- Нет, Северус, не все для тебя кончилось, - очень нежным глубоким голосом возразила Лили.
Ее руки коснулись впалых щек, и уверенно заскользили по коже. Гарри заметил, как глаза Снейпа загорелись, а дыхание участилось. Гриффиндорец мрачно хмыкнул. – И я не буду отвечать на твой вопрос. Мне не нужна моя жизнь в обмен на чужую. Пусть отныне в каждой маггле тебе будет видеться твоя Лили, а в каждом ребенке - собственное дитя.
- У меня нет детей... и никогда не будет, - сумел выдавить из себя Снейп. Он являл собой забавное зрелище... или жалкое, как хотелось думать Гарри. Гриффиндорец злился на обоих молодых людей, которым именно сейчас взбрело в голову потерять представление о долге, обязанностях, да и вообще обо всем. И особенно угнетало то, что инициативу решила взять на себя мама, потому что сальноволосой сволочи это, как и прежде, оказалось не под силу.
Однако ласки Лили молодому Пожирателю явно нравились, и он не столько смущался от них, хотя и это присутствовало, сколько боролся с собственными страстями, которые легко угадывались по взгляду, совсем не целомудренно скользящему по точеной фигурке.
- Ты так уверен? А если я скажу, что считаю иначе? Если я захочу изменить судьбу?
Она склонилась над Снейпом и поцеловала того в лоб. Слизеринец расширил глаза и обхватил ее за талию, немного отстраняясь.
- Лили, не стоит дразнить меня, - прошептал Снейп таким голосом, будто недавно залпом осушил бутылку огневиски.
Однако его руки не позволяли себе ничего лишнего, он только всматривался в ее лукаво блестевшие глаза, то ли спрашивая ее о чем-то, то ли умоляя.
- Иди сюда, - тихо велела молодая ведьма, осторожно выскользнула из объятий и потянула мужчину за руку к двери... Явно не в прихожую, как хмуро отметил Гарри.
- Лили... Ты... Я... – пролепетал Снейп, опять теряясь и, как и Гарри, плохо ориентируясь в происходящем.
«Что, приятель, страшно стало? Думал с тобой играть тут будут в ваши скользкие слизеринские игры? У нас не принято годами морочить голову тем, кого любишь», - мысленно поведал ему Гарри, решив, что не будет воспринимать происходящее, как трагедию. Да и физиономия будущего профессора порадовала его смесью эмоций, каждая из которых означала полную капитуляцию.
- Неужели мне удалось смутить Пожирателя смерти моими моральными принципами? – раздался насмешливый и звонкий голосок матери, когда за ними закрывалась дверь. Ответом же ей было только прерывистое дыхание.
Гарри нервно шагал по комнатке, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. То, что могло происходить за стеной, сложно было отнести к загадкам вселенского масштаба, он только силился понять, зачем ему позволили узнать об этом.
Тут он услышал осторожное царапанье и повернул на необычный звук голову. Черное Малфоевское перо беззаботно вытанцовывало по страничке в клеточку.
«Что оно может записывать? Здесь же нет мамы. О том, как я наматываю тут круги, жалея о собственном непомерном любопытстве?»
С озадаченным видом молодой человек приблизился к столику. Все так же на светлом фоне появлялись и исчезали мелкие ажурные строчки.
«Пусть это будет наше дитя, Северус. Я не знаю, есть ли такая магия, которая способна изменить то, что уже произошло, но чувствую, что в моих силах передать ребенку частичку тебя. Ты всегда будешь помнить о том, что он мог бы быть твоим, и это заставит тебя перестать метаться между светом и тьмой... Вы навеки будете связаны, и вольно или невольно, но всегда будете оберегать друг друга, чувствуя родство. Пусть не по крови, но по духу. Да будет так...»
Перо дернулось и упало на стол с таким видом, будто давало понять, что на сегодня его труды закончились, и оно нуждается в хорошем отдыхе. Гарри решил, что он тоже нуждается в отдыхе... И в покое, чтобы привести в порядок мысли.
Глава 8.
Он вновь обратился к старым архивам, но теперь его интересовали не газетные заметки, а собрание старинных пожелтевших манускриптов о кровных и магических узах. Ко второй ночи его глаза воспалились и щипали. Джинни шарахнулась в сторону, встречая вернувшегося под утро супруга. И не мудрено – когда в зеркале прихожей он увидел свое отражение, то сам насмешливо поморщился: с бледными осунувшимися щеками и кроваво-красными глазами он очень напомнил себе одного, к счастью уже навсегда, сгинувшего мага. Однако Гарри был вознагражден – нервными худыми пальцами он сжимал клочок пергамента, исписанного его же почерком. Это были необходимые ему по крупицам собранные воедино сведения, объяснявшие странную связь между его больным сыном и пропавшим куда-то профессором. Мистер Уизли не стал возражать, когда жена выхватила влажный листок из его руки. Каждую строчку он и так знал наизусть, а ей этот труд мог подарить надежду.
Пока Джинни оставалась в прихожей и, с трудом разбирая торопливые каракули, вникала в смысл написанного, Гарри добрался до своей комнаты и повалился на кровать. Уснул он мгновенно и видел в смутных грезах неясные тени, исполнявшие полный нежности, страдания и неги танец, и слышал голоса, нашептавшие друг другу запоздалые признания.
«Лили, это же безумие, и мы оба понимаем это... Мы изначально были обречены на расставание. И я не стою твоей жертвы, не заставляй меня пожалеть об еще одной глупости».
«Молчи... Это не жертва. И ты не посмеешь жалеть ни меня, ни о себя. То, что случилось – не исправить, но мы можем позволить себе один глоток счастья, забыв о прошлом и не заглядывая в будущее. Запомни, где бы ты ни был – я теперь всегда буду с тобой, а ты со мной».
«Тогда уходи от него. Я спрячу и защищу тебя. Лили... пойми, тебе угрожает опасность. Моя жизнь и так похожа на существование, теперь же она станет для меня невыносимой. И если хотя бы волос упадет с твоей головы... Что же ты со мной делаешь? Бежим со мной тогда, я тебя спрячу, я никому не позволю причинить тебе зло!»
«Забавный ты... Счастье нельзя спрятать в надежный сундук, его не удержишь в клетке. У него сложная природа, и оно не долговечно. Иногда одна крупица стоит дюжины горстей... Не хмурься и просто помолчи. Хотя бы раз в жизни закрой глаза и не бойся ощутить, что такое головокружительная высота. Я хочу, чтобы ты был там со мной, далеко, далеко, под самыми звездами... Тссс... У тебя соленые ресницы. Я прошу тебя – не говори ни слова... Отпусти себя».
***
- Гарри, выходит, что профессор Снейп – твой отец?
- Ты внимательно читала? Нет, физически - мой отец Джеймс. С профессором мама объединила нас магическими узами. Если бы маги состояли из одной энергии, то тогда - да, можно было бы считать, что мой отец - Снейп... Мне надо найти его. Пока он жив и страдает – Дэниел будет болен. Такая связь сильнее физической.
- Хорошо... – неуверенно пробормотала Джинни. – Но как ты сможешь это сделать, если его уже лет десять безуспешно разыскивает министерство?
- Дэниел должен знать, где он, - уверенно ответил Гарри. – Мы просто отправимся с ним в маленькое путешествие. Дэниел, ты хочешь в гости к Снивеллусу?
Мальчик, который до этого рассеянно водил по каше ложкой, рисуя расходящиеся к краям круги, вскинул голову. Джинни тревожно нахмурилась, Гарри постарался сохранять спокойствие, хотя от ответа сына зависело очень многое.
- Его зовут Северус, - сердито заявил мальчик, заставив обоих родителей вздрогнуть и обменяться быстрыми взглядами.
- Ты же знаешь, где он? – осторожно вступил на скользкую дорожку Гарри.
Дэниел подпер щеку ладошкой и рассеянно пробормотал:
- Там низкие потолки, которые светятся сами по себе и черные люди в белой одежде. И там тоскливо и страшно. Я не хочу туда идти.
- Но ты бы мог только проводить меня. Тебе не придется идти со мной к этим людям, - предложил отец, стараясь, чтобы не дрожал голос от охватившего его азарта.
- Гарри, я против всей этой затеи, - перебила их Джинни, бросая беспокойные взгляды то на ставшего непривычно сосредоточенным Дэниела, то на выпрямившего спину Гарри. - Это может быть опасно, и я не уверена...
- В чем? Рисунки Дэниела для тебя не доказательство? – начиная терять терпение, холодно удивился молодой человек.
Джинни обреченно вздохнула. Этот тон она знала прекрасно.
- Хорошо, тогда мы пойдем вместе, - смирилась она, понимая по опыту, что теперь Гарри вне досягаемости для любых ее самых разумных контраргументов.
Их путешествие заняло не так и много времени. Снейп обнаружился в психиатрической маггловской клинике, где, судя по всему, и обретался все это время. Дэниела и Джинни Гарри оставил в приемной, но когда отходя от них заметил, что сын начал сильно бледнеть, не произнося при этом ни слова жалобы, кивнул жене, и та вышла с мальчиком в садик перед больницей.
У Гарри было странное ощущение – будто он попал в окружение дементоров. На душе было тревожно, и все сильнее его охватывал иррациональный страх, никак не вяжущийся с внешне вполне стандартной больничной обстановкой. Пол был выдраен до блеска, не было окон в коридоре, по которому его повел действительно темнокожий парень, но круглые лампы под потолком давали достаточно света.
Магу и опытному аврору, которым он остался, несмотря на то, что давно перешел с этой должности, оказалось очень не сложно убедить главного врача – полненькую и вежливо улыбавшуюся ему женщину – в том, что он пришел за человеком находящимся в такой-то палате (спасибо памяти Дэниела, хорошо запомнившему цифру 777 – самую ненавидимую цифру «Снивеллуса» из его снов). Все остальное она сделала за него сама: назвала имя «хроника», рассказала, как его привели к ним какие-то родственники в странных костюмах и плащах с капюшонами, подписала все необходимые документы, напрочь забыв об инструкциях и правилах. Однако Гарри эмоционально ощущал явное сопротивление с ее стороны и сделал вывод, что на простых магглов она может оказывать очень сильное воздействие и держать в беспрекословном подчинении персонал. Он вздохнул свободнее, когда женщина привела его к нужной палате и, закрыв за собой дверь, избавила от своего общества.
На узенькой кровати, а вернее - на матрасе, который был брошен на жесткие пружины и неприятно поразил Гарри желтыми пятнами, - сидел тот, кого Гарри еще месяц назад не рассчитывал снова встретить. Снейп даже не поднял головы при появлении посетителя – единственного за все время, пока он тут находился.
На какой-то миг вся затея показалась бессмысленной – как этот жалкий человек, имеющий с прежним Снейпом более чем смутное сходство, сможет помочь его сыну. Живой скелет, почти старик с серыми короткими волосами...
Гарри придвинул к кровати стул и попытался встретиться со Снейпом взглядом, но мужчина никак не реагировал на его присутствие и свое новое имя.
Тогда молодой человек зашептал, приближая свое лицо к самому носу несчастного:
- Снейп... Профессор... Северус...
Его сердце болезненно сжалось, когда пустые черные глаза наконец встретились с его. Гарри напряженно смотрел в их глубину, которую когда-то сравнивал с туннелями, не имеющими конца. Тогда в этих холодных безднах ему мерещились жестокие демоны, там вспыхивал огонь, грозивший любого испепелить на месте. Теперь же он ничего не обнаружил, кроме пустоты.
- Ну, как он? – осторожно спрашивала его Джинни, спустя полтора часа, потребовавшихся на оформление документов и на безнадежные попытки достучаться до сознания Снейпа.
- Мы забираем его к себе.
- Но... Хорошо. Конечно, ему у нас будет лучше, чем здесь.
***
- Дэниел, поторопись, сынок, мы можем опоздать к мадам Малкин.
- Сейчас иду, ма... Северус просит показать ему рисунок с Патронусом!
- Ты же показывал ему все свои рисунки, - возмутилась Джинни, но тут же благосклонно махнула в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, рукой. Пробормотала недоуменно, ни к кому не обращаясь: - Не понимаю, как они находят друг с другом общий язык?
- Джинни, у нас есть еще полчаса. Дай им побыть вместе. Они на долго расстаются.
Миссис Уизли вздохнула и присела рядом с Гарри на диванчик в гостиной.
- Да ты прав, дорогой. Но мы постараемся приводить к нему в гости Дэниела так часто, как только сможем.
Гарри кивнул. Его радовало, что Джинни последнее время перестала относиться к бывшему профессору настороженно и со скрытой неприязнью. Причиной было практически полное выздоровление сына. Мальчик по-прежнему оставался малообщительным, но мог поддержать любой разговор, перестал с опаской коситься на метлу, с легкостью научившись ею управлять. Гермиона же за последние месяцы сумела хорошенько подготовить его к школе и стала для Дэниела кем-то вроде взрослой подруги – настолько хорошо они поладили. Состояние же самого Снейпа угнетало Гарри. Когда-то он мечтал увидеть его побежденным, и что уж греха таить, униженно молящим о пощаде, кающимся... Но теперь он с болью смотрел, как по дому передвигается тень человека, которого теперь он готов был окружить уважением и самому попросить прощение за многое. Только, когда Дэниел был с ним рядом, Северус, казалось, оживлялся, взгляд не казался пустым, и даже редкая улыбка пробегала по тонким губам. Он не доставлял никаких хлопот молодым людям, самостоятельно себя обслуживая. Иногда Снейп настолько поражал Гарри прежней педантичной аккуратностью, что ему представлялось, что профессор притворяется, и он с трудом гасил в себе желание схватить того за плечи, встряхнуть, заставить прекратить ломать всю эту невеселую комедию.
Но теперь он слишком хорошо понимал этого человека. Признаться Снейпу могла мешать его проклятая гордость, с которой только Лили удавалось справляться. Видимо так слизеринцу было легче переносить свою зависимость от бывшего Поттера, пусть даже оба они знали, что их связь взаимна и не ими предрешена.
- Мама! Мама! – со второго этажа раздался оглушительный вопль Дэниела.
Гарри и Джинни сорвались с места, оба боясь даже предполагать, что же могло случиться.
Хорошенько столкнувшись лбами, родители распахнули дверь в детскую.
Дэниел стоял у окна с сияющим лицом, чуть вытянув перед собой недавно приобретенную для него палочку. Снейп прислонился к стене и смотрел прямо Гарри в глаза. Осмысленно смотрел. Сердце Гарри куда-то ухнуло, оставляя пустоту в груди, а глаза изумленно расширились.
Перед ними на толстом пушистом ковре переминался на тоненьких длинных ножках изящный Пегасик. Он неторопливо направился к выступившей вперед и рассеянно потирающей красный лоб Джинни и растаял, оставляя после себя серебристую дымку.
- Кто это сделал? – прошелестел Гарри, обращаясь почему-то именно к безоружному Снейпу.
- Вы как всегда неподражаемы, Поттер, - насмешливо, но четко произнес до жути знакомый голос. – Вы могли заметить, что у меня нет палочки? Патронуса вызвал ваш сын.
- Пап! Это правда я! Профессор давно говорил мне, что мне стоит только попробовать.
«Говорил... Давно... Так», - пронеслось у молодого мага в голове.
Дэниел звонко рассмеялся, подбегая к нему и обнимая несчастного родителя, у которого был такой вид, будто сейчас он хлопнется в обморок.
- И твою реакцию он описал. В ноль! Вот здорово.
Гарри не заметил, как пришедшая в себя Джинни осторожно подозвала к себе мальчика, и как они покинули детскую. Возможно его практичная женушка не желала опаздывать к мадам Малкин, невзирая ни на какие обстоятельства, но скорее - она просто быстро сообразила, что мужчинам не нужны свидетели надвигающегося на них лавиной разговора. В маленькой комнате повисла звенящая от напряжения тишина.
Снейп первым отвел взгляд и будничным тоном заявил:
- Не смею больше угнетать вашу семью своим присутствием. Сегодня же я уйду.
«С какой стати? И куда, интересно. У Вас нет больше ни палочки, ни угла на Спиннерс-Энд. Стоило заговорить, чтобы сразу же начать мне действовать на нервы!» - отчаянно подумал Гарри. Но с удивлением заметил, что ему вполне по силам погасить раздражение.
- Хотите куда-нибудь прогуляться, профессор? – как ни в чем ни бывало предложил он. -Тогда я могу составить вам компанию, а потом мы оба вернемся домой... К нам домой.
Снейп вздрогнул и впился в Гаррино лицо удивленным взглядом.
- А вы... Повзрослели, Поттер, - медленно произнес он.
Но Гарри только чуть пожал плечом и улыбнулся в ответ – просто и искренне, что вовсе оказалось не сложно. Из них двоих именно ему придется гасить приступы мнительности и недоверчивости этого странного человека. Почему бы не начать это прямо сейчас? Тем более что прием возымел действие – Снейп даже немного смутился и несколько севшим голосом согласился:
- Если вы составите мне компанию к мистеру Оливандеру, то я не буду против...
End.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |