Чип и Дэйл играют влюбленных 58 страница

— Больно?

Он остановился и замер. Не от звуков ее голоса, и не от ее неожиданно нежного жеста, а от того, что она, правда, беспокоилась за него. Ложь Петр умел чувствовать на расстоянии, впрочем, как и искренность.

— Тебе больно? — опять спросила Лида и добавила. — Мне тоже. У меня очень болит сердце.

Он молчал и больше ничего не делал, просто смотрел на девушку, как на привидение, и все. А она печально глядела на него, не убирая руки с его щеки.

— Ты красивый, — вдруг шепотом сказала Лида. — И спасибо, что помог.

Планы того, как поудобнее заломить руки девушки отъехали в сторону, и теперь на лбу парня субтитрами бежали строки: "Вот черт! Что за хрень? Что с ней?"

— Не за что, Лида, — в который раз дико смеясь сам над собой, Петр очень медленно и аккуратно коснулся губами ее виска и прикрыл глаза. — Ты в порядке?

— Не совсем… Спасибо, правда, спасибо. — Она тут же отстранилась от парня.

— Тихо, тихо, — теперь ему захотелось поцеловать ее щеку или провести губами по скуле. — Тихо, Лида, не говори ничего.

Девушка только тяжело вздохнула и успела шепнуть:

— Ты хороший.

— Яаа? Ну, может быть. — Пожал плечами Петр, не понимая, куда делась решимость от его прежних намерений. — Иногда. Почему тебе больно? Этот парень, он что-то сделал тебе?

— Подарил вилку, — не разжимая губ, улыбнулась Лида.

— Что-что?

На этом их разговор прервался.

В кабинет, без труда минуя охрану, широкой походкой вошел Никки и его новая подружка. Он, как и всегда, и не подумал постучаться и теперь стоял на пороге с едва заметной ухмылочкой, которую легко можно было принять за дружескую улыбку. Этот парень умел оставаться внешне приличным и даже интеллигентным, не соблюдая элементарных правил вежливости. Как и сам Петр. И парень в очках всегда ценил это в Никите Кларском. Хорошая актерская игра всегда прекрасна, не смотря на то, сколько зрителей вокруг наблюдают за нею: целый театр или всего лишь один человек.

Никита первым зашел в кабинет. Ника молча шла за ним, посматривая на парня снизу вверх и посылая разнообразнейшие проклятья ему в спину. Как только он оборачивался на нее, на лице девушки начинала тут же цвести улыбка. Она тут же угасала, когда он отворачивался, и уступала место злобному взгляду из-под челки.

Ник не видел перемен в ее лице, но понимал, что Карлова (и нужно же было родиться с такой фамилией в пику его!) пребывает не в самом радужном настроении.

Да и сам он был не слишком весел. Недавно переписывался с Олей, просил прощения, что не смог сводить ее на свидание. Хорошо, что у не был легкий характер, и ангел всегда прощала его.

— Нам точно сюда? — шепотом спросила Ника.

— Точно.

Кажется, они пришли слегка не вовремя — хозяин клуба был занят девочкой. И явно не хотел, чтобы его отвлекали.

— Помешал? Прошу прощения, — сказал Никита без особенного сожаления в голосе, оглядывая внимательными серыми глазами полулежащую на диване брюнетку в розовом платье и склонившегося к ней Петра.

Ника за плечом Кларского несмело улыбнулась. Она-то хорошо понимала, что их приход явно помешал присутствующим. Она сама еще слишком хорошо помнила, как ее обломали с милым Дэном Смерчем. Правда, сейчас об этом вспомнила как-то машинально, нехотя — слишком много всего с ней произошло за последнее время, чтобы думать о неудаче с милашкой Денисом.

— Думаю, тебе нет разницы, помешал ли ты мне или нет, — отозвался задумчиво Петр, но в голосе его не было злости. Молодой хозяин "Алигьери" нехотя оторвался от мигом подобравшейся Лиды и встал, чтобы рукопожатием поприветствовать Ника.

— Как жизнь?

— Сам знаешь — не самым лучшим образом. — Скучным тоном отозвался Петр. — Я тебя ждал, но думал, ты будешь позднее. Кто с тобой?

— Это моя девушка, Ника, — равнодушно отозвался Кларский. — Ника, это… мой хороший друг Петр. Он владелец "Алигьери".

— Привет, — помахала ему рукой Карлова. — У тебя классный клуб.

— Спасибо. — При виде девушек в Петре всегда просыпалась галантность, и он улыбнулся Нике. — Я…

— Он знает, — расхохотался Ник, — он знает, что у него самый лучший и выгодный клуб.

Лида, мельком взглянув на парня и услышав его голос, аж вздрогнула и сильнее отвернулась. Она сразу узнала Кларского — после трех лет Машкиного поклонения этому типу, его невозможно было не узнать! И, не желая, чтобы молодой человек узнал и ее, отвернулась, сделав вид, что спит. Хотя она была еще не совсем в себе, но осознавала, что не хочет, чтобы знакомые видели ее в таком ужасном состоянии. Например, тот же Кларский.

А Ник не сильно обращал внимания на девушку на диване. Мало ли с кем веселиться этой ночью Петр в своем собственном кабинете?

— Спасибо, Ника, за столь лестный отзыв о моем небольшом заведении, — улыбнулся подруге Никиты Петр. — Не стой, садись, — и он указал ей на одно их шикарных кресел. — Может быть, хочешь выпить? Как-нибудь развлечься?

— Она ничего не хочет, — ответил Никита за девушку. — Да?

Светловолосая послушно кивнула. Видевшая ее мельком Лида вновь отметила ее некоторое сходство с Машкой и еще раз подивилась.

— Ты читаешь ее мысли? Девушки всегда чего-то хотят. Иногда мне кажется, что "хочу" — глагол женской сути. Да, Ника, дорогая? — Вежливость в Петре зашкаливала. Ника кивнула — ей показалось, что этот черноволосый субъект — неплохой человек. В отличие от дяди Укропа — так она мысленно продолжала обзывать Никиту. А самому дяде Укропу вдруг стало слегка злобно — ему показалось, что партнер и "коллега" по нелегальному бизнесу то ли заигрывает с его дурочкой Никой, то ли пытается разозлить его, Никиту. То ли просто по привычке пытается казаться хорошим перед незнакомками. Но это все равно бесило. Как же хорошо, что с ним сейчас не Ольга, а эта Карлова. Хорошо, что люди брата ошиблись и привезли не Олю.

— Читаю. Она же моя девушка, — выделил оба местоимения интонацией Кларский, положив руку на плечо Ники, усевшейся в кресло. Она едва заметно вздрогнула, но тут же широко улыбнулась. В ее воображении Ник давно был инвалидом, а после поцелуя — ходячим трупом.

— Когда вы успели познакомиться? Почему я ничего не знаю о любимой моего хорошего друга? — продолжал Смерчинский тоном вежливого хозяина. Он стоял около своего стола, опершись руками о его край, и с интересом разглядывал гостей. Кажется, влюбленный Никки был для него в новинку.

— Давно. — Отозвался Ник. — А знакомить свое сокровище с тобой, парень, — не самая лучшая идея.

— Ну, может быть, — рассудительно отвечал Петр.

Он что-то хотел добавить, но Клаоский со все той же улыбочкой, с которой зашел в кабинет, перехватил инициативу в задавании вопросов:

— Охранник сказал, что ты уединился здесь со своей подругой. Что-то и я не припомню, чтобы ты меня с кем-то знакомил. Непорядок.

— Непорядок, — согласился его собеседник, проигнорировав слова про подругу, и Лиде, которой все больше и больше не хотелось, чтобы Кларский узнал ее, захотелось отчего-то спрятаться в самом диване. Ей решительно не нравилась эта ситуация. Что такое с милым университетским Мистером Я-Милый-и-Очень-Вежливый-парень? Откуда он знаком с парнем из фиолетовой тачки, ставшей на пару минут ее якобы другом??

— Непорядок, — повторил Смерчинский. — Я потом вас познакомлю, так и быть. Моя, — он посмотрел на Лиду и хмыкнул, — подруга изволит спать.

— Это ты с ней изволишь делать что-то другое. Ладно, оставим это. Так, у нас проблемки, нам бы их обсудить наедине. Сечешь фишку, брат? — Голос Никиты казался Лиде властным и одновременно чужим — так молодой человек в стенах университета явно не разговаривал. И вообще, дошло вдруг до нее, у Кларского ведь девушка — это Ольга Князева! А тут он сидит с какой-то там Никой! Они что, поссорились, и он так быстро нашел себе новую подружку?? Как хорошо, что ее Машка не с ним!

— С ментами? — недовольно спросил Петр. Ника тут же с любопытством на него уставилась.

— Ну явно не с министерством энергетики и регионального развития, — отозвался Ник серьезным тоном ученика-отличника. — А с кем еще? Эту проблемку нам бы и надо разрулить. И, да, Март просил тебе кое-что передать. Насчет решения проблемки. Сказал, у нас есть крыса, которая сливает всю инфу малышам в форме.

Уши Лиды чуть не превратились в большой вопросительный знак. Что несет их местный примерный мальчик??

— Отлично. Тогда пройдем сюда, прошу, — хозяин кабинета гостеприимным жестом открыл незаметную дверь, ведущую в соседнее помещение, которое Петр называл в шутку "комнатой для отдыха".

— Ника, ты моя гостья, я бы даже сказал, почетная гостья — делай все, что тебе угодно. В твоем распоряжении весь мой бар. — Сказал напоследок Смерчинский

Парни скрылись в комнате, чтобы обговорить свою "проблемку" наедине, без лишних ушей, и последнее, что слышали обе девушки, были слова Петра, что про "крысу он осведомлен более, чем", и ему хочется знать, как Март собирается решать проблему с клубом — "Алигьери" не нужны неприятности с представителями закона.

Ника и Лида остались в комнате одни. В ней было совершенно тихо, хотя за стеклянной стеной бесновался народ, отрывающийся под очередной задорный электронный трек.

Ника продолжала сидеть на своем кресле, задумчиво оглядывая кабинетом взглядом светлых голубых глаз и сжимая в руке мобильный телефон, который ей было страшно выпускать из рук. А Лида медленно, чувствуя, как у нее кружится голова, привстала. Полет прекратился полностью. Тперь только жутко болела голова.

— Привет, — дружелюбно кивнула ей Ника.

— Привет.

— Я думала, ты спишь. Меня зовут Ника, а тебя?

— Лида. Это твой парень, Никита? — полюбопытствовала тут же Лида и поморщилась от боли.

— Эээ… да. — Отозвалась светловолосая девушка, помня, что играет роль подружки Укропа. О том, что Лида знает Ника и его настоящую герлфренд — Ольгу Князеву, она и не догадывалась. — Да, точно, мой парень.

— И… давно вы встречаетесь?

— Давно, — уверенно отозвалась Ника. — Три месяца.

Она говорила все, что сказал говорить всем вокруг Укроп, и была довольна собою.

Лида пребывала в шоке. Может, у Никиты есть брат близнец? Но довольно ехидный-таки внутренний голос тут же спросил: "Ага, брат-близнец, и тоже Никита? Оригинальные родители. Эх ты, алкашка, надралась дряни какой-то, вот и несешь фигню".

— А что? — подняла светлые тонкие изогнутые брови на Лиду Ника. — Что-то не так?

— Да нет, все так… Просто… неожиданно, что у ммм… Никиты есть девушка.

— А, он не хотел, чтобы все знали о наших отношениях. — Карлова подумала, что Лида и Ник давно знакомы — если она подружка черноволосого парня в очках. Раз они знакомы, то она, Ника, должна играть и перед ней роль влюбленной.

— Вот как… Ясно.

— Но я его это, очень люблю, — не преминула заметить Карлова.

С одной стороны, Лида начала вдруг чувствовать страх — такой, какой чувствуют путники, идущие по карте в незнакомой местности, смутно понимающие, что карта-то неправильная, но еще не осознавшие того, что заблудились окончательно. Поэтому девушка, несмотря на плохое самочувствие, хотела сбежать отсюда как можно дальше. Но с другой стороны, ей стало жутко любопытно: что же такое с Кларским и в чем он замешен? К тому же хозяин клуба, который вдруг показался ей красивым, нереально красивым, притягивал к себе Лидию, переживающую личную трагедию. Рассудительная всегда брюнетка, знавшая точно, что ей делать, пребывала в замешательстве.

"Разузнаю про Кларского и сбегу", — приняла она решение сквозь давящую головную боль и подступающую тошноту. Никита стал проявлять повышенное внимание к Машке, и Лида, как преданная подруга, хотела разобраться в ситуации. Не дай Бог, этот вечный ребенок, ее доченька, ради Клары бросит своего супер идеального Смерча (ну да, и он не без греха, но он куда лучше и перспективнее Никиты!).

— Слушай, а ты девушка хозяина этого местечка? — спросила Ника Лиду. Ей хотелось слышать хоть чей-то голос, даже этой незнакомой девушки, потому что она продолжала бояться, хотя и храбрилась назло Нику.

Лида неуверенно кивнула и взглянула в сторону двери, за которой скрылись парни.

— Слушай, Ника…

— Что?

— Мне надо знать, о чем эти двое разговаривают. — Прошептала девушка.

— Зачем??

— Надо. Очень надо. Я боюсь… боюсь, что мой ммм… парень изменяет мне.

— С Ук… с Никитой? — вытаращилась на Лидию Ника.

— Да нет! С девушкой одной. Короче, мне надо подслушать, о чем там эти двое говорят, чтобы понять, изменяет ли он мне, или нет, — невнятно выдавила из себя Лида, чувствуя себя выжитой половой тряпкой. Ей становилось все хуже и хуже. Ее кровеносной системе явно не полюбился вкус абсента. Хотя и выпила она его всего ничего…

— А что ты от меня хочешь? — устало спросила Ника.

— Мне надо подслушать их разговор. Вдруг они там обсуждают, что поедут в сауну с девочками? Или в массажный салон к ним же… Мой парень с Никитой любит в такие места ездить, — сочиняла черноволосая девушка. В ее лице было столько муки, что Карлова даже пожалела дурочку, которая беспокоиться из-за такой ерунды. Она не знала, что Лиде просто нехорошо после алкоголя.

— Ну подслушай. Так и быть, не скажу никому. Да, я, пожалуй, тоже к тебе присоединюсь. Вдруг и мой Никита тоже в какую-нибудь сауну захочет поехать, — вдруг решила Ника, подумав, что ей следует как можно больше знать о враге, запугивающим ее. К тому же она заметила, что дверь к комнату, куда удалились молодые люди, прикрыта не совсем плотно. Видимо, Петр и Ник не боялись, что девчонки вздумают подслушать их "деловой" разговор.

А они решились: одна от отчаяния, вторая из-за чувства ответственности за подругу. Голоса молодых людей раздавались не слишком громко, но разобрать слова было вполне возможно — девушкам даже не пришлось приоткрывать дверь еще.

Чем больше Лида узнавала о Петре и Нике, тем меньше чувствовала в сердце застрявшую вилку. Она как-то резко забыла о Евгении и о том, как он поступил, она даже перестала изнывать от желания узнать, что там сделал с ним охрана Петра и почему у хозяина клуба были сбиты костяшки. Она забыла, что сдуру назвала Петра хорошим и красивым, хотя сделала это искренне. Забыла о том, зачем вообще решилась подслушать этот разговор. Даже о собственной боли и тошноте не помнила!

Ника, которая и так подозревала Никиту в чем-то подобном, была шокирована меньше, хотя неприятный осадок (или даже осадочище) оставались и в ее душе.

Девушки не вникли во все тонкости разговора двух парней, но поняли, что молодые люди связаны с распространением наркотиков в клубе: Петр, так сказать, был "официальным дистрибьютором" Пристанской группировки, которая в свою очередь "заведовала" не только банальными таблетками и порошком, но и "поставляла" особенные ингредиенты для запрещенных коктейлей — синтетических наркотиков, продаваемым под видом алкогольных энергетиков проверенным людям. Петр "заведовал" продажей всего этого в "Алигьери", получая нехилую выручку.

Ник отрывисто говорил о том, что менты прознали о новом виде наркотиков, и даже умудрились взять тех, кто распространял их в крутом загороднем клубе "Венера". Он даже поржал слегка над тем, что ему самому повезло, что не взяли и его — Никита по просьбе брата как раз посещал "Венеру" перед тем, как ее накрыли, и его очень удачно увез оттуда "один знакомый клоун". Кларскому пока было невдомек, что Петр и Дэн — кузены.

Они говорили что-то и про азартные подпольные игры, в том числе не только про банальную рулетку, но и про закрытые бои без правил. Парни, не стесняясь в выражениях, обсуждали много чего — Петр был уверен, что его кабинет никем не прослушивается — его постоянно проверяли на предмет "жучков" хорошие специалисты. Он не думал, что его банально могут подслушать. У славного представителя семьи Смерчинских случился неплохой промах. Впрочем, Петр мог бы и не переживать по этому поводу, ведь, к примеру, из-за пренебрежения к мелочам когда-то давно был посажен за решетку и знаменитый Аль Капоне, кучу лет успешно скрывающийся от властей и попавшийся за какую-то там неуплату налогов.

— Что-то не то они обсуждают, — прошептала, на цыпочках отдалившись от приоткрытой двери Ника. Лида уже вновь сидела на своем диване, обхватив себя за колени и покачиваясь из стороны в сторону. И она, и Лида были перепуганы — еще бы, они ведь услышали то, что по идее, не полагалось слышать посторонним вообще! Бледные, но старательно делающие вид, что все хорошо, девицы, вернулись к креслам.

— Он не поедет в сауну, — не своим голосом произнесла Лида. — Я ошиблась.

— Ага, — поддакнула ей Карлова. — И Никита тоже не поедет… да.

— Ну вот, а я боялась, что он мне изменяет.

— Ну да, зря, — почувствовала, как пересохло у нее во рту вторая девушка.

— А они просто дела обсуждали… Слушай, — скривилась вдруг Лида, — мне что-то после одного коктейля плохо совсем… Я выйду на пару минут, ладно?

Ника посмотрела на совсем белую девушку, у которой были совершенно больные глаза, и кивнула.

— Может, ты со мной? — предложила вдруг брюнетка, держась обеими руками за виски. Девчонка вновь напомнила ей Машку, и ей стало жаль Нику. Ведь Лида искренне стала считать ее подружкой этого урода Кларского!

— Не могу, — закусила губу ее светловолосая подруга по несчастью, — Никита сказал здесь сидеть… Его ждать.

"К тому же, если я уйду сейчас, то я не смогу заставить себя вернуться, — добавила про себя Ника, — и тогда гребанный Укроп точно поймет, что я подслушала их разговор. Это тебе хорошо, ты ведь наверняка знала, чем твой очкарик занимается… А я вообще заложница ситуации".

— Ну как хочешь. Если спросят — я в туалете.

Лида с трудом улыбнулась Нике и, еще раз сказав, что скоро вернется, выскользнула из кабинета. Она прошла мимо охранников, и те даже не взглянули в ее сторону. Только проводили ленивым взглядом.

Девушка облегченно выдохнула. Они не схватили ее! Не помчались за ней с криками: "Вернись!". Она ушла. Господи, во что она вляпалась?? Хорошо еще, что Кларский ее не узнал…

Лида, не расставаясь со все возрастающей болью, поняла, что у нее открылось второе дыхание и побежала, запинаясь, ко входу. Она вновь окунулась в мир громкой электронной музыки и танцевального драйва, царившего во всех трех залах "Алигьери", но присоединяться к веселящимся не желала, теперь девушка побыстрее спешила покинуть это место с такими страшными людьми.

Ника, не без труда приветливо улыбнувшаяся уходящей Лиде вслед, встала с кресла и еще раз окинула дорого обставленный кабинет обреченным взглядом, а потом прилипла к прозрачной стене, внизу за которой зажигали ди-джеи и танцевал развеселый народ. Ей не хотелось вниз, как раньше, ей хотелось домой, к маме, которая вместе с папой сейчас, все еще пребывали на даче. Об этом они сообщили ей по телефону, когда она и проклятый Укроп, который, как вдруг выяснилось, оказался местным нарокбороном (вашу мать, не просто гопником — реальным пацаном, а бандитом, настоящим бандитом!), заехали к ней домой.

Девушка прикрыла глаза, вспоминая.

Вторая часть их общих злоключений началась с того момента, когда они с дядей Укропом, который нагло обнимал ее за плечи, покинули владения Андрея. Только после того, как Ника и Ник вышли из его особняка, девушка вздохнула с облегчением. В этот месте, в котором было множество мутных личностей с явным криминальным прошлым, криминальным настоящим и еще более криминальным будущем, ей было не по себе. А Андрей… хоть он и был милым и тактичным, разговаривая с Никой, все равно внушал ей определенные опасения. Особенно после того, как его младший брат заставил ее претворяться перед Мартом его девушкой. И еще этот поцелуй…

Ника, вспомнив его, передернулась, как от холода.

Никита опустил руку только после того, как они оказались рядом с большим гаражом, где было припарковано несколько дорогих авто, и, ни слова не говоря, кивнул ей на ту самую черную "Мицубиси" с тонированными стеклами, в котором Ника приехала в охраняемый поселок. Он сел за руль, а Карлова вновь оказалась на заднем сидение, на том же месте, где и ехала прежде. Кларский-младший, увидев это, тут же велел ей пересаживаться вперед, рядом с ним.

— Это твоя машина? — спросила Ника, садясь рядом и застегиваясь. На парня она старалась не смотреть.

— Моя. Черт! Кто брал мою тачку? Откуда здесь мусор? Вот уроды. — Взбешенным холодным голосом произнес он, оглянувшись и увидев на заднем сидении черный мусорный пакет — именно его и хотела выкинуть Ника, перед тем как ее самым возмутительным образом похитили.

Признаваться, что это вообще-то ее пакет, девушка не стала, только нервно засмеялась, когда смотрела, как Ник вновь встает, берет пакет и, не слишком славно выражаясь, тащит его куда-то, чтобы выбросить.

"Правильно, убирайся за мной, раб", — сказала она про себя молодому человеку.

Ник вернулся, злой и явно с кем-то поругавшийся, резко повернул ключ зажигания, завел автомобиль, и вскоре они уже ехали по направлению в город. Парень что-то долгое время обдумывал, а потом заявил Нике.

— Эй, слушай меня.

— Я не эй, — по привычке возмутилась девушка.

— Какая разница. Слушай и не перебивай, иначе я высажу тебя в этом лесочке, — и он кивнул на зеленые густые насаждения, видневшиеся на холмах вдалеке. — Как мы и договорились, я плачу тебе деньги за то, чтобы ты исполняла роль моей девушки. Ты будешь делать это ровно столько, сколько это понадобиться мне. Твоя цель — убедить людей, а, самое главное, моего брата, что мы — пара. Запоминай, Ника, мы общаемся с тобой два месяца. Очень друг друга любим. Раньше я не хотел знакомить тебя со своими приятелями, потому что я тебя, скажем, ревную. Не веди себя слишком развязно, не смейся много, не смей кокетничать и строить глазки, и делай все, что я тебе скажу.

— Я и так никому не строю глазки.

— Особенно ты не строила их Дэну, — вспомнилось наблюдательному Нику, как эта овечка смотрела на Смерчинского в машине. Готова была расплавиться ради него. И почему вокруг таких недоумков всегда вьются стаи девиц? Смерч — парень толковый, но ему не помешало бы врезать только из-за Димки.

— Он — хороший. — Сказала упрямо светловолосая девушка.

— А я плохой? — парень хрипловато рассмеялся. — Не отвечай, я знаю, что да. Короче, принцесска, ты поняла свою функцию? Веди себя прилично. Сегодня тебя увидят важные люди. Деньги, половину, я отдам тебе завтра. Вторую половину — когда мы закончим. Ясно?

— Но зачем тебе это? Почему твой брат подумал, что я твоя невеста?

— Принял за другую. Ошибся. Но Андрей не признает ошибок. Короче, хватит вопросов. Ты будешь…

— Но я не поняла! — воскликнула Ника нервно. — Что за фигня твориться?!

— Я же сказал, чтобы ты меня не перебивала. Почему ты такая тупая?

"Почему ты такой козел? Сдохни".

— Сейчас мы съездим в пару мест. После отправимся в ночной клуб. Там я должен встретиться с одним важным человеком. Все усекла?

— Все. А… в клуб мне идти в этом? — ткнула пальцем в спортивную куртку девушка.

— А что, проблемы?

— Если ты хочешь, чтобы все вокруг считали, что твоя девушка — убожество, то ничего.

— В смысле?

— Для клуба мне нужно переодеться.

— Чертовы бабские штучки! И что мне делать? Ехать и покупать тебе одежку, куколка?

— У меня своя есть, дома, — отчеканила в ответ Ника. — Завези меня домой, и я переоденусь.

"И я позвоню в милицию. Или расскажу все родителям!! Они спасут меня от этого кретина!".

Ник нехотя согласился и довез ее до дома. Адрес помнил до сих пор.

— Я быстро, — сказала ему девушка, спешно открывая дверь машины. Вид родного двора прямо-таки ей уверенность, что все закончиться хорошо — как дурной сон, и Дядя Укроп, быть может, скажет, что все это была шутка, уедет восвояси ко своей ненормальной Ольге.

— Естественно быстро. Я это проконтролирую. — Вылез из "Мицубиси" и Кларский.

— А у меня дома родители, — растерялась Ника, не ожидавшая, что он попрется за ней. И как ей теперь спасаться?

— Не страшно. — Ничуть не смутился молодой человек. — Я же твой парень. Заодно и познакомишь. Мы ведь играем так, чтобы нам верили все, — с этими словами он подмигнул опешившей и разозленной Нике и кивнул на дверь подъезда. Уже там он сказал ей как-то глумливо, в манере своего брата: "Актерам всегда тяжело, крошка". Ника от его слов споткнулась и едва не ударилась лбом о стену.

Сволочь обнаглел до такой степени, что поднялся с ней в квартиру! Но родители обязательно что-нибудь сделают… Может, ей и нужны деньги, но быть коллегой каких-то там уголовников ей совсем не хочется.

Однако Карлову ждало разочарование — Карловых-старших дома не оказалось. Они еще не вернулись со своей дачи. На мобильник, который Ника оставила дома на столике в коридоре, а также на домашний телефон мама и папа звонили уже кучу раз — молчание дочери их явно обеспокоило. Когда девушка перезвонила им, родители пожурили за то, что она ушла и забыла взять с собой сотовый, а потом сообщили, что у них сломалась машина.

— Как?! — выдохнула от неожиданности Ника. Никита, слышавший ее разговор с предками, едва заметно улыбнулся — он стоял совсем рядом, а связь была довольно громкой. Казалось, он понимал, что испытывает его "девушка". И он не хотел давать ей возможность оставить его.

— Как так?

— Вот так, — грустно отозвался папа Ники. — Приедем только завтра, на электричке. А машину привезут на эвакуаторе. Так что ты, доченька, до завтра опять остаешься одна. Не грусти уж без нас.

— Эээ… ага…

— Не переживай ты так, Николетта, — неправильно понял причину ее вздохов папа.

— Да я и не переживаю…

— Мама тут спрашивает, есть ли у тебя покушать. Ты хорошо питаешься? Горяченькое ешь? — Забеспокоился заботливый Карлов-старший. Ника топнула ножкой. Ее родители были иногда чересчур заботливыми.

— Все есть, и все я ем. — Буркнула Ника.

Кларский хмыкнул. Как заботятся о стервочке ее родители, прямо загляденье.

— Точно?

— Точно.

— Смотри, не сиди голодом. Тебе нужно беречь желудок. — Строго сказал отец. — Тут еще мать спрашивает, хорошо ли ты запираешь квартиру на ночь. Помни, в нашем районе повышенная преступность. Эти наркоманы совеем уже обнаглели, того и гляди тебя из собственной квартиры ссохатят! — И он принялся рассказывать дочери историю из жизни его приятеля Петрова, к которому любители легкой наживы умудрились забраться на третий этаж едва ли не по стене. А потом надавал кучу советов о том, как в случае чего защититься от местных хулиганов. Кларский слышал и это. Улыбался, как довольная куропатка.

— И не пересчитывай мелочь на улице, эти придурки могут выхватить ее, слышишь, Николетта?

— Ага…

— Перед тем, как открыть дверь, обязательно спроси, кто это. А если они представятся милиционерами…

Несчастная Ника скосила голубые глаза на Никиту. Тот стоял напротив нее, скрестив руки на груди, продолжал слушать и одновременно рассматривал картины-пейзажи на стене за спиной девушки. Картин было много по всему ее дому — больших, в тяжелых рамах, с изображением бескрайних полей, неба, лесов, рощ, воды.

Кларский смотрел на эти пейзажи, и ему вспомнился вдруг один разговор с Ольгой, очень хорошо разбирающейся в живописи. Ему вообще нравилось разговаривать с ней, действительно достаточной умной, разбирающейся во многих вещах и понимающей многое девушкой-ангелом. Ему нравилось даже просто слушать ее.

Тогда он тоже почти все время слушал ее, в тот странный день, когда они с ней впервые поцеловались — на мосту. Оля рассказывала о выставке современного искусства, на которой недавно побывала. А Нику было все равно, о чем она говорит — ему хотелось слышать негромкий красивый голос девушки, изредка тревожно посматривающей на парня — Кларский всегда принимал это за ее некоторое смущение.

— Я люблю живопись, Никит. Странно, да? Картины меня успокаивают, даже подбадривают. Они как молчаливые собеседники, вроде бы молчат, но одновременно и всегда так много могут рассказать.

— О чем рассказать? — не понял парень. Все его внимание занимали ее легкие блестящие волосы.

— Обо всем. В первую очередь — о художнике.

— А ты сама рисуешь?

— Я не умею. Я могу только оценивать картины, но не создавать их. Я совсем не сенсорик… Эстет.

Тогда он засмеялся и подумал, что хорошо бы было поцеловать эту малышку, желательно внезапно, и потом его желание осуществилось — только Ольга сама поцеловала его, в тот момент, когда он готов уже был убить этих чертовых Nзапрещено цензуройN, смевших приставать к нему на мосту. Один из представителей нетрадиционной сексуально ориентации, помниться, даже назвал его Никки — а так парня называли только брат и "его команда". И отец — он первым придумал это дурацкое прозвище.

А эта больная Ника назвала его еще похлеще — Укропом. Привлекательная психованная девка из когорты "бейби для всех".

— Да, папа, — не подозревая о мыслях парня, говорила Ника. — Я поняла, папа. Хорошо, пап. До завтра.

— Закончила, Николетта? — хмуро посмотрел на нее Никита. — Папочка заботиться о тебе?

— Заботиться.

— А обо мне не заботился.

— Почему? — на самом деле девушке было безразлично, почему.

Дата добавления: 2015-10-21