4 (миди) Кризис среднего возраста 4 страница

Малфой слушал его, каменея от холодного отчаяния. Это был первый раз, когда Гарри заговорил о чём-то, связанном с войной - и нахлынувшие воспоминания сотрясали его тело нервической дрожью. Поттер влил в него стакан огневиски и аппарировал в спальню. Позже, когда они уже лежали в постели, Гарри сказал:

- Ты не поверишь, какой вопрос она задала мне последним.

- Мерлин, что ещё? – хрипло пробормотал Драко. В затылке гудел свинцовый колокол, а перед глазами мельтешили радужные кольца.

- Спросила – а папа решил меня родить потому, что он такой хороший целитель?

Малфой резко сел, от головокружения едва не навернувшись с кровати. Гарри поймал его за руку и уложил обратно.

- Ты чего?

- Блядь. И что ты ей ответил?

- Что так оно и есть. Обычно мужчины боятся таких вещей, но папа так хотел, чтобы ты у нас была, что решился. И если бы он не был таким хорошим целителем, ничего бы не получилось.

Малфой обессиленно откинулся на подушку. Гарри медленно гладил его рассыпавшиеся волосы.

- Успокойся. Думаю, когда эти вопросы поднимутся снова – мы найдём, что ей сказать.

- Интересно, а про отца она читала?

- Не знаю, - неожиданно резко ответил Поттер. – Если и читала – пусть Люциус объясняется. Это не наше с тобой дело, Малфой. Мы - это мы… а он своим поступкам пусть ищет оправдание сам… если вообще считает, что тут есть оправдание.

Гриффиндор неизлечим… Драко мягко коснулся губами поттеровской щеки.

- Ладно. Надо спать.

…Когда дочь вернулась домой на летние каникулы. Малфой почти ждал вопросов – но не получил их. Девочка явно предпочитала обсуждать военную тему с Поттером. Позже он думал, что она просто боялась услышать от него самого что-то такое, что разрушит её маленький мир, перевернёт всё, что казалось незыблемым с раннего детства. И решил не тревожить старые скелеты – пусть себе мирно остаются в шкафах.

Хотя подсознательно он уже тогда понимал, что в шкафах они остаются до поры до времени.

-----------------------------------------------------

* — et cetera(фр.) — и так далее.

* — Моко — серо-зелёная ящерица, длиной до 10 дюймов, обитает в Англии и Ирландии. Умеет сжиматься по собственному желанию, поэтому магглы никогда не замечали её. Шкурка моко очень ценится волшебниками. Они делают из нее сумки для денег и кошельки, которые при приближении чужаков уменьшаются в размерах точно так же, как делала ранее владелица шкурки. Ворам очень трудно найти кошельки и сумки из шкурки моко.

Глава 6.

Ночная бабочка шмякнулась о фонарное стекло, на мгновение растеклась по нему трепещущей бурой кляксой — и заметалась, застучала всем своим крошечным тельцем в поверхность сияющего оранжевого шара, словно надеясь, что её впустят внутрь. Этот слабый стук отвлек Малфоя от мыслей. Он встряхнул головой, машинально затянулся и тут же выплюнул окурок прямо на крыльцо — дотлевшая до фильтра сигарета оставила во рту омерзительный, едкий вкус. В правом виске будто засела тупая игла. Драко подсветил себе Люмосом и, испепелив окурок, привалился боком к витым столбикам перил. В дом идти не хотелось. Он нашарил в кармане кошелёк и уже приготовился аппарировать в какой-нибудь бар, но вдруг за спиной щёлкнул замок и пахнуло знакомым ароматом клубничной резинки Друбблс. Малфой сцепил зубы.

Серпенс вышла на крыльцо, нерешительно помялась и села на ступеньку рядом с Драко. Поёрзала, сопя и вздыхая, придвинулась поближе, заглянула ему в лицо. Малфой видел: в припухших глазах дочери застыл страх, её густые ресницы подрагивали, отливающие серебром радужки потемнели до графитово-серого цвета. Девочка кашлянула — робко, совершенно не похоже на себя — и вдруг прошептала:

- Мы с папочкой... поговорили...

Малфой дёрнулся.

- Это отец тебе велел ко мне пойти? - с неожиданной злобой спросил он.

Дочь отчаянно затрясла головой:

- Нет! Нет, пап, я сама...

Её голос сорвался. Драко взял дочь за подбородок, поворачивая её лицо к свету. Серпенс зажмурилась и вдруг, всхлипнув, изо всех сил прильнула к нему, беспомощно, как та бабочка в стекло, тычась Малфою в грудь, смачивая горячими слезами бирюзовую футболку.

- Прости меня! Ну прости, ну па-аапа-аа...

Внутри что-то лопнуло, заливая грудную клетку ноющей болью. Драко прижал дочь к себе, гладя её трясущиеся плечи, целуя тёплую пушистую макушку.

- Всё-всё... успокойся. Успокойся... детка.

- Па-аап... - Серпенс зарыдала ещё безысходнее. Малфой прикусил губу. Прежде он никогда не называл её так - это ласковое словечко было из лексикона Поттера... Он положил ладонь на затылок девочки, укрывая её в своих объятиях, баюкая, словно младенца.

- Ш-ш... всё хорошо. Довольно. Не надо плакать, маленькая.

Когда плач перешёл в редкие короткие вздохи, Драко вытер лицо дочери платком и осторожно отодвинулся. Девочка смотрела на него покрасневшими глазами, её грудь судорожно вздымалась, опухшие губы всё ещё подрагивали. Малфой вложил платок ей в руку.

- Знаешь, я уверен — на Истории Магии, ты болтаешь с соседкой или спишь, подобно большинству одноклассников, - с лёгкой усмешкой заметил он. Дочь вздрогнула и посмотрела удивлённо. - Но что-то подсказывает мне, что будет пара уроков, когда профессору Биннсу удастся привлечь твоё внимание... И сейчас я хочу рассказать тебе кое-что. Слушай. - Драко опёрся спиной на перила крыльца. Помолчал немного, собираясь с силами.

- Мой отец, как тебе наверняка известно, входил в так называемый Ближний Круг. - начал он, глядя прямо в расширившиеся глаза Серпенс. - Когда он представил меня Лорду, я был лишь немногим старше тебя. Моё воспитание и возраст могут объяснить — заметь, я не говорю “оправдать” — то, что я воспринял идеи Волдеморта с восторгом. Не стану отрицать и сейчас — в них много рационального. Маги и магглы никогда не станут одним целым, это противоречит самому мироустройству. Но тогда я не понимал, что методы Лорда не могут привести ни к чему хорошему. Я был подростком — убийства и всё прочее казались мне чем-то абстрактным, а борьба с существующим режимом - благородным делом. Волдеморт был личностью легендарной, его соратники... в общем, многое окружало их в моих глазах романтическим ореолом... А позднее случилось несчастье: мой отец попал в Азкабан, и в шестнадцать лет я фактически оказался главой рода. Я был напуган и зол, единственный способ вернуть отца ко мне и матери был предложен нам Лордом... Серпенс-Астория, ты понимаешь, каково это — знать, что в твоих руках жизнь самого близкого человека? Не понимаешь, думаю... и слава Мерлину — надеюсь, тебе никогда не придётся столкнуться с подобным выбором. А вот мне тогда пришлось выбирать... так на моей руке появилось это. Люмос!

Холодный голубоватый огонёк выхватил из темноты его бледное предплечье, старые белесые шрамы - теперь они были почти незаметны и имели форму молнии, как у всех бывших носителей Метки. Серпенс, замерев, вглядывалась в знакомые ей с детства следы. Малфой помолчал ещё немного, давая ей рассмотреть, потом отменил заклинание и положил палочку на ступеньку.

- Ты знаешь, тогда она имела другую форму... Итак, я получил задание и отправился в Хогвартс. В тот год я был изгоем, как и большинство учеников нашего факультета: нас ненавидели и боялись, мы ненавидели в ответ. Я же был словно между двух огней: с одной стороны жизнь моих родителей, с другой — жизнь чужого и враждебного мне человека... В общем, как тебе известно, своё задание я не выполнил — за меня его сделал тот, кого моя мать связала Нерушимой Клятвой. Позднее я узнал, что это было лишь частью игры, в которой мне отводилась роль пешки... А потом началась война. Я боролся, Серпенс-Астория. Своим идеалам я не изменял... хотя вскоре очень хорошо понял, каковы многие из тех, кто стоит со мной на одной стороне... и куда они тащат меня, мою семью и мою страну. Это стало самым страшным ударом... и это изменило меня бесповоротно.

Он вновь умолк. Дочь замерла, почти не дыша, напряжённо вглядываясь ему в лицо. Драко на мгновение прикрыл глаза.

- Мы проиграли эту войну, Серпенс. Но знаешь... самое странное то, что, если подумать — ведь именно она принесла мне одну из лучших вещей в моей жизни. Понимаешь, прошлое есть прошлое. Я никогда не смогу забыть его, да мне это и не нужно. И я помню — всегда помню, что с твоим вторым отцом мы стояли по разные стороны. Но во многом именно благодаря этому прошлому мы с ним потом и смогли быть вместе... и у нас появилась ты.

Он стиснул зубы, чувствуя, как волна боли подступает к самому горлу. Серпенс вдруг прянула к нему и неловко ткнулась губами в щеку Малфоя.

- Папа... я тебя люблю. Вас обоих. Очень люблю. Знаешь... мне даже всё равно, кто из вас меня... ты понимаешь? Всё равно. Вы просто мои. Оба. Спасибо, что поговорил со мной, пап.

Малфой окаменел. Он неверяще смотрел в глаза дочери, вновь налившиеся знакомым серебряным блеском Она ещё раз прижалась губами к его щеке, вскочила и убежала обратно в дом. Драко слышал, как простучали по лестнице её каблучки, слышал и короткий возглас Поттера. Спустя секунду Гарри выскочил на крыльцо, почти упав рядом с ним на ступеньку. Руки любовника легли на плечи, осторожно встряхнули... Гарри смотрел ему в лицо так же пристально, как минуту назад — Серпенс.

- Что? Драко? О чём вы говорили?

- Она… знает... - выдохнул Малфой.

Гарри понял его без слов.

- Бл... Мерлин. И как?

- Вроде нормально. Сказала — это не имеет значения.

Поттер нервно хмыкнул и прижал Драко к себе потеснее.

- Астория, Мерлином клянусь, - задумчиво пробормотал он.

- Да, я тоже думал об этом. Скорее всего, у девчонки появились какие-то мысли на этот счёт, и она кинулась к крестной. Привыкла, что та отвечает на любой поставленный вопрос.

- Вполне вероятно. Женская, Моргана её побери, солидарность...

- И не говори.

Малфой полулежал в кольце твёрдых поттеровских рук. Боль в груди всё не уходила... внезапно он вспомнил испуганное лицо дочери и высвободился. Гарри внимательно оглядел его и нахмурился.

- Что такое?

- Ты хотя бы извинился перед ней?

Гарри на мгновение отвёл потемневшие глаза.

- Извинился... - глухо ответил он. И тут же добавил резко: - за форму, Малфой. Но не за содержание.

На дне зелёных глаз переливались крошечные оранжевые блики — отражение света фонаря, на загорелом лице застыло упрямое выражение — сколько раз за последние сорок лет Драко видел его?.. Малфой качнулся вперёд, дернул Поттера за плечо, сорвал с него очки, которые, жалобно звякнув, поскакали вниз по ступенькам, и притянул к себе. Шелковистые косички скользили и щекотали его кожу, он целовал Гарри - целовал морщины на лбу, веки, колючий подбородок, твёрдые губы. И говорил - говорил впервые за все эти годы. О магазине Малкин, о своей протянутой руке, о том, что ощутил, первый раз увидев на коже Метку, об ударе в купе Хогвартс-экспресса, о Сектумсемпре в туалете Миртл, о гостиной мэнора и багровом пламени в Выручай-комнате... Слова текли рекой, он захлёбывался ими, словно утопающий, хватая ртом воздух. Гарри молча обнимал его, прижимая к себе, поттеровские руки обжигали тело Малфоя под тонкой тканью футболки... Поток слов иссяк мгновенно, словно кончилось действие Веритасерума. Драко резко замолчал, приходя в себя, освобождаясь от этого припадка безумия, и, задыхаясь, почти со страхом посмотрел в глаза Поттера. Тот ответил ему прямым взглядом, коротко вздохнул - будто перед прыжком в воду.

- Драко. Я...

Малфой стремительно прильнул к его рту, ловя губами несказанные слова. Гарри подался навстречу, поцелуй - долгий, жадный - огнём прокатился по венам Драко. В ту же секунду он вскрикнул и скорчился - в левой половине груди забухал гоблинский кузнечный молот, эхо этих ударов раскалывало левую лопатку, отдавалось острой болью в руке до самых кончиков пальцев. Дыхание перехватило, во рту появился кислый вкус страха — Малфой слишком хорошо понимал, что представляют собой подобные симптомы. Гарри, моментально среагировав, подхватил его на руки.

- Что? Плохо? Что сделать? Целителя?

- В спальне в аптечке... - прохрипел Малфой, - высокий флакон, коричневый... сигнатура зелёными чернилами... принеси... и воды.

Поттер мгновенно аппарировал и меньше чем через полминуты вернулся обратно с зельем. Разбавив препарат водой под руководством Драко, поднес стакан к его губам, напряжённо глядя, как тот глотает острый, горьковато-свежий состав. Потом на руках оттащил несопротивляющегося Малфоя в дом, уложил его на трансфигурированную из стула кушетку и отправил одного из брауни за помощью. Спустя пять минут в комнате появилась целительница - худощавая брюнетка, говорившая с резким немецким акцентом, но оказавшаяся на удивление компетентной для гостиничного колдомедика. Она быстро наложила диагностические чары, подтвердила озвученный Малфоем диагноз — впервые возникшая стенокардия напряжения — и вполне профессионально применила стабилизирующее кровоток и противоболевое заклятие. Через несколько минут Драко почувствовал себя вполне прилично. Колдомедик спрятала палочку и улыбнулась бледному как старый пергамент Гарри.

- Всё будет хорошо, герр Поттер. Не надо так переживать - и успокойте дочь (услышав шум внизу, Серпенс выскочила из спальни и стояла, застыв от ужаса, пока Гарри не обнял её и не уверил, что ничего серьёзного не случилось. Только после этого девочка согласилась подняться наверх и не мешать колдомедику).

Потер кивнул и аппарировал в спальню Серпенс. Целительница повернулась к Драко.

- Коллега, - доверительно сказала она, - я понимаю, что при нашей с вами работе отдых — это, как выражаются магглы, святое дело, но всё же посоветую вам не перенапрягаться, - и бросила весьма выразительный взгляд на малфоевскую причёску. - До отъезда рекомендую избегать аппараций, а после возвращения домой немедленно займитесь собой — надо пройти полное обследование, убрать из сосуда бляшку, да и на диете следует посидеть...

- Благодарю за совет, коллега, но я как-нибудь разберусь.

- Я поняла. - брюнетка обиженно вскинула голову. - И всё-таки вы же понимаете, что шутить с такими вещами не следует...

- Он всё понимает, целитель, - бесшумно появившийся Поттер смотрел на Малфоя совершенно не идущим ему умоляющим взглядом, и Драко, хмыкнув, раздражённо кивнул. Колдомедик вновь улыбнулась, уточнила, какие зелья "коллега" планирует принимать завтра, одобрительно улыбнулась и с хлопком исчезла. Гарри решительно подхватил Малфоя на руки и поволок вверх по лестнице.

- Поттер, не дури, - устало произнес Драко. - Левикорпусом будет проще.

- Ещё чего, - пропыхтел Гарри.

...В спальне он стащил с Малфоя одежду, разделся сам и улёгся рядом, тесно прижимаясь к любовнику. Драко закрыл глаза - несмотря на давно исчезнувшую боль, он испытывал безумную усталость, тело растеклось по прохладным простыням, будто из него заклинанием удалили все кости. Поттер негромко дышал рядом — стук его сердца отдавался в голове Драко как мерный, убаюкивающий шум дождя. Они уснули через несколько минут, но даже сквозь тягучее марево сна Малфой до утра ощущал тепло тела Гарри и твёрдость руки, обнимаюшей его — покорно и властно одновременно.

Глава 7.

Драко медленно выплывал из густой, словно мёд, уютной дрёмы - сонная лень ещё окутывала его тело мягким плащом, пуховое одеяло казалось неподъёмно тяжёлым. Он бездумно пошарил рядом с собой, однако никого не нашёл. Сон схлынул моментом, в животе ворохнулся неприятный комок — Малфой резко повернулся и сел. Спальню заливал яркий солнечный свет, на полу трепетала резная тень кружевной занавески, а из сада доносились резкие птичьи крики — над окном было гнездо стрижей. Драко вдруг вспомнил, как несколько дней назад Поттер левитировал с Серпенс под крышу, чтобы показать ей птенцов... Он нервно огляделся и обнаружил любовника: тот сидел в кресле и смотрел на Драко внимательно и серьёзно. Малфой напрягся. Перед ним моментально встал вчерашний вечер и — в особенности — собственная истерика. Гарри быстро подошёл и опустился на край кровати. В его глазах угнездилась какая-то озабоченная нежность, и когда он потянулся к Драко, по-маггловски щупая ладонью лоб, напряжение тут же отхлынуло прочь.

- Как ты? - спросил Гарри, - Есть хочешь? Может, Хильду вызвать?

- Какую Хильду?

- Целительницу. Ты что, - Поттер нахмурился, - не помнишь, что было вчера?

- Помню. Меня интересует, с каких пор она уже просто "Хильда"?

Гарри хмыкнул.

- С утра - она связывалась со мной через камин, и мы мило пообщались. Велела тебя не будить, пока сам не проснёшься.

- А который час?

- Полдень.

- Мерлин. Серпенс завтракала?

- Конечно. Порывалась посидеть с тобой, но я отправил её на пляж - всё-таки завтра уже уезжаем. Пусть поплавает напоследок.

- Разумеется. Сам-то ел?

- Угу. Так как ты? Что-нибудь дать? Зелье там...

- Нет, я в полном порядке, - Драко откинул одеяло, выбираясь из кровати, но тяжёлая ладонь надавила на его плечо.

- Куда это? Лежи. Хильда сказала: минимум сутки постельного режима.

- Бред. Что за маггловский подход? - Малфой отвёл руку Гарри, - отвяжись, Поттер, мне отлить надо.

- Да лежи, говорю.

- Смею заметить, что в постель я не мочусь лет с полутора, - раздражённо заметил Драко, спуская ноги на пол, - или ты мне ночной горшок предложишь?

- А это мысль, - оживился Поттер и вытащил из рукава палочку.

Прежде чем Малфой успел возразить, он призвал с подоконника пепельницу и одним махом превратил её в блестящую кастрюлю. Разочарованно присвистнул, задумался, шепча про себя трансфигурационные формулы, радостно хмыкнул — и через пару секунд протянул онемевшему от такой наглости Драко начищенный медный сосуд общеизвестного назначения. Малфой прищурился. Минуты две он, прыская гадючьим ядом, высказывал всё, что думает об умственных способностях Главного аврора и ожидающих его печальных перспективах, потом набросил халат и удалился в ванную комнату. Закрывая дверь, Драко успел заметить лёгкую улыбку на поттеровском лице - и внезапно понял, что таким нехитрым способом любовник просто пытается его отвлечь... Внутри стало тепло. Вернувшись в спальню, он обнаружил поднос с сиротским завтраком - слабо заваренным чаем, сухими хлебцами и нарезанным яблоком, высказался и по этому поводу, однако всё принесённое уплёл с отменным аппетитом. После еды вновь потянуло в сон — всё-таки вчерашний стресс не прошёл даром. Малфой велел Поттеру отправляться на пляж и последить за дочерью, с трудом выгнал его и, быстро приняв порцию Восстанавливающего зелья, завалился обратно в кровать. В следующий раз он проснулся уже только к обеду, чувствуя себя превосходно. Оделся и спустился вниз.

Поттер уже приканчивал шницель, а Серпенс ещё уныло болтала ложкой в суповой тарелке, превращая печёночные клёцки в неаппетитные бурые кляксы. При виде отца девочка вскинулась, глядя на него почти испуганными глазами. Малфою стало безумно жаль дочь. Чёрт, вывезли ребёнка отдохнуть, подумал он с бессильной злобой на себя. Усаживаясь за стол, Драко мягко погладил Серпенс по голове, с удивлением отмечая, что синие волосы уже не вызывают у него прежнего раздражения.

- Ты почему не ешь? Всё хорошо?

- Хорошо... - нерешительно ответила девочка, - папа, как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно. Кэйсер, подай мне тарелку, - обратился он к стоящему у буфета брауни.

После скудного завтрака суп показался на удивление вкусным, и Драко с удовольствием занялся им. Видя, что отец спокойно ест и вообще ведёт себя как обычно, Серпенс тоже успокоилась и довольно быстро доела свою порцию. Остаток обеда прошёл в привычных разговорах и обсуждении планов на вечер. Когда брауни подал кофе с яблочным струделем, Малфой напомнил Гарри и дочери, что за эти две недели они так и не сподобились посмотреть то самое шоу кобольдов, которое так настойчиво рекомендовал Мюлленсдорф, и поинтересовался:

- Может, сходим сегодня?

- Целитель сказала — никаких аппараций до отъезда. – возразил Поттер, стирая салфеткой с верхней губы сливочные "усы", но, заметив напрягшуюся Серпенс и злобный малфоевский взгляд, моментально добавил: - пешком прогуляемся.

- Вот и отлично.

После обеда Поттер увёл дочь потренироваться в наложении Щитовых чар — он даже на отдыхе частенько занимался с девочкой, мотивируя это тем, что дочь Главного аврора должна быть обучена навыкам самозащиты лучше, чем кто-либо другой. Драко устроился в шезлонге с газетой. Вскоре прямо в сад аппарировала вчерашняя целительница, и Малфой потратил кучу времени, объясняя ей, что общий стаж работы даёт ему полное право самому заниматься дальнейшим лечением. Спровадив настырную даму, он все же поднялся в спальню и улёгся в кровать. Через несколько минут туда явился и Гарри. Когда он закрывал дверь, Драко увидел, что поттеровские джинсы на заднице обзеленены травой.

- Как это тебя угораздило? - спросил он, откладывая газету, - стареешь?

- Последний кусок струделя был лишним, - хмыкнул любовник, стаскивая штаны и критически рассматривая испачканный зад, - она меня всё-таки подловила.

- Только не говори, что не открылся специально — всё равно не поверю.

Гарри бросил джинсы в кресло и подмигнул.

- Ну, иногда ребёнку надо давать фору — я и со старшими так делал. А то неспортивно получается.

Малфой фыркнул.

- Она, конечно, счастлива?

- Ещё бы. Помчалась хвастаться к Кларе… Полежу немного, отдохну. Завтра будет сплошная беготня.

- Ложись, разумеется. Порт-ключ на четыре?

- Да.

- Надо послать сову матери, кстати.

- Я уже послал.

- Отлично. Ложись, чего стоишь?

Поттер снял рубашку и забрался под одеяло, устраивая голову на малфоевском плече. Вздохнул устало и пробормотал:

- Знаешь.. мне немного страшно, что рано или поздно придётся всё-таки говорить с ней о том... как она родилась.

- Теперь это будет проще, согласись. И потом — уверен, с этим вопросом она придёт не к тебе, а ко мне.

- Почему?

- Потому что у тебя она предпочитает консультироваться по другому вопросу.

Гарри немного помолчал и шепнул, прижимаясь теснее:

- Малфой...

- Ш-ш, - Драко упреждающим жестом прикрыл ему рот. Ему не хотелось говорить о вчерашнем. Под ладонью щекотно шевельнулись твёрдые тёплые губы... Он скользнул кончиками пальцев по подбородку Гарри, по шее… на мгновение сжал нежный сосок, погладил живот... Привычно оттянул резинку трусов, добираясь до мягкого члена. Поттер дёрнулся.

- Не надо. Тебе нельзя.

- Это тебе Хильда сказала? - Драко ритмично сжимал в ладони уже слегка увеличившийся пенис. Гарри вздохнул, непроизвольно разводя ноги, но тут же спохватился.

- Далась тебе эта Хильда. Малфой, хватит, прекрати...

- Ну нет. - Драко разжал пальцы и потянул вниз злосчастные трусы. Поттер торопливо вжался задом в матрас. Малфой не выдержал и расхохотался.

- Мерлин, Поттер, ну что ты как ребёнок! - и дунул ему в живот, словно когда-то, давным-давно - крошечному Скорпиусу. Гарри поёжился и тоже засмеялся.

- Малфой. Отвяжись… бля!

Довольно болезненный щипок в бедро заставил его подскочить, и Драко в тот же момент сдёрнул трусы окончательно. Развел колени Поттера, обхватил ладонью яички, ткнулся носом в жёсткие вьющиеся волосы, вбирая в рот твердеющую головку, тронул её языком - легонько, едва касаясь... И ритмично задвигал губами вверх-вниз. Через несколько секунд Гарри перестал сопротивляться и знакомо охнул.

Малфой почувствовал, как тяжёлая рука скользит по затылку, бережно перебирая волосы, а вторая осторожно поглаживает шею. Он был настолько увлечён процессом, что не сразу понял — ласка какая-то непривычная, ищущая. Только через пару минут до него дошло: поттеровские пальцы аккуратненько так, ненавязчиво нажимают сбоку... Он выпустил член изо рта и ошалело посмотрел на раскрасневшегося любовника.

- Поттер, ты охуел? Пульс на сонной проверяем, целитель недоделанный?!. Тоже Хильда посоветовала?

Вот теперь Поттер покраснел от злости и смущения.

- Что ты меня попрекаешь ею? - рявкнул он, - Тебе напрягаться нельзя!

- Я тебе сейчас покажу, что мне можно, идиот.

На кровати развернулась борьба, в результате которой домашняя мантия Малфоя оказалась на полу, под поттеровский зад был подсунута подушка, а в анус упёрлась палочка Драко. Малфой прошипел заклинания и беззастенчиво воспользовался тем, что Гарри боится сопротивляться в полную силу: навалился на него и ткнулся головкой члена в скользкую дырку. Поттер вздрогнул. Драко замер, покрывая поцелуями потное лицо, разглаживая губами залёгшие на смуглом лбу морщины.

- Тихо... Я поспешил, прости... не хотел.

- Пусти, Малфой.

Драко отстранился, проклиная себя за глупость — раньше он всегда помнил, что Гарри далеко не всякий раз соглашается на игры, связанные с принуждением. В ту же минуту его опрокинули на спину, и Поттер опустился сверху. Облизнул ладонь, провёл ею по побагровевшему члену Малфоя, направляя его в себя. Драко охнул, стискивая задницу любовника — резкие, размашистые движения Гарри и зрелище того, как он дрочит, изо всех сил сжимая кулак, заставляли его хрипло вскрикивать и впиваться ногтями в потные твёрдые ягодицы. Поттеровские косички подпрыгивали на плечах и звенели, как оглашенные. Времени ушло немного - едва Гарри откинул голову назад и по пальцам его потекла сперма, Малфоя просто свело бешеной судорогой. Сердце снитчем металось в груди, из пересохшего рта вырывался лишь жалкий скулёж. Тяжело дышащий Поттер рухнул рядом и шлёпнул Драко по мокрому животу.

- Ты, оказывается, симулянт, Малфой.

- Отвали, у меня только что был обширный инфаркт... - с трудом выдавил Драко, подхватывая упавшую на грудь шелковистую косичку и бездумно играя стеклянной бусинкой. Поттер быстро глянул ему в лицо и хмыкнул:

- Ага, как же.

...Они долго лежали в тишине, нарушаемой только шелестом листьев и стрижиными криками. Потом, привычно переругиваясь, потащились в ванную. К тому времени, как спальня была приведена в порядок, одежда оказалась на владельцах, а палочки — в рукавах, солнце уже ощутимо клонилось к горизонту. Малфой с Поттером спустились к накрытому брауни столу. Когда хлопнула дверь и в дом вбежала Серпенс, её родители уже мирно пили чай, обсуждая завтрашний отъезд.

Дочь, явно взбудораженная своим успехом в спарринге с Гарри, подскочила к столу, цапнула последний кусок струделя, на который только что нацелился Поттер, и пробормотала:

- Папа, как ты? Так мы пойдём?

- Не говори с полным ртом, - Малфой отпил из чашки, - я в порядке, спасибо, а вот тебе надо переодеться. Хоть раз надень мантию — вечером будет прохладно.

- Хорошо-хорошо, - Серпенс послушно побежала наверх. Поттер задумчиво поглядел ей вслед.

- Завораживающая покорность. Интересно, на сколько её хватит? - буркнул он, подъедая оставшиеся на блюде сладкие крошки.

- Предлагаешь мне при каждом удобном случае хвататься за сердце и закатывать глаза?

- Раза три сработает, а потом она врубится.

- Вот-вот.

- А обследоваться тебе всё равно надо. Как приедем...

- Отвяжись. Прошлый год вспомни, аврор.

- Сравнил. Подумаешь, Круцио по касательной...

- Ну ты и...

Дата добавления: 2015-11-04