4 (миди) Кризис среднего возраста 2 страница

− Садись скорее, дочь моя, − отсмеявшись, сказал Драко, − а то обессилеешь от голода и свалишься под тяжестью своей… бижутерии.

Гарри хмыкнул. Дочь надула щёки, пытаясь удержать хихиканье, и всё-таки села к столу. Атмосфера несколько разрядилась, обед прошёл хоть и в молчании, но, по крайней мере, без словесных пикировок и выплесков магии. Когда подали кофе, а Серпенс по уши вгрызлась в кусок своего любимого клубничного торта, Малфой подозвал Грамблера и велел принести из кабинета материалы туристического агентства.

− Что скажешь? − спросил он у Гарри, протягивая ему шуршащие бумажки.

Поттер внимательно просмотрел буклеты.

− Звучит неплохо. Да и устал я, честно говоря, от твоего «Морского рая»… Так что − думаю, можно поехать.

− Куда? − быстро влезла дочь, слизывая со щеки пушистые хлопья розового крема. Гарри кинул ей книжечки.

− Смотри.

Торопливо пролистав странички, девчонка вновь нахмурилась.

− Фе-ее… Глухомань какая-то. И моря нет.

− А с тобой сейчас только и можно в глухомань, − Малфой аккуратно промокнул губы салфеткой, − ни на что другое можешь не рассчитывать.

Серпенс открыла было рот, но под взглядом Поттера быстренько его захлопнула. Потом пожала плечами.

− Да сколько угодно, − протянула она, − две недели как-нибудь выдержу.

На скулах Гарри заиграли желваки.

− Вот и отлично, − сухо сказал он. − Драко, как думаешь, агентство ещё работает? Мы могли бы всё оформить прямо сегодня.

Малфой бросил взгляд на каминные часы.

− А почему бы и нет? Сейчас я возьму документы. Грамблер!

− Да, господин?

− Принеси мне уличную мантию.

…Оформление австрийских виз и прочие формальности заняли всего два дня. Портключ до Крумпендорфа был заказан на десять утра в субботу. Пятничным вечером Драко с Поттером улеглись в постель пораньше − Малфой напоследок просматривал колдомедицинскую страховку, а Гарри довольно уныло следил взглядом за игрой пламени в камине. С утра он навещал свою старшую дочь и внука − через три месяца Лили собиралась рожать второго и на целый день с наслаждением сбросила на папашу обязанности по уходу за трёхгодовалым рыжим исчадием ада, обещавшим пойти в покойного Фреда Уизли. Неудивительно, что Поттер вымотался до состояния обездвиженности.

Закончив со страховкой, Драко левитировал её к остальным документам и повернулся к любовнику.

− Что с тобой?

− Да ничего, − буркнул тот, − я представляю реакцию твоей матери… И опять ведь скажет, что это я во всём виноват.

Малфой вздохнул. Остаток лета Серпенс должна была провести с Нарциссой во Франции, у троюродной тётки Люциуса. Мысль о поджатых губах матери и ловко ввёрнутом в разговор - «это всё наследственность, Драко… согласись, у Скорпиуса никогда не было таких проблем…» - заставила его скривиться. Мама как-то упускала из виду, что его первенец теперь работал драконологом и, приезжая навестить родных, поражал воображение нежных молодых ведьмочек ботинками из драконьей шкуры, наголо бритой головой и маленькой переливающейся магической татуировкой на затылке − в виде скорпиона, разумеется. Миссис Малфой предпочитала помнить только строгие классические мантии и аккуратно уложенные волосы, которые были у внука в детском возрасте, а его нынешний внешний вид объясняла лишь порочным влиянием «этой Розы Уизли». Тот факт, что короткий роман Скорпиуса с дочерью грязнокровки был, собственно, и не романом-то, а, скорее всего, просто подростковым бунтом − причём с обеих сторон, Рональд Уизли тогда на гиппогрифий навоз изошёл, − мать благополучно игнорировала… Гарри словно прочёл его мысли.

− Не знаю, что и делать… Слушай, а может, Скорпиусу сову послать? Пусть ей мозги промоет?

− Как это?

− Ну, скажет, что в её возрасте себе такого не позволял…

− Мы тоже не позволяли. А я, смею надеяться, для своей дочери больший авторитет.

− Ну-ну…

Малфой улёгся поудобнее. С другой стороны, мысль о том, чтобы Скорпиус поговорил с сестрой, была не так уж плоха. Девочка очень любила брата, вполне возможно, он и впрямь сумеет её переубедить… Драко вспомнил весёлые ярко-голубые глаза сына, так похожие на глаза Тори, его звонкий голос, куртку, прожжённую в нескольких местах драконьим огнём − Скорпиус так по-мальчишески хвастался этим, что Малфоя каждый раз разбирал смех… Странно, почему бритый затылок и татуировка у наследника рода Малфоев не вызывают у меня такой реакции, как внешний вид Серпенс? Потому что она девочка, а поведение мисс Малфой должно быть безупречным? А может, дело в том, что она достаточно поздний ребёнок − к таким всегда относятся излишне трепетно? Или… дело в обстоятельствах её рождения? Девочка, ставшая живым доказательством нашей с Поттером близости, того, о чём мы никогда не говорим вслух… может, я просто смотрю на неё как на знамя, на котором не должно быть ни одного пятна? Может, я действительно взял слишком высокую планку?..

Гарри вдруг громко вздохнул, и Малфой вздрогнул, испугавшись собственных мыслей.

− Что ты стонешь? Не занудствуй, Поттер.

− Я-то не занудствую. Просто неохота выслушивать упрёки твоей матери.

− Не бери в голову. Можно подумать, это у тебя синие волосы и кольца в ушах, − рассеянно сказал Малфой, поглаживая запястье Гарри − задумчивое выражение на поттеровском лице почему-то до сих пор его слегка заводило. Чёрт, жалко, завтра рано вставать… − Что-нибудь при…

Внезапно Гарри подскочил на месте.

− Чёрт, Малфой, да это гениально!

− Что именно?

− Как ты не понимаешь? У вас же говорят: лечи подобное подобным…

− Это не у нас, − машинально поправил Драко, − это маггловские целители, да и то не все… ты вообще о чём?

Глаза Поттера за стёклами очков горели, словно два светляка.

− Блин! Ну, подумай. Вид у неё идиотский. Так?

− Так.

− Сама она этого не понимает. Надо ей показать, так?

− Ну… так.

− Значит, решили! Там наверняка есть что-то вроде парикмахерского салона. Сделаем себе такую же хрень на головах, девчонку же удар хватит. Слушай, отличная идея!

Малфой медленно моргал.

− Ты что это − серьёзно?

− Конечно!

− А ты не подумал, что в первую очередь удар хватит меня?

− Чушь. Кто там тебя увидит?

− Да. Я и забыл, что мы едем в пустыню…

− Чёрт, Малфой, да ты что? Знакомых там не будет, я уверен. А на чужих тебе не плевать?

− Мне, может и плевать, − Драко начал злиться, − а вот любого нормального мага такой внешний вид заинтересует донельзя. Ты себе представляешь меня − меня!! − с синими волосами?! Хочешь, чтобы за нами там толпы ходили?

Поттер вдруг расхохотался.

− Мерлин мой! Слушай, а ведь тебе пойдёт… Морганой клянусь − пойдёт, Малфой! Это будет неподражаемо!

Он схватил Драко за предплечье и притянул к себе. Тот раздражённо хмыкнул, но знакомая ласка теплых губ, щекотно скользящих по шее, вскоре колыхнула внутри такую же знакомую волну желания. Рука сама собой залезла под резинку поттеровских пижамных штанов, сжала в ладони приподнявшийся член. Гарри хрипло вздохнул, наваливаясь на Малфоя, зарываясь лицом ему в волосы, стягивая к чёрту его собственные штаны. Дёрнул бёдрами, высвобождаясь, провёл ладонями по ягодицам Драко, развёл колени, с силой вжался членом в промежность. Он тёрся об него всем телом, шепча сквозь зубы:

− Хорё-ёк, блин… я тебя хочу… хоть с синими волосами, хоть с какими…

Малфой забросил ноги на поясницу Поттера, притягивая к себе ещё плотнее, елозя членом по твёрдому животу, и прошипел:

− Смазка, чё-оорт… в чемодане уже. Давай заклинанием!

Через несколько секунд задницу обожгло Очищающими чарами и сразу же окатило скользким теплом. Драко выдохнул, подаваясь навстречу шершавым пальцам − подготовка ему не требовалась, только несколько мягких нажатий на анус, чтобы расслабить мышцы. Поттер проник в него − резко, сильно, и сразу же задвигался в привычном, любимом обоими ритме. Малфой то подмахивал, вызывая у Гарри короткие хриплые стоны, то полностью обмякал, наслаждаясь распирающей изнутри сладко-острой щекоткой. Поттер просунул ладони ему под ягодицы, толчки его бёдер стали мелкими и торопливыми − и Драко кончил, вскрикивая и дрожа. Гарри подался назад, с глухим стоном выплеснул сперму на малфоевский живот и рухнул сверху, прихватив зубами кожу на плече любовника. Пару минут они пролежали молча, потом Поттер приподнялся и со смешком чмокнул Драко в кончик носа.

− Полотенце призвать или в душ пойдём?

− В душ, − устало сказал Малфой, − ты меня всего обкончал, какое, к Мерлину, полотенце? И вызови Типси, надо бельё сменить, − он поёрзал на уже подмокшей простыне.

− Малфой, ты просто эксбигиционист. Знаешь же, терпеть я этого не могу, лучше чарами очищу.

− Тогда иди, я сам вызову, раз ты такой скромный. Поттер, пора бы уж привыкнуть, кстати, раньше домовики вообще дежурили в спальне хозяев всю ночь…

− Я же говорю − извращение…

Лениво переругиваясь, они вдвоём втиснулись в душевую кабинку. Пока Драко намыливался, Гарри осторожно перебирал его волосы, щекоча кожу подушечками пальцев.

− Нет, всё-таки надо попробовать… − пробормотал он, целуя Малфоя в затылок, − только синий − это банально. Вот зелёный или красный…

− На лобке тоже прикажешь красить?

− Хм… Нет, это чересчур. Вдруг у меня не встанет?

− Не переживай, Поттер, тогда я просто всё время буду сверху.

− Размечтался…

…Впоследствии Драко так и не понял − каким образом Гарри удалось уговорить его на эту авантюру…

--------------------------

* — Квинтолап — крайне опасный хищник, питающий особое пристрастие к человеческой плоти. Приземистое туловище и пять ног с клешнеобразными лапами покрыты густой рыжевато-коричневой шерстью. Обитает только на острове Дрир, у северной оконечности Шотландии. По этой причине Дрир сделан ненахождаемым. Согласно легенде, в свое время там проживали два чародейских семейства, Мак-Кливеры и Мак-Буны. Пьяный поединок между Дугальдом, главой клана Мак-Кливеров, и Квинтием, главой клана Мак-Бунов, привел к гибели Дугальда. В отместку Мак-Кливерты ночью окружили жилище Мак-Бунов и превратили их в квинтолапов. Слишком поздно они сообразили, что Мак-Буны, знаменитые своей полной некомпетентностью в магии, стали только опаснее. Чудовища уничтожали Мак-Кливертов до тех пор, пока остров полностью не обезлюдел. ("Волшебные твари и где их искать")

Глава 3.

...Девица из агентства не соврала - Крумпендорф действительно оказался местечком тихим и благостным. Предложенный им домик блистал чистотой, в большой комнате на первом этаже, сочетавшей в себе гостиную и столовую, ежедневно появлялись свежие полевые цветы, а маленькие спальни благоухали лавандой. За хозяйством следили настоящие брауни - Серпенс с Гарри впервые увидели этих австрийских домовых и были абсолютно покорены их добродушными физиономиями и мягкими глуховатыми голосами. Вышколены брауни были превосходно - об их существовании напоминали лишь тихие шаги по ночам да непременная крынка со сливками в углу у камина - в отличие от британских эльфов, эти создания не гнушались платой за свою работу, но принимали от хозяев только еду и питьё. Владелец отеля, герр Мюлленсдорф, был женат на англичанке, поэтому знал Поттера и очень обрадовался визиту таких важных гостей: старик явно рассчитывал использовать приезд Гарри в рекламных целях, ведь англичан в гостинице и впрямь не было, здесь отдыхали в основном сами австрийцы, бельгийцы и несколько семей из Франции. Он настоятельно рекомендовал "уважаемому герру Поттеру с супругом" совершить горную прогулку на крылатых конях, отведать местной выпивки и посетить шоу кобольдов - огненноволосых карликов, которые раз в неделю устраивали в магической части Крумпендорфа представление, жонглируя горящими факелами. Мюлленсдорф предложил даже персонального гида, тоже брауни - они традиционно считались лучшими проводниками, но Малфой с Поттером отказались - первое время их никуда не тянуло, они просто отсыпались за весь суматошный год. Серпенс же моментально влилась в курортную жизнь и быстро обросла подружками - в первое же утро свела знакомство с младшей дочерью хозяина, своей одногодкой, пухленькой Кларой, а вскоре к ним присоединилась Жильберта, пятнадцатилетняя студентка Бобатона. Драко аккуратно выяснил, что девчонка из вполне приличной чистокровной семьи, а её отец, штатный зельевар Парижского колдомедицинского госпиталя, даже немного знаком с его бывшим профессором - Бертрамом Обри. У болтливой длинноногой француженки было только два минуса - она одевалась по той же идиотской маггловской моде, пугая благообразных старушек-колдуний переливающимися фиолетовыми лосинами, и имела гнусную привычку отираться вокруг Поттера. Ещё в первый же день знакомства наглая девица заявила, что в прошлом году её курс проходил историю Британских магических войн, и она просто умирает от желания увидеть знаменитый шрам "мсьё Х'а-аарри" (о малфоевской Метке она то ли не знала, то ли благоразумно умолчала). "Мсьё Х'а-аарри" покраснел как гриффиндорское знамя, однако шрам покорно продемонстрировал, и Драко пережил пару неприятных секунд, пока Жильберта, ахая и взвизгивая, крутилась вокруг его любовника. Впрочем, больше девчонка не приставала - подруги вообще большую часть времени проводили вне дома. Они по полдня валялись на пляже, летали под присмотром инструктора на оборудованном при гостинице вполне приличном квиддичном поле, бегали по сувенирным магазинчикам, а вечерами поглощали мороженое в деревенских кафе. Погода стояла превосходная, сочетание жаркого солнца и легчайшего ветерка рождало сонливое настроение, и разнежившийся от безделья Драко как-то совсем позабыл о сумасшедшем предложении Поттера. И, как выяснилось - зря.

На пятый день Серпенс, как обычно, проглотила завтрак, схватила сумку с пляжными принадлежностями и вихрем вылетела из дома - за забором уже степенно, как молодая индюшка, прогуливалась грызущая яблоко Клара. Поттер вышел вслед за дочерью и ловко, незаметно бросил ей в спину Следящие чары - он всегда переживал, когда девочка отправлялась на озеро только с подругами. Потом подошёл к огромному буку, под сенью которого благодушествовал в шезлонге Малфой со вчерашним номером "Пророка" - его филин уже отяжелел от старости и почту приносил с опозданием - и заявил:

- Слушай, нашёл я тут салон и записался. Еле отыскал магический - хорошо, хозяин подсказал. Так что - готовься.

Драко лениво отвёл глаза от газетного листа. Ему было хорошо - утренний ветерок шелестел листьями, осторожно проникал под надетую на голое тело летнюю мантию, солнце грело, а на садовом столике под охлаждающими чарами дожидалась своей очереди бутылочка "Озёрного мёда", местного напитка, усиленно рекомендованного Мюлленсдорфом. Чего-чего - а вот готовиться к чему-то не хотелось точно.

- Какой салон? - расслабленно спросил он, призывая бутылку и отхлёбывая шипучего, горьковато-сладкого напитка.

- Парикмахерский, какой! Сегодня к пяти.

"Озёрный мёд" встал в горле осиновым колом. Малфой с трудом сглотнул и произнёс:

- Ты всё не оставишь эту идиотскую затею?

- Нет. Мы же договорились.

- Поттер. А ты уверен, что реакция девочки будет именно такой, как тебе надо?

- Не уверен. но надо использовать любой шанс - ты представь себе, как мы с ней, такой, в мэнор вернёмся... под прицел палочки твоей матушки.

Малфой представил.

- Мерлин с тобой. Но только на сегодня - надеюсь, за ужином никого из брауни не хватит удар, а то придётся выплачивать неустойку.

- Вечера не хватит - надо с ней по деревне прогуляться. Где помноголюднее.

- Это без меня.

- Хм... трусишь?

- Отвали, Поттер.

- Ну ладно тебе. Драко...

* * *

В пять вечера, дождавшись, пока Серпенс с подругами уйдёт на вечернюю прогулку, они аппарировали в деревню. Малфой чувствовал себя точь-в-точь как в детстве, перед визитом к колдодантисту. Салон был небольшой, но светлый и чистый, в воздухе приятно пахло ароматизированными зельями, со стен улыбались многочисленные плакаты с прихорашивающимися ведьмами. Администратор в розовой мантии провела их в уставленный плюшевыми креслами зальчик, из глубины которого вышла высоченная, как тролль, белокурая дама. Дама коротко спросила о чём-то администратора, повернулась к ним и защебетала на вполне приличном английском:

- Добрый вечер, господа! Что желаете - стрижку, бритьё? Какие способы предпочитаете - маггловские или магические?

- Магические, думаю, - ответил Гарри. - А вообще - мы хотим постричься и...покраситься... - последнее прозвучало довольно скомканно. Драко смотрел в окно, изо всех сил делая вид, что он здесь совсем ни при чём. Дама, однако, ничем не выказала удивления.

- Вы хотите что-то определённое?

- М-мм...

- Тогда позвольте предложить вам альбом с моделями! Присаживайтесь.

Блондинка взмахнула палочкой, призывая со столика два тяжёлых альбома в бархатной обложке - чем-то они напомнили Малфою те, что используют в борделях, предлагая на выбор шлюх. Он скривился, но сел и альбом взял. Гарри тоже опустился в кресло напротив. Драко небрежно листал страницы, перед глазами мелькали безразличные мужские физиономии, надписи вроде "стрижка модельная ножницами", "стрижка модельная с укладкой магическим гелем", "стрижка на удлиненные волосы"... В конце были образцы окраски - свёрнутые кольцом прядки, от угольно-чёрных до переливающихся всеми цветами радуги, что вызвало у него глухое раздражение. Малфой уже собрался вернуть альбом парикмахерше и предложить Поттеру не маяться дурью, как вдруг тот заворочался в кресле и обрадованно сказал:

- Вот, нашёл! Можно сделать такое?

Дама посмотрела через его плечо и слегка переменилась в лице. В её обращённом на Гарри взгляде читалось сомнение - а дееспособен ли потенциальный клиент и не ворвётся ли через час в салон опекун душевнобольного англичанина, потрясая иском о причинении тяжкого вреда здоровью. Она растерянно глянула на Драко, явно подозревая в нём того самого опекуна. Тот умирал от желания увидеть, что же такое выбрал полоумный Поттер, но из кресла не встал, почитая такое любопытство неприличным. Пусть этот дурак объясняется сам.

Поттер, однако, объясняться не стал. Он мягко взял парикмахершу под локоток и увлёк в дверной проём, в типично провинциальном стиле забранный тростниковой шторкой. Жёлто-бурые палочки зашуршали и сомкнулись за их спинами. Некоторое время Малфой смотрел вслед, потом встряхнул головой и потянул к себе какой-то журнальчик со столика. В сознании уже нарисовался образ Гарри с идиотскими ярко-синими волосами. Малфой малодушно подумал, что надо аппарировать в гостиницу и оставить Поттера в виде маггловского клоуна на растерзание уличной толпе.

Спустя довольно долгое время вновь послышалось шуршание тростника, и голос Поттера произнёс:

- Гляди, Малфой!

Драко поднял голову... Долго-долго, не веря глазам своим, он смотрел и чувствовал, что фарфоровая маска, которую жизнь наложила на его лицо, трескается и большими кусками падает вниз, открывая то, что он мало кому позволял увидеть.

На голове у Поттера были длинные мелкие косички.

Много косичек.

Вплетённые меж чёрных волос изумрудно-зелёные нити переливались на свету, и потемневшие с годами глаза Гарри казались яркими, словно листки молодого клевера. Поттер расправил плечи, и в воздухе повис тоненький звон – каждая косичка оканчивалась блестящей стеклянной бусиной. Малфой шагнул вперёд. Внутри разгоралось какое-то странное, полузабытое ощущение. Гарри ухмыльнулся и подмигнул.

- Это африканские косички, сэр, - жалким голосом залепетала вышедшая в зал парикмахерша, - понимаете, ваш… э-э… друг пожелал…

В её голосе гудела обречённость: несчастная явно была готова как минимум к Круциатусу. Драко, не отрывая от Поттера тяжёлого взгляда, достал из футляра палочку и призвал сиротливо лежащий на столике альбом с причёсками. Перелистнул небрежно. На лице его появилась нехорошая усмешка. Он раскрыл альбом на странице, с которой улыбался светловолосый парень – на макушке торчком стоял розовый гребень, а длинные волосы сверкали такими же розовыми прядками. Продемонстрировал альбом Поттеру и сказал, обращаясь к парикмахерше и тыча пальцем в колдографию:

- Это!

* * *

Полчаса спустя, оставив поражённой даме приличное количество дукатов - плату за стрижку плюс щедрые чаевые, – Поттер с Малфоем вышли на улицу. Гарри, не говоря ни слова, обнял Драко за плечи, аппарировал, и они очутились перед лавкой магической одежды. Ещё полчаса ушло на выбор модных тряпок, после чего Малфой понял, что отступать уже некуда. На Поттере красовалась яркая курортная рубашка – изображённые на ней обезьяны то и дело карабкались вверх по стилизованным пальмам – и пронзительно-зелёные «бананы». Драко всё же остался верен некоторым принципам – мантию он снял, но оставил свои собственные светлые брюки. Правда, к ним добавилась обтягивающая бирюзовая футболка с мигающей надписью «Весёлый парень»… Уменьшенные заклинанием старые вещи они рассовали по карманам и вновь вышли на улицу. Гарри обернулся к Малфою и предложил:

- Прогуляемся?

Малфоем двигало что-то похожее на отчаяние утопающего. Он кивнул. Они направились вдоль тенистого бульвара, и первые же встреченные ими люди – две молодые ведьмы, болтавшие на резной деревянной скамье – повели себя отнюдь не так, как ожидал Драко. Одна из них толкнула подругу локтем и стрельнула в Малфоя влажным взглядом из-под пушистых ресниц. Вторая широко улыбнулась Поттеру и вдруг облизнула пухлые губы. И вот тут Малфой понял, что за странное чувство глодало его с того момента, как Гарри тряхнул чёртовыми косичками. Теперь Драко твёрдо знал, чего хочет. А хотел он сдернуть с Поттера эти кретинские зелёные штаны, ткнуть мордой в стол – нет, лучше в подушку! – намотать грёбаные косички на руку…

И отодрать. Так, чтобы Главный Аврор Британии забыл список личного состава собственного подразделения.

Малфой резким движением обхватил Гарри за талию и, не обращая внимания на разочарованно вытянувшиеся лица ведьмочек, аппарировал в гостиницу.

…Серпенс, слава Мерлину всемилостивейшему, дома не было. Драко ещё во дворе втянул Поттера в поцелуй, который они прервали, только оказавшись на втором этаже – причём позже никто из них так и не смог вспомнить, кто снимал Охранные заклинания и как они вообще добрались до спальни. Малфой толкнул Гарри на кровать и зашарил рукой по застёжке «бананов» - от возбуждения он забыл, что можно банально раздеть партнёра заклинанием. Пуговицы рубашки, как в пошлейших любовных романах, брызнули в стороны и застучали по полу. Стянув c Гарри до колен проклятые штаны вместе с трусами, Драко рывком перевернул его на живот, запинаясь, пробормотал нужные заклинания и вставил в поттеровскую задницу два пальца разом. По смуглому телу прошла длинная, змеиная волна, и Гарри с шипением выгнул спину.

- Дверь… - прохрипел он, и Малфой, с трудом соображая, схватил палочку. Голубоватый туман Запирающих и Заглушающих чар ещё медленно окутывал стены, а Драко уже нашёл дорогу в знакомое место. Малфой положил ладони на горячие ягодицы, развёл их в стороны и заскрипел зубами – вид собственного члена, ритмично погружающегося в крошечную розовую лунку, и прозрачных капель смазки, вытекающих наружу при каждом толчке, едва не вышиб из него оргазм. Он отдышался и двинул бёдрами резче, меняя угол. Поттер глухо охнул и вцепился в подушку с такой силой, что затрещала наволочка.

- Давай… давай, Малфой, мать твою, - зарычал он, совершенно по-блядски насаживаясь на Драко. И тот дал. Дал так, что уже через пару минут в воздухе прозвенели два вопля, почти слившихся в один.

…Малфой выпустил из кулака обмякший поттеровский член и без сил свалился рядом с шумно дышащим любовником. Гарри с трудом повернул голову. Его глаза расширились при виде того, как Драко медленно, почти бездумно слизывает с пальцев сперму. Тот ухмыльнулся. Было мокро, жарко и очень, очень хорошо.

- Ну, ты… даёшь, Малфой.

- Ты тоже неплох, - великодушно признал Драко. Поттер расхохотался и ткнулся носом ему в волосы.

- Гребень свой не помнёшь?

- Он продержится две недели – чары.

- Вот как. Это отлично. – Гарри, слегка поморщившись, повернулся на бок. Драко без слов достал палочку, перелез через любовника и, мягко потрепав его по заду, наложил исцеляющие и очищающие чары. Гарри благодарно погладил Малфоя по плечу.

- Ложись. Ещё минут двадцать есть, наверное – Серпи говорила, что опоздает на ужин.

- Хорошо. - Малфой обнял его, медленно проводя руками по потной спине.

- Прямо как в медовый месяц, - пробормотал Гарри.

- Угу…

- Которого у нас никогда не было…

- И тут ты прав, Поттер…

Полчаса спустя они, уже приведя себя в порядок, вернув поттеровской рубашке пуговицы и очистив заклинанием простыни, сидели у стола. Когда послышался стук калитки и голос прощавшейся с подругами дочери, Малфой отхлебнул из бокала и ехидно подмигнул Поттеру.

Он чувствовал, что отныне их отдых заиграет новыми красками.

Во всех смыслах этого слова.

Глава 4.

...Полторы недели, последовавшие за судьбоносным визитом в парикмахерский салон, разительно отличались от размеренно-сонных первых дней отдыха. Иногда Малфою казалось, что он снова вернулся во времена своего студенчества - пожалуй, так стремительно время летело лишь тогда.

В гостинице они с Поттером теперь появлялись только по вечерам. С утра аппарировали на пляж, где до одурения купались и даже не брезговали всякими аттракционами типа подводного плавания (пять дукатов, резиновый вкус жаборослей во рту – и, как говорилось в рекламном буклете, "двадцать минут наслаждения красотами подводного мира"). Красоты, конечно, были так себе: форели, щуки и сазаны, в изобилии водившиеся в Вортерзее, особого интереса не вызывали, знаменитый озёрный дракон был убит ещё в шестнадцатом веке нанятым местными магглами колдуном, а русалки повывелись во времена маггловской Второй Мировой, когда подбитый британский лётчик сбросил в озеро боезапас. Половина обитателей русалочьего города всплыла брюхом кверху, а выжившие вскоре перебрались подальше от страшного места, и Вортерзее опустело. Так что ничего особенно любопытного на дне было не обнаружить. Но когда Драко скользил в синевато-серой толще воды, глядя, как косички плывущего впереди Поттера переплетаются с длинными бахромчатыми лентами водорослей, озеро казалось ему самым привлекательным местом на земле.

Первое время они вызывали у курортников нездоровый ажиотаж. Хотя магическое сообщество Австрии относилось к однополым союзам вполне лояльно, здесь они встречались намного реже, чем в Англии, не говоря уже о близких соседях - Франции или Италии, так что Малфой с Поттером с самого начала ловили на себе заинтересованные взгляды. Но их новый облик поразил добропорядочных обитателей Каринтии в самое сердце. Люди таращили глаза, и только ледяное выражение малфоевского лица (Гарри говорил, что под гребнем оно смотрится совершенно неподражаемо) и доброжелательное равнодушие Поттера удерживало любопытных от вопросов и приставаний. Герр Мюлленсдорф заметно погрустнел - видимо, старик утратил желание использовать их для рекламы своей гостиницы. Но, конечно, самой острой оказалась реакция дочери.

Дата добавления: 2015-11-04