— Чего уставился? — хмыкнула Галя, почувствовав мой взгляд.
— А ты?
— А я из научного интереса, — отрезала та. — Продолжайте, мне очень любопытно. И Петровича переключи на внешний канал, а то не очень понятно.
— Вообще-то мы сейчас пользуемся секретной военной разработкой, и гриф у нее соответствующий — «для служебного пользования». Вы, извините, сюда каким боком?
— Левым, — потянулась девушка. — Или правым, сам выбирай, какой больше нравится. И хватит вешать мне лапшу на уши!
Петрович сочувствующе мяукнул, мол, делай, как она говорит, все равно ведь не отстанет. Спорить с очевидным фактом желания не было, так что я безропотно выполнил все Галины указания и вернулся к работе. Варька успела заскучать и отплыла от катера, но с готовностью вернулась, едва я уселся на палубный настил, свесив ноги с борта. Вода едва достала до щиколоток, но и этого хватило — так сказать, жест доброй воли, показывающий, что и родная среда обитания афалин мне не чужда. Маленький, но важный шаг навстречу.
— Ну что ж, приступим к идентификации… — я отключил поляризацию забрала и глянул на любимую: — Галина Юрьевна, вы записываете?
Та молча продемонстрировала не очень приличный жест, показывая, что шуточки сейчас неуместны.
— Петрович, еще раз: я «говорю» тебе, ты — передаешь Варьке. Погнали. «Человек», — последнее слово я произнес предельно четко, представив сначала себя, потом Галю и еще нескольких биологов — наверняка наша «собеседница» кого-то из них видела.
Кот добросовестно перенаправил образы афалине. Варька недоуменно пискнула, но я отчаиваться не стал — все идет по плану. Продублировал послание, потом еще и еще раз, в ответ получил несколько смазанных, но вполне узнаваемых образов — псевдодельфин неосознанно анализировал новую информацию, а Петрович это улавливал и передавал мне. Сделав мысленную «зарубку» в стандартном списке действий «первичной коммуникации», я перешел к следующему шагу:
— «Афалина»…
Танцующая в воде Варька, превратившиеся в едва различимые точки соплеменники, особи, которых я разглядел на острове, когда Петровича впервые «заклинило», плюс еще несколько фотографий, всплывших в памяти. Повтор, еще один, и сразу же «человек» — в противовес, так сказать. К моему глубочайшему удивлению, Варька легко включилась в процесс — уже на втором круге начала сопровождать «якори» писками и пощелкиваниями, так что я едва успел врубить софтину, вычленяющую характерные звуки, сопровождавшие «мыслеречь». Понятно, что все происходящее фиксируется и моим вычислителем, и Галей, просто потом муторно будет дельфиньи «слова» из звуковой дорожки выдергивать, проще сразу фильтр настроить и не мучиться. Правда, сразу же выплыл первый недостаток системы — текущая версия программного обеспечения коннектора совершенно не предусматривала возможности создания фонетической библиотеки из «слов» младшего партнера — у котов полноценный язык отсутствовал как таковой. А афалины, как оказалось, вполне себе спокойно общались, так сказать, органолептическим способом — посредством передачи акустических волн через плотную окружающую среду. Есть узелок на память.
— «Кот».
Навостривший уши Петрович, старый знакомый Вискарь с самым тупым выражением морды — обычно он так на пустую миску пялился, которую мой шустрый напарник принципиально не обходил стороной, бабкина кошка Мурка — лучшая мышатница деревни, и еще десяток представителей славного кошачьего племени, когда-либо попадавшихся мне на глаза. Повтор, запись «слова», закрепление пройденного.
— Умная девочка! — я протянул руку ладонью вниз, и Варька доверчиво ткнулась в нее носом. — Обратите внимание, Галина Юрьевна, первый этап завершен успешно. Записали? Переходим ко второму — персонификация.
Склонившись над водой, чтобы афалина могла разглядеть за забралом мое лицо, я четко, чуть ли не по слогам, произнес:
— Денисов.
И как можно яснее, в деталях, представил самого себя.
— Человек.
Снова я во всей красе.
— Человек Денисов. Человек (Галя в шезлонге). Человек (доктор Робинсон в кресле). Человек (Миша Кульман, устроившийся за рулем электрокара). Человек, человек, человек (несколько биологичек из лаборатории). Человек Денисов (снова я, болтающий ногами в воде). Человек Галя. Петрович, теперь ты. Галя!
Кот машинально повернул морду к девушке и столь же машинально выдал соответствующий «якорь», заставив коннектор промурлыкать нечто вроде «Галяаууу». Варька отплыла от борта на несколько метров, выпрыгнула из воды, в полете издав серию писков, и плюхнулась пузом на волну, обдав сплоховавшего Петровича тучей брызг.
А ведь получается! Гадом буду, получается! Наверняка она поняла, что мы имели в виду, и прыгнула, чтобы получше рассмотреть эту самую «Галю»! Это что же получается, местные псевдодельфины умнее генномодифицированных котов? Петровичу для усвоения даже таких элементарных понятий на начальном этапе как минимум несколько часов требовалось, а эта буквально со второго повторения уяснила, что к чему! Да за такое открытие Нобелевской премии мало! Правда, не понятно, в какой номинации — за биологию, или премию мира — как-никак, по факту мы совершенно новую цивилизацию открыли. А, холера! Нашел, о чем думать!..
— Денисов.
Ага, сработало. Идем дальше.
— Петрович. Кот (Вискарь около пустой миски). Кот (Мурка, развалившаяся у печки). Кот (Барсик, герой рекламных роликов, любимец детворы). Кот (Деррик, первое живое существо, пережившее гиперпрыжок). Кот, кот, кот (несколько случайно зацепившихся в памяти картинок из энциклопедии). Петрович. Кот Петрович.
Приветливое посвистывание, мах хвостом, очередной водопад брызг и негодующий вопль напарника.
Не в силах больше скрывать эмоции, я вскочил на ноги и принялся мерить палубу шагами, то и дело поглядывая на афалину — уж не приглючилось ли мне это все?
— Галька! Ты веришь в это?! Феноменально! Они по-настоящему разумны! Ты представляешь перспективы?!
— Уймись! — Галя строго посмотрела на меня поверх очков и добила: — Не дергайся, и вообще — спокойствие, только спокойствие. Эксперимент на начальной стадии. Слишком мало данных для анализа.
— Да ты чего?!
— Денисов, угомонись, говорю! И работай, работай. Истерить позже будешь.
Я нервно покачал головой, сдерживая рвущиеся с языка радостные вопли, и постарался взять себя в руки. Галя права, не время сейчас из себя восторженного первокурсника строить. А ведь какова, чертовка! В быту сама непосредственность, вспыхивает по малейшему поводу, а то и без оного, как спичка, а сейчас посмотри-ка — холодный, рассудительный ученый. Машина, беспрестрастно фиксирующая события. Анализ и эмоциональная оценка будут потом, без них никак, а пока нервы в кулаке и предельная сосредоточенность. Н-да, все-таки разница в подходах налицо, не готовили меня к такому…
— Короче, Денисов, не выйдет из тебя ученого! — вынесла вердикт Галя, когда ей надоело наблюдать за моими мельтешениями. — Успокоительное прими. И возьми себя в руки, тряпка!
Черт!.. Ладно, я спокоен, совершенно спокоен! Вот уже уселся, сейчас сосредоточусь только…
— Афалина Варь…
Договорить я не успел — Петрович обрушил на меня целый поток паники, оглушающей и беспощадной, такой, что сам не выдержал и одним махом взлетел на блистер и принялся громко выть, уставившись куда-то вдаль. Афалина за бортом разразилась громкими щелчками, перемежающимися на самой границе слышимости писками — видимо, уже в ультразвуке. Вычленив в этом шквале эмоций знакомую хищную тень, скользящую в глубине под беспорядочно мечущимися псевдодельфинами, я одним рывком долетел до входа в каюту, чуть ли не «щучкой» нырнул внутрь, благополучно приземлившись у кровати, и подхватил верный «меркель», машинально проверив наличие боеприпасов. На бегу дослал унитар в нижний ствол и застыл у борта, врубив систему наведения. Паникующие Варькины сородичи компактной группой неслись к катеру, а в десятке метров за ними то и дело вода вскипала бурунами — кто-то большой и быстрый мчался у самой поверхности, периодически взбивая гребни волн плавниками. Вычислитель за долю мгновения зафиксировал цель и вывел на дисплей «легенду» — контур здоровенной местной барракуды и ТТХ: массу, скорость, глубину, траекторию. Треугольная прицельная марка застыла на вытянутой башке, украшенной внушительной пастью, время привычно растянулось. Тренированный мозг выдал команду, палец на спусковом крючке дернулся, заставляя сработать УСМ штуцера, и тяжелый УОД на дикой скорости вырвался из ствола, буквально через тысячную долю секунды врезавшись в жаберную крышку и раскрывшись от удара тремя лепестками. Хищная рыбина уже была достаточно близко, так что сканирующая система позволила полюбоваться зрелищем в режиме реального времени и в цвете. Попаданием барракуде снесло голову, но туша еще некоторое время неслась по инерции вперед, окрашивая воду бурым, пока, наконец, не замедлилась и не ушла ко дну — величественно, как расколотая взрывом глубинной бомбы подводная лодка.
Я тщательно обшарил взглядом прилегающие воды, одновременно пронзая толщу сканером, но товарок у убиенной рыбины не нашлось, по крайней мере, таких, что стоили бы внимания. Успокоившись, я опустил штуцер и застыл в расслабленной позе. Не успевшие разобраться в обстановке афалины все еще плыли к катеру, но вынырнувшая под самым бортом Варька что-то прощелкала, и плотная группа псевдодельфинов резко сбросила скорость, рассыпавшись на отдельные кучки по две-три особи. Петровича, по всей видимости, отпустило, и он спрыгнул с блистера, устроившись у моих ног. Варька тут же воспользовалась оказией, обрушив на меня через напарника волну изумления. Перевода не требовалось — встревоженная афалина никак не могла понять, что случилось с большим и страшным хищником. Ну и как ей объяснить?
— Оружие, — четко произнес я, представив поочередно собственный штуцер, нож, гарпун, потом человека, использующего все это против барракуды.
Получилось не очень, судя по Варькиной реакции. Ну что ж, попробуем по-другому.
— Оружие (кошачьи когти и клыки, оскаленная пасть барракуды, афалина, демонстрирующая ряды острых зубов).
Понимающий писк, и тут же новая волна недоумения.
— Черт! — я уселся на палубу и свесил ноги в воду. Что же еще попробовать? — Оружие!
Два сцепившихся в клубок кота, клочья шерсти, дикий мяв. Барракуда, вцепившаяся в афалину. Псевдодельфин, с разгону бодающий ее носом в бок и добавляющий удар хвостом. Краб, вонзивший клешню в панцирь зазевавшегося собрата. Чайки, долбящие друг друга клювами.
— Оружие.
Громко пискнув, Варька вылетела из воды, с размаху шлепнула хвостом по пластику борта и с шумом рухнула обратно в родную стихию. Поняла, что ли? Не, ни фига. Опять недоумение, но теперь немного по другому поводу — дескать, как я сумел барракуду достать, не прыгнув в воду?
— Оружие, — я послал Петровичу очередную порцию мыслеобразов: летящий гарпун, вонзающийся в бок рыбины, гарпун, уменьшившийся до наконечника, зуб рядом с гарпуном, выплюнутый из ствола штуцера зуб, больше смахивающий на пулю, но все же узнаваемый. Удар зуба-пули в голову барракуды. — Поняла? Оружие. Зубы. Издалека.
И вот тут афалину проняло по-настоящему. Обдав Петровича, а заодно и меня волной даже не страха, а дикого ужаса, Варька исчезла под водой — судя по показанию сканера, нырнула метров на десять, почти к самому дну — и показалась на поверхности лишь в самой середине группы сородичей. Что она им «наговорила», осталось неизвестным, однако все стадо тут же сорвалось с места и с максимально возможной скоростью рвануло к ближайшему островку.
— Твою мать! — выплюнул я в сердцах, запрыгивая на палубу. — И что теперь делать?
— Молодец, Денисов! — Галя укоризненно покачала головой и нехотя встала с шезлонга. — Чего делать? Догонять, только осторожно. Включай свою дурмашину, или лучше давай штатную систему запустим.
— Что их так напугало? — я все еще не мог осознать причины столь поспешного бегства.
Судя по невеселой ухмылке, для Гали это секрета не составляло:
— Оружие! Молодец, что еще сказать! Ты же только что им все мироустройство перевернул. Если они действительно разумные, как ты говоришь, это какой же для них шок, осознать, что мы в любой момент можем их убить!..
— Да я и не собирался…
— А неважно! Есть потенциальная опасность, есть первая — безусловная — реакция на эту опасность. Вполне естественная, кстати — банальное бегство.
— Думаешь, они будут с нами разговаривать?
— Посмотрим, — пожала Галя плечами. — Будем надеяться, что первый шок пройдет. Может, знакомая или более надежная обстановка их успокоит. Короче, идем за ними, но не вплотную, чтобы не засекли.
— Ладно, давай! — махнул я рукой. — Ты в рубке?
— Давай я, — не стала спорить девушка. — Так что насчет штатной системы? Или ты все еще не убедился, что без посторонней помощи не обойтись? Я предлагаю привлечь Робинсона.
— А, мне уже все равно! Делай, что хочешь.
— Не расстраивайся, любимый! — Галя бесцеремонно постучала по моему бронированному лбу пальцем, и я поспешил откинуть забрало. Девушка чмокнула меня в щеку: — Ну и каково ощущать себя настоящим ученым, впервые потерпевшим серьезную неудачу?
— Паршиво, — не стал я скрывать. — А что, это у вас часто?
— Угу, куда чаще, чем хотелось бы… — Галя нырнула в рубку и уже оттуда поинтересовалась: — А методику сам придумал?
— Стандартная, мы с Петровичем так «разговаривать» учились. Правда, кое-что пришлось подкорректировать. И хватит болтать, водительница кобылы!
— Сам такой.
Тем не менее, катер взревел движками и потихоньку тронулся с места, оставляя за кормой пенные усы, и я едва успел схватиться за блистер — рывок получился весьма чувствительным. Афалины уже убрались из поля нашего зрения, но штатный радар без труда засекал помеченных особей, поэтому Галя не стала догонять беглецов, держась за пределами видимости.
Заняться в ближайшее время было нечем, поэтому я содрал с головы шлем и развалился в шезлонге — благо на него никто не претендовал. Петрович решил составить мне компанию — скорее всего, из мужской солидарности, потому что ему опять стало нехорошо. Насколько удалось понять из обрывочных мыслей и ощущений, эмоциональный удар со стороны афалин не прошел бесследно — мой напарник словил самый натуральный стресс. Посему пришлось разрешить ему развалиться у меня на животе и провести сеанс успокаивающего массажа с периодическим почесыванием всех доступных чувствительных мест. Где-то через полчаса лечение возымело действие — Петрович самым наглым образом вырубился и захрапел, как он это умеет — одной ноздрей, с характерным присвистом. При этом он еще и урчать умудрялся, дескать, спасибо, братан!
Катер шел на самом малом ходу, как раз таком, чтобы легкое покачивание имело убаюкивающий, а не рвотный эффект, а ласковый ветерок приятно холодил лицо. Мучительно хотелось содрать с себя надоевшую броню, но я мужественно терпел — кто знает, когда афалины остановятся? Впрочем, терпел — сильно сказано, система терморегуляции работала исправно, так что чувствовал я себя вполне комфортно, и ныл чисто по привычке. Постепенно скука и волны сделали свое дело, и я не заметил, как заснул.
* * *
Система тау Кита, планета Нереида, 20 декабря 2537 года, вечер
— Денисов, вставай!..
— А?! Что?! — Я с трудом разлепил глаза и уперся взглядом в кусок красной ткани, перекрывший обзор. Мазнул по лицу рукой, сшибив на палубу панамку, и очумело уставился на склонившуюся надо мной Галю. — Который час?
— Шесть вечера доходит.
— Вот это ни фига себе, поспали! — я сладко потянулся, попутно уронив Петровича, и тот недовольно заворчал, даже спросонья умудрившись приземлиться на все четыре лапы. — Мы где вообще?
— Тебе в каких координатах? Полярных, или широту с долготой?
Я только сейчас сообразил, что катер дрейфует ввиду небольшого островка — ветер немного усилился, и качало довольно чувствительно. Дошел этот факт и до моего напарника, потому что он на негнущихся ногах протопал к борту и улегся, свесив голову над водой. Надо думать, на случай внезапных тошнотиков — уж больно вид несчастный.
— Радость моя, сделай милость, не капай на мозги! — взмолился я. — Не видишь, не соображаю я пока что.
— Помочь?
— Попробуй.
Клятая девчонка с самым серьезным видом склонилась надо мной, почти уперевшись грудью мне в нос, нащупала что-то за шезлонгом… Среагировать я не успел, и мгновением позже она опрокинула на меня целое ведро воды. Такое ощущение, что наполнено оно было с изрядной горкой — по крайней мере, мокрое пятно на палубе вокруг меня получилось весьма обширное. Как ни странно, помогло — я обрел ясность мышления и былую скорость реакции, но Галя к диверсии подготовилась серьезно и успела нырнуть в рубку прежде, чем я свалился с шезлонга и кое-как встал на ноги. Хлюпая сапогами по мокрому настилу, я ввалился в пост управления. Галя уже заняла кресло рулевого и обстреливала меня насмешливыми взглядами.
— Освежился?
— Утоплю!
— Сам первый начал!
Ага, месть, жестокая и беспощадная! Вот это мне нравится! Впрочем, броне легкий душ не повредил, немного за шиворот натекло, но не смертельно. Да и волосы моментально сохнут, ибо короткий ежик не тянет на гордое звание шевелюры. Ладно, замнем…
— Это мы сто с лишним километров отмахали? — поразился я, всмотревшись в монитор. — Смеешься?
— Сто двадцать семь. И это по прямой, если ты не заметил, — хмыкнула Галя. — Дельфинчикам хорошо, они по самым узким протокам пролезли, а мне пришлось зигзаги выписывать. Считай, все триста.
— Ты уверена? — Я закатил глаза, пытаясь подсчитать в уме примерную скорость. — Какой дельфин за восемь часов может такое расстояние покрыть? У них что, реактивные двигатели в хвосты встроены? Что-то не заметил…
— Можешь не верить, но факты — упрямая штука, — Галя расслабленно откинулась на спинку кресла и потянулась: — Ох, и устала же я! Так отдохнуть хочется…
— Нет, все-таки ответь, — не дал я соскочить подруге с темы. — Я тебя как специалиста спрашиваю.
— По базе данных пробей.
— Лентяйка! Или неуч?..
— Вот пристал, — Галя с притворным вздохом устроилась в кресле поудобнее и принялась просвещать меня в нелегкой науке биологии: — Пока ты дрых, наши друзья мчались без остановок со средней скоростью около пятнадцати километров в час. Земные дельфины, прошу заметить, обычно передвигаются куда медленнее — от пяти до одиннадцати кэмэ. Это первая странность. Сам видишь, они мельче и не особенно обременены мышечной массой. Второй фактик — они плыли целенаправленно. За все это время они ни разу не сбились с пути, ни разу не заплыли в лагуну или слишком мелкий пролив, при этом выбирали наиболее оптимальный маршрут. Похоже, ты прав — интеллект у них куда выше среднего, плюс хорошо развита память и система ориентации в пространстве. Еще вопросы?
— А почему стоим, кстати? — я с немалым трудом втиснулся на место второго оператора (хоть убейте, не понимаю, зачем он в штатном расписании, разве что запасной водила) и принялся увлеченно елозить пальцами по дублирующему дисплею. — Ха, интересно… Вот куда нас занесло! Летали, знаем… Красивый, между прочим, островок. Может, высадимся?
— Отвечаю по порядку: стоим, потому что афалины зашли в лагуну и остались там. Высадиться я совсем не против, даже настаиваю. Только к берегу желательно подойти с противоположной стороны.
— Нафига?
— Чтобы афалин не спугнуть.
— Смеешься?
— Вовсе нет. Советую, как старший товарищ. Как ученый ученому, так сказать! — Галя обезоруживающе улыбнулась и погладила меня по локтю, вернее, по налокотнику из сверхпрочного пластика. — И сбрую свою сними. Попробуем потихоньку дойти до лагуны и наладить контакт. План ясен?
— Дурацкий план.
— Предложи не дурацкий.
— Ладно, — сдался я, — один-один. Сама поведешь?
— Уж явно не тебе доверю.
— Флаг в руки, — я выпростался из кресла, прервав бессмысленный спор, и не спеша выбрался на палубу.
Воодушевленный возобновившимся движением Петрович слегка повеселел, но далеко от борта не уходил, рискуя сверзиться в воду на повороте. На мой намек — вали на шезлонг — никак не среагировал, поэтому я оставил напарника в покое и занял вакантное место сам, предварительно нахлобучив шлем. Я не зря сказал Гале, что уже был здесь. Помнится, в первый же полевой выход мы пролетели над островом, я еще на панораму любовался в иллюминатор, так что теперь осталось лишь залезть в видеоархив и извлечь на свет божий соответствующий файл. Выведя картинку на дисплей, я немного полюбовался видом острова с высоты птичьего полета, потом наложил изображение на трехмерную схему, извлеченную из базы данных центрального «мозга», и принялся изучать побережье на предмет удобного для высадки места. Таковое обнаружилось практически с противоположной стороны острова, в самой выпуклой части, где от скальной стены, образующей лагуну, отходил длинный язык песчаной отмели. В принципе, если обойти остров против часовой стрелки, как Галя сейчас и делала, можно выйти как раз к основанию «языка», где, судя по схеме, имелась достаточно удобная и одновременно укромная заводь, как раз под наш катер. Более крупная посудина там бы уже не поместилась, а нам даже якорь бросать не придется — привяжемся к ближайшему дереву. Или к камню, на месте разберемся.
Немного поколдовав с настройками, я подключился к бортовому вычислителю и вывел схемку с отмеченной бухточкой на Галин дисплей:
— Давай, радость моя, рули сюда. Сумеешь?
Та в ответ только фыркнула в микрофон. Я же с чувством выполненного долга проверил штуцер, доснарядив магазин истраченным УОДом, и разлегся на уже ставшем родным шезлонге. Маневрирование заняло минут десять, причем большая часть времени ушла, чтобы обойти торчащий в паре сотен метров от берега утес, облюбованный сонмищем местных чаек. Наконец, показалась искомая заводь — и впрямь какая-то уютная и умиротворяющая, так и хотелось спрыгнуть на песок и развалиться под ближайшей пальмой, благо дневная жара уже благополучно спала, а ночная прохлада еще не вступила в свои права. Однако профессионал внутри меня воспротивился такому вопиющему нарушению техники безопасности, и когда катер тихонько уткнулся носом в песок, я уже был на ногах и во всеоружии. Спрыгнув вниз, я по колено в воде добрел до берега, не забыв прихватить швартовочный конец, и обмотал синтетический тросик вокруг ствола весьма кстати оказавшейся поблизости не то пальмы, не то кипариса. Впрочем, выглядел этот растительный монстр достаточно надежно, так что я со спокойной совестью выбрался на пляж, огляделся и свистнул Петровича.
Напарник вознамерился было проскочить по довольно слабо натянутой веревке, но по здравому размышлению рисковать не стал и плюхнулся в воду, преодолев глубокое (для него, конечно) место буквально за несколько секунд. Едва коснувшись лапами дна, кот пулей выскочил на берег, на бегу взрыв песок и распугав стайку мелких рыбешек, и принялся ожесточенно отряхиваться, забрызгав заодно и меня. Покончив с этой неприятной процедурой, Петрович чихнул и преданно уставился мне в затемненное забрало — дескать, что дальше, начальник?
— Петрович, я таки вас умоляю, как сказал бы Миша Кульман, — хмыкнул я. — Как будто в первый раз. Погнали, что ли? Разведка!
Кот повертел головой, запоминая ориентиры, припал к песку и стелящимся шагом скрылся в зарослях, по извечной привычке на ходу слившись с местностью, так что уже через пару секунд я выпустил его из вида. Правда, переживать по этому поводу не стал — сигнал с ППМ шел четкий, при всем желании не потеряется. С удобством устроившись под все тем же пальмокипарисом, я активировал «стереорежим» и принялся анализировать обстановку, время от времени краткими командами корректируя маршрут напарника. Так прошла примерно четверть часа, в течение которой Петрович не обнаружил ни малейших признаков опасности — островок и впрямь оказался райским уголком, жаль только, что от основной базы довольно далеко, каждый день не покатаешься, и воздушную технику, ясен пень, нам под это дело никто не выделит. А то бы я тут с удовольствием поселился.
Приказав напарнику продолжать разведку в свободном режиме, я свернул окошко кошачьей камеры и поднялся на катер. Против ожидания, Галя все это время не вылезала из рубки, что наводило на определенные подозрения. Надо сказать, предчувствия меня не обманули — когда я протиснулся в пост управления, она как раз заканчивала ругаться с собственной начальницей. Профессор Корнева грозилась разнообразными карами, но Галя слушала вполуха, а когда я пришел, и вовсе вырубила связь, убрав с дисплея недовольное лицо молодящейся женщины далеко за сорок.
— Достала, старая кошелка!.. — Галя беззаботно махнула рукой и переключила внимание на меня: — Как там?
— Нормально. Петрович сейчас еще немного прогуляется, и можно будет высаживаться. А ты пока сканер запусти, хотя бы убедимся, что никакого крупного зверья в округе нет.
— Угу, — девушка без лишних споров вывела на дисплей интерфейс исследовательского комплекса и через некоторое время сообщила: — Все чисто. Самый крупный объект — вот этот: масса девять с половиной килограммов, беспорядочно перемещается вдоль берега.
— Это Петрович, забей. — Я с сомнением покосился на экран: — Это точно афалины? Что-то их много…
— Ага, минут десять назад еще одно стадо приплыло, порядка тридцати особей.
— Ясненько. А профессорша чего хотела?
— Да ну ее, зануду! За прогул выговаривала, грозилась всяким. Сказала, Робинсону пожалуется, — Галя мечтательно закатила глаза: — Флаг, как говорится, в руки. Мне она с первого дня не понравилась.
— Какой еще прогул? — удивился я. — Ты чего, начальство не предупредила?
— Неа…
— То есть совсем?
— Да пошла она! Еще не хватало ее во все подробности посвящать! Обойдется, грымза старая!
— Галь, ты чего? — От былой безмятежности не осталось и следа, щеки девушки пылали от гнева. Что-то тут нечисто. — Ты зачем с начальством конфликтуешь? А как же диссер? Один раз пролетела, мало?
— Пусть засунет его себе в…
Сигнал вызова прервал экспрессивную Галину тираду, но к этому моменту уже было сказано достаточно, чтобы я осознал серьезность проблемы. За время нашего знакомства я успел достаточно хорошо изучить подругу, и теперь лишь тяжко вздохнул, нажимая сенсор приема. Только бабской грызни мне и не хватало…
С экрана на нас строго глянул доктор Робинсон:
— Галина? А где лейтенант Денисов?
Я запоздало сообразил, что в полутьме рубки моя броня различается слабо, и поспешил вырубить хамелеон и содрать с головы шлем.
— Вот вы где. Ага, все беглецы в сборе. Извольте объяснить, коллеги, почему вы до сих пор не в базе, и почему профессор Корнева не далее как пару минут назад позвонила мне и сообщила, что отказывается курировать работу младшего научного сотрудника Рыжик?
— Давай, отмазывайся, — легонько толкнул я в бок подругу.
Объясняться с начальством не было никакого желания. Я-то, наивный, поверил, что некая Галина Юрьевна утрясла все формальности, не постеснялся Кульмана к подготовке операции привлечь, а тут такие подробности выясняются! Не самые приятные, прямо скажем…
— Я внимательно слушаю.
— Доктор Робинсон, я официально прошу вас, как высшее должностное лицо на базе, о смене научного руководителя. С профессором Корневой я не желаю более иметь ничего общего, — отчеканила Галя, глядя грозному шефу ученой братии прямо в глаза. — О причинах я бы предпочла не распространяться. Это личное.
— Допустим, — нахмурился Робинсон. — По возвращении жду вас у себя, побеседуем в более интимной обстановке. Однако второй вопрос остается в силе — почему вы до сих пор не вернулись?
Галя окинула меня выразительным взглядом, и я махнул рукой, мол, колись, раз попались.
— Доктор, вы не поверите!..
Зря она так. Доктор поверил. Правда, моя подруга распиналась почти полчаса, я уже измаялся от безделья, когда, наконец, ученые пришли к некоему консенсусу, и девушка засыпала Робинсона благодарностями. Тот смутился и поспешил разорвать связь.
— Пляши, Денисов! Он разрешил!
— Да я уже понял, — я тяжко вздохнул и нахлобучил на голову шлем. — Пойду, катер получше закреплю, и будем к ночевке готовиться. У тебя примерно час на все про все. Потом пойдем с афалинами контакт налаживать.
Галя кивнула, склоняясь над сенсорной клавиатурой, и я выбрался из полутьмы рубки в легкие субтропические сумерки. Надо спешить, в этих широтах долгих закатов не бывает — еще несколько минут, и придется ноктовизор включать.
* * *
Система тау Кита, планета Нереида, 20 декабря 2537 года, вечер
Затянув покрепче трос и на всякий пожарный добавив еще один — в растяг — я вернулся на катер и забрался в каюту, где с наслаждением избавился от брони и термокомбеза, напялив давешние шорты и майку. Сунул ноги в сланцы, перетряс «дэйпак», набив рюкзачок едой из судового НЗ — желудок уже давал о себе знать, что не мудрено — перекинул через плечо пояс с кобурой и ножом выживания, и выбрался на палубу. Галя уже тоже закончила со сборами и ждала меня, присев на шезлонг. У ее ног громоздилась довольно объемистая пляжная сумка, да и сама она подготовилась к пешей прогулке — к бикини добавила полупрозрачное парео, обула легкие «балетки» и нацепила на нос солнечные очки.
— Любимая, — с бесконечным терпением в голосе начал я, — а ты в курсе, что скоро стемнеет?
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |