– Ты, Лекс, вызываешь у меня отвращение. Ты чудовище и жалкий трус.
Рената шагнула к Лексу, он кивнул охранникам. Они встали перед ней стеной – два огромных вампира с мрачно сверкающими глазами. Они провоцировали ее на отчаянно-безрассудный поступок. Она смотрела в их глаза и видела в них скопившуюся за два года злобу, направленную на нее. Вампиры ненавидели ее, ненавидели ее психическую силу, и было очевидно, что они только и ждут неверного движения, чтобы всадить ей пулю в голову.
– Уберите ее с моих глаз, – приказал Лекс. – Оттащите в ее комнату и закройте, пусть сидит там до вечера. Потом развлечемся.
Рената не позволила охранникам приблизиться, оттолкнула несильным ментальным ударом. Вампиры взвыли и отскочили, корчась от боли.
И в эту же секунду, кипя от ярости, с горящими глазами и обнаженными клыками, на нее налетел Лекс. Руки клещами вцепились ей в плечи. Своим телом, как тараном, он молниеносно отбросил ее к дальнему окну.
Рената больно ударилась спиной и затылком о деревянные ставни. У нее перехватило дыхание. Когда она открыла глаза, лицо Лекса нависало прямо над ней. Вытянутые в янтарном огне тонкие лезвия зрачков злобой резали ее на части. Он схватил ее за подбородок так, что казалось, челюсть треснет, и повернул голову. Его огромные острые клыки опасно приблизились к ее горлу.
– Очень глупо с твоей стороны, – прошипел Лекс, кончиками клыков царапая кожу. – За это тебе следует разорвать горло. Думаю, я это сделаю...
Рената собрала все свои силы и ударила, заставив мозг Лекса взорваться болью.
– А-а-а! – завопил Лекс, будто его в аду швырнули на раскаленную сковородку.
Но Рената продолжала наполнять его мозг разрушительной силой, пока Лекс безвольной массой не свалился на пол.
– Схва-а-атите ее! – плачуще вопил он охранникам, которые уже начали оправляться от несильного ментального удара Ренаты.
Один из них нацелил на нее пистолет, но женщина нанесла ему и второму охраннику еще по удару.
Черт, ей надо немедленно убираться отсюда. Она больше не может расходовать свою психическую энергию, ответная волна будет дорого ей стоить. И не заставит себя долго ждать.
Рената развернулась, хрустя осколками стекла, оставшимися на полу с ночи. За ставнями она услышала легкий шум ветра и шелест деревьев. Поняла: стекла нет, только деревянная панель, за которой – свобода. Она рванула ставни, петли заскрипели, но не поддались.
– Убейте ее, идиоты! – задыхаясь, выкрикнул Лекс. – Застрелите суку!
«Нет!» – пронеслось в голове у Ренаты, в неистовом отчаянии она снова рванула ставни.
Эти твари ее не остановят. Она должна выбраться из этого дома. Должна найти Миру и увезти ее в безопасное место. Она ей обещала. Она поклялась девочке, что не даст ее в обиду, и Небеса ей в этом помогут.
Собрав все силы, Рената вновь рванула ставни вниз, наваливаясь всем весом. Они зашатались. Рената почувствовала выброс адреналина и наконец оторвала ставни и отбросила их в сторону.
Ослепляя, солнечный свет потоком хлынул в зал. Вампиры завизжали, отползая в тень и заслоняя чувствительные к свету глаза.
Рената выпрыгнула в окно и побежала. Машина Лекса стояла на гравийной дорожке, дверцы открыты, ключ на месте. Она плюхнулась на сиденье, завела мотор и ударила по газам. Машина рванулась с места. Пока светит солнце, она в безопасности.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Пытки прекратились часа два назад, но тело Николая рефлекторно напряглось, когда раздался щелчок электронного замка. Было нетрудно догадаться, куда его привезли. По-больничному белые стены, ряды медицинской аппаратуры по обеим сторонам кровати на колесиках красноречиво свидетельствовали, что он в одном из реабилитационных центров Агентства безопасности.
Металлические фиксаторы на запястьях, щиколотках и груди делали его тело неподвижным и не оставляли сомнений: ему оказали любезный прием, разместив в блоке для реабилитации отверженных, откуда только один выход – смерть. Своего рода ловушка для тараканов – однажды попав сюда, назад никогда не выберешься.
Но пленители не намеревались держать его здесь долго. Ему четко дали понять, что их терпение исчерпано. После того как кончилось действие транквилизаторов, его били практически до потери сознания, требуя признаться в убийстве Сергея Якута. Когда это не помогло получить признание, в ход пошел шокер и прочие достижения электротехники. Его держали в седативном дурмане на грани, чтобы он мог чувствовать каждый электрический разряд, но не мог сопротивляться.
Самый безжалостный его мучитель вошел сейчас в камеру. Нико слышал, как один из агентов с уважением обратился к нему «мсье Фабьен», что говорило о высоком ранге вампира. Высокий и сухопарый, с тонкими чертами лица и маленькими пронзительными глазками, со светлыми волосами, гладко зачесанными назад, этот мсье Фабьен обладал явными садистскими наклонностями, которые не могли скрыть ни его элегантный костюм, ни утонченные манеры светской персоны. То, что он пришел один, не сулило ничего хорошего.
– Как отдохнули? – с вежливой улыбкой спросил он Нико. – Возможно, вы уже готовы поговорить со мной. Поговорить наедине, только я и вы. Как вам такая идея?
– Да пошел ты, – проворчал Нико, обнажая клыки. – Я не убивал Сергея Якута. Я уже рассказал, что там произошло. Ты, засранец, арестовал не того парня.
Фабьен рассмеялся, подошел к краю кровати и пристально посмотрел на Нико:
– Никакой ошибки нет, воин. Только я лично могу решать, убил ты G1, забрызгав его мозгами всю комнату, или нет. У меня к тебе вопросы совсем иного рода. И если ты хочешь жить, ты на них обязательно ответишь.
Николай понимал: то, что Фабьен знает о его членстве в Ордене, усугубляет его незавидное положение. Об этом красноречиво говорил злобный блеск рептильих глаз Фабьена.
– Что конкретно вы знаете об убийствах G1?
Николай сверкнул на него глазами и стиснул зубы.
– Вы уверены, что способны прекратить эти убийства? Орден считает себя настолько сильным, чтобы остановить колесо событий, тайно запущенное много лет назад? – Губы вампира растянулись в фальшивой улыбке. – Мы уничтожим вас одного за другим, как уничтожаем оставшихся G1. Все идет по плану в течение продолжительного времени. Революция уже близка, и скоро вы ее увидите.
Ярость охватила Николая.
– Сукин сын, ты действуешь заодно с Драгошем.
– А-а... наконец-то до тебя дошло, – удовлетворенно усмехнулся Фабьен.
– До меня дошло то, что ты, сволочь, предатель Рода.
Маска светской персоны мгновенно слетела с Фабьена.
– Я хочу, чтобы ты мне рассказал, какие конкретно действия предпринимает Орден. Кто ваши союзники? Что вам известно об убийствах и тех, кто их исполняет? Какие операции Орден разрабатывает против Драгоша?
Николай презрительно усмехнулся:
– Пошел ты знаешь куда? Туда же можешь отправить и своего босса.
Рептильи глаза Фабьена превратились в щелки.
– Ты слишком долго испытываешь мое терпение.
Он подошел к двери и жестом подозвал охранника.
– Да, сэр?
– Пришло время.
– Да, сэр.
Охранник кивнул и исчез, но буквально на минуту. Вместе с санитаром он вкатил в камеру узкую каталку с крепко привязанной к ней женщиной. Женщина находилась под действием седативных, на ней был тонкий больничный халат без рукавов. На каталке лежали резиновый жгут, упаковка толстых игл и пластиковая трубка для внутривенного вливания.
«Что за мерзость они здесь затевают?»
Долго ломать голову Николаю не пришлось, все стало ясно, когда санитар перетянул руку женщины жгутом, ввел иглу в вену и прикрепил к ней трубку.
Николай старался не замечать происходящего, но запах крови мгновенно вызвал у него соответствующую реакцию: рот наполнился слюной, клыки еще больше вытянулись.
Он попытался заглушить жажду, не хотел удовлетворять ее тем образом, к которому его принуждали. Но жажда росла, она не желала поддаваться контролю.
Запах крови привел в возбуждение и остальных вампиров, находившихся в камере. Санитар работал быстро и четко, охранник отошел на свое место у двери, Фабьен, не спуская глаз, пристально наблюдал за процедурой подготовки к принудительному кормлению. Как только все было готово, он отослал обоих вампиров за дверь.
– Голод мучительный, не так ли? – спросил он Нико, когда они остались наедине, взял в одну руку трубку, другую положил на клапан, который регулировал поток крови. – Знаешь, это единственный способ, которым кормят отверженных в реабилитационных центрах. Порция крови строго дозируется опытным персоналом. Слишком мало – и пациент страдает от голода, слишком много – и кровожадность усиливается. А кровожадность – это чудовищная вещь. Ты со мной согласен?
Николай заворчал, ему хотелось вскочить с кровати и задушить Фабьена. Он рванулся, но попытка ни к чему не привела. Седативные средства вкупе с металлическими фиксаторами надежно удерживали его в горизонтальном положении.
– Убью тебя, – пробормотал Николай, от напряжения у него перехватило дыхание. – Клянусь, убью тебя, сукин...
– Нет, – перебил его Фабьен, – это ты сдохнешь, если не начнешь говорить прямо сейчас. Я засуну эту трубку тебе в горло и открою клапан. И не закрою его до тех пор, пока ты не будешь готов к сотрудничеству.
Господи. Он угрожает ему передозировкой. Ни один вампир Рода не может без вреда для себя усвоить такое количество крови. Это однозначно гарантирует заражение кровожадностью. Он превратится в отверженного – билет в один конец, к безумию и смерти.
– Ну что, ты будешь говорить? Или я начинаю процедуру.
Николай не был идиотом, чтобы наивно верить, будто Фабьен или его сторонники отпустят его после того, как он им расскажет о деятельности Ордена. Черт, но даже если бы у него была твердая гарантия, что он выйдет отсюда живым, он никогда бы не предал товарищей, чтобы спасти свою голову.
Оказывается, все будет вот таким образом. Николай размышлял иногда, какой конец его ждет. Предполагал, что доблестно погибнет от пуль и шрапнели, захватив с собой дюжину отверженных, но никогда не думал, что будет умирать вот так жалко и бесславно. Единственным достоинством воина будет, умирая, не выдать товарищей.
– Расскажешь мне то, что я хочу знать? – спросил Фабьен.
– Да пошел ты, – зарычал раздраженно Николай. – Отправляйся со своим Драгошем в ад, там вам самое место.
В глазах Фабьена вспыхнули янтарные искры ярости. Он силой разжал Николаю рот и засунул трубку глубоко в горло. Пищевод Николая сократился, но действие седативных ослабило и этот рефлекс.
Послышался тихий щелчок открывшегося клапана.
Кровь хлынула в рот Николая и вызвала у него шок. Он попытался сжать горло и вытолкнуть кровь наружу, но ее было слишком много – интенсивным потоком она лилась из пережатой артерии донора.
Нико ничего не оставалось, как сделать глоток.
За ним последовал второй...
Глоток за глотком...
Андреас Райхен в кабинете особняка Темной Гавани просматривал счета и одновременно нажал клавишу, чтобы проверить ящик электронной почты. Утром пришло сообщение от Хелен. Пульс подскочил, как только он глянул на тему – «нашла для тебя имя».
Без промедления он открыл сообщение, оно было коротким.
После разыскных мероприятий Хелен удалось получить имя вампира, с которым в последнее время встречалась пропавшая девушка.
Вильгельм Рот.
Андреас похолодел. Дважды прочитал имя, словно не хотел верить своим глазам.
Хелен писала, что продолжает поиск и сообщит, как только у нее будет новая порция информации.
«Господи».
Хелен понятия не имела, на что способен вампир, чье имя она узнала, а Андреас отлично это знал.
Вильгельм Рот – глава Темной Гавани Гамбурга, один из могущественных представителей Рода и опаснейший головорез. Когда-то Андреас был близко с ним знаком.
Некогда возлюбленная Андреаса ушла к Вильгельму Роту, богатому вампиру второй генерации, который мог дать ей то, чего не мог он. Ушла и оставила в его сердце незаживающую рану.
Если пропавшая девушка имела какие-то отношения с Ротом, вероятнее всего, ее уже нет. И Хелен... господи. Опасно уже то, что она знает имя этого мерзавца. Если она продолжит мероприятия по сбору информации о нем...
Андреас схватил трубку и набрал номер ее мобильного. Хелен не отвечала. Он набрал номер ее городской квартиры и чертыхнулся, когда услышал автоответчик. В клуб звонить было слишком рано, но все же он позвонил, проклиная солнечный свет, который капканом держал его в особняке Темной Гавани, когда ему нужно было поехать к ней и предостеречь от дальнейших действий.
Когда поиск по телефону провалился, он отправил ей сообщение по электронной почте: «Прекрати сбор информации, если дело касается Рота. Он опасен. Свяжись со мной, как только получишь это сообщение. Хелен, пожалуйста... будь осторожна».
Медицинский грузовой фургон остановился у ворот ничем не примечательного двухэтажного здания, находившегося от Монреаля в сорока пяти минутах езды. Водитель высунулся из окна и ввел код, нажав несколько кнопок на электронной панели пропускного пункта. Ворота открылись, и машина въехала во двор.
«Вероятно, сегодня день поставок», – подумала Рената, глядя, как фургон скрылся за воротами, – уже второй за короткое время ее наблюдения за зданием. Большую часть дня она провела в городе, сидя в машине Лекса и пытаясь справиться с последствиями ответной волны от ментальных ударов. День близился к вечеру, и времени у нее оставалось мало, а потом – сумерки и ночь, скрывающая под своим покровом бесчисленное множество хищников. И на нее начнется охота.
За часы, оставшиеся до заката, она должна успеть все сделать. Поэтому Рената вела наблюдение за неприметным зданием в Терребонне и особенно за его воротами, оснащенными камерами. Вывеска на здании отсутствовала, окон не было. Рената не знала наверняка, но инстинкт подсказывал, что Лекс имел в виду именно эту кирпичную коробку в тупике частного проезда – реабилитационный центр, куда увезли Николая.
Рената молила Бога, чтобы это был тот самый реабилитационный центр, потому что на данный момент воин был единственным, на кого она могла хоть как-то рассчитывать, если хотела найти Миру. Она понимала: если есть шанс вырвать Миру из лап вампиров, одной ей с этим не справиться. И поэтому первым делом ей нужно найти Николая – найти живым.
А что, если он уже мертв? Или жив, но откажется ей помогать? Или в ярости набросится на нее, чтобы убить за то, что она помогла арестовать его, хотя он был невиновен?
Рената не желала обдумывать неблагоприятные варианты исхода ситуации. И особенно те, которые касались Миры. Сейчас беззащитной девочке никто, кроме нее, не мог помочь.
И поэтому она наблюдала за воротами, соображая, как можно через них проникнуть на территорию незамеченной. Подъехал и остановился еще один грузовой фургон. Рената решила воспользоваться возможностью.
Она поспешно вылезла из машины и, пригибаясь, побежала к фургону. Пока водитель набирал код, она забралась сзади на бампер. Дверцы грузовика были заперты, но она уцепилась за ручки и так держалась, пока открывались ворота и грузовик въезжал во двор.
Фургон повернул вглубь двора к месту разгрузки. Рената забралась на крышу, распласталась, прижимаясь к ней, чтобы не соскользнуть, пока машина разворачивалась задом к воротам одного из двух ангаров. Как только грузовик приблизился к ним достаточно близко, сенсорные датчики сработали и ворота поднялись, пропуская машину внутрь. В залитом солнечным светом ангаре никого не было; это и понятно: если здание принадлежит вампирам, солнечный свет испепелил бы их в течение нескольких минут такой работы.
Как только фургон полностью заехал в ангар, дверь опустилась, на секунду воцарилась темнота, а затем над головой у Ренаты загорелись флуоресцентные лампы. Пока водитель вылезал из кабины, она успела соскользнуть с крыши на задний бампер, а оттуда спрыгнуть на пол ангара. В этот момент открылась железная дверь, и из нее вышел крепкий мужчина в военной форме черного цвета с полуавтоматическим пистолетом в набедренной кобуре.
Такую форму носили агенты безопасности, которых вызвал Лекс и которые арестовали Николая.
– Привет, ну как дела? – крикнул водитель охраннику.
Рената осторожно спряталась за машину сбоку, чтобы ее не заметили. Она ждала и прислушивалась. Звякнул замок, открылись задние дверцы. Когда охранник подошел совсем близко, она послала ему свое приветствие. От первого легкого удара он покачнулся, от второго зашатался еще сильнее и, чертыхаясь, схватился за виски.
Водитель обернулся:
– Эй, парень, что это с тобой такое?
Человек и вампир на несколько мгновений отвлеклись, и этого Ренате было достаточно. Она бесшумно добралась до железной двери, из которой вышел охранник, и проскользнула внутрь.
Пригнувшись, прошла по пустому офису вдоль ряда мониторов видеонаблюдения за центральными воротами. Дальше был узкий коридор, он поворачивал и вел, вероятно, к центральной части здания, в другом его конце находилась лестница на второй этаж.
Рената выбрала лестницу и бросилась к ней, мимо ступеньки, от которой ответвлялся еще один коридор, где маячил охранник.
«Вот черт!»
Охранник заметил ее, послышался топот ботинок.
– Стой! – крикнул он, появляясь из-за угла. – Посторонним вход за...
Рената сбила его с ног ментальным ударом и, пока он корчился на полу, побежала по лестнице на второй этаж.
И в который раз обругала себя, что сбежала из дома Якута, не прихватив с собой никакого оружия. Она не могла полностью израсходовать запас психических сил, прежде чем выяснит, где находится Николай. Рената достаточно много потратила утром, когда спасалась от Лекса, и полностью восстановиться могла только к вечеру, но, к сожалению, у нее не было такой возможности.
Сквозь армированное стекло двери на лестничной площадке женщина изучила расположение коридоров и обстановку в них. Группа мужчин в белых халатах прошла к одному из многочисленных кабинетов, расположенных в боковом ответвлении. С таким количеством ей не справиться, даже если она соберет все свои силы.
В конце коридора стоял вооруженный охранник.
Рената прижалась спиной к стене и, чуть запрокинув голову, уперлась в нее затылком. Едва слышно чертыхнулась. С чего она решила, что проберется на этот хорошо охраняемый объект и останется в живых?
Ответом на вопрос было отчаяние. Но нет, она не готова была смириться с тем, что дальше ей хода нет. Выбора не было, оставалось только прорываться вперед. В самое пекло, раз уж так сложилось.
«Пекло», – подумала Рената и оглядела лестничный пролет. На противоположной стене увидела красную ручку пожарной сигнализации.
«Возможно, это шанс...»
Рената подобралась к ручке и потянула ее вниз. Натужный сигнал тревоги разорвал тишину и мгновенно вызвал переполох. Она проскользнула в ближайшую палату и наблюдала оттуда, как забегал медперсонал. Как только коридор опустел, она начала свой обход палат в поисках Николая.
Нетрудно было догадаться, где его могут держать. Только у одной палаты был выставлен вооруженный охранник. Он остался на посту, когда остальные, гонимые тревогой, разбежались.
Рената вцепилась взглядом в его пистолет в набедренной кобуре, очень надеясь, что не допустит роковой ошибки.
– Эй, – окликнула она охранника, приближаясь непринужденной походкой, и широко улыбалась, наблюдая, как охранник потянулся к оружию. – Ты что, не слышишь сигнал тревоги? Тебе пора сделать перекур.
Она нанесла ему неожиданный и по силе ощутимый удар. Как только высокий и крепкий мужчина свалился в судорогах на пол, женщина вбежала в палату, вход в которую он перекрывал.
Светловолосый вампир лежал обнаженным на кровати и тщетно дергался в попытках освободиться от крепких металлических оков, которые не позволяли ему даже приподняться. Дермаглифы на его теле пылали яркими красками – темно-красные, фиолетовые, черные. Черты лица исказились настолько, что он утратил человеческий облик, – выступали огромные клыки, глаза горели раскаленными углями.
«Господи, неужели это Николай?» Рената его не узнавала, но, когда вампир поднял голову, его пылающие глаза остановились на ней. В них мелькнуло узнавание и еще – мука. То, что он сильно страдал, ощущалось даже на расстоянии.
У Ренаты от жалости сжалось сердце.
«Господи, что они с ним сделали?»
Рената подхватила под мышки охранника и с большим трудом втащила его внутрь. Николай на кровати бился в судорогах, рычал и бессознательно бормотал что-то бессвязное, похожее на бред сумасшедшего.
– Николай! – Рената подошла к краю кровати. – Ты меня слышишь? Это я, Рената. Я пришла вывести тебя отсюда.
Рената не была уверена, что Николай понял смысл ее слов, потому что он зарычал, сжимая и разжимая кулаки, а по телу пробежала сильная судорога, все мышцы напряглись.
Рената нагнулась и отцепила от пояса охранника связку ключей. Вытащила из кобуры пистолет, чертыхнулась, обнаружив, что он заряжен дротиками с транквилизаторами.
– Ну хоть что-то, – пробормотала она, засовывая пистолет за пояс.
Она вернулась к кровати, на которой лежал Николай, и принялась ключом открывать металлические зажимы. Как только она освободила его руку, рука крепко сжала ее запястье.
– Уходи, – угрожающе прорычал он.
– Да, сейчас уйдем, – ответила Рената. – Вот только расстегну все эти чертовы зажимы.
Николай, обнажая клыки, с тихим шипением втянул воздух. От этого звука у Ренаты зашевелились волосы на затылке.
– Ты... одна уходи.
– Что? – Она нахмурилась и, склонившись над ним, продолжила свое дело. – Не разговаривай, у нас мало времени.
Николай так сжал ее запястье, что казалось, сейчас оно хрустнет.
– Уходи. Оставь меня здесь.
– Не могу. Мне нужна твоя помощь.
Было ощущение, что его взгляд, обжигающий и страшный, как смерть, пронзал ее насквозь. Но его рука практически разжалась. Новая волна конвульсий сотрясла его тело.
– Я уже заканчиваю, – заверила его Рената, поспешно расстегивая последние зажимы. – Давай помогу тебе подняться.
Она кое-как стащила его с кровати, но было очевидно: он едва может стоять на ногах и вряд ли ему хватит сил, чтобы уйти отсюда. А сил требовалось немало. Рената подставила ему плечо.
– Николай, обопрись, – строго приказала она. – Мы должны выбираться.
Он проворчал что-то невнятное. Рената подлезла ему под мышку и, насколько возможно, быстро направилась к лестнице. Николай с трудом переставлял ноги, но все же они смогли вполне успешно спуститься, он споткнулся всего лишь несколько раз.
– Посиди здесь, – сказала она, опуская Николая на последнюю ступеньку.
Сама бросилась расчищать путь к ангару. Офис в конце коридора оставался пустым, но в ангаре водитель и охранник, обеспокоенные сигналом тревоги, что-то взволнованно обсуждали.
Рената, вытащив пистолет, направилась к ним. Первым ее увидел вампир. С быстротой, которой она и представить себе не могла, он выхватил пистолет и открыл огонь. Рената ответила ментальным ударом. Но все же опоздала. Левое плечо обожгло огнем. Она почувствовала запах крови и горячую струйку, устремившуюся по руке вниз.
«Черт, попал».
И это вызвало у Ренаты ярость. Она нанесла ему еще один ментальный удар, заставивший вампира упасть на одно колено и выронить пистолет. Водитель с криком спрятался за грузовик, когда Рената всадила в охранника два дротика с транквилизатором. Практически не издав ни звука, вампир свалился на пол ангара. Рената зашла за грузовик и нашла водителя присевшим за колесом.
– О боже! – завопил водитель, когда женщина приблизилась к нему. Он поднял руки, губы у него от страха тряслись. – Пожалуйста! Пожалуйста, не убивайте!
– Я не собираюсь тебя убивать, – сказала Рената и выстрелила ему в бедро.
Уложив обоих, она побежала за Николаем, не обращая внимания на раздирающую боль в плече, довела его до фургона и помогла забраться внутрь, где солнечный свет ему будет неопасен.
– Найди за что держаться, – сказала Рената, – дорога обещает быть тряской.
С этими словами она захлопнула задние дверцы, опустила запор, запрыгнула в кабину и повернула ключ зажигания.
Задом фургона выбив дверь ангара, она развернулась и помчалась к воротам, гадая, спасла Николая или обрекла на смерть их обоих.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
В голове стучали барабаны, их грохот оглушал. Сознание уплывало, словно он погружался в сон, и судорожным рывком возвращалось. Все тело болело.
Он лежит на каком-то полу?
Его обнаженное тело ощущало холод металла, в бока и плечи давили тяжелые картонные коробки, сверху одеялом накрывал лист пластика.
Он пытался поднять голову, но не мог. Кровь лихорадочно пульсировала, все тело горело, кожу покалывало, ощущение такое, словно ее туго натянули. Во рту пересохло, горло саднило и жгло.
Его мучила невыносимая жажда.
Ни о чем другом он думать не мог. В раскалывавшейся от боли голове вертелось одно-единственное слово:
«Кровь».
Он жаждал крови нестерпимо.
Жажда поглощала мраком безумия. С каждым выдохом воздух вырывался наружу с прерывистым шипением – огромные клыки торчали из-под верхней губы, царапали нижнюю и заставляли ныть десны. Где-то промелькнула и угасла здравая мысль: у представителей Рода клыки удлиняются только в случае физиологической реакции на запах крови, в моменты страсти или ярости.
Барабаны в голове заставляли клыки болезненно вибрировать. Он больше не мог провалиться в забытье и понимал: с ним что-то не так. Понимание стало еще более отчетливым, когда он с трудом открыл глаза, – резь, боль и слишком острое зрение в янтарном зареве.
Маленькое замкнутое пространство. Темно. Он в коробке, забитой коробками поменьше.
И женщина.
Все исчезло, когда он увидел ее. В темных джинсах и черной футболке с длинным рукавом. Она лежала, поджав колени и обхватив себя руками. Черные волосы падали на лицо.
Он знал ее... чувствовал, что знает.
Жажда стерла из памяти детали, он осознавал только одно – она теплая, ароматная и беспомощная. Ее аромат – сандал, смешанный со свежестью дождя. Этот аромат был ему знаком. Хорошо знаком. Рот наполнился слюной, он хотел крови. Она даст ему силы, которых у него не было.
Он осторожно приподнялся и присел на корточки, тихо наблюдая за спящей женщиной. Затем его тело пришло в движение – припадая к полу, как хищник, он начал приближаться к ней.
Барабаны в голове застучали еще громче, его трясло от этого грохота, он чувствовал дрожь в ступнях босых ног. Все внимание собралось в напряженную точку. Он придвигался все ближе и ближе. Навис над ней.
Барабанами в голове стучал ее пульс. Он видел бьющуюся жилку на ее шее. Она вздымалась упругим бугорком.
Именно ее нужно поймать клыками.
Глухое рычание непроизвольно вырвалось из его горла, нарушая тишину.
Женщина зашевелилась.
Ресницы дрогнули, она открыла глаза:
– Николай?
Имя он едва расслышал. Голову заполнял густой туман, сейчас, кроме жажды, для него ничего не существовало. Это был не просто голод – ненасытная, маниакальная жажда. Вечная адская мука.
«Кровожадность».
Слово медленно проплыло сквозь туман в голове и растворилось. Он смутно осознал его значение и инстинктивно испугался. Он знал, что этого нужно бояться.
– Николай, – повторила женщина. – Ты давно проснулся?
Ее голос был ему почему-то знаком и действовал на него по-особенному, успокаивающе, но он не понимал, кто она. Его мозг ни о чем не был способен думать, кроме как о пульсирующей жилке на ее шее и мучительной жажде, требовавшей утоления.
– Здесь ты в безопасности, – сказала женщина. – Мы в медицинском грузовом фургоне, я его угнала из реабилитационного центра. Я очень устала, и мне пришлось остановиться, чтобы отдохнуть. Теперь я в порядке, и мы можем ехать дальше. Скоро стемнеет, нас начнут искать.
Пока женщина говорила, в его голове мелькали обрывки воспоминаний. Камера с белыми стенами. Боль. Пытки. Вопросы. Вампир по имени Фабьен. Он хотел убить этого подонка... И эта женщина... она тоже была там. Невероятно, но она помогла ему сбежать.
«Рената».
Да. Теперь он вспомнил ее имя. Но он не знал, зачем она спасла его. Теперь это не имело никакого значения.
Она опоздала.
– Они заставили меня, – хрипло произнес он. Голос мало походил на человеческий. – Слишком много крови. Они заставили меня пить...
Женщина удивленно смотрела на него:
– Что ты хочешь этим сказать? Что значит – заставили?
– Передозировка... зависимость.
– Кровожадность?
Он кивнул и закашлялся, боль разрывала грудь.
– Слишком много крови... это ведет к кровожадности. Они задавали мне вопросы... требовали, чтобы я предал Орден. Я отказался, и они... наказали меня.
– Лекс сказал, что они убьют тебя, – пробормотала женщина. – Николай, прости.
Она подняла руку, словно хотела прикоснуться к нему.
– Нет, – глухо и хрипло зарычал он, хватая ее за запястье.
Она вскрикнула и попыталась высвободить руку. Он держал крепко. Ее теплая рука обжигала ему ладонь и пальцы. Он чувствовал движения ее мышц и связок, движение крови в венах.
«Впиться клыками в это теплое запястье. И пить... пить... проваливаясь в бездну...»
Он зафиксировал мгновение, когда ее удивление сменилось пониманием. Пульс подпрыгнул. Рука напряглась.
– Отойди от меня, Николай.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |