Я глянула на охранников. Они стояли возле двери. Толпа уже редела, почти все прошли в клуб. После недолгих колебаний я обогнула здание и приблизилась к служебному входу. Я решила, что позвоню Ираклию и просто попрошу провести меня внутрь. Но в этот момент дверь распахнулась, показалась полная пожилая женщина в сером спецовочном халате. Она с трудом вытащила огромный мешок с мусором.
– Стаканы бьют, мусорят, полные урны всякой дряни, а я таскай и таскай, – ворчала она.
И я поспешила к ней на помощь. Не то чтобы я такая сердобольная, просто подумала, что уборщица сможет провести меня внутрь. Подхватила мешок с другого конца, и мы потащили его к мусорным бакам.
– Вот спасибо, девушка! – расплылась уборщица в улыбке, когда мы бросили мешок в бак. – Ай-яй! Так ты ж сильно испачкалась! И вон рука-то расцарапана! Поди в клуб идешь на концерт? Что ж ты, милая, мне-то кинулась помогать, да еще в такой нарядной одежде? Ну-ка пошли со мной!
И она засеменила в сторону входа. Но и там оказался охранник.
– Петровна, это кого ж ты ведешь? – поинтересовался он. – Нельзя ж посторонним!
– Племяшка моя, – без запинки ответила та. – Пусть поможет. А то тяжело мне!
– Ну-ну, – только и сказал он и пропустил меня внутрь.
Петровна завела меня в подсобку.
– Вот, девонька, – довольно сказала она, – тут можешь в порядок себя привести. А то вся растрепалась, да и краска размазалась. И зачем вы, такие молоденькие, так сильно мажетесь? – со вздохом заметила она и уселась к столику, на котором стоял чайник. – Может, чаю тебе налить?
– Нет, спасибо! – улыбнулась я. – Вы и так меня очень выручили! Я лучше в туалет пойду. Там и умоюсь и причешусь.
– И то верно! – согласилась она.
И я вышла из подсобки.
В этом клубе я была всего пару раз и плохо ориентировалась. И уж тем более со стороны подсобных помещений. Видно, поэтому я свернула не туда и попала в какой-то узкий и полутемный коридор. Остановилась и прислушалась. И пошла на голоса. Заметив приоткрытую дверь, заглянула. Это была одна из гримерок. Ираклий стоял возле зеркала и расчесывал свои волнистые волосы. Рядом сидел парень из группы и курил.
– Здрасьте, – растерянно сказала я и вошла.
– Господи, и сюда пробрались! – с возмущением проговорил парень и встал. – Девушка, уходите по-хорошему! Как вы через охрану-то прошли? В гримерку никого не пускают.
– Катюха? – удивился Ираклий.
– Твоя знакомая? – приподнял брови парень.
– В одной школе учились, – ответил Ираклий и улыбнулся мне. – Ты как сюда проникла? Ну и видок у тебя!
– Да уж! – подхватил парень и окинул меня взглядом с ног до головы.
Я глянула на себя в большое зеркало, висевшее над столиком, и вздрогнула. Я походила на огородное пугало – волосы торчали во все стороны, макияж размазался, на щеке алела царапина. К тому же моя новая белая футболка была испачкана. На плече и рукаве темнели какие-то пятна.
– Черт бы побрал эту… твою Марту! – выкрикнула я.
– Подрались, что ли? – предположил парень и расплылся в улыбке. Он взял пластиковый стаканчик и налил мне воды.
– Да ладно! – нахмурился Ираклий. – Марта не такая, чтобы драться. Она девушка утонченная!
– Плохо же ты знаешь… свою Марту! – зло сказала я и залпом выпила воду.
– Слушай, что ты затеяла «твоя, своя»? – с легким раздражением спросил Ираклий. – Мы вовсе не пара! Надоело уже! В блогах только это и обсуждают! К кому ни зайду, сразу первый вопрос: встречаемся ли мы с Мартой?
– Так это она распускает сплетни! – уверенно проговорила я, приблизила лицо к зеркалу и начала вытирать размазавшуюся тушь. – Просто ты не в курсе! Марта всем говорит, что в Москве вы будете чуть ли не жить вместе. Родители уже сняли ей уютное гнездышко.
– Что?! – изумился Ираклий. И расхохотался.
На душе у меня сразу потеплело. Видно было, что он даже не помышляет о близости с Мартой.
В гримерку, громко разговаривая, вошли два парня. Увидев меня, они замерли и замолчали.
– Это Катя, – быстро представил меня Ираклий.
– А-а, – неопределенно ответили они в один голос. – Слушай, сейчас наш выход! Чего вы тут застряли? Публика уже разгорячилась. Пора!
Я растерянно глянула на Ираклия.
– Ты хочешь нас послушать? – заулыбался он.
Я отчего-то смутилась и не ответила на вопрос.
– Так иди в зал! Нам правда пора! – вразнобой заговорили парни.
Я кивнула и покинула гримерку.
Но в коридоре замедлила шаг. Желание идти в зал пропало. Я понимала, что встречу там много знакомых, но отвечать на вопросы по поводу недавней драки совсем не хотелось. Конечно, любоваться Ираклием на сцене было для меня наслаждением, но… Постояв с минуту в раздумье, я бросилась обратно в гримерку.
«Вот сейчас я все ему скажу! – метались мысли. – Наберусь смелости и признаюсь в своих чувствах! Ведь он ясно дал понять, что равнодушен к Марте. А значит, его сердце свободно!»
Но сколько раз я пыталась признаться, однако в последний момент трусила.
Ребята уже выходили.
– Ты чего? – удивился Ираклий.
– Знаешь… давно хотела тебе сказать… – растерянно начала я и посмотрела в его глаза.
– Забыла что-то? – невпопад спросил он.
Туман в моей голове начал рассеиваться. Я четко видела не мультяшного красавца-принца, а реального парня. Ираклий выглядел взвинченным, момент для объяснений я выбрала неподходящий. Его ждали поклонницы, я слышала, как они орут в зале, вызывая своего кумира.
– Ну?! – все больше раздражаясь, спросил он.
– Просто хотела попрощаться! На днях улетаю на Кипр, – торопливо проговорила я.
– Хорошо отдохнуть! – бросил он и поспешил вслед за парнями.
«Ну и ладно! – подумала я, глядя на его быстро удаляющуюся, подтянутую фигуру. – Пусть все остается как есть!»
Но боль от его неприкрытого равнодушия захлестнула меня. Мне даже стало трудно дышать, сердце колотилось, хотелось кричать.
«Дура! Какая же я дура! – твердила я про себя. – Почему я все время боюсь объясниться?! Сколько это будет продолжаться? Давно пора напрямую спросить его, как он ко мне относится. Конечно, если судить по его поведению, то он ко мне равнодушен. Но я совсем не знаю парней, у меня нет никакого опыта общения с ними, я даже представить не могу, что у них на уме. Возможно, если Ираклий узнает о моих чувствах, то посмотрит на меня совсем другими глазами. Хотя… разве может он увлечься девушкой с такой внешностью? На что мне надеяться?! Я безобразна!»
Слезы хлынули неудержимым потоком. Сердце разрывалось от жалости к себе, я так была несчастна в этот момент. Ираклий никогда меня не полюбит!
В смятении я уже бежала, слезы охлаждали щеки, но жгли глаза. До дома бабушки было не так и далеко, я неслась как сумасшедшая, хотела быстрее скрыться у Аллы в квартире и вдоволь наплакаться. Когда приблизилась к нашему двору, то попыталась успокоиться, даже начала считать шаги. Так меня учила бабушка, говоря, что нервы лучше всего приходят в норму, если идти быстро и считать. Когда дойдешь до ста, уже успокоишься. На восьмидесятом шаге я завернула за угол своего дома и налетела прямо на Марту. Она стояла возле куста сирени, практически вжавшись в него спиной, и курила. Я отскочила назад и остановилась в шаге от Марты. Ее лицо, подсвеченное красными лучами заходящего солнца, выглядело плачевно. Под глазом лиловел синяк, на правой щеке были четко видны полосы глубоких царапин. Наверное, я должна была почувствовать раскаяние при виде жалкого вида соперницы, но тут я заметила баллончик краски для граффити в ее руке и перевела взгляд на торец дома. На серой стене я увидела черную надпись: «Катька – жирная тупая дрянь и конченая…» Марта не завершила начатое. Но недописанное слово было понятным.
Я раскалилась до предела. Марта отбросила сигарету и баллончик и сверлила меня ненавидящим взглядом.
– Какого черта?! – только и сказала она. – От тебя никуда не скроешься! Ты меня чуть с ног не сбила, туша! И посмотри, что ты сделала с моим лицом!
Я из последних сил держала себя в руках, но мечтала сейчас только об одном – врезать ей что есть силы. Как же я ненавидела эту наглую самовлюбленную куклу!
– И ты еще смеешь на меня нападать? – с угрозой проговорила я. – Что ты написала на стене моего дома?! Ты ведешь себя словно дебильная малолетка!
– А это не я! – усмехнулась Марта. – Думаешь, тебя хоть кто-то любит у нас во дворе? Это мог сделать кто угодно!
– Но я видела баллончик в твоей руке! – зло крикнула я.
Кровь бросилась мне в голову, силы воли удерживать себя не хватало, казалось, что меня сейчас разорвет от дичайшего приступа гнева. Я молча ухватила Марту за плечи и вдавила в куст. Она, видно было, сильно испугалась. Ее зрачки так расширились, что заполнили все радужку и казались черными провалами в бездну.
– Убьешь меня? – с трудом выдавила она. – Давай! Сядешь в тюрьму. Там тебе самое место!
Я встряхнула ее что есть силы. Марта что-то пискнула, как придавленная мышь, и замолчала. Я вперила в нее неподвижный взгляд. Затем не выдержала и ударила по лицу… раз, другой… Ее голова мотнулась из стороны в сторону, она всхлипнула.
– Не смей оскорблять меня, – тихо, но четко проговорила я. – И запомни: Ираклий тебя не любит, он к тебе равнодушен, – решила я перевести разговор и ужалить ее в самое сердце.
Эти слова словно придали ей силы. Она вырвалась и ударила меня по рукам. Мы остановились друг перед другом.
– Он меня любит! – с вызовом произнесла Марта и вздернула подбородок.
– Ираклий равнодушен к тебе! Я ходила в клуб, я была у него в гримерке перед выступлением, и он сам мне это сказал! Лично! – в тон ей ответила я. – Это правда! Усвой уже! И не вешайся на парня!
– Так и сказал? – поникла Марта, но тут же вскинула на меня ненавидящий взгляд и четко проговорила: – Ты все врешь, чтобы сделать мне больно! Он не мог этого сказать и тем более тебе!
– А чем я хуже других? – перешла я в наступление.
– Ты?! – зло расхохоталась она. – Ты ничтожество! Тупая, ничем не интересующаяся дура, которая всех ненавидит и только и делает, что жрет и спит. Посмотри на себя трезвым взором! Я написала правду, ты…
И Марта подняла руку и указала на незаконченную надпись на стене. Я вздрогнула, молнией пронеслась мысль, что именно так обо мне все и думают. Боль отчаяния охватила душу, я буквально остолбенела и уже с трудом удерживала слезы. Марта воспользовалась моментом и убежала. Но мне не хотелось догонять ее. Я стояла неподвижно и не сводила глаз с чернеющей надписи. Слезы хлынули, но облегчения не принесли. Я подняла баллончик и хотела закрасить ранящие меня слова, но снова застыла.
«Это правда! – метались мысли. – И это невыносимо! Какой-то тупик, в котором я нахожусь вот уже несколько лет! Я всех ненавижу и в ответ получаю только ненависть».
Я подняла баллончик, крупно вывела под надписью «Мне больно!» Но от боли это меня не избавило. Отбросив краску, я села на землю, привалившись к стене. Сгорбившись, уткнулась лицом в колени и горько расплакалась.
Глава вторая
Дедушка Федя встретил меня в аэропорту Эрджан. Когда я вышла в зал, немного оглушенная, уставшая, переволновавшаяся, то вначале никого и ничего не видела. Мой излишний вес во время полета давил на меня, я чувствовала себя крайне некомфортно, болела голова и даже начало тошнить. К тому же летела я с пересадкой через Стамбул. Прямого рейса, как оказалось, нет. И я все еще не пришла в себя. Мне хотелось лишь одного – лечь где-нибудь в тихом и темном уголке. Но тут на меня налетел показавшийся слишком молодым для моего деда поджарый и загорелый мужчина и буквально оглушил приветствием, расспросами, предложением «сразу где-нибудь подкрепиться». Он заключил меня в крепкие объятия и расцеловал.
– Внученька! – возбужденно говорил дед. – Да какая же ты стала раскрасавица! И совсем-совсем взрослая! Как же давно мы не виделись!
Услышав определение «раскрасавица», я просто не поверила своим ушам. По настоянию Аллы я не стала пользоваться косметикой, волосы гладко зачесала назад, надела удобные сандалии, широкие шорты и футболку. После довольно прохладной московской погоды здесь на меня обрушилась жара. Я, едва выйдя на улицу, начала обливаться потом. Было около полудня. Солнце обжигало так, словно стоял разгар лета, а не последние августовские дни.
Федор легко подхватил мою дорожную сумку и двинулся к автостоянке. Я знала, что ему в этом году исполнилось шестьдесят пять, но выглядел он настолько моложе, что я буквально не верила глазам. Возможно, загар придавал ему такой вид. У него были густые с легкой проседью волосы и ярко-синие глаза, и выглядел он весьма эффектно.
Он кинул сумку в багажник, усадил меня в машину и забрался сам. Плотно закрыл дверцы и первым делом включил кондиционер. Затем тщательно вытер обильный пот со лба и развернулся ко мне. С его лица не сходила улыбка. Правда, зубы показались мне чересчур белыми и правильными – просто апофеоз стоматологического мастерства. Видимо, именно это придавало моему деду вид голливудского актера старой школы.
– Чем займемся? – без перехода спросил он. – Ты сильно проголодалась? Может, для начала заедем в кафешку? А то дома пустой холодильник!
– Ты на диете? – с улыбкой поинтересовалась я.
– Нет! – рассмеялся Федор. – Просто я только что переехал. Вернее, еще не до конца и переехал-то! Дом абсолютно новый. Но это жилье уже со встроенной техникой и с минимумом необходимой мебели.
– И кондиционеры? – обрадовалась я, глядя в окно на идущую мимо машины пару.
И девушка, и юноша были одеты одинаково – короткие шорты, спортивные майки и вьетнамки. Оба были в бейсболках. Но в такую жару это было оправданно. И я порадовалась, что послушалась Аллу. А то моя мама настаивала, чтобы я вырядилась в строгий брючный костюм, да еще и белую парадную блузку надела, уверяя, что я должна выглядеть прилично и что дед это сразу оценит. Ох уж эти провинциальные представления о приличиях!
– А как же! – кивнул он. – Кондеи здесь первым делом ставят. Климат-то роскошный! Зимы как таковой нет. Температура не опускается ниже плюс одиннадцать. Рай! Поэтому и решил сюда рвануть!
– Да ладно! – не поверила я. – Ты же в Испании обосновался. И уже давно. Можно подумать, там холодно! Темнишь ты, дедуля! Давай, колись!
– Сленг какой у тебя… корявый, – заметил он и вздохнул.
– Алла тоже ругает за такие слова, – ответила я. – Но у нас все так говорят!
– Знаешь, внучка, давно понял, что лучше быть индивидуальностью, хотя, несомненно, легче быть как все! Хорошо, раз ты спрашиваешь, – после паузы добавил он. – Да, мы решили пожить отдельно. Устал я как-то от моей нынешней супруги. Видимо, возраст уже таков, что необходимо личное пространство и, главное, чтобы никто над душой не стоял.
– И ты решил сбежать от нее в другую страну! – расхохоталась я.
– Типа того, – улыбнулся дед. – Имею я право на отдых от семейной жизни! Тем более моя нынешняя жена моложе меня на двадцать лет! А у тебя как с этим? – с любопытством спросил он.
Я смешалась, жар прилил к щекам. У нас в семье никто и никогда не лез в личную жизнь. Только Алле позволялось задавать мне подобные вопросы. Но я дружила с ней с самого детства, так что доверяла полностью. А тут какой-то малознакомый мужчина, пусть и мой родной дед, задает интимные вопросы. Раздражение охватило против воли, я уже открыла рот, чтобы ответить в своей обычной резкой манере, но он так искренне улыбался, его взгляд показался мне таким добрым и сочувствующим, что я взяла себя в руки и тихо ответила:
– Никак! Дед, ты разве сам не видишь? Я же уродина! Толстая, прыщавая неудачница! Какой парень обратит на меня внимание?
Невольные слезы подступили, я с трудом их сдержала и отвернулась.
Его пальцы коснулись моих волос, но я отстранилась.
– Думаю, это у тебя после волнений, связанных с перелетом, – мягко заметил Федор. – Ну ничего, мы это быстро исправим! Чашка ароматного чая и какое-нибудь вкусное пирожное иногда творят чудеса!
И он завел машину.
– Долго нам ехать? – уточнила я.
– Обосновался я неподалеку от Кирении, как здесь говорят – Гирне. Северный Кипр все-таки турецкая республика и многие населенные пункты носят два названия – на турецком языке и на греческом. Так вот до Гирне от аэропорта ехать всего-то полчаса. Все рядом! Там мы и перекусим. А уж потом домой поедем. Мое жилье в пригороде, можно и так сказать. Ну, все сама увидишь!
– Ладно, – устало ответила я.
– Но если хочешь, то пообедаем в Лефкоше, тут рядом, минут десять ехать.
– А что это? – вяло поинтересовалась я.
– Я думал, ты знаешь, – удивился Федор. – Думал, проштудируешь хотя бы Интернет и почитаешь о месте, куда едешь. Какая ты все-таки нелюбознательная девушка! – со вздохом добавил он.
– Ах да, вспомнила! – сказала я. – Название города прибытия именно Лефкоша.
– К тому же это столица Северного Кипра, – пояснил дед. – Второе название – Никосия.
«Слишком много информации, – с легким раздражением подумала я. – Голова и так словно в тумане!» А вслух сказала:
– Давай уже остановимся на каком-то одном варианте, а то сразу столько незнакомых слов и не запомню!
– Да-да, – спохватился он. – Ты же только с самолета. Голова, наверное, кругом идет. Да и акклиматизация началась. Молчу!
Я улыбнулась, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Мне даже не хотелось смотреть на пейзажи за окном, такую я ощущала усталость.
Но когда приехали в Гирне, я уже чувствовала себя намного лучше. Думаю, свою роль сыграл прохладный кондиционированный воздух в машине и какой-то фруктовый освежающий напиток, который дед предложил мне. Бутылочка была маленькая, содержимое – явно на основе сока цитрусовых – вкусное, я пожалела, что дед не прихватил с собой еще одну. Однако напиток мгновенно взбодрил меня. Я даже начала интересоваться окружающим. Мы проезжали мимо каких-то показавшихся мне живописными развалин. Я захотела выбраться из машины и сфотографироваться на их фоне. Но дед здесь не остановился. Он сказал, что это остатки древней стены, про которую он ничего не знает. К тому же везде росли какие-то желтые и жухлые на вид стебли. Дед пояснил, что это местные придорожные колючки. В июле они цветут и весьма красиво, а вот в августе засыхают и осыпаются. Жители жалуются на то, что шипы этих растений запросто прокалывают шины автомобилей. Поранить ноги мне совсем не хотелось, поэтому я согласилась, что тут лучше не выходить.
– Мы перекусим, а потом, если будет желание, можем осмотреть основную местную достопримечательность – средневековую крепость, построенную в стиле кастель. Внутри есть и красивая византийская церковь, встроенная в одну из башен, – оживленно рассказывал дед, выворачивая на более широкую улицу.
Я окончательно пришла в себя и с любопытством смотрела по сторонам. Город показался мне довольно оживленным, хотя я уже поняла, что он очень небольшой. Да и высоток видно не было. Город выглядел низкоэтажным. Дома в основном в три этажа, редко – в пять, окрашены в очень приятные пастельные тона, что при таком ярком солнце обоснованно.
– Пообедаем в рыбном ресторанчике, – предложил дед и свернул с бульвара на узкую улочку. – Это же портовый город, тут всегда есть свежая рыба! Ты как?
– Хорошо, – согласилась я, так как ощутила приступ голода.
– К тому же можно устроиться на открытом воздухе, – добавил он.
Я посмотрела в ветровое стекло. Мы уже спускались к набережной. Вид открывался очень живописный. Бухта была сильно закругленной, многочисленные пришвартованные яхты выглядели будто диковинные лепестки огромной ромашки, серединкой которой являлась вода. Справа на берегу я заметила старую на вид крепость с большой округлой башней. На набережной оказалось немало уличных кафе. Их столики прятались под полотняными навесами. Ветер трепал их, и мне показалось, что там должно быть очень свежо и не так жарко. Дед припарковал машину, и мы двинулись в ресторан. Я с удовольствием вдыхала хоть и горячий, но пахнущий морской водой и водорослями ветерок. Он трепал мои волосы, пряди закрывали мне лицо, но я не обращала внимания. И то, что я без защитного слоя косметики, уже не волновало. Впервые я ощутила себя достаточно свободной от условностей, внутри как-то все растаяло, улыбка не сходила с лица, но я ее не прятала. Дед глянул на меня и довольно заметил, что я наконец-то пришла в себя. Мы устроились почти у самой воды. Дед изучал меню, а я – сидящих за соседним столиком двух загорелых парней. Они что-то оживленно обсуждали и периодически поглядывали на меня. Я начала смущаться и отвернулась. Федор сделал заказ, я положилась на его вкус, к тому же не знала местной кухни.
– Парни-то тебя так и едят… глазами, – заметил Федор и засмеялся.
– Какие? – сделала я удивленный вид, хотя прекрасно понимала, о ком идет речь.
– За соседним столиком, – продолжил дед. – Но местные вообще любят корпулентных[1] дам, так что ты абсолютно в их вкусе.
– Глупости! – отрезала я.
Но словно в подтверждение его слов на нашем столе появилась красная роза. Официант вежливо поклонился и что-то быстро сказал. Дед ему ответил, а я впервые в жизни остро пожалела, что была так ленива и не выучила в школе английский.
– Поклонники выразили восхищение твоей красотой, – лукаво проговорил дед.
Я так растерялась, что на минуту замолчала, не зная, куда деть запылавшее лицо.
– Ты, кстати, можешь и не отвечать на этот невинный знак внимания, – продолжил он.
– Так и сделаю, – пробормотала я.
Но улыбка так и лезла на лицо, я никак не могла спрятать ее, губы словно помимо воли растягивались, настолько мне было приятно внимание парней. Я уже успела заметить, что они оба весьма симпатичны – жгучие брюнеты, загорелые и спортивные.
– Учти, Катя, – после паузы назидательным тоном произнес дед, – турки необычайно темпераменты сами по себе, они обожают женщин, умеют говорить комплименты и завлекать таких невинных овечек, как ты. А ведь я за тебя отвечаю. Я поклялся Аллочке, что ты вернешься домой в целости и сохранности.
– Да что мне сделается?! – рассмеялась я, наконец, справившись со смущением. – Пусть только подойдут!
– И подойдут! – уверенно заявил Федор. – Не раз, вот увидишь!
Но меня его предположение только порадовало. Никогда, никогда я не пользовалась успехом у парней. Я просто не знаю, что это такое.
Официант принес наш заказ. Пока он составлял с подноса тарелки, я украдкой глянула на соседний столик. Парни по-прежнему были там. Увидев, что я смотрю на них, дружно заулыбались, восхищенно зацокали и начали посылать мне воздушные поцелуи. Я снова смутилась и отвернулась. И тут же столкнулась с внимательным взглядом деда.
– Может, мне стоит вмешаться? – уточнил он.
– Нет, нет, что ты! – испугалась я. – Они ведь ничего такого не делают!
– Советую оставить их подарок на столе, – сказал он. – Тогда они поймут, что ты не намерена продолжать знакомство.
– Приятного аппетита, – сухо проговорила я и принялась за рыбное блюдо.
Но розу я все-таки решила взять себе. Когда мы закончили обедать и дед расплатился по счету, я встала и сразу направилась к машине, стараясь не обращать внимания на явно огорченные восклицания парней. Федор шел рядом и посмеивался. Но когда нам навстречу попалась еще одна компания парней и они без стеснения начали вразнобой говорить что-то типа: «вау! бьюти! квин! супер!», дед подхватил меня под руку и быстро потащил к автостоянке. Как только мы оказались в салоне, он завел мотор и тронул машину с места.
– Ну и ну! – ворчал дед. – Да я за тобой повсюду с ружьем должен ходить! И как я тебя сейчас одну в город выпущу? Вот же не было печали…
– Не волнуйся! – ответила я, не переставая улыбаться. – Я умею за себя постоять!
– Что-то не заметил, – парировал он. – Шла и млела от такого внимания. Могу себе представить! Ваши-то парни такого бурного восхищения не привыкли выказывать. А тут это в порядке вещей. Так что ты особо не обольщайся. Они тут всем дамам раздают комплименты… так, на всякий случай. А вдруг обломится? – добавил он и рассмеялся.
– Сам такой, – ответила я.
– А то! – согласился дед. – Такова уж наша мужская природа!
Машина вывернула на широкий бульвар. Я с любопытством вглядывалась в прохожих и отметила, что молодежи в городе довольно много. Причем были не только турки, но и европейцы.
– Здесь есть университет, кажется, американский, – сообщил Федор. – Так что в городе не только туристы. Хотя сейчас это место активно раскручивается… я имею в виду вообще Северный Кипр. Но это и понятно. Сами-то ничего не производят, вот и решили за счет туризма выживать. В этом маленьком городе столько отелей, казино и ресторанов, что Лас-Вегас позавидует!
– То-то ты решил именно тут обосноваться! – засмеялась я. – Алла как-то рассказывала, что ты имеешь страсть к игре.
– Ох, Катюшка! Не приведи господи! – погрустнел Федор. – Это ужас что такое! Я ведь угрохал немыслимые деньги на психоаналитика, чтобы избавиться от этого. Много просаживал в казино, непозволительно много… Из-за этого и второй брак развалился. Но сейчас ни-ни! Отвечаю!
– Вот и хорошо! – ободряюще проговорила я. – А то как-то глупо заработанные трудом деньги отдавать просто так!
– Азарт – страшная сила, – тихо ответил он, – и противостоять ей практически невозможно. Это похуже любого наркотика.
Мы выехали из города. Я снова ощущала усталость, после сытного обеда меня разморило, хотелось лишь одного – поскорее оказаться на месте, принять душ и завалиться в кровать. Федор был молчалив и погружен в свои мысли. Помня, что его новый дом за городом, я приготовилась к длительной поездке. Но уже минут через десять мы въехали в поселок, состоящий из белоснежных двух– и одноэтажных вилл. Я с любопытством смотрела в окно, даже пыталась угадать, в которой из них поселился мой дед. Машина остановилась возле показавшегося мне роскошным особняка. Федор быстро открыл ворота, и мы въехали на территорию. Она оказалась совсем небольшой. Он остановил машину возле гаража на два места. Я выбралась из салона и потянулась. Все тело ломило. Нереально синяя вода бассейна, который виднелся возле виллы, манила. Хотелось немедленно в него прыгнуть. Жара стояла немыслимая. Я подняла голову. Небо без дымки и даже маленьких облаков резало глаз кислотным аквамариновым цветом. Солнце было над головой и опаляло мои голые руки.
Федор загнал машину, взял мою дорожную сумку и молча кивнул. Я поплелась за ним. Но как только мы вошли внутрь дома, сразу ощутила свежую прохладу кондиционированного воздуха. Первый этаж состоял из огромной гостиной с камином, пол был выложен крупной плиткой. Слева была расположена обеденная зона и кухня. Они ничем не отделялись от гостиной.
– Пошли, – коротко бросил дед и направился к лестнице.
На втором этаже находились четыре комнаты. Федор кивнул в сторону одной из дверей и сказал, что это его спальня. Остальные оказались свободны.
– Кать, выбирай любую, – предложил он. – Они все уже заранее обставлены самым необходимым. Потом я, конечно, все поменяю. Но пока будем жить в походных условиях.
Он положил мою сумку на пол и скрылся за дверью. А я начала изучать комнаты. «Походные условия» показались мне роскошными. Спальни были выдержаны в разных стилях. Я выбрала «розовую» и втащила туда свою сумку. К моему удивлению, необходимый минимум по местным понятиям – роскошная деревянная кровать с резным изголовьем, пара тумбочек, платяной шкаф с большим зеркалом, обязательный кондиционер, плазменный телевизор, висящий напротив кровати. Весь текстиль был выдержан в одном стиле – розово-цветочном. Это придавало комнате уют. К тому же у меня оказался отдельный санузел с душевой кабиной, что не могло не восхитить. Я быстро выложила свои немногочисленные вещи в шкаф, стянула одежду и встала под душ. Когда ощутила, что полностью охладилась и смыла пот и пыль, завернулась в полотенце и вышла в комнату. Портьеры были задернуты. Я подошла к большому окну и выглянула на улицу. И тут же увидела балконную дверь. У моей спальни был даже отдельный балкон! Я подняла полотенце выше на грудь и вышла на улицу. Вид открывался восхитительный: совсем рядом синело спокойное море, кромка горизонта практически сливалась с таким же синим небом. Приятный сквознячок овевал мое влажное лицо, трепал мокрые волосы. Я полюбовалась какое-то время морским пейзажем и начала изучать двор. Бассейн сверху показался мне не таким уж и большим, дно было выложено разноцветной мелкой плиткой, порадовали белые пластиковые лежаки, сдвинутые неподалеку. Сбоку от дома имелось что-то типа крытой беседки. Огорчило, что двор был даже без намека на зелень, ни кустика, ни цветочка, одни голые плиты. Но я понимала, что озеленение не предусмотрено проектом, что в принципе было правильно. Хозяин украшал свои владения на собственный вкус. Ограда была низкой – обычная кованая решетка.
Я перевела взгляд на соседний участок. Вилла походила на нашу – такая же белая, двухэтажная и компактная, но явно обжитая. Я заметила плющ, начавший заплетать ограду и часть стены, кустики желтоватых цветов, угол бассейна. Возле него в шезлонге полулежал какой-то парень. Увидев его, я сразу натянула полотенце чуть ли не подбородка, хотя он не замечал моего присутствия, так как что-то быстро печатал на ноутбуке. Над парнем был раскрыт большой полотняный зонт, рядом на столике находился кувшин с каким-то желтым напитком.
«Хорошо устроился… киприот, – подумала я, с непонятным раздражением наблюдая за соседом. – Ишь разлегся! И жара ему не помеха!»
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |