Голос Кейко звучал твердо и рационально, но она с трудом концентрировалась над поставленной задачей, да к тому же всегда что–то забывала. Уманде видела её физические страдания в то время, когда она пыталась действовать в обычной манере, но с огромной болью в душе.
Кейко научила их построению «полумесяц Узури», и они решили использовать его. Она заняла свое старое место на левом фланге и давала ушами условные сигналы, которые в этом балете хищников безошибочно направляли охотниц на других.
Гну скопились на лугу возле термитников. Плеск воды в ручье идеально скрывал звук львиных шагов, приближавших охотниц все ближе и ближе.
Большинство телят скрывались в центре стада за стеной сильных взрослых животных. Но одна молодая мать показала свою неопытность, пасясь вместе со своим отпрыском на краю стада.
– Айхею абамами! – прошептали губы Кейко. – Веди, Айхею!
Её уши дернулись. Сразу несколько львиц выпрыгнуло из окружающей травы. Гну подняли тревогу и обратились в бегство. Центральная колонна охотниц рассекла ранее упорядоченное стадо на две части, растекающиеся в противоположные стороны. Шенанни сблизилась с правой группой. Ухватив быка за плечо и запрыгнув ему на спину, она притормозила его настолько, чтобы и другие смогли вцепиться в бока, желудок и задницу этого самца. Он упал в их смертельные объятия, когда Шенанни перехватила его горло.
Кейко быстро преследовала кричавшего теленка, отделившегося от стада. Она была все ближе и ближе и уже нацеливалась на плечо жертвы, чтобы завалить её. Как вдруг краем глаза увидела приближение коровы с опущенными рогами.
Уманде услышала душераздирающий вопль львицы. Её словно поразила молния. Прекратив преследование теленка, она стала судорожно искать источник. В траве лежало агонизирующее тело золотого цвета, залитое собственной кровью. Дрожа, она подошла ближе:
– Мам!! О, боги!!
С широко раскрытыми глазами Кейко коснулась её уцелевшей лапой:
– Манди, позови Мабату! Быстрее!
– Мам!!
– Иди, девочка моя! Быстрее! Приведи Мабату!
Рыдая, Уманде побежала к остальным сестрам Прайда:
– Кейко умирает!! Приведите Мабату!!
– Кого из них?!
– Обоих!!!
Уманде и Шенанни примчались к Холму Прайда и увидели Мабату с Бабой. Смеясь, те рассказывали друг другу истории про звезды, не подозревая о трагедии, разыгравшейся возле термитника.
– Быстрее! – закричала Манди. – Кейко!!! Быстрее!!!
Мабату и Баба быстро бежали через траву. Начали появляться мирные звезды, и тишина опускалась на землю. Сверчки пели песню новорожденной луны, а гиена вдали исполняла любовную серенаду. Беспощадный поток жизни не останавливался ни на минуту, когда Кейко задыхалась в луже собственной крови.
Мабату подбежал к ней и содрогнулся. Она хотела было что–то сказать, но, увидев позади него Бабу, лишь прохрипела:
– Будь сильным. Помни, что обещал.
– Даже сейчас?!
– Даже сейчас.
– Ты была хорошим другом мне.
– До свидания, мой король….
– Да, подруга, до свидания.
Баба подошел на непослушных лапах ближе. Слезы текли по его щекам:
– Мама!!!
– Мой маленький мальчик! О, ты уже вырос, мой прекрасный лев. Береги Ишу!
Иша рыдала, лежа на траве с поджатым хвостом. Хабусу с Лисани прижались к ней и тоже плакали.
– Не умирай! Пожалуйста, не умирай! – Баба опустил голову напротив неё, как беспомощный львенок. – О, боги! Я не могу тебя потерять, просто не могу! Вставай, мама! Я отведу тебя к шаману! Вставай, мам! Пожалуйста!
Мабату мягко дотронулся до его гривы:
– Это невозможно остановить. Не трать её последние мгновения с тобой впустую.
Баба смотрел в материнские глаза:
– Я люблю тебя, мама!! Ты слышишь меня? Я люблю тебя!!!
Её губы слабо улыбнулись:
– Ты даже не представляешь, как я люблю тебя….
Её глаза посмотрели куда–то вдаль за Мабату, а затем закатились. Львицы сидели неподвижно. Мабату бесшумно встал и поцеловал Принца.
– Баба, ты возглавишь хор голосов. Она была твоей матерью. А мне нужно патрулировать границу.
– Прямо сейчас?!!
– Да. Извини меня, – он погладил его гриву. – Я помню, когда умерла моя мать. Я знаю, что ты чувствуешь, мой сын.
Глава: Один
Мабату оставил других и скрылся за деревьями. Он обошел с обратной стороны холм и лег на землю. Прижав щеку к земле и вытянув ноги, Король начал вгрызаться когтями глубоко в траву, оставляя в ней борозды. Его желудок подступил к горлу.
– Кейко!!! Боже, почему ты не взял меня вместо неё?!! Почему, почему?!! – слезы брызнули из глаз: – Я должен сдерживать себя, – пробормотал он. Подняв свою голову, он подтянулся, прижавшись к земле, и попытался встать. Стиснув зубы чтобы не заплакать, он не смог сдержаться.
– Я в порядке! Я смогу! – он поднялся на передние лапы, но тут же с плачем свалился на землю, и, перекатившись через спину, свернулся в маленький клубок: – Я должен держать себя в руках! – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Я должен!
Очень долгое время он лежал там и рыдал, будучи не в силах подняться. Затем с огромными усилиями ему это удалось. Он огляделся и направился домой. Его слабые в коленях лапы так сильно дрожали, что он едва мог передвигать их.
– Баба не должен узнать правду, – проговорил он. – Не должен! Никогда!
Его желудок ныл, а слезы ручьем стекали по щекам. Он сделал пару шагов, и снова упал на землю и беспомощно лежал, так как его тело сжималось в конвульсиях рыданий. Со временем они утихли и превратились в жалобные слова малыша, разделенного с мамой.
– Почему, Айхею?! – плакал он. – Почему ты забрал её от меня? Ты не доверяешь мне?! – он перевернулся на спину. – Это была минутная слабость, но я переборол её! Я смог бы не поддаться соблазну!!! – он закрыл свои глаза лапами. – Помоги мне! Ты должен помочь! Если ты все еще любишь меня, дай силу, чтобы пережить!
Из кустов травы показалась грудь Уманде. Услышав запах свежей земли, она посмотрела в лицо отца.
– Папа! – она подошла ближе и потерлась об него. – Папочка, я так тебя люблю! Очень сильно!
Он поцеловал её в ответ:
– Моя маленькая Манди! Ты, наверное, мало помнишь маму, но, солнышко мое, она любила тебя всем сердцем! Она обычно звала тебя, Мимо.
– Я помню. Сегодня утром она меня так назвала, перед тем как мы ушли…, – она замолчала и заплакала. – Сегодня утром она была такой живой! Такой теплой и живой!!!
– Я знаю! – Мабату потерся об её щеку и спросил. – Ты одна?
– Да. Никто не шел за мной, – она склонила голову на гриву отца. – Я так больше не могу. Как можно маму звать своей подругой?! Она была много большим! Её следует оплакать как маму, нельзя позволить её Ка уйти вот так!
– Знаешь, ты права, – Мабату осмотрелся и нежно поцеловал Манди. – Давай сделаем все правильно! Если будем осторожны, Баба подумает, что я оглашаю границу.
Уманде и Мабату поднялись наверх скалы. Они дождались печального рева Бабы и ответили:
– Я люблю тебя, мам! – заплакала Манди.
– Любимая, моё сердце мертво! – закричал Мабату.
Слезы заструились по его щекам и, набрав в грудь воздуха, медленно испустил его в звучном и протяжном реве. Уманде подняла лицо к небу и присоединилась к нему. Их боль потрясла основание небес сотней голосов присоединившегося эха самых отдаленных скал и холмов. Когда оно стихло, Мабату поцеловал дочь:
– Хорошо, Манди. Пойдем теперь помечать границу. Думаю, мне понадобится сопровождающий.
– Ты уверен, что сможешь?!
– Я должен сделать это. Она была такой храброй перед смертью. Я уверен, что найду в себе силы помочиться на куст, – его голос обрел твердость, но слезы все еще капали вниз по щеке: – Милая, я многим пожертвовал ради детей, но получил от них еще больше. Мне так приятно, когда ты рядом. Я люблю тебя.
– И я тебя люблю, папа.
Глава: Лишенный сна
Баба знал обычное место сна своего нового отца, но спустя луну после смерти матери заметил странные паломничества Мабату. Он каждое утро возвращался на обычное место, там не ночуя. Однажды ночью заинтригованный Баба решил проследить за отцом.
Он бесшумно следовал за Мабату, видя его поникшие уши и безжизненный хвост. Король пересек широкий луг, потом ручей, обошел термитник и подошел к месту, где умерла Кейко. Её белые кости, или то, что от них осталось, отражались в глазах Мабату.
– Кейко! – зарыдал он, лежа на спине. – Кейко! Моя маленькая Кейко!
Баба против своей воли подошел к Мабату и тронул его лапой.
Старый король резко повернулся:
– Что ты тут делаешь?!
Баба со слезами погладил его гриву:
– Тебе не надо больше скрывать это от меня.
– Скрывать что?! – в ужасе спросил Мабату.
– Ты любил её, не так ли?
– Да, я любил её. – Мабату выпустил вздох облегчения и печали. – Её связь с твоим отцом была сильнее смерти. И я любил больше смерти. Она знала это. Она просила меня быть сильным ради тебя. Настоящий ангел-хранитель, она беспокоилась о нас даже на пороге смерти! – он потерся о гриву Бабу: – Если любишь меня, больше не спрашивай о нас.
– Как скажешь, папа. Только скажи: ты ведь приходишь сюда еженощно, не так ли?
– Да. И когда придет мое время, я хочу умереть здесь. Это достойное место для встречи Айхею. Да, из всех оно самое красивое. Кейко и я шли по жизни разными дорогами, но смерть соединит нас.
– Даже если мне придется тащить тебя на спине, – прослезился Баба. – ты найдешь свой покой именно тут.
Мабату с любовью потерся об него носом и сказал:
– Сын, у тебя есть жена, чья шерсть полна тепла и нежности. Оставь меня с мертвыми и ступай к живому сокровищу, пока они не обнаружили твое отсутствие. Со мной все будет в порядке. Обещаю.
Глава: Священное событие
Иша ответила на любовь Бабы зарождением в себе новой жизни. Баба никогда раньше не видел беременности и провел много дней в нетерпеливом ожидании первых признаков его новой семьи.
– Ожидание смерти подобно! – спустя две луны раздраженно сказал он.
– По-твоему, мне лучше?! – спросила Иша. Затем она легла на бок и лапой позвала к себе: – Клади свою голову на меня вот сюда. Теперь внимательно слушай!
Баба приложил ухо к животу, напрягаясь услышать звуки новой жизни.
– Эй!
– Ты что-то услышал?
– Что-то шевелится!
– Не что-то, а кто-то. Твой ребенок.
Баба поднял голову. Его взгляд излучал такую красоту, что Иша дотронулась лапой до его лица.
– Жизнь – это чудо, – сиял он: – Моя прекрасная Иша! Я так сильно тебя люблю!
Иша не последовала примеру Кейко пойти на охоту во время схваток. Но она охотилась вплоть до дня их начала, занимая место загонщицы и не обременяя себя самим убийством. Но даже это заставляло Бабу едва не разрываться на части. Мабату вынужден был заверить его, что Иша знает, что делает.
Но однажды Иша отпросилась с охоты.
– Ты в порядке?! – спросил озабоченно Баба.
– Настало время, – ответила она.
– Время чего?!
– Время Посвящения Хабусу, – съязвила она и выдала в лоб: – У меня начались схватки!!!
– А–а.
Когда до него дошло, он едва не впал в истерику:
– Где повитухи?!! Может, стоит позвать Рафики, как думаешь?!! Они, что, все ушли на охоту? Именно теперь?!!
– Просто успокойся, и все закончится быстро, – сказала Иша. Она могла бы сказать ему, что роды будут крайне болезненными, и ей тоже хотелось, чтобы Рафики был здесь и дал обезболивающее.
– Что мы будем делать?
Лицо Иши скорчилось от боли. Глубоко дыша и стараясь сохранять спокойствие, она сказала:
– Позови Мабату. Повитухами будете ты и он.
– Но я не знаю что делать!
– Я тебе все расскажу, дорогой. Просто расслабься.
Отошли воды, и роды вступили в решающую стадию. Хотя процесс был крайне трудным, лишь несколько криков боли нарушили спокойствие ночи. Иша пыталась не обращать на них внимания. Она родила сначала одного, затем второго и, наконец, третьего малыша.
– Сними плаценту, – сказал она Мабату. – Вы сможете это.
Он тронул их лапой, раскрыв челюсти.
– Нет, нужны зубы.
– Мои зубы?!
– Быстрее или они задохнутся!
С отвращением Мабату очистил малышей от плаценты.
– Фууу!
– Теперь, Баба, ты поможешь вылизать их начисто. Быстрее, Баба! Ты же хотел помочь, не так ли?!
Баба раскрыл губы и затем сумел разжать стиснутые челюсти. Он коснулся первого львенка языком и лизнул вдоль тела к лицу. Когда первый шок прошел, он расслабился и начал холить более энергично.
Мабату тоже начал чистить другого:
– А это не так уж и плохо!
– Конечно же, – ответила Иша, взяв третьего. Она стала быстро вылизывать его с большой любовью: – Ты осознаешь, что это твои дети, Баба? И ваши внуки, Мабату!
– Да, – ответил Баба. – Мои дети! Посмотри, какие они маленькие и хрупкие! Посмотри на их маленькие лапки и розовый нос!
– Два сына и дочь! – Иша гордо улыбнулась. – Сыновей я назову Н’га и Суфа. А вот как назвать дочку?
Тут появился Хабу. Он понюхал комочек шерсти и сказал:
– Мне бы понравилось имя Джоны.
– Почему это имя, сынок? – Иша с болью воспоминаний посмотрела на него.
– Потому что она была моим другом. Она была очень дорога мне.
Иша положила свою лапу на его:
– Она была и мне очень дорога. Вот почему мои дети никогда не будут носить это имя. Хватит с меня уже двух Мабату, золотце мое. Давай придумаем какое-нибудь другое.
– Может, мы могли бы назвать её Пендой? – предложил Хабу.
– Дочка Рафики? – Иша подумала некоторое время и улыбнулась: – Почему бы и нет? Хорошее имя. Оно значит «любимая», и так оно и будет! – она окинула взором три поколения самцов и кивнула: – Вы были рядом в нужное время. Не знаю, чтобы я делала без вашей помощи.
Глава: Наши тела становятся травой
Лисани выросла и стала красивой львицей. Однажды Иша, оценив её взглядом, сказала:
– Биса очень гордилась бы тобой. Я знаю что говорю.
Хабу тоже обратил на это внимание, и поскольку его детская привязанность не угасала, становилось все более очевидным, что он свяжет свою судьбу и создаст семью именно с ней.
Мисс Чопорность была способным учеником, быстро схватывающим уроки охоты и применяющим их на практике. Она была еще юной, когда впервые убила, и гордилась вдвойне, когда Иша помазала кровью её щеку. Теперь она вынуждена была ждать только Посвящения Хабусу.
Хабусу пользовался тем, что было редкостью в роду Ахади. У него был дед. Король Мабату обожал его, как и всех детей Иши.
Он потерял жену, но нельзя сказать, что последние годы жизни были мрачными. Отнюдь. Много раз он переворачивался на спину и раскрывал лапы Айхею в знак благодарности за подаренную в старости любовь.
И все же он никогда не забывал Кейко. Дня не проходило, чтобы он по-своему не выражал горя. В день Посвящения Хабусу, глядя на его обручение с Лисани, он почти чувствовал присутствие Кейко рядом. Это было настолько умиротворяющим, что после церемонии он отправился проведать её.
Король Мабату тихо пробрался за термитник. Он стоял посреди колыхающейся зеленой травы и кивающих от легкого бриза цветов. Здесь Кейко ушла к Айхею. Мабату дотронулся до нежного пурпурного соцветия.
– Из одной красоты в другую, – мягко промурлыкал он: – Мой маленький дух!
Находя успокоение в траве, выросшей из её тела, он заговорил:
– Знаешь, Хабусу теперь взрослый женатый лев. Да, он сделал большой шаг в жизни, и надо было видеть, что за пара получилась – Хабусу и Лисани! Когда я вижу их вдвоем, то вспоминаю чудесные времена, когда мы были вместе. О, подруга, что это было за время! Как жаль, что ты не можешь видеть этого! Ты бы гордилась, – она закрыл глаза и опустил голову в мягкую траву, глубоко вдыхая аромат цветов: – До встречи во снах, любимая….
Эпилог
Старый Мабату уже много дней не ходил к границе. Он доверил это своему способному сыну и внуку. И хотя он не беспокоился о безопасности, это было ударом по его самолюбию.
Неделю или больше Мабату говорил: «Завтра пойду метить, а сегодня я неважно себя чувствую. Не беспокойтесь обо мне». Затем, когда ему стало значительно хуже, он оставил отговорки и заговорил о Кейко больше в настоящем времени, чем в прошлом: «Она будет молодой и свежей. Что она подумает о старом больном льве, когда мы встретимся?!»
Макака и Анаса по очереди ухаживали за Мабату. Сначала Мабату отказывался и крутил головой, говоря:
– Я не верю докторам – женщинам!
Но спустя несколько дней он положил свою большую голову на руки Анасы и захныкал, чего не осмеливался делать перед другими самцами:
– Дорогая, у тебя есть что-то от этой боли? Это все, что мне нужно.
Она целовала его и лечила травами. Не прошла и неделя, как он уже не хотел её замены Макакой:
– Куда ты дел мое сокровище?!
И пришел день, когда Мабату стал совсем неугомонным. Он едва мог двигаться, но непрестанно говорил об уходе к термитнику.
– Это неподходящее место для смерти, – твердил он. – Надо сменить обстановку.
Макака решил, что он может навредить себе, пытаясь дойти, так настойчиво было его требование. Он знал, что происходит. Баба уже давно рассказал о его последней просьбе.
– Съешьте это. Это даст вам то, что нужно.
Старый король Мабату прожевал кусок вяленого мяса. Несмотря на сильный запах, он почувствовал в нем лекарство.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – проговорил Мабату. – У него ужасный вкус.
– Это сделает ваши суставы более гибкими, – ответил Макака.
– То, что мне нужно. Даже сейчас я вижу Мано стоящего вон там, – он посмотрел на пустое место в центре луга. – Видишь, белый лев не отбрасывает тень. Или не видишь?! Мано является тем, кого хочет видеть.
Пока он лежал и давал лекарству время подействовать, его дочери подходили одна за другой и, опустившись перед ним, целовали, говоря:
– Молись за меня, папа….
Баба и Иша поцеловали его, и их дети тоже подошли и потерлись о его лицо. Мабату окинул всех взором, глубоко вздохнул, затем улыбнулся и произнес:
– Вы наполнили мою жизнь смыслом. Я благодарю всех вас.
С огромным усилием король Мабату попытался встать. Иша и Уманде помогли ему подняться во весь рост и поддерживали с обоих боков, пока старый лев совершал свое последнее путешествие.
Под палящим солнцем они прошли через большой луг к дальнему термитнику. Другой лев не вынес бы такого длинного путешествия, но у Мабату было незаконченное дело, и он не мог умереть, не завершив его.
Последние метры за термитником он уже с огромным трудом волочил лапы. Наконец, удалось найти место, где король провел столько много ночей. Там он рухнул наземь и глубоко вздохнул:
– Вот место, подходящее для смерти. Может, здесь вырастет цветок, и мы вдвоем вернемся одним пышным соцветием.
Мабату хотел сказать Бабу, что он его настоящий отец, но не осмеливался сделать это прямо:
– Когда я умру, поговори с моей дочкой. Она скажет тебе то, что я хотел сказать, но не смог. И еще, сын. С позволения Айхею, мой Ка после смерти задержится тут на время. Если захочешь сказать что–то мне, говори.
Баба положил лапы возле Мабату:
– Ты о маме?
– Я не могу ответить. Но знай, я очень любил твою мать, и всем сердцем люблю тебя.
Он завалился на бок. Его веки стали закрываться:
– Подготовьте меня к смерти. Тьма настигает меня….
Баба нарисовал лапой круг вокруг его глаза и коснулся подбородка. Сквозь слезы он спросил:
– Ты мой папа?
Мабату слабо улыбнулся:
– Я люблю тебя…. – он глубоко вздохнул, содрогнулся и испустил дух протяжным выдохом. Его рот остался открытым, и лишь тонкая струйка мочи образовала небольшую лужицу позади.
Уманде подошла к нему:
– Твой настоящий отец умер.
– Я знал. Где-то внутри я знал это…. – ответил Мабату. Он с горечью посмотрел на тело. – Почему он не смог рассказать мне правду?
– Ради тебя он обещал хранить молчание. Когда мой отец был младенцем, его разлучили с сестрой, – вздохнула Уманде, смотря на мертвого отца и касаясь лапой его гривы. – Папа и его брат взрослели и, в конечном счете, стали управлять Землями Прайда. Но однажды одинокая львица-отшельник пришла сюда в поисках убежища. Её звали Кейко. И так случилось, что она и мой отец полюбили друг друга и поженились. У них было много детей. Все их дочери выжили, но два родившихся сына умерли. Затем мама забеременела тобой. И вскоре покинула твоего отца.
– Но если они так сильно друг друга любили, почему мама ушла?!
– Чтобы сохранить тебе жизнь, – Уманде потерлась об него. – Твой отец захотел узнать, почему никто из сыновей не выжил. Он попросил шамана помочь и к ужасу узнал, что Кейко и есть его собственная сестра.
– О боги! – у Бабы перехватило дыхание.
– Шаман сказал, что если она бросит моего отца, и они вдвоем скроют правду от тебя, ты будешь пощажен. Немногие родители когда-либо любили своих детей так, как твои тебя, – слезы заполнили её глаза. – Помнишь день, когда я пыталась заняться с тобой любовью?!
– Как я мог забыть?!
– В тот же вечер я узнала, что я – твоя сестра, – она коснулась лапой его гривы. – Его боль стала моей. Я никого раньше не любила кроме тебя, и никогда не полюблю! – она засопела, склонив от стыда голову.
– О, милая! – он смахнул поцелуем её слезы. – Мне так жаль!
– Не надо жалеть! – ответила она. – Не знаю почему, но мне сейчас стало намного лучше. Нет больше обета молчания, но надеюсь, ты не скажешь ни слова про… ну ты понимаешь… НАС… Ише?! Похоже, она ревнивая.
Баба кивнул. Он погладил гриву Мабату лапой:
– Я хотел сказать, что нет разницы, был ты моим настоящим отцом или нет. Но знаешь, пап, я никогда так не гордился тем, что я – твой сын, как сейчас. Я люблю тебя!
Конец: Обещание
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |