"Простые" римские дворяне держали сотни рабов. Хотя фактически ни одна из рабынь не работала по дому, рабыни стоили больших денег, если их продавали в молодом возрасте. Рабы-мужчины обычно вынуждены были оставаться холостяками, так почему же римские дворяне покупали так много молодых рабынь? Чтобы породить других рабов, скажет большинство историков.
Хоть это и должно было сделать цены на беременных рабынь высокими; те высокими не были. Если рабыня, оказалось, не была девственницей, покупатель возбуждал судебное дело против продавца. И зачем настаивать на безбрачии среди рабов-мужчин, если размножение - функция рабынь? Почти нет сомнений, что те римские авторы, которые равняют рабынь с наложницами, говорили правду. Беспрепятственную сексуальную доступность рабынь "рассматривают как обычное явление в греко-римской литературе, начиная с Гомера; только современным авторам удалось в значительной степени игнорировать это."
Кроме того, римские дворяне освободили многих из своих рабов в подозрительно молодом возрасте и обеспечили подозрительно большим состоянием.
Это не могло быть экономически целесообразным решением. Освобожденные рабы стали богатыми и многочисленными. Нарцисс был самым богатым человеком своих дней.
Большинство рабов, которые были освобождены, родилось в домах своих хозяев, тогда как рабов в шахтах или на фермах редко освобождали. Похоже, нет никаких сомнений, что римские дворяне освобождали своих незаконных сыновей, выношенных рабынями.
Когда Бетциг обратила свое внимание на средневековые христианские страны, она обнаружила, что феномен моногамного брака и многобрачного спаривания настолько укоренился, что потребовалось немного покопаться.
Многобрачие стало более скрытым, но оно не угасло. В средневековые времена перепись показывает численное соотношение полов в сельской местности, смещенное в сторону мужчин, потому что очень многие женщины были "наняты" в замки и монастыри. Их должностью были обязанности различного рода служанок, но они составляли нестрогий вид "гарема", размер которого явно зависел от богатства и власти владельца замка. В некоторых случаях историки и писатели более или менее открыто признавали, что замки содержали в себе "гинекеи", где жил гарем владельца в уединенной роскоши.
Граф Бодуэн, покровитель литературно-образованного церковника по имени Ламберт, "был похоронен с двадцатью тремя внебрачными детьми, в дополнение к десяти законным дочерям и сыновьям".
Из его спальни был доступ к помещениям девочек-служанок и к комнатам юных девочек наверху.
Также был доступ к камере обогрева, "настоящему инкубатору для грудных детей."
Тем временем, многие средневековые мужчины-крестьяне были счастливы жениться до достижения среднего возраста, и у них было мало возможностей для внебрачной связи.
НАГРАДА ЗА НАСИЛИЕ
Если размножение было наградой и целью власти и богатства, то не удивительно, что оно часто также было причиной и наградой за насилие.
Это, по-видимому, является причиной того, почему ранняя Церковь стала настолько одержимой вопросами секса.
Она признала, что сексуальная конкуренция была одной из основных причин убийств и увечий.
Синонимичность секса и греха в христианских странах, конечно, основывается больше на том факте, что секс часто приводит к неприятностям, чем, что в сексе есть что-то греховное по определению.
Рассмотриv случай жителей острова Питкэрн.
В 1790 году девять мятежников с военного корабля "Баунти" высадились на Питкэрне вместе с полинезийскими шестью мужчинами и тринадцатью женщинами.
В тысячах миль от ближайшей обитаемой земли, неизвестные миру, они начали строить жизнь на небольшом острове.
Обратите внимание на дисбаланс: пятнадцать мужчин и тринадцать женщин.
Когда колония была обнаружена восемнадцать лет спустя, выжили десять женщин и только один мужчина.
Из других мужчин один совершил самоубийство, один умер, а двенадцать были убиты. Оставшийся в живых был просто последним мужчиной, принимавшим участие в разгуле насилия, всецело обусловленного сексуальной конкуренцией.
Его немедленно обратили в христианство и установили единобрачие для общества Питкэрна.
До 1930-ых годов колония процветала, и велись надлежащие генеалогические записи.
Их изучение показало, что установленный закон работал.
Кроме редких и случайных супружеских измен, жители Питкэрна были и остаются единобрачными.
Единобрачие, введенное согласно закону, религия или санкции, похоже, действительно уменьшают смертоносную конкуренцию между мужчинами.
Согласно Тациту, германские племена, которые так расстраивали некоторых римских императоров, приписывали свой успех частично факту, что они были единобрачным обществом и поэтому способным направить свою агрессию наружу (хотя такое объяснение не касалось многобрачных и успешных римлян). Ни одному мужчине не разрешали иметь больше одной жены, поэтому ни у одного мужчины не было стимула убивать товарища по племени, чтобы взять его жену.
Не то чтобы социально налагаемая потребность в единобрачии должна распространяться на рабов в неволе.
В девятнадцатом веке на Борнео, одно племя, Ибан, доминировало в племенных войнах острова.
В отличие от своих соседей, ибаны были моногамными, что и препятствовало накоплению сердитых холостяков в их рядах и побуждало их к проявлению большой смелости с трофеем из чужеродных рабынь в виде награды.
Одним из наследий жизни обезьян является межгрупповое насилие.
До 1970-ых годов приматологи горячо поддерживали наше предвзятое мнение о миролюбивых обезьянах, живущих в ненасильственных обществах.
Затем они стали наблюдать необычную, но более жуткую сторону жизни шимпанзе: самцы одного "племени" шимпанзе иногда проводят стремительные операции против самцов другого племени, разыскивая и убивая своих врагов. Этот обычай сильно отличается от территориальности многих животных, которые удовлетворяются выдворением вторженцев.
Призом может служить захват вражеской территории, но это не большая награда за столь опасное занятие. Намного более ценная награда ожидает союз успешных самцов: молодые самки побежденной группы присоединяются к победителям.
Если война - это то, что мы напрямую унаследовали из вражды самцов обезьян из-за самок, с территорией как всего лишь средством достижения цели (секса), тогда из этого следует, что люди в племенах должны идти на войну из-за женщин, а не из-за территории.
В течение долгого времени антропологи настаивали, что войны велись из-за нехватки материальнх ресурсов, за определенный протеин, который был часто в дефиците.
Так, когда Наполеон Шаньон, воспитанный в этой традиции, в 1960-ых поехал в Венесуэлу, чтобы изучить племя Яномано, он был шокирован. "Эти люди не воевали, как я привык полагать, за дефицитные ресурсы.
Они воевали за женщин."
Или, во всяком случае, так они сказали.
В антропологии есть традиция не верить тому, что говорят люди, поэтому Шаньон был высмеян за то, что им поверил.
Или, как он выразился, "Вам позволяют признать, что источник войны - желудок, но не гонады."
Шаньон возвращался снова и снова и, в конечном счете, накопил ужасающий набор данных, несомненно доказывающих, что у мужчин, которые убивают других мужчин (unokais), больше жен, независимо от их социального положения, чем у мужчин, которые не становятся убийцами.
Среди народа Яномано главная причина войны и насилия - прежде всего секс. Война между двумя соседними деревнями вспыхивает из-за похищения женщины или в ответ на нападение по тем же причинам, и всегда приводит к тому, что женщина переходит к другому владельцу. Наиболее обычной причиной насилия в деревне также является сексуальная ревность; на слишком маленькую деревню, вероятно, будет совершен набег из-за женщин, но слишком большая деревня обычно разрушается из-за прелюбодеяния.
Женщины служат валютой и наградой за насилие мужчин Яномано, и смерть - привычное явление.
В возрасте сорока лет две трети людей теряют близких родственников из-за убийств - хотя это и не притупляет боль и страх перед убийством.
Для тех людей Яномано, кто покинул свои леса, жизнь во внешнем мире законов, предотвращающих постоянные убийства, удивительна и очень желанна.
Подобным же образом, греки с любовью вспоминали замену мести правосудием как веху, согласно легенде о злоключениях Ореста.
По версии Эсхила, Орест убил Клитемнестру за убийство Агамемнона, но Афина убедила Фурий признать приговор суда и положить конец системе кровной мести.
Томас Гоббс не преувеличивал, когда перечислял среди особенностей жизни примитивного человечества "непрерывный страх и опасность насильственной смерти"; хотя он был намного менее корректен во второй и более известной части высказывания: "и жизнь мужчины, одинокая, бедная, тяжелая, жестокая и короткая".
Шаньон теперь полагает, что общепринятая точкка зрения - что люди борются лишь за дефицитные ресурсы - упускает суть.
Если ресурсов недостаточно, то люди борются за них.
В противном случае - не борются. "Зачем им утруждать себя",- говорит он,- "борьбой за орехи манганго, когда единственный смысл обладания орехами манганго в том, чтобы обладать женщинами. Почему бы не бороться за женщин?" Большинство человеческих обществ, полагал он, не достигают некоторого потолка ограничения ресурсов.
Яномано легко могли бы расчистить лес под большие сады, чтобы выращивать больше банановых деревьев, но тогда у их будет слишком много, чтобы съесть.
Нет ничего особо странного в Яномано.
Все исследования дописьменных обществ, сделанные до того, как национальные правительства смогли наложить на них свои законы, показали в норме высокие уровни насилия. В одном исследовании было установлено, что четверть всех мужчин в таких обществах были убиты другими мужчинами. Что касается мотивов, основным был секс.
Основополагающий миф западной культуры, "Илиада" Гомера, представляет собой историю, которая начинается с войны из-за похищения женщины, Елены.
Историки долгое время полагали, что насильственное увезение Елены в Трою - не более чем предлог для территориальных столкновений между греками троянцами. Но можем ли мы быть столь уверенно снисходительными? Возможно, Яномано действительно идут в войну из-за женщин, как они и говорят.
Возможно, греки Агамемнона также делали то, о чем говорил Гомер.
Илиада начинается, и всецело поглощена, ссорой между Ахиллесом и Агамемноном, причиной которой служит упорство Агамемнона, отобравшего наложницу, Брисеиду, у Ахиллеса в качестве компенсации за необходимость отдавать свою собственную наложницу, Хрисеиду, ее отцу-настоятелю, который заручился поддержкой Аполлона против греков. Эти разногласия в обществе, вызванные спором о женщине, почти приводят греков к поражению во всей войне, которая, в свою очередь, была вызвана спором о женщине.
В доаграрных обществах насилие вполне могло быть дорогой к сексуальному успеху, особенно в смутные времена. Во многих различных культурах пленники, взятые в войне, были скорее женщинами, а не мужчинами.
Но отголоски этого достигли современности.
Для армий возможность насилия, которую предоставляет победа, служит мотивом столь же часто, как патриотизм или страх.
Генералы, признавая это, смотрели сквозь пальцы на выходки своих войск и обязательно предоставляли проституток. Даже в нынешнем столетии обращение к проституткам было более или менее общепризнанной целью увольнения на берег во флоте. И насилие все еще сопутствует войне.
В Бангладеш, во время девятимесячной оккупации войсками Западного Пакистана в 1971 году, возможно, до 400 000 женщин были изнасилованы солдатами.
В Боснии в 1992 году сообщения об организованных лагерях насилия для сербских солдат стали слишком частыми, чтобы их игнорировать.
Дон Браун, антрополог из Санта-Барбары, вспоминает свои дни в армии: "Мужчины говорили о сексе ночью и днем; они никогда не говорили о власти."
МОНОГАМНЫЕ ДЕМОКРАТЫ
Итак, природа мужчины - воспользоваться возможностью, если она предоставляется, для полигамного спаривания, и использовать богатство, власть и насилие в качестве средств для сексуальных целей в конкуренции с другими мужчинами - хотя обычно не за счет принесения в жертву прочных моногамных отношений. Это не особенно лестная картина, и это отображает природу, которая находится в очень больших разногласиях с современными этическими установками - в пользу единобрачия, преданности, равенства, законности и свободы от насилия. Но моя задача - описание, не предписание. И нет ничего неизбежного в человеческой натуре. В "Африканской королеве" Кэтрин Хепберн сказала Хамфри Богарту: "Природа, мистер Олнат, это то, что мы помещены в этот мир, чтобы подняться выше."
Кроме того, длинная интерлюдия человеческого многобрачия, которая началась в Вавилоне почти четыре тысячи лет назад, во многом подошла к концу на Западе. Официальные наложницы стали неофициальными любовницами, а любовницы стали секретом, хранимым от жен. В 1988 году политическая власть, далеко не являясь билетом к многобрачию, подверглась опасности из-за некоторых слухов о супружеской неверности. Тогда как китайский император Фей-Ти некогда содержал в своем гареме десять тысяч женщин, Гэри Харт, кандидат на президентство в наиболее могущественной стране на земле, не смог избежать неприятностей даже с двумя.
Что случилось? Христианство? Вряд ли. Оно сосуществовало с многобрачием в течение многих столетий, и его суровая критика была столь же цинично корыстной, как критика любого мирянина. Права женщин? Они возникли слишком поздно.
Викторианская женщина имела так много и так мало что сказать о любовных связях своего мужа, как и средневековая. Ни один историк все еще не может объяснить, что изменилось, но среди предположений есть идея, что короли пришли к необходимости во внутренних союзниках, достаточно для того, чтобы они должны были отказаться от деспотической власти.
Родилось нечто вроде демократии.
Как только у моногамных мужчин появился шанс голосовать против многоженцев (и кто не хочет подорвать репутацию конкурента, сколько бы ни хотелось при этом его превзойти?), их судьба была решена.
Деспотическая власть, порожденная цивилизацией, снова исчезла. Это все сильнее напоминает отклонение в истории человечества.
До "цивилизации" и со времен демократии мужчины были неспособны сконцентрировать вид власти, позволяющий самым успешным из них быть неразборчивыми в связях деспотами.
Лучшее, на что они могли надеяться в период Плейстоцена, это одна или две преданных жены и несколько любовных связей, если их охота или политические навыки были особенно велики. Лучшее, на что они могут надеяться сейчас, это красивая молодая любовница и преданная жена, которой изменяют примерно каждые десять дней.
Мы вернулись на исходные позиции.
Эта глава была сосредоточена исключительно на мужчинах.
При этом она, может показаться, пренебрегала правами женщин, игнорируя их и их желания. Но ведь так делают мужчины в течение многих поколений после изобретения сельского хозяйства.
До сельского хозяйства и со времен демократии такой шовинизм был невозможен; система спаривания людей, как и других животных, была компромиссом между стратегиями мужчин и женщин.
И любопытная правда в том, что моногамные брачные связи полностью пережили деспотичный Вавилон, развратную Грецию, неразборчивый в связях Рим и прелюбодейный христианский мир, чтобы появиться как ядро семьи в индустриальную эпоху.
Даже в самый деспотичный и многобрачный момент человеческой истории, человечество было предано институту моногамного брака, весьма отличаясь от любого другого полигамного животного.
Даже у деспотов обычно была одна королева и много наложниц.
Объяснение очарования человеческого моногамного брака требует, чтобы мы поняли женскую стратегию настолько хорошо, как мы поняли мужскую.
Когда мы сделаем это, появится необычайное понимание человеческой натуры.
Именно об этом следующая глава.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
Готовый перевод Matt Ridley - The Red Queen / Мэт Ридли Красная королева: Chapter 7 (MONOGAMY AND THE NATURE OF WOMEN) - Моногамия и природа женщин
Глава 7
МОНОГАМИЯ И ПРИРОДА ЖЕНЩИН
ПАСТУХ: Эхо лесное, станешь ли мне отвечать,
Откликнешься ли: мне начать?
ЭХО: Начать.
Как обожанье свое дать милашке понять?
Обнять.
Девушку как ублажить, что не знала любви до того?
Того.
Что открывается в женщинах после объятья?
Платья.
Что сбережет ее честь, что мила мне, поверь?
Дверь.
Музыка камни смягчает, любовь моей лиры касается струн:
Врун.
Что же ей, Эхо, тогда предложить, коль терпения нету?
Монету.
- Джонатан Свифт, "Тихое эхо женщине"
В удивительном исследовании, недавно проведенном в Западной Европе, появились следующие факты. Семейные особи женского пола предпочитают заводить романы с властными особями мужского пола, старшими, физически более привлекательными, внешне более симметричными и связанными семейными узами; особи женского пола с гораздо большей вероятностью вступят в любовную связь, если их партнеры будут зависимыми, моложе, физически непривлекательными или будут иметь асимметричную внешность; косметическая операция по улучшению облика особи мужского пола удваивает его возможности завести роман на стороне; чем более он привлекателен, тем менее внимателен как отец; примерно каждый третий младенец, рожденный в Западной Европе, является продуктом интрижки на стороне.
Если вы находите эти факты тревожащими или вам трудно в них поверить, не волнуйтесь. Исследование проводилось не на людях, а на ласточках, невинных, щебечущих птицах с раздвоенным хвостом, делающих милые пируэты вокруг сараев и на полях в летние месяцы.
Люди совершенно отличаются от ласточек. Разве нет?
ОДЕРЖИМОСТЬ БРАКОМ
Гаремы древних деспотов показали, что мужчины могут максимально использовать возможности превратить социальное положение в репродуктивный успех, но они не могли быть типичными для условий, в которых жило человечество в течение большей части своей истории.
Что касается единственного способа быть властелином, сторожащим гарем в наши дни - это основать секту и промывать мозги потенциальным любовницам о своей святости.
Во многих отношениях современные люди, надо полагать, живут в социальных системах, которые намного ближе к социальным системам их предков, охотников-собирателей, чем к условиям ранней истории.
Ни одно общество охотников-собирателей не поддерживает слишком нерегулярные многобрачные отношения, и институт брака фактически универсален.
Люди живут в больших группах, чем они привыкли, но в пределах этих групп стержнем человеческой жизни является семейная ячейка: муж, жена и дети. Брак - институт воспитания детей; везде, где он встречается, отец принимает, по крайней мере, некоторое участие в воспитании ребенка, пусть только обеспечивая пищей. В большинстве обществ мужчины стремятся быть многоженцами, но немногие достигают цели. Даже в многобрачных скотоводческих обществах значительное большинство браков - моногамные.
Именно наше обычное единобрачие, а не наше возникающее время от времени многобрачие, отличает нас от других млекопитающих, включая обезьян. Из четырех других человекообразных обезьян (гиббоны, орангутаны, гориллы и шимпанзе) только обычаи гиббона чем-то напоминают брак.
Гиббоны живут преданными парами в лесах Юго-Восточной Азии, каждая пара живет уединенной жизнью в пределах территории.
Если мужчины в глубине души - авантюристы-многоженцы, как я доказывал в последней главе, то откуда взялся брак? Хотя мужчины ненадежны ("вы боитесь обязательств, не так ли?", - говорит стереотипная жертва соблазнителя), они также заинтересованы найти жену, с которой построят семью, и вполне могли бы насадить им верность, несмотря на свои собственные измены ("вы никогда не бросите вашу жену ради меня, не так ли?" говорит стереотипная любовница).
Эти две цели противоречивы только потому, что женщины не готовы четко разделиться на жен и проституток.
Женщина - не пассивное движимое имущество, за которое борются деспоты, описанные в последней главе.
Она - активный соперник в сексуальной игре, и у нее есть свои собственные цели. Женщины всегда намного меньше интересовались многобрачием, чем мужчины, но это не означает, что они не сексуальные авантюристки. У теории пылкого мужчины/скромной женщины есть большая трудность с ответом на простой вопрос: Почему женщины всегда неверны?
ЭФФЕКТ ИРОДА
В 1980-ых годах многие ученые-женщины во главе с Сарой Хрдай, ныне работающей в Калифорнийском университете в Дэвисе, начали замечать, что распутное поведение самок шимпанзе и хвостатых обезьян неловко соседствовало с теорией Триверса, что более значительный родительский вклад в самок приводит напрямую к разборчивости самок. Собственные исследования Хрдай лангуров и исследования макак ее студенткой, Мередит Смолл, казалось, показали совсем другую самку, отличную от стереотипа эволюционной теории: cамку, ускользающую из отряда для свидания с самцом; самку, активно ищущую множество сексуальных партнеров; самку, которая с такой же вероятностью инициирует секс, как и самец.
Далеко не переборчивые, самки приматов, казалось, были инициаторами большого количества беспорядочных половых связей.
Хрдай начала предполагать, что что-то неладно было с теорией, а не с самками.
Десятилетие спустя неожиданно стало ясно, что именно. На эволюцию поведения самок сполна пролила новый свет группа идей, известных как "теория конкуренции спермы".
Решение вопроса Хрдай изложено в ее собственной работе. В своем исследовании лангуров Абу в Индии Хрдай обнаружила ужасный факт. Убийство детеныша обезьяны взрослыми самцом было обычным явлением.
Каждый раз, когда самец вступает во владение отрядом самок, он убивает всех детенышей в группе.
Точно такое же явление было обнаружено немного позже у львов. Когда группа братьев завоевывает прайд самок, первое, что они делают, это убивают младенцев. Фактически, как показали последующие исследования, убийство детенышей самцами распространено у грызунов, хищников и приматов.
Даже наши самые близкие родственники, шимпанзе, повинны в этом. Большинство натуралистов, воспитанных на сентиментальных телевизионных программах по естествознанию, было склонно считать, что они были свидетелями патологического отклонения, но Хрдай и ее коллеги полагали иначе.
Детоубийство, сказали они, было "адаптацией" - эволюционной стратегией.
Убивая своих пасынков, самцы прекращали выработку самками молока и тем самым переносили на более ранний срок дату, когда мать могла быть оплодотворена снова.
У альфа-самца лангура или пары братьев львов есть лишь короткое время на вершине, и детоубийство помогает этим животным произвести максимальное число потомков в течение этого времени.
Важность детоубийства у приматов постепенно помогла ученым понять системы спаривания пяти видов обезьян, потому что она внезапно давала основание самкам быть преданными одному или группе самцов - и наоборот: защищать свои генетические инвестиции друг в друга от кровожадных конкурирующих самцов. Вообще говоря, структура общества самок обезьян определяется распределением пищи, в то время как структура общества самцов определяется распределением самок.
Так самки орангутана предпочитают жить отдельно на строго соблюдаемых территориях, в большей степени чтобы использовать свои скудные пищевые ресурсы.
Самцы также живут в одиночестве и пытаются монополизировать территории нескольких самок. Самки, живущие на его территории, ожидают, что их "муж" решительно приедет им на помощь, если появится другой самец.
Самки гиббона также живут в одиночестве. Они способны защитить до пяти участков самок, и они с легкостью могут практиковать тот же вид многобрачия, что и орангутаны: один самец может патрулировать территории пяти самок и спариваться со всеми ими. К тому же, от самцов гиббона мало пользы как от отца.
Они не кормят детенышей, не защищают их от орлов, они даже не очень их обучают. Итак, почему они преданно придерживаются одной самки? Одна огромная опасность для молодого гиббона, от которой его может уберечь отец - это быть убитым другим самцом гиббона.
Робин Данбар из Ливерпульского университета полагает, что самцы гиббонов моногамны, чтобы предотвращать убийство детенышей.
Самка гориллы столь же предана своему супругу, как любой гиббон; она идет туда, куда идет он, и делает то, что он делает. И он, в некотором смысле, предан ей. Он остается с нею много лет и следит за тем, как она выращивает его детей. Но есть одно большое различие. У него в гареме есть несколько самок, и он действительно одинаково предан каждой. Ричард Ренгэм из Гарвардского университета полагает, что социальная система горилл в значительной степени создана для предотвращения детоубийства, но что для самок безопасность в их количестве.
(Для питающихся плодами гиббонов на территории недостаточно пищи, чтобы накормить больше чем одну самку).
Поэтому самец оберегает свой гарем от ухаживания со стороны конкурирующих самцов и приносит своим детям огромную пользу, препятствуя их убийству.
Шимпанзе еще более улучшили стратегию, направленную против детоубийства, изобретя довольно отличающуюся социальную систему. Поскольку они питаются рассредоточенной, но богатой пищей, такой как плоды, и проводят больше времени на земле и на открытой местности, шимпанзе живут большими группами (у большой группы больше пар глаз, чем у маленькой), которые регулярно разбиваются на меньшие группы, пока не соберутся вместе.
Эти "делящие-слияющиеся" группы слишком велики и слишком гибки, чтобы в них доминировал один самец.
Путь к вершине политического дерева для самца шимпанзе лежит через союзы с другими самцами, и отряды шимпанзе включают в себя много самцов.
Поэтому самку теперь сопровождают много опасных отчимов.
Выход для самки - разделить свое сексуальное расположение более широко, в результате любой из отчимов мог бы быть отцом.
В итоге есть только одно обстоятельство, при котором самец шимпанзе может быть уверен, что детеныш, с которым он столкнулся, не его: если он прежде никогда эту самку не видел.
Как обнаружила Джейн Гудол, самцы шимпанзе атакуют незнакомых самок, которые переносят детенышей и убивают последних.
Они не нападают на бездетных самок.
Проблема Хрдай решена.
Неразборчивость в связях самок обезьян может быть объяснена необходимостью разделить отцовство среди многих самцов, чтобы предотвратить детоубийство.
Но относится ли это к человечеству?
Короткий ответ - нет.
Факт в том, что у пасынков вероятность умереть в шестьдесят пять раз больше, чем у детей, живущих с настоящими родителями, и неизбежно, что маленькие дети часто испытывают страх перед новым отчимом, который им трудно преодолеть. Но ни один из этих фактов не имеет большого отношения ни к старшим детям, ни к грудным младенцам.
Их смерти не освобождают мать, чтобы та рожала снова.
Кроме того, тот факт, что мы - обезьяны, может вводить в заблуждение.
Наша сексуальная жизнь сильно отличается от таковой у наших родичей.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |