Вместо того чтобы дождаться ответа, Луи осторожно разворачивается, чтобы не заехать Гарри по лицу, а пальцы оставляет в себе. Челюсть Гарри отвисает. <i>В нем три пальца.</i> Его большой палец и мизинец раздвинуты в стороны, и он трахает себя своими <i>тремя</i> толстыми пальцами. Это даже немного забавно, но Гарри потрясен, ему кажется, что это его трахают <i>тремя</i> пальцами.
- Лу. <i>Три.</i>
Луи задыхается и смеется, скорее всего, из-за голоса Гарри.
- Ты видел свой член?
Гарри на автомате опускает взгляд ниже. Что ж, он выглядит пугающе твердым, но только не из-за этого у Гарри будет сердечный приступ. Спина Луи красиво изгибается, отчего его идеальная задница выпячивается больше. Он двигает пальцами, его татуированное, изящное запястье с каждым разом движется быстрее. Гарри так натягивает шелк на своих руках, что он, наверное, может разорваться.
Кудрявый замирает на секунду, но затем стоны Луи возвращают его к реальности. Сразу же. Гарри громко ругается, его член дергается под Луи, потому что, <i>черт,</i> он <i>трахнет</i> его. Луи вновь смеется и кладет свободную руку на его бедро, вонзая ногти.
- Все хорошо, детка?
Гарри сглатывает, он не может прекратить пялиться на шикарное тело перед ним.
- Я... - он не знает, что сказать. Как вообще можно разговаривать, когда над твоими коленями нависает <i>это?</i> - <i>Папочка.</i>
Луи оглядывается на него через плечо, на его лице вечная ухмылка. Его волосы растрепаны оттого, что он трясет головой, губы, которые он вечно прикусывает, стали еще прекраснее, зрачки расширены и... он выглядит таким самодовольным, будто бы точно знает, насколько нуждается в нем Гарри. Его пальцы двигаются еще быстрее, он толкает их в себя сильнее, чем когда делает это с ним. Гарри потеет, он не шевелится уже минут десять.
Наконец Луи разворачивается и прекращает себя трахать, капли смазки падают на его ладонь. Кажется, что он сомневается на секунду, и затем, вместо того, чтобы снова засунуть в себя пальцы, он оборачивает руку вокруг члена Гарри. Он быстро движет ладонью от основания к головке, а в голове Гарри они уже на пять шагов впереди - он думает о том, каково это - быть внутри задницы Луи и трахать его. Единственное, что отвлекает от этого - его голос. Конечно же, Луи говорит.
- Ты хочешь быть хорошим мальчиком? Делать то, что говорит Папочка?
Гарри бессильно кивает, он извивается от прикосновений, ему все сложнее на чем-то сосредоточить внимание.
- Да.
Луи сжимает его член сильнее.
- Не кончай, пока я все не сделаю. Я думаю, ты можешь?
Гарри поднимает свой немного испуганный взгляд, но Луи смотрит на него с одобрением. Может быть... наверное, он может. После того, как он же потерял свою <i>другую</i> девственность, это не должно так пугать его. После того, что они делали вчера, <i>сейчас</i> он не может разочаровать Луи. После всех этих вещей, связанных с их отношениями, он <i>не может</i> быть плохим для Луи.
- Я могу.
Луи широко улыбается ему - это лучшая награда в мире.
Ладно, нет, лучшая награда - это когда Луи садится на колени над его талией и направляет член в себя. Они оба задержали дыхание, Гарри сжимает простынь своими связанными руками. Время действовать.
Гарри никогда не видел, чтобы Луи двигался так медленно. Он чувствует, как его бедра напрягаются и дрожат, когда он опускается. Он насаживается только на головку и еще несколько сантиметров и замирает, одной рукой он упирается в грудь Гарри, а его голова низко опущена.
Это невероятно. Это... Гарри даже не мог себе представить, насколько это хорошо. В Луи так <i>узко,</i> тепло окутывает его со всех сторон, он наслаждается, <i>черт,</i> как Луи делает это <i>все время?</i> Гарри чувствует, будто он горит.
Луи не дышит пару секунд, но потом насаживается до конца и сидит на бедрах Гарри. Он делает это беззвучно, кажется, что он просто сидит, хотя резко вдыхает воздух и сводит Гарри, черт возьми, с ума. И когда он поднимает взгляд, то видит, что глаза Луи потемнели, они будто наполнены желанием и голодом. Его губы влажные и опухшие из-за того, что он постоянно кусает их, и Гарри с таким упорством смотрит на него, что почти пропускает момент, когда ему говорят:
- Веди себя хорошо.
И тогда Луи начинает двигаться по-настоящему. Сначала помаленьку, дразня, только двигает своими бедрами вперед и назад. Этого трения не хватает для того, чтобы Гарри почувствовал разницу, но это важно для Луи, он издает громкие и короткие стоны, его глаза не могут смотреть в одну и ту же точку. Гарри не верит в то, что может видеть это, чувствовать.
Когда Луи поднимается и опускается впервые, Гарри откидывает свою голову назад, их стоны сливаются в один, они выдыхают имена друг друга. Черт возьми, Луи сжимается вокруг члена, из-за чего появляется невероятное трение. Гарри так ошеломлен, что даже не может дышать, но, в конце концов, ему удается сосредоточиться.
Единственный способ отвлечь себя от того, каково это - быть в Луи - это смотреть на то, как он <i>выглядит.</i> Как мышцы на его животе напрягаются, когда он приподнимается, как он все больше потеет и задыхается с каждой минутой, как он <i>контролирует</i> тело Гарри, но в то же время делает все, в чем тот нуждается. Гарри же надеется, что выглядел так же грациозно, когда он сверху.
Все усилия Гарри сосредоточиться проваливаются, когда Луи начинает говорить. Его словарный запас отличается от того, что он использует обычно. Вместо сосредоточенного тона голос Луи громкий-хриплый-прекрасный, у него получается только:
- Черт, такой большой мальчик, так хорошо, когда ты во мне, я не могу поверить, так долго ждал этого.
Его голос начинает дрожать все сильнее, когда он подпрыгивает, но не прекращает шептать, его член дергается с каждым движением, а татуировки кажутся Гарри размытыми. Сам Гарри даже не может составить предложение, у него выходит только <i>"да"</i> и <i>"сделай это, Папочка".</i> Даже удивительно, что Луи кончает быстрее, чем Гарри полностью сходит с ума.
Луи так прекрасен, когда кончает, это один из самых <i>идеальных</i> моментов, потому что он не может контролировать себя. Его рот раскрыт, он стонет невероятно громко, он три раза жалостливо всхлипывает, а затем вновь громко стонет, струя покрывает его живот и татуировки, он сжимается вокруг члена очень сильно. Гарри тоже чертовски хочет кончить, но он будто прикован к месту, только и может смотреть, как Луи трахает сам себя его членом. Должно быть, этот момент всегда будет вспоминаться, стоит ему закрыть глаза.
Волосы Луи падают ему на лицо, и он все еще слабо и тихо постанывает. Он медленно раскрывает глаза и теперь видит, насколько Гарри в отчаянии. Он наклоняется и кладет покрытую спермой ладонь на рот кудрявого, обмазывает ей его губы и подбородок. Гарри лишь облизывает все это языком. Хотя это привычно, для него все равно это что-то новое.
Глаза Гарри крепко зажмурены, он приподнимает голову, раскрывает свой рот чуть шире, дразня пальцы, которые находятся в его рту, ему просто нужно сосать что-нибудь, чтобы сосредоточиться. Он уже был близок к тому, чтобы кончить, когда Луи только забрался на него. Это настолько головокружительно и чудесно, что он нуждается хоть в <i>чем-то,</i> что могло бы помочь ему.
Луи убирает свою руку, оставляя его задыхающимся и грязным. Гарри тихо скулит в знак недовольства и открывает глаза. Он видит только Луи, который уставился на него, полностью контролируя.
- Разве я сказал, что закончил?
Прежде чем Гарри успевает понять, что это значит, Луи полностью соскальзывает с его члена, а потом быстро и с силой опускается вниз, сжимаясь вокруг Гарри, отчего тот плачет. Луи только... он просто продолжает скакать на нем. Руки Гарри сжимают простынь, его пятки упираются в матрац - вот и все, что он, по правде говоря, может сделать. Остальное не имеет значения, когда тело Луи создает для него такое трение, когда он сводит, сводит и сводит его с ума.
Гарри так хочет кончить, что это даже больно, но ему все еще не позволяют. Он всего лишь в секунде от оргазма, и <i>ох,</i> когда он думает об <i>этом,</i> ему удается... сосредоточиться.
- Папочка, - хрипит он. Гарри только хочет привлечь внимание, это не значит, что Луи должен начать стонать и сильнее насаживаться на него, - черт, Папочка, я хочу быть хорошим.
- Да? - Луи долго смотрит на него, он пытается что-то обдумать, не останавливая движения своих бедер. Конечно же, он что-то придумывает. Он всегда что-нибудь придумывает. Луи раздвигает колени сильнее и кладет руки на свои бедра, оставаясь на месте. - Хочешь хорошенько трахнуть меня? - Гарри только кивает, не решаясь говорить. Луи медленно соскальзывает, пока только головка не остается в нем, а затем с вызовом смотрит на Гарри. - Встань так, чтобы ты мог отталкиваться, и поднимайся в тот момент, когда я опускаюсь. Встретимся посередине, любимый.
Гарри приподнимает свои колени, теперь он стоит всей ступней на матраце и ждет, когда Луи кивнет, чтобы начинать. Слезы скопились в его глазах, он соединяет брови, пытаясь сосредоточиться.
- Хороший мальчик. Посильнее, не стесняйся.
Гарри кусает свою нижнюю губу и краснеет, но когда Луи опускается, он толкается с такой силой, что чуть не сбивает его. <i>Это</i> прекрасный стон. Луи прерывисто дышит и кивает, скорее для себя, чем для Гарри, бормочет что-то, двигает своими бедрами назад, вперед и по кругу, позволяя Гарри делать все, хотя это не он сидит сверху.
Гарри толкается в него, темп становится все небрежнее, он не может контролировать свои собственные движения - слишком впечатлен всем этим. Должно быть, он поражает Луи, потому что тот опускается все ниже и ниже к груди Гарри. Он задыхается, его челка прилипла ко лбу и подлетает каждый раз, когда Гарри толкается в него.
- <i>Там,</i> черт... <i>черт,</i> продолжай, продолжай... там, правильно, <i>Гарри.</i>
Господи, как может Гарри сдерживаться от того, чтобы не сделать так снова? Он вообще не стесняется на данный момент. Луи выгибается, ругается и стонет каждый раз, когда Гарри входит в него. Тот движется быстрее и быстрее, он даже не ждет, пока Луи опустится вниз, а просто толкается в него.
Томмо уже не разговаривает, только тяжело дышит и задыхается. Гарри отдал бы все на свете, чтобы коснуться его, но это даже <i>лучше,</i> когда его руки связаны. Ему <i>нравится</i> чувствовать себя бессильным, нравится чувствовать, что он недостоин коснуться его рукой, когда ему хочется. Ему нравится добиваться.
Луи кончает, не прикоснувшись к себе, Гарри думает, что они оба удивлены этим. Луи еще прекраснее во второй раз, он замирает, и Гарри кажется, что проходят дни. Он падает на колени, его мышцы и татуировки можно различить теперь, но Луи все кончает и кончает, добавляя еще спермы на свой живот. Он насаживается на член, а Гарри продолжает толкаться, выбивая из него больше стонов.
Он даже не думает о том, чтобы остановиться. Луи только смотрит на слезы Гарри, потому что тому уже <i>больно,</i> ему тоже нужно кончить. Возможно, он даже умоляет Луи, он не знает, все, что он может чувствовать - это Луи, Луи и Луи. Он слишком долго на грани того, чтобы кончить, поэтому он даже боится, что <i>не может</i> этого сделать, нужно дождаться...
Луи ложится сверху на него, отчего член Гарри почти выскальзывает из него, но <i>не полностью.</i> Шатен целует его губы, дышит прямо в рот. Гарри не хватает трения, которого было бы достаточно для того, чтобы кончить. Ему еще сильнее хочется сделать это, когда ему шепчут знакомые слова в ухо:
- Такой хороший, хотя даже не пытался, верно? Папочка так гордится. Ты заслужил.
Стоило Луи только надавить на пупок Гарри, как тот уже полностью теряет себя. Гарри уже почти забыл об ошейнике, он был слишком занят другим, пока Луи не скользит своим пальцем под кожу. Ошейник понемногу натягивается, и Гарри не может издать ни одного благодарного стона, он вообще ничего не может сделать, когда его мечты вновь становятся реальностью. Включая ту, чтобы кончить в Луи.
Гарри еще долго не может придти в себя после этого, но все же не так долго, как после вчерашнего. Когда его отпускает, Луи к этому времени уже развязал его руки и теперь потирает своим большим пальцем запястья, чтобы помочь кровообращению восстановиться. Когда Гарри смотрит на свои руки, то он видит, что они покрылись фиолетовыми синяками, которые никогда не появлялись от наручников на липучках. Он любит это. Ему всегда нравились такие метки, но сейчас они еще и напоминают об очередном милом моменте.
- <i>Господи,</i> - бормочет он.
Он только что трахал Луи.
Луи смотрит на него, когда слышит его слова. Он мгновенно нависает над ним, опирается на его грудь и целует.
- Как ты, любимый?
- Чертовски потрясающе. Я думаю, что это было невероятно с... – Гарри трет своей онемевшей рукой над ошейником, - с тем, что ты нажал мне на живот.
- Из-за того, что я надавил, у тебя мгновенный оргазм? Ты в самом деле андроид?
Гарри хихикает и говорит голосом робота:
- Ты всегда такой смешной после этого или я просто был слишком под тобой, чтобы заметить?
Луи перекатывается на матрац, он больше не давит на грудь Гарри.
- Значит, теперь ты уже не "слишком подо мной"?
Гарри задумывается над этим, пытается собрать свои мысли в кучу. Это довольно-таки сложно, когда Луи выглядит таким оттраханным, как Гарри никогда не видел его прежде.
- Я так не думаю. Может быть, тогда я еще был слишком маленьким, но не сейчас.
Луи переворачивается, наверное, он испытывает облегчение из-за того, что Гарри не нужно отхаживать. Что-то меняется, его сбившееся дыхание становится громче, он расслабляется и чуть прикрывает глаза. Гарри слишком занят тем, что обдумывает сказанные ранее Луи слова о том, как он долго ждал этого.
- Как <i>ты?</i> - спрашивает он очень заинтересованно.
Луи вздыхает и вздрагивает, хотя выглядит довольным чем-то.
- Чертовски больно, если честно. Мне нужно записаться в тренажерный зал, иначе мои бедра меня же и убьют. Как ты делаешь это каждый раз?
Гарри смеется слишком громко.
- Ох, ты забыл что ли, что молодость на моей стороне?
- И кто теперь смешной? - Луи неуклюже взмахивает рукой, пытаясь ткнуть его в нос, но вместо этого Гарри уворачивается и игриво прикусывает его пальцы. Он рад, как и всегда после того, как они пробуют что-то новенькое. Гарри движется, чтобы потрогать бедра Луи, может быть, даже сделать ему небольшой массаж, но тот сразу же обнимает его. - Черт, я хочу покурить.
- Ужасная привычка, - утверждает Гарри, хмурясь.
Луи устало кусает его за плечо.
- Дай мне хоть передохнуть, ты просто трахнул мне мозг.
Насколько это потрясающе? Гарри улыбается сам себе.
- Твой мозг?
Луи усмехается. Теперь он меньше заботится о нем, чем обычно, и Гарри интересно, потому ли это, что чувствует, что он не нуждается в этом, или потому, что в самом деле устал.
- Ты скучаешь по тому моменту, когда я кончил, не прикоснувшись к себе? Это было первоклассно, - наконец смотрит на него Луи с широкой улыбкой на лице. - С тобой чудесно трахаться, Гарри Стайлс.
Гарри краснеет. Он хочет уткнуться в матрац, потому что он так доволен.
- Спасибо. Я всегда учусь у лучших и все такое.
Луи взлохмачивает свои волосы.
- Должен сказать, я не чувствую себя уставшим. Пойду в душ. Я жду поцелуев, когда вернусь.
Гарри вытягивает свои губы, чтобы показать, что он готов к этому. Луи чмокает его и затем спотыкается о свою же ногу и при этом забавно покачивается. Гарри интересно, как долго тот будет еще чувствовать себя некомфортно. Он бесстыдно пялится на его задницу. Он только что трахал ее. Хотя, может быть, он все еще спит.
Гарри растягивается на кровати, укладывается на подушках и улыбается так, что его щеки слегка побаливают. Он трахал Луи и заставил кончить его <i>дважды,</i> а один раз - даже не прикасаясь к <i>члену.</i> Первоклассно. Он снова чувствует себя богом секса.
К счастью, Луи возвращается обратно быстрее, чем Гарри успевает подняться и написать Найлу о том, что он потерял еще одну девственность. Кудрявый раскидывает свои руки в стороны, и Луи делает вид, что уходит от него и поднимает подбородок. Гарри целует его так долго, что кажется, будто проходит час, пока они оба не хихикают. Они прекращают только тогда, когда Луи громко, но в то же время изящно, зевает. Гарри целует его в нос.
- Я голосую за то, чтобы вздремнуть. А потом поесть.
Луи одобрительно кивает.
- Потом... может, еще один разок?
Будто бы Гарри может отказаться. Тем не менее, для вида он скулит:
- <i>Лу,</i> мы так и не погуляем по Парижу.
- <i>Хазза,</i> это ведь город любви, так? Значит, мы должны сделать много и много любви здесь.
И как можно отказаться от <i>этого?</i>
- Это почти поэтично.
- Что я еще могу сказать? Я влюблен.
Гарри всегда был слаб для подобного. Искренний, полностью раскрытый для Луи. Каждый раз он чувствует это все сильнее, особенно с их появления здесь. Это невероятно - осознавать, что это взаимно.
Это кажется таким естественным.
Он сворачивается калачиком около Луи и позволяет своим глазам закрыться.
----
На свое восемнадцатилетие Гарри получает Луи Томлинсона. Он привозит его домой, может держать за руку, может сменить заставку на телефоне на одну из их самой тошнотворной фотографии из Парижа, может отводить его от тех, кто стоит рядом с ним больше, чем две секунды.
Он может это все.
Гарри Стайлс был предназначен для этого.
========== Эпилог ==========
Жизнь Луи вот-вот закончится. Он чувствует запах конца. Он чувствует запах лысины и импотенции.
Было бы легче игнорировать это, если бы никто об этом не знал. Его сестры уже позвонили, чтобы запланировать что-то, а мама начала осторожно интересоваться, не нужно ли им с Гарри что-нибудь домой. Преподавательский состав решил внести свой вклад - купить самый большой торт из Sainsbury. Слух дошел до студентов, что весьма пугающе. За минуту до звонка они все окружили Луи на ступенях и запели песню, даже Изабель, которая слишком высокого мнения о себе, чтобы делать это. Луи жаль, что они не думают так о нем. Иногда сложно быть самым любимым учителем.
- Большая тройка, да? Планируешь что-то особенное с Гарри? - спрашивает его Грег с дружелюбной улыбкой во время обеденного перерыва.
Луи старается не показывать того, как он раздражен. Он шутит о Рождестве и запихивает в рот торт, чтобы избежать разговора о его Дне Смерти или о Гарри. Не то, чтобы он не ценит интерес, или даже то, что они помнят имя Гарри. Им потребовалось время для того, чтобы выведать его. Типа такие времена, кризис.
Во время своего первого года в школе Луи все еще скрывал свою ориентацию, и как-то за обедом он услышал, как учитель биологии, молодая женщина, сплетничала о том, как один из ее учеников ведет себя слегка женственно (хотя это и не значит, что он гей), и она надеялась подать ему пример получше, чем родители, которые позволили ему "пойти таким путем".
Луи слишком остро отреагировал на это, рассказал о своей ориентации преподавателям и организовал ЛГБТ-сообщество для студентов. Благодаря этому он узнал об удивительных подростках, которым приходилось скрывать свою сексуальную ориентацию. Он не думал, что подходит для этого, каждый раз он сомневался в чем-то или просто говорил то, что, как ему казалось, сказал бы Гарри (Гарри так гордился им, будто бы он чертов супергерой, хотя обычно это Луи им восхищается). Он изменился за эти года - стал остроумнее, собраннее, умнее, нашел то, что его интересует. Временами Луи чувствует, как ему приходится идти с ним в ногу.
В любом случае, он надеется, что Гарри забыл о его Дне Рождения. Луи знает, что это маловероятно, особенно когда твой парень готовится к каждому свиданию и особому событию, но, может быть, он все-таки забыл, что ему <i>тридцать.</i>
Луи дрожит только от одной мысли, синдром Питера Пена работает во всю. Как будто сейчас время отсчитывается в обратном направлении. Ему нужно купить раритетный автомобиль, осторожно заниматься сексом с выключенным светом и говорить о том, что Англия уже не та.
Главное, что Гарри бросит его.
Луи немного ожидал этого. Этот момент близится. Он пытается не контактировать с Гарри, не пишет ему, пока это необходимо или смешно, а, может, и оба случая сразу. Он ограничивает себя десятью поцелуями в день.
Это помогает, они не разговаривают с Гарри. Они сильно поскандалили два дня назад, в основном из-за Луи. Гарри хотел поговорить о Дне Рождения, намекая на большой сюрприз, который он запланировал, а Луи слегка огрызнулся и спросил его о том, не будет ли он слишком занят из-за записи песен.
Все становилось только хуже, пока Гарри не накричал на него:
- Почему ты выставляешь все так, будто я сумасшедший? Ты один из тех, кто даже <i>слушать</i> не будет о создании семьи.
Луи ответил слегка грубо:
- Ладно, но это ведь ты уедешь в свой чертов тур по стране черт знает с кем!
Лицо Гарри исказилось, и он сделал длинный шаг вперед, но Луи отошел назад.
- Лу, мы же обсуждали, так к чему все это?
- Я ничего не знаю, хорошо?
Это не было хорошо. Все было далеко не в порядке, потому что Гарри спал на диване, а Луи сбежал из дома за целых три часа до своего первого урока.
И сегодня - последний день на работе перед Рождественскими каникулами, и их матери желают знать, как ведет себя Луи. Что за херня.
Он заходит в кабинет так быстро, как может, нужно только захватить пару вещей, а потом пойти домой, принять ванну, помириться с Гарри и есть все, кроме торта. У него почти случается сердечный приступ, когда он открывает дверь, а внутри уже кто-то есть.
Конечно же, это Гарри.
- Привет, любимый, - с улыбкой говорит Луи, прежде чем вспоминает, что они в ссоре, и поэтому сразу делает свой голос и лицо серьезными. Он совершенно не рад его видеть. Он огорчен.
Гарри с нежностью смотрит на него и отклоняется на письменный стол. В его руках - красное яблоко, наверное, в знак примирения, а может быть это просто самое избитое сравнение с преподавателем истории. Гарри всегда походил на Белоснежку, даже когда они проводили время в Лос-Анджелесе и загорели больше, чем любой англичанин заслуживает.
- Привет, эм. Ты забыл его утром.
Гарри указывает на стол, где лежит аккуратно завернутый бутерброд. Даже вчера он приготовил Луи еду на обеденный перерыв. Чертов бутерброд, Луи всегда берет их. Кроме сегодняшнего утра, когда он проснулся утром от сообщения Лотти о тридцати воздушных шарах, и его чуть не вырвало.
Гарри все еще не уверен ни в яблоке, ни в том, как опирается о письменный стол, ни в ссоре. Но, тем не менее, они разговаривают, и Луи уверен в том, что чуть позже он трахнет Гарри на этом самом столе. Как же хорошо, что он запер дверь сразу же, как увидел его.
- Спасибо, - говорит Луи, делая шаг по направлению к нему. - Я не хотел сбегать. Прости.
- Все хорошо, - врет Гарри, - ты был занят и поэтому немного странным, я понимаю.
Луи складывает руки на груди, сразу же выпрямляясь.
- Нет, не был.
Гарри поднимает брови.
- Ты хотел, чтобы я и Найл поехали и подцепили мне паренька на Фиджи, Луи.
Луи знает, что он слишком резкий, но все равно пожимает плечами.
- Это красивое место.
Должно быть, это и выводит Гарри из себя. Ссора с ним - это сложное и пугающее искусство, потому что даже когда ты очевидно расстроен, он все равно будет оставаться милым и добрым до самого конца. Гарри выпрямляет спину и приближается к Луи, из-за чего возвышается над ним.
- Луи, ты не можешь просто <i>отправить меня на остров,</i> потому что переживаешь насчет чего-то. Черт возьми, соберись и поговори со мной.
Из-за его последних слов Луи не выдерживает. Гарри всегда пытается найти ответ, и когда он узнает его, то более чем просто расстраивается и просит об объятьях.
- Мне тридцать, - оскорбленно шепчет Луи.
Гарри ничего не делает. Он не открывает рот от изумления, не хватает его за футболку и не убегает. Он просто хмурится и говорит:
- Обычно это случается после того, как тебе целый год двадцать девять.
Гарри не понимает. Луи опускает голову вниз, пока собирает свои мысли в кучу, но Гарри делает два больших шага и поднимает его подбородок вверх, чтобы посмотреть ему в глаза. Луи ничего не может скрывать, когда тот так смотрит на него, и просто рассказывает все.
- Я знаю, что разница в возрасте казалась тебе горячей, когда мне было двадцать пять, я был худенький, но я знаю, что через десять лет у меня не будет нормальных волос, а через двадцать мой член уже не будет исполнять свои функции, у меня начнут появляться морщины. Господи, разве ты не понимаешь, что все съезжает вниз по наклонной? Просто отправляйся на Фиджи и трахни поклонницу.
Наверное, сейчас он выглядит наиболее жалким, чем когда-либо позволял себе быть с Гарри. Он даже не имел в виду половину из этого. Он убьет всех его поклонников, если вдруг Гарри окажется рядом с какой-нибудь привлекательной фанаткой, и также он знает, что у него будут нормальные волосы больше пятнадцати лет. Ему нужно высказать всю эту боль своей души, что он и сделал.
- О чем, черт возьми, ты <i>говоришь?</i> - спрашивает Гарри после долгой паузы, его глаза широко раскрыты от удивления. Он открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но, в конце концов, притягивает Луи к себе и целует. Наверное, он хотел поспорить или поскандалить, но вместо этого он нежен и осторожен, что слегка успокаивает. Луи сразу забывает, что за хрень он только что сказал, оборачивает свои руки вокруг его шеи, наклоняет ближе и целует с большим напором.
Когда они отодвигаются, оба тяжело дышат, и Гарри усмехается.
- Ты <i>придурок.</i> Ты думал, что после пяти чертовых лет произойдет магия, и всё исчезнет просто потому, что тебе тридцать?
- Ну, да, - противится Луи, смотря на шею Гарри, а не ему в глаза.
Тот слегка трясет его.
- Ты вообще меня знаешь? Даже если бы мы и не были вместе в какой-нибудь мрачной вселенной, я был бы сорокалетним разведенным троллем с как минимум двумя детьми.
Луи смеется так сильно, что пугает самого себя, а его живот начинает болеть. Потому что он может <i>представить</i> это. В какой-то мрачной вселенной, где он может даже забеременеть от Гарри, может <i>представить,</i> как дружит со случайными детьми и соблазняет их родителей своей милой задницей.
- <i>Гарольд,</i> - заставляет сказать он себя, но потом снова начинает смеяться. Все проблемы будто бы пропали, он чувствует себя так легко. И таким глупым. Конечно же, Гарри прав. Ему просто нужно слышать это. - Хорошо.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |