Воду, или культ лоасов

LJa Гаити господствует культ воду.

" Так утверждают справочники по этой стране, книги, освещающие ее прошлое и настоящее. Но что такое воду? Изуверский культ с первобытным ри­туалом, кровавыми жертвоприношениями и чувственными плясками, которые жаждут лицезреть пресытившиеся американские туристы? Или это один из тех многочислен­ных культов, завезенных на Антильские острова африкан-

* Они известны как последователи «бога Оливорио», искажен­ное от имени Либорио.

скими рабами, в котором не больше порочного, чем в любой другой религии?

Постараемся разобраться в этих вопросах.

Республика Гаити занимает западную часть одноимен­ного острова, которую Испания была вынуждена уступить Франции в 1697 г. Получив во владение столь лакомый кусок, французские колонизаторы попытались извлечь из него максимальные выгоды. Они поделили между собой захваченные земли, ввезли из Африки десятки тысяч ра­бов, беспощадная эксплуатация которых на сахарных план­тациях приносила французским рабовладельцам басно­словные прибыли.

В конце XVIII столетия в этой французской колонии проживало уже свыше полумиллиона человек, подавляю­щее большинство которых были рабами. Остальную часть населения составляли свободные негры и мулаты, а также белые — плантаторы и чиновники.

В 1795 г. по Базельскому договору к Франции перешла также восточная часть острова. Теперь весь остров Гаити стал вотчиной французских колонизаторов, но дни их гос­подства были сочтены. Разбуженные громом французской революции рабы восстали и после нескольких лет ожесто­ченной и героической борьбы завоевали свободу и незави­симость.

В кого и во что верили негритянские массы Сан-До-минго, как окрестили французы Гаити свое новое антиль-ское владение? Рабы здесь, как и на Кубе, оставались вне влияния католической церкви. Хотя французский «Черный кодекс» предписывал плантаторам обращать рабов в като­личество и заставлять их молиться новому богу и хотя в колонии имелись представители французского клира —ка­пуцины, кармелиты, доминиканцы, иезуиты, ни плантато­ры, ни церковники не утруждали себя выполнением этих предписаний. Французские плантаторы, считая проповедь католичества среди рабов вредной вообще, особенно сопро­тивлялись распространению среди них церковного брака, что по крайней мере формально обязывало бы рабовла­дельцев не разлучать при продаже семьи невольников.

Во французском Сан-Доминго монахи, к какому бы они ордену ни принадлежали, думали только об одном — как обогатиться. Торговлей ли рабами, контрабандой ли, служ­бой ли плантатору — как угодно, но приобрести состояние, ибо только оно одно могло принести им почет и удовлетво-

рить их весьма разносторонние потребности... Правда, ие­зуиты, снедаемые жаждой власти, пытались заигрывать со свободными цветными, надеясь таким образом запугать плантаторов и подчинить их своему влиянию. Но коварные замыслы сынов Лойолы были шиты белыми нитками. В 1764 г. их изгнали как из пределов Франции, где их преступления и интриги вызвали всеобщее возмущение, так н из французских колониальных владений, в том числе из Сан-Доминго.

После завоевания Гаити независимости почти все като­лические священники, поддерживавшие французских коло­низаторов, бежали из страны. Жан Жак Дессалин, прави­тель независимого Гаити, впервые в истории Латинской Америки в конституции 1808 г. провозгласил отделение церкви от государства, ввел гражданский брак. Эти дейст­вия вызвали гнев папского престола. Папа римский счел себя вдвойне оскорбленным: ведь церковь отделили от го­сударства негры, вчерашние рабы, чернокожие... Ватикан такого афронта долго не мог простить. Даже после дипло­матического признания других независимых латиноаме­риканских республик папский престол отказывал в нем Гаити, хотя правительство Гаити неоднократно выражало пожелание нормализовать отношения с Ватиканом.

Все эти годы религией гаитян, как отмечает американ­ский исследователь Джеймс Г. Лейборн, была «странная галиматья — смесь католицизма и народных поверий»⁵⁹.

Американец Хант, проживавший на Гаити, писал в 1860 г.: «Многие образованные люди, как и французы, ве­рят в Вольтера, которого, как я часто слышал, они считают величайшим человеком всех времен»⁶⁰. Тем не менее эти вольтерианцы считали церковь необходимой для наро­да и, вопреки враждебному отношению Ватикана, пыта­лись восстановить в стране католическую церковную ие­рархию. Правительство рекрутировало за рубежом попов-расстриг, многие из которых были повинны в воровстве и других уголовных преступлениях, и, наделив их высокими церковными званиями, поручало им блюсти нравственность и мораль верующих. Можно вообразить, что это были за «пастыри»!

Впрочем, далеко не все правительства в указанный пе­риод покровительствовали католицизму. Фаустин Сулук, провозгласивший себя императором в 1849 г. и деспоти-

чески управлявший страной в течение десяти лет, явно благоволил культу воду.

В 1860 г. папский престол, наконец, признал независи­мость республики Гаити и установил с нею дипломатиче­ские отношения. В том же году был подписан конкордат, согласно которому Ватикан назначил на Гаити архиепи­скопа и прислал около ста священников и монахов, глав­ным образом французов.

С тех пор католическая иерархия продолжает оставать­ся чужеземной. Это главным образом французские и бель­гийские священники и монахи.

С 1915 по 1935 г. Гаити была оккупирована американ­скими войсками. Империалисты США не могли простить гаитянам того, что их конституция запрещала иностран­цам владеть собственностью. Двадцать лет ненавистные гринго грабили богатства страны и убивали гаитянских патриотов. В период американской оккупации в стране энергично работали различного рода протестантские про­поведники, наехавшие из США, однако успеха они не имели: население видело в них прямых пособников окку­пантов. Народные мстители — партизаны (какое), гро­мившие оккупантов, верили в лоасов — божеств воду, к ним они взывали, сражаясь с солдатами гринго.

В 1930 г. на Гаити было 205 священников, из них толь­ко 8 гаитян. Из 105 монахов и 366 монахинь почти все были иностранцами. В это время в стране имелось 112 при­ходов и 465 часовен. За истекшие годы эти цифры несколь­ко увеличились, однако влияние официальной католиче­ской церкви ограниченно. Народные массы, особенно в сель­ских местностях, выдавая себя за католиков, продолжают оставаться язычниками и верить в воду.

У последователей воду свои святилища, свои жрецы, свои праздники. В период правительства Эли Леско (1941 — 1946) католические церковники при помощи властей пре­следовали водуистов. Их святилища разрушались, жрецы преследовались, предметы водуистского культа уничтожа­лись, от водуистов требовали публичного отречения от своей веры. Погромные действия церковников только оже­сточали широкие массы населения. Двадцать лет спустя этим обстоятельством воспользовался другой тиран — Дю-валье, захвативший власть в 1957 г. и удерживающий ее до сих пор. Стремясь укрепить свой авторитет в народных низах, этот верный и хитрый слуга американских импери-

алистов провозгласил себя сторонником водупстского куль­та и выслал многих католических церковников-иностран­цев, обвиняя их во вмешательстве во внутренние дела страны...

Итак, что же такое гаитянское воду? Это еще одна разновидность синкретического афро-хри­стианского культа, возможно, наиболее развитая и влия­тельная по сравнению с другими, встречающимися на Ан­тильских островах. Как и другие синкретические культы подобного рода, воду не имеет ни своего канонического кредо, ни кем-то утвержденного единого культового цере­мониала, ни окончательно выработанных правил и норм поведения верующих. Воду продолжает оставаться сего­дня, как и сто лет назад, комплексом народных поверий без церковной иерархии, без своих богословов, без единого «духовного главы». Жрецы воду, как правило, неграмотны и не в состоянии объяснить смысл и содержание своей веры. Католические церковники считают водуистов идоло­поклонниками, а их жрецов — варварами, колдунами, чуть ли не людоедами. По-иному смотрят на воду ученые этно­графы, исследовавшие эту религию.

Ученые показали, что воду завезли на Гаити рабы из Африки, где оно было религией дагомейцев. Некогда на Гвинейском побережье существовало государство Дагомея, о нем впервые услышали европейцы в XVII в. Само поня­тие воду у дагомейцев означает богов и духов разного рода, главным образом духов предков. Кроме них дагомейцы по­читают три группы божеств природы, возглавляемых «главными» богами. Во главе богов неба стоит Нана-Бу-луку, богов земли — Сабата; бог грома Ксевиозо возглав­ляет третью группу.

Дагомейцы совершали в честь своих богов жертвопри­ношения. Богов «кормили» плодами, птицей, скотом, а в древние времена и людьми. Религия Дагомеи, отмечает Б. И. Шаревская, содержит черты, характерные для ран­него политеизма: расслоение сонма духов, выделение выс­ших духов и перерастание их в божества, наделение оли­цетворений природы общественными атрибутами, преобла­дание умилостивительного культа, отражающего отноше­ния господства и подчинения⁶¹.

На Гаити воду, с одной стороны, вобрало в себя, видо­изменив, ряд элементов из других африканских культов, с другой стороны, ассимилировало основные элементы хри- 104

стианской (католической) религии. Но кроме этого в гаи­тянском воду имеются и новые, только одному ему прису­щие элементы, порожденные местной действительностью и не имеющие ничего общего ни с религией дагомейцев, ни с христианством. Скрещивание этих на первый взгляд разнородных элементов породило по существу новый культ, сохранивший от дагомейского, пожалуй, только название.

Как указывает французский исследователь Альфред Метро, после двухсотлетнего «сожительства» этих элемен­тов в воду они синкретпзировались в новую «божествен­ную семью», в которой «добрый бог» («Bon Dieu», как именуют гаитяне христианского бога) Христос, богома­терь, католические святые и африканские духи мирно уживаются друг с другом⁶².

Некоторые исследователи называют воду религией гаи­тянских крестьян. Но это не совсем так. Скрытых сторон­ников воду можно найти и среди городского населения, официально исповедующего католическую религию. Об этом повествует замечательный гаитянский писатель Жак Стефан Алексис, замученный в застенках тирана Дювалье:

«Попробуйте отыскать в Фон-Паризьене человека, кото­рый, послав каплуна местному кюре, не преподнесет тут же даров и водуистскому жрецу! Весьма вероятно даже, что последователей водуизма было здесь гораздо больше, чем могло показаться на первый взгляд: католицизм был для многих всего лишь удобной ширмой. По правде гово­ря, чуть ли не каждый житель Фон-Паризьена посетил — и не один раз — хунфор (водуистское святилище.—■ И. Л.), попрыгал там вокруг столба, предназначенного для обрядовых плясок, и пролил несколько капель миндаль­ного молока перед алтарем. Люди среднего достатка, те, кому в социальном отношении особенно нечего было те­рять, относились к поставленной перед ними дилемме до­вольно легко: им не впервой приходилось примирять в своем сознании две разные религии, и совесть не слиш­ком мучила их. Но богачи, честолюбцы, все те, кто зани­мал в обществе видное положение, не могли допустить и мысли о том, чтобы отречься от лоасов. В могущество во-дуистскргх богов они верили куда больше, чем в силы боже­ственного провидения, придуманного людьми. Бог-отец и Христос, так же, как витающий где-то дух святой, жили очень далеко и представляли собой понятия отвлеченные: разумеется, и с ними не мешает примириться, но спешить

«- ' Ж* ~

Дамбалла-уэдо — бог змей

тут некуда, можно подождать до смертного часа. Другое дело — лоасы, боги мирские, тесно связанные с людьми и с их повседневными занятиями, боги, которые каждый миг вмешиваются в человеческую жизнь и которые ре­шают, быть ли дождю или солнцу в этих краях. С лоасами приходится всегда держать ухо востро — иначе, того и гляди, твой конкурент перехватит у тебя милость таин-

ственных сил и сыграет с тобой злую шутку! Ведь лоасы не терпят, чтобы к ним относились пренебрежительно или с дурацкой расчетливостью...» ⁶³

Что же представляют собой лоасы? Это завезенные на Гаити домашние боги или духи дагомейцев, покровитель­ствующие людям. Они могут помочь человеку лучше, ус­пешнее работать, «Овладевая» верующим, вселяясь в него, они могут дать ему полезный совет, вылечить от болезни. Но лоасы не всемогущи. Они способствуют счастью, но не создают его. Они могут спасти человека от молнии, дождя, но предупредить их не в состоянии, ибо то и другое исхо­дят от христианского бога, создателя и повелителя вселен­ной ⁶⁴.

Из африканских божеств одно из первых мест занима­ет Легба. Этот лоа играет роль посредника между другими лоасами и человеком, к его услугам молящиеся прибегают чаще всего. Легба обладает способностью истолковывать другим лоасам нужды и просьбы людей. В Африке его символом является фаллос, на Гаити, однако, его пред­ставляют веселым хромым старикашкой-бедняком. Может быть, именно поэтому его образ синкретизируется со св. Антонием, покровителем бедняков.

Владыкой морей, своего рода Нептуном, является лоа под именем Агуэ-таройо, мулат с зелеными глазами. Его символами, эмблемами служат морские раковины, изобра­жения кораблей, рыб. В его честь устраиваются праздне­ства в заливе Порт-о-Пренса. У скал в этом заливе (Илетс) приносят ему в жертву кур, белых телят и шам­панское. После жертвоприношения верующие, не обора­чиваясь, поспешно возвращаются на берег, ибо Агуэ-та­ройо, как и все дагомейские боги, не любит, когда наблю­дают за ним во время трапезы.

Лоа Заку — властелин полей, главный распорядитель всех сельскохозяйственных работ, своего рода министр сельского хозяйства. Крестьяне фамильярно именуют его «кузеном». Зака изображают селянином в синей кресть­янской рубашке, такого же цвета штанах, с соломенной шляпой на голове. Он недоверчив, любит поживиться за чужой счет, ворчлив и не терпит горожан.

Эрзили-Фреда — водуистская Афродита и католиче­ская дева Мария в одном лице. Это — веселая красавица-мулатка, кокетка и сладострастница, любит всякие удо­вольствия, в том числе роскошно одеваться. В святили-

щах ей отводится отдельная комната, где хранятся ее ро­зовые и белые платья, украшения, туалетные принадлеж­ности — мыло, духи, пудра, губная помада, щетки, гребни и прочее.

Дамбалла-уэдо — бог змей, хозяин дождя, живет в во­доемах, озерах, источниках, хранителем которых он явля­ется. В водуистской космогонии Дамбалла-уэдо и его жена Аида отождествляются с радугой и изображаются в виде небесных ящериц или змей. Дамбалла-уэдо отождествляет­ся с католическим святым Патрицием, укротителем змей.

Есть лоасы, охотнее других подчиняющиеся воле кол­дунов. Их можно использовать для отомщения обид и несправедливостей. Среди таких лоасов наибольшим успе­хом пользуются Маринетт — бва-чег, Маленький Жан — изящные ножки и красноглазая Эрзили. С этой лее целью можно прибегнуть и к услугам мертвецов, но для этого следует заручиться согласием лоасов, которые ведают кладбищами, могилами и всеми делами, связанными с заг­робным миром. Их несколько, все они местного происхож­дения и все они «бароны»: Барон-Суббота, Барон-Кладби­ще, Барон-Крест.

Из них Барон-Суббота, пожалуй, самый влиятельный. Без его согласия колдун не в состоянии кого-либо околдо­вать и тем более отослать к праотцам. Барона-Субботу рисуют в виде похоронных дел мастера, одетого во все черное, в белых перчатках и накрахмаленной манишке, с черной палкой в руке. Символизирующие его предметы изображаются на алтарях и стенах святилищ. Среди них большой черный крест, инструменты гробокопателя — ло­пата, кирка и кол, череп и скрещенные берцовые кости.

Большой властью пользуется жена Барона-Субботы — мадам Брижжит. От их брака появилось целое потомство злых божеств Гедэ, среди них несколько военных — гене­рал Жан-Баптист, генерал Фуйе, Передовой Брутус и дру­гие. Некоторые считают нынешнего диктатора Дювалье живым воплощением одного из этих божеств, в народе одна из его кличек Папа Гедэ.

Лоасы из семьи «Петро» родились на Гаити. Они ведут свою родословную от полумифического персонажа дона Педро, уроженца испанской части острова, о похождени­ях которого рассказывают различные легенды. От него происходят Жак-Филипп Петре, Преступник Петро и ряд других могущественных духов с тем же именем.

Лоасы заступаются за людей, исцеляют их от болезней, даруют им любовь, красоту и богатства, однако за своп услуги они требуют платы — жертвоприношений (их не­даром называют «едоками» —mangeres), подарков и ува­жения. Лоасы обидчивы: если им поднести не то блюдо пли станцевать в их честь не тот танец, они могут рассер­диться и навести порчу на человека. Однако унганы (жре­цы) знают их повадки и вкусы и предохраняют верующих от неприятностей и неожиданностей при общении с ло-асами.

Последователи культа воду создают общины («общест­ва»), возглавляемые унганами или мамбо (жрицами). Их называют также папалоа и мамалоа, т. е. отец и мать свя­того, как называют жрецов в культах сантерии и кондомб-ле. Унганам помогают унси (служки), которых выбирают из числаканцо (прошедшихпосвящение), а такжела-плас (церемониймейстер) и унганикон (руководитель хора и танцев).

Культовые церемонии проводятся в общинном святи­лище — большой хижине, чаще всего расположенной в ча­щобе, неподалеку от селения. Эту хижину отличает от дру­гих то, что рядом с нею расположена площадка с навесом (peristyle), который покоится на столбах. Столб в центре святилища называют митаном (poteaumitan), или дорогой духов, по нему спускаются в святилище лоасы. Хижину называют баги, а вместе с площадкой — умфро или ум-фрот. На земляном полу одной из стен баги на некотором возвышении расположен алтарь, похожий на витрину ан­тикварной лавки. На нем размещены распятия и другие символы католической веры, изображения католических святых, у алтаря — сабля Огуна, свечи, цветы а также жертвоприношения — фрукты, блюда с водой, вино, иг­ральные карты, священные камни, облитые оливковым маслом, символизирующие лоасов.

На полу и на стенах унган и его помощник рисуют во время службы кукурузной или пшеничной мукой магиче­ские рисунки — вевэ, символизирующие различных лоасов. У унгана в руке магическая погремушка — колокольчик (aso), символ его власти. Погремушка сделана из выдолб­ленной тыквы и украшена узорами из змеиных позвонков вперемежку с искусственным жемчугом. С помощью этой погремушки унган призывает лоасов, командует ими.

В религиозной практике воду центральное место зани­мают пляски под барабанную музыку. Барабанщики — профессиональные музыканты, они могут даже не пройти ритуал посвящения. Они должны обладать незаурядной музыкальной памятью и физической закалкой: ведь им приходится стучать в барабаны в течение многих часов. Для водуиста, как и для последователя сантерии, барабан не только священный инструмент, он вместилище духов. Барабанные ритмы отличаются большим разнообра­зием. Им подчинены движения и действия танцоров. Рит­мы носят названия различных западноафриканских пле­мен, представители которых были завезены в качестве рабов на остров. Участники водуистских церемоний пля­шут беспорядочно, каждый сам по себе, вокруг митана. Иногда двое или несколько танцоров сходятся и сорев­нуются друг с другом. Искусство пляски выра­жается в движениях не только ног, но и плеч и бедер. Танцы сопровож­даются пением. Мелодии песен европейского проис­хождения, исполняются же песни на африканский ма­нер — резко, с выкриками. Важной частью «служ­бы» является «кормление» лоасов. Для того чтобы расположить богов к себе, их следует заблаговремен­но попотчевать любимыми яствами: птицей, козляти­ной и молодым бычком. Жертвенных животных предварительно наряжа­ют яркими покрывалами, к рогам прикрепляют заж­женные свечи (свеча за­жигается всегда, когда обращаются к духам).

Дата добавления: 2015-07-26