Вот и в этот раз, Гарри всё утро играл в квиддич, развивая немыслимую скорость на метле, смело исполняя самые опасные трюки, а потом увидел Гермиону, скромно стоящую с корзинкой в руке. Они расположились на открытой поляне, покрытой мелкими разноцветными цветочками.
— Скажи, Гарри, почему ты до сих пор не обратился к наставнику? — Чувствовал же Поттер, что неспроста девушка выбралась из своего убежища. Очередная нотация.
— Зачем? — Гарри решил косить под дурочка. — У меня нет вопросов, всё понятно. Я сам нашёл свой домик.
Гермиона хмыкнула, протягивая Гарри лепёшку с рисом.
— Сделай милость, поговори с ним сегодня.
Непонятно почему Поттер согласился.
— Мистер Поттер, — кивнул наставник, заботливо поливая из лейки клумбы в саду. — Я ожидал вас. Хоть это и не ваше решение, но я ценю, что вы пришли. Жду вас завтра в шесть утра на верхней террасе.
Гарри не стал утруждать себя мыслями, откуда наставнику известно, что это не «его решение», и просыпаться рано утром ему не хотелось, но едва он открыл рот, мужчина аппарировал с лёгким хлопком.
Солнце ещё не поднялось, и даже не думало просыпаться, когда потный Гарри Поттер, запыхавшись от бесконечных ступенек, влетел на верхнюю террасу. Наставник уже сидел там в позе лотоса с закрытыми глазами. Он, не открывая глаз, кивнул юноше занять место подле себя. Гарри попытался скрутить ноги, как наставник, а затем плюнул на эту затею и сел как удобно.
— Мы будем наблюдать, как поднимается солнце, — посвятил наставник Гарри в свои планы. Юноше эта затея показалась, по меньшей мере, бесполезной. Как можно наблюдать за восходом с закрытыми глазами? Но он покорно закрыл глаза и подставил лицо робким утренним лучам. Просидев час не двигаясь и чувствуя себя идиотом, изо всех сил подавляя зевки, Гарри услышал голос наставника:
— Ты почувствовал? — что Гарри должен был почувствовать, не уточнялось, но на всякий случай юноша кивнул. Наставник его сразу же отпустил, и Гарри понесся на квиддичное поле.
На следующее утро всё повторилось. Гарри сделал вид, что наслаждается восходом солнца, а сам в это время вздремнул. И так продолжалось изо дня в день. Гарри днем не виделся с наставником, лишь приходил по утрам, считая это глупым времяпровождением, вместо которого он мог с пользой поспать.
— Бесполезно, пока ты находишь эту затею глупой, — голос наставника вывел Гарри из сонного оцепенения. Солнце уже поднялось довольно высоко.
— Я вовсе не считаю… — юноша осёкся под взглядом, который прожигал его насквозь. — Ладно, это всё — чушь.
Гарри думал, что наставник обидится, но он по-доброму усмехнулся:
— Все приходят сюда, такими как ты, не понимающими силы и истинной природы вещей. Ты задавал себе вопрос, что ты здесь делаешь?
— Минуту назад.
— И ты очень далек от ответа. В жизни каждого человека наступает переломный момент, который раз и навсегда меняет его судьбу. У тебя этот момент уже был, твоя судьба сплетена с судьбой другого человека, которого ты любишь.
— Откуда вы знаете?! — недоверчиво-удивленно перебил гриффиндорец.
— Есть такая наука — чтение жизни и судьбы человека по лицам. Каждая твоя морщинка, линия подбородка, разрез глаз могут мне о многом рассказать. Но речь не об этом, в твоей жизни будет ещё много сражений и главное впереди. Монахи Шаолиня всю жизнь постигают силу, они добровольно изгнаны из мирской жизни, они не признают удобств цивилизации, плотских радостей, их жизнь проходит в самоконтроле, упорных тренировках и философских размышлениях. Завтра придешь снова, — резко закончил наставник и исчез, оставив ничего не понимающего Гарри сидеть на террасе.
Слова наставника глубоко засели в голове у юноши и натолкнули его на размышления. Пошло несколько недель. Гарри продолжал свои занятия, но ничего не менялось. И вот очередным утром он быстро поднялся по ступенькам и обнаружил как всегда сидящего там наставника. Гарри сел рядом и закрыл глаза. Как обычно, ничего не происходило. Тяжелый круг солнца медленно и величественно поднимался из-за горы. Он ярко сиял, даря лучи всему живому, и неожиданно сердце Гарри наполнилось хрустальной чистотой и спокойствием. Он почувствовал, как мельчайшие частички теплоты проникают в него сквозь кожу, помогая жить организму. Вдруг юноша понял, что это значит. Он видит восход с закрытыми глазами! Он его почувствовал. Он не решился открыть глаза, что бы проверить так ли это, а продолжал ощущать тихий шепот ветра, мелодичный шум воды вдалеке…
— Отлично, мистер Поттер.
Гарри открыл глаза, потрясенно глядя на наставника, лицо которого было разглажено и умиротворенное.
— Невероятно! Это так прекрасно!
— Природа всегда прекрасна. Ты понял это, Гарри, и ощутил силу внутри себя. Ты можешь продолжать начатое, тебя ждут великие дела, Гарри Поттер.
Гарри понял, что теперь сам может ответить на многие вопросы, которые вот уже долгое время лежали на сердце тяжким грузом. Но не на все. У него изменилось внутреннее мировосприятие. Он стал видеть вещи в истинном свете. И самое главное — он поверил в себя, перестал считать, что он всего лишь песчинка в пустыне. Ведь сила везде — в красоте природы, чистоте родниковой воды и доброте людей.
Через час он нашел Гермиону и сообщил ей, что они уезжают. Девушка очень обрадовалась этому и побежала складывать вещи. Гарри в последний раз прогулялся по цветущему саду и попрощался с новыми знакомыми. Наставника он больше не видел никогда в жизни.
Глава 10. Все гениальное просто.
Гарри ждал в кафе Гермиону, которая сразу же после приезда, вернулась к работе и теперь целыми днями пропадала в Министерстве. Ничего нового за их отсутствие не произошло. Фанатики более не обнаруживали себя. Лишь изредка поступали сообщения, что на юге или на севере замечены странные люди в красных масках, но на проверку этих сообщений авроров не отправляли. Лондон жил обычной жизнью.
Первое время Гарри обитал у Гермионы, но потом переместился в отель, периодически меняя их. Делать было совершенно нечего, юноша гулял по городу, бродил по маленьким магазинчикам и покупал совершенно ненужные вещи. Из последних приобретений наиболее бесполезными были — гавайская рубашка весёленькой расцветки, уздечка и плётка для лошади, инкрустированные полудрагоценными камнями, хотя Поттер в принципе не терпел насилия над животными, и хлестать никого не собирался, а так же статуя гнома для лужайки перед домом, но ни лужайки, а уж тем более дома у него не было. Старый дом, доставшийся по наследству от Сириуса, подлежал конфискации по приказу Министерства, его незамедлительно снесли, а взамен построили торговый центр для маглов. Как-то Гарри наткнулся на парикмахерскую и без сожаления остриг свои длинные волосы, вспомнив китайских монахов, которые ходили вообще побритые наголо. Поттер же просто сделал прическу, которую так любил, когда был ещё студентом Хогвартца — коротко и со вкусом.
Как-то очередным утром в голову изнывающему от скуки зеленоглазому волшебнику пришёл замечательный план. Здраво рассудив, что всё гениальное просто, Гарри решил сам стать приманкой. Правда, что делать с кучей фанатиков и как именно стать приманкой он не знал и намеревался посоветоваться с подругой. Гермиона влетела в кафе, словно в ответ на мысли Поттера. Плюхнулась на стул и попыталась отдышаться, для этого ей пришлось выпить всю колу друга.
— На работе такой завал! Столько дел! — Гарри украдкой зевнул. Он это слышал каждый день, тем не менее, Гермиона никогда не углублялась в подробности, считая это рабочей тайной.
— Для меня у тебя времени нет, — полуобиженно-полушутя сказал Гарри.
— Есть, но я вряд ли смогу чем-нибудь помочь. Прости, но мне закрыли доступ ко всем делам, кроме тех, которые я веду.
— А кто ведёт моё дело? — вдруг поинтересовался юноша.
— Э, знаешь, у авроров нет вообще такого дела… — запинаясь, произнесла девушка.
— Как это? Ладно меня чуть не убили — это уже всем привычно, но тебя чуть не убили — ты же аврор! Как же солидарность? А убитые магглы?
— Вот магглы и занимаются этим делом, — вставила Гермиона, уж слишком сосредоточенно рассматривая меню.
— Что? Это смешно! Всё равно, что дать маленькому ребенку палочку и требовать от него Аваду!
— Гарри, так решили в Министерстве. Я сама удивлена этим.
Они сделали заказ и дожидались его в тягостном молчании. Гарри сверлил подругу взглядом, понимая, что Гермиона-то ни в чём не виновата и ещё может лишиться работы, влезая в это дело, где всё нечисто. Поттер самоотверженно решил действовать сам. Уже столько раз их троицу, тогда ещё с Роном, чуть было не исключали из школы, пару раз они были на волосок от Азкабана, и каждый раз их приключения напоминали бег по лезвию ножа, где любой неверный шаг мог обернуться смертью. Гарри вздохнул, и остаток обеда они провели, разговаривая исключительно на мирные темы, типа новинок маггловского проката и забавных случаев Гермионы на работе.
* * *
Редакция «Пророка» располагалась не на Диагон Аллее, как следовало ожидать, а во вполне приличном магловском квартале наряду с другими офисами. Гарри даже растерялся, когда стеклянные двери с фотоэлементами сами раскрылись. Внутри же сразу было понятно, что волшебный мир существует. Листы бумаги и пергамента, перья, чернильницы, номера газет и журналов, фотографии, и, что больше всего поразило Гарри, факсы сами плавали в воздухе. Смущенный спаситель мира обратился к ведьме, скрючившейся над пергаментом:
— Извините, мне нужно дать объявление.
— Прямо по коридору, налево, снова прямо, потом направо, — не прерывая своего занятия и не поднимая головы, ответила ведьма.
Заплутав в коридорах и поворотах, Гарри всё-таки нашёл дверь с кривой табличкой «Объявления».
— Могу я дать объявление?
— Можешь дать, — как-то двусмысленно ухмыльнулась худая ведьма возраста Молли Уизли.
— Пожалуйста, — Гарри с невинным лицом протянул бумажку. Ведьма лениво взглянула на неё, но по мере того, как она читала, глаза её полезли на лоб.
— Печатать это?
Гарри с каменным лицом а-ля Снейп кинул на стол мешочек с монетами. Мешочек издал приятный и знакомый ведьме звон. Она расплылась в улыбке:
— В завтрашнем номере вы увидите свое объявление. Могу я узнать ваше имя, мистер Поттер?
Вопрос прозвучал по-дурацки. Ей и так известно его имя! Гарри нахмурился. Он привык, что его везде и всегда узнавали. Но ему это никогда не нравилось. Ну, почти никогда. Сейчас он хотел быть не узнанным.
— Моё имя не должно нигде упоминаться.
Гарри шёл в отель, но его мысли крутились возле одного лишь имени. Северус Снейп… Сколько же они не виделись? Около двух месяцев, может больше, а может меньше. Гарри давно потерял счет дням. Сердце, как всегда при мыслях о любимом, сжалось и слабо затрепетало. Нет, его невозможно было забыть. Чёрные глаза смотрели на него с небес, тело помнило прикосновения и жаждало их снова и снова. Если днём можно было себя чем-то занять, то ночь всецело принадлежала Снейпу, как и все мечты Гарри Поттера, все его мысли и желания. Интересно, вспоминает ли Северус его?
«Нет, это невыносимо!» — Гарри зло скинул мантию и остальные вещи, расшвыряв их по комнате, и отправился в душ. Ледяная вода не приносила ни малейшего облегчения. Почему Гарри всегда кажется, что ему самое место в лечебнице для слабоумных? О, это всё Снейп. Чёртов Снейп. Если бы он был здесь, то Гарри показал бы ему кто главный, показал бы этому испорченному цинику, что он не просто игрушка!..
Вдруг Гарри почувствовал движение за спиной. Он хотел обернуться, но чьи-то руки в чёрных кожаных перчатках схватили и прижали его голой спиной к телу, лишая возможности двигаться Застёжки и пуговицы пальто царапали кожу, но Гарри не шевелился. В голове были догадки одна красноречивее другой. Больше всего Поттера смущало, что он был голый (а как ещё принимают душ?), мало ли что может взбрести в голову, тому, кто держит его, насмешливо сжимая палочку перед лицом. Гарри мелко стучал зубами от холода, но адреналин заставлял его кровь бежать быстрее. Рука в перчатке скользнула по влажному телу, и тут юноша не выдержал. Он крепко сжал зубы, кусая маячащую перед носом руку, и развернулся, припав спиной к кафелю.
Зелёные глаза встретились с откровенно издевающимися чёрными. Ни секунды не теряя больше, действуя на уровне первобытных инстинктов, Гарри прижал профессора к стене, ожесточенно целуя, кусая, сдёргивая промокшую одежду. Снейп явно не ожидал этого, но позволил юноше всё, тем более что желал этого сам. Гарри добрался наконец до белой кожи профессора и принялся покрывать поцелуями каждый её дюйм. Дразня сосок губами, юноша боролся с поясом брюк, снимая их вместе с нижним бельем. С быстротой поразившей даже его самого, Гарри раздел Снейпа и прижался к нему всем телом. Их руки одновременно сжались на членах друг друга. Снейп усмехнулся чему-то, Гарри эта усмешка совсем не понравилась. Он решил её стереть с лица любимого. Юноша мгновенно опустился на колени и провёл языком по головке члена профессора. Снейп издал короткий стон. Однако его стоны становились всё протяжнее и громче по мере того, как губы юноши то плавно скользили по члену, то уступали место дразнящему язычку. Не дав профессору кончить, Гарри поднялся, глядя в тёмные глаза, замутнённые желанием, и усмехнулся сам.
Снейп стиснул плечи юноши и резко развернул его. Гарри только болезненно вскрикнул, когда мужчина рывком вошёл в него. Профессор тут же остановился. Губы пробежались по шее Гарри, снимая капельки воды, а руки, едва прикасаясь, гладили его член. Снейп осторожно двинул бёдрами и Гарри почувствовал, как член заскользил внутри него. Он не смог сдержать стон. Снейп ещё раз все так же осторожно двинулся, почти выйдя из тугого отверстия и тут же войдя. Руки профессора продолжали легко ласкать юношу. Пара мучительно медленных движений внутри и неожиданно пальцы заменили плоть мужчины. Другой рукой Снейп обхватил член Гарри, скользя по нему быстрыми движениями. Гарри потерял способность мыслить, прижался лбом к стене и медленно, но верно терял сознание от наслаждения. Снейп снова овладел им, и они вместе застонали. Гарри слышал тяжелое дыхание мужчины, громкие вскрики, принадлежащие им обоим. Крепкие руки всё сильнее прижимали его к себе, движения становились более быстрыми, проникновения более глубокими… Вдруг Гарри понял, что ещё чуть-чуть и он взорвётся на кусочки; но взорвался мир вокруг, ослепительно вспыхнув, и рассыпался разноцветными кругами.
— Ммм… Поттер, откуда у вас такая любовь к холодному душу? — голос профессора, хоть и звучал нетвёрдо, отрезвил Гарри, прижавшегося к мокрой стене и пытающегося не упасть. Профессор всё ещё обнимал юношу (вероятно так же стараясь не упасть). Они стояли под струями ледяной воды, которую даже не чувствовали в порыве страсти.
Опять Поттер. Только у Снейпа получалось произносить фамилию так неприятно для собеседника. Судя по всему, он оттачивал своё мастерство на протяжении многих лет в Хогвартце на несчастных студентах.
Снейп открутил кран с горячей водой, так как Поттер никак не отреагировал на замечание. Плечи юноши опустились, и профессор повернул его к себе лицом. Гарри смотрел куда-то в сторону. Снейп потянулся за мочалкой и выдавил на неё обильное количество геля. Нежные прикосновения губки смыли нахлынувшую грусть с Гарри, и он вновь стал целовать профессора.
— Не любишь водные процедуры? — прошептал Снейп, щекоча ухо дыханием, и заматывая юношу в полотенце. — Тогда займёмся тем, что тебе больше по душе… — Легко подхватив Гарри на руки, профессор пошёл в спальню.
Утром, изо всех сил пытаясь не разбудить любовника, Гарри, кутаясь в простыню, слезал с кровати. Но едва он встал, как оказался на полу — болело все, как раз в том месте, откуда начинаются ноги. Упасть тихо у Поттера не получилось — он зацепил будильник, стоящий на прикроватной тумбочке. И громко выругался. Тут же зажав рот руками.
— Поттер, — протянул недовольно Снейп с кровати, приподнимаясь на локте. — В чём дело?
— Извините, сэр, я… упал.
— Судя по грохоту, упала пизанская башня.
Гарри неловко попытался встать, держась за кровать, сжимая ноги, и при этом морщась от боли.
— Что с тобой? — Гарри успел порадоваться заботливым ноткам, прозвучавшим в голосе, как пришлось отвечать:
— Болит, но ничего страшного! — Он вдруг очень испугался, что Снейп откажется заниматься с ним любовью снова.
— Болит? — Профессор сел на кровати и вдруг притянул к себе юношу. — Болит, там, где я думаю?
Гарри ошалело кивнул. Он первый раз в жизни сидел на коленях вообще у кого-то, а если этим самым «кто-то» оказался Снейп… Который почему-то предельно осторожно опустил его обратно на кровать и даже не прикрываясь стал искать что-то на полу в ворохе разбросанного мусора и одежды. Гарри наслаждался зрелищем, гадая, кто такой красивый был в роду у профессора. Снейп вернулся с крохотной баночкой в руках и усадил юношу обратно к себе на колени. А затем перевернул его в удобную для себя позу — верхом тем самым местом, которое очень болело. Гарри уткнулся в одеяло, чувствуя дискомфорт. Второй раз за утро он оказывался в непривычной позе. Юноша заерзал, а Снейп игриво шлёпнул его свободной рукой. И сразу же мысли Поттера потекли в направлении новых поз, страстных криков и желаний. Они всю ночь занимались любовью, делая небольшие передышки, чтобы посоревноваться в остроумии. Неудивительно, что с утра Гарри не мог стоять на ногах.
— Ай! — пальцы профессора, обильно смазанные густой мазью, проникли в него. — Ай! — почему-то это было совсем неприятно. Возможно, из-за лекарства, которое к тому же пахло эвкалиптом и алоэ, и пекло.
— Поттер, потерпи. Как ещё я могу намазать?
— Мне неприятно!
— Терпи.
— Почему я должен терпеть? Это вы сделали, вам, по идее, должно быть больно.
Саркастический смешок.
— Ты нелогичен и невозможен, Поттер. Потерпи, — уже более мягче.
Гарри позволил пальцам коснуться всюду, докуда можно было дотянуться, чувствуя при этом против воли возбуждение. Снейп насмешливо хмыкнул, ощутив напрягающуюся плоть. Но Гарри тоже почувствовал по выпуклости, упирающейся в живот, как возбуждается профессор. Юноша тут же потянулся и уселся на мужчину сверху:
— Мы не пробовали эту позу.
Снейп нахмурился:
— Нет, мы не будем сейчас… — Гарри заглушил его протест поцелуем. — Поттер, тебе нельзя… — ещё одна бесполезная попытка. — Ох, ну, ладно, — Гарри оказался внизу, придавленный профессором. Он протестующее замычал, но Снейп заглушил протест, как и он минуту назад.
Гарри уже терял голову от поцелуев и объятий, желая конца своим мучениям. И вдруг почувствовал, как губы Снейпа обхватывают его плоть. Гарри широко раскрыл глаза. Что-то промычал, но Снейп не прерывал своего занятия.
Гарри кончил, через мгновение, профессор тоже. Было невероятно хорошо. Юноша обнял любимого, прошептав: «Спасибо».
* * *
Снейп был в душе, а Гарри развалившись в кресле, листал утренний «Пророк». Вот оно, его творение, на всю последнюю страницу крупными буквами:
«Дорогие фанатики в красном!
Это ваша не пойманная жертва. Предлагаю вам встретиться в полночь на старом месте»
Сразу всё было понятно. Время Гарри выбрал наугад, а «старое место» — это магловский клуб, правда, Поттер не знал, работает ли он сейчас, и не задумывался об убытках, которые принесёт хозяину.
Гарри повертел газету и бросил за кресло (чтобы Снейпу не попалась), страшно гордый собой. Тут запищал сотовый. Да, Гарри Поттер купил сотовый на пару с Гермионой, которая сейчас и звонила, тем более скидки на дружеские разговоры были большие.
— Гарри! Ты видел «Пророк»?! Последняя страница! — закричала трубка.
— Ага.
Похоже девушка и не подумала, что это объявление мог дать сам Гарри.
— Ты понимаешь что это?! Это шанс узнать кто они!
— Что? — Гарри выпрямился на кресле. Такого он не ожидал.
— Есть одно заклинание поиска, которое позволяет найти того, кто дал это объя… — Гарри не слушал. Маленькая трубка стукнулась о пол. Он вбежал в ванну с безумными глазами, ещё не осознавая, что он мог натворить. Снейп был полностью одет и наносил лосьон после бритья (наверняка собственного изготовления). Он успел высушить и погладить одежду одним очень полезным заклинанием, которое из вредности не сообщил Поттеру.
— Северус, мы должны немедленно…
Договорить ему не дал страшный, но уже хорошо знакомый грохот — визитная карточка фанатиков в красном. Профессор достал палочку, отстраняя Поттера, но Гарри молниеносно выхватил свою и произнёс обездвиживающее заклинание.
— Прости, любимый, я не могу иначе, из-за моей глупости не можешь погибнуть ты, — проговорил Гарри скороговоркой, глядя в сверкающие неуёмной злобой чёрные глаза. Никогда ещё Гарри не видел Снейпа таким устрашающим и в то же время ничего не могущим сделать.
Порадовавшись, что профессор не может говорить, юноша положил палочку на раковину и рванул дверь в комнату на себя.
Как Гарри и ожидал, через минуту в комнату ворвались волшебники в красных масках, укутанные в бордовые плащи. При свете дня они смотрелись не менее пугающе и кровожадно. Все они удивленно воззрились на Гарри Поттера, который спокойно стоял возле окна. Как по команде они подняли палочки.
— Я хочу понять, — быстро сказал Гарри, оттягивая время, готовясь применить хоть слабое охраняющее заклинание. Без палочки он мог сделать это незаметно, но ему нужно было сосредоточиться. В голове у юноши пронеслись ругательства, адресованные Министерству, в частности бывшему директору Хогвартца, который, скорее всего, приложил руку к изданию целого закона, в котором говорилось, что «Гарри Джеймсу Поттеру запрещается пользоваться магией, а так же приобретать волшебную палочку в Англии и за ее пределами». Конечно, тогда они не учли, что Гарри научился обходиться без палочки, однако это отнимало слишком много сил, и ему нужна была концентрация. И, тем не менее, палочку великий волшебник нигде не мог приобрести.
Фанатики переглянулись. Один из них выступил вперёд со словами:
— Тебе ещё не время умирать, Поттер, — яркая красная вспышка пронзила тело юноши, и он упал без чувств.
Глава 11. Сила.
Пробуждение было не из приятных. Его никак нельзя было сравнить с сегодняшним утром, когда сильные руки любимого прижимали Гарри к себе, даря ощущение безопасности и тепла. Всё тело ломило после пыток и ударов, да и лежание на ледяных камнях подземелий никак нельзя было считать профилактикой заболеваний костно-мышечной системы организма.
Гарри некоторое время лежал с закрытыми глазами, концентрируясь для заклинания, но не смог — тело было безвольно и сил не осталось. Пытаясь не потерять присущий всем героям оптимизм, Поттер уговорил себя приподняться и ощутил, как в его голове застучал тяжёлый молот, а по телу прошлись мелкие толчки боли. Решив, что умнее будет не двигаться вообще, Гарри оглядел камеру, пытаясь различить что-нибудь в темноте. Небольшой каменный мешок, глубоко-глубоко в подземельях. И тишина, давящая на уши. Воздух затхлый, не вентилируемый уже сотню лет, таким очень сложно дышать. Он набивается в лёгкие, но не дает облегчения, и через пару часов кажется, что ты задыхаешься.
Юноша вздохнул. Получился хрип. Тело местами было покрыто корка запёкшейся крови, синяки и ссадины были повсюду, запястье на правой руке было сломано. Но боли Гарри почти не чувствовал, одно беспокойство, как там Северус и бесконечную злость на себя за идиотский поступок. Великий Гарри Поттер. Ха! Хотелось как лучше, а получилось как всегда, и даже хуже. Теперь друзей не было, не было и толпы бесчисленных, свято верящих в него поклонников, а сильные покровители из Министерства постарались забыть о нём и упекли в психбольницу. Гарри знал, что умрёт. Теперь точно. После всего, после всех покушений и битв, он погибнет совсем скоро. Это был всего лишь вопрос времени — вечером, утром или днём. С самого начала, когда он понял, что за глупость была идея дать объявление, Гарри решил идти до конца один, постаравшись спасти самого близкого ему человека — Снейпа. Хотя спасать его нужно было от самого себя. Юноша хмыкнул, представив, что если они были в Хогвартце, то Снейп снял бы с Гриффиндора все заработанные баллы за применение магии к профессорскому составу в лице его, неповторимого Северуса Снейпа, после того, конечно, как действие заклиная пройдёт, и он снова обретёт возможность двигаться.
Тело затекло, и боль вернулась. Гарри попытался перевернуться, но что-то в боку закололо. Должно быть сломано ребро. Насилие неотделимо от Гарри Поттера. Это он понял ещё в детстве, благодаря Дадли. К своему счастью, после Упивающихся Смертью Гарри хорошо помнил, что любое неповиновение рождает ещё большее насилие, равно как и повиновение. Нужно просто отрешиться от всего и не реагировать на удары, сыплющиеся словно их рога изобилия. С фанатиками в красных масках этот трюк прошёл. Ну, попинали немножко, ну, поизголялись в пыточных проклятиях, которым мы давно научились противостоять, кинули в какой-то каземат и оставили в покое до поры до времени. Так просто Поттеру ещё никогда не удавалось отделаться. Сторонники Вольдеморта, как и сам хозяин, были поголовно больные и придумали пытки одну изощреннее другой. Поэтому Гарри и провел у них около часа, а потом не выдержал и сбежал самым простым способом — уничтожив всех оставшихся Упивающихся, а заодно и их красноглазого хозяина.
Вдалеке заскрипел замок, не смазываемый долгое время, послышались шаги, дверь в камеру отворилась. Двое волшебников в привычных красных масках поволокли Гарри куда-то наверх. Лестница долго не кончалась, и кончилась совершенно неожиданно — юношу швырнули на застелённый дорогим, но грязным ковром пол. Вокруг стояло множество пар ног. Гарри собрался с силами, и, следуя диктовавшей дальнейшие события Гриффиндорской гордости, выпрямился, стараясь не застонать от боли, пронзившей его.
Большая зала старого замка с высокими до самого потолка не зашторенными окнами в потемневших от времени рамах. За стеклом тьма. Гарри пролежал гораздо дольше в подземелье, чем думал. Уже была ночь. Около двадцати волшебников держали его под прицелом палочек, но не двигались и не разговаривали. У юноши создалось впечатление, что они чего-то ждут. Гарри стало невыносимо больно стоять, он до крови закусил губу, но спина его по-прежнему была ровной.
Неожиданно юноша почти физически почувствовал нарастающее напряжение в зале. Лёгкий шелест мантии, и Гарри вперился взглядом в только что вошедшую высокую фигуру в плаще с капюшоном, полностью закрывавшем лицо. Долгие секунды, и плащ упал на ковёр. Блики света заиграли на белоснежны волосах, струящихся до самого пола, и на дужках очков-полумесяцев. Гарри в бессилии прикрыл веки. Он и представить себе такого не мог. А когда открыл, голубые старческие глаза холодно и презренно смотрели на него.
— Гарри, — голос звучал сухо, но с той же располагающей к себе интонацией. Казалось, бывший директор Хогвартца сейчас улыбнётся, хлопнет в ладоши, все скинут с себя маски и окажутся друзьями-гриффиндорцами. Они все вместе посмеются над шуткой и вернутся в школу. Но ничего этого не произошло. — Мы приветствуем тебя на нашем долгожданном собрании.
«Гарри, дружочек, садись. Отведай этих изумительных ирисок! Их прислала мне одна очень давняя приятельница из Европы», — звучал ласковый голос Дамблдора в ушах, никак не вязавшийся с происходящим. Это был именно тот человек, заменивший Гарри наставника и отца. Дамблдор всегда был для него опорой, у него он всегда мог найти помощь и поддержку. Однако сейчас… Гарри выволокли на улицу и привязали, заведя руки наверх к какому-то столбу, одиноко стоящему посреди поляны. Сломанное запястье выстрелило иглами боли. Ночь бархатно разлилась по земле, слабо поблёскивая тусклыми звёздами. Волшебники в красных масках виднелись где-то на заднем плане, Дамблдор подошёл к Гарри.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |