Я живой человек, не странно, что я пишу об утраченном, а потерять, как известно, можно как по глупости, так и по судьбе. Все слова написанные ниже посвящаются моему милому брату и мистеру По. 14 страница

- Джоэль, родной, ты что уже нашел Яна?-

- Он умирает… у него сердце не бьется… -

- Что?! Где вы?! –

- М..Мы за кустами, вон… я тебя вижу…! -

Подобрав ингалятор, брошенный на асфальте рядом с живой изгородью, девушка подбежала к Джоэлю, присаживаясь рядом с Яном. Истязая грудь парня, целуя его ледяные губы под нелепым предлогом искусственного дыхания, вдавливая в него несколько дозировок препарата, Адэль тихо всхлипывала, не добиваясь от капризного умершего ответной реакции на ее помощь.

Даже в моей смерти не нашлось любви, отчаянных, осознанных слез, просьб вернуться и робких коротких поцелуев моих висков, резко опротивевших всем вокруг. Лишенный этого чувства, я лежал на траве, окруженный шокированными взглядами двух предателей, только теперь несмело оглядывавшихся на изодранную тетрадь, торчавшую из моей сумки. Сейчас, уже не цеплявшийся за свое тело я старался понять то, где же теперь я мог присесть или прилечь, не видя ни себя, ни Акиру.. я тихо стонал, увязая в неясности своего положения. Я не мог предполагать, не осмеливался гадать или додумывать о своей смерти, просто закрыл свои возможные глаза, вновь открывая их через несколько секунд. Слабо улыбнувшись заплаканным глазам Адэль, я пожелал вновь отключиться, стараясь как можно дольше оставаться несчастным бедняжкой Яном, а не ублюдком Далтоном, испортившим кому-то жизнь. Мои ресницы дрожали, тело изгибалось от тошнотворного озноба, полюбившегося мною лишь из-за осознания вновь подаренной жизни. Я не понимал решения неба, ведь больше не страшась смерти, я не старался измениться. Неосознанно сжимая ладонь Морэля в руке, я закашлялся, вбирая отравленный сознанием воздух. Ушибленные обмороком легкие болели, но, смотря в ее глаза, зажмурившиеся от страха, я забывался, принимая первую в жизни ошибку, которую я пообещал исправить. Я был любим и любил, на меня не смотрели сотни и тысячи глаз, рядом со мной сидели двое, лишь двое нужные, необходимые мне. Спустя пару часов я смог встать и нормально идти, дойдя до полицейского участка, я подал заявление на своего отца и затем вышел на улицу, всматриваясь в силуэты вновь решившихся на долгосрочную измену. Сидя на скамейке в сквере, на другой стороне авеню, Джоэль и Акира обнимали друг друга, изредка соприкасаясь губами и подтверждая наконец нелживые чувства друг к другу. Обсуждая меня, они вновь и вновь улыбались, мечтая о жизни и сексе втроем. Они были несерьезными, безответственными детьми, а я, познавший любовь, был кем-то, кто не решился вновь встать перед их глазами. Достав кредитку, на которой еще оставались деньги, я усмехнулся, в последний раз всматриваясь в лица полюбившихся мне и спрыгивая с парапета. Заметив меня, Адэль вскочила со скамейки, стыдливо отдергивая свою руку, ранее согреваемую дыханием Морэля. Заметив то, как махнув им обоим, я исчез в салоне такси, девушка слабо улыбнулась, краснея от смешанных чувств.

- На нас он научился, а теперь… полюбит –

Шепнула она, провожая машину взглядом и падая обратно на скамейку. Молчаливо кивнув в ответ, Джоэль поцеловал свою возможную молодую жену, никогда больше не вспоминая про синеглазого парня, со временем лишенного имени.

Эпилог

- Август, иди к папе… -

Шепнул я, вытягивая руки перед собой спустя несколько месяцев судебных разбирательств. Подхватив годовалого сына, я улыбнулся, наконец понимая небо и улыбаясь хмурым мартовским облакам. От моего сына пахло сухим разводимым молоком, чужими женскими духами и банановой кожурой, которую он грыз во время вынесения вердикта судьи. Крохотный мальчишка на моих руках был невероятно красивым, его лицо показывало мне о том, каким был сам я когда-то и лишь его глаза, подпорченные материнским окрасом, смотрели на меня в манере Поль, с игривым вызовом, видневшимся из-под ресниц.

- Ты больше никогда не будешь пить эту дрянь, я тебе обещаю… мой любимый… -

Вновь покинув Англию, Ян улыбнулся Москве, ютившейся в слишком далекой России. Зная коварность светлого чувства, он не решился сразу же искать себе любовь, отложив ее на потом и ухмыляясь своим новым фигуристым жертвам. Однажды он вновь открыл чистую, разлинованную тетрадь, сосредоточенно хмуря брови и искусывая колпачок своей любимой шариковой ручки. Написав несколько первых слов, Далтон улыбнулся, на время оставляя свое новое увлечение и возвращаясь к проснувшемуся сыну, с которым играла очередная претендентка на руку его отца.

- Наверное можно было бы написать о том, что все дерьмо произошедшее со мной случилось по вине моей умирающей матери, которая… -

Конец

Дата добавления: 2015-09-29