— Ты свободна в обед? Мы с братом встречаемся в Юнион за ланчем.
— Эм, да, конечно, — кажется, она засомневалась. Наверное, почувтвовала, что это неспроста.
— Супер. Встретимся перед мексиканским рестораном.
— Звучит неплохо. Послушай, я должна идти на политологию, но потом увидимся.
— Пока, — сказала я, и мы разошлись.
Я написала Уиллу сообщение, чтобы он привел себя в полную боевую готовность, а он прислал мне смайлик в ответ. Я могла себе только представить, какой у него был вид. По крайней мере, теперь, когда его волосы стали короче, он выглядел более презентабельно. Он больше походил на серфера, чем на чувака с лозунгом «Я так часто курю марихуану, что мне пофиг, какой длины мои волосы и как я выгляжу».
***
— Где она? — спросил Уилл, когда я встретилась с ним перед мексиканским ресторанчиком в Студенческом Юнион. Предположительно он должен был выглядеть как «Тако Белл», но они не могли его так назвать, поэтому он назывался «Сальса Хат».
Картошка и помидор, как сказал бы Уилл.
— Держи себя в руках, она идет. Пару секунд назад она написала мне, что уже в пути. О, а вот и она, — я приметила великолепные волосы Одри, стоило ей только войти. Она была из тех девушек, которые всегда выглядят так, словно носят с собой прибор, создающий искусственный ветер. Ее волосы развевались от несуществующего ветерка в такт ходьбе.
— Господи Иисусе, — пробормотал Уилл себе под нос.
— Закрой рот, — сказала я. Он у него действительно был широко разинут.
— Привет, — сказала она, скользнув взглядом по Уиллу и остановившись на мне. Я старалась игнорировать неловкое выражение на ее лице.
— Это Уилл, мой брат. Уилл, это Одри Валдез.
— Приятно познакомиться, — произнес Уилл. Одри кивнула. Я буквально чувствовала привкус неловкости, витавший в воздухе.
— Пойду, встану в очередь за начос, — сказала я в попытке разрядить обстановку.
— Звучит неплохо, — одобрила Одри.
— После вас, — сказал Уилл, отступая назад, чтобы Одри могла встать за мной. Уилл становился галантным исключительно в том случае, когда он очень сильно хотел произвести впечатление на девушку. Как только ему это удавалось, он снова возвращался к своей обычной манере поведения.
— Спасибо, — поблагодарила она, окинув его быстрым взглядом, прежде чем встать позади меня. Я чувствовала острую необходимость завязать какой-нибудь разговор, пока мы ждали своей очереди, но не хотела случайно выболтать одну из неловких историй об Уилле. Их было так много...
Я рискнула бросить быстрый взгляд через плечо и увидела, как Уилл оценивающе рассматривает Одри сзади.
— Зашибись, — произнес он одними губами.
Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не закатить глаза. Мы все взяли свою еду и нашли свободный столик, что было довольно трудно сделать посреди обеденного перерыва. Уилл поспешно выдвинул стул для Одри. И, запоздало сообразив, сделал то же самое для меня.
— Уилл, ты что, брал уроки джентльменства?
Он одарил меня взглядом из серии «заткнись, Лотти». Я лишь мило улыбнулась и села, скрестив лодыжки.
Так вышло, что Уилл сел рядом с Одри, а она продолжала бросать на него нервные взгляды, словно он был вампиром, который собирался ее укусить. Я извинюсь за это позже, когда Уилл уйдет.
— Итак, Лотти говорит, что ты специализируешься на политологии? И что ты собираешься с этим делать?
— Наверное, буду поступать на юридический. У меня папа и мама юристы.
Я уже ему об этом рассказывала, но ведь нужно же было с чего-то начинать разговор.
— Впечатляет. Держу пари, ты не останешься ни с чем.
— Такого еще никогда не было, — подтвердила она. Ой-ой-ой. Теперь неловкость трансформировалась в напряженность. Я наступила Уиллу на ногу под столом. Это все его вина.
— Ты живешь в кампусе?
Ужасно, Уилл. Теперь она подумает, что ты ее преследуешь.
— Да, в Хелскоке.
Если бы Одри не была девушкой, которой он хотел понравиться, то Уилл скорее всего отпустил бы шуточку про пенис. Я только могла представить, как сильно ему этого хотелось.
Она не стала развивать тему. Напряжение буквально заполонило все пространство.
— Ты уже начала ту статью, которую задали на следующую неделю?
— Только заголовок написала, — ответила она с облегчением. Ясно, говоря об академии, она чувствовала себя в своей стихии. Я направила нашу беседу на более надежную почву. Уилл тоже старался, но ему было мало что сказать. Бедный мальчик. Обычно ему было легко находить общий язык с девчонками.
Одри покончила с ланчем так быстро, как только смогла, и заявила, что ей нужно идти на следующую лекцию. Я точно знала, что никаких лекций у нее нет, по крайней мере, в течение получаса, а она знала, что мне об этом известно. Я попрощалась, сказав, что увидимся на Британской литературе. Как только она ушла, я написала ей смску с извинениями.
— Я такой идиот, — простонал Уилл, запуская пальцы себе в волосы.
— Да, ты прав. Что случилось с тем парнем, который очаровывал любую женщину в радиусе пяти миль независимо от возраста?
— В данный момент его здесь нет. Я уверен, что он меня бросил. Приходите позже.
— Ай, Уилл, все нормально. Ты же не можешь завоевать всех девушек на планете. Выше нос!
— Знаю, знаю, — он был так рассержен, что даже не доел вторую порцию тако. Бедняга.
— Увидимся позже, — сказал он, печально улыбнувшись. Я предприняла попытку придумать что-нибудь ободряющее.
— Эй, хочешь сходим куда-нибудь на этих выходных? В кино? Кажется, в субботу вечером здесь будет битва музыкальных групп.
— Ага, — сказал он, по-прежнему с несчастным видом. — Увидимся позже.
— Ты уже нашел работу?
— Еще в процессе.
— Хорошо, но ты мог бы хоть придумать какую-нибудь историю для мамы? Она снова начала приставать ко мне с этим вопросом.
— Ладно, ладно, — пообещал Уилл прежде, чем свалить. Класс, теперь он по меньшей мере несколько дней будет страдать от СРМ. Синдром Раздраженного Мужчины.
— Привет, Лотти, — позвал противный голос за моей спиной. Я медленно повернулась.
— А не пошел бы ты нахрен, а? — сказала я с зубодробительной улыбочкой.
Он покачал головой. Меня бесил тот факт, что он стоит, в то время как я сижу, поэтому я встала и схватила свой поднос.
— Не очень подходящие слова для такой сексуальной девчонки, как ты.
— У тебя разве нет девушки? Она бы очень расстроилась, услышав, как ты говоришь такое о другой девчонке.
— Нет, я так не думаю, потому что ты ей не расскажешь, — он был прав, я не сделаю этого. Я не могла сказать что-нибудь плохое о Заке, чтобы не выставить себя мстительной стервой. И здесь он вышел победителем.
— Увидимся позже, детка, — сказал он и почти прикоснулся рукой к моей заднице, проходя мимо меня.
— Дотронься до меня еще раз, и я тебя урою. Богом клянусь.
Он лишь ухмыльнулся, словно я была ребенком, заявившим, что мечтает стать единорогом, когда вырастет. Он наклонился, и я с трудом поборола желание выбить ему зубы.
— В любое время, в любом месте.
Как только он ушел, я ощутила потребность принять душ. Он всегда вызывал у меня такое чувство, хотя я не придавала этому так много значения, когда была моложе. Теперь же оно было словно ярко-красная вспышка света.
Я спустилась вниз по лестнице в книжный магазин и купила маленький баллончик перцового спрея и специальный свисток, предупреждающий о попытке изнасилования.
Я не собиралась недооценивать братьев Паркер во второй раз.
Глава 15
Зан
Чтобы держать свои мысли подальше от Шарлотты, я с головой окунулся в уроки, словно скользнул в прохладные воды озера летним днем. Я загрузился математикой, английским, биологией, историей Европы и физикой. Я закрылся от всего остального, поэтому, когда в тот момент, как я проснулся в среду, чтобы покончить с математикой, со мной заговорили, я даже сразу не обратил на это внимания.
— У тебя есть зажигалка?
Это был Страйкер.
— Да, конечно, — я вытащил зажигалку дедушки и передал ему. — Только аккуратно, — я вышел на улицу следом за ним.
— Спасибо, чувак, я верну ее, — он зажег сигарету и бережно вручил мне зажигалку. — Будешь? — он предложил мне сигарету из своей пачки.
Обычно я бы просто покачал головой и этого хватило бы, но по какой-то причине я решил с ним поговорить.
— Нет, спасибо.
Он выпустил клуб дыма себе за плечо, чтобы он не летел мне в лицо.
— А в чем дело? Ты не очень-то соответствуешь образу студента колледжа.
— Ты тоже.
В ответ он тихо рассмеялся и выпустил еще одно облачко дыма.
— Это все иллюзия, — сказал он, выпуская дым колечками. У меня так никогда не получалось. — Люди смотрят на меня и предполагают, что я бродяга-наркоман и вообще конченый придурок.
Мы через все это уже проходили.
— А ты не такой?
— Привык уже. Если люди положили тебя в коробку, ты уже ничего не сможешь сделать, чтобы выбраться оттуда.
— Я Зан, — сказал я, протягивая руку. Страйкер зажал сигарету зубами, взял мою руку и крепко пожал ее.
— Страйкер, — он прислонился спиной к стене здания. — Так в чем твоя проблема?
Я пожал плечами.
Страйкер бросил окурок в цветочный горшок с песком, стоявший у входа.
— Спасибо, — сказал он, отдавая мне зажигалку. — Увидимся в пятницу.
— До встречи, — ответил я, опуская зажигалку в карман.
Весь остаток дня я думал о том, что он сказал. Что если люди уже решили, что они думают о тебе, то это все. Ты получил приговор. Ты заработал клеймо себе на лоб, которое никогда не смоешь.
***
Мой сосед по комнате вломился в дверь в середине ночи, принеся с собой вонь рвоты, смешанной с алкоголем. Благодаря учреждению Картера, я спал очень чутко. Там никогда не знаешь, когда кому-нибудь взбредет в голову приставить тебе к горлу острый предмет и потребовать наркотики, деньги или что там им еще хотелось.
Я даже фамилии этого парня не знал, но стащил с него грязную одежду, бросил ее корзину для белья, потом подержал ему мусорное ведро, пока он блевал, и запихнул в него немного воды и пару крекеров. Около четырех часов утра он, наконец, впал в пьяное оцепенение. Я вымыл комнату и понял, что спать уже не лягу, поэтому отправился на очередную пробежку. Единственными, кого я встретил, были идущие домой пьянчужки и ранние пташки из спортивных команд, которые должны были отрабатывать свои тренировки при любой возможности.
Начался мелкий дождик, и я все же решил избавиться от своей футболки, как только укрылся под безопасным шатром леса. Я повязал футболку вокруг талии и побежал дальше. Вид шрамов вызвал воспоминания, такие острые и ясные, словно все случилось этой ночью. Я избегал смотреть на них, когда принимал душ, а переодевался преимущественно в темных комнатах.
Я вспомнил крики Лекси, когда машина потеряла управление, избегая столкновения с оленем. Отвратительное чувство в моем животе, когда грузовик перелетел через ограждение на обочине и упал на насыпь, ужасный хруст и треск, издаваемый автомобилем, когда он перевернулся. А потом тишина, когда мое тело замерло, а грузовик перестал двигаться. Это было самое худшее. Тишина. Мысли о том, что я уже умер.
Следующий звук донесся от Зака. Я никогда не слышал, чтобы он так кричал. После этого появились сирены, хаос, ослепительный свет и люди, которые трогали меня, говорили и ходили вокруг.
— Что произошло? — это первое, о чем спросил меня Зак, когда мы приехали в больницу. Я уставился на него, не в силах понять, как он мог не помнить, что сейчас случилось.
— Ты попал в аварию, милый, — сказала медсестра, стоящая у его изголовья. — Помнишь что-нибудь?
— Что? — он попытался пошевелиться, но так же, как и я, он был привязан к спинке кровати и одет в воротник Шанца, используемый при травмах шейного отдела позвоночника. Я же помнил четкие подробности каждой секунды этого происшествия.
— Где Лекси? — прошептал я. По какой-то неизвестной причине у меня саднило в горле. Повсюду были люди, но никто меня не слушал. Мне пришлось повторить еще раз, прежде чем кто-то заметил.
— Они делают все, что в их силах. В данный момент тебе надо побеспокоиться о себе, — это не был ответ на мой вопрос, но люди говорят фразы типа «делают все, что могут», когда все не очень хорошо.
И только на следующий день я узнал, насколько все на самом деле плохо.
Я бежал, пока небо не поменяло свой оттенок с темно-синего на приглушенно-серый, более светлый цвет, возвещающий о наступлении нового утра. Дождь прекратился, и лучи восходящего солнца искрились в каплях влаги, покрывающей деревья. Я остановился передохнуть, опираясь на большой ствол. Я опустил взгляд вниз, на свою грудь, прямо на татуировку, которую набил лишь месяц назад.
Темные чернила, которые переплетались со шрамами, исчертившими мою кожу, все еще бередили мне душу каждый раз, когда я на них смотрел. Художник выполнил свою работу великолепно. Мои пальцы проследили за контурами маленькой птички-пересмешника, которая сидела на одной из ветвей дерева, занимавшего левую половину моей груди.
В действительности дерево у меня появилось благодаря Страшиле Рэдли. Из-за этих маленьких волшебных штучек, которые он оставил для детей Финча на дереве перед домом. Я не думал, что именно собираюсь сделать, когда шел в тату-салон, но сразу же понял, как только мастер спросил меня об этом.
Мой экземпляр «Убить пересмешника» лежал на приборной панели грузовика, когда мы с Заком отправились в Коннектикут, поэтому именно о нем я думал всю дорогу. Я не думал, что изображение гигантского пересмешника будет выглядеть очень мужественно, поэтому мне требовалось кое-что иное. Пока Зак занимался поисками радиостанции «не для геев», я листал книгу, пока не нашел то, что меня потрясло.
Озарение пришло, когда Зак уже подпевал треку "Satisfaction" во всю мощь своих легких. Каким-то образом я смог описать то, что хочу, достаточно детально, чтобы художник мог сделать свою работу просто восхитительно, и она больше походила на картину, чем на анимацию. Зак тоже сделал себе тату, его номер в бейсболе на левой грудной мышце. Я не стал утруждать себя, объясняя, что номер может измениться. Зак делал то, что хотел. Всегда.
Я добежал до поворота тропинки и развернулся, чтобы возвращаться назад, несмотря на то, что совсем этого не хотел. Еще одна цитата от Руми пронеслась в моей голове.
Я бегу от плоти. Я бегу от души. Я никому не принадлежу.
Лотти
— Слава богу, ты здесь, Королева Ножниц в бешенстве, — сказала Триш, когда я пришла на работу днем в пятницу. Это была только рабочая первая неделя, а она уже приняла меня, но это была не совсем ее вина. Поговорив с ней около пяти секунд, я почувствовала, словно ее душа и моя душа обнялись и воскликнули «Привет, а я тебя знаю!».
— Ага, — я отметила в журнале время прихода на работу и, предварительно убедившись, что смогу незаметно миновать кабинет начальницы, надела фартук и прошла к прилавку для разрезания тканей.
— С Братьями Судного дня еще были столкновения?
Конечно, сагу о Заке и Зане я разболтала во время пятнадцатиминутного перерыва уже на второй день работы. Я не хотела ей рассказывать, но это произошло само собой. Как частенько со мной бывало.
Ни разу со времени последнего инцидента во время дождя, о котором я не хочу говорить. Заметив, что я хромаю, она понимающе взглянула на меня.
Триш прищурила глаза и откинула назад свои волосы.
— Ты же знаешь, что будь твоя воля, и я попрошу моего брата отлупить Зака. Или хотя бы напугать его до потери памяти. Моего брата многие боятся.
Как он отличается от моего.
— Нет, я справляюсь. Меня прикрывает собственный брат.
— Что такое с этими мужиками, которые думают, будто мы не способны о себе позаботиться?
— Это эффект пениса, — я убедилась, что сказала это тихо, чтобы не услышали покупатели.
— Че-го?! — ее брови спрятались под косой оранжевой челкой.
— Эффект пениса. — Это придумала Лекси. В основном, данный термин объяснял все глупые поступки, совершенные мужчинами.
Триш на секунду задумалась, потом согласно кивнула головой.
— Ты права. Это он и есть.
Время разговоров закончилось, когда Клаудия позвала меня, чтобы пополнить запасы на витрине с нитками. Триш бросила на меня сочувствующий взгляд, но спустя две секунды к прилавку подошла пожилая женщина с тележкой, наполненной рулонами ткани пастельных цветов. Это значило, что придется нарезать миллион крохотных кусочков из каждого рулона для будущего стеганого одеяла, и на это занятие уйдет целая вечность. У нас не было возможности поговорить до следующего перерыва. Так как комната отдыха была переполнена, мы вышли на улицу.
— Ну, хочешь потусоваться? Моей соседки не будет на выходных, поэтому тебе не придется иметь дело с ее сумасшествием, — Триш уже успела нагрузить меня своей соседкой, у которой была куча проблем, включая пищевую аллергию, проблемы с парнем, а также неспособность попылесосить, помыть посуду или сделать еще что-нибудь полезное.
— Мы могли бы накрасить ногти, потом посмотреть тупое кино и устроить бой подушками, а затем нажраться текилы, заняться сексом и выставить видео в интернет, чтобы нас любили мальчики. Типа того, — сказала она, схватив чипсы из пакета, которые мы ели на заднем дворе магазина.
— О боже! Мы точно должны это сделать!
Несколько секунд мы обе хохотали как дебилки.
— Слава богу, ты не одна из тех девушек.
— Каких девушек?
— Тех, которые делают покупки в ужасном магазине, о котором мне и говорить не хочется, ты знаешь, там где на рекламе голые люди, и тех, которые пользуются последними новинками "Bath and Body Works", и считают, что думать — это скучно.
— В общем, ты хочешь сказать, слава богу, что я такая странная.
— Очевидно так. Ты замечала когда-нибудь, что мы запоминаем именно странных людей? В смысле, возьмем Джейн Остин. Она не сидела на месте, бесцельно прожигая жизнь, и не вышла за того жуткого чувака, который предлагал ей замуж. Посмотри на Альберта Эйнштейна, Элеонор Рузвельт, Ппикассо, Да Винчи, Жанну Д’Арк, Майкла Джексона. Все они со странностями. И все гении в своей сфере. И насколько я могу судить, если ты не странный, то ты — никто, — она пожала плечами и подожгла сигарету, закрывая зажигалку рукой от ветра. — Все, что я хочу сказать, это то, что быть странным круто.
— Быть странным круто. Кажется, этот лозунг должен красоваться на наклейке для бампера, — сказала я.
— Я тебе куплю такую.
— Ну, тогда тебе придется также приобрести для меня бампер. Желательно, чтобы к нему прилагалась машина.
— Неудачница. Эй, если хочешь, то мой брат вроде как автомобильный гений. Он может из мусорной корзины сделать цыпочку. Тебе придется всего лишь оплатить запчасти, — сказала она.
— Серьезно?
Она выпустила колечко дыма. Не то чтобы мне когда-нибудь хотелось закурить, но это выглядело чертовски круто.
— Он спец. Думаю, это все эффект пениса, — ответила она.
Я кивнула:
— Точно. Нам нужно идти внутрь. Ты завтра работаешь?
— С самого утра, — сказала она, затушив сигарету, и закатила глаза. — Гребаная жизнь, — пробормотала она.
***
Уилл все еще находился в безднах отчаяния по поводу обеда с Одри, а Саймон пропал без вести на очередном собрании какого-то клуба. В конце концов, мы с ним оказались в компании людей из общаги, с которыми Уилл водил дружбу. Он вовсю пользовался своим волшебным обаянием, даже когда был расстроенный и угрюмый.
Мои глаза просканировали комнату в поисках кого-нибудь из братьев Паркер, и я выдохнула с облегчением, когда не увидела их темноволосых шевелюр.
Я прожила два дня, не встретив ни одного из них. Рано или поздно удача обязательно покинет меня, а я этого совсем не желала. Конечно, если Зак еще раз хотя бы вздохнет рядом со мной, он окажется со своим сломанным членом в руках и, возможно, другими повреждениями, когда я с ним покончу.
И потом был еще Зан. Да, он вроде как даже был милым. Не будь он Заном Паркером, все, возможно, было бы по-другому... Возможно.
Я закрыла крышку на коробке с Заном в своих мыслях, пока все не зашло слишком далеко, и затолкала ее в самый дальний уголок сознания.
Кэти как раз делала домашнюю работу, когда я вернулась. Я чуть не упала, войдя в комнату. Это был первый раз, когда я видела ее с книгой. К тому же, на ней красовались хипстерские очки в черной оправе. Их я тоже видела впервые. Ее прическа была в беспорядке, не в том творческом беспорядке, для достижения которого требуется два часа кропотливой работы, а просто растрепанная.
— Привет, — сказала я, закрывая дверь. Ее глазам потребовалась секунда, чтобы сфокусироваться, пока ее зрачки приспосабливались.
— О, привет.
— Как дела?
На самом деле мне хотелось спросить, какого черта она делает, но это было бы грубо, верно?
Она пожала плечами, указывая на книгу.
— У меня тест на следующей неделе, а я еще ничего не читала.
Мне пришлось придержать свой язык, чтобы не сказать ей, что это все из-за того, что она была слишком занята, напиваясь в стельку и зависая со своим мудаком-парнем.
— Помощь нужна? — я удивилась сама себе, сказав это. — В смысле, мы могли бы сходить в библиотеку или еще что-нибудь.
— Эм, думаю, я справлюсь. Мне нужно лишь несколько часов и все будет в порядке.
— Если тебе нужно задержаться допоздна со включенным светом, то я не возражаю. Я могу спать даже во время шоу с фейерверками, — все было абсолютно не так, но я решила, что она недостаточно хорошо меня знает, чтобы поймать на лжи.
— Спасибо, — ее глаза снова вернулись к книге, а я решила принять душ и смыться из комнаты, чтобы она могла сосредоточиться.
Конечно, я и не вспомнила о том, чтобы взять свою пижаму и поняла это только в душе, когда уже была полностью мокрая. Класс.
Я не хотела надевать одежду, поэтому завернулась в полотенце и вышла с надеждой, что коридор пуст.
Я как раз поворачивала за угол, чтобы идти в свою комнату, как вдруг врезалась в что-то высокое с человеческими очертаниями. Я начала падать, на пол полетели мои банные принадлежности и кое-что еще.
Мое полотенце.
Я почувствовала, как оно сползает с моего тела, но мои руки были слишком заняты, пытаясь предотвратить падение, чтобы я волновалась о таком пустяке. Я, наверное, ругалась как сапожник, когда мое мокрое обнаженное тело удержали от интимного знакомства с полом две сильные мужские руки.
— Ты в порядке?
Мир снова начал двигаться с обычной скоростью. Сначала все было как в замедленной съемке, а потом завертелось круговертью и мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусироваться.
— Где мое полотенце? — мой собственный голос ревом прозвучал в ушах.
— Здесь, — сказал он, отшатнувшись от меня, словно я его обожгла, и подал мне полотенце. Я была слишком нервная и злая, чтобы оценить то, что он смотрел мне в лицо, а не на другие части тела.
Мои руки дрожали, когда я заворачивалась в полотенце. Зан оглянулся и принялся собирать мой кондиционер для волос, мыло и все остальное. Мои одежда была разбросана повсюду, а нижнее белье оказалось прямо у моих ног, поэтому я схватила его и затолкала под джинсы.
— Прости, — сказал он, передавая мне корзинку с банными принадлежностями. — Я ничего не видел.
Ага, а меня на самом деле зовут Скаут Финч.
Я хотела ответить, но поняла, что должна убираться из коридора и побыстрее возвращаться в комнату, чтобы не умереть со стыда прямо здесь. Он отступил в сторону и я промчалась мимо него с таким пунцовым лицом, что оно, несомненно, могло соперничать с помидором.
Зан. Паркер. Видел. Меня. Голой.
Эти слова снова и снова звучали у меня в голове. Дрожа, я вернулась в свою комнату, где обнаружила Кэти, все еще с головой погруженную в ее книгу.
Где моя гребаная пижама? Я рылась в комоде, отчаянно нуждаясь хоть чем-то, чтобы прикрыть свое тело.
— Стоп, что случилось? — мои безумные поиски привлекли внимание Кэти.
— Ничего, — пропищала я.
— Лаааадно, — протянула она, закрывая свою книгу.
Почему я не могу найти хотя бы долбаные спортивные штаны? Наконец, в голове что-то щелкнуло, и я вспомнила, что я притащила из прачечной целую корзину с чистой одеждой, которую еще не разобрала. Я порылась в ней и нашла свои штаны, нижнее белье и футболку большого размера.
Я оставалась завернутой в полотенце, пока одевалась. Мне было совсем не нужно, чтобы кто-то еще за мной подсматривал.
— Ты уверена, что все в порядке? Потому что ты ведешь себя так, будто если прямо сейчас не оденешься, то можешь загореться.
— Просто мне холодно. Я забыла свою пижаму и замерзла, — как только я оделась, то сразу же перестала чувствовать себя голой, поэтому скрестила руки на груди и села на кровать, натянув на себя одеяло.
— Ага, ясно, — она скосила глаза, разглядывая меня сквозь гигантские стекла своих очков. Они на ней смотрелись восхитительно.
— Я не знала, что ты носишь очки.
— Только, когда читаю, — сказала она, снимая их.
— Тебе надо одевать их почаще. Они классные.
— Я выгляжу в них, как полный придурок. Зак говорит, что они дурацкие.
Да, он такое мог сказать, козел.
— Где он сегодня? — я не собиралась произносить его имя вслух. Потому что вполне вероятно могла подавиться им и умереть от удушья.
— Зависает с парнями из бейсбольной команды. Что-то вроде обязательного мужского ритуала, который, наверное, подразумевает бессмысленную трату времени. Я уверена, что когда встану завтра утром, то увижу кучу пьяных смсок на своем телефоне. Хотя он становится более ласковым, когда напьется. Он говорит разные романтические вещи, которые никогда не сказал бы в трезвом состоянии.
Почему-то мне оказалось легко в это поверить. Я никогда не видела Зака в роли романтического парня. Обаятельный? Определенно, да, но только, чтобы получить желаемое.
— Может, тебе неприятно говорить о нем со мной? Если да, то я могу остановиться.
Нет, что мне действительно было противно, так это осознавать то, что она идет по пути Лекси. Конечно, шансы на еще одну аварию равняются один к миллиарду, но это не означает, что не может произойти что-нибудь другое.
— Все нормально. Каждому дается второй шанс, — ладно, здесь я солгала, эти слова меня душили.
— Ну, тогда хорошо, — она с облегчением выдохнула, переводя дыхание, вероятно, впервые с тех пор, как узнала мою историю с Заком и Заном.
Тьфу ты, снова Зан!
Нет-нет-нет, прочь воспоминания! Я хотела бы иметь огромную мухобойку, чтобы размазать их по стенке, как надоедливых насекомых.
Я сильнее натянула одеяло и помолилась Боженьке, чтобы он даровал мне амнезию.
Глава 16
Зан
Совсем не так я представлял себе первый раз, когда увижу Шарлотту обнаженной. Ни в коем случае.
А представлял я себе это намного чаще, чем мог бы признаться, особенно в последнее время.
Я знал, что поднявшись туда, могу встретиться с ней. Я знал об этом и все равно пошел. Я пытался оправдать себя тем, что просто хотел убедиться, цела ли ее лодыжка, или же она сломала ее и теперь передвигается на костылях. Кроме того, мой сосед все еще отсыпался после разгульной прошлой ночи, и в моей комнате ужасно воняло, поэтому я хотел как можно дольше не возвращаться туда.
Вероятнее всего она знала, что я лгал, когда сказал, что не пялился на нее. Ее обнаженная кожа притягивала мои глаза, как мотылька самый большой в мире костер. Когда же она начала падать, мои руки потянулись за ней сами по себе.
Только ее голос смог заставить меня отвести взгляд от ее обнаженной блестящей кожи к испуганному лицу, когда она спросила, где ее полотенце.
Это, естественно, отвлекло меня, и я отпустил ее. Наверное, ей хотелось еще раз принять душ после того, как я к ней прикасался. Я вернул ей полотенце и помог собрать в корзинку банные принадлежности, пока она собирала свою одежду. Даже когда почти вся она скрылась под полотенцем, оставалось еще слишком много обнаженной кожи, на которую мне хотелось смотреть.
От того, что она находилась так близко, мне было трудно думать и дышать. С каждым глотком воздуха аромат от ее чистой кожи заполнял мой нос и отпечатывался в мозге. Жасмин. Кокос. Свежерастаявший снег.
Я даже не мог вспомнить, что говорил, помнил только то, как спустился в свою комнату, снова пытаясь выбросить ее из своей головы.
Это становилось все тяжелее и тяжелее, во всех смыслах.
К тому времени как я спустился к себе, мне уже тоже надо было принять душ. Я включил воду похолоднее и погрузился в воспоминания об исправительном учреждении Картера, чтобы прекратить думать о том, как сильно я ее хочу.
Черт.
Одевшись, я сел на ступеньки и постарался собрать свои мысли, разлетевшиеся после недавнего взрыва мозга.
Может, это еще одно наказание от Бога, кто его знает. Сначала показать мне недосягаемое, а потом забрать.
Хрен тебе, Зан Паркер; ты никогда не будешь обладать этим.
Ее брат, наверное, оторвал бы мне яйца и запихнул их мне в глотку, если бы узнал. Но что-то мне подсказывало, что он об этом не узнает. Она никому не скажет. Не то чтобы она умела хранить секреты.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |