Кстати, Чарли. Где он, черт возьми??? Он же еще секунду назад был возле того мусорного бака. А сейчас... его там нет! Я растерянно оглядываюсь, бегло ища пса взглядом. Когда я его так и не нахожу, я встаю и кручусь вокруг своей оси. Чарли нигде нет!
— ЧАРЛИ! — я просто начинаю кричать.
Ничего. Проклятие!
— Блять! — ругаюсь я и бегу в том направлении, где видел его в последний раз. — ЧАРЛИ!
Это. Настоящее. Проклятие! ЭТО НАСТОЯЩЕЕ ПРОКЛЯТИЕ!!!
— МАТЬ ТВОЮ, ЧАРЛИИИИИ!
Я просто мчусь дальше, без конца осматриваясь. Реагируя на каждое движение в кустах. Но ничего.
— ЧАРЛИ! ИДИ К ФРЭНКИ! ИДИ СЮДА!
Черт! Между тем, я проделываю круг и иду обратно к скамье, также оглядываясь на кусты и надеясь, что пес спрятался где-то там. В парке так тихо, что это уже реально не смешно, нет, это действительно не смешно! Остановившись возле мусорного бака, я прислушиваюсь. Я пробую хоть что-нибудь услышать. Но мои уши улавливают лишь шум от проклятых птиц. Больше никакого шуршания. Только короткий лай. Я уже хочу развернуться и сказать «тише», как до меня вдруг доходит.
— ЧАРЛИ! — шокировано зову я и поворачиваюсь туда, откуда исходит лай.
Черт побери, это же он?! Я сразу же бегу к псу.
— Приятель, ты решил поиздеваться надо мной?! — спрашиваю я, когда подхожу к скамье, на которой сидел раннее. Чарли радуется при виде меня, хлопая глазами.
— Ты хоть знаешь, что я сейчас пережил?! — бормочу я, приседая на корточки перед ним, при этом замечая, что снова говорю с псом, будто с человеком. Ну, да. — Черт, я по-настоящему перепугался, толстяк.
И я снова тереблю его морду. Так ему и надо. Чарли смотрит на меня большими глазами. Не хватает только обидчиво выдвинутой нижней губы, и он бы походил на маленького дующегося ребенка.
— Да, да. Прощаю. Иди сюда, толстяк. Нам нужно возвращаться домой, — говорю, наконец, я и надеваю на него поводок.
Когда я доставляю Чарли домой, мы, конечно, не выдаем никому наш маленький инцидент. Джи по-прежнему нет, так что я собираюсь в мою доверенную, старую, скучную, плохо пахнущую, навевающую сон — я мог бы продолжать несколько часов — комнату. Хотя уже довольно поздно, Кале еще нет дома. Пфф... позволишь им один раз прокатиться без опорных колес, и они уже делают, что хотят.
Одинокий и брошенный, — ох, только давайте без жалости — я сажусь на свою кровать, включаю телевизор и пытаюсь найти хороший фильм. Мне кажется, уходит целая вечность на его поиски, пока на экране проносятся ряды викторин, безвкусных экранизаций романов и документальных фильмов о животных. В конце концов, я так ничего и не нахожу. Ну, как же может быть иначе...
Я отключаю телевизор и несколько минут смотрю в черный экран, размышляя, порубиться мне в PlayStation или поиграть на гитаре. Но у меня ни для чего нет настроения. Мне бы потребовалось делать какие-либо движения. А мы не хотим двигаться. Так что объявляется глупое бессмысленное сидение. Да, сидеть — хорошо. Мне не хочется шевелиться. Да, возможно, неплохо было бы полежать.
С громким истощенным вздохом я падаю назад, ложась на спину и решая немного вздремнуть.
Хорошо... не немного, как планировалось. Когда я в следующий раз смотрю на часы, уже очень поздно. Чуть больше десяти. Хаха! Поздно. Если нечего делать, это так!
Я решительно встаю, снимаю с себя шмотки и залезаю в одних боксерах под одеяло. Мне немного стыдно, что в свои восемнадцать я ложусь спать в десять часов. Но... что мне еще делать?!
И вот я лежу в своей постели. Я не устал, но и заняться мне нечем, если я это еще не упомянул. Я наслаждаюсь тишиной — о, Боже, я действительно старею — и провожу задумчиво по своему животу. Что? Я растерянно бросаю взгляд вниз. Да, я глажу свой живот. Ммм. Хорошо.
Ну, честно, я ведь неуправляемый тинейджер в стадии полового созревания. Я не должен отказывать себе в удовольствии. Ну, что ж... так как я занимаюсь этим не впервые, я, конечно, знаю, что нужно делать. Было бы нехорошо, если бы...
Я провожу пальцами по животу, глажу место вокруг пупка и следую все дальше на юг. Не особо напрягаясь, я ложусь удобнее, кладу голову на подушку и закрываю глаза.
Очень медленно, как я всегда люблю это проделывать, я запускаю руку в свои боксеры. Провожу по коже кончиками пальцев, а после полностью обхватываю член и начинаю дарить себе немного удовольствия и радости. И я должен сказать: моя правая рука и я... мы действительно слаженная команда. Уже после нескольких движений я легко кусаю нижнюю губу, чтобы взять себя в руки. В конце концов, мне бы не хотелось, чтобы моя мама внезапно ворвалась в комнату, услышав странный шум. С достаточно большим трудом я дышу через нос.
Пфф. По тому, где я нахожусь, несложно догадаться, что у меня нет времени для себя. Я один в постели с рукой, шарящей внизу. Супер. И я действительно хотел бы сейчас заняться чем-нибудь другим. Без понятия чем, например, поиграл бы с Джи в видеоигры или... Момент!
Включи мозг, Фрэнки, включи мозг, Фрэнки! Даже если сейчас это очень сложно сделать, пожалуйста, сконцентрируйся. Что-то тут не то. В то время как я держал свой член в руке, я думал о том, как бы хорошо поиграть с Джи в видеоигры, если бы он был дома?! Это. Тааааааак обескураживающе!
— Эй, Фрэнки! — и дверь распахивается. ДЕРЬМО!
Я быстро вытаскиваю руку из боксеров и поворачиваю голову.
— ДЖИ!
Блять, прозвучало, как «Кайли Миноуг». Я сразу откашливаюсь и дальше пробую говорить уже спокойнее.
— Эээ... хе-хе... я... гхм... я тут думал о тебе.
О, Господи...
Джи просто смотрит на меня... нет... он СМОТРИТ на меня. Черт, он услышал? Почему он так пялится? Алло? Посмотри в другую сторону! Уйди! УЙДИ УЖЕ!
Что! Подождите! Что это еще за улыбка? Почему он, блять, сейчас улыбается? А? Чему тут улыбаться? Перестань уже лыбиться, идиот!
— Правда? — только спрашивает он. — Какое совпадение, не так ли?!
Что? О, Боже. Оставайся там! Нет, черт побери! Не подходи... Он шагает ко мне и садится на кровать. Супер. Правда, супер! Я думаю, мне повезло, что на мне сейчас одеяло.
— Ну, как дела, Фрэнки? — спрашивает он и бесцельно проводит рукой по одеялу!
Пресвятые небеса, он может перестать?! А то это может плохо кончиться... в прямом смысле слова.
— Эээ... я...
Не так неуверенно, Фрэнки!
— Хорошо! У меня... все хорошо! А... как у тебя?
Ага, точно. Давай позволим себе небольшой светский разговор, в то время как у меня стояк в трусах...
— Ммм. Нормально.
Отлично. Вновь тишина. И он снова смотрит. Давай, придумай уже что-нибудь!
— Эээ, — только произношу я: в моем рту достаточно сухо. — И... что ты здесь собираешься делать?
— Мне уйти, что ли? — сразу спрашивает он. Чувак, так не было задумано!
— Нет!
На самом деле я уже на пределе.
— Просто... я...
Вот проклятие. Нервно вздыхая, я роняю голову на подушку.
— Ты хочешь спать? — пытается догадаться он и взмахивает руками. Выходит смешно, и я не знаю, что это должно означать, но... ладно.
— Нет!
Нет!
— Просто я на самом деле уже... однако.
Аааа! Джи! Я просто хотел подрочить! И сейчас уйди, пожалуйста, чтобы я смог продолжить на том месте, где остановился! Так проблема бы ушла сама собой. Дай мне это сделать.
— Ох, Фрэнки, — вздыхает Джи и ложится рядом со мной. ДЕРЬМО! — Отец опять разозлился, потому что я вернулся позже обычного.
— Ммм, — только мычу я и пытаюсь судорожно отвлечься.
— И знаешь, что? Мама лишь сказала, чтобы в следующий раз я вел себя спокойнее, а он? Он каждый раз так возмущается, будто я разбил его гребаную машину!
— Ммм.
— Ммм? Ну, спасибо!
Чувааааак! Сначала он молча лежит и о чем-то думает, пока не поворачивает голову и вновь не начинает рассматривать меня. Я только тупо улыбаюсь и надеюсь, что он ничего не замечает.
— Поиграешь мне?
— Что?
Он хочет, чтобы я поиграл ему?! Если это то, о чем я думаю, то это несколько бестактно!
— На гитаре. Ну, немножко.
Гитара? Ах, гитара, которая стоит вон там... далеко, далекоооооо от кровати?
— Гхм... Джи? Ты знаешь, что я всегда с удовольствием... но... сейчас не... мне кажется... уже поздно...
— Ах, да. Нужно играть потише.
Конечно! Ну, конечно! Почему он всегда включает этот чертов взгляд бедной таксы! Засранец!!!
— Тогда... ты можешь подать мне гитару, — говорю я, показывая место.
Джи только ухмыляется.
— Ах, ты, сукин сын, — и смотрит куда-то вниз.
Вниз на меня. Потом сразу мне в лицо.
— Почему? — спрашивает он с исключительно грязной ухмылкой на лице. О, Господи, если бы я мог, я бы сейчас вскочил и задушил его. Но я не могу — поэтому он останется жив.
— Потому что... ну, потому что... мои ноги онемели.
Охренеть! Откуда я вообще это взял?! Звучит достаточно круто...
— Твои ноги? — скептически спрашивает Джи, и тут до меня доходит, что он все знает. Блять! Я представляю себя светящимся поплавком.
— Да, — как можно убедительнее отвечаю я и пробую уверенно посмотреть ему в глаза.
— Ага.
Он может, по крайней мере, сделать вид, будто ничего не происходит?! У него есть хоть капля порядочности?
— Знаешь, что? Я знаю один трюк, — говорит он внезапно, становясь на колени, и мое сердце спринтует вниз. — Моя бабушка всегда говорила, что, если ноги онемели, их нужно растереть.
ТЫ, ЧЕРТОВ СУКИН СЫН!!!!! О, Господи, нет!
— Р...р...растереть?
Серьезно? Вот так, да? Я? Ох, что... Нееееет!
— Да. Растереть. А потом все будет в порядке.
И этот мудак уже тащит мое одеяло вниз! Дерьмо!
— Нет, Джи! Уйди! — Я в отчаянии цепляюсь за одеяло и делаю все, чтобы оно осталось на мне. — Все хорошо. Правда. Мне уже не нужно растирание. Все само собой прошло. Я в порядке. Честно! ОТПУСТИ УЖЕ, В КОНЦЕ КОНЦОВ, ЧТОБ ТЕБЯ!
— Окей, — отвечает он. Ого, он быстро отступил. Отлично...
Ааааааа! Прохладное дыхание воздуха обволакивает мое тело, и одеяло оказывается за бортом. Этот ублюдок обманул меня!
— ДЖИИИ! — просто ору я. Мой взгляд тут же падает вниз, и я сразу же успокаиваюсь. Почти ничего не видно. Почти.
— Эй! — защищаюсь я, когда Джи размещается между моих ног и начинает натирать мои икры.
— Ну, что? Помогает? — ухмыляется он.
— Блять, Джи!
— Не брыкайся. Я же помочь хочу.
— Мне не нужна твоя помощь! — сверлю я его глазами. И, если честно, СЕЙЧАС я уже точно не нуждаюсь в его помощи.
— А мне кажется, все как раз наоборот, Фрэнки.
Что ему кажется? Ему кажется?! Черт побери!
Прием? Друг мой, это уже не икры.
— Джи... — я пробую что-нибудь сделать, когда его руки оказываются на моих коленях, и он продвигается все дальше.
Мать твою! Блять! Блять! Блять!
Когда он добирается до моих бедер, я наконец останавливаю его, так как замечаю: мой уже другой друг начал не спеша выглядывать.
— ДЖИ! — кричу я и, отталкивая его руки своими ногами, подпрыгиваю и под смех Джи скрываюсь в ванной комнате. Ну, а что здесь происходит дальше, думаю, каждый догадается...
Во власти облегчения и ярости я возвращаюсь в комнату, закрывая за собой дверь, и бросаю на Джи испепеляющий взгляд.
— Не смей ухмыляться, сукин сын! — бормочу я, натягивая рубашку.
— Ну, как? Сейчас тебе лучше? — спрашивает он, вероятно, еле сдерживаясь. — Я имею в виду твои ноги, конечно.
Хорошо, я так больше не могу. Сначала я пробую сдержать небольшую улыбку, но, когда вижу его веселое лицо, начинаю громко хохотать.
— Ты мудак, Джи? Я надеялся, ты поймешь! — ворчу я и ползу под одеяло, где он уже удобно устроился. И все же это так. Он просто поиздевался над моими сексуальными потребностями...
— Конечно, я все понял, но ты должен признать: я помог тебе...
— Еще скажи, что тебе понравилось...
— А тебе нет? — скептически спрашивает он. Боже, он не отстанет.
— Итак, зачем ты пришел? Кроме того, чтобы разрушить мою интимную атмосферу и поиграть на моих нервах? Чего ты хотел?
Хорошо, возможно, я преувеличиваю, но я знаю, что он не обидится: я все-таки шучу.
— Ничего...
— Ну, конечно, — произношу я.
Беря его подбородок, я смотрю в глаза Джи.
— Снова отец? — тихо спрашиваю я.
— Ммм, — он только пожимает плечами.
— Что случилось?
— Ничего особенного. Он, как говорят, только покритиковал меня за то, что я вернулся поздно домой. Все равно.
Поздно? Ах, блин, точно!
— Как у тебя там прошло с... Кейт? — спрашиваю я, и уголки моих губ предательски дергаются.
— Ммм. Отлично.
— Отлично? Ради Бога, Джи... Расскажи мне! Я не собираюсь вытягивать из тебя каждое слово!
— Что ты хочешь узнать?
— Все!
Просто все! И чтобы поведать мне свою историю, он должен, вероятно, сперва собраться.
— Ну... мы встретились, сходили в кино и пошли домой. А потом я оказался здесь.
— И все?
— Ммм.
— Джи.
— Ммм.
— Ты лжешь! Расскажи мне правду!
Ха! Он действительно лжет, потому что сейчас обдумывает свой следующий ответ.
— Ну, хорошо. Сначала мы с ней встретились.
Так.
— Затем направились в кино.
Так.
— После мы посмотрели фильм.
О, мой Бог! Держите меня! Это слишком! Прям-таки настоящий фильм?
— Я проводил ее.
Так, это уже было.
— И пошел к ней домой.
Что! Становится интересней.
— И?
— Мы были в ее комнате... и она что-то рассказывала мне про попугаев...
— Чего?
—...а потом мы с ней поцеловались.
ЧЕГО? ОФИГЕТЬ! Так быстро.
— Эээ.
— Вы поцеловались? Ты поцеловал блондинку-Кейт?
— Да, я это сделал.
— Джииии... да, ты, старик, ухажер, — улыбаюсь я ему.
— И значит...
— И? Как это было?
Ох, это так волнительно! Вдруг я перестаю чувствовать усталость. Странно. Но для чего еще нужен треп со старым другом...
— Эээ... на самом деле... быстро.
— А?
— Ну... она... ну... значит... она... я...
— Господи, Джи! Просто скажи.
Я же не буду злиться!
— Боже, Фрэнки! — ворчит он и внезапно останавливает на мне взгляд. До этого он только скользил глазами по комнате. Чтооооо.
— О, мой Бог, вы это сделали????
— Фрэнки!
— Ты переспал с блондинкой-Кейт?
Я думаю, что теперь всегда буду ее так звать.
— Фрэнки, ты не мог бы заткнуться, а то я уйду. Прямо. Сейчас!
— Хорошо, я спокоен.
Господи, он спал с ней!
— Окей... мы ничего ТАКОГО не делали! Мы немного пообжимались, и ее руки побывали везде, но... ладно.
Хвастается. Хвастун. Хе-хе.
— То есть как? Она хотела большего, а ты — нет?
— Не знаю. Потом зашла ее мама, чтобы позвать нас на ужин, и у нас пропал настрой.
— А если бы ее мама не зашла?
— Не знаю, Фрэнки. Все-таки в доме были ее родители...
— И правда... о, чувак, я поверить не могу.
— Спасибо.
— Я не это имел в виду!
— Знаю.
— Окей.
О, Боже... это так неожиданно.
— Итак. Значит, ты хорошо проводишь время в одиночестве? — возвращается он к старой теме.
— Заткнись, Джи, — сразу предостерегаю я его, но к тому времени он уже лежит, уткнувшись лицом в подушку.
Глава 7
— Ну, мальчики. Что будете заказывать? — спрашивает нас милая официантка, перелистывая страницу блокнота и жуя жвачку. Ох, не знаю почему, но мне нравится эта женщина. Все здесь выглядит характерно для старого времени и напоминает какой-нибудь классический фильм, где люди встречаются в кафе, чтобы обсудить свои отношения, проблемы или планы кого-то убить. А, между тем, женщина за стойкой жарит два яйца с беконом. Не знаю... Думаю, это здорово...
Вместо того чтобы что-нибудь ответить, я снимаю куртку — здесь чертовски жарко, — и двигаюсь, давая сесть Полу, вернувшемуся из туалета. Находящийся напротив нас Томми, конечно же, занимает целую скамью.
— Эээ... итак... — начинает он задумчиво, концентрируясь на меню. — Кола, фанта и имбирный эль. Так?
Он смотрит на нас. Разве это не удобно? Нам даже не нужно ничего произносить, ведь Томми у нас как... громкоговоритель всей компании. Хе-хе. Мы просто молча киваем.
— Окей. Тогда еще один двойной чизбургер и маленькую порцию картошки.
На этом он завершает заказ, забыв при этом о нас! Пфф... все-таки он умеет не все. Я в шоке... и разочарован. Но прежде чем женщина закрывает блокнот, мы с Полом быстро продолжаем:
— Четырнадцатую пиццу.
Ммм. Вкуснятина. С салями и сыром.
— То же, что и он, — говорит Пол, указывая на Томми. Пфф. Неожиданно... Ну, ладно. Я это переживу. Точно...
— Хорошо, — говорит Аманда, как написано на ее бейджике, и исчезает. Интересно, она скоро придет? Серьезно, я очень голоден. Такое чувство, что я не ел несколько недель. А на самом деле... два часа.
— Ответьте, — говорит Томми, и я уже предчувствую захватывающий разговор. При этом я сильно сосредотачиваю взгляд, от которого ему определенно становится больно. Он настолько напряжен, насколько этот разговор может стать увлекательным.
— Если бы я был животным... как, вы думаете, кем бы я был?
Пол даже не пробует сдержаться и разражается смехом.
— Что? — спрашиваю я растерянно.
— Да у нас сегодня на уроке была такая фигня. Мы должны были ответить, каким животным мы могли бы быть.
— Что за херней вы занимаетесь? — снова вмешивается Пол.
— Ммм, — мычу я задумчиво.
Каким животным был бы Томми? Сложновато.
— Эму, — наконец решаю я.
— Что? Что за?! — спрашивает он возмущенно. В это время как раз возвращается Аманда с напитками и ставит их перед нами.
— Эй, Аманда? — беззаботно произносит Томми, словно они уже как десять лет были лучшими друзьями. — Я что, похож на эму?
— А? — только вырывается из нее... по понятным причинам.
— Ну, ты же поняла меня. Я похож на эму?
О, Боже, если он продолжит в том же духе, она испугается, и нас отсюда выбросят. А потом мы вынуждены будем искать новое место, где сможем поесть.
— Эээ... я... посмотрю, готов ли ваш заказ.
И она уходит. Но это Томми не останавливает.
— Ты можешь сказать, какого хера, я похож на этих эму?
— Да, Томми. Могу, — усмехаюсь я ему.
— Что? Я выгляжу также чокнуто или что?
Я снова смеюсь. Лучше я не буду говорить, что никак не в силах объяснить свой выбор. Томми только негодующе качает головой, играя с соломинкой в стакане.
— А он? Он кто? — спрашивает Томми оскорбленно, показывая трубочкой на Пола.
Эээ.
— Белый медведь.
— А? — хмурясь, оборачивается на меня Пол.
— Что? Это первое, что пришло мне в голову!
— Только не придирайся сейчас, Пол. У тебя, по крайней мере, голова не с теннисный мячик, и ты не выглядишь так, точно сидишь на крэке... Пфф. Ты большой, сильный и волосатый. Все тебя любят.
— Эээ... Я не уверен, что хочу знать, о чем вы сейчас говорите...
Улыбаясь, я оборачиваюсь. Джи снимает куртку и садится рядом с Томми, который, конечно же, ковыряется трубочкой в коле.
— Все просто. Я гребаный эму, а Пол, наш герой, медведь.
С минуту Джи неуверенно смотрит на Томми, потом — на меня, а после — снова на Томми.
— Эээ. Окей, — лишь произносит он и хватает мою фанту.
— Эй!
— Извини. Я просто адски хочу пить.
И я уже вижу, как мой напиток исчезает. Глоток за глотком опустошается стакан, и фанта пропадает во рту у Джи. Это тааааааак... подло. Он ведь должен заказать себе сам!
Как в старой доброй рекламе Джи облегченно вздыхает и с улыбкой ставит стакан обратно. Ему только не хватает узкой майки, которую бы он снял со своего тела, и множества девушек, которые бы пускали слюни на него. Ну, да. Ну, ладно, он хотя бы оставил мне немного. Примерно... три глотка или около того. Пфф.
— Спасибо, — ухмыляется он мне, а я в ответ бормочу что-то не совсем человеческое.
— А могу я узнать: кем был бы Джи? — вмешивается Томми. Боже, это, правда, терзает его. Но ладно. Джи. Кто у нас Джи.
— Волк.
— Что? — восклицают в один голос Томми и Джи.
— Почему он волк? Почему он такое крутое животное?
С улыбкой на губах я пытаюсь придумать логическое объяснение... что, похоже, невозможно.
— Без понятия. Джи выглядит так... как волк.
Эээ... вот честно. Что мы, ради Бога, обсуждаем?!
— Он иногда похож на него. Глаза и тому подобное.
— Значит, он не выглядит также по-ебанутому, как я?!
— Ох, Томми. Успокойся уже. Несмотря на все, мы все тебя любим. Даже если ты смотришься глупо. Это не проблема для нас. Мы ни в коем случае не будем тебя стыдиться.
— Ну, спасибо.
Ох, наша маленькая королева драмы.
— Итак, — весело произносит появившаяся перед нами Аманда. Вау, она действительно быстро... мне она нравится. Она принесла мне еду. Поэтому она мне нравится.
— Двойной чизбургер с картошкой, — говорит она и ставит заказ перед Томми и Полом. — И пицца!
МОЯ!
Так как я заботлив и голоден, то забираю у нее еду сам и смотрю на пиццу жадными глазами.
— О, выглядит аппетитно, — шепчет Джи, сидящий напротив меня.
— Да, я знаю. И уверен, что она божественно вкусная.
Пфф, сначала фанта, а теперь пицца, что ли? Он может об этом забыть.
— Да ладно тебе.
И я уже вижу, как воровская рука Джи движется к цели. Моей пицце.
— Убери отсюда свои плавники.
Он сразу получает от меня. Только по руке.
— Ау! Чувак...
С улыбкой на губах я беру кусок пиццы и с удовольствием кусаю его.
— Мммммммммм... О, Боже, это тааааааак вкусно, — говорю я с набитым ртом. Тот факт, что сыр обжигает половину рта, я игнорирую. Сейчас это должно быть нетрудно. Кто хочет быть злым, должен страдать.
— Что я могу тебе принести? — спрашивает Аманда, которая все еще стоит рядом с нами. Пффф, он ничего не получит.
— Две фанты и четырнадцатую пиццу, пожалуйста, — улыбается ей Джи. Тсс. Подражатель. Ну, ладно. У нас так всегда... но, несмотря на это... — Впрочем, не надо пиццу. Только две фанты. Хорошо?
— Хорошо.
Что? Он не голоден? Но вместо того, чтобы спросить, я вновь откусываю кусок пиццы, а после смотрю на него с усмешкой, на что он глупо ухмыляется в ответ.
— Где ты был так долго, Джи? — спрашивает Томми, откусив, по крайней мере, два раза свой чизбургер, прерывая тем самым нашу дуэль-взглядов. Последний раз взглянув на мою еду, он переводит глаза на Томми.
— Ммм? — произносит он, играя с соломинкой.
— Где ты был? Мы тебя ждали. Около десяти минут...
— Ммм, — мычу я. — Вероятно, он был занят.
Я коварно улыбаюсь ему и наталкиваюсь на достаточно... неприятный взгляд. Но я, конечно же, не выношу из этого урок...
— Возможно, он был у Кеееееееееейт, — тихо смеюсь я.
— Закрой рот, Фрэнки! — Джи.
— Кто такая Кейт? — Томми.
— Никто, — Джи.
— С кем у него было свидание, — я.
— Что? — Томми.
— Фрэнки! — Джи.
— Что? — я.
— У тебя было свидание? — Томми.
— Нет. Я... — Джи.
— Было. Вчера. С Кееееееейт.
Я не в силах объяснить, почему не могу произнести ее имя нормально. Выходит автоматически.
Томми, между тем, прекращает говорить с Джи и оборачивается ко мне.
— Серьезно? Рассказывай. Я знаю ее?
— Без понятия. Она ходит в нашу школу. Такая блондинка.
Крутое описание, я знаю. Лучше мне не быть свидетелем убийства. «Как выглядел убийца?» — «О, ну, ростом примерно от 1,5 до 2 метров, не худого телосложения, но в то же время не полного. Волосы... ну так, от темного к светлому. Да, и оружие убийства: нож... или он его задушил?!»
— Ага.
На одно мгновение Томми задумывается.
— И? Что вы делали? — подмигивает он Джи. Но тот только пялится на солонку и, наверняка, мечтает о том, чтобы его тут сейчас не было... и немного о том, чтобы я уже съел свою пиццу. Ну, хорошо. Возможно, это не совсем так. Ему вчера не особо хотелось рассказывать МНЕ. Будто Я могу кому-то разболтать... пфф... Томми уже, кажется, с надеждой смотрит на меня и ждет. Ммм. Я быстро бросаю взгляд на него, потом гляжу на Джи, который также сидит и смотрит непосредственно на меня. Так, словно хотел, чтобы я заткнулся. Окей, на самом деле я уже сделал это несколько секунд назад. Какое-то время он просто рассматривает меня. Я также жду, что он что-нибудь скажет, но он молчит. Ладно...
Улыбаясь, я откусываю новый кусок пиццы, смотрю на Томми и пожимаю плечами. Сам я в курсе, где лежат некоторые границы. Даже в том случае, если бы не понимал, почему Джи так встревожен. Однако я его знаю.
Когда я снова искоса смотрю на него, то замечаю, что он смеется. Затем снова прибегает Аманда и ставит два стакана фанты на стол.
— Что ж. Приятного аппетита, — запоздало говорит она. Впрочем, все равно...
— Держи, Фрэнки, — произносит Джи, толкая мне один из стаканов. Офигеть! Любезно с его стороны. Но также справедливо!
— Спасибо.
Пфф, он все еще надеется добраться до моей пиццы. Однако он может о ней забыыыыыыть!
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |