок и мышей, горилл и мартышек, но Катерина не отвечала, уставившись на дорогу. Когда стало темно, Дэмьен жестом показал, что хочет есть, но мать отказалась отвечать ему, и тогда он перелез на заднее сиденье, нашел там одеяло и заснул.

Катерина ехала быстро, пытаясь умчаться подальше от страха, который начал овладевать ею. Это был страх не за Дэмьена и миссис Бэйлок. Она теперь боялась, что сходит с ума.

В Пирфорде ее ждал Джереми. Он думал, что она приедет в хорошем настроении, и попросил не подавать обеда до ее возвращения. Сейчас они молча сидели за маленьким столиком, Торн смотрел на Катерину. Она пыталась есть спокойно, но напряжение сковывало ее.

– Катерина, с тобой все в порядке?

– Да.

– Ты все время молчишь.

– Наверное, просто устала.

– Много впечатлений?

– Да-

Она отвечала коротко, будто хотела избежать расспросов.

– Понравилось?

– Да.

– Ты, вроде, взволнована чем-то.

– Разве?

– Что случилось?

– А что могло случиться?

– Я не знаю. Но ты чем-то расстроена.

– Просто устала. Мне надо поспать.

Она попыталась выдавить из себя улыбку, но у нее не получилось. Торн забеспокоился.

– С Дэмьеном все в порядке? – спросил он.

– Да.

– Ты уверена?

– Да.

Торн внимательно посмотрел на нее, и она отвела взгляд.

– Если что-нибудь было не так... ты бы рассказала мне, правда? – спросил он. – Я хочу сказать... насчет Дэмьена.

– Дэмьена? Что может случиться с Дэмьеном, Джереми? Что может случиться с нашим сыном? Мы ведь такие счастливые!..

Катерина посмотрела на него и чуть улыбнулась, но выражение ее лица оставалось грустным.

– Я хочу сказать, что двери нашего дома открыты только для добра, – сказала она. – Темные тучи обходят его стороной.

– Но что же все-таки произошло? – тихо спросил Торн.

Катерина опустила голову на руки и некоторое время оставалась неподвижной.

– Мне кажется... – ответила она, пытаясь совладать с голосом, – что мне надо обратиться к врачу. – Она подняла глаза. В них было отчаяние. – У меня... страхи, – сказала она. – Причем такие страхи, которых у нормального человека просто не может быть.

– Кэти, – прошептал Торн. – Какие страхи?

– Если я тебе расскажу, ты меня упрячешь подальше.

– Нет, – убедительно сказал он. – Нет... я люблю тебя.

– Тогда помоги мне, – взмолилась она. – Найди мне врача.

Слезы поползли по ее щеке, и Торн взял ее за руку.

– Конечно, – сказал он. – Только успокойся.

И тут она разрыдалась. То, что произошло днем, так и осталось камнем лежать на ее сердце.

Психиатра в Англии было найти не так просто, как в Америке, но, тем не менее, Торну удалось разыскать такого, которому можно было доверять. Сам он был американец, правда, моложе, чем хотелось бы Торну, но с хорошими рекомендациями и огромным опытом. Его звали Чарлз Гриер. Окончив Принстон, он работал интерном в Беляеву. Но особенно ценным было то, что он некоторое время жил в Джорджтауне и лечил нескольких сенаторских жен.

– Обычная проблема жен политических деятелей – алкоголизм, – сказал Гриер, когда Торн расположился у него в кабинете. – Я думаю, это происходит от чувства одиночества. Чувства собственной неполноценности. Из-за ощущения, что они не представляют собой цельной личности.

– Вы, конечно, понимаете, что это строго конфиденциально, – сказал Торн.

– Разумеется, – улыбнулся психиатр. – Люди доверяют мне, и, честно говоря, больше я им ничего не могу предложить. Они не обсуждают свои проблемы с другими, потому что боятся, как бы их откровение не аукнулось им не ровен час. А со мной можно. Не могу обещать многого, но вот именно это могу.

– Она должна прийти к вам?

– Просто дайте ей мой телефон. Не заставляйте ее приходить.

– Да нет, она сама хочет прийти. Она просила меня...

– Хорошо.

Торн поднялся, и молодой врач улыбнулся.

– Вы позвоните мне после того, как поговорите с ней? – спросил Торн.

– Сомневаюсь, – просто ответил Гриер.

– Я хочу сказать... если вам будет, что сказать.

– Все, что мне надо будет сказать, я скажу ей.

– В смысле, если вы будете бояться за нее.

– Она склонна к самоубийству?

–...Нет.

– Тогда мне нечего за нее бояться. Я уверен, что все не так серьезно, как вы предполагаете.

Приободренный, Торн направился к выходу.

– Мистер Торн?

– Да?

– А зачем вы сегодня пришли сюда?

– Чтобы увидеть вас.

– Для чего?

Торн пожал плечами:

– Посмотреть, как вы выглядите, наверное.

– Вы хотели сообщить что-нибудь важное?

Торн почувствовал себя неловко. Немного подумав, он покачал головой.

– Вы хотите сказать, что мне самому нужен психиатр?

– А почему бы и нет?

– Что, я так выгляжу?

– А я? – спросил психиатр.

– Нет.

– А у меня есть свой врач, – улыбнулся Гриер. – У меня ведь такая работа, что он мне просто необходим.

Эта беседа расстроила Торна, и, вернувшись в свой кабинет, он размышлял над ней весь день. Сидя у Гриера, он почувствовал, что ему надо все рассказать, все, о чем он никогда никому не говорил. Но что хорошего могло из этого получиться? Этот обман стал уже частью его жизни. И все же в душе он желал, чтобы об этом кто-нибудь узнал.

День тянулся медленно, и Торн решил подготовить одну важную речь. Ее предстояло произнести на следующий вечер перед группой известных бизнесменов, и возможно, что там будут присутствовать представители нефтяных компаний. Торн стремился, чтобы его выступление послужило в конечном итоге установлению мира на Ближнем Востоке. Из-за длительного арабо-израильского конфликта Арабский блок все дальше отдалялся от США. Торн знал, что арабо-израильская вражда была исторической и корнями уходила в Священное Писание. Для этого он решил проштудировать целых три издания Библии, надеясь выяснить для себя кое-что новое с помощью вековой мудрости. Кроме того, тут была еще и чисто практическая цель, потому что во всем мире трудно найти аудиторию, на которую не произвели бы впечатления цитаты из Библии.

Посол заперся в кабинете и попросил, чтобы обед ему принесли туда, а потом, обнаружив, что в Священном Писании достаточно трудно ориентироваться, заказал себе библиографию и современные пересказы библейских текстов. После этого работа пошла быстрее.

Впервые с далеких времен детства Торн перелистывал страницы Библии. Она заинтересовала его, особенно те места, где говорилось о непрерывной вражде на Ближнем Востоке. Он выяснил, что история конфликта восходит к тем временам, когда Господь Бог обещал еврею Аврааму власть его народа над Святой Землей:

«Ты будешь отцом множества. И дам тебе и потомкам твоим после тебя землю во владение вечное».

Земля, обещанная Богом евреям, описывалась в книге Бытия как территория, простирающаяся от реки Египта до Ливана и Евфрата. Торн заглянул в атлас и обнаружил, что сегодняшний Израиль занимает лишь узкую полоску земли между Иорданом и Средиземным морем. Всего-навсего кусочек того, что обещал Бог. Может быть, подобное несоответствие и явилось основой экспансионистских настроений Израиля? Торн углубился в чтение. Если Бог смог сделать такое заявление, то почему же он не исполнил своего обещания?

«Если Вы выполните мой завет, вы будете для меня Царством священников и избранным народом».

Может быть, здесь и отгадка. Евреи не выполнили Завета Божьего. Считалось также, что евреи убили Христа. На это есть намеки в Книге Второзакония. После смерти Христа евреям было объявлено:

«И рассеет вас Господь среди людей, и останется вас малое число среди народов, куда Господь водворит вас. Вы будете в плену у всех народов, и Иерусалим будет растоптан пятой врагов до тех пор, пока враг не будет удовлетворен».

Это же повторялось и в Евангелии от Луки:

«Вы будете попраны, пока враги не удовлетворятся».

Здесь явно предсказывалось, что в течение человеческой истории евреи будут всячески преследоваться, а потом гонения прекратятся. Но только когда? Когда все это кончится?

Обратившись к интерпретационным текстам, Торн нашел историческое подтверждение гнева Божьего. Оказалось, что преследование евреев началось во времена царя Соломона, когда они были изгнаны из Израиля, и на пути их убивали крестоносцы. По документам выходило, что в 1000 году были убиты 12 тысяч евреев, а в 1200 году все те, кто пытался найти убежище в Англии, были сосланы или повешены. В 1298 году сто тысяч евреев были убиты во Франконии, Баварии и Австрии. В 1306 году сто тысяч евреев были изгнаны из Франции под угрозой смерти. В 1348 году евреев обвинили в распространения мировой эпидемии черной чумы, и около миллиона их было выслежено и убито во всех уголках земного шара. В августе 1492 года, как раз в то время, когда Колумб прославил свою страну, открыв Новый Свет, испанская инквизиция отправила в ссылку полмиллиона евреев, а еще полмиллиона были казнены. Черная полоса не прерывалась, и во времена Гитлера было уничтожено более шести миллионов евреев. И после этого на всей земле их осталось менее одиннадцати миллионов человек. Не удивительно поэтому, что теперь они яростно боролись за страну, которую могли бы назвать своей. Каждое новое наступление они взвешивали очень тщательно, будто это был их последний шанс.

«Я сделаю вас великим народом, – обещал Господь. – Я благословлю вас и сделаю ваше имя великим. Так будьте благословенны... и все семьи ваши на земле пребудут с благословением Господа во веки веков».

Торн вернулся к интерпретационным текстам. В обещании Господа Аврааму было три отдельных и одинаково важных фактора. Передача в дар страны – Израиля. Заверение, что потомки Авраама станут великим народом. И, наконец, «благословение», пришествие Спасителя, то есть Иисуса Христа. Возвращение же евреев на Сион после их многолетнего изгнания из Израиля связывалось со вторым пришествием, и если это верно, то час его уже вот-вот должен настать. Правда, не было никаких указаний, как и когда конкретно это пришествие произойдет. В книгах пророков все было покрыто туманными легендами и религиозными символами. Может быть, Христос уже существует на Земле? Может быть, он снова родился от женщины и ходит сейчас среди нас?

Торн любил пофилософствовать, и теперь он принялся рассуждать о такой возможности. Если Христос родится сейчас на Земле, он будет выглядеть так же, как и все. Не будет больше ни старинных одеяний, ни тернового венца. Возможно, комбинезон, или джинсы, или костюм с галстуком. Родился ли он уже? И если да, то почему молчит? Ведь в мире уже полнейший беспорядок.

С этими мыслями Торн вернулся домой, захватив с собой книги. Когда Катерина ушла спать и в доме стало темно и тихо, он устроился в кабинете и снова углубился в чтение. Теперь его вниманием завладело возвращение Христа, и он стал отыскивать в тексте нужные отрывки. В Откровении Иоанна Богослова было предсказано, что, когда Христос снова вернется на Землю, он встретит свою противоположность – Антихриста. Сына Зла. И Земля разлетится в куски в последнем сражении между небесами и адом. Это будет Армагеддон. Апокалипсис. Конец света.

В тишине кабинета Торн услышал стон, доносившийся из комнаты наверху. Он повторился дважды и затих. Джереми вышел из кабинета и тихо поднялся наверх, в спальню Катерины. Она спала беспокойно, лицо ее покрывал пот. Джереми смотрел на нее, пока дыхание ее не выровнялось, а потом вышел из комнаты и направился к лестнице. Проходя по темному коридору мимо спальни миссис Бэйлок, он заметил, что ее дверь была слегка приоткрыта. Огромная женщина спала на спине, и ее тело освещала луна. Торн собрался было идти дальше, но вдруг застыл, пораженный видом няни. На лице ее лежал толстый слой белой пудры, а губы были так безвкусно намазаны ярко-красной помадой, словно это было сделано пьяной рукой. Ему стало не по себе, и он попытался найти этому объяснение. Но ничто не приходило на ум. Женщина находилась одна, ее никто не видел, и в то же время она размалевалась, как проститутка.

Закрыв дверь. Торн вернулся к себе и посмотрел на разложенные книги. Он чувствовал волнение, сосредоточиться никак не удавалось, и глаза его бесцельно блуждали по страницам. Маленькая Библия Якова была открыта на книге Даниила, и он молча уставился в нее.

«...И восстанет на месте его презренный, и не воздадут ему царских почестей, но он придет без шума и лестью овладеет царством. И полчища будут потоплены им и сокрушены... он будет идти обманом и взойдет и одержит верх с малым войском. Он войдет в мирные и плодоносные страны и совершит то, чего не делали отцы его и отцы отцов его. Добычу, награбленное имущество и богатство будет расточать своим, и на крепости будет иметь замыслы свои. И будет поступать царь тот по своему произволу, и вознесется, и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хулъное, и будет иметь успех, доколе не свершится гнев: ибо что предопределено, то исполнится».

Торн порылся в столе и нашел сигареты, потом налил себе стакан вина. Он ходил по комнате, стараясь занять себя рассуждениями и не думать о том, что он видел наверху. Когда евреи вернутся на Сион, снова родится Христос. А когда родится Христос, родится также и Антихрист, оба будут расти отдельно, пока не встретятся в последней битве. Торн встал над книгами и снова принялся перелистывать их.

«И придет день Господа, страшный день, день гнева и сжигающей ярости, и на земле останутся немногие... и я сделаю людей более редкими, чем чистое золото... более редкими, чем золото Офира».

Затем в книге Захарии он прочитал:

«И будет в тот день: произойдет между ними великое смятение, так что один схватит руку другого, и поднимется рука его на руку ближнего его».

Торн снова сел, захваченный ужасом пророчества.

«И вот какое будет поражение, которым сразит Господь все народы, которые воевали против Иерусалима: у каждого исчахнет тело его, когда он еще стоит на ногах своих, и глаза у него истают в яминах своих, и язык его иссохнет во рту у него».

Торн знал, что мир стоит против Израиля. Арабы со своей нефтью сейчас представляли собой большую силу, и ей было трудно противостоять. Если гнев Бога будет направлен на народы, воюющие против Иерусалима, то, значит, он обрушится на всех. Было предсказано, что Армагеддон произойдет на земле Израиля. Христос будет стоять на одной стороне, на горе Олив, а Антихрист на другой.

«Горе живущим на земле и на море, ибо к вам сошел диавол в сильной ярости, зная, что не много ему остается времени... Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя. Ибо это число человеческое. Число это шестьсот шестьдесят шесть».

Армагеддон. Конец света. Сражение в Израиле.

«...и придет Господь... и стоять он будет на горе Олив, что напротив Иерусалима, на восточной стороне его... И Господь Бог придет со всеми своими святыми».

Торн закрыл книги и выключил настольную лампу. Долгое время он просидел в темноте, раздумывая над библейскими текстами, над тем, кто их сочинил и зачем вообще они были написаны. Он размышлял о том, почему в них или верят, или отвергают их. Верить в них – значит, признавать всю тщетность человеческих усилий. Неужели мы все – просто орудие в руках Добра и Зла? Неужели мы только марионетки, которыми управляют сверху и снизу? Существует ли Рай? Существует ли Ад? Торн понимал, что такие вопросы впору задавать подростку, но тем не менее, они захватывали и его. Ведь с недавнего времени он и сам чувствовал действие каких-то посторонних, неуправляемых сил. И они не были случайны, они были целенаправлены. У Торна возникло ощущение слабости и бренности существования. И даже более того – чувство собственной беспомощности. Вот что было главным: он беспомощен. Нас не спрашивают, хотим ли мы родиться или умереть. Нас заставляют. Но почему в промежутке должно быть столько боли? Наверное, кому-то страдания человечества кажутся забавными. Видимо, в боли тоже есть какое-то развлечение...

Торн прилег на кровать и заснул. И ему приснился страшный сон. Он видел себя в женской одежде, хотя знал, что он мужчина. Он находился на шумной улице и подошел к полицейскому, пытаясь объяснить, что заблудился и ему страшно. Но полицейский его не слушал, а продолжал управлять движением; машины приблизились к Торну, и он почувствовал ветерок. Ветер усиливался, и машины поехали быстрее. Ему показалось, что он попал в шторм. Ветер стал таким сильным, что он начал задыхаться. Джереми схватился за полицейского, но тот его не замечал. Тогда он закричал, но крик потонул в бушующем ветре. Черная машина неожиданно поехала прямо на него, а Джереми не мог сдвинуться с места. Машина приближалась, и он увидел лицо шофера. Ни одной человеческой черты не было в этом лице, шофер начал хохотать, плоть расступилась в том месте, где должен быть рот, оттуда выплеснулась кровь, и машина наехала на него.

В этот момент Торн проснулся. Он задыхался и был весь в поту. Постепенно кошмар растаял. Джереми лежал неподвижно. Было раннее утро, в доме еще спали, а Торн с трудом сдерживался, чтобы не зарыдать.

Дата добавления: 2015-08-18