Видимо, недоумение и удивление, отразившиеся на лице Александры, Ян счел за недовольство.
— Вам следовало ранее выразить свое мнение по этому поводу, — сухо произнес он, — потому как за время нашего путешествия к Тригору и обратно, вы постоянно проводили ночи наедине со мной и теперь скомпрометированы настолько, что будь вы не императрица, а простая девушка, приличному человеку было бы зазорно даже поздороваться с вами.
«Что еще раз доказывает, ваше высочество, что вы человек далеко не приличный», — усмехнулась про себя Александра, а вслух высказала:
— По-моему, это было разумно. К тому же я веду себя так, как мне подсказывает совесть, и мне нет абсолютно никакого дела до всех этих дурацких предрассудков!
— Что ж, леди Александра, не могу не согласиться с вами в том, что вы действительно продемонстрировали полнейшее пренебрежение всеми правилами приличия, — усмехнулся Ян, укладываясь на свой плащ.
— Что вы имеете в виду? — прищурилась Саша, подползая и садясь на том краю кровати, откуда было видно невозмутимо растянувшегося на полу Яна.
— Когда мы были в доме и Симоса, и я утром принес вам воду, вы позволили мне войти, не потрудившись даже одеться.
— По-моему я была закутана настолько, что выглядела бы более раздетой в любом из платьев, что носила во дворце! — ответила девушка, и вдруг засмеялась. — Вы знаете, — произнесла она сквозь смех, — я, кажется, начинаю понимать… Увидев вас, я должна была сделать так… Ах! — она картинно закатила глаза. — А потом вот так: ах! — красиво и плавно, Александра изобразила обморок, потом снова рассмеялась.
К ее удивлению, желтые глаза Яна улыбались.
— Кого-то мне это напоминает, — сказал он, и вдруг помрачнел — он понял, что только что, конечно немного утрировано и театрально, Александра изобразила перед ним леди Фелисиану. Эти наивно распахнутые, круглые как у куклы глаза, томные вздохи, полуобморочное состояние, заставлявшее молодую леди нервно обмахиваться веером и причитать, ссылаясь на свою ранимую женскую душу при виде растоптанного жука на парковой дорожке. Как же все это было похоже на то представление, которое со смехом разыграла перед ним Александра! «Сплошной театр», — угрюмо подумал Ян, заставив Александру недоумевать по поводу странной перемены его настроения. Теперь, мысленно сравнивая поведение Александры и леди Фелисианы, Ян вдруг понял, что совершенно зря называл Александру обманщицей и интриганкой. Да, она виртуозно обманула всех, когда от ее актерского мастерства зависела ее жизнь, сохранение ею своей памяти, своей личности, но после… Он не услышал от нее ни одного лживого слова, напротив, девушка совершенно правдиво и без приукрашений то и дело сообщала Яну свое нелестное мнение о его персоне. А если Александра и скрывала иногда свои чувства, то делала это лишь потому, что хотела сохранить твердость перед лицом опасности, а также не собиралась вызывать жалость к себе жалобами и рыданиями, стараясь по возможности держать в себе свои переживания. А что же леди Фелисиана? Ян глубоко вдохнул и тряхнул головой, коря себя за то, что опутанный предрассудками касательно поведения женщин не разглядел обманщицу в той прекрасной голубоглазой фее, которую наивно считал образцом настоящей хорошо воспитанной леди.
Александра некоторое время наблюдала за выражением лица Ян, но вспомнив, что очень хочет спать, потянулась к тумбочке, на которой стоял грубоватой работы деревянный подсвечник и задула свечу.
— Отвернитесь и закройте глаза, — негромко произнесла она приказным тоном.
Ян даже не шевельнулся, но тем не менее девушка услышала:
— Я закрыл глаза.
Поспешно сбросив штаны, и решив на всякий случай не снимать рубашку, Александра быстро забралась под простыню.
Глава 33
Утро началось приглушенным воплем Александры, обнаружившей в примыкающей к их комнате душевой жирных, противных мокриц и другую нечисть. Преодолев омерзение, девушка, кривясь, забралась под воду, которая текла из проржавевших, обвешанных мохнатой паутиной труб. Несмотря на ее приверженность идее водопровода, теперь чистая миска с водой казалась Александре более заманчивой перспективой, но она не хотела лишний раз привлекать к себе внимание просьбой принести воду, и вымылась под так называемым душем, который грозил того и гляди отвалиться и упасть ей на голову.
За этим неприятным открытием начались томительные часы бездействия, которые к счастью прервались еще до вечера, так как Яну необходимо было встретиться с лордом Вильта, отсылавшим гонца к одному могущественному волшебнику, живущему неподалеку от города. Вести, которые сообщил этот человек, оказались малоутешительными.
— Альдмар сказал, что не желает участвовать ни в чем, покуда воочию не убедится, что мы не выдумываем, и что вы действительно живы.
— Это его право, — мрачно согласился Ян.
Думал он недолго.
— Передайте Ринграрту, чтобы завтра утром был готов к двухдневному походу. Мы сами зайдем к нему на рассвете.
На том и разошлись, не задерживаясь, чтобы не вызвать ненужного к себе внимания. Лорд Вильта пошел своей дорогой, а Ян и Александра — своей.
— Мы пойдем к волшебнику? — спросила она.
— Придется.
— А почему мы не попросим помощи у Тригора?
— Ему сейчас нельзя, у него своя миссия.
— Какая?
— Тригор воспитывает великую волшебницу.
— Миляну?
— Да.
Нельзя сказать, что Александра очень удивилась, услышав это, так как предполагала нечто подобное.
— А мне всегда казалось, что волшебники чаще берут к себе в обучение мальчиков, а не девочек, — пробормотала она задумчиво.
— Тригор говорит, что воспитывать великую волшебницу куда интересней, чем, скажем, волшебника мужского рода.
— Почему?
— Вы в принципе сами уже ответили на свой вопрос, — усмехнулся Ян. — Девочки более непредсказуемы в обучении, поэтому их и правда намного реже можно встретить среди учеников великих волшебников. Но Тригор не ищет легких путей, он убежден, что в женщинах больше того, что он называет житейской мудростью.
— И вы с ним конечно не согласны, — улыбнулась Александра.
— Вы угадали, — Ян тоже улыбнулся. Улыбка тронула его янтарные глаза и слегка приподняла уголки губ.
Они шли через торговые ряды, шумные и полные самого разного люду. Внезапно внимание их привлекли какие-то громкие выкрики. Казалось, будто невидимый пока оратор очень эмоционально толкал свою речь, которая, судя по звукам, вызывала одобрение публики. По мере того, как путники подходили ближе, они могли слышать отдельные, громко выкрикиваемые слова:
— Долой тирана! Долой императора Сайриса! Долой убийцу!
Переглянувшись, Ян и Александра ускорили шаг. Оба захотели выяснить, кто же это выступает в роли оратора. Ян изо всех сил надеялся, что информацией о том, что Сайрис — убийца, этот разглагольствующий человек обязан не кому-то из участвующих в заговоре военачальников.
Когда широкая площадь открылась перед ними, Ян вздохнул с облегчением: это было скорее похоже на стихийное сборище люду, решившего послушать вылезшего на импровизированную трибуну в виде большой бочки крикливого коротышку. Вид у этого митинговальщика был самый что ни на есть сумасшедший, чем и объяснялось непростительное попустительство, с которым отнеслись ко всему происходящему стражи порядка. Двое молодых парней в фиолетовой форме с уже наметившимися пивными пузиками над блестящими пряжками ремней, лениво смотрели на коротышку.
— Надо бы схватить его, да в темницу бросить, — произнес один, причем явно было видно, что перспектива кого-то хватать и куда-то бросать совершенно не вдохновляла его, особенно если учесть, что в воздухе висел летний зной, и застегнутый на все пуговицы мундира страж порядка боялся сделать лишнее движение.
— Подождем, пока начнется заварушка, тогда можно будет и подкрепление вызвать, чтобы всех зачинщиков похватали, — протянул второй, и хлопнув своего напарника по спине, подтолкнул его в сторону распахнутых дверей ближайшей пивной, куда они тут же направились, грубо наплевав на продолжающего что-то кричать со своей бочки коротышку.
Ян и Александра собирались обойти сборище со стороны домов, но там вдруг показались несколько головорезов Сайриса. Им было глубоко наплевать и на сам митинг, и на коротышку — они разыскивали беглую императрицу. Поэтому, крепко схватив Александру за руку, Ян нырнул в толпу. Он не видел, как, бросив несколько рассеянных взглядов на собравшуюся толпу, люди Сайриса удалились.
Коротышка продолжал кричать, стоя на своей бочке, причем Ян поздно сообразил, что недооценил его ораторский дар. Люди, недовольные политикой Сайриса, возмущенно высказывали друг другу неудовольствие, и хотя император под чутким руководством своей сестрички пока ограничился тем, что лишь немного повысил налог на землю, но его головорезы, чувствуя себя в Мирограде как в своих частных владениях, часто устраивали беспорядки, грабили, убивали, насиловали, и найти на них управу было поистине невозможно. Поэтому подогретое речами недовольство народа усиливалось с каждой минутой. Смутно чувствуя, что вскоре на площади станет небезопасно, Ян пошел быстрее, таща девушку за собой.
Внезапно за их спинами раздался громкий свист, а затем чей-то голос прокричал:
— А-ну разойдись! Разойдись, задавлю!
Лошадиное ржание подсказало, что по площади во что б это ни стало собиралась проехать карета, и так как и кучер, и лакеи были вооружены, толпа вместо того, чтобы наброситься на карету и выволочь того, кто в ней находился наружу, как это подсказывало взвинченное настроение, принялась в спешке расступаться, так как горячая четверка действительно грозила затоптать всех, кто попадется под копыта.
— Пошли вон! Вон! Разойдись!
Толпа качнулась и задвигалась, Яна и Александру едва не сбили с ног. Какой-то молодец с толстой красной шеей обернулся к Яну:
— Куда прешь!
Видя, что незнакомец в плаще не собирается обращать на него внимания, продолжая движение, детина перегородил ему дорогу.
— Ты чё, ты меня не понял?
Видно, молодец нарывался на драку. Ян парировал его удар правой рукой, левой продолжая сжимать ладонь Александры, но тут оказалось, что детина не один. Ему попытался помочь хлипкий, извивчивый словно уж паренек, возле руки которого Ян заметил блеск лезвия ножа. Проклиная и его, и себя, Ян выпустил руку Александры, и, вывернув сжимавшую нож кисть, заставил парня упасть на пол, не давая себе труда задуматься над тем, что того теперь непременно затопчет множество ног. Отпихнув от себя красношеего молодца, Ян обернулся к Александре, но в это мгновение толпа качнулась, едва не сбив его с ног, и теперь его отделяли от выглядывающей из-под капюшона перепуганными глазами девушки не менее шести метров. Бесцеремонно распихивая людей, Ян начал пробираться к ней. Саша тоже делала определенные усилия, но они сводились на нет, тем более что ей пришлось отбиваться от чьих-то нахальных рук, скользнувших по ее талии и словно приклеившихся к ягодицам. Потом ржание лошадиной упряжки и крики возницы раздались совсем близко, и девушка сообразила, что если сейчас как следует не поработает локтями, то вполне возможно попадет сначала под копыта, а потом и под колеса.
Капюшон с ее головы упал, и попытка девушки вновь накинуть его, пряча лицо, закончилась тем, что через несколько секунд он снова соскользнул на ее плечи. Решив не обращать на это внимания, Александра попыталась убраться как можно дальше с пути кареты, но в этом ей не повезло — не обладая достаточной физической силой или наглостью, что тоже дало бы ей хорошие шансы выжить в этом столпотворении, Саша оказалась как раз на пути лошадей. Услышав громкое ржание и свист кучера, Александра перецепилась через чье-то ползущее по земле тело и упала. Лишь в последний момент ей удалось откатиться в сторону, тогда как кому-то менее везучему с хрустом переломило позвоночник. Тяжело и часто дыша, девушка подняла голову, пытаясь отыскать глазами Яна. Ушибленная при падении нога болела, и скорее всего поэтому девушка не поторопилась встать. Яна она не увидела, но заметила, что находится совсем недалеко от бочки, с которой вещал коротышка. Теперь же этот митинговальщик смотрел на нее округлившимися глазами, выражавшими радостное недоверие.
— Императрица! — вдруг крикнул он, и сердце Александры упало. Хвататься за капюшон было уже бесполезно. Но оставалось надеяться, что так враждебно настроенные по отношению к Сайрису люди будут более лояльны к императрице, что сбежала от императора явно не из большой любви к своему законному супругу.
Как же она ошибалась!
— Императрица! Жена изверга Сайриса! — орал коротышка, брызжа слюной от возбуждения, и голос его, полный восторга от такой неожиданной «находки» то и дело срывался на визг. — Продажная шлюха, составившая пару распутнику и злодею! Пусть же тиран и убийца лишится всего могущества, что получил от нее в день венчания! Убьем ее, и эта смерть станет благом, ослабив императора, забрав его силу! Смерть императрице, смерть грязной шлюхе! Смерть!
Ошарашенная Александра не сразу сообразила, что сейчас самое время кричать, причем кричать как можно громче. Она все-таки накинула капюшон, который несколько мгновений спасал ее от жаждущих вцепиться в ее волосы рук. Из ее горла вырвался истошный вопль, мгновенно достигший ушей того, кому он и предназначался:
— Ян! Ян!
В глубине сознания понимая, что пробиться к ней сквозь взбешенную толпу Яну будет совсем нелегко, Александра ощущала лишь дикий, животный ужас, потому что навалившиеся на нее люди явно собирались растащить свою императрицу по кусочкам. Девушка сжалась в комочек и продолжала кричать, что было сил. В большинстве своем люди не были вооружены, но, учитывая это, нельзя сказать, что императрице повезло, потому как хваткие руки ожесточенных жителей Мирограда обещали ей куда более страшную смерть, чем от удара ножом. Ее хватали, били, пребольно дергали за волосы, выдирая их клоками, руками Александра закрывала уши, боясь, как бы кому не пришло в голову оторвать эту как-никак выступающую часть тела.
Новый звук не сразу отвлек внимание ожесточенно скучившихся над лежащей на земле девушкой людей. Это был свист вынимаемого из ножен меча, а затем какой-то очень неприятный, хлюпающий звук и непонятное, сопровождающее его бульканье. Саша все еще кричала, когда ее голос перекрыли полные ужаса крики людей вокруг. Ее перестали рвать на части, и девушка, не веря окончательно в свое спасение, замолчала. Сильная рука рывком подняла ее и поставила на ноги. Лезвие меча в руках Яна имело яркий гранатовый оттенок, и люди с ужасом смотрели на него, все еще толкаясь, но смертельно опасаясь приблизиться к человеку с безумно полыхавшими глазами и страшным оружием в руках. Они расступались перед рубиновыми вспышками на клинке, кто-то громко выл от ужаса. Коротышка на бочке молчал, и лишь изредка издавал какие-то булькающие звуки, не доносившиеся до находящейся в полубессознательном состоянии Александры.
Тела и лица плыли перед нею цветными пятнами, и единственным, что поддерживало Александру, не давая ей падать в готовящуюся поглотить ее пропасть, была рука Яна, сильно, до боли сжимавшая ее запястье. Саша слышала лишь монотонный гул, состоящий из криков, шепота, громкого стука сердца — то ли своего, то ли чьего-то еще. Автоматически переставляя ноги по гладкой брусчатке, она прошла вслед за Яном сквозь открывшийся перед ними коридор, затем побежала.
Сердце гулко билось о грудную клетку, и Ян отчетливо слышал каждый его удар. Ему посчастливилось вытащить девушку живой из того кошмара, в котором она оказалась, несомненно, лишь по его вине. Все еще видя перед собой перекошенные от ужаса лица этих людей, готовых разорвать в клочья живого человека, Ян не испытывал удовлетворения, лишь холод, оставшийся от смертельного страха, что может не успеть, несмотря на то, что меч уже вышел из ножен, и что люди в страхе сами пытались поскорее уйти с дороги сумасшедшего изверга с политым свежей кровью клинком.
Еще несколько поворотов сумасшедшей гонки. Ян не думал, что Александра выдержит это, но девушка послушно бежала за ним, хотя, оглядываясь на белое как мел лицо Александры, Ян боялся, что она вот-вот потеряет сознание. Внезапно дорогу преградили двое в фиолетовых мундирах. Яну некогда было объяснять, почему стражам порядка, уже пульнувшим в успешно блокировавшего атаку Яна три огненных шара, необходимо срочно пропустить беглецов. Он взмахнул мечом. Ян видел, как Александра зажмурилась, но, стараясь не останавливаться ни на секунду, потащил ее дальше.
Наконец шум, издаваемый бросившимися в погоню за ними смельчаками, стих, затерявшись в лабиринте улиц. Ян остановился, обернулся, придержал за плечи покачнувшуюся девушку. На ее лице застыло странное выражение — смесь ужаса и удивления, и глаза от этого казались неестественно большими и пугающе бездонными, словно два затянутых тиной речных омута. Он встряхнул Александру за плечи, позвал ее по имени — она лишь вздрогнула и моргнула. Где-то неподалеку слышались шаги и голоса людей. Ян вздохнул.
— Сможете идти?
Девушка кивнула как-то неуверенно, но Яну было достаточно этого знака, и вновь схватив ее за руку, Ян быстрыми шагами направился в нужную сторону, стремясь поскорее добраться до их убежища, пока девушка еще хоть как-то держится на ногах, ведь взяв Александру на руки, Ян рисковал привлечь к ним ненужное и даже опасное внимание.
Перед довольно крутой деревянной лестницей Ян все же поднял девушку на руки, а затем опустил на широкую кровать в комнате, которую они занимали. Но Александра поднялась, опираясь дрожащими руками, села, сжалась, словно ей было очень холодно. Ее глаза странно смотрели на Яна.
— Почему? Они хотели меня убить… за что?
Девушку била крупная дрожь, словно все тело сотрясали удары ее сердца, бьющегося в груди перепуганной птицей. Ян расстегнул ее плащ и отбросил в сторону. Видимых следов повреждения на Александре вроде не наблюдалось, и Ян, сосредоточившись и прикрыв глаза, медленно повел ладонями вдоль ее тела, пытаясь определить, нет ли каких-то скрытых повреждений: переломов, ушибов, кровоизлияний, но девушка помешала ему.
— Ян, скажите, почему? — снова прошептала она.
— Леди Александра, — ответил он, открывая глаза и понимая, что прежде чем пытаться лечить, ему придется вывести девушку из того шокового состояния, в котором она сейчас находилась, — они ненавидят императора Сайриса, следовательно, эта ненависть распространяется и на вас, его жену.
— Но я же не виновата, что так получилось… я же… я совсем не хотела становиться его женой, я не хотела… вы же знаете, Ян!
— Знаю, — согласился Ян. — Но люди эти наивно полагают, что раз вы подошли ему в качестве невесты, то скорее всего вы обладаете не только сходным спектром силы, что уже само по себе предосудительно с их точки зрения, но еще и сходными чертами характера. То есть считают вас такой же, как Сайрис.
— Но я же сбежала… я же сбежала от него! Неужели им непонятно, что я точно так же его ненавижу! Почему они хотели меня убить?
— Они просто звери, — тихо ответил Ян.
По щекам Александры уже катились слезы, и он легонько погладил девушку по спине, потом осторожно обнял, стараясь не причинить боли. Голова Александры доверчиво упала ему на плечо. Помня о том, что надо еще проверить, не ранили ли девушку набросившиеся на нее люди, Ян вдруг обнаружил, что на этот раз ему самому трудно сосредоточиться.
Внезапно Саша подняла лицо, вытерла рукавом мокрые щеки.
— Ян, а что они говорили о том, что моя смерть как-то ослабит императора? Я не поняла всего, но… Ян?
Он нахмурился и отстранился.
— Ян? — девушка снова почувствовала, как к сердцу ее протягиваются ледяные щупальца страха. — Скажите, есть что-то такое, чего я не знаю?
Под ее пристальным взглядом лицо желтоглазого принца все больше мрачнело. Наконец, он заговорил.
— Вы уже знаете, леди Александра, что при венчании император получает от своей жены дополнительную силу, повышает свое могущество то того уровня, до которого сам бы не смог подняться. Так вот: самый верный и, в принципе, единственный способ лишить императора этой новой силы — убить императрицу.
Александра ошеломленно смотрела на него, и Ян продолжил:
— Да, леди Александра, убив вас, они добились бы того, что Сайрис потерял бы свое могущество и стал бы снова тем вполне посредственным волшебником, каким был ранее, до венчания.
Повисшую тишину какое-то время нарушал лишь слабый свист ветра за окном. Александра больше не плакала. Слезы оставили на ее щеках блестящие полосы, которые быстро высыхали. Девушка смотрела перед собой внезапно опустевшим взглядом, потом подняла глаза на Яна.
— Тогда я удивляюсь, почему я до сих пор жива? — глухо произнесла она.
Ответом было молчание. Александра нахмурилась.
— Так значит моя смерть вам выгодна, Ян, всем выгодна? — произнесла она задумчиво, и вдруг почувствовала, что сейчас ее голос сорвется, потому что открывшаяся перед нею страшная правда заставила быстро работать ее мозг, и то, что стало результатом размышлений, повергло ее в неподдающееся описанию отчаяние.
— Почему же вы не убили меня сразу? Конечно, ведь если Сайрис быстро найдет мне замену, более послушную жену, вы не успеете подготовить восстание! Скажите, Ян, сколько мне еще отпущено, сколько?
Мир стал неистово раскачиваться, грозя перевернуться, но Александра все же вскочила на ноги и стала напротив Яна. Ярость придала ей сил, и она удержалась на ногах.
— Как вы могли так обманывать меня, Ян? Как вы могли! Вы… вы… почему вы спасли меня сегодня, почему? Вы же рисковали, вас могли узнать! Почему? Сайрис, возможно и не нашел бы так быстро мне замену, но вы поставили под угрозу очень многое, вытаскивая меня оттуда! Зачем вы это сделали, Ян? Чтобы распорядиться моей жизнью, когда придет срок? Зачем?
— Вы не раз спасали меня. Элементарная вежливость, леди Александра, жизнь за жизнь.
Эти произнесенные холодным тоном слова заставили Александру замереть на мгновение, потом рука ее метнулась вверх. Стальные пальцы Яна сомкнулись на запястье. Александра замахнулась левой рукой, но Ян снова остановил ее. Его хищные глаза пылали, отражая пламя зажженных свечей, и девушка почувствовала настоящий страх. «Если эта рука еще раз поднимется на меня — я ее сломаю» — вспомнила Александра предупреждение, высказанное желтоглазым принцем в тени императорского парка, когда она точно так же пыталась его ударить. Девушка замерла, почему-то не сомневаясь, что Ян вполне может исполнить свою угрозу. Но Ян медленно, очень медленно, опустил ее руки. Желтые глаза не отрывали взгляда от ее зеленых глаз, и под этим горящим взглядом Александра вдруг засомневалась в правоте собственных выводов. Сомнения отразились на ее лице.
— Ян? — негромко позвала она.
Он продолжал смотреть на нее, не отпуская ее рук, видимо просто забыл отпустить, и Саша вдруг с ужасом поняла, что своими словами нанесла незаслуженную обиду человеку, буквально вытащившему ее из самого ада.
— Ян?
Он отпустил ее, но Александра быстро среагировала, удержав его руки.
— Простите меня, я… я не должна была так говорить, ведь вы спасли мне жизнь! Простите меня, Ян, я ошиблась…
Несколько рассеянным взглядом Ян посмотрел на ее пальцы, теперь сжимавшие его запястья.
— Отчего же, леди Александра. Сделанные вами выводы абсолютно верны, вы не ошиблись, — слегка охрипшим голосом произнес он, и девушка вздрогнула от пробежавшей по всему ее телу от макушки до пяток волны ледяного холода, пальцы ее разжались. — Однако вы, как обычно, забыли о моем обещании.
Он отвернулся, сделал несколько шагов, и остановился, потому что в этот миг на его плечо легла рука Александры.
— Я слишком плохо о вас думала, Ян…
Едва справившись с голосом, он ответил:
— Вы думали обо мне именно так, как я того заслуживаю.
— Ян!
Она обошла его и встала перед ним, заглядывая в лицо. Глаза ее блестели.
— Ян, простите меня, пожалуйста!
— Мне нечего вам прощать, леди Александра.
Осторожно отодвинув ее в сторону, Ян медленно отошел к двери. Тихо скрипнув, дверь закрылась за ним, и Саша слышала, что больше Ян не сделал ни шага, оставаясь прямо за этой толстой деревянной дверью, продолжая охранять ее несмотря на те обвинения, которые она так безжалостно кинула ему в лицо. От осознания этого ей стало еще хуже, и девушка опустилась на постель, беззвучно рыдая от отчаяния и злости на саму себя, и сердце ее сжималось, когда она думала, что должен был сейчас чувствовать Ян, холодность и жесткость слов которого больше не могли обмануть Александру. Свернувшись калачиком поверх покрывала, Александра подумала о том, что впереди у нее будет еще много времени, чтобы помириться с Яном и как-то загладить свою вину. А пока… пока ей лучше успокоиться и уснуть, потому что он тоже хочет спать, но не вернется в комнату, пока не будет уверен в том, что Александра спит. Свернувшись калачиком, девушка вскоре забылась беспокойным сном, и уже не слышала, как входная дверь тихо приоткрылась.
Глава 34
— Вставайте, леди Александра, нам пора идти.
Саша разлепила веки и приподняла голову, которая оказалась такой тяжелой, словно на ней был надет рыцарский шлем. Она хотела что-то сказать спросонья, но тут в памяти всплыли события предыдущего вечера, и Саша, мигом согнав дремоту, отыскала глазами Яна. Он укладывал в свою холщовую сумку еду и еще какие-то вещи, совершенно не обращая внимания на Александру, и, кажется, избегая встречаться с нею взглядом. Саша вздохнула и встала, прошла в душевую, сполоснулась под холодным душем, привела в порядок свою одежду и вернулась в комнату. На тумбочке, на белой салфетке ее ждали несколько бутербродов и еще дымящаяся чашка чая. Девушка снова бросила взгляд на угрюмого Яна.
— А вы… вы разве не будете есть?
— Это ваш завтрак, — ответил Ян.
Саша постаралась позавтракать как следует, но ей кусок в горло не лез, поэтому съев всего один бутерброд, девушка запила его чаем, а все остальное завернула в салфетку и, подойдя к Яну, протянула ему.
— Возьмите это.
Не глядя ей в лицо, Ян взял из рук Александры сверток, и девушка на долю секунды ощутила прикосновение его шершавых пальцев. Положив оставшиеся от завтрака бутерброды в сумку, Ян надел плащ, застегнул его под горлом и, вскинув на плечо свою сумку, произнес:
— Пойдемте.
Утро встретило путников туманом и безрадостной серостью. Улицы в этот час еще оставались пустынными, но стражи порядка в фиолетовых мундирах патрулировали город круглые сутки, поэтому идти приходилось очень осторожно. На одной из улиц сквозь туман вдруг выплыли два фиолетовых пятна, и Ян, быстро метнувшись в закуток между двумя домами, своим телом прижал Александру к кирпичной кладке. Затаив дыхание, девушка вслушивалась в шаги, но как только патруль миновал их, Александра вдруг поняла, что очень рада этой нечаянной близости. Она боялась шевельнуться, чтобы не спугнуть это странное ощущение, но шаги стражей быстро удалялись, и Ян отстранился. На миг их глаза встретились, но Ян отвел взгляд и вышел из закутка, предварительно оглядев пустынную улицу. Саша сдавленно вздохнула и снова пошла за ним.
Дальнейший путь до дома Симоса прошел без приключений. Рингарт не заставил их ждать себя у калитки, появившись на крыльце, едва путники поравнялись с его домом. Молча поздоровавшись кивком, Симос накинул капюшон довольно потрепанного темно-коричневого плаща.
— На выходах из города стоят патрули, — сказал он через некоторое время, и добавил, — после вчерашнего…
И Ян, и Александра прекрасно поняли, что имел в виду воин. Девушка почувствовала укол стыда за то, что произошло на площади, и благодаря чему об их пребывании в городе теперь знал Сайрис, но тут Ян произнес:
— Это целиком и полностью моя вина, Симос.
Рингарт издал какой-то звук, похожий на кряканье, и хлопнул друга по плечу.
— Кстати, Ян, — сказал он, — я только сейчас подумал об этом: если Сайрис занимает трон незаконно, то кто же является законным наследником престола? Да… более высокопоставленных друзей, чем настоящая императрица и моими надеждами будущий император и представить нельзя!
— Да, — невесело хмыкнул Ян, — я и сам стараюсь не задумываться над этим.
Из города вышли не по дороге, а пробирались через мелкие улочки и сады на окраине, потом вошли в лес. В воздухе все более чувствовался ни с чем не сравнимый запах моря, и вскоре Александра даже услышала сквозь шелест листвы громкий шум прибоя, ритмично бьющего о прибрежные скалы. Девушка молчала с того самого момента, как они с Яном вышли на улицу, и сейчас созерцала окружающее молча. Рингарт, кажется, заметил некоторую натянутость, которой раньше в отношениях Яна и Александры не наблюдалось, а также то, что девушка постоянно молчала, да и его высочество также не обращался к ней ни единым словом. Но Симос Ринграт предпочитал не лезть не в свое дело.
Вскоре лес стал редеть и закончился. Почти до самого горизонта простиралась открытая равнина, лишь вдалеке прерываемая едва различимыми глазу низкими порослями хвои. Справа же от путников на горизонте небо сливалось с морем, и полоса берега, такого же высокого и неприступного, как и у императорского дворца, виднелась неподалеку, но путники не собирались к ней приближаться. Им было необходимо как можно быстрее пересечь открытую местность и снова войти под укрытие леса.
Мужчин насторожил новый звук, гулкий и ритмичный, который для Александры долго оставался неслышным, сливаясь с грохотом прибоя. Внезапно словно удар электрического тока заставил Сашу вздрогнуть — Ян схватил ее за руку.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |