Я увёз с собой только лишь ноты, - он показал на нотную тетрадь, которая лежала на фортепиано девочки. – Ноты с произведениями великого композитора, единственные, которые я признавал. Они перешли мне в наследство от прежних хозяев дома. Долго они пролежали бесхозные, пока в один прекрасный момент, когда дочери было четыре года, меня не осенила идея! Я понял, что может нас объединить. Музыка! – Дедушка улыбнулся так, что у него оголился весь его скудный до зубов рот. – Я потихоньку стал прививать ей любовь к искусству. Помогал чувствовать не мозгами, напичканными негативными демагогиями матушки, а душой, сквозь которую простирается мелодия света. Только тогда, когда моя малышка, ещё совсем несмышлёная, садилась за рояль, который я припёр после трёхдневного пребывания в деревне, становилась моей кровиночкой. Как только звуки рояля прекращались, всё вновь возвращалось на круги своя. Её будто подменяли. Ноты пригодились для того, чтобы я чувствовал себя настоящим отцом. Нужным, востребованным, уважаемым… - Он опять немного всплакнул и продолжал. – Вот так и маялся я день ото дня. А Нина… А что Нина? Она не велела мне больше приезжать к ней, потому, что я женатый человек. Она корила себя за то, что «полюбились» мы с ней в тот приезд, - дед осёкся, понимая, что ляпнул что-то не то.
- Да ладно, я уже большая, понимаю, о чем ты говоришь, - сказала Нюша, стыдливо закрывая ворот своей беленькой пижамы.
- Ну, дык… Я… - Заикался старик, совсем растерявшись. Он не знал, как продолжить свой рассказ.
- Продолжай, - поддержала его мама Марина.
- Я хотел приехать, понимаете, хотел. Я же не знал…
Я не знал, что Нина… - Дедок то краснел, то бледнел и мялся на стуле, словно его толкает кто-то. – Она забеременела после моего приезда, и ничего мне не сказала…Я не предполагал даже, что такое можно утаить. Правильная она была. Не хотела мешать моей семейной жизни. Да если б она знала, что я жил в аду, где меня и за человека-то не считали! Ах, забыл ещё самое главное сказать. Ноты, которые перешли ко мне по наследству от неизвестных мне людей были не простыми. Вероятно, с них то все и началось. Когда мы доходили до места, где нужно играть плавно, протяжно, легато, в общем, то с Надюшей творились какие-то чудеса. Она смотрела на меня, как несчастное маленькое создание, молящее о помощи. Глаза её говорили об одном: «Дай мне нормальную, человеческую жизнь. Помоги освободиться от навязчивых домогательств собственной матери». Она и дочь то не любила, куда уж мне там со своими запросами о понимании и уважении. Жена тоже, как и я, была любительница выпить. Так вот, как только поддаст, все у неё гады и сволочи… - дед покосился на всё семейство. - Вот я и привечал так некоторое время свою Наденьку этюдами и испытывал блаженство от слова «легато».
- Так, что, получается? – растерянно заметила Аня, - Надежда Валентиновна твоя дочь?
-Да, она моя дочь и старшая сестра твоей мамы. – Толи с гордостью, толи с отчаянием заявил дед.
- Ноты, которые чудом попали к тебе, оказали огромную услугу. Ты взяла их себе со стола в кабинете сольфеджио. Думала, наверное, забыл кто-то? Если бы не они, вряд ли я бы сидел сейчас здесь с вами.
- Я ничего не понимаю, - закачала головой Аня.
- А чего тут понимать? Ноты ты подобрала и взяла себе, решив потом разыскать их хозяина. А хозяйкой у них была Надя. Надежда Валентиновна, твоя учительница, которая потом долго горевала, пока не обнаружила их у тебя, когда ты достала их из своей папочки. С тех пор, моя дочь – твоя тётка стала «точить на тебя зуб». Думала – украла.
- Погоди, погоди, я не понимаю, как они потом оказались в заброшенном доме? И вообще, что это за история с волшебным преображением сарая? – Тараторила Нюша, закидывая вопросами старого уставшего человека.
- Это все ноты, я же говорю, они были заговорённые. В контакте с этой бумагой человек проникал в другое измерение. В другое состояние, понимаешь? Это происходило со всеми по-разному. Я ж говорю, у нас с дочкой это было слияние душ воедино, при исполнении произведения. У тебя, вероятно, это происходило несколько иначе…
- Да, да! – восторженно воскликнула Нюша. – Это так и было! Я тоже чувствовала нечто необычное, когда играла прелюдию Шопена.
- Ну, вот видишь! Я и говорю, что это необычные ноты. А страницы, Надька тогда и вырвала, когда ты вышла из кабинета. Она решила не забирать ноты, а при удобном случае опозорить тебя перед всеми.
- Скажи, а почему ваш дом теперь в таком состоянии? – перебила внучка деда.
- О, с домом случилась печальная история. Но я расскажу всё, раз уж обещал. Слушай, дочка… - Валентин Викторович расстегнул две пуговицы затасканной рубахи и приготовился к
дальнейшему изложению. – Дело было так. В один прекрасный, хотя и не прекрасный вовсе, а можно сказать угрюмый очередной день, моя жена приползла с работы чуть ли не на коленках. Перепила малость. Ну, так вот. Начала, как всегда с меня: «Ты такой - сякой, хоть бы тебя какой зверь «заломал» или трактор переехал». Ну и всё в таком духе. Дочь, как обычно стала поддакивать и сквернословить в мой адрес, подражая матери. Она ведь её жуть, как боялась! Поэтому пресмыкалась, вместо того, чтобы встать на мою сторону. Уж мы бы тогда вместе одолели эту мегеру, прости Господи. О покойниках ведь нельзя плохо. – Он перекрестился.
- Так она умерла? Но я думала, что у Надежды Валентиновны родители живы. Мы даже видели её как-то с пожилой женщиной, которую она называла мама, - с вопросительной неуверенностью произнесла Анюта. – И отец вроде был с ними, здоровый такой старичок. Мам, помнишь, мы на рынке как-то их встретили? – переспросила она свою мать.
- Помню, как же не помнить? Мы с ними поздоровались тогда, а они, почему-то сделали вид, будто нас не замечают, - ехидно подметила женщина, недовольная этим обстоятельством.
- Так и есть. У Надьки были приёмные родители. Вы не дослушали до конца. – Старик нахмурился, вспоминая на чем он остановился и, слегка надулся, выдохнув лишний воздух, который мешал сосредоточиться. – Так вот, когда она исполнила свой «концерт по заявкам» и надавала тумаков своей собственной дочери, которая тут же выместила все зло на мне, свалилась мёртвым сном прямо на пол. В тот день моему терпению пришёл конец! Я тоже выпивал, не скрою. Я решил насовсем уйти из дома. Ушёл, проклиная их обоих. Взял грех на душу, - он опять перекрестился, вероятно, замаливая свой грех и, затем, продолжил. - Навещать – не навещал, помогать – не помогал. Я хотел их забыть. Стал пить беспробудно… И, вот однажды, проходя по задворкам нашей улицы, увидел, как пламя охватило дом, в котором осталась жена с дочерью. Перемахнув, через забор, я не раздумывая ни секунды, тут же бросился спасать людей, которые меня ненавидели. Это случилось спустя пол года, после моего ухода из дома. Как потом оказалось, жена, в очередной раз, набравшись, закурила сигарету, и всё вспыхнуло в одно мгновенье. По рассказам Нади, мать уже была совсем не вменяема. Жить с ней становилось невыносимо. Её я вытащить из горящего дома не успел… - Дедок вытер слезу, украдкой пробежавшую по высохшей, исхудавшей щеке. – Надю я спас, на свою голову, - зажмурился он и покачал, расстроено головой,- на беду…
- Что случилось потом? – спросила уже вполне положительно настроенная к новому родственнику, девочка.
- А потом, когда она не захотела признать меня своим отцом, её отдали в детский дом, откуда и забрали приёмные родители, совершенно взрослую. Ей было тогда уже тринадцать лет, как и тебе, внученька. Я пытался доказать в органах попечительства, где наша семья уже давно стояла на учете, что я смогу вырастить дочь и поставить её на ноги. Но ты ж понимаешь, кто отдаст ребёнка пьянице? У меня не было постоянной работы, не было дома, не было ровным счетом ничего…Итак, Надежда стала жить в чужой семье, а я… Я стал ходить на пепелище и молить о помощи Господа бога, чтобы моя единственная дочь когда–нибудь одумалась и вернулась к своему родному отцу. – Валентин Викторович выпрямился на стуле и вскинул руки вверх. Неожиданно для всех он вновь заиграл Шопена. Сыграв несколько тактов, так же резко остановился и сказал. - Так я и жил, пока со мной не случилось чудо, - он поправил редкие седые волосы, которые упали на лоб, когда он слишком эмоционально вступил в аккомпанемент своему рассказу.
- Однажды, прейдя на развалины, которые совершенно некому было восстанавливать, я сел на то место, где когда-то, мы с дочерью были единым целым. Где, поддавшись власти музыкального чуда, мы могли взаимодействовать на подсознательном уровне. Я стал размышлять о жизни… Стал перебирать в памяти события моей жизни. Я подумал, сколько же ошибок было мною совершено и, как бы хорошо было бы всё вернуть назад. Вернуться в детство и тогда, я бы уже никогда не натворил столько глупостей. Я остался бы в деревне и всю жизнь был бы счастлив со своей единственной – с моей Нинкой. – Старик тихонько зашмыгал носом, сглатывая постоянно подкатывающий комок к горлу.- Эх, если б только знать, что у меня есть дочь. Настоящая дочь. Плод любви и страсти. Плод жажды жизни и счастья… Я бы все отдал бы, чтобы искупить свою вину перед тобой, девочка, моя, девочки мои… - Он не мог сдерживать слёз, и Аня со своей мамой тоже за компанию расчувствовались. Даже Артур стал переминаться с ноги на ногу, искренне переживая вместе со всеми.
- Дед, - впервые произнесла милосердная Нюша, - не плачь, теперь всё будет хорошо. Бабуля подарила нам тебя, мы с мамой счастливы. Ведь правда, мамочка? – она обернулась и одарила всех ясной улыбкой, которая где-то затерялась, пока девочка прибывала на грани глубокой депрессии. – Ты успокойся, лучше расскажи о странном превращении дома.
- Хорошо. Когда мы поженились, и родители предпочли не жить под одной крышей с моей супругой, нам пришлось снять дом. Обычный дом, как у всех, ничего особенного. Но, когда я привез туда рояль… Вы понимаете, о чем я? – заинтересованно спросил дед и, не дожидаясь положительного ответа, продолжил, боясь упустить мысль. – Так, так. Как бы тебе получше объяснить? В общем, когда я пришёл однажды туда и стал вспоминать нашу идиллию с дочерью во время исполнения одного из произведений Шопена, я произнёс мысленно слово «легато». Потом повторил его вслух. И тут началось! Все пошло кувырком. Я не смогу описать вам то, что происходило в тот момент. Просто не получится. Да ты и сама, детка, видела все собственными глазами, - обратился он к внучке, - короче говоря, я увидел свою юную дочь, которая робко сидела у рояля и исполняла наше любимое произведение. «Доченька!» - закричал я, обрадовавшись, но потом подумал, что мне это померещилось. Пробежала мысль, что может у меня уже белая горячка? Ведь если я прекрасно знаю, что дом сгорел, и дочь давно стала женщиной, то, как это, собственно, всё получилось? – стал оправдываться дед. - Я был наслышан о её скверном обращении с детьми в музыкальной школе, где она работала все эти годы. Мне было стыдно за своё чадо, которое не по своей вине росло в унижении и неправильном представлении о жизни в целом. Я стыдился своей дочери и жалел тех детей, которых она подвергает такому же обращению, какое испытывала на себе в детстве. Она копировала свою мать. Так вот, я увидел свою девочку и не мог наглядеться на неё. Она была ласкова, и все время просила посидеть с ней, пока мама не вернётся с работы. Когда я понял всю нереальность этой картины и своё мифическое нахождение в доме призраков, то стал прикидывать, как это получилось? Отбросив все домыслы о своей невменяемости, я пораскинув мозгами и понял, как именно все произошло. После этого, я каждый день стал захаживать в дом к своей малышке. Она была так одинока…
- Я не могу понять, дед, - встряла Нюша, - как ты узнал о существовании моей мамы? –спросила Анна.
- Пару лет назад, поехал я в деревню. Хотел на старости лет повидаться с Ниной. Думал, уж скоро помирать. Хотел просить прощение. Соседи сказали, что она уже давно здесь не живёт. Увезла её дочь к себе в город, приглядывать за внучкой.
Я, конечно же, стал интересоваться, кто стал мужем моей Ниночки. Тут соседи-то мне и выложили всё как на духу. Мол, Нина родила, спустя девять месяцев после моего приезда, когда я забирал рояль. Рассказать о ребенке она не смела. Не хотела разрушать семью. Дочери дала свою фамилию и отчество своего отца. Я первым делом давай спрашивать: «Где, куда и почему?» Никто ничего толком не говорил, лишь только сказали, что живет моя Нина в областном городе, в котором жил и я. Ну, метнулся её искать. Там, сям. Нет моей Ниночки нигде. А тут вот, год назад, случайно встретились. Я рассказал ей о себе, она о себе. Показала фото внучки Анечки, которая так прекрасно играет на пианино. Мой жалкий вид вызвал у неё омерзение, скорее всего… Не знаю. А вот она так и сразила меня на повал, - старик улыбнулся, - Нина в любом возрасте была прекрасна… Моя Нина… - он мечтательно посмотрел в небо и добавил, - царство ей небесное, пусть земля ей будет пухом… Потом я узнал, что моя внучка терпит унижения от моей же дочери и не знал чем помочь. Я ходил, глупый, упрашивал призрак, чтобы она изменила своё отношение к детям, которых должна любить всем сердцем. Педагог не имеет право доступа к детским душам, если испытывает негатив по отношению к ним. Ведь так? Но как я не упрашивал её, ничего не менялось. Слава бескомпромиссного изверга так и ходила по всей округе об учителе сольфеджио - Надежде Валентиновне. Я решил все исправить. Решился на крайнюю меру. Я подумал, что у меня есть шанс, которого нет ни у одного живущего человека на земле. Я понял, как все исправить. Всего-то на всего, нужно было только отмотать долгий промежуток времени назад. Я придумал как это сделать. Это почти сработало. Я зашёл в дом, сказав слово наоборот, не «легато», а «отагел». Наденьку мою стало сразу засасывать в рояль. Но она продолжала играть. И тут я наблюдаю такую картину: в дом запрыгивает девчушка, держа за руку пацана, и на полном ходу устремляется в середину комнаты.
Сложилось впечатление, будто они тут не в первой. Я вначале очень удивился, но так и остался стоять позади них. Хотел проверить, кто эти дети, и что они тут делают? После пожара, здесь частенько собиралась местная молодёжь. Я подумал, может быть кто-то подсмотрел за мной и услышал пароль входа в запретную зону. И как только я увидел лицо, которое в точности походило на мордашку с фотографии Ниночки, я сразу все понял. Гены… Наследственность… Родство…Его не зачеркнёшь, не утаишь, не спрячешь. Оно всплывёт рано или поздно. Анечка, миленькая моя. Она, конечно же, перепугалась и не захотела меня слушать. Когда ребятки выскочили наружу, то я доделал своё дело до конца. Надя исчезла без следа. И дом пришёл в своё прежнее состояние. Ты знаешь, Анютка, теперь пароль наш аннулирован, - дед Валентин рассмеялся и вытер нос платком.
- А куда же она исчезла, дед? – спросила расстроенная Нюша.
- А вот это для меня осталось загадкой. Может она появится, а может, и нет. Вероятно, мы с тобой этого никогда не узнаем. Вот такая история, детка…
Артур подошёл к своей Анечке и крепко взял её за руку. Ребята с тех пор никогда не расставались и жили счастливо всю свою жизнь.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |