Предисловие переводчиков i 16 страница

В этом разделе Q представляет собою неожиданно подробную переработку

S, гораздо более пространную, нежели когда-либо до сих пор. Здесь возника­ют многие элементы истории в изложении опубликованного «Сильмарилли­она» (примечательно, что сюжетная линия холодного приема, оказанного Тинголом новоприбывшим нолдор, по-прежнему полностью отсутствует; равно как и, разумеется, возникновение в это самое время Нарготронда и Гон­долина); но S, пусть значительно отредактированный и изобилующий встав­ками, по-прежнему служит основой. Несколько новых деталей, строго говоря, уже возникли в поэмах: так, эльфийская сторожевая башня на острове Тол Сирион впервые появляется в Песни VII «Лэ о Лейтиан» (начало 1928 года); гибель Ангрода и Эгнора в битве, положившей конец Осаде Ангбанда (в од­ном из более ранних дополнений к данному фрагменту (прим. 19) эта битва названа Битвой Внезапного Пламени) упоминается в Песни VI «Лэ» (см. стр. 55); теснина Аглон - в Песни VII, а Химлинг - в Песни X (оба отрывка напи­саны в 1928 году); Эсгалдуин уже фигурирует в «Лэ о детях Хурина» (хотя о том, что река берет начало «в потаенных родниках Таур-на-Фуин», до сих пор не упоминалось). И однако значительная часть содержания данного раздела Q обогащает легенды совершенно новыми подробностями.

Последующие карандашные правки и добавления, приведенные в примеча­ниях, вносились спустя много времени, так что вводимые тем самым имена и названия (Таур Данин, Эредлиндон, Оссирианд (Ассариад в Q § 14), Дортонион, Саурон) принадлежат к более поздним стадиям. Однако здесь следует отметить, что исправление Второй Битвы на Третью Битву (прим. 19) объясняется разработкой мотива Славной Битвы (Дагор Аглареб, позднее дополнение, приведенное в прим. 15), так что Битва Внезапного Пламени становится тре­тьей из Битв Белерианда. С «Предвидением Королей» в прим. 15 ср. «Сильма- риллион» (стр. 115): «То была победа, но и предостережение»; либо, возможно, речь идет о вещих снах Тургона и Фелагунда (там же, стр. 114).

Любопытны названия Белерианда, приведенные в одном из ранних допол­нений (прим. 2): Нолдориэн, Гелейдиан и Инголондэ «прекрасный и скорбный». С ними уместно сравнить список имен, процитированный в III. 160, куда вхо­дят Нолдоринан и Голодинанд, причем последнее содержит в себе корень голод [Golodh], синдарский эквивалент квенийского нолдо /Noldo]; Гелейдиан, со всей очевидностью, содержит в себе тот же самый элемент (ср. Аннон-ин- Гелюд, Врата Нолдор). Инголондэ снова возникает в следующем варианте «Сильмариллиона» (вариант, близкий к завершению в 1937 году; см. I. 8):

И область эта встарь на языке Дориата названа была Белерианд, однако с приходом нолдор на наречии Валинора именовалась тако же Инголондэ, прекрасный и скорбный, то есть Королевство Номов.

Если Инголондэ означает «Королевство Номов», тогда название это, возмож­но, следует соотносить с основой, присутствующей в нолдо [Noldo], голод /Golodh]. В гораздо более поздних работах отец приводит исходную форму слова - ngolodo, отсюда квенийское noldo, синдарское golodh, причем п = «Фе- анорова буква для обозначения заднеязычного носового согласного, ng как в английском king». Также отец писал, что «материнское имя» Финрода (= Фе­лагунда) было Инголдо: это - «вариант слова noldo со слогообразующим n и, как его полная, более облагороженная форма, в известной степени эквивален­тен понятию «тот самый нолдо», некто, выдающийся в своем народе»; кроме того, отец отмечал, что «это имя никогда не было синдаризировано (синдар- ская форма была бы Анголод [Angolod])».

Насколько значимо созвучие Инголондэ с английским England [Англия]? Определенного ответа у меня нет; однако судя по заключительной части Q, Англия входила в число крупных островов, сохранившихся после уничтоже­ния Белерианда (см. комментарий к § 18).

Владения остальных сыновей Финрода (Финарфина), Ородрета, Ангрода и Эгнора теперь расположены в сосновых нагорьях, впоследствии названных Таур-на-Фуин.

Совершенно новой подробностью является отрывок Q касательно гно­мов и примечательное утверждение о том, что Феаноринги «воевали с» гно­мами Ногрода и Белегоста, впоследствии переправленное на «общались с»; что в конечном итоге приводит к ситуации «Сильмариллиона» (стр. 113): Карантир, хотя и с презрением, но с немалой выгодой для себя торговал с гномами в Таргелионе. Более раннее представление о гномах (см. II. 247) в ходе написания «Квенты» еще существовало: хотя гномы «Морготу не служат», они «во многом более схожи с его народом» (весьма нелестное ут­верждение!); они по природе своей враждебны номам, и те столь же

естественным образом ведут с ними войну. Гномьи города Ногрод и Белегост восходят к «Сказанию о Науглафринге», где гномы зовутся науглат (науглир в Q, наугрим в «Сильмариллионе»); однако в «Сказании» индрафанги - это гномы Белегоста.

Празднество Объединения, что восходит к «Сказанию Гильфанона» (I. 240), но не упомянуто в S (где содержится только ссылка на «встречу» номов с иль- коринами и людьми), вновь возникает в Q («Празднество Встречи»); оно про­исходит в Краю Ив, а не близ заводей Иврина, как в «Сильмариллионе». При­сутствие на празднестве людей из текста выброшено; зато появляется рассказ о приходе людей через Синие горы (в дополнении названные Эрюдлуин, прим. 3) и о встрече Беора и Фелагунда, который охотился на востоке вместе с Келе- гормом. Данный отрывок Q непосредственно предшествует соответствующе­му фрагменту «Сильмариллиона» (стр. 140): язык людей Фелагунду кажется странным и незнакомым; Фелагунд берет арфу Беора; песнь Фелагунда испол­нена мудрости, и потому люди прозвали его «Номом, или Мудростью» (прим. 12). Любопытно отметить, что после того, как отец отказался от этнонима «ном» [Gnome] (см. I. 43-44), он сохранил слово «Ном» /Nom] в значении «муд­рость» в языке народа Беора («Сильмариллион», стр. 141). Упоминается также, что Беор вплоть до самой своей смерти жил при Фелагунде (а в более позднем дополнении говорится, что Беоринги жили в Дортонионе, прим. 14).

Хадор, прозванный Высоким и, согласно позднему исправлению (прим. 11) Златовласым, появляется впервые; здесь он - один из двух вождей людей, пришедших через горы в Белерианд. Позже, в то время как в Доме Беора предводитель остался прежний, а уже после него вводились новые поколения, в случае Дома Хадора изначальный вождь сдвинулся на одно поколение впе­ред и был заменен на Мараха; однако оба Дома так и вошли в историю как Дом Беора и Дом Хадора.

У Хадора, кроме Гумлина (который появляется во втором варианте «Лэ

о детях Хурина» как отец Хурина, III. 115, 126), есть еще один сын, по имени Ха- лет; и это - не просто впервые использованное имя, которому особого значе­ния не придается. Подразумевается, что изначально дома Друзей эльфов «Ха- дорингов» и «Халетингов» были одним и тем же домом: сходство имен Хадор и Халет (хотя в конечном счете Халет стал госпожой Халет) восходит к перво­му их появлению в тексте в качестве отца и сына. Вписанные карандашом сло­ва: «Халет-охотник, и чуть позже» (прим. 11), скорее всего, должны были идти за: «Вслед за ними явился», т. е.:

Эти люди пришли в Броселианд первыми. Вслед за ними явился Халет-

охотник, и чуть позже Хадор, и т. д.

Тем самым иллюстрируется эволюция третьего дома Друзей эльфов, впоследствии названных халадинами; когда же Халет обретает независимый статус как вождь третьего народа, вторым сыном Хадора становится Гундор (прим. 11). То есть:

Морвен получает имя «Эльфийское Сияние»; и возникает связь между До­мом Хадора и Финголфином в Хитлуме.

Битва, в результате которой закончилась Осада Ангбанда, уже была описа­на в Песни VI (III. 212-213) «Лэ о Лейтиан» (март 1928 года); второе описание содержится в Песни XI «Лэ» (III. 275; сентябрь 1930 года). В поздних дополне­ниях возникают название «Битва Внезапного Пламени» (прим. 19) и присут­ствие в ней Гломунда (прим. 16) (касательно имени Гломунд см. стр. 60). Здесь упоминается также о бегстве многих Темных эльфов (не номов, как в S) в До- риат, в результате чего могущество Тингола возрастает.

Также подразумевается, что Келегорм и Куруфин явились в Нарготронд после Битвы Внезапного Пламени как в уже существующее убежище, а с ни­ми пришел их друг Ородрет; это утверждение явно соотносится с более ран­ним отрывком из Q (§ 5): «Ородрет, Ангрод и Эгнор же поддержали Феанора» (в спорах, предшествующих Бегству нолдоли). Предполагается также, что чертоги Тингола в Дориате послужили прообразом Нарготронда.

С данным вариантом рассказа о том, как Финголфин вызвал Моргота на по­единок и погиб, ср. «Лэ о Лейтиан», Песнь XII. Песнь датируется концом сентяб­ря 1930 года и написана позже данного раздела Q (см. комментарий к § 10), как
видно по ссылке на «золотой клюв» Торндора (строка 3616, наличествует уже в А-тексте «Лэ») по контрасту с его «когтем» в Q, переправленным на «клюв» (прим. 23)[40].

Данная версия легенды о Берене и Лутиэн радикально отличается от предыду­щих разделов «Квенты»: если до сих пор Q представляла собою независимую рас­ширенную переработку S, то здесь это, по большей части, - сокращенный пере­сказ «Лэ о Лейтиан». Мелкие расхождения между Q и «Лэ», на мой взгляд, ника­кого значения не имеют и объясняются лишь конспективностью изложения.

Однако после описания схватки с Келегормом и Куруфином Q и «Лэ» суще­ственно расходятся. В «Лэ» за исцелением Берена (не упомянутым в Q) следу­ет спор между ним и Лутиэн (3148 и далее), их возвращение к границам Дори­ата, после чего Берен уезжает один верхом на коне Куруфина, оставив Хуана охранять Лутиэн (3219 и далее). Повествование Песни XI начинается с прибы­тия Берена к равнине Дор-на-Фауглит и его Прощальной Песни; после того (3342 и далее) Лутиэн, выехавшая вслед за Береном верхом на Хуане, нагоняет его, Хуан вскорости приходит к ним со шкурами волка и летучей мыши с Ост­рова Чародея и дает им совет. В Q, с другой стороны, сюжет развивается су­щественно иначе, и разницу сжатостью изложения (здесь, безусловно, весьма значительной) объяснить невозможно: ибо Хуан отправляется на Остров Ча­родея за шкурами волка и летучей мыши, и только потом Берен и Лутиэн вместе отправляются на Север верхом на коне, до того места, где им приходит­ся надеть обманные личины. Со всей определенностью, это - вариант сюже­та, приведенный в «Кратком содержании IV» этой части «Лэ» (III. 273):

Лутиэн исцеляет Берена. Они рассказывают Хуану о своих сомнениях и

спорах, Хуан уходит и приносит с Острова Чародея шкуры волка и летучей

мыши. Хуан говорит в последний раз.

Они готовятся отправиться в Ангбанд.

Но Q написана позже, нежели «Краткое содержание IV», поскольку уже воз­ник мотив, согласно которому Хуану дано заговорить трижды, и третий раз - перед смертью.

Представляется по меньшей мере весьма вероятным, что десятый раздел Q был написан, когда текст «Лэ о Лейтиан» продвинулся примерно до того места, где заходит речь о событиях после обращения в бегство Келегорма и Куруфина и отречения Хуана от хозяина. Напротив строки 3031 вписана дата «ноябрь 1929», возможно, относящаяся к дальнейшему (см. примечание к данной стро­ке), а следующая дата, вписанная напротив строчки 3220 (возвращение Берена и Лутиэн в Дориат), - «25 сентября 1930». В течение последней недели сентября того года мой отец написал небольшую недостающую часть Песни X, а также Песни XI и XII, продвинув рассказ от отъезда Берена в одиночестве верхом на коне Куруфина до того момента, как Кархарот был заколдован у врат Ангбанда;

а эта часть, согласно вышеприведенному анализу, еще не была сочинена на момент написания Q § 10[41]. Следовательно, создание Q, или по крайней мере большей ее части, почти наверняка относится к 1930 году. Это вполне согласу­ется с утверждением моего отца (см. стр. 11) о том, что «Очерк» был написан «ок. 1926-1930 гг.»; поскольку мы уже убедились, что начало написания S дати­руется 1926 годом (III. 3), а вставки и исправления, внесенные в него и вошед­шие в Q, по всей видимости, приходятся на последующие годы. Утверждение в Q касательно того, что «в лэ о Лутиэн рассказывается все как есть, о том, как приехали они к вратам Ангбанда», должно быть, предвосхищает продолже­ние работы над «Лэ», что отец на тот момент обдумывал.

Отсюда и далее встречаются мелкие сюжетные расхождения между Q и «Лэ». Так, в прозаической версии Моргот «произвел» (а не вывел) Кархарота (ср. «Краткое содержание III» «производит», «Краткое содержание V» «произ­водит» > «выбирает», III. 293-294). Имена волка, Боросайт, Вечноголодный, и Анфауглин, Алчные Челюсти (дополнение, приведенное в прим. 9), не встре­чаются ни в «Кратких содержаниях», ни в «Лэ»; зато второе, в форме Анфауг- лир, вновь возникает в «Сильмариллионе» (стр. 180) с тем же значением.

В прозаической версии Лутиэн восхваляется за то, что сбросила личину и назвала свое истинное имя, притворившись, «будто ее захватили в плен вол­ки Ту», в то время как в «Лэ» Лутиэн сперва утверждает, будто она - Турингве- тиль, посланная Ту гонцом к Морготу, и складывается впечатление, что ее об­лачение летучей мыши спадает с нее по повелению Моргота (строки 3959-3965) и что Моргот понимает, кто она такая, даже при том, что своего имени она не называет. В этих подробностях Q согласуется скорее с «Кратким содержанием III», где Лутиэн и впрямь объявляет о том, кто она, и «сбрасывает обличие ле­тучей мыши» (III. 305). В «Лэ» не говорится, что «она... бросила ему в лицо ма­гическое одеяние» (однако в «Сильмариллионе», стр. 181, «Лутиэн взмахнула пе­ред взором Моргота своим плащом»); притом в прозаической версии содер­жится примечательная деталь: орки втайне потешаются над падением Моргота с трона. В Q Верен метнулся вперед, скидывая с себя волчью шкуру, едва Мор­гот рухнул, а в «Лэ» Лутиэн вынуждена приводить его в себя, ибо Берен погру­жен в забытье. Объяснение поломки кинжала Куруфина гномьим «веролом­ством» соответствует, тем не менее, стихотворной версии («сделанный веро­ломными кузнецами Ногрода», строка 4161) - эта подробность в «Сильмарил­лионе», конечно же, отсутствует; в то время как тот факт, что звук ломающего­ся кинжала будит спящих, согласуется с А-текстом «Лэ» (строки 4163-4166), но не с переработанной версией В, где обломок ранит Моргота в лоб.

С того момента, на котором заканчивается «Лэ» (Волк откусывает Берену кисть), изложение Q возможно сравнить с «Краткими содержаниями». «Ски­тания и отчаяние» Берена и Лутиэн и «то, как спас их Хуан», со всей отчетли­востью соотносят Q с «Кратким содержанием V» (III. 312), а приписка на полях (прим. 11) о том, что их спас Торндор, они пролетели над Гондолином и были опущены на землю в Бретиле, соответствует краткому позднему наброску, приведенному в III. 309. Последовательность событий в Дориате - то, что набег Болдога предшествует посольству Келегорма к Тинголу, - согласуется скорее с «Кратким содержанием IV» (III. 310), нежели с «Кратким содержани­ем V» (III. 311), где воинство Тингола, выступившее против Нарготронда, стал­кивается с Болдогом; но с «Кратким содержанием V» Q совпадает во множе­стве деталей, таких как участие Белега и Маблунга в битве с Болдогом и изме­нившееся мнение Тингола о Берене.

В конце данного раздела Земля Воскресших из Мертвых обретает, благода­ря поправке, приведенной в прим. 15, свое окончательное местоположение в Оссирианде, а также возникает название Гверт-и-Куина^[42] для Воскресших из Мертвых (дальше в исходном варианте Q, в § 14, фигурируют названия Асса- риад и Куильвартиэн, ср. и-Куильвартон «Утраченных сказаний»). Касательно названия Гелейдиан для Броселианда/Белерианда, что содержится в данной правке, см. комментарий к § 9.

Касательно утверждений в конце данного раздела относительно судьбы Лу­тиэн и «долгого срока жизни и радости», дарованного Берену и Лутиэн Ман- досом, см. комментарий к § 14.

В начале раздела возникает подробность, не имеющая отношения к исто­рии Берена и Лутиэн: утверждается, будто Беор погиб в Битве Внезапного Пламени; с другой стороны, в § 9 «Беор до самой своей смерти жил при Фела- гунде». Это можно понимать так, что Беора настигла смерть на службе Фела­гунда в то самое время, когда его сын Барахир Фелагунда спас; но такое объ­яснение весьма натянуто (тем более что в более позднем варианте легенды Бе­ор со всей определенностью умирает от старости, чему немало изумлялись эльфы, ставшие свидетелями этой смерти, «Сильмариллион», стр. 149). Гораз­до более вероятно, что здесь мы имеем дело с несоответствием в пределах Q, тем более удивительным, что эти два отрывка не так уж далеко отстоят друг от друга.

Касательно исправления «Второй Битвы» на «Третью Битву» (прим. 1) см. комментарий к § 9; а с исправлением Тинфанга Трели на Тинфанга Гелиона (прим. 12) ср. строку 503 в «Лэ о Лейтиан», где имеет место такая же замена.

В данном разделе «Квента», в том, что касается и структуры и, по большей части, формы выражения, превращается в первый, черновой набросок главы 20 («О Пятой Битве») «Сильмариллиона».

Здесь возникает мотив неразумной и преждевременной демонстрации Майдросом собираемых сил: в результате Моргот предупрежден о том, что происходит в рядах его врагов и успевает выслать своих шпионов к людям с Востока - хотя в первоначальном варианте Q это менее самоочевидно, нежели в переработанной версии, приведенной в примечании 14; и даже тогда две фазы войны не так отчетливо разграничены. Этот эпизод еще обрастет дополнительными подробностями: в «Сильмариллионе» о при­ходе восточан в Белерианд рассказывается раньше (стр. 157; ср. прим. 1 к данному разделу Q) и говорится, будто некоторые из них,

хотя и не все, «втайне уже подпали под власть Моргота и теперь пришли по его зову»; тем самым проникновение «соглядатаев и смутьянов» упростилось, ибо «вероломные предатели из числа людей, втайне переметнувшиеся на его сторо­ну, были до поры посвящены во многие секреты сыновей Феанора» (стр. 189). И хотя эти шпионы Моргота, как утверждается в Q (переработка, приведенная в прим. 14), являлись главным образом к сыновьям Улфанга, и хотя Бор и его сыновья уже упомянуты, о верности сыновей Бора, убивших Улфаста и Улвар- та в разгар битвы («Сильмариллион», стр. 193), здесь не говорится.

Теперь в событиях принимают участие и гномы, пусть только как поставщи­ки оружия; но в Q они изображены как народ расчетливый и даже циничный («мы же ни с одной из сторон дружбы не водим - до тех пор, пока одна из них не одержит верх»), руководствующийся исключительно соображениями выго­ды. В «Сильмариллионе» гномы вступили в войну на стороне Маэдроса и «стя­жали великую славу»: владыка Белегоста Азагхал ранил Глаурунга, когда дракон переползал через него (стр. 193). Но думаю, что на данный момент отец не по­мышлял о том, чтобы горные гномы активно участвовали в войнах эльфов.

В то время как в S (в поправке к § 11, прим. 1) говорится лишь то, что «Ород- рет не желает прийти из-за Фелагунда, брата своего», в Q уже появляется неболь­шой отряд из Нарготронда, который отправился на войну под знаменами Фин­вега (Фингона), «и никто из них не вернулся назад, кроме одного». Во главе от­ряда стоит Флиндинг сын Фуилина, что фигурировал в раннем «Сказании о Ту- рамбаре» и «Лэ о детях Хурина»: тем самым он обзаводится историей более под­робной до того, как бежит из рудников Мелько и встречается с Белегом в лесу Ночи. В сказании, равно как и в поэме (см. III. 53), говорится лишь то, что он был из народа родотлим (из Нарготронда) и его захватили в плен орки. В ходе позд­ней правки в Q (прим. 7) он становится Гвиндором сыном Гуилина. Однако при­мечательно, что, хотя яростную атаку номов Нарготронда, в результате которой номы прорвались в самый Ангбанд и Моргота, восседающего на троне, обуял страх, возглавил Флиндинг/Гвиндор, его героический пыл пока что не имеет под собою никакой веской причины: герольд Финвега/Фингона, убитый на равнине Дор-на-Фауглит с целью спровоцировать эльфов Хитлума напасть на отвлекаю­щие силы Моргота, по имени не назван[43]. На следующем, финальном этапе ге­рольд станет Гельмиром из Нарготронда, братом Гвиндора, захваченным в плен в Битве Внезапного Пламени; именно скорбь об утрате Гельмира заставила Гвиндора покинуть Нарготронд и отправиться на войну вопреки воле Ородрета («Сильмариллион», стр. 188). Тем самым Флиндинг/Гвиндор, задуманный задол­го до того и для совсем другой истории, в конце концов, в прошлом оказывает­ся невольной причиной поражения в великой битве и гибели нолдорских коро­левств в Средиземье.

Описание поведения народа Халета в переработанном отрывке, приведенном в примечании 7, свидетельствует о том, что на этот счет отец пребывал в сомнениях: они приготовились к войне, а затем остались в чаще, и на битву отправились немногие, «из-за раны, нанесенной Берену в лесу» (ср. «и припомнили люди ту рану сынам Фе­анора», Q § 10; «люди припомнили при Выступлении», «Лэ о Лейтиан», стро­ка 3103). В конце концов первая версия возобладала: «В лесу Бретиль Халмир, правитель народа Халет, созвал своих воинов, и те вострили боевые топоры»; а в битве «пали почти все мужи народа Бретиля - не суждено им было вер­нуться в свои леса» («Сильмариллион», стр. 189, 192).

В том же самом отредактированном фрагменте присутствует более поздний мотив основания Гондолина до Битвы Бессчетных Слез, в то время как Тургон выступает «нежданным» и с большим воинством. Пожалуй, странно то, что в последующем переработанном отрывке (прим. 14) Майдрос «назначил день и послал весть Фингону и Тургону», и «Фингон, и Тургон, и люди Хитлума... со­брались, готовые к выступлению, на западе, у края Жаждущей равнины», что вовсе не подразумевает, будто Тургон только что прибыл, но скорее возвраща­ет нас к более ранней версии (в S, прим. 1, и в Q в изначальном ее виде), соглас­но которой Тургон был одним из предводителей Западных эльфов с самого на­чала приготовлений к войне («все армии Хитлума... готовы были явиться по его зову, а во главе тех армий стояли Финвег и Тургон, и Хуор с Хурином»). По­хоже на то, что исправленный текст Q представляет собою промежуточный ва­риант: теперь Тургон выступает из Гондолина, уже давно существующего, од­нако является не в последний момент, в самый день битвы, как в более позд­ней версии: он приходит безусловно нежданным, однако заблаговременно, чтобы принять участие в последних стратегических приготовлениях.

От мотива вызова Морготу - пения серебряных труб, призывающих его ар­мию на бой, - отец впоследствии отказался, зато отвлекающий маневр Мор­гота, «воинство, великое, и все же не слишком» сохранился, равно как и пре­достережение Хурина против преждевременного выступления. Вышедшая из-под контроля атака эльфов Хитлума и их союзников спровоцирована точ­но так же, как и в более позднем варианте, хотя в Q все еще отсутствует важ­ная деталь: тот, кого убили на глазах у эльфов, приходился братом Гвиндору из Нарготронда; в повествовании Q говорится о первоначальном успехе во­инств Хитлума, о том, как планы Моргота едва не потерпели крах, как знаме­на Финвега (Фингона) стремительно пронеслись через всю равнину к самым стенам Ангбанда. Завершающие этапы битвы в Q пересказываются менее подробно, но основная структура наличествует; при этом по-прежнему отсу­тствует ряд подробностей, таких как смерть Фингона от руки Готмога (хотя упомянуто о том, что из рассеченного шлема Фингона вырвалось пламя: дан­ный мотив восходит к «Лэ о детях Хурина»; оттуда же заимствована формули­ровка «Финвег (Фингон) пал в пламени мечей», см. III. 103), гибель людей Бре­тиля в арьергарде (см. выше), присутствие гномов Белегоста (а также смерть Азагхала и ранение дракона) и судьбоносные речи Хуора и Тургона, подслу­шанные Маэглином («Сильмариллион», стр. 194).

Об участии Гломунда в Битве Бессчетных Слез говорилось в позднем дополнении к тексту S (§ 13, прим. 3); теперь этот мотив включен в повествование Q; предыдущее появление дракона в Битве Внезапного Пламе­ни оговаривается в дополнении к Q § 9 (прим. 16) и здесь упоминается снова (прим. 17) - формулировка «вторая битва Севера» объясняется тем, что Славная Битва, Дагор Аглареб, ставшая второй по счету битвой, еще не возникла. Одна­ко согласно Q, дракон «до поры не обрел еще всей полноты своей мощи» в Бит­ве Бессчетных Слез; позже он явлен вполне возмужавшим уже в Битве Внезап­ного Пламени («Сильмариллион», стр. 151), а первое появление юного дракона из Ангбанда отнесено в прошлое еще более далекое (там же, стр. 116-117).

Драконий шлем Дор-ломина заимствован из «Лэ о детях Хурина» (см. III. 26, 126), где во второй версии сказано, что шлем - работы Тельхара, и

Если б он [Хурин] надел его, дабы защитить голову В тот ужаснейший день, от удара смерти! (665-666)

Но только теперь драконий гребень шлема оказывается сделан по образу Гломунда. Впоследствии история шлема обогатилась многими подробностями: в «Нарн и Хин Хурин» («Неоконченные предания», стр. 75) говорится, будто Тельхар (что родом из Ногрода, а не из Белегоста, как в Q) сработал его для Азагхала из Белегоста, а тот подарил шлем Маэдросу, Маэдрос - Фингону, а Фингон - Хадору, от которого шлем перешел по наследству к внуку Хадора Ху- рину. В «Нарн» утверждается, что Хурин на самом деле ни разу не надевал это­го шлема; и что люди Хитлума говаривали: «Золотой змей Ангбанда не чета Дракону Дорломина» - фраза эта восходит к соответствующему отрывку из Q: «Их дракон не чета нашему». Карандашная пометка в начале § 12 в Q (прим. 1) указывает, что Шлем следует ввести в повествование позже, в тот момент, ког­да Морвен отсылает его Тинголу, как в «Сильмариллионе» (стр. 199).

В тексте возникают и другие мелкие детали, как, например, совет Мелиан вер­нуть Сильмариль сыновьям Феанора («Сильмариллион», стр. 189), и, в дополне­ниях к тексту, участие в великой битве эльфов Фаласа в составе западных во­инств (прим. 14), и особые ненависть и страх, внушаемые Морготу Домом Фин­голфина (прим. 23; «Сильмариллион», стр. 196, где, однако ж, причинами тому служит дружба этого рода с Улмо и раны, нанесенные Морготу Финголфином, - и Тургон, сын Финголфина). В правке к Q (прим. 6) имя Келегорм знаменует на­чало долгих колебаний между этой формой и вариантом Келегорн.

Упоминание о «Темных эльфах - кроме тех, что из Дориата», вставших под знамена Майдроса, свидетельствует о том, что мой отец по-прежнему как са­мо собою разумеющееся использовал этот термин по отношению к народу Тингола; ср. «Указатель» к «Сильмариллиону», статья «Темные эльфы».

Совершенно очевидно, судя по множеству дословных повторов формулировок, что, создавая вариант сказания о Турине

Турамбаре для Q, отец держал перед глазами «Очерк»; а многие фразы, во­шедшие в опубликованный «Сильмариллион», впервые встречаются именно здесь. Отдельные подробности повествования Q заимствованы из «Лэ о детях Хурина», однако в S опущены. Утверждение Q, повторяющее фразу из S о том, что «о судьбе Турина повествуется в “Детях Хурина”», вне всякого сомнения, свидетельствует, что отец на тот момент еще не отказался от мысли однажды закончить поэму.

В этой первой из двух частей, на которые здесь поделена история Турина, отметить стоит лишь несколько мелких деталей. Q, при том, что она гораздо подробнее S, все еще представляет собою не более чем краткий конспект; мо­тив Драконьего шлема целиком и полностью опущен (см. прим. 1 и коммен­тарий к § 11), равно как и эпизод с двумя престарелыми провожатыми Турина и возвращением одного из них к Морвен: проводники (Халог и Майльгонд в S) здесь по имени не названы. Жена Хуора Риан уже появилась в S дальше по ходу повествования (§ 16).

Айрин, жена Бродды и родственница Морвен, фигурировавшая в раннем «Сказании», вновь вводится в сюжет (она упоминается в S § 13, но по имени не названа)[44]; помогает она Морвен втайне, что, возможно, свидетельствует о постепенном ухудшении характера Бродды и превращении его в тирана и притеснителя (см. II. 127), хотя дальше в Q по-прежнему утверждается, что Морвен, покидая дом, поручила ему все свое добро (здесь в текст впоследст­вии была внесена правка, § 13, прим. 5). Здесь же встречается выражение «пришлые люди», сохранившееся в термине «Пришлецы», что используется в «Нарн», а также любопытная подробность: восточане боялись Морвен и пере­шептывались, будто она - ведьма, владеющая эльфийской магией.

В том, что касается рассказа о пребывании Турина в Дориате, об убийстве Оргова и о банде изгоев, здесь никаких новых подробностей в сущности не возникает. Предатель Блодрин теперь оказывается номом и, согласно более позднему дополнению (прим. 5), принадлежит к Дому Феанора; в «Лэ» (как и в S) не вполне ясно, кто он такой, кроме того, что он - эльф, воспитанный сре­ди гномов и за это время обратившийся ко злу (III. 52).

В отрывке, где речь идет о Таур-на-Фуин, возникает новая деталь: орочья банда, захватившая Турина, «надолго задержалась в тех землях, промышляя грабежом на востоке среди людей»; то же самое говорится и в «Сильмариллио­не» (стр. 206): орки «задержались в пути, чтобы поохотиться в тамошних зем­лях, ибо на севере не опасались они погони». Эта подробность со всей очевид­ностью подсказана ощущением, что Белег никогда не нагнал бы орков, если бы те спешно возвращались в Ангбанд; но и в S, и в Q они быстро двигались через Таур-на-Фуин, причем в Q это объясняется «гневным посланием Моргота».

В дополнении касательно Белегова меча (прим. 10) впервые заходит речь о его необычной природе; фраза «откованный из железа, что упало с небес слепя­щей звездой: клинок тот резал любое железо, добытое в земле», содержится и в «Сильмариллионе», хотя и в ином месте (стр. 201), где о происхождении меча рассказывается подробнее.

Во второй части истории Турина в Q содержится несколько существенных новых подробностей.

Теперь утверждается, что имя Файливрин для Финдуилас придумал Флин­динг (Гвиндор); в «Лэ» содержатся строки:

Дата добавления: 2015-09-29