Жанр: Фантастика, эротика 15 страница

- Конечно, не сказал, - усмехнулся персилианин, - Кому ж в голову придет, что айверт сам к хозяину целоваться полезет?!

Он задумчиво провел пальцами по мягким податливым губам, и маленький инопланетянин начал целовать его пальцы... уже без страсти, просто с нежностью. Мика все никак не отпускало. Затуманенному сознанию казалось, что за пределами объятий этого божества с серебристо-сиреневыми волосами его ждет только бездна отчаяния, одиночества и боли. Кан заметил, что по мордочке инопланетянина текут слезы.

- Эй, тебе плохо? Ну что еще такое, а? Эй? - он ласково пощекотал его, а тот в ответ сильнее прижался к нему, обхватив руками, и задрожал.

- Так, передозировка, кажется, - констатировал Кан, подумывая, не пора ли его уже в мед-блок тащить, - Слышь, ты в следующий раз не глотай, понятно? Ох, ничего тебе сейчас непонятно!

Это было забавно и в то же время... Кан почувствовал себя как-то странно. По его рассчетам он уже давно должен был сидеть в кают-компании и перекидываться с парнями в кротч. И ему уже совершенно ничего не мешало оставить тут раба приходить в себя и пойти в кают-компанию. От Мика он уже абсолютно ничего не хотел - они итак уже с самого утра в постели кувыркались. Но почему-то Кан продолжал сидеть тут с Миком на руках и как ни странно испытывать при этом весьма приятные ощущения, хотя сексуального желания уже было ноль. Впрочем, Кан быстро нашел этому разумное объяснение... он ведь если постарается мог пользоваться эмпатией, а кому же не будет приятно чувствовать себя божеством. Он вздохнул, снял с себя Мика и сходил к бару за эттоксой, которую он решил припасти у себя в каюте на всякий случай.

- На-ка выпей. Надеюсь, это поможет, - Кан представил как он объясняет камаргу, чем отравился инопланетянин и его перекосило от одной мысли об этом. Он снова взял Мика на руки, заставил его выпить полбутылки эттоксы, дальше оставалось только ждать эффекта.

Мик осознал, что сам всем телом прижимается к персилианину и шепчет вещи, которые он бы ни за что не хотел сказать тому, кого вынужден называть хозяином.

"Боже, хорошо что, он не знает французского! - подумал землянин, - Как же это противно себя не контролировать! Мало того, что я физически не могу ему сопротивляться, так еще потом крышу сносит неимоверно, и я вообще черт знает во что превращаюсь! Господи, только бы я еще и по-персилиански ему этого не сказал!".

Мик отпустил руки и медленно поднял голову.

- Хозяин, кажется, я...

- Ну что, оклемался? У тебя передозировка была. Ну если ты знаешь, что у тебя от моей спермы крышу сносит, даже если она чуть-чуть в кишечник попадает, глотать-то зачем было? Или пристрастился уже?

- Я не подумал, - Мик почувствовал, как лицо заливается краской.

- Ну, это верно. Вряд ли ты в этот момент думал, - Кан не сдержал довольной улыбки. Маленький инопланетянин это делал не только ради того, чтобы ублажить хозяина, он сам от этого кайфовал так, что аж постанывал. И когда Кан решил проверить возбужден ли он, то испачкал себе руку, - Давай-ка обедать, шуршик, или ты уже... наелся?

Мик еще гуще покраснел и начал одеваться.

После обеда Кан заглянул в кают-компанию. Крипсы неспеша попивали двик и перекидывались в кротч. Появление капитана было ознаменовано пьяными воплями и похабными шуточками относительно причины столь позднего вылезания из постели. Кан цинично усмехнулся и бросил пару ехидных замечаний, вызвавших взрывы нетрезвого смеха. Кротч он не любил, но Кан был капитаном и хорошим капитаном. Команда разнузданых крипсов любила своего лорда и чтобы эту любовь поддерживать, необходимо было вести свою политику. С крипсами надо было держать дистанцию и в то же время ни в коем случае не дать им почувствовать ни тени пренебрежения - сейчас уже не те времена, и он не лорд в своем марче, а капитан пиратского корабля, находящегося неимоверно далеко от Персиля с его лордами. Пираты все были братьями, только капитан был им старшим братом. Кан подавил зевоту и скинул карты. Он проиграл, но ему на это было глубоко плевать. Он поймал себя на том, что предпочел бы сейчас играть в фашрати с Миком.

- Скучаешь, кэп? - криво усмехнулся Декрис, крутя в зубах уже изрядно измочаленную жевательную палочку, - А хочешь поиграть на интерес? Так чтобы скучно не было, а?

Кан невозмутимо посмотрел на него и только приподнял бровь.

- На твоего мальчишку, - Декрис осклабился еще шире.

- А с твоей стороны что? - губы капитана растянулись в неприятной улыбке.

- А что ты хочешь? - глаза пирата азартно заблестели.

Кан равнодушно пожал плечами и зевнул уже демонстративно, красуясь острым оскалом лорда.

- Как насчет моего красноглазого интерверта? - предложил Декрис, - Ты еще спрашивал, где я такого достал?

- Я не пользуюсь чужими вещами в постели и тебе не советую. Это негигиенично. Сходи к нашему очаровательному доктору, он тебе про это расскажет в более ярких красках, - Кан поднялся из-за стола, - Отдыхайте, ребята, а я пойду проверю, чем вахта занимается.

- Ах, вот, значит, как! Наш лорд, оказывается, из брезгливых. А мы, значит, для него недостаточны чистые, - негромко процедил Декрис.

Кан медленно повернулся к нему и смерил его непроницаемым взглядом мгновенно заледеневших глаз.

- Ты, правда, так считаешь? - спросил капитан тоном, от которого дыхание могло бы замерзнуть, - Считаешь меня здесь лордом? А их всех кем? Крипсами? Рабами? - он обвел рукой притихших пиратов, - Тогда какого шерца ты делаешь на нашем корабле? Делишь с нами кров, пищу, добычу, доверяешь нам прикрывать твою спину в бою, все только потому, что тебе приказал лорд? Я тебе этого не приказывал. Здесь все по доброй воле! Можешь сойти прямо сейчас, я не возражаю, - Кан подарил ему одну из своих самых "добрых" улыбок.

Все взгляды повернулись к Декрису, крайне недовольные взгляды, в которых из глубины поднималась память далеких веков, когда вместо инопланетян рабами были персилианские крипсы.

- Да ты че, кэп? - Декрис выдавил кривую усмешку, - Я ж пошутил! Забыл, что ты не любишь шуток на тему твоего происхождения!

- Мне не нравится твое чувство юмора, Декрис, - сообщил ему Кан, - и, поверь мне, это связано отнюдь не с происхождением. Купи себе марч и тоже будешь лордом называться. Хочешь, я тебе даже свой продам? Я его недавно только выкупил и не успел еще привыкнуть, так что мне похеш, где литч выращивать. Лишь бы марч доходы приносил.

- Да на кой мне марч?! - отозвался Декрис с преувеличенной бравадой, - Лучше я буду ходить в экспедиции. У меня ведь такой справедливый капитан!

"Вот ведь зараза! - мысленно выругался Кан, - Хеш, я тебя еще возьму в экспедицию! И попробуй мне только попытаться отомстить! Собственными руками хребет переломаю, вонючая крипская душонка!"

В ответ он только выдал улыбку, похожую больше на оскал. У марчестеров клыки были чуть длиннее и острее, чем у крипсов, поэтому у богатых представителей низших рас пошла мода на мариниевые клыки - дабы тоже можно было ответить таким оскалом. Кан мог поспорить, что однажды Декрис себе сделает такие же - когда сможет донести до ювелира деньги мимо кабаков и борделей. Иногда крипсы делали себе мариниевые импланты даже длиннее, чем у лордов. Интересно, помнили ли они, у КОГО на Персиле были самые длинные клыки, и чем эта раса кончила?!

Кан шел по коридору твердой, но ненапряженной походкой. То, что он злился, выдавали только источавшие арктический холод глаза. Яблоко раздора следовало выбросить...

Мик валялся на диване, закинув ноги на подлокотник. Было скучно, но в пищеблок, где собирались рабы, идти тоже не хотелось. Мик никогда общительностью не отличался, а сочувствующие взгляды, которые к тому же были, по его мнению, безосновательны, его напрягали. Даже разговоры с Диако ему последнее время были в тягость. Девушка относила его мрачное выражение лица насчет издевательств со стороны хозяина и начинала ему советовать, как наиболее безболезненно это пережить. На самом деле Мику ужасно хотелось с кем-нибудь поговорить о том, что происходит, но он этого боялся, да и вряд ли инопланетянка могла его понять. Его беспокоило то, ЧТО он начинал лепетать на французском персилианину, как только у него отключались тормоза. Ему хотелось сгореть от стыда при мысли, что это может оказаться правдой. Ведь не зря говорят, что у трезвого на уме... Мику хотелось бы рассказать об этом кому-нибудь и услышать что-то вроде "Ой, я попьяни и не такое могу сморозить, а потом на утро и имени его не вспомнить". Но от Диако он вряд ли мог такое услышать. Дэну он бы ничего подобного не рассказал ни за что на свете. Салли! Вот с кем бы ему хотелось сейчас поговорить. Да, в ее устах эта фраза звучала бы как надо! И Мик бы ей поверил, обязательно... Но вот беда, он подозревал, что Салли бы сказала ему на его излияния совсем другое. Она ведь хорошо разбиралась в людях, не смотря на ее замкнутость.

"А может, потому и была такой замкнутой именно потому, что хорошо разбиралась в людях" - добавил про себя Мик.

Он мысленно чертыхнулся, услышав открывающуюся дверь. Ну, какого дьявола капитана принесло в каюту так рано?! Он ведь час назад ушел, не больше. Мик кувырком скатился с дивана и встретил взгляд персилианина. От этого взгляда у него внутри что-то испуганно сжалось и задрожало, окатывая дождем неприятных мурашек.

Кан молча прошел к креслу напротив дивана и сел, разглядывая раба.

- Принести Вам выпить, хозяин? - неуверенным голосом спросил Мик.

Получив едва заметный кивок, Мик поспешно отправился к бару, малодушно радуясь, что хоть ненадолго избавился от тяжелого взгляда капитана. Персилианин взял стакан, продолжая смотреть на то место, где только что сидел землянин. У Мика в душе заворочалось нехорошее предчувствие. Он снова мысленно выругался, потому что осознал, что боится вовсе не наказания.

- Хозяин, простите меня, - тихо сказал он.

- За что? - холодно поинтересовался персилианин.

- Я, наверное, не должен был сидеть на Вашем диване без разрешения.

Кан покачал головой.

- Ответ неверный. Знаешь, что я с тобой сделаю, если однажды войду сюда не один, и ты будешь валяться на моей мебели?

- Накажите.

Персилианин снова покачал головой.

- Убьете? - недоверчиво спросил Мик.

- Вышвырну за борт, - бесстрастно отозвался персилианин.

- Я все понял. Я больше никогда...

Кан остановил его взмахом руки:

- И знаешь почему?

Мик помолчал, кусая губы.

- Авторитет у команды? - еле слышно ответил он.

- Как ты смеешь вообще такое говорить? - но голос персилианина по-прежнему оставался спокойным.

- Простите...

- Мик, можешь мне сказать, кто я тебе?

- Хозяин.

- А хозяин ЧЕГО я?

Мик недоуменно посмотрел на персилианина.

- Отлично! Ответа ты не знаешь! - Кан отпил двика и взглянул на землянина, - Наказывают тех, от кого хотят чего-то добиться. Послушания, уважения... Вещь не наказывают, вещь выбрасывают, если она не годится. А наказание, Мик, исходит из эмоций... из не-без-раз-ли-чи-я.

- Я понял, хозяин, - "вот почему он меня не бьет" - подумал Мик, - "а ты себе что-то возомнил, да?" - прокомментировал внутренний голос, - Я вещь, а Вы ее хозяин. Хозяин своей вещи.

- Ого! Прямо титул! Хозяин своей вещи! Я хозяин своих вещей и предполагается, что ты просто одна из них. Но ведь ты этого не чувствуешь, верно? Ты думаешь, что если я тебя вместо наказания ставлю в твою любимую позу, то это значит, что ты не просто вещь для меня. Верно?

Мик молчал, ощущая, как горят щеки и уши.

- Наказание от лорда это честь, - продолжал Кан, - Потому что лорды обычно не объясняют своих правил. Они просто убивают тех, кто их нарушил. А оставшимся в живых приходится догадываться самим, что нарушили те, кому не повезло. Это создает вокруг лорда определенный круг поведения и сберегает ему много нервов и сил. Если бы мы вели себя по-другому, то возможно не были бы господствующей расой. Да, мы физически сильнее крипсов, но нас меньше, гораздо меньше, чем их. А теперь вопрос, какого шерца мне хочется тебя наказать? И еще более шипастого шерца я тебе эти правила берусь объяснять? Какого, тха цше, хеша я тебе вообще все это говорю?

Мик почти физически почувствовал обдавший его гнев персилианина. Дело было далеко не в том, что Мик позволил себе поваляться на диване. Это он отлично понимал. За чужое небезразличие прощения просить бесполезно.

- Вы меня выбросите за борт прямо сейчас? - внезапно севшим голосом выдавил Мик.

- С чего это вдруг? - персилианин усмехнулся и его усмешка Мику не понравилась, - Может, потому, что я устыжусь... нет, ИСПУГАЮСЬ своих чувств к рабу? Думаешь, я такой слабохарактерный тип? Который от одной мысли, что может влюбиться в раба, решит от него избавиться от греха подальше? - Кан вдруг рассмеялся, недавно прорезавшийся гнев показался иллюзией, - Я не какой-нибудь крипс, изображающий из себя крутого господина! Я лорд, а лордам плевать на правила и уж тем более плевать на то, что о них думают крипсы! Моя вещь, где хочу там и валяется! - персилианин схватил Мика за ворот рубашки и подтащил к себе вплотную, - Что хочу, то и позволяю! И выброшу только, когда надоест! Так что, давай-ка, постарайся!

Он швырнул Мика на пол у своих ног и недвусмысленно раздвинул колени, откинувшись на спинку кресла и попивая двик.

"Что ж правильно, какой смысл избивать, если ты не садист?! - со злостью подумал Мик, - Если можно поставить на место и еще и удовольствие от этого получить! Эгоистичная скотина! Лучше бы избил! Так ведь, черт бы его побрал, побои от него, значит, честь! Как ему удается все вот так поворачивать? Вот ведь гад! А что если я пошлю его к черту и может выбросить меня за борт, сволочь!"

Мик поднял на персилианина злые глаза и увидел, что тот улыбается.

- Не хочешь? А в чем дело? - медовым голосом спросил Кан, - Тебе же еще утром нравилось. Или утром ты считал себя любовником? А сейчас, когда тебе напомнили, что ты вещь, решил мне доказать обратное? Хорошо подумал?

Мику пришлось собрать всю свою волю, чтобы выдержать взгляд персилианина, больше всего нервировало то, что тот улыбается.

- Надо было все-таки проиграть тебя в карты Декрису, - кивнул Кан. - Лишился бы сразу двух заноз в заднице.

Мик изменился в лице, он как-то забыл, что кроме быстрого полета за борт существует еще другая альтернатива. Он сломался и, отведя глаза, уткнулся лицом себе в плечо.

"Я успею покончить с собой. Как только он выйдет... А что если он отволочет меня к этому Декрису сразу же? Значит, покончу с собой после того, как тот меня изнасилует! Не вечно же он будет сидеть в своей каюте! - Мик судорожно втянул воздух, невыносимо хотелось заплакать, но это уж совсем отвратительно бы выглядело. Он зажмурился и сильнее вжался в свое плечо, - Перетерплю эту мерзость и покончу с собой... вместо того, чтобы просто еще раз сделать то, что уже не раз делал и даже с удовольствием... И кому я что этим докажу? Кандагеру? Смешно! Он уже через час обо мне и не вспомнит. Себе? Что я докажу себе? Что я готов покончить с собой, если ко мне прикоснется кто-то кроме Кандагера? Что то, что я позволяю делать с собой ему, я больше ни от кого не хочу выносить? Умереть после того, как меня изнасилует другой, потому что я в очередной раз не захотел ублажить..."

- Не надо, хозяин, я все сделаю, - услышал он собственный голос.

Пальцы персилианина взяли его за подбородок и, приподняв ему лицо, заставили смотреть в серые глаза, в которых плескалась неожиданно незлая насмешка.

"Как им все-таки легко манипулировать, - отметил про себя Кан, - Совершенно не понимает моего поведения. Ну и слава Тоиру, а то давно бы уже на шею сел и пришлось бы от него избавляться. Зачем я его так распускаю? Шерц, надо быть с ним пожестче, а то это плохо кончится.".

- Не играй со мной в эти игры, Мик. Все равно проиграешь, - ласково сказал персилианин и отпустил его лицо, - Давай, Мик! Не выпендривайся! - он расстегнул штаны.

Мик на коленях подполз к нему ближе.

- Обойдемся без прелюдий, - Кан выпустил свой член и тут же прерывисто ахнул, когда горячие чуть дрожащие губы обхватили его плоть. А он вообще-то думал, что это может затянуться надолго, учитывая, сколько они прокувыркались в постели утром. Кан медленно и очень осторожно поставил стакан на столик. А потом вцепился в подлокотники, надеясь, что Мик этого не заметит. Под закрытыми веками разлились разноцветные пятна.

"Ох, что ж ты творишь! - Кан пытался сдержать нетерпеливое рычание, - Можно подумать, мне первый раз в жизни минет делают!"

- Тха, Мик! А когда ты злишься, ты делаешь это еще лучше! - выдохнул он. В ответ на эту реплику губы на его члене сжались еще сильнее. Кан вздрогнул всем телом, ощутив мимолетное прикосновение зубов. Но он был уверен, что Мик ему больно не сделает. Не смотря на то, что маленький инопланетянин действительно злился, но это каким-то непостижимым для персилианина образом не сочеталось с агрессией. Почему-то злость причиняла боль самому Мику, но он не испытывал желания изувечить своего мучителя. Напротив, от него исходило ощущение растерянности и беспомощности. Кан не мог надолго сосредоточиться на эмоциях маленького инопланетянина - ввиду обстоятельств ему было несколько не до этого. Он, наконец, позволил себе издать рычание, рвавшееся из его горла. Звук был животным, первобытным. Кану ужасно хотелось зарыться пальцами в мягкие волосы Мика, но он поборол это желание. Больший физический контакт не для воспитательных моментов. Он заставил себя откинуться в кресле и позволить рабу сделать все самостоятельно.

- Умничка, Декрис обойдется! - сказал Кан, когда смог восстановить дыхание, и потрепал парня по волосам, - Держи салфетку, не глотай, а то мне на тебя эттоксы не напастись.

Мик сплюнул в салфетку и скомкал ее в кулаке.

- Мик, просвети меня, почему утром, когда я просто попросил тебя это сделать, ты даже кончил в процессе. А сейчас, когда я спозиционировал это как наказание, у тебя это вызвало такое отвращение?

Мик молчал, опустив голову.

- Ты бы предпочел, чтобы я тебя избил?

- Да, - хрипло ответил он.

Кан пожал плечами и поднялся с кресла. Он сам налил себе двика и продолжил расспросы:

- Тогда почему ты боишься, что я отдам тебя кому-то другому, больше, чем выброшу за борт? Декрис бы тебя за вольности просто избил и даже трахать не стал, оставил бы в углу отходить и взял себе девку. Он бы с тобой обращался так, как ты и хочешь. Крипсы на моральные издевательства не особо способны, для этого надо мозги иметь.

- Лучше я сделаю Вам еще один, - Мик нервно сглотнул, - минет.

- Да-а-а? А почему только один? - усмехнулся Кан.

- Хорошо - сколько пожелаете, хозяин.

- Гм, мой член по-прежнему действует на тебя лучше шокера в дисциплинарных целях, - хохотнул Кан, - Да-а, забавный ты зверек, шуршик. То смотришь с ненавистью, то умоляешь не отдавать никому. И как мне тебя понимать?

- Разве вещь надо понимать?

- Ммм, вот как ты теперь заговорил! Значит, все-таки хоть что-то доходит, - Кан сделал глоток двика, - А я любознательный, в детстве все игрушки разбирал - всегда было интересно, как они устроены. Ну, так как?

- Я просто глупо себя веду вот и все. Забываю, что я вещь... Но если уж быть вещью, то лучше не переходящей из рук в руки.

- И это все?

- Что еще, хозяин?

- Я хотел услышать, что ты хочешь быть именно МОЕЙ вещью, - Кан спросил себя, на кой шерц он это сказал. И вразумительного ответа не получил.

- Вы же и так это знаете, - Мик вздохнул, персилианину опять удалось его сломать... да еще так просто. И чего он ерепенится, ведь знает, что все всегда заканчивается одинаково... разве что в разных позах. Правда, сегодня было особенно унизительно... хотя что тут унизительного? Он это уже не раз делал, а первый раз так и вовсе по собственной инициативе.

Кан молча разглядывал сгорбленную фигуру на полу.

"Хороший у вас, должно быть, мир, если ты не знаешь, что с тем, кого считают вещью, обращаются как с вещью, а не говорят об этом, - он мысленно вздохнул. - Самое главное правило воспитания, никогда не давать пустых угроз. А я ведь, пора себе уже признаться, его нарушаю, и что я буду делать, если ты об этом догадаешься? Эх, шуршик, что-то все становится не таким уж простым, как хотелось бы".

Кодекс выживания лорда гласил, что ни с кем и никогда нельзя расслабляться, если хочешь быть сверху. А Кану хотелось расслабиться... очень... и он мог бы себе позволить это сделать, если бы потом смог запросто вышвырнуть этого парня за борт.

Капитан завалился на постель, включил визор и выбрал первый попавшийся фильм. Он иногда поглядывал, что там делает Мик. Маленький инопланетянин продолжал, сгорбившись, сидеть на полу в той же позе, в которой он его оставил.

- Ну и что? Так и будешь там сидеть? - не выдержал Кан, - Валяй, можешь сидеть так, сколько влезет! Но учти, мне это не... меня это совсем не забавляет. А ты, думаю, догадываешься, что будет, если... ты мне надоешь. Пора бы уже определиться, Мик, кем или чем ты тут хочешь быть. Мне больше делать как будто нечего, кроме как тебя воспитывать! Поверь мне, у меня достаточная самооценка, чтобы не иметь необходимости повышать ее столь грязными методами. А в этом мире полно ласковых и послушных рабов.

Мик вздрогнул. Персилианин был прав, он ведет себя непоследовательно. То вылизывает своего хозяина, то пытается устраивать дурацкие демонстрации, что он что-то из себя представляет. И ведь еще ни одну из таких демонстраций ему до конца довести не удалось. Он ломается, легко, как спичка, стоит хозяину чуть сильнее на него нажать. Глупее поведения придумать сложно. Пора было определяться. Либо вспомнить о своем человеческом достоинстве и тогда ему придется перетерпеть очень многое, а не сможет - значит, покончить с собой. Можно еще попытаться довести Кандагера до того, чтобы он собственными руками вышвырнул его за борт. Либо смириться с участью раба и вести себя соответственно. Быть послушной вещью для своего хозяина.

"Не прикидывайся, что тебе так сложно сделать этот выбор, Мик, - сказал он себе, - И что тебе так невыносимо будет исполнять роль его вещи. На самом деле, ты сделал этот выбор уже давно. Осталось только прекратить выпендриваться и вести себя в соответствии с этим выбором. Ты не способен быть героем. Кишка у тебя тонка! Ты жертва, Мик. И признайся честно, ведь тебе это даже нравится".

Мик поднял голову и посмотрел на персилианина. Не было в его душе желания его убить - уничтожить своего врага. Не был для него Кандагер воплощением зла, что бы ни пытался кричать ему по этому поводу разум. Нет, на самом деле его душа желала, чтобы Кандагер сейчас подошел к нему, взял на руки и прижал к себе, шепча на ушко что-нибудь ласковое. Мик мог сколько угодно презирать себя за это, но это не отменяло того, что ему действительно этого хотелось. И даже когда Кандагер унижал его - Мику казалось, что не это настоящее. Что настоящее, когда тот с ним нежен.

"Хорошо, я сделал свой выбор", - Мик медленно поднялся и подошел к постели. Секунду помедлил в нерешительности и опустился на пол. Он положил голову на край постели возле ног персилианина и отрешенно уставился в экран визора. Кан посмотрел на сию идиллическую картинку и невольно улыбнулся.

- Ладно, давай уж иди сюда, - негромко позвал он его и похлопал рукой по покрывалу рядом с собой.

Мик забрался на постель и улегся возле персилианина, осторожно устроив голову у него на коленях. Кан усмехнулся еще шире, зарылся пальцами ему в волосы и стал их медленно перебирать.

- Вот и умница, шуршик! Ты ведь у меня умный мальчик, да? И ласковый. Ты мой, Мик?

- Да, хозяин, - Мик потерся щекой о его колено. Делать то, чего от него ждут, оказалось, совсем несложно.

- Ты же знаешь, что на такие вопросы я люблю конкретные ответы.

- Я Ваш, хозяин.

- Этого мало, Мик, - персилианин сгреб в ладонь его волосы, но так чтобы не сделать слишком больно.

- Я Ваша вещь, хозяин. Я хочу быть именно Вашей вещью, - послушно выдал Мик.

- А сейчас я хочу, чтобы ты, как следует, подумал и сказал правду, а не то, что я хочу услышать, - Кан мягко выпустил его волосы и оставил на некоторое время в покое.

Персилианин опять был прав. Вещью Мик себя почувствовать не мог... и не хотел. Но ведь он уже решил, что будет делать все, что от него требуется, чтобы остаться с Кандагером.

- Я Ваш раб, хозяин.

- Ладно, в это поверю, - Кан погладил парня по спине, - Теперь тебе осталось понять, что рабы это вещи, и тогда все будет нормально.

Мик закрыл глаза, словно таким образом можно было ненадолго выключить реальность. Нормально никогда не будет, потому что не может это быть нормальным.

Глава 8

- Кир, как же Вам это удалось? - Риель потрясенно покачал головой, глядя в темные глаза. Персилианин жмурился как довольный кот, греющийся на солнышке. И Риель испытывал очень странное ощущение, словно что-то огромное, теплое и мягкое касалось его души.

Они сидели в роскошном зале "Марибэстоля" - одного из самых блистательных заведений Локлетте. Как Кирсагеру удалось заказать здесь столик - он ведь сенатор Персиля, а не Фарезана - Риель уже не спрашивал. То, что этот темноглазый персилианин мог творить и не такие чудеса, мернль уже убедился.

- Что удалось? - лукаво улыбнулся Кир, - Зазвать Вас на свидание в роскошный ресторан? О, это было невероятно сложно! Мне пришлось рисковать жизнью, гоняясь за Вами по пустыне, но и этого оказалось мало. Я притащил Вам букет самых редких цветов Персиля, но чуть не получил этим шикарным веником по физиономии. Тогда я понял, что придется совершить какой-нибудь более впечатляющий подвиг, и мне пришлось убедить персилианских лордов, чтобы они разрешили моему дорогому сенатору отбирать от них марчи за плохое поведение.

- Кир! - Риель не выдержал и рассмеялся, - Ну серьезно, как Вам удалось буквально за несколько минут убедить их проголосовать за такую поправку?

- А Вы не заметили, мой дорогой сенатор, что я владею даром убеждения?

- Это мягко сказано.

Кир в ответ только продолжал загадочно улыбаться, водя пальцами по краю стеклянного бокала.

- Кир, мне показалось, или... у Вас действительно какой-то редкий для персилианина дар? - Риеля так и подмывало прямо спросить про экстраэмпатию, но эта мысль ему казалась настолько невероятной, что вслух он это слово так и не произнес.

- Ри-иель, уж не думаете ли Вы, что я... даже обладай я чем-то таким... рискнул бы таким способом влиять на персилианских сенаторов??? Вы, видимо, недостаточно знаете лордов... Мне еще есть для чего жить на этом свете, - его глаза вдруг на миг стали очень серьезными.

Риель вспомнил его странные слова про власть над ним, которую мог бы обрести мернль, если бы знал... что???

- Я не про персилианских сенаторов... я... про себя.

- Вы считаете, что просто так не можете... симпатизировать персилианину? Только через психотропное воздействие?

- Да нет, я не об этом совсем! - Риель смутился, - Кроме дара убеждения, у Вас еще потрясающая способность уводить разговор в нужную Вам сторону!

- Годы практики. И весьма полезный для политика талант. Хотите, могу давать Вам частные уроки? - Кир расплылся в такой широкой улыбке, что стали видны клыки.

Риель решил не поддаваться на провокацию:

- Понятно, Вы не хотите выдавать свои секреты. И я не вправе этого требовать. Можно было просто сказать, что Вы не хотите отвечать на этот вопрос.

- Скажем так, я предпочитаю оставаться для Вас немного загадочным. Так у меня больше шансов зазвать Вас на еще одно свидание.

- А я предпочитаю воспринимать это как очередную Вашу шутку.

- Шутку?

- Я надеюсь, Вы насчет свиданий не всерьез?

Кирсагер подчеркнуто сокрушенно вздохнул:

- Ну почему бы мне не помечтать?

- То, о чем Вы мечтаете, невозможно. Мернль и персилианин абсолютно физиологически несовместимы.

- Во-первых, мой дорогой сенатор, Вы не знаете, о чем я мечтаю. Во-вторых, насчет того, что ВЫ подумали... если два существа хотят доставить друг другу удовольствие, то физиологическая совместимость для этого необязательна, достаточно лишь желания это сделать.

- Я не хочу продолжать разговор на эту тему.

- Слушаюсь и повинуюсь, нер камблиэрэ, ни одного слова больше о физиологии и удовольствиях.

Но последние слова он произнес таким тоном, что у Риеля пульс участился.

- Простите, как Вы меня назвали? - спросил мернль, чтобы перевести беседу на что-нибудь нейтральное.

- Нер камблиэрэ? Это на древнем наречии. Означает мой... господин, наверное, но это не точно. Господин это для раба, а это другое слово. Так обращались лорды к своим... покровителям, можно сказать.

- Вы увлекаетесь историей?

- Да. Свою историю стоит знать. Это путь, чтобы понять свой народ и избежать ошибок прошлого на пути в будущее.

- Когда я Вас слушаю, мне кажется, что либо я до сих пор действительно плохо знал персилиан, либо Вы не персилианин.

- Возможно, Вы правы.

- И какой же ответ верен?

- О, а Вы сомневаетесь, что я персилианин? - развеселился Кир.

Риель смущенно улыбнулся и пожал плечами:

- Я с Вами уже ни в чем не уверен...

- Так значит, надежда у меня все-таки есть.

Риель воздел очи к небу... то есть к потолку - возражать было чревато противоположным эффектом - Кирсагер тут же объявил бы об укреплении оных надежд. Впрочем, Риель сомневался, что он вообще понимает намерения этого странного персилианина.

Дата добавления: 2015-09-29