- Раньше электричество поступало из двух силовых проводов. Первый — из электроснабжения метрополитена. Оно отрубилось ещё задолго до моего рождения. Второй источник работал до сегодняшнего дня — подземный кабель, который раньше питал весь этот стадион. Его мощности хватало с избытком, чтобы покрыть все наши расходы электроэнергии.
- Дайте предположу, — перебил я койота, — Пока не грянул гром, вы не озаботились посмотреть, откуда это электричество к вам идёт?
Койот криво улыбнулся и снова кивнул.
- Зашибись, — снова сказал я, и опустил ствол пистолета, — И теперь вы едете посмотреть, да?
- Так точно, — по-армейски ответил койот, — И мы даже знаем куда. И знаем, что без боя туда не пробиться.
- Кто-то сидит на вашей станции и не пускает вас туда?
- Их в общем называют Бандитами, — ответил койот, — Мы не знаем как называть их по-другому. Мы хотели выйти на контакт раньше, предлагали им топливо и еду в обмен на электричество, но они почему-то не согласились.
- Типично, — констатировал я.
- Раз для тебя это типично — ты поможешь с ними справится?
- Вы меня не убили, — подумал я вслух, — Но если вы просто отпускаете меня из плена, то… может быть.
Кто-то позади койота даже крикнул "Ура".
- Отлично! — расценив мой туманный ответ как согласие помочь им, возликовали звери.
Решив, что им можно доверять, я раздал оружие местным "охотникам" как они сами себя назвали. Двое из семи как будто впервые в жизни держали автомат, хотя пара волков вцепилась в них с уверенностью австралийцев.
- Ладно, пока обрисуйте мне ситуацию... — попросил я, заметив, как шакалы отталкивают мою машину в колонну к другим.
- Мы точно не знаем, что у них там есть, но точно знаем куда ехать. По старым схемам большая электростанция располагается к югу отсюда, хотя и занесённая по самые трубы землёй. Может до неё кто докопался, может и нет.
- Потрясающе. Ты мне лучше расскажи, с кем мы воюем. Сколько их и чем вооружены.
- Эээм... — протянул койот, что-то вспоминая, — Последние, кто оттуда вернулся, говорили, что у них пара винтовок, и один пистолет. В основном оружие самодельное. Их немного, десятка два или три.
Я оглядел мою новую "команду", которая толпилась вокруг меня, внимательно слушая каждое моё слово. Да уж, немного...
- Игра на их поле. Нам надо выманить их на поверхность или на любое открытое пространство...
Внезапно в мои ноздри ударил прекраснейший аромат жареной курицы и хлеба. Со стороны ворот к нам подходил странный ободранный зверёк, нёсший в лапах поднос с чем-то восхитительно вкусным.
- Что это? — спросил я, захлёбываясь в собственных слюнях.
- Это наш поварёнок, — ответили мне.
- Очевидно, что не техник! — я подскочил к нему, разглядывая поднос. Совсем ещё молодой койот нёс какие-то странные, завёрнутые в тонкую кукурузную лепёшку куски еды. Я даже поначалу есть это побоялся, но все остальные звери, поблагодарив волчонка, взяли с его подноса лепёшки и с удовольствием надкусили. На подносе остались ещё несколько кусков этого странного блюда.
- Прошу вас, берите, — сказал поварёнок, подставляя мне поднос, — Это самое меньшее, что я могу сделать за вашу помощь...
- Я ещё...
- Вы для нас как подарок богов, — признался щенок, и я решил не рассказывать ему всю правду. Взлохматив его волосы, я взял с подноса странную трубку и надкусил.
Вот такой вкусноты я не ел даже в Москве за самые бешенные деньги! Во рту разом оказались и овощи и мясо и самые любимые соусы...
- Как это называется? — спросил я, стараясь съесть как можно больше этого блюда.
- Мой дед называл это Шаурмой! — горделиво ответил койот, — Этот простой рецепт мы уже долго бережём уже много поколений!
- Обалдеть!
Наш короткий слёт прервался обеденным перерывом. Дьявольски вкусно, ничего не сказать!
Когда вся моя "команда" слопала свои порции, я схватил ещё одну с подноса, и попытался съесть её помедленней, чтобы насладиться вкусом, но не получилось.
- Ладно! — крикнул я, запивая принесённой поварёнком же водой это восхитительное яство — по-другому у меня даже язык не поворачивался его назвать, — звери, по машинам!
Койоты и волки тут же расселись по своим местам в трёх внедорожниках, я занял место водителя в багги.
- Кто дорогу знает? — крикнул я, но тут же ко мне подбежал койот, который со мной говорил, и протянул мне собачью маску, сделанную из тяжёлой пластмассы. На ней не было ни единого отверстия, кроме двух смотровых стёклышек.
- А дышать-то как? — прикинул я, примеряя маску к морде.
- Через шерсть. Шерсть это лучший фильтр, который мы изобрели.
Маска встала неплотно, но я почувствовал как легко проходит воздух через всю шерсть на моей морде. Говорить было немного неудобно, но мне это и не надо было.
- Мы поведём вас по известному нам пути, — пояснил койот, — Держитесь на дистанции, следите за сигналами впередиидущего.
Я показал койоту большой палец, выражая полную готовность. Тот улыбнулся и побежал к первой машине в кордоне.
- Заводи моторы! — заорал он, натягивая на себя свою маску.
В ровной колонне машин натужно взревели мощные двигатели. Повернув ключ, я завёл свой скоростной багги и пристегнулся.
- Открывай! — крикнул койот, маша часовому на воротах. Тот нажал какую-то кнопку у себя на пульте и тяжёлые стальные ворота перед нами разъехались в стороны.
- Понеслась... — прошептал я для себя, дёрнув передачу и поехав вслед за колонной.
В голове вихрем пронеслась мысль: кто я теперь? Наёмник? Или один из Мародёров?
Я надеялся получить ответы как можно скорее, и встретится с Доббом. Какое-то чувство мне подсказывало, что с ним не всё в порядке, иначе бы меня давно бросились искать. Но сейчас почему-то не искали.
13.
Гражданин начальник скачет...
Как только моя машина оказалась за пределами стадиона, я сразу же ощутил ужасную чесотку. Песок, вперемешку с мелким битым стеклом, не давал покоя. Самые мелкие песчинки залезали даже под трусы, и это создавало определённые трудности. Но через пару минут, когда песок забился во все места, какие только можно, чесотка прошла, а под маску не залетело ни единой песчинки. В ней я дышал исключительно чистым, можно сказать свежим воздухом.
Колонна стала разгоняться, и я включил вторую передачу, на этот раз предусмотрительно почти отпустив газ. Стрелки двух тахометров болтались у отметки практически нейтрального хода. Уж больно быстрой была эта машина — я даже боялся, насколько быстрой она может быть в своём пределе...
Поначалу мы ехали тихо и умеренно по накатанной дороге, но потом джипы передо мной начали подниматься: дорога кончилась, начались дюны. Огромные песчаные насыпи, с которых ветром сдувало песок и битое стекло, будто постоянно находились в движении. Когда автомобили передо мной исчезли из виду, я включил фары, но это помогло мало. Всё равно ничего, дальше своего носа я не видел, хотя и пытался. Прибавив газу, я быстро нагнал их и посигналил фарами, чтобы те прибавили ходу: моя машинка явно хотела ехать быстрее.
Колонна разгонялась, и я спокойно плёлся в её хвосте, даже не пытаясь свернуть куда-либо. Даже несмотря на запас топлива, у меня не было шансов выбраться из этой пустыни живым: я даже не знал, где я нахожусь. Пока я ехал за своими новыми товарищами помогать им в нелёгком бою, мне пару раз казалось, будто я видел луну или звёзды, но этого было катастрофически мало, для того чтобы ориентироваться по ночному небу.
Внезапно небо над нашими головами буквально разверзлось и открыло нам удивительную картину ночного пейзажа. И хотя буря не кончилась, бесчисленное количество звёзд осветили наш путь, а луна дала надёжный ориентир. Я улыбнулся под своей маской, и могу поспорить, что это сделали все звери в нашем конвое.
Машина подпрыгнула на небольшой дюне, плавно пролетев несколько метров, плюхнулась всеми четырьмя колёсами на мягкую поверхность песка.
Вот это было здорово.
Я решил обогнать свой конвой, показывая им огромную мощность своей машины, которую они и построили. Их тяжёлые джипы тоже подлетали на вершинах дюн, но далеко не так красиво и эффектно, как моя. Я решился на самое главное — включить наконец третью передачу и посмотреть что эта машина умеет.
Как только я отжал сцепление, машина тут же удвоила скорость и понеслась вперёд настоящей стрелой. Настолько быстро, что я даже перестал чувствовать песок, бьющий в глаза: я обогнал его!
На секунду посмотрев на спидометр, я увидел, что стрелка уже давно перевалила отметку в двести километров в час, и решил положить её в конец спидометра. Нажав на педаль, я ускорился ещё больше и снова подпрыгнул на дюне.
На этот раз ветер буквально понёс меня и мою машину вместе с собой, на расстояние нескольких десятков метров. Приземление прошло более чем удачно, и я захотел попробовать ещё раз. Но откуда-то сзади мне засигналили недовольные звери, показывая, что надо бы и совесть знать. Я сбавил скорость, поравнявшись с первым джипом.
Водитель ещё несколько раз нажал на гудок, но я в ответ показал ему большой палец, будто говоря – «Всё будет хорошо». Джип замолчал, а я, ещё сбавив скорость, пристроился обратно в колонну.
Песчаная буря окончательно разошлась, и теперь удержать машину на прямой стоило мне немалых усилий. То и дело резким порывом ветра меня буквально сдувало на несколько метров влево или вправо, а скорость сбавлять было нельзя. Тяжёлым джипам в этом плане повезло куда больше: что для меня порыв ветра, то для них лёгкий ветерок. В целом, я, конечно, держался на одной дороге с ними, но дистанция постепенно увеличивалась, и вскоре их габаритные огни пропали из виду. Я прибавил скорости, но никак не мог найти их огни. Сердце забилось сильнее — я разогнался, как только мог на третьей передаче. Стрелка спидометра зашкалила и пошла в пересчёт, видимо на это она была рассчитана. Но вдруг, на полной скорости я подпрыгнул на чём-то и увидел рельсы, выросшие на моём пути, буквально за пять метров до того, как я их увидел.
Реакция последовала молниеносная — я зажал тормоза и выкрутил руль, понимая, что за пять метров на такой скорости я не успею что либо изменить, но хотя бы смягчу удар. Машина клюнула носом, и передние колёса столкнулись с рельсом. Подвеска была не в силах преодолеть такой удар — это было столкновение.
Мне показалось, что меня сейчас выдавит из ремней безопасности, настолько сильным был удар. Голова мотнулась так, что мне показалось, что вот-вот я сломаю себе шею, но обошлось.
Мою машину, подбросив на передних колёсах, подкинуло высоко в воздух и несколько раз перевернуло. Голова закружилась, меня чуть не стошнило, но вдруг сильнейший удар тряхнул меня, повесив вверх ногами на ремнях безопасности. Двигатель заглох, и воцарилась звенящая тишина. Даже завываний ветра не было слышно...
14.
С документом на ветру...
Я открыл глаза.
Отстегнуться в полностью висячем положении было довольно трудно, но я смог сделать это довольно быстро. Пятиточечный ремень безопасности выпустил меня из своих крепких объятий и я вывалился на песок. Выбрался из машины и прислушался к собственным ощущениям: вроде нигде ничего не болело, не ныло, разве что ремень на моей груди будто впечатался в рёбра, но это мелочи. От удивления я пнул лапой песок: такая авария, и отделался лёгким испугом!
Следующим этапом я осмотрел машину, особенно передние колёса. Похоже, подвеска проглотила это неловкое препятствие, но отправила машину в затяжной полёт. Уперевшись плечом в каркас машины я поднатужился и быстро перевернул её на колёса. Странно, но автомобиль встал как ни в чём не бывало, разве что передние колёса теперь были ближе к задним. Встав на передний бампер, я попрыгал на нём: подвеска работала, колёса крутились. Потрясающе!
Оставалось только завестись, и ехать дальше, но совершенно внезапно я вспомнил о препятствии, на котором я так обидно и неловко "споткнулся". Я посмотрел в сторону, откуда прилетел: ничего не было видно, всё закрывал вихрь из песка и пыли.
Протерев стёкла на своей защитной маске, я побежал вдаль, стараясь при этом не потерять машину из виду. Видимость ночью была нулевая, и заблудиться можно было не то что в трёх соснах, а на совершенно ровном месте. Следы, которые я оставлял на песке, заносило спустя секунду, после того, как я отрывал лапу от земли; ветер, как будто насмехаясь, то и дело менял направления, стараясь сбить меня с пути, но через двадцать шагов моя лапа уткнулась во что-то железное. Рельсы!
Я тут же присел на колени, разгребая песок. Найти железную дорогу было не сложно, но я искал другое.
Первое, что меня обрадовало — то что рельсы были хорошо отполированными, не ржавыми и, явно, используемыми. Это означало, что здесь могли ходить поезда, но какая надежда могла быть на поезд, если в стране всего семь поездов? Я искал несколько другое.
Не отпуская рельс из лап, я начал двигаться влево, ища стык. Уже через несколько метров я его нашёл и начал рыть песок около него.
Наконец я отодвинул лапой последнюю горсть песка и увидел заветную надпись: "ТРАНССИБ 2637". Это была настоящая победа: я наткнулся на ту же самую дорогу, по которой шёл наш поезд, и у меня была машина! Машина... Главное, чтоб её не занесло песком, пока я тут ищу непонятные надписи!
Я быстро отыскал её в буре, уселся в неё снова и попытался завести. Не с первого раза, но первый двигатель всё-таки зашумел, второй каким-то хитрым способом подцепился к нему и тоже натужно взвыл, прочухиваясь после сильного сотрясения. Я посмотрел на небо, вспоминая, в какую сторону мы ехали, где была луна, но всё затянуло тучами, и шансов сориентироваться по небу у меня не было. Поэтому, я решил действовать наугад: если мы ехали на север, а дорога идёт строго перпендикулярно нашей, а мне нужно было на восток, то я уверенно развернулся, аккуратно нашёл битыми передними колёсами железную дорогу, и свернул направо, удобно встав в колею железной дороги.
Последнее, чего я боялся на пути — это поезд. Я боялся потеряться, боялся что кончиться топливо, несмотря на две полные канистры с драгоценным горючим, боялся что заглохнут двигатели. Кругом только выл ветер, на многие сотни километров вокруг не было никого, кроме меня. Порывы ветра то и дело сбрасывали меня с пути, но выжав газ посильнее, я выравнивал машину и снова чувствовал себя трамваем.
В дороге прошло много часов. Ужасная усталость и недосып, дикий голод, жажда... Я даже не знал, куда еду. В какой-то момент кончилась песчаная буря и я позволил себе снять маску. Отсоединив ремешки, я почувствовал, как с моей морды осыпался килограмм песка, не меньше, наверное! Маску я тоже вытряхнул и положил под сиденье, где совершенно случайно нашёл подарок богов — бутылку чистой воды. Радуясь такой находке, я откупорил её зубами, и с дикого сушняка выпил её в один присест. Стало легче...
Несмотря на окончание песчаной бури, через пару десятков километров я потерял свой ориентир — железную дорогу. Несколько раз я глушил двигатель, выходил из машины и лапами дорывался до стальных рельс, что вызывало у меня некое подобие спокойствия, но проехав не одну сотню километров, я понял, что больше подо мной рельс нету.
На всякий случай взяв с собой маску, я чуть ли не вырыл траншею, метров тридцать в длину, но рельс так и не нашёл. Вокруг меня была только палящая пустыня, и ни капли воды вокруг.
Усевшись в кресло водителя, я снова завёл двигатели и понял, что топлива в баке осталось совсем немного. Воронки, конечно, я не нашёл, поэтому пришлось заправлять без неё. Много бензина пролилось мимо, но одно меня порадовало неимоверно: двигатели были очень экономными. Одной канистры хватило на полный бак, а это означало, наверное, ещё полтысячи километров пути.
Кинув пустую канистру на переднее сиденье, я присел на раскалённый капот багги и осмотрелся.
Никого.
Ничего.
Вообще ничего вокруг. Только я и чужая машина, которую я взял без спроса.
Огромная пустыня. Небо. И песок.
Кажется, мне в голову забралось отчаяние.
Хорошенько размявшись, перед тем как сесть за руль, я захотел поверить в бога: есть он или нет его — мне сейчас была нужна помощь хоть кого-нибудь. Здесь было совсем одиноко.
Сложив ладони козырьком, я определил откуда поднимается солнце и определив по нему стороны света, я плюхнулся в водительское кресло и пристегнул ремни.
Поехали дальше.
Двигатели взревели от натуги, все четыре колеса начали зарываться в песок, но я ловко дёрнул передачу и машина улетела вперёд. На этот раз, без единого ориентира и без ограничений — я выжимал из машины всё, что она может, чтобы экономить бензин. Стрелка спидометра ушла в ноль, я включил последнюю передачу и положил оба тахометра в красную зону.
Прошло много часов, но я не сбавлял скорости. До меня дошло, что скорость на спидометре, и скорость реальная, были немного разными вещами: машина летела по песку очень быстро, но явно не четыреста, и даже не триста километров в час. Я постоянно ехал где-то около двухсот, поднимая за собой огромный столб пыли. Я был абсолютно уверен, что кто-нибудь заметит или услышит рёв двигателей, но за несколько часов моей поездки никто на пути не появился, ни враждебно, ни дружелюбно настроенный. Более того, опять началась буря, и мне пришлось одеть маску и сбавить скорость, чтобы снова не вписаться на полном ходу в какое-нибудь препятствие.
Пока я ехал по великой стеклянной пустыне, у меня создалось впечатление, будто она сама по себе была живым существом. Когда на этой равнине вымерло всё, что может умереть, сама пустыня пришла на их место и теперь потихоньку коротала свой век на этой проклятой земле.
Двигатели стали работать с перебоями: кончался бензин. Я ударил по рулю кулаком, когда они заглохли окончательно: столько километров пути и всё впустую. Небо уже начинало темнеть, а мои силы были на исходе — надо было найти ночлег. Я и так был почти без сил, а вторую ночь без сна я уже не протяну.
Зажав сцепление, я несколько сотен метров тупо катился по инерции, с очередной огромной дюны. Рельефные покрышки перебирали песок, ветер быстро сдувал песок навстречу мне, как вдруг многострадальные передние колёса подпрыгнули на чём-то, машина днищем процарапала по какому-то металлу. Как только задние колёса коснулись земли, я рывком обернулся, и тут же зажал тормоза.
Из края дюны, почти у самой земли, торчал остов чего-то железного. Судя по его гладкой форме и размеру, это был вертолёт.
Машина встала в двадцати метрах от него, и я отстегнулся, распираемый любопытством: неужели эту груду бесценного метала всё ещё не растащили на переплавку?
Ветер продолжал гнать песчинки по поверхности дюны, и вертолёт вылезал из песка всё больше и больше. Что же, почему его не нашли раньше стало понятно: его засыпало песком, а теперь, во время очередной бури, дюна приоткрыла мне его кусочек. Организм просил ночлега, и я, кажется, его нашёл.
На всякий случай сняв пистолет с предохранителя, я начал вручную раскапывать корпус вертолёта. Надо было только грести песок не вниз, а вверх, и тогда ветер, этот трудолюбивый помощник, заботливо уносил песок вверх по дюне. Докопавшись до иллюминатора, я заглянул внутрь: в кабине и транспортном отсеке было слишком темно чтобы что-то рассмотреть в сумерках. Я решил копать дальше, чтобы добраться до двери или любого окна, через которое я мог залезть внутрь.
Через полчаса я всё-таки нашёл вполне культурную дверь, но открыть её не смог: заперта изнутри. Хотел было отчаяться, но ветер услужливо приоткрыл мне стекло кабины пилота, к которому я сразу и подошёл. В нем было несколько трещин, одна или две дырки, в которые залетал песок. Я решил, что можно немного побыть вандалом, и рукояткой пистолета спокойно разбил толстое бронированное стекло. Как только оно рассыпалось, внутрь хлынул песок и стекло, но мне это было неважно.
На месте пилота сидел скелет. Самый настоящий, человеческий скелет. И сидел он тут уже очень долго: даже запаха не было. Возможно из-за вечной сухости и песка, он неплохо замумифицировался, поэтому никакой брезгливости я не испытывал, скорее любопытство. Я просунул морду дальше, и увидел что под его рукой лежит проржавевший насквозь пистолет Макарова, явно в разряженном виде, а в виске черепа была дырка. Оп-па...
Стыдно, человечишка.
Ещё раз оглянувшись, я залез внутрь целиком и сразу подобрал пистолет: шанс того, что из него можно будет стрелять были нулевыми. Больше в кабине ничего интересного не было, и я решил пробраться в пассажирский отсек, отгороженный от кабины пилота тонкой перегородкой с символической дверкой. Её я выбил с плеча и тут же зажал нос: вот тут тела явно гнили!
Через несколько минут я сунул нос обратно, но запах не желал выветриваться. Трупный — он самый стойкий, въедается даже в металл, но любопытство победило во мне брезгливость, и я оказался в кромешной темноте, наедине уже с тремя скелетами. На улице темнело, но я решил наудачу пощёлкать выключателем на приборной доске пилота.
Вот блин!
То, что лампочка загорелась, испугало мне гораздо больше, чем сотня человеческих трупов. Как? Да и... непонятно... Сколько тут пролежала батарея? Триста лет? Четыреста? Да у меня неиспользуемый фонарик разряжается за месяц в ноль!
Кажется, бог, или как его там, мне сегодня помогал. Я даже боялся дотронуться до малюсенькой трёхвольтовой лампочки, боясь стряхнуть спираль внутри неё. Свет она давала чисто символический, но всё равно я смог рассмотреть пассажирский отсек.
Три трупа — они-то тут и воняли. Судя по их одежде, чины, приближенные к высшей власти: столько звёздочек я не видел ни у кого из нашего штаба. У того, что сидел по центру на плечах были погоны с одной, но очень большой звездой и гербом России повыше. Я внимательно осмотрел их, но не смог вспомнить, что они означают. Но то, что шишка была важной, это ясно и так.
Забыв про брезгливость, я отобрал у скелета небольшой, отлично сохранившийся алюминиевый чемодан, который тот прижимал к груди. Он был на замках, но пока я решил оставить его в покое, и обследовать карманы важных персон. Мародёрство всегда поощрялось — у всех я нашёл по пистолету, на цепочках привязанных к их штанам, но тоже в не рабочем состоянии. У двух шишек поменьше, были ключи — я примерил их к чемодану — вуаля! Два сухих щелчка и крышка саквояжа с шипением приподнялась, впуская в себя сухой воздух пустыни. Значит, документы хранились в вакууме, а это не могло не радовать.
Внутри нашлось две папки — синяя и красная. Обычные папки с подшитыми пластиковыми пакетами для бумажных документов формата А4, только заполненные по самое "не могу". Я пролистал документ: в каждом файле по два листа, с обеих сторон, все пронумерованы, на каждом стоит печать "Совершенно секретно" и чья-то подпись. Я открыл синюю папку на титульной странице и прочёл заголовок: "Президентский шифр: том синий. Внимание, без красного тома президентский шифр не действителен!" Дальше стояли печати о секретности и важности данного документа, что-то ещё... Я открыл папку на произвольной странице и поднёс её поближе к лампочке. На полностью запечатанной странице я начал читать: "Аризона (англ. Arizona) — 48-й штат, вошедший в состав США. Расположен на юго-западе страны. Наряду с Ютой, Колорадо и Нью-Мексико входит в число "штатов четырёх углов". Столица и крупнейший город штата — Финикс (Phoenix)". Я посмотрел страницу дальше — история, население и другая информация...
Я перевернул страницу. На другом листе рассказывалось уже про другое слово, причём явно не в алфавитном порядке. На другой странице тоже было толковое значение слова "Антарктида". Папка напоминала собой плохо систематизированный географический справочник по городам, континентам и странам.
Отложив синий том, я открыл красный: всё то же самое, географическая энциклопедия. Ничего себе шифр...
Пролистав обе папки от начала до конца, я даже ничего подозрительного не увидел: энциклопедия энциклопедией. Думаю, это стоит взять с собой хотя бы из-за интересной информации, которую этот странный шифр в себе нёс.
Ещё в портфеле нашлось некое запечатанное письмо с очередным грифом "секретно". Прикинув в уме на сколько лет может стоять этот гриф, я решил, что явно меньше трёхсот. Поэтому пора уже о всех секретах узнать простому зверью. Да и к тому же, кто за мной проследит?
Я посмотрел на три трупа, которые сидели в вертолёте. Они, вроде как, не были против.
Я поддел когтём бумагу и открыл письмо. Там было не длинное послание президенту Российской федерации:
"Господин президент, данным письмом уведомлю вас, что абсолютное оружие, окрещённое нашим противником "МОАБ" было захвачено в ходе операции "Крысы" и теперь находится под нашим контролем. Согласно Вашему распоряжению, бомба будет доставлена в Москву для дальнейшей деактивации и разборки, если таковая представится возможной. Прошу Вас выслать президентские коды доступа в Кремлёвский Бункер номер девятьсот дробь шесть. Как только коды будут получены, я лично буду сопровождать бомбу на всём пути её следования. В целях безопасности при доставке этого оружия, я отдал приказ подготовить транспортный вертолёт МИ-113, вместо грузового самолета. Это задержит доставку бомбы в Москву, но обеспечит её безопасность в пути.
Уважаемый господин президент, так же сообщаю вам, что использование этого оружия по назначению не целесообразно, так как может привести к гибели всего живого на земле.
С уважением: Маршал армии РФ Филснейк".
Дальше стояла дата — 12 августа 2499 года.
Вот так да.
Меня аж дрожь по всему телу пробрала. Вот уж чего я не ожидал, так это таких вот приветов из прошлого. Письмо я аккуратно сложил и спрятал в карман камуфляжных штанов, положил документы обратно в кейс и закрыл его. Оба ключа — на цепочку, цепочку — на шею. Я выглянул из вертолёта, прикрыв маской свою морду, нашёл машину и подкатил её поближе к вертолёту. Она была совсем лёгкой, не считая отсека с двигателями — мне даже не пришлось заводить её, чтобы сдвинуть с места.
Через пару минут я вытряхнул из вертолёта все четыре скелета, предварительно сняв с них тёплые вещи и погоны — на сувенирчики. Когда последний маршал оказался снаружи, я высунулся на поверхность.
- Извините, ребята, сегодня не ваш день...
Я закрыл дверку в пассажирский отсек и погасил лампочку. Самое страшное — если меня занесёт ветром снова. Приспособив под голову какую-то полуразвалившуюся подушку, я, стараясь не брезговать, положил на неё голову и тут же уснул.
Порой так хочется, чтобы всё оказалось сном. Но просыпаясь, начинаешь бороться со своим отчаянием, что это ни разу не сон.
Я вылез из вертолёта на утро: пылевая буря уже кончилась, и я спокойно вдохнул раскалённый воздух без маски. На глазах навернулись слёзы: до жути хотелось пить и есть.
Я решил не останавливаться — у меня оставалась последняя канистра бензина, и я аккуратно, стараясь не пролить ни капли, залил её в бак, сделав воронку из найденной пластиковой бутылки. Потом, поковырявшись в моторном отсеке, я отсоединил топливный насос от второго карбюратора и завязал его узлом. Поеду на одном двигателе, нечего шиковать посреди пустыни.
И хотя машина после ночи снаружи буквально вросла по самое днище в песок, после того как первый двигатель взревел и крутанул все четыре колеса, багги совершенно без проблем и пробуксовок выбрался на поверхность. Я выкинул с пассажирского места обе канистры и закрепил на их месте дипломат бывшего президента. Напоследок оглянулся: костей людей уже не было видно, их унесло ветром и закопало где-то в пустыне.
Я выжал газ и помчался прочь от места случившейся трагедии.
На этот раз машина шла куда медленней, но спидометр на этот раз показывал честную скорость, с которой я ехал — чуть меньше двух сотен километров в час. Подпрыгивая на дюнах и редких стеклянных ухабах, я ехал так весь день и всю ночь.
Наутро бензин кончился.
За всю свою поездку я ни разу не увидел ни единой живой души, ни даже намёка хоть на какую-то цивилизацию. Кругом только дюны, пески, ветер, солнце и небо... проклятое, но такое чистое, без единого облачка небо.
Взяв портфель, я пошёл с ним дальше. Последний бросок. Я был уверен, что я близок к чему-то, но не знал к чему. Так хотелось, чтобы из следующей дюны появился посёлок, город, да хоть одиноко стоящий домик, что угодно, но ничего этого не было.
И когда надежда уже покачала головой и отвернулась от меня, я позволил себе упасть на песок, животом вверх, расставив широко лапы.
Всё.
Всего через пару недель я буду высохшим трупом. Таким же, как те ребята, которые погибли в вертолёте много сотен лет назад.
Я закрыл глаза, и расслабился. Тело обхватил жар солнца, накатила дичайшая усталость.
Прощай, проклятый мир.
15.
А на рельсах время плачет.
Жара.
Бесконечная усталость во всём теле, и ни капли воли чтобы сделать над собой усилие, подняться, пройти ещё несколько метров...
Надежда...
Надежда на то, что всего через несколько метров будет кто-то ждать, кто поможет или хотя бы пустит пулю в лоб!
Лапа нащупала пистолет. Как только я снял с него предохранитель, я вспомнил того пилота, который предпочёл вышибить себе мозги в кабине вертолёта, возможно обрекая троих человек на медленную и мучительную смерть. Хотя мне ли знать о том, что произошло в том вертолёте...
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |