«Каулитц, твою же мать, заткнись, что ты несешь!» - Том не удержался и тыльной стороной руки провел по лбу, на котором незамедлительно выступили предательские капельки пота.
Билл на всякий случай кивнул, хотя понимал он далеко не все, но Том продолжал свой яростный монолог, чтобы загладить свою оплошность.
- Я вообще не знаю, зачем брякнул про тетушку. Шесть часов утра. – Он беспомощно посмотрел на брюнета и развел руками, дурацки улыбаясь. - Но в общем …
Он быстро сцеплял и расцеплял пальцы. В комнате почти ощутимым покрывалом повисло напряжение. Неловкость буквально чувствовалась всеми клеточками кожи, так бывает иногда, когда просыпаешься с утра и натыкаешься в своей постели на взгляд кого-то, с кем не очень помнишь, чтобы засыпал. Или когда пытаешься объясниться с кем-то, а проклятые слова, как назло застряли в горле. Вот прямо как сейчас. И, главное, не понятно с чего.
– В общем, если хочешь … И не спешишь… Нам вчетвером тут не тесно, сам видишь, места много … так что я совершенно не против … Ну … Вот… И да, я могу тебе показать город...
Он с трудом договорил и страдальчески прекратил все попытки думать. Объяснить себе эти кошмарные влажные ладони и скрученный в косичку желудок, он уже и не пытался. Однако, произнеся вслух эту мысль, он почему-то почувствовал такое неадекватное облегчение, что чуть не сполз на пол, дурашливо хихикая и блаженно улыбаясь. Зато это было бы адекватным завершением его речи, больше тут придумать ничего он не смог бы.
Билл выдохнул. Не то чтобы он переживал, что ему некуда будет пойти. Ему просто приятно было бы остаться именно тут, и он мысленно пнул себя за эту идею, которая подлой предательской вывеской светилась сейчас в его голове. Он побоялся, что этот яркий кошмарный свет сейчас видят все, по отблескам на его лице.
"Б*ять, зато можно подумать, что мои внутренние тараканы в голове справляют какой-то праздник и пускают салют "- Грустно подумал про себя Ангел, прощаясь со своей выдержкой. Его ломовое спокойствие, которое до этого никогда его не подводило, отказывало ему с самого того момента, как он вчера открыл глаза. И теперь он изо всех сил попытался подавить радостную улыбку, которая сама собой появилась на его лице.
- Значит, идет? – Билл пожал плечами и беззаботно протянул Тому свою ладонь.
Тот, посмотрев на нее с секунду, тоже потянулся и вложил свои пальцы в ладонь Билла. Парень с дредами сжал его руку в ответном жесте.
-Идет. – Улыбнулся он.
Как только он сказал эти слова, какая-то искорка словно пробежала между поверхностью их кожи, Билл с удивлением почувствовал, как разряд прошел по его руке от самых кончиков пальцев. Щекотно, будто прорезаясь под самой кожей, он пронесся легким вихрем, всколыхнув пряди волос, упавшие на его лицо. Он никогда не чувствовал ничего подобного. Том тоже стоял огорошенный, один раз в детстве его легонько ударило током, когда он вворачивал лампочку в патрон, забыв погасить при этом свет. И сейчас он готов был поклясться, ощущение было один в один, стоило ему лишь коснуться руки темноволосого парня, по его телу прошел разряд, самый настоящий. Том закрыл на секунду глаза, а когда снова их открыл, Билл стоял напротив него, озадаченный, как студент, вытащивший билет, и понявший, что он даже не догоняет, что за предмет сдает. Том сейчас, наверное, выглядел так же. Они стояли как два дуралея посреди комнаты, все еще не отнимая рук и чувствуя, как остаточное явление от разряда медленно исчезает, отпуская их и оставляя снова в тишине этой комнаты, замершими и в немом вопросе пялящимися друг на друга. Они оба не особенно поняли, что это сейчас было. Том очнулся первый.
-Ай… ты током бьешься… - Озадаченно заметил он, не совсем, впрочем, уверенный, что разряд такой силы можно считать тем, что обычно называлось статическим электричеством. Он был слишком ощутим для этого.
-Я… Да … - Билл тоже застыл, посмотрев на свою ладонь, не зная что вообще на это сказать. – Кажется …
Пауза определенно снова затянулась. Том осторожно вынул руку из ладони Билла.
-Да, такое бывает иногда, ничего страшного.
-Ничего страшного, ага … - Эхом отозвался Билл, все еще чувствуя, как волосы на затылке его шевелятся. Ладонь его после этого теплого прикосновения обдало холодком, как только Том убрал свои пальцы.
Парень с дредами встряхнул головой и поморгал. Это все была лишь сказывающаяся усталость, как он подумал. Правда, что такого, какой-то разряд, не новости совсем…
-Ладно, раз так. Легенду тебе мы потом придумаем. – Том будничным тоном закруглил их маленькое соглашение и устало и сонно зевнул. – Просто постарайся не слишком завирать, если пацаны тебя будут спрашивать про твою жизнь… И вообще, расскажи-ка мне, куда тебя понесло в такую рань, парень? Ты хотел смыться? Говори честно. – Напустился вдруг Том на Билла, резко сменив тон разговора и сводя брови к переносице.
И Билл ответил честно.
-Нет. Как ни странно, я хотел не это. У меня возникла проблема.
Том нахмурился.
-Что такое?
- Я чувствую что-то странное.
-Что, болит? - Парень сочувственно кивнул на ребра Билла. - Тебя ведь хорошо приложил вчера этот дрыщ.
-Нет, не это. Живот. В нем как будто что-то... Давит так сильно, что кошмар. Я вот стою сейчас и как будто лопнуть готов.
Том теперь откровенно заржал. Лирический момент и путаница в мозгу тут же рассеялись, как не было. Его начало трясти.
-Так иди тоже отлей, ё-мое! – Сквозь неуемный смех проговорил он, пытаясь проржаться.
Билл поднял на него большие карие глаза полные боли и безнадеги. Тома просто перепополамило от его несчастного вида.
-Я…Что? Что сделать?
-Отлей… Ну это…Пописай… Сходи в дренажную! - Том уже откровенно всхлипывал, прикрывая лицо ладонями и стараясь успокоиться, понимая, что он сейчас ведет себя не очень воспитанно.
Глаза Билла стали еще больше и еще жалостливее и Том в ужасе понял, с этим парнем реально творилось что-то стремное.
-Билл. Сколько тебе лет? - все же выдавил из себя он, стараясь выглядеть адекватно и прекратить эти конвульсии, сотрясающие его тело.
- Ну …то восемьдесят девять … - Неловко и не особо внятно промямлил брюнет, глядя в пол.
-Это че, окончание года рождения такое? - Том плохо расслышал, что сказал парень. - 1989? Значит, ты по возрасту, как я.
Билл хотел было что-то возразить, но Том его перебил.
-И что, ты за столько времени не научился, как сходить поссать? Билл, это смешно. Прогуляйся в туалет. По коридору рядом с ванной. Не промахнешься. Только смотри, не попадись опять на Георга, кажется, ему тоже брюнетки нравятся. Он может снова возбудиться и может еще что-нибудь кому-нибудь лишнее оторвать. А я спать. – Том хохотнул еще раз и, дружелюбно хлопнув Билла по плечу, словно в напутствие, показательно зевнул. – Мне вставать уже через полтора часа, из-за вас я потерял минут двадцать ценного сна.
Билл снова покраснел. Однако, Том, который продолжал все так же хихикать себе под нос, уже не смотрел на него. Он завалился на кровать и ему хватило пары секунд, чтобы моментально отключиться от этого мира.
Ангел снова остался один. Самочувствие становилось все хуже, за время разговора давление внизу живота беспокоило его все сильнее и он не нашел ничего умнее, чем пойти сделать то, что ему посоветовали. Хотя мало представлял, как это должно выглядеть.
Билл открыл туалет и в ужасе воззрился на содержимое комнаты. В Раю он никогда не встречал таких штук … Да и что там штук, он и ощущений таких никогда не испытывал, с тех пор, как он стал человеком тело чувствовало себя так, словно его скинули с башни Двенадцати Мыслителей – самой высоченной во Дворце.
Ведь так отчасти и было, его просто скинули в этот мир, ничего не объяснив. И все эти незнакомые мысли, ощущения и эмоции, теперь роящиеся в нем, как какие-то пчелы в улье начали его откровенно напрягать – как вообще человек может чувствовать сразу столько? Билл горестно вздохнул и с сомнением покосился на белый эмалированный предмет, принявшись расстегивать ширинку на своих брюках.
Когда Том проснулся во второй раз примерно через полчаса, он подумал, что это была какая-то проклятая злая шутка. Билла снова не было в комнате. Никто его не будил – в квартире стояла прямо-таки мертвая, настораживающая тишина. Но именно это-то и было подозрительно и парень, застонав сел на кровати.
-Да что ж такое …Вы что, все издеваетесь? - Заныл он. – Где его опять носит черт.
Он содрал с себя одеяло и выполз из кровати, сонно и еле-еле бредя к туалету, в направлении которого Билл уполз последний раз и так и пропал без вести.
Достигнув пункта назначения он еще сильнее заподозрил неладное – дверь в дренажную была приоткрыта и оттуда сочился электрический свет.
-Билл? – Позвал Том. – Ты в приличном виде? Можно к тебе?
Тишина была ему ответом и он все-таки решился приоткрыть дверь. Зрелище, открывшееся ему было из разряда … Том даже не знал какого разряда. Парень не удержался и в ужасе попятился к противоположной стене.
-Ыыыы!!! – Захрипел он.
Билл обнаружился тут же, где теоретически и должен был быть. Он сидел на бачке, низко опустив голову так, что его рваная черная челка почти полностью закрывала лицо. Ноги его, в почему-то мокрых на концах штанах стояли по краям на стульчаке, в волосах висели клочья туалетной бумаги, ее же останки были разбросаны по всему полу, глаза его, когда он поднял их, чтобы посмотреть на Тома были красными, как будто он бухал без перерыва днями и ночами, без надежды на остановку. В воздухе витал тяжелый запах хвойного освежителя, флакон от которого почему-то был зажат у парня в правой руке. Билл впился в него так, будто это последняя его надежда сохранить свою жизнь во всем этом безумии. Шкафчик с бытовой химией был весь выворочен наружу, как будто в него рвался дикий зверь. Или, наоборот, из него. Билл снова грустно опустил голову.
-Б-билл? - Аккуратно пропинговал Том парня, искренне надеясь, что тот очнется.
Но он не отозвался.
-Билл?? Что с тобой?? - Том нерешительно сделал шаг в его сторону и тронул худое плечо. Когда брюнет поднял свой взгляд, в глазах его плескалось столько ужаса и горя, что Том просто потерял дар речи. – Ты чего тут, тебя отлить послали, а ты чего?
-А я и отлил … - Слабо отозвался Билл. Больше никогда в своей жизни не просите меня повторить это.
Он слегка покачивался взад и вперед, сжимая побелевшими пальцами спрей для освежения воздуха и все так же пырясь в одну точку где-то на полу.
-Боже …- Прошептал Том.
От упоминания этого слова Билл дернулся как-то странно и его глаза наконец-то сфокусировались на Томе.
-Там, откуда я родом, мне никогда не приходилось делать так. - Честно сознался он, губы его заметно тряслись.
-Эмм… Ну …Может, стоило тогда сделать так, как привык? – Тому начинало откровенно казаться, что он завел себе маленького ребенка. Или, наоборот, слабеющего умом пожилого родственника. – Я, конечно, понимаю, какой это ужас – сходить в туалет на восемнадцатом году жизни, - ехидно пробормотал он, - Но давай просто забудем ошибки молодости и пойдем все-таки поспим? Честно, мне даже не интересно знать, что тут у тебя произошло. Пусть это будет твоей маленькой страшной тайной.
Билл диким опасливым зверем аккуратно сполз с бачка и по стеночке, в ужасе косясь на унитаз, прополз в направлении Тома. Тот схватил его за локоть и, покачав головой, вытянул на безопасное место.
"Что же ты такое принял, чувак? Вам с Георгом точно было бы о чем поговорить..."
-Ох, и приключений от тебя, парень … - Том, поддернув штаны, присел на корточки и осмотрел место происшествия. Хотя оно и кричало всем своим видом, что тут пытали какую-то дикую кошку, которая явно яростно вырывалась, ничего критичного, просто подмести, убрать на место бытовую химию… Вырванная с мясом вешалка в коридоре и то была более видна.
Том вздохнул и вытолкал Билла по направлению к комнате.
-Все, парень. Спать! Это уже, правда, слишком. Прости, что не предлагаю тебе подоткнуть одеяло. – Том зевнул. - Дай хоть еще полчасика посплю …
-Том?
-Ммм? – сонно отозвался тот, гнездясь под одеялом.
-Спасибо тебе.
-За что? – Фыркнул Том. – Что не позволил большому белому монстру тебя утопить?
-Нет, просто… Я так и не сказал тебе спасибо за все… - Тихо прошептал Билл. Ему показалось важным произнести это, пусть даже сейчас, в этот нелепый дурацкий момент, все равно. Есть такие вещи, которые лучше сделать рано, чем поздно.
-Мммм … - Том уже снова спал и, по-видимому, его сонное мычание означало, что он услышал.
А вот Билл уже больше не спал. Он улегся, заложив руки за голову, и смотрел на занимающееся рассветом небо, которое медленно светлело по краям, смягчая тени и резче очерчивая все предметы, находящиеся, в комнате. Синеватая дымка проникала в помещение и Билл просто лежал так, встречая свой первый рассвет и думал о том, какой он все-таки странный - мир людей. И как необычно было ему ощущать теперь себя его частью. Он столько раз лежал точно так же там, в Эдеме, подальше ото всех, просто смотря в бездонное и холодное голубое небо думая, гадая и мечтая о том, что однажды он увидит этот мир. Хотя бы одним глазком посмотрит на меняющиеся сезоны и закат, на ночь и звезды, на спешащих по своим делам людей и почувствует себя частью их существования, не только узнавая об этом со страниц книжек или слушая рассказы, а вот так, вживую. По-настоящему. И теперь, когда он был здесь, все его чувства, казалось, разом обострились, будто все нервы оказались открыты. В Раю он никогда не чувствовал тепла, разливающегося внутри или холода, мурашек по коже, не знал, что можно чувствовать смятение или злость настолько сильно.
Он частенько злился на Давида, но там даже это чувство казалось каким-то не таким, будто приглушенным плотным одеялом. Здесь эти ощущения были гораздо сильнее. Он поднял к глазам саднящую руку и долго вглядывался в царапину, которая больше не болела, но напоминала ему о том, что он был жив, лишь немного пульсируя слабым тиком. Он провел по ней пальцами, ощущая шероховатые края с запекшейся кровью и улыбался. И сколько нового приходилось открывать в себе, того, что наверняка для человека было совершенно обычным. А сколько всего еще у него было впереди – если он всего за одну ночь успел уже влипнуть в сто разных историй, такого ему даже в Раю не снилось, там, где от скуки он сам искал их на свою голову. А тут уже они сами преследовали его.
Вспомнив про Рай, Билл в очередной раз несказанно обрадовался, что сейчас рядом нет занудного Давида, который только и знал, что отчитывать и орать, когда что-то шло не так, хоть на миллиметр в отклонении от нормы. Он злорадно подумал, что дорого отдал бы, чтобы посмотреть на его рожу, когда купидон доставит в канцелярию ответ на письмо. Это единственное, от чего он бы, пожалуй, не отказался.
В остальном, он бы хотел остаться здесь. Ему было интересно узнать, что будет дальше. Это обещало быть весело.
Он пролежал без сна пока в доме один за другим не начали просыпаться люди. Сначала заорал будильник в комнате Густава. Захлопали двери ванной и туалета. Затем под окном заорала чья-то сигнализация. Залаяла собака. Город просыпался, стряхивая с себя сонный налет иссиня-черной ночи и мягко отдаваясь объятиям утра. Полоска горизонта горела бледно – розовыми оттенками и Билл даже приподнялся на локте, чтобы получше разглядеть эту красоту.
Будильник Тома активировался через пять минут и рука парня высунулась откуда-то из одеяльного пространства и, молча нашарив кнопку, вырубила, наконец, звук. Том застонал и заворочался – сказать, что он не выспался, значило просто промолчать. Один его глаз высунулся из под одеяла и он снова завыл, как раненный зверь.
-Ууу… Да что ж такое опять. Почему ж ты сука звонишь через каждую минуту? - Простонал он, желая только одного. Убивать.
Билл посмотрел на него.
-Черт подери, что за ночка выдалась … - Том мрачно приложил руки к лицу, пытаясь потереть его и мистическим образом стереть усталость.
-Может, есть что-то, что я бы мог сделать? - Вежливо предложил Билл, понимая свою вину.
- Ты? Хм…ну даже не знаю. Чайник-то ты хоть вживую видел когда?
Билл промолчал. Том не смотрел на него, занятый тем, что пытался разлепить глаза на и счел его молчание за согласие.
- На кухне. Как зайдешь, справа на тумбочке. Включишь его, посмотри сколько воды … А то без кофе я умру. – Конец его фразы вышел немного скомканным, потому, что Том так и не смог подавить зевок.
Билл сглотнул и, откинув одеяло, отправился куда велели, параллельно вместо кухни случайно свернув в кладовку. Однако, когда он, наконец, дошел, куда было сказано, то обнаружил, что там уже сидел Георг. Кажется, так звали этого странного соседа Тома.
-Доброе утро, - поздоровался парень.
-Привет… -Промямлил Вильгельм. – Меня тут послали с миссией включить чайник.
-Да я уж вскипятил. – Георг приподнял чашку, от которой поднимался пар.
У Билла отлегло от сердца, Том уже посылал его в туалет и ничего хорошего это не принесло. Слава Всевышнему, хоть кухню миновала эта напасть.
-Жрать хочешь? Возьми себе что-нибудь в холодильнике. – Уже вполне добродушно буркнул Георг, утыкаясь в журнал и параллельно зажевывая кофе бутербродом. Он был в принципе вспыльчив, но отходчив, так что уже и думать забыл про странную встречу несколько часов назад. Лишь вывороченная из стены вешалка все еще напоминала немым укором о событиях минувшего раннего утра.
-Спасибо. – Сказал Билл, однако, не спешил вставать. Есть ему не особо хотелось. Георг хмыкнул и, пожав плечами, продолжил свое чтение.
Том в это время решил, что пора бы ему переодеться и пойти умыться, он так и отрубился вчера в своей обычной одежде. Сегодня еще надо было идти в студию. В студию, где был злой Петер, разгромленное ими же помещение, никакого солиста и еще пара дней до конца света. В буквальном смысле. Том мрачно расстегнул ремень на брюках, сонно стаскивая их и готовясь к утреннему походу в ванную. Об пол с металлическим лязгом что-то звякнуло и парень, приоткрыв один глаз, сонно глянул вниз.
-Ах ты ж мать твою! – Он моментально проснулся и, не удержавшись на ногах, рухнул на кровать. На полу, поблескивая, лежал тот самый медальон. Том не припомнил, когда последний раз видел его и уж точно он не помнил, чтобы клал его в карман. Они были с Биллом были одни в комнате, в подсобке клуба. Он нагнулся его изучить. Потом Билл заорал, потому что ему приспичило устраивать драму из-за того, что он увидел свой хрен…
Том усиленно напрягал память и совершенно не помнил ничего. Он так напугался от крика Билла, что, сунул руку в карман машинально, это было самым разумным объяснением этому всему. Том опасливо присмотрелся к безделушке. Естественно, никаких букв на нем не было, все это была лишь игра воображения. Прост вчера, он так переработал, вот и начались глюки. Надо отнести эту гадость на работу, чего доброго хватятся еще, а он, сам того не желая, окажется в виноватых.
Том брезгливо взял медальон двумя пальцами и решил на этот раз намотать его на руку. Чтобы не забыть про него. Цепочки хватило ровно на два оборота и Том, довольно кивнув, собрал свои старые шмотки в кучу, взял новые и побрел в душ. Просыпаться.
Когда через пятнадцать минут он вошел в кухню, Георг все так же сидел, уткнувшись в чтиво, Билл молча томным взглядом изучал горизонт, улыбаясь каким-то своим мыслям. Он явно был далеко от своей бренной физической оболочки, подперев щеку рукой и расплываясь в загадочной и какой-то не от мира сего мечтательной улыбке. Тома посетила вдруг мысль щелкнуть его по носу, он любил так прикалываться над Густом, часто уходящим в свои мысли. Но он не стал этого делать, лишь потерев чешущиеся ручонки об джинсы и проследовав в кухню на свое законное место.
-Ой, писец, да у вас тут вечерина … И без меня! – Том рухнул на стул, положив голову лбом на прохладную поверхность стола. – Почему у меня ощущение, что я всю ночь вагоны разгружал?
Георг фыркнул что-то невразумительное.
- Выжри кофе. Полегчает! - Посоветовал друг. Я уже вторую чашку вот пью. И Биллу предложил, но он, кажется, не хочет.
Билл не прореагировал никак, лишь только брови его немного дернулись, он словно показывал, что был все еще живой.
В кухне снова воцарилась гробовая тишина. Если, конечно, не считать прихлебывающих звуков и шуршания утренней прессы со стороны Георга и урчания холодильника в углу. Тому было приятно лежать лбом на столешнице, она холодила кожу, ему почему-то снова вспомнилось, как он лежал точно так же по утрам, еле отодрав голову от подушки перед школой. Напротив него, точно в такой же позе, молчаливой креветкой лежал Алекс.
Они часто ложились с братом в шестом часу утра, тогда, когда уже было самое время просыпаться к первому уроку.
Один раз их смелые родители оставили братьев дома на один вечер, чтобы доехать в гости к своим знакомым на день рождения, рискнув понадеяться, что мальчики будут вести себя смирно. И они вели себя смирно ровно столько, сколько надо было для усмирения родительской бдительности, стоя в дверях и мило улыбаясь парой белозубых улыбок, на прощание помахивая им ручкой, пока те, опасливо переглядываясь закрывали за собой дверь.
Едва раздался щелчок собачки, Том тут же сорвал с себя домашний свитер, которым показательно прикрывал огромную размашистую майку с гигантскими рисунками каких-то черепов и всякой прочей абстрактной круговерти и вышвырнул прочь учебник истории нового времени, который держал в руках, делая вид, что до этого был сильно занят уроками.
А Алекс, с многообещающим «гы!», поиграв бровками бодрой уточкой прошлепал в ванную, ставить себе панковский ирокез на голове при помощи какого-то дико вонючего средства для укладки волос.
- Ништяяяяяк! – Хитро переглянувшись, и посмотрев друг на друга, захихикали братья в один голос.
Они, вырывая друг у друга трубку, немедленно полетели названивать Георгу и Густаву.
Это было незадолго до того случая с выездной вечеринкой, родители тогда еще не запрещали мальчикам общаться с их буйными друзьями. Георг, который был немного старше братьев, неделю назад как раз получил права, самым первым из всей их компании. И как только заветная бумажка попала в его загребущие ручонки, он позвонил братьям и Густаву и клятвенно пообещал как-нибудь погрузить их в свою новенькую, только что из салона, тачку и умчать с ними на рассвет, если представится такой случай.
Случай представился через неделю и Том и Алекс, сопя и пыхтя, орали теперь другу в ухо на оба голоса что-то про сваливших родаков и многообещающий ночной тусняк.
Георга, как всегда, долго уговаривать не пришлось и на кодовое слово «халява» он примчался всего через каких-то полчаса, яростно трезвоня в дверь братьев, от которых он жил тогда через две улицы, в приземистом сером строении недалеко от центра. Они все тогда жили в небольшой деревеньке, где ходили все вместе в одну и ту же школу и играли в своей тогда еще любительской группе в гараже у папы Густава. Из всех них у Шафферов был самый большой дом, его родители были врачами и неплохо зарабатывали. И все свое свободное время четверо проводили именно там, играя угарную музыку, валяя дурака и тайком вытаскивая у родителей пиво из подвального помещения.
В ту ночь они долго колесили по округе, весело горланя песни и безумно хохоча, как обкуренные. Это был последний год в школе для Георга и Густава, которые были на год старше братьев. Впереди их уже ждал колледж и свободная взрослая жизнь и Том лишь завидовал их счастью и свободе, самому ему никогда не казалось, что он сможет вырваться из той тесной деревеньки в три дома, где они с братом прожили всю жизнь. Время перемен для них все никак не наступало. А он хотел бы поменять что-то в своей жизни. Ведь там, за четырьмя стенами его пыльной комнатки на втором этаже, был целый огромный мир, который только и ждал, чтобы его открыть. Правда, тогда Том даже не догадывался, что его мечта о другой жизни осуществиться не так уж и нескоро и события буквально через год дадут такой крутой вираж, что впору было попросту выпрыгнуть из окна несущейся на всей скорости в ночной мгле Георговой машины, чтобы только не видеть этого ужаса.
Но он не знал этого тогда и не загадывал, лишь отдаваясь порывам ночного ветра и, высунув голову в окно, кричал, что было сил:
- Ееееееее!! Мы призрачные гонщики ночи!
И в салоне машины снова раздавался взрыв неадекватного смеха, сотрясающий стены.
Наутро, попрощавшись с чиркающим носом по рулю Георгом, вскарабкавшись на коврик у двери в пятом часу, два брата, не чувствуя своего тела, мечтали лишь о том, чтобы ночью кто-нибудь прокрался и поджог школу. Тогда не надо было бы в нее идти всего лишь через два часа.
-Б*я, вот почему у меня ощущение, что я всю ночь вагоны разгружал? – Стонал Алекс, распластавшись на столе и обнимая его, как потерянного родственника.
-Не знаю. У меня тоже… - Глухо вторил ему Том.
Ему тогда пришла в голову идея. Он поднял голову и, пересилив свое желание вечно лежать лбом на столе в кухне, которая всегда пахла какой-то выпечкой и домашним теплом, сползал за гитарой.
- Давай, Алекс. Запевай! – Том стукнул ногой по табуретке брата.
-Иди н*хуй, - беззлобно огрызнулся тот, не поднимая головы.
Том фыркнул и продолжал играть, бодро бренча мелодию их совместной с братом песни. И через секунду тот не выдержал, вступив уже на середине второго куплета своим приятным ломающимся голосом, нарушая тишину занимающегося утра и слушая, как в двери поворачивается ключ вернувшихся из своего путешествия родителей.
Том вскинул голову. Он понял, что снова начал отползать – приятное воспоминание, еще такое свежее в его памяти, уносило в мир теплых сновидений. Да еще эта тишина, этот подозрительно тихий Георг и мечтательно задумавшийся Билл. Том понял, что сейчас точно уснет.
-Блин. Надо проснуться. Вы какие-то нудные оба. Ща за гитарой схожу. Это будет даже круче кофе. – Объявил он и скрылся в коридоре.
Музыка всегда помогала немного ожить и прийти в себя.
Билл вздрогнул от этого звука, выныривая из своих размышлений и посмотрел на Тома.
Руки, парня изящно зажимали струны, такие тонкие и смуглые, перебирая аккорды, перелетая то вверх, то вниз по грифу гитары, будто поглаживая его. Билл слушал очень внимательно, он впервые видел такой инструмент, но то, какую музыку он издавал, как Том прижимал его к себе, согнув ноги в коленях, как опускал ресницы, заставило волосы зашевелиться на шее. Билл смотрел во все глаза на парня и не мог поверить, как человек мог играть что-то столь прекрасное. Даже тупоголовый Орфей, которого все считали зае*ись каким даровитым музыкантом и падали в восторженные обмороки в его блондинистом присутствии, был не так уж прекрасен в сравнении. Только и знал себе, как на своей арфочке зудеть днями и ночами с томной мордой лица, зануда. А Том… Он играл какую-то спокойную, хотя и бодрую мелодию, такую живую и красивую, что казалось, вся кухня наполнилась музыкой. А заодно и все тело Билла. К его удивлению, утренний сонный Георг даже и ухом не повел, все продолжал себе пить свой кофе, даже не поднимая глаз от газеты.
А вот Вильгельм свои глаза оторвать не мог. Он смотрел на человека, слегка прикрывшего веки и радовался, что ни Георг ни Том на него сейчас не смотрят. Он, как прикованный следил за этими руками, которые будто порхали, быстро и четко, зажимая струны и Биллу казалось, будто музыка звучала у него в голове. Он обратил внимание, что у Тома на руках были выступающие вены, они ничуть не портили картину, наоборот, эта красивая кожа и тонкие пальцы будто дополняли инструмент, сливаясь с ним воедино. И Билл, часто-часто захлопал глазами, стараясь смахнуть наваждение, не поддаться ему. Но сделать он собой ничего не мог, мелодия захватила все его существо, и он вообще потерял время, не видя ничего вокруг, лишь эти тонкие пальцы на струнах, которые словно трогали его за оголенные нервы. Прошло бог знает сколько времени, когда он решил, наконец, оторвать взгляд, и тут его будто молнией ударило, он понял, что Том все это время неотрывно и пристально смотрел на него.
Билл вспыхнул, будто спичка. От этого взгляда, направленного прямо на него, Ангелу что-то резко поплохело. Карие глаза напротив, казалось, знали все его секреты теперь, когда музыка звучала в кухне. Это было будто какое-то волшебство, Биллу показалось что Том неведомым образом мог слышать все, о чем он думает. Билл послушно улетал в мир этой мелодии, позволяя ей вести себя. Он облизал сухие губы и Том, отводя пронизывающий взгляд, подмигнул ему, хитро улыбаясь.
- Билл, ты чего застыл? Ты ведь петь умеешь? – нарушил все-таки эту идиллию человек, вторгаясь в сознание Ангела своим бархатистым голосом.
Георг, который до этого не вел и ухом и не замечал этих взглядов через весь стол, заинтересованно поднял голову и уставился на Билла. Тот немедленно стушевался.
-Я…Да так… В хоре было дело.
Он не стал распространяться, что мерзкий Давид гонял его на занятия почти каждый день, петь ужасные псалмы, которые, по его мнению, были чудесной Райской музыкой, а на самом деле были ужасными занудными заунывными завываниями ста пытаемых кошек, от которых в округе кисло молоко на мили вокруг.
-Спой нам! - Том немного оживился. – Ты вчера обещал!
-Не думаю, что стоит, я фальшивлю, так мне мой учитель постоянно говорил.
Билл опять же старался не упоминать, что в хоре он нарочно завывал так, чтобы его было слышно громче всех и чтобы учитель, пожилой эфемерный муж, с крючковатым носом и блеклыми крыльями, быстрее разозлился и выгнал его вон. После этого, наконец, можно было идти и заниматься чем-нибудь нормальным.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |