Тина собралась было обидеться на ван Эйкенов, но тут же передумала. Судьба все время разводила их – то ехали на разных машинах, то сидели за разными столиками, то получилось так, что обратный путь им предстояло проделать по отдельности. Вдруг то, что все сложилось именно так, а не иначе, отнюдь не случайность?..
Эта же мысль возникла у Тины и позднее, только уже в виде не вопроса, а утверждения. Они вдвоем с Жан-Пьером сидели в кафе на центральной площади Авиньона и не спеша потягивали вино после вкусного ужина. Огонек свечи в бокале на столе освещал лицо ее собеседника, придавая ему облик романтического героя. А за его спиной на фоне звездного неба вырисовывались темные очертания средневековых построек. В предчувствии чего-то необыкновенного у девушки замирало сердце.
Тина нисколько не удивилась, когда Жан-Пьер, словно бы невзначай, накрыл ее руку своей. Точнее, втайне она желала этого…
Глава 7
«Неужели, когда говорят, что заживает как на собаке, имеют в виду именно это?» – удивлялась Александра.
Прошло всего два дня, а Тургай уже довольно твердо стоял на ногах. Правда, он часто ложился, но, стоило молодой женщине исчезнуть из поля его зрения, тут же вставал и отправлялся на ее поиски. Рана на бедре тоже стала затягиваться.
Александра не без злорадства развалила сильным ударом ноги полусгнившую будку и отнесла то, что от нее осталось, к куче бревен, сваленных у забора в огороде. Туда же отправилась и цепь, чтобы не травмировать психику бедного пса.
Скорее всего, с непривычки, но заниматься деревенскими домашними делами ей понравилось. Все в доме оказалось крайне запущенным. Но поскольку места приложения труда были крайне ограничены, то и результат достигался сравнительно быстро.
Оглядывая сейчас свое нынешнее пристанище, Александра не могла не гордиться собой. Это же надо – практически из ничего создать интерьер, в котором не стыдно принять знакомых! Впрочем, нет, она явно погорячилась. Разве только Валентина способна прийти в восторг от увиденного. А вот Венчика наверняка изба, даже в ее нынешнем состоянии, повергнет в ужас. Хотя до этого он был твердо убежден: все, что она делает, правильно, иначе просто быть не может.
«Венчик, Венчик, а тебе плохо придется без меня, – подумала Александра. – Страшно представить, как ты переживешь известие о моей…» Молодая женщина тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Сейчас она чувствовала себя очень даже неплохо. Значит, нечего торопить свой конец. Врачи тоже люди, вполне могли и ошибиться, устанавливая если не диагноз, то сроки… «А хорошо бы и с диагнозом они ошиблись», – размечталась Александра и представила, как живет в своей избушке вместе с Тургаем. Наступила зима, за окнами воет вьюга, а у них в печке весело потрескивают дрова, на столе стоит самовар и лежат собственноручно испеченные ею пирожки с капустой…
– Я несу чушь собачью, – вслух произнесла Александра, обращаясь к псу. – Ты уж прости меня за такое сравнение.
Тургай, обрадованный, что на него обратили внимание, замолотил хвостом по половицам.
– Венчик с трудом согласился не изводить меня телефонными звонками месяц, – продолжила объяснять сложившуюся ситуацию Александра. – А как только оговоренный срок пройдет, объявит меня в розыск, если я не появлюсь дома. И уж кому-кому, а Венчику Валентина меня точно не заменит… хотя увлечься ею он запросто может. И наверняка увлечется, если увидит… А может, у них все очень даже сладится. Валентина похожа на меня, к тому же моложе лет на… на много лет. У них родятся детки, а я… а я…
Она не отдавала себе отчета в том, что разговаривает сама с собой. От нарисованной картины сделалось тоскливо и снова вспыхнула обида на злодейку судьбу…
Только стерев кулаком слезы со щек и не великосветски шмыгнув носом, Александра поняла, насколько далеко ушла в своих переживаниях от действительности. А ведь на сегодня она наметила узнать, что находится под полом.
Металлическое кольцо, вделанное в половицу, не сразу привлекло ее внимание. Под слоем сора и грязи его просто не было видно – оно скрывалось в выдолбленном углублении. Зато теперь кольцо дразнило воображение, точно было на крышке пиратского сундука, полного несметных сокровищ.
Еще раз шмыгнув носом, Александра подошла к кольцу и склонилась над ним. Разумеется, под полом находится подпол – это и ребенку ясно. Но что в нем? Вдруг что-то интересное?.. А что, если страшное? Голова ее родственничка Виктора устроена совсем не так, как у нее. Мало ли что он мог хранить под домом…
Александра задумалась, уставившись в пол. Она настолько ушла в решение проблемы, открывать или не открывать крышку подпола, что вздрогнула от неожиданности, когда за ее спиной раздался насмешливый мужской голос:
– Что, опять проблемы, хозяйка?
Порывисто обернувшись, она увидела лесника.
– Господи, как же вы меня напугали! – воскликнула Александра, приложив руку к сердцу, а Тургай, ощетинившись, зарычал.
– Фу! – бросил мужчина, едва взглянув на собаку, и та послушно замолчала, только продолжала следить за вошедшим настороженным взглядом. – Так что стряслось? – снова обратился он к Александре.
– Ну, я хотела посмотреть, что там, внизу, – указала она на кольцо.
– Подпол, – последовал ответ.
Молодая женщина усмехнулась.
– Об этом я и сама догадалась. Но что в нем?.. Вдруг что-то, что в хозяйстве пригодится, – пояснила она, желая оправдать свое любопытство.
– Так откройте и посмотрите…
– Вот я и собиралась это сделать.
Теперь, в присутствии лесника, ей было нестрашно выяснять, что там внизу. Наклонившись, Александра взялась обеими руками за кольцо и потянула. Тяжелая крышка чуть приподнялась и снова легла на место. Переведя дух, молодая женщина решила повторить попытку, но тут лесник отстранил ее и одной рукой ухватился за кольцо. Секунда – и откинутая крышка лежала на полу, открывая черный квадратный проем. Присмотревшись, Александра разглядела лестницу, ведущую вниз.
– Ну что, полезете? – снова раздался за ее спиной насмешливый мужской голос.
– Полезу, – решительно произнесла Александра и, опустившись на колени, стала ногой нащупывать первую перекладину лестницы.
Но лесник снова взял инициативу в свои руки. Решительным движением отстранив молодую женщину, он прежде всего попробовал ногой прочность ступенек. Затем начал спускаться. Когда он достиг пола, Александра последовала за ним, радуясь, что на ней надеты джинсы.
В подвале было сумрачно – свет проникал сквозь отверстие в полу и узкие прорези в фундаменте – и промозгло, хотя снаружи вовсю жарило солнце. И как ни странно, здесь оказалось довольно чисто. Только в углу валялись кое-как сложенные мешки. «Из-под картошки», – догадалась молодая женщина. И никаких тебе пиратских или каких-либо иных несметных сокровищ.
Желая обозреть все подземное пространство избы, Александра повернулась – и придушенно вскрикнула от испуга. Она уткнулась лицом прямо в грудь мужчины, а тот, ни секунду не раздумывая, сжал ее в объятиях.
– Смелая вы, однако, дамочка, – усмехнулся он. – А может, еще и рисковая, а? Тех трех ваших поклонников я отшил, так вы решили меня самого сюда заманить?
– Да вы что?! – воскликнула громко, насколько позволяла поза, Александра. – Как вам такое только на ум пришло? Я просто хотела… хотела…
– Чего хотели?
– Неужели не ясно? Посмотреть, что тут есть.
– А открыть крышку и посветить фонариком слишком просто показалось? У вас что, фантазии не хватает предположить, что может случиться, когда женщина оказывается наедине с мужчиной, а вокруг на километры ни души?
Впрочем, он не проявлял агрессии. Скорее его злило ее легкомыслие, поэтому он над ней издевался, но отнюдь не собирался воспользоваться положением, в котором она оказалась по собственной глупости. Поняв это, Александра немного успокоилась.
– Отпустите меня, – попросила она. – Пожалуйста.
Мужчина чуть ослабил хватку, но полностью рук не разжал. Этого хватило только на то, что поднять голову и посмотреть ему в лицо. Царящий внизу сумрак скрывал детали, и лесник выглядел моложе тех пятидесяти лет, которые Александра дала ему при первой их встрече. Тогда он спас ее от троих подвыпивших негодяев. Она вспомнила, как пыталась проскользнуть мимо них, и словно наяву ощутила исходивший от мужиков тошнотворный запах.
Сейчас же, в непосредственной близости от лесника, она не испытывала никаких неприятных ощущений. Положа руку на сердце, Александра могла бы даже сказать, что ей нравится находиться в объятиях этого мужчины. Ее согревало не только тепло, исходящее от его сильных рук, но и невесть откуда взявшаяся уверенность, что на этого человека можно положиться.
«Неужели такое возможно определить за считаные доли секунды? – поразилась Александра. – Или это потому, что сейчас, в моей необычной ситуации, я воспринимаю все острее, чем прежде, словно во мне ожили дремавшие до сих пор древние как мир инстинкты, которые позволяют животным мгновенно распознать, кто друг, а кто враг?..»
– Эй, вы что, уснули? – раздалось над самым ее ухом тихо и вкрадчиво.
Александра вздрогнула, отшатнулась – и чуть было не упала. Оказывается, ее уже никто не держал. И сколько же, интересно знать, она стояла, прижавшись к практически незнакомому мужчине?
Лесник едва успел схватить ее за локоть.
– Осторожнее. Мне не очень-то улыбается тащить вас на себе по этой хлипкой лесенке.
– Простите, – пробормотала она, осторожно освобождаясь от его руки. – Пожалуй, нам пора выбираться отсюда.
– Я тоже так думаю, – ответил ее собеседник. – А то еще скажете, что я вас скомпрометировал и теперь обязан на вас жениться.
– Что?!
Чего-чего, а этого молодая женщина никак не ожидала услышать. Александру настолько потряс не только сам смысл фразы, но и подбор слов, которым тот был выражен, что она замерла и остолбенело уставилась на мужчину.
– Но… но я даже не знаю, как вас зовут, – возразила она, как будто только это и было препятствием в осуществлении его предположения.
– Не беда, – ответил лесник. – Вот выберемся на свет божий, и я представлюсь.
Когда крышка с громким стуком легла на место, Александра отряхнула джинсы и замерла, глядя в пол. Сейчас, при дневном свете, все выглядело иначе, чем в полумраке подпола. Она стояла перед фактически незнакомым мужчиной, который откровенно разглядывал ее, и диалог и все, что произошло между ними внизу, теперь казались ей недопустимо двусмысленными.
– Роман Константинович Незлобии, – произнес вдруг он.
Александра недоуменно потрясла головой, не сразу поняв, что значат услышанные ею слова.
– Простите, что вы сказали? – спросила она и с трудом оторвала взгляд от пола.
– Я представился… как обещал, – ответил мужчина.
До нее наконец дошло.
– А-а… – протянула она с глубокомысленным видом. – А меня зовут Александрой… Александрой Ивановной Бенедиктовой.
– И что же потребовалось в нашей глуши столичной штучке вроде вас? – поинтересовался лесник, по-прежнему не спуская с нее проницательного взгляда.
– Столичной штучке? – повторила она удивленно. – А как вы догадались, кто я и откуда?
– Довольно просто, – ответил Роман. – Вы, Александра Ивановна, смотритесь в этой избе как лебедь в курятнике.
Прозвучало вроде как комплимент. Однако Александра расстроилась: она-то собиралась слиться с первозданной природой в последний миг своего земного бытия. Но как видно, не получилось. Увы…
«Почему это «увы»? – тут же возразил внутренний голос. – Если тебе здесь легче, чем дома, значит, ты выбрала правильный путь». «И то правда», – мгновенно воспрянула духом Александра.
– Знаете, Роман Константинович, меня мало волнует, как я выгляжу, – степенно ответствовала она. – Мне здесь не перед кем спектакль разыгрывать.
– А я что, разве на роль зрителя не гожусь? – усмехнулся ее собеседник.
Их неспешный обмен репликами с церемонным обращением по имени-отчеству не вязался с убожеством избушки. Все происходящее действительно отдавало театральщиной, этаким «хождением в народ» просвещенной городской интеллигенции.
– Может, присядете? – предложила Александра. – Могу угостить вас чаем.
Она так и слышала, как ее гость отвечает: «Премного благодарен, сударыня. Не откажусь». Но он спокойно произнес:
– Спасибо. – И, пройдя к окну, сел на лавку возле стола. С минуту помолчав, добавил: – А при вас тут стало заметно чище и уютнее.
Эти слова приятным теплом согрели ее душу.
– Правда? – обрадовалась Александра и принялась суетиться, накрывая на стол.
Утром из яблок, что попадали за ночь, она, как рачительная хозяйка, сварила варенье. Так ей, по крайней мере, думалось. И сейчас Александра с гордым видом поставила его в плошке с полустертым рисунком на стол. За ним последовали две разномастные чашки с блюдцами, чайничек с чаем, заваренным по всем правилам, и галеты, которым, казалось, не будет конца.
Разлив чай по чашкам, она протянула одну гостю и тут впервые обратила внимание на его руки. Судя по ним, он тоже не был сельским жителем, хотя, возможно, в последнее время ему приходилось заниматься физическим трудом. Впрочем, и речь Романа выдавала в нем человека образованного.
А когда он, взяв плошку с вареньем, обронил: «И где это вы отыскали сей антиквариат?» – Александра и вовсе убедилась, что они одного поля ягоды. То есть люди одного круга.
– «Кузнецов». Нашла, между прочим, за печкой, – похвасталась она. – Правда, ширпотреб, как некогда говорили…
– Но сейчас и за ним гоняются, – продолжил ее фразу гость, поняв хозяйку с полуслова.
Потекла неспешная беседа. И в какой-то момент Александра заметила, как Тургай встал с драного полушубка, который она выделила ему в качестве подстилки, на полусогнутых лапах неслышно приблизился к мужчине и осторожно ткнулся носом тому в колено. Роман машинально опустил руку и ласково погладил собаку по голове.
– Простите, но вы тоже никакой не лесник! – поддавшись соблазну узнать о новом знакомом побольше, заявила Александра.
Он насупился, медля с ответом, затем сказал:
– Теперь лесник, а кем был раньше, не ва…
– Не моего ума дело?! – мгновенно обидевшись, воскликнула молодая женщина.
– …не важно, – спокойно продолжил начатую фразу Роман.
– Тогда и меня ни о чем не расспрашивайте! – с вызовом бросила она.
Он удивился:
– А я разве расспрашиваю?
Александра смутилась. Действительно, за исключением «столичной штучки», он ничем не проявил любопытства. Надо было срочно менять тему, а то она могла лишиться единственного приятного знакомого в этой глухомани.
Да, она мечтала забиться в угол, спрятаться ото всех. Но под «всеми» Александра подразумевала тех, кого знала в прежней жизни, до того момента, как отправилась в поликлинику. Роман же Константинович принадлежал к жизни нынешней и мог стать очень ценной ее составляющей, в смысле общения, естественно.
– Хотите еще чаю? – спросила Александра как ни в чем не бывало и улыбнулась.
Похоже, ее гостя устроил такой поворот разговора, и он ответил:
– С удовольствием.
Затем похвалил варенье и поинтересовался, как она обходится без продуктовых магазинов.
– Ну, кое-что я привезла с собой, кое-что растет в огороде. А потом я собираюсь ездить в Выглядовку, – сообщила Александра.
– Ездить? На чем? – удивился Роман.
– О, вы не поверите, я нашла в сарае велосипед! – сказала она, и ее глаза засверкали от восторга.
– Велосипед? Действительно, не поверю…
– Хотите, покажу? – предложила Александра.
Когда гость кивнул, она повела его за дом. Там, прислоненный к стене, стоял чудом сохранившийся раритет – самый настоящий дамский велосипед пятидесятых годов прошлого столетия, ржавый, но с остатками пижонской сеточки на заднем колесе, предназначавшейся для защиты длинных подолов женских платьев от попадания в спицы.
– Вот это да! И он на ходу? – недоверчиво спросил Роман.
– На ходу! Я проверяла! – с гордостью произнесла Александра. – Посмотрите, даже цепь не провисла!
От своей дорогой машины она не приходила в такой восторг, как от этой допотопной развалюхи. Уж больно пришлась к месту и ко времени!
– Мне бы только машинного масла достать, а то за километр будет слышно, что я еду, – пожаловалась молодая женщина.
Роман стоял, задумавшись и покусывая губу.
– Ну, масло – это не проблема, – наконец пробормотал он себе под нос.
«А что проблема?» – чуть было не спросила Александра, но побоялась, что этот мнимый лесник опять даст ей понять, что она сует нос не в свои дела…
Она проводила его до калитки, где была привязана лошадь, возле ног которой сидела овчарка. Увидев приближающуюся женщину, собака вся подобралась, напружинилась и выжидательно посмотрела на хозяина.
Тот произнес:
– Свои, Джульбарс, свои…
Овчарка не стала спорить и осторожно обнюхала Александру. На первый раз та не рискнула ее погладить, хотя очень хотела. Затем произнесла, когда лесник уже сидел верхом:
– Вы, кажется, обещали мне масла, Роман Константинович?
Он кивнул:
– Не волнуйтесь, я свое слово держу, Александра Ивановна…
Роман уехал, а она направилась к дому. Открыв дверь, за которой остался Тургай – неизвестно было, как поведут себя при встрече обе собаки, – Александра в первую секунду остолбенела. В глазах застывшего на пороге как каменное изваяние пса она прочитала безграничный ужас.
«Господи, – догадалась потрясенная Александра, – он же решил, что его опять бросили!» А в следующее мгновение она уже обнимала Тургая за шею и горячо шептала:
– Прости меня, я просто не подумала! Я никогда, никогда тебя не оставлю! Слышишь?
И пес услышал. Сначала его одеревеневшие мышцы расслабились, а потом он стал лизать ей щеку широким влажным языком, прерывисто дыша молодой женщине в лицо.
– Ну хватит, хватит, – облегченно рассмеялась она и поднялась с колен. – Мне пора готовить тебе еду…
На закате, пока еще было светло, Александра сидела на крыльце и плела из найденных все там же, за печью, веревок длинную косичку.
– Не знаю, как здесь у вас, а у нас в Москве принято, чтобы у уважающей себя собаки был поводок, – пояснила она.
Тургай, свернувшись кольцом, лежал возле ее ног и был несказанно счастлив. В какой-то момент Александра неожиданно поймала себя на том, что за последнее время ни разу не вспомнила о своей горькой участи – просто времени не было. Те дела, которые любая деревенская женщина делает машинально, не задумываясь, давались ей порой с трудом и требовали напряжения сил физических – и умственных. Зато и результат приносил удовлетворение. К тому же вокруг была природа, на которую местные жители даже не обращают внимания, воспринимая как данность, а не как дар.
Александра отложила веревки и посмотрела на небо. Над кронами деревьев виднелись темно-сизые облака, подсвеченные снизу лучами заходящего солнца. «Они словно на золотистой атласной подкладке, – подумалось молодой женщине, и сразу же сам собой возник вопрос: – Интересно, а когда я в последний раз смотрела на небо в городе?» – «Месяца два назад в загородном клубе, когда устраивали фейерверк в честь дня рождения главы фирмы», – услужливо подсказала память. Вот так-то…
И еще здесь она встретила мужчину, который не походил ни на одного из ее знакомых. В нем не было светского лоска, он не носил одежды от известных дизайнеров, от него не пахло дорогой мужской парфюмерией, и тем не менее он потряс ее воображение. Заставил думать о себе постоянно. Этот Роман Константинович Незлобии был каким-то настоящим, сделанным из высококачественного человеческого материала, что ли? И еще в нем была тайна…
Александре неожиданно захотелось, чтобы он доверился ей. «А ведь во мне масса нерастраченной нежности и любви, желания стать одной-единственной для одного-единственного мужчины, – поняла вдруг она. – Неужели это все так и канет в небытие?»
Словно почувствовав ее настрой, Тургай поднял голову и стал жалобно повизгивать, глядя ей в глаза…
Молодая женщина улыбнулась и потрепала пса по загривку:
– Похоже, ты умеешь читать мысли. Нет, я не забыла про тебя. Что бы ни случилось, ты в любом случае останешься для меня на первом месте…
«Ха, что бы ни случилось… А что, интересно, может случиться?..»
Глава 8
Следующие два дня Тина провела в отеле. Она купалась в бассейне и в море, загорала, гуляла в роще, продолжала знакомиться с французской кухней и со здешними постояльцами.
Фрау Хильда Химмельштос, поняв, что ее семейному благополучию ничто не угрожает, стала мило раскланиваться с девушкой. Они даже довольно успешно обменивались фразами на англо-французско-немецком наречии. За исключением Тины, семейства ван Эйкен и четы Химмельштос остальные обитатели отеля были французами среднего достатка, предпочитающими тишину и покой шуму и блеску модных курортов. Среднего достатка и среднего возраста…
К сожалению, таких, по словам мадам Пикмаль, с каждым годом становилось все меньше и меньше. И недалек тот час, когда содержание отеля перестанет себе оправдывать, сетовала она. А ей ох как не хотелось бы остаться не у дел на старости лет… Тут так и напрашивалось добавить, что она еще очень даже ничего и способна дать сто очков вперед молоденьким длинноногим вертихвосткам, однако существа вопроса это не меняло.
Чтобы хоть как-то сэкономить, мадам Шарлотта предпочитала на летний сезон нанимать в качестве гостиничной прислуги родственников. Им она могла платить поменьше, но они не испытывали к ней почтения, как к хозяйке, и порой манкировали своими обязанностями. Взять, к примеру, Эктора, который отвалил на два дня в Ниццу с новоявленным американским дружком, или Франсуазу, горничную на втором этаже, которую хлебом не корми – дай полистать модные глянцевые журналы. Благо была бы молоденькой дурочкой, так нет, уже за тридцать, а все ищет прекрасного принца с замком, хотя у самой муж каких поискать…
Услышав об этом, Тина подумала, что, скорее всего, именно Франсуаза достала тогда журнал с фотографиями ее родственницы и забыла положить на место…
После поездки в Авиньон, проводив девушку до двери номера, Жан-Пьер посетовал, что дела вынуждают его на два дня уехать в Марсель, но он будет ежесекундно думать о ней. «Так я тебе и поверила», – мысленно ответила ему Тина, а вслух произнесла:
– Я буду вас ждать, – и как бы невзначай подставила щеку для поцелуя.
Романтический вечер в средневековом французском городе теперь так и вставал перед мысленным взором, когда она вспоминала о молодом французе. Черные, чуть вьющиеся волосы падают на лоб, огонек свечи отражается в глубине его синих глаз. Жан-Пьер нежно сжимает ее руку, лежащую на столе, и говорит, тихо и проникновенно, о том, какая она необыкновенная, как ему несказанно повезло, что он встретил ее…
И Тина ему верит, верит всем сердцем, потому что сама атмосфера вечера требует именно этих слов. А иначе, как говорится, зачем было огород городить – подговаривать ван Эйкенов уехать без них, да еще не попрощавшись. Она припомнила, что заметила тогда, как Жан-Пьер о чем-то шептался с Паулом и его женой, когда они поднимались на Домский утес.
На следующий день, возвращаясь к себе после завтрака, Тина разговорилась с мадам Шарлоттой и, повинуясь безотчетному импульсу, спросила, не знает ли та ее нового знакомого.
– Жан-Пьера Кревеля? – переспросила хозяйка отеля и кивнула: – Он приходится кузеном Франсуазе и навещает ее, когда у него нет никаких дел.
При этом она испытующе посмотрела на девушку, но та не продолжила беседу…
«Итак, Жан-Пьер и Франсуаза хорошо знакомы. Интересно, связано ли то, что она видела журнал со снимками, с тем, что он обратил на меня внимание?» – лениво размышляла Тина, час спустя лежа на пляже. Честно говоря, ее устраивали оба варианта: и то, что француз решил закрутить интрижку, найдя ее привлекательной, и то, что заинтересовался ею исключительно потому, что принял за преуспевающую молодую женщину. Причем второй вариант выглядел, на взгляд Тины, предпочтительнее.
Если бы она разбила ему сердце, то испытывала бы муки совести. А так ей предлагалась увлекательная игра в кошки-мышки, где Тина отнюдь не выступала в роли наивной, ничего не понимающей дурочки. Ведь она отнюдь не потеряла головы от смазливого молодого человека, хотя он ей, несомненно, приглянулся. Но не более того.
Теперь оставалось только выяснить, как обстоят дела в действительности. А для этого следовало запастись терпением…
Девушка поудобнее устроилась на лежаке и стала прислушиваться к шуму моря. Впереди были целых два дня блаженного ничегонеделания, когда можно не спеша обдумать, как поступить. Впрочем, строить особо хитроумные планы было лень, и Тина все больше склонялась к тому, чтобы положиться на волю случая и корректировать ситуацию, если та будет грозить выйти из-под контроля…
Ее размышления прервал официант Поль, принесший высокий стакан с заказанным ею холодным апельсиновым соком. Следом появилась Яна с бокалом чего-то изумрудно-зеленого, украшенным крохотным бумажным зонтиком.
– Привет, – поздоровалась она.
– Привет, – откликнулась Тина и кивнула на соседний лежак. – Присядешь или тебя отпустили только на минутку?
Яна с довольным видом опустилась на белый решетчатый топчан и покачала головой:
– Нет, у меня сегодня выходной. Паул с Аленкой отправились в Сен-Леон есть мороженое.
Тина сняла солнцезащитные очки и с любопытством посмотрела на молодую женщину:
– А что, ближе нельзя было найти место?
– Можно, но это неинтересно. А в Сен-Леоне у них уже есть свое кафе и свой столик с видом на гавань.
– А где Майк? – спросила Тина, больше чтобы продолжить разговор.
Ее собеседница пожала плечами:
– Если бы я знала… Взял напрокат скутер и вместе с Эктором отправился вчера в Ниццу, и с тех пор от них ни слуху ни духу.
– А сотовый?
– Отключен.
– И ты за него не беспокоишься?! – невольно воскликнула Тина.
– Еще как беспокоюсь! – Яна вздохнула. – И за него, и за Аленку, и за Паула, только виду не подаю, чтобы не раздражать.
«Ну, дети – ясное дело. А за взрослого мужика чего переживать? – удивилась девушка. – Он вполне может за себя постоять».
Но Яна, видимо, истосковалась по душевному общению и продолжила, не дожидаясь вопроса:
– Уж больно Паул любвеобильный. Вдруг на кого-то глаз положит! Знаешь, я даже на тебя поглядывала с опаской, пока не появился этот Жан-Пьер…
Тина мгновенно навострила уши, но произнесла подчеркнуто равнодушно:
– А он-то здесь при чем? Подумаешь, случайный знакомый. Может, мы больше и не увидимся, – и пренебрежительно повела плечом.
Но у Яны было свое мнение на сей счет, и она не преминула им поделиться:
– Как же, не увидитесь! Он, похоже, всерьез увлекся тобой. Даже пытался разузнать о тебе у горничной, Франсуазы… Сама видела, как они говорили.
– С чего ты взяла? – насторожилась Тина. – Мало ли о чем Жан-Пьер мог говорить с горничной. Франсуаза, кажется, его родственница – и он сообщал ей, предположим, о здоровье своего дедушки.
– Ага, дедушки, – кивнула Яна. – Только почему нужно было дожидаться, пока горничная выйдет из твоего номера… И знаешь, увидев меня, оба слегка смутились, будто их застукали на месте преступления.
– А ты что делала на втором этаже? – подозрительно спросила Тина. – Вы же живете на первом…
– Искала дочь, – ответила ее собеседница. – Аленка обожает играть в прятки, но не всегда удачно выбирает для этого место и время. Однажды в аэропорту, кстати в вашем Шереметьево, она увидела приоткрытую дверку. В результате пришлось вызывать пограничника, чтобы вернуть дочь назад.
– Как это? – не поняла Тина.
– Оказывается, это был служебный вход, и вел он в зону таможенного контроля.
– И что?
– Ничего. Аленку вернули, какую-то девицу в униформе отчитали, дверь заперли на ключ. А вот еще был случай, когда мы втроем…
Беседа плавно перетекла в другое русло, что было на руку Тине. Пищу для размышления она получила и предпочитала больше не заострять внимание на своем французском поклоннике…
На следующий день Александра ехала на велосипеде по тропинке, которая шла по опушке леса, а рядом на поводке бежал Тургай. Своим видом и поведением пес уже мало походил на того доходягу, каким она его впервые увидела. У него опять был хозяин, точнее хозяйка, правда довольно странная – вместо того чтобы послать гоняться за дичью, привязала на веревку и теперь вынуждала держаться рядом. Но это все были пустяки, вот только душераздирающий скрежет мешал прислушиваться к доносящимся из лесных зарослей звукам.
Приноравливаясь к велосипеду, поначалу не желавшему ехать по прямой, Александра не замечала скрипа и дребезжания всех его частей. Но, проехав немного, приуныла. Особенно досаждала ритмичность мерзких звуков, вызванных вращением педалей. Очень хотелось заткнуть уши.
Поразмыслив, Александра решила счесть скрип досадной мелочью, не способной испортить ей прогулку. И покатила дальше с таким видом, будто сидит за рулем новомодного кабриолета.
Когда тропинку, по которой она ехала, пересекла другая, уходящая в глубь леса, молодая женщина призадумалась: а что, если поехать по ней? Зеленая, тенистая, она в этот жаркий день выглядела заманчиво. И Александра решилась. Если заблудится, Тургай непременно приведет ее к дому.
Однако под густой травой скрывались кочки и рытвины, так что ехать стало гораздо труднее. Всецело занятая тем, чтобы не свалиться, Александра не услышала странных глухих звуков. Зато Тургай их прекрасно уловил и рванулся вперед именно в тот момент, когда путь велосипеду преградил корявый еловый корень.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |