Такая реформа, пожалуй, возможна – для достижения определенных практических целей: например, чтобы улучшить терминологию, во избежание недоразумений в практическом употреблении. Но это не те случаи, с которыми мы должны иметь дело. Замешательства, охватывающие нас, возникают, так сказать, когда язык находится на холостом ходу, а не когда он работает. […]
* Из сборника: Новое в зарубежной лингвистике, стр. 70 – 129 Изд-во: “Прогресс” Москва 1985
[1] “Я схватывал памятью, когда взрослые называли какую-нибудь вещь, и по этому слову оборачивались к ней; я видел это и запоминал: прозвучавшим словом называлась именно эта вещь. Что взрослые хотели ее назвать, это было видно по их жестам, по этому естественному языку всех народов, слагающемуся из выражения лица, подмигивания, разных телодвижений и звуков, выражающих состояния души, которая просит, получает, отбрасывает, избегает. Я постепенно стал соображать, знаками чего являются слова, стоящие в разных предложениях на своем месте и мною часто слышимые, принудил свои уста справляться с этими знаками и стал ими выражать свои желания” (Августин. Исповедь, 1.8.) (лат.).
[2] Платон Теэтет, 101e – 202b. – В кн.: Платон. Сочинения в 3–х тт., т. 2. М., “Мысль”, 1970, с. 305 – 306. – Прим. перев.
[3] “Что же такое время? Если никто меня об этом не спрашивает, я знаю, что такое время; если бы я захотел объяснить спрашивающему – нет, не знаю” (лат.).
[i] Представим себе картину, изображающую боксера в определенном боевом положении. Эта картина может быть использована, чтобы сообщить кому-либо, как он должен стоять, как себя вести; или как он не должен себя вести; или как один конкретный человек стоял там-то и там-то; или и т.д. и т.д. Эту картину можно было бы назвать (на языке химии) радикалом предложения. Приблизительно так Фреге понимал “допущение” (“Annahme”).
[ii] Можно ли, объясняя слово красный, указывать на нечто, что не является красным? Это было бы похоже на то, как если бы нужно было бы объяснить иностранцу, не владеющему языком, слово скромный, и для этого объяснения показали бы на дерзкого человека и сказали бы: Он не является скромным, он нескромен. Тот факт, что такой способ объяснения многозначен, не есть аргумент против него. Любое объяснение может быть неправильно понято.
Но, пожалуй, можно было бы спросить: должны ли мы по-прежнему называть это “определением”? – Ведь оно, конечно, играет в исчислении иную роль, чем то, что мы обычно называем остенсивным определением слова красный; даже если бы оно имело те же практические последствия, то же самое воздействие на учащегося.
[iii] Что же это за процесс – подразумевать под выражением Это есть синее то высказывание о предмете, на который указывает определение слова синий? Во втором случае фактически имеется в виду “Это называется синий”. – То есть можно ли в одном случае понимать есть как “называется” и синий как “синий”, а в другом случае – есть действительно как “есть”?
Может также случиться, что кто-нибудь извлечет определение значения слова из того, что мыслилось как сообщение. [ Замечание на полях: Здесь скрывается роковое суеверие.]
Могу ли я под словом бубубу подразумевать “Если не будет дождя, то я выйду погулять”? – Я могу подразумевать что-то под чем-то лишь на некотором языке. Это со всей ясностью показывает, что грамматика слова подразумевать непохожа на грамматику выражения представлять себе нечто и т.п.
[iv] Кто-нибудь говорит мне: “Научи детей играть в игру”. Я стал учить их играть в кости на деньги, а он говорит: “Нет, я имел в виду не такую игру”. Не должно ли было ему раньше прийти в голову, тогда, когда он давал свое распоряжение, что игру в кости надо исключить?
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |