Кто знал, что я осознаю это в момент, когда буду смотреть на Эдварда, пускающего слюни на свою подушку.
Я подумала, следовало ли мне сказать Эдварду об этом.
Иногда я не понимала свой разум совершенно. Откуда все это приходит? Я не была готова к натиску новых эмоций. Хотя, они на самом деле не были новыми. Они чувствовались знакомыми, только более интенсивными. Как долго я чувствовала это, прежде чем осознать? Как долго я любила Эдварда, не имея возможности признаться в этом хоть кому-то – даже самой себе?
Я прижалась к нему и закрыла глаза.
Возможно, я смогу словить еще часок сна.
Возможно, мои сны разъяснят мне смысл всего этого.
х х х х х
Я сидела на диване, наблюдая за тем, как Калены украшали свою елку. Эммет улыбался и шутил, вешая украшения на дерево, даже не глядя, затем Эсме перевешивала все то, что он туда навешал, и делала дерево красивым. Было забавно за этим наблюдать, особенно учитывая то, что Эммет даже не замечал, что его мама делала за его спиной. Эдвард сидел на полу, в нескольких шагах от них, пытаясь распутать Рождственскую гирлянду. Доктор Каллен держал коробку с украшениями, так что Эммет мог просто брать оттуда все, что он хочет.
Это сильно отличалось от того, что делала я. В моем доме дерево всегда украшала я. Единственное, что делал папа, это срезал ёлку, и ставил на вершину звезду – так как я не могла достать до неё. Мама не помогала совершенно, она просто улыбалась и говорила, что я проделала замечательную работу.
Я полагаю, что моя семья совершенно не была хорошей семьей. Я выросла, думая, что все могло быть гораздо хуже. Мой отец обеспечивал нас, и моя мать была для меня больше другом, чем матерью. Они были несовершенной мечтой.
Теперь, они стали идеальным кошмаром.
Я вздохнула, и Эдвард посмотрел на меня.
- Хочешь помочь? – спросил он, кивая на гирлянду. Я улыбнулась и покинула своё место на диване, садясь на пол рядом с ним. Я не потянулась за гирляндой, вместо этого я просто наклонила голову к его плечу, немного обняв его руку. Он улыбнулся и поцеловал мою макушку, продолжая распутывать этот беспорядок.
Я закрыла глаза и мягко улыбнулась в то время, как Эсме начала напевать Рождественские песни.
- Мне нравится твоя семья, – сказала я ему тихо, чтобы остальные не смогли услышать.
- Ты им нравишься тоже, – ответил он так же тихо.
- Ты нравишься мне больше всех, – сказала я. Он засмеялся, и я снова почувствовала его губы на своих волосах.
- Приятно это слышать, потому что я бы не хотел, чтобы ты сбежала с Эмметом, – пошутил он.
Я открыла глаза и взглянула на него с удивлением.
- Эммет? О, милый, я думаю, тебе следует больше беспокоиться о своем отце, – ответила я серьезно. Эдвард весело на меня посмотрел, и я попыталась сохранить серьезное выражение лица.
- В таком случае, я лучше, черт возьми, привяжу тебя к кровати, чтобы ты никогда не смогла оставить меня, – ответил он, прежде чем прижаться своими губами к моим. – Я, вероятно, сделаю это в любом случае, – я улыбнулась ему в губы, сражаясь с желанием застонать, когда он начал посасывать мою нижнюю губу. Он знал, как сильно мне нравилось это?
- Ох, прекратите вы оба, – пожаловался Эммет, прерывая нас. Мы с Эдвардом повернули головы, чтобы увидеть, как Эммет смотрит на нас. Я также заметила, что Эсме и доктор Каллен очень усердно пытались не смотреть на нас, но их забавляющиеся лица не остались незамеченными.
- Добро пожаловать в мой мир, братец, – спокойно ответил Эдвард. – Ты хоть представляешь, как отвратительно слышать твои стоны и оханья каждый раз, когда Розали заходит в комнату? Я так не думаю.
- Эй, мы по крайне мере милые! – заспорил Эммет, и Эдвард приподнял бровь.
- Ты хочешь сказать, что моя девушка не милая? – спросил он.
Эммет открывал и закрывал рот несколько раз, и мне было весело видеть, как он не мог найти слов. Я не обиделась на его комментарий, потому что знала, что он ничего ни имел в виду под ним.
- Она милая, но ты тот, кто тянет вас вниз, – пробормотал Эммет, пытаясь сохранить лицо.
- Прекратите, вы оба, – сказала Эсме, вклиниваясь. – Сейчас Рождество, – она улыбнулась нам, продолжая перевешивать украшения на ёлке, и я наклонила обратно свою голову к плечу Эдварда. Каждый вернулся к тому, чем занимался, и я посмотрела на Эдварда.
- Ты не тянешь нас вниз, – зашептала я ему. Он фыркнул, покачав головой с улыбкой. Он продолжил распутывать гирлянду, и я почти сказала ему те три слова. К счастью, мне удалось удержать рот закрытым.
Так будет лучше.
* Магнитно-резонансная томография (MRI) — томографический метод исследования внутренних органов и тканей с использованием физического явления ядерного магнитного резонанса — метод основан на измерении электромагнитного отклика ядер атомов водорода на возбуждение их определённой комбинацией электромагнитных волн в постоянном магнитном поле высокой напряжённости.
Hit by Destiny
Глава 48 – Лавина. Часть 2.
Изабелла Свон POV
x x x x x
Это Рождество легко становилось лучшим Рождеством в моей жизни. В то время, пока доктор Каллен и Эсме готовили Рождественский ужин, Эдвард, Эммет и я играли снаружи в снегу. Эммет делал снеговика, а я пыталась сделать снежного ангела, но это было сложно с моей ногой. Поэтому, я решила сделать ангела наполовину. Когда я поднялась, мне почти захотелось фыркнуть на ангела, которого я сделала. Он действительно выглядел наполовину хорошо, наполовину плохо. Он соответствовал мне. Как наполовину заполненный стакан.
Внезапно, что-то очень холодное попало мне в шею, и я повернула голову, замечая Эдварда, который стоял в нескольких метрах от меня, невинно глядя на небо.
- Ты только что кинул в меня снежок? – спросила я недоверчиво.
Он посмотрел на меня невинными глазами. – Кто? Я? Никогда, – ответил он, изображая шок.
Я прищурила глаза и присела, чтобы сделать снежок, но прежде чем я успела встать, другой снежок попал в меня. Я взглянула на Эдварда, который широко улыбался мне сейчас.
- Ты издеваешься надо мной? – спросила я.
Он пожал плечами. – Ты кинула в меня снежок вчера, я просто возвращаю должное.
- Что? – хмыкнула я, недоверчиво качая головой. – Да он едва коснулся тебя! – я кинула в него снежок, но учитывая, что он его видел – и учитывая, что у меня все еще был самый ужасный прицел в мире – у него не было никаких проблем с уклонением от него. Я зарычала. – Я ненавижу тебя.
- Нет, это не так, – ответил он с усмешкой. – Ты люб… симпатизируешь мне.
Моё сердце сжалось, когда он поймал себя на полу-слове.
- Да, это так, – ответила я честно, гадая, мог ли он почувствовать, что мой ответ относился к тому слову, которое он не сказал. Он подошел ко мне, и я вытянула руки, чтобы он смог обнять меня, но как только он собрался это сделать, он поднял руку и кинул рыхлый снег в моё лицо. Я зашипела и посмотрела на него в шоке. Откуда взялся этот снег?
- Какого черта? – прошипела я, выплевывая снег.
Он улыбнулся и положил руки на мое лицо, вытирая щеки пальцами. Мне хотелось продолжать смотреть на него, но это было невозможным. Я не могла оставаться сердитой с этим мальчиком.
Но я могла оставаться расстроенной и раздраженной.
Я положила руки на его грудь и затем со всей силой оттолкнула его. Он, очевидно, не был готов к этому, так что споткнулся, прежде чем упасть в снег на свою задницу. Теперь была моя очередь ухмыляться.
- Мы квиты, – сказала я.
Эммет рассмеялся, пока ставил голову снеговику.
- Сколько вам? Пять лет? Вы похожи на дразнящихся на площадке детей, – подметил Эммет, но затем он просто пожал плечами. – Хотя я не должен быть удивлен, мой брат настолько же эмоционален, как и пятилетний ребенок, так что, конечно, он ведет себя как и ребенок тоже, – он как будто не говорил этого нам, поскольку даже не повернулся или не взглянул на нас, во время своей речи. Он устанавливал дружеские отношения со снеговиком?
Я нагнулась, чтобы подобрать костыли, в то время пока Эдвард поднимался. Как только я собиралась схватить костыль, он сбил меня с ног, и затем мы упали в зону нетронутого снега. Его руки все еще были обернуты вокруг меня, и я улыбнулась ему.
- Тебе действительно пять лет, да? – спросила я, вытирая снег с его щек, прежде чем отследить пальцем его шрам. Моя отметина.
Он не ответил, вместо этого, он просто прижался к моему телу и поцеловал меня. Я обернула руки вокруг его шеи, и позволила ему делать все, что он хотел сделать со мной в снегу.
Поцелуи в снегу, определенно, стояли на вершине списка моих любимых зимних развлечений.
Как я уже сказала: самое лучшее Рождество.
x x x x x
Эсме улыбнулась мне, протягивая тарелку, чтобы я вытерла её полотенцем.
- Спасибо вам, за то, что позволили мне провести Рождество с вашей семьей, – сказала я.
- Мы счастливы, что ты здесь, – ответила Эсме. – Ты не представляешь, насколько я счастлива от того, что вы с Эдвардом нашли друг друга.
Я с любопытством посмотрела на неё, чувствуя небольшое удивление.
- Правда? – спросила я. – А почему?
- Ты вытащила его из его панциря. Он притворялся тем, кем он на самом деле не является так давно, что мы уже почти начали верить, что это он, – ответила она грустным голосом. – Мой сын не плохой человек, и никогда им не был. Он просто очень хорошо принимал плохие решения и делал плохой выбор в своей жизни. Но он не дает мне причин разочаровываться в нем сейчас. Он изменился и стал тем человеком, который, я знала, сидел глубоко внутри него, благодаря тебе. Ты вернула мне моего сына.
- Я не могу принять всю вашу похвалу, – пробормотала я, чувствуя смущение. – Возможно, он просто осознал, что… вы знаете… что с него хватит и все такое.
Она покачала головой. – Нет, для Эдварда нужно гораздо большее, чтобы так измениться. Влюбленность, вероятно, единственное, что удержало его от дороги к самоуничтожению.
Я не знала, что сказать в ответ, так что промолчала; я просто продолжала вытирать тарелки, которые она передавала мне. Я вздохнула и почувствовала её взгляд на себе.
- Как ты, милая? – спросила она мягко. Я знала, что она не спрашивала сейчас об Эдварде.
- Я… справляюсь, – ответила я неопределенно. – Я на самом деле не знаю, что мне следует сказать или подумать или сделать с этой ситуацией. И я предпочту не говорить и не думать об этом вообще.
- Ты не думаешь, что тебе было бы полезно поговорить с кем-нибудь? С кем-нибудь кроме Эдварда, – пояснила она. – Ты прошла через многое, Белла, никто не ожидает того, что ты перешагнешь через все сама. Мы все рядом, чтобы помочь тебе пройти через это.
- Я знаю, и я ценю, что… я просто… я даже не знаю, что кто-либо сможет сделать, чтобы помочь мне, так как я даже не могу определить свою проблему, - пробормотала я.
- Именно поэтому тебе нужно поговорить с кем-нибудь, – сказала она, поднимая этот вопрос, хотя это и было не её дело. Я закрыла глаза, и хватка на тарелке в моих руках усилилась. – Эмоциональные и физические травмы оставляют шрамы, которые могут никогда полностью не излечиться, но если ты не обращаешься за помощью, они возможно только станут хуже. Они могут проявиться тогда, когда ты не ожидаешь и не видишь их, - она вздохнула, и я могла почувствовать, даже не открывая глаз, как она всем телом повернулась ко мне. – Насильственный вред, это очень чувствительная тема, и каждый, в последствии, реагирует по-разному. У меня была подруга в старшей школе. Она подвергалась насилию отца каждый день. Никто ничего не знал, потому что она умела хорошо скрывать это. Однажды, у неё появился парень. Она вздрагивала каждый раз, когда он пытался прикоснуться к ней; она даже ударила его по руке, когда единственное, что он хотел сделать, это заправить волосы ей за ухо. Он не понимал её реакции, так же как и она. Она знала, что её парень никогда не поднимет на неё руку, он никогда не причинит ей такой боли, как её отец, но она по-прежнему вздрагивала. Она была все еще напугана. И если бы она не обратилась за помощью, все могло бы стать только хуже. Все могло зайти настолько далеко, что она бы стала бояться любого человеческого прикосновения, и не смогла бы даже пожать чью-то руку.
Я тяжело сглотнула. Я не хотела оставаться здесь и слушать это дальше. Было Рождество, в конце концов, оно должно стать радостным событием. Я не должна подвергаться обстрелу с помощью слезливых историй о людях, над которыми происходило насилие, что оставило им шрамы на всю жизнь.
- Я не говорю тебе это, чтобы показаться жестокой. Белла, я говорю тебе это, чтобы ты смогла понять, что ты не в одиночестве. Существуют люди, которых учат, как обращаться с такими ситуациями, и они могут помочь тебе пройти через это, – сказала она мягко.
Я открыла глаза и встретила её взгляд. – Чт… что вы имели в виду, когда говорили, что шрамы могут проявиться тогда, когда я не ожидаю и не вижу этого? – спросила я шатким голосом.
- Возьми Эдварда, например. Как ты, вероятно, знаешь, он больше не может водить. Ему требуется много сил только для того, чтобы находится в транспорте. Можно было ожидать того, что ему будет некомфортно водить снова, после того, что произошло, но такая сильная реакция, которая сводится к паническим атакам… такого никто не мог ожидать, – объяснила она.
Я поставила тарелку на полку и прошлась рукой по волосам.
- Он сбил меня в своей машине… он оставил меня калекой… конечно, у него сильная реакция на машины, – слабо заспорила я. – По этой логике, мне следует иметь проблемы с кухонными ножами и свечками. Я должна падать в обморок каждый раз, когда кто-то режет хлеб, – она грустно улыбнулась и вздохнула.
- У разных людей это проявляется по-разному, – ответила она. – Белла, ты можешь честно сказать, что ничего из того, что твоя мама сделала, не вцепилось в тебя мертвой хваткой? Что-то, через что ты просто не можешь пройти?
Я закусила губу, раздумывая над следующими словами. – Возможно, – ответила я медленно. – Но это не связано с тем, что она сделала, это связано с тем, что она сказала.
- Но в конце концов, это одно и то же. Слова не пустые; ты знаешь, они также могут ранить, – сказала она.
- Но я даже не верю в то, что она сказала, – утверждала я в расстройстве. – Моя мама была полна дерьма и сумасшедших убеждений, что было невозможным поверить во что-либо из того, что она говорила. Я не верю ни во что, но все же, её слова застряли в моей голове. Пожалуйста, объясните это!
Улыбка Эсме была грустной, и её взгляд был совсем не снисходительным, пока она смотрела на меня. Вместо этого, она смотрела на меня с любовью и заботой в глазах. Как будто мое благополучие было для неё настолько же важным, насколько и благополучие Эдварда или Эммета.
- Я не знаю, что твоя мама сказала тебе, и я не знаю, во что она верит, но, очевидно, что эти убеждения оказывают на тебя влияние каким-то образом, не смотря на то, что ты не веришь в них. Она твоя мать, и это естественно, что её слова так повлияли на тебя, и есть такие вещи, которые ты не можешь контролировать, независимо от того, сколько ты пытаешься дать им рациональное объяснение, – сказала она.
Я снова сглотнула в попытке избавиться от комка в горле.
- Где Эдвард? – прошептала я.
- Я думаю, он говорит с Карлайлом в его кабинете.
- Я могу идти?
Она улыбнулась и кивнула. – Конечно, милая.
- Спасибо.
Я схватила костыли и поплелась из кухни. Я прошла в гостиную, где Эммет играл в видео-игры. Я остановилась в дверях, наблюдая за тем, как глубоко он сосредоточился на экране перед ним. Похоже, он убивал зомби.
- Хочешь поиграть? – спросил он, не отрывая глаз от экрана.
- Я не думаю, что буду хороша в этом, – ответила я.
- Еще одна причина сыграть, – сказал он с улыбкой. – Чтобы стать лучше.
- Нет, но все равно спасибо, – сказала я, повернувшись, чтобы уйти.
- Эй, подожди, – позвал он, останавливая меня. Я повернулась обратно, и увидела, что он остановил игру, и теперь смотрел на меня. – Я тебе не очень сильно нравлюсь, да?
Я неловко пожала плечами. – Не то, чтобы ты не нравился мне… я на самом деле не знаю.
- Ну, Эдвард говорит, что я тебе не нравлюсь, так что… – произнес он. Он встал с дивана, засунув глубоко руки в карманы. Улыбаясь мне.
- Я не достаточно знаю тебя, – ответила я.
- Даааа, - сказал он медленно. – Это, возможно, сошло бы за оправдание, если бы не тот факт, что ты, на самом деле, не пытаешься узнать меня, – он подловил меня. – Пожалуйста, скажи мне. Я что-то сделал, чтобы обидеть тебя? Я сказал какую-то убогую шутку, которая оскорбила тебя? Я имею в виду, после аварии, я пытался вести себя правильно по отношению к тебе, так как Эдварду требовалось время, чтобы вытащить свою голову из задницы, ты знаешь?
- Это и есть твой ответ, – ответила я. Он посмотрел на меня так растерянно и потерянно, что мне почти стало жалко его. – Ты пытался правильно ко мне относиться, когда ты не сделал ничего неверного. Эта авария произошла между мной, Эдвардом, и куском льда. Ты не имел ничего общего с произошедшим, так что да, я думаю, что ты обидел меня. Ты обидел меня, когда принял мою сторону, а не сторону Эдварда.
Он вытащил руку из кармана и рассеяно почесал ей шею.
- Да, я слышал это раньше, – пробормотал он.
- Итак, ты сейчас понимаешь это? – спросила я.
- Я полагаю, да, – сказал он, пожимая плечами. – Я просто не понимаю, как ты могла защищать его после того, что произошло. Ты не винила его. Ты должно быть очень великодушный человек.
Я фыркнула. – Даже не близко. Я не великодушная, – ответила я, – но Эдвард не сделал ничего, за что его нужно простить, так что мне было легко встать на его сторону и защищать его. Он просто стал жертвой происходящего, как и я… даже больше, учитывая, что он все еще справляется с тем, что произошло, в то время, как я прошла через многое, когда произошла авария.
Он кивнул, и я почувствовала себя немного легче. Эммет, наконец-то, понял.
- Ты уверена, что не хочешь сыграть? – спросил он, кивая в сторону телевизора. Я улыбнулась ему и пожала плечами.
- Несколько минут убивания зомби не навредят, верно? – ответила я. Его лицо расплылось в улыбке, и я направилась к дивану. Он вручил мне джостик и скоро мы оба погрузились в игру.
- Итак, вы с Эдвардом собираетесь завтра на Рождественскую ярмарку? – спросил Эммет, через некоторое время, когда ему удалось отрубить голову еще одному зомби.
Рождественская ярмарка Форкса была ежегодной традицией почти для каждого в этом городе. Она происходила каждый год в Рождественский день – отсюда и это название. Там были прилавки со всеми вещами, они продавали браслеты и ловители снов ручной работы от Квилетов, еду и выпечку из нашей местной пекарни. Каждый год там было также полно уличных артистов – например, люди, глотающие ножи, или выдыхающие огонь. Обычно, это было довольно весело.
Я наполовину пожала плечами, не зная, на самом деле, потому что я не говорила с Эдвардом об этом. Мне не приходило это в голову до настоящего момента. Я полагаю, у меня были другие, более важные вещи на уме.
Мы с Эмметом не говорили много после, вместо этого, мы полностью потерялись в игре.
Если бы кто-то два месяца назад сказал, что я проведу канун Рождества, убивая зомби с Эмметом Калленом, я бы не поверила. И, убивая каждого зомби, я представляла на их месте маму… или Джейкоба… или Билли… или своего отца.
Без разницы, кем он был.
x x x x x
Рождество. Я проснулась от медленных поцелуев моего подбородка вниз к моей шее. Рука забралась под мою футболку, которая поднялась у моей талии во сне. Я сонно улыбнулась, и, не открывая глаз, позволила своей руке найти его волосы, чтобы провести по ним руками. В его груди зародилось рычание, когда я вцепилась в них. И я открыла глаза, чтобы направить его губы туда, куда они принадлежали. К моим губам.
Его рука была на моей обнаженной груди, я не чувствовала дискомофрта. Мне было интересно, почему я спокойно справлялась с его прикосновениями к ней, потому что как только он приближался своими руками к моим более южным местам, я застывала. Впервые в жизни, мне бы хотелось быть Таней. Потому что, если бы я была ей, я бы не сходила с ума, а смогла бы насладиться, отдаваясь ему, в то время, как он отдавался бы мне.
Он играл с моим соском большим пальцем, и я почувствовала смущение от стона, который вылетел из меня от ощущений. Он улыбнулся в мои губы, прежде чем углубить поцелуй. Беспокойство об утреннем дыхании было последней вещью, которая была у меня на уме.
Громкий стук в дверь достиг нас через наш пузырь, и Эдвард вздохнул, упираясь своим лбом в мой.
- Просыпайтесь, голубчики. Счастливого Рождества! Если вы не спустите ваши задницы в гостиную прямо сейчас, я буду требовать ваши подарки себе! – угрожал Эммет через дверь с волнением, как у пятилетнего ребенка. Я полагаю, Эдвард был не единственным пятилетним в семье.
- Спасибо, Эммет, – ответил Эдвард, его голос был чуть громче обычного тона. Эммет засмеялся, и мы услышали, как он уходит. Эдвард вздохнул и поцеловал меня в нос, прежде чем неохотно отодвинуться. – Кому нужны подарки, когда мой лучший подарок в моей постели… но если он когда-нибудь коснется тебя, я оторву его член.
Я закатила глаза и села. Я потянулась и зевнула, прежде чем полностью встать. Мы почистили наши зубы и оделись, – я достала штаны от пижамы, а он надел футболку – а затем спустились вниз. Остальная часть семьи была уже в гостиной – Эммет не удосужился одеться должным образом – на нем был халат и пижамные штаны, он даже не позаботился надеть футболку. Эсме уставила кофейный столик огромным количеством угощений на завтрак.
Мы с Эдвардом сели на пол, прислонившись спиной к одному из диванов. Он держал мою руку у себя на коленке, и я улыбнулась ему. Эммет натянул шапку Санты и объявил себя одним из его помощников. Это заставило меня захихикать. Если Эммет был маленьким помощником, то я даже не хочу знать, каких размеров обычный.
Он начал вытаскивать подарки, а я наслаждалась видом на лицах каждого, когда они открывали их. Каждый был в восторге, в независимости от того, что они получили. Доктору Каллену даже понравилась шутка, когда он открыл один из подарков Эммета – это была футболка с принтом “Верь мне, я доктор”.
- А вот у нас… – начал Эммет, взяв мой подарок Эдварду.
- Это мой, – прервал его Эдвард, прежде чем Эммет нашел маленькую записку на которой было написано имя адресата. Эммет ухмыльнулся
- Ой, это твой, – подразнил он. – Как ты можешь быть уверен?
- Потому что он дразнил меня на моем столе с того момента, как она приехала, так что передай, черт возьми, его уже мне, – ответил Эдвард, протягивая руки.
- Терпение, терпение, – сказал Эммет, цокая языком. – Как ты думаешь, что она подарила тебе? Коробку, заполненную порно?
- Эммет! – Эсме сделала ему замечание, и я почувствовала, что краснею.
- Прости, – пробормотал Эммет.
Я посмотрела на Эдварда, кусая свою губу так сильно, что была уверена, что разорву кожу на ней. Эдвард улыбнулся мне своей кривой улыбкой, прежде чем осторожно начать убирать оберточную бумагу.
- Книга? – сказал он удивленно и растерянно, откидывая бумагу в сторону и вытаскивая книгу. Когда он увидел обложку, его лицо расплылось в самой яркой улыбке.
Он понял. Он определенно понял.
- Лучше, чем порно, – сказал он искренне, наклоняясь и целуя меня в висок.
- Что у тебя? – спросил доктор Каллен и Эдвард показал им книгу.
- “Птицы Мира”, – прочитала Эсме вслух, и разделила растерянный взгляд с мужем. Эммет засмеялся во весь голос – я думаю, что он тоже это понял.
Эдвард начал листать страницы и остановился, когда осознал, что я написала заметки ко многим птицам. Он остался на странице про Маленького Голубого Пингвина, и фыркнул на мою заметку.
- Итак, Маленький Голубой Пингвин также известен, как Пингвин – эльф. Поэтому, я полагаю, не удивительно, что он голубой, (п.п. слово fairy (эльф, фея) также переводится как: гей, гомик) – прочитал он тихо, а затем посмотрел на меня. – Ты смешная, знаешь? – я пожала плечами и усмехнулась, когда он продолжил листать страницы. Он дошел до страницы о “Фазане Эдварда” и его улыбка стала мрачной, когда он увидел, что я написала на странице.
Я зачеркнула слово “фазан” и заменила его на слово “воробей”.
Он посмотрел на меня, и моё сердце ускорилось в груди.
Он определенно понял это.
- Страница двести тринадцать, – произнесла я так тихо, что почти не услышала себя.
Он с любопытством посмотрел на меня, прежде чем найти эту страницу. Когда его глаза остановились на странице, которую я сказала ему, его хватка на книге усилилась.
- Там было несколько воробьев на выбор, – и я решила написать своё сообщение на статье о Великом Воробье. Возможно, это было немного эгоистично, но я подумала, что он поймет.
Заголовок, в котором раньше говорилось “Великий Воробей” теперь назывался “Великий Воробей любит тебя”.
Это было последнее дополнение к книге, которое я сделала прошлым днем. Эдвард сглотнул, и повернул свою голову ко мне. Он сканировал мои глаза, и я не смогла сдержать слез. Мне бы хотелось, чтобы его семьи не было рядом, чтобы видеть это, но они были там, и я ничего не могла поделать.
- Правда? – прошептал он. Я кивнула.
- Это взаимно, – зашептала я в ответ. – Я бы выбрала тебя миллион раз.
Он отложил книгу в сторону и наклонился, чтобы поцеловать меня. Меня больше не волновало присутствие его семьи.
Эдвард понял.
Когда он отстранился, он схватил книгу, и встал.
- Мы собираемся…ээ… Счастливого Рождества, – сказал Эдвард своей семье, прежде чем поднять меня с пола и подать мне костыли.
- Но мы еще не закончили разбор подарков, – заспорил Эммет.
- Я получил тот, который был мне нужен, спасибо, – сказал он, поднимая книгу.
Я последовала за ним в его комнату, и Эдвард запер её за нами. Он отложил книгу и мои костыли, прежде чем положить руки на мои бедра и притянуть к себе.
- Я хочу услышать, как ты это скажешь, – сказал он умоляюще сейчас. Я знала, что лишь чтения слов будет недостаточным для него, но я не возражала. Я знала, что я чувствую, и я доверяла Эдварду. Если я скажу ему, что люблю его, от этого ничего не измениться. Он не причинит мне боль. Эти три слова не уничтожат мир. С нами все будет хорошо.
- Эдвард, – сказала я тихо.
- Да? – ответил он, еще тише.
- Я люблю тебя.
Улыбка на его лице и взгляд в его глазах невозможно было описать словами.
- Я тоже тебя люблю, Воробей, – произнес он, прежде чем обрушить на меня свои губы. Он начал вести нас к кровати и мои колени подкосились, когда мои ноги столкнулись с матрасом. Я легла и он последовал за мной, не разъединяя губ. – Лучший… подарок… на свете, – бормотал он между поцелуями, его губы двинулся вниз по моей челюсти.
- Ты… говорил… мне, – я задыхалась, не в силах отдышаться. Он засыпал меня поцелуями с такой настойчивостью, что я задумалась, действительно ли с ним все в порядке. Затем он внезапно успокоился на мне. Единственным звуком в комнате было мое затрудненное дыхание, и я испугалась.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |