http://ficbook.net/readfic/564190 11 страница

- Поздравляю, - я стою до сих пор в шоке от слов, уже улыбающегося КенСу. Я не был уверен, что смогу поступить в университет, но меня взяли! Меня приняли. Моя первая ступень в жизни пройдена. Это лишь доказывает, что я могу добиться всего без помощи мамы. – Может, сходим в клуб и отпразднуем? Чонин, все нормально?

- Может, побудем дома, посмотрим фильмы? Я не хочу идти туда, где много народу, - видя на лице КенСу беспокойство, решил ответить я. Все-таки, после того как тебе сообщают такую новость, сразу быстро не отойдешь. Черт, меня приняли!

- Кто бы мог подумать, что сам Ким Чонин не захочет пойти в клуб и попросит побыть дома? – КенСу усмехнулся и посмотрел на меня снизу вверх. Я улыбнулся ему. – Сходишь в магазин, чтобы взять что-нибудь пожевать на вечер? Я пока немного приберусь и помою посуду.

- Хорошо, - КенСу протягивает мне деньги, и я неохотно принимаю их. Все это время я жил за его счет, но мне никогда не приходилось брать деньги из его рук. Как-то унизительно, и становится противно от самого себя. КенСу замечает мое выражение лица, поэтому тут же проводит своей рукой по моей. – Я отдам тебе все до последней воны, когда устроюсь на работу. Я понимаю, как вам тяжело сейчас с деньгами.

- Давай сейчас не будем думать об этом, хорошо? Меня радует, что у нас нет долгов, а себе на пропитание мы найдем денег, не переживай. Все в порядке, Чонин~а, – парень улыбнулся, посмотрев на меня. В его взгляде было только тепло, от чего я улыбнулся ему в ответ и обнял парня. Мне так хотелось сжать его в объятиях, но для меня он был хрупким, и я просто очень боялся сломать его. Поэтому, засунув свои «убийственные» порывы куда подальше, я чмокнул КенСу.

- Может, сходим вместе? Прогуляемся, а потом вместе уберемся? – КенСу некоторое время обдумывает мое предложение, а затем кивает.

Мы идем по улице в полной тишине и на расстоянии одного метра друг от друга. Совсем недавно мы договорились, что при людях вести себя как друзья. «Общество нас не поймет», - именно эта фраза КенСу заставила меня понять, что мы не школьники, к которым привыкли учителя. Мы не можем просто так держаться за руки и целоваться при людях. Хотя именно сейчас мне хотелось обнять КенСу, поцеловать. Хотелось показать всем, что я счастлив, что теперь у меня все хорошо. Но реальность тяжелым камнем наваливается на меня каждый раз, когда понимаю, что после окончания школы, мы попали в новый мир. В нем каждый сам за себя, никого не волнует кто ты, что ты. Все будут осуждать, критиковать тебя. Для них будет пустым звуком все то, что для тебя целая мелодия. Поэтому мы с КенСу и приняли такое решение. Быть вместе, но не рядом. Не на публике.

Краем взгляда смотрю на КенСу, который идет немного впереди и наслаждается теплой погодой. Подняв голову наверх, он смотрит на почти голубое небо, с гуляющими по нему облаками. Неяркое солнце светит в лицо парня, подсвечивая, будто ангела. Моего ангела. Когда я увидел его в первый раз, тогда я еще не знал, что он будет тем, кто будет поддерживать меня, любить меня с моим непростым характером. Это все тогда, когда и у самого КенСу не очень хорошая жизнь. Была. Теперь я буду делать все, чтобы всю оставшуюся жизнь у него все было хорошо. Чтобы он забыл о прошлом и жил настоящим. Со мной.

Из мыслей меня вывел ощутимый толчок в плечо. Я перевожу взгляд на толкнувшего меня парня, потирая свое плечо. Он извиняется и бежит куда-то. «Куда-то» это к толпе хлопающих и свистящих людей. Дураку понятно, что они увлечены чем-то происходящим в центре круга. Тут начинается новая песня, отчего на моих губах появляется улыбка.

- Моя любимая песня, - шепотом произношу я. - Давай посмотрим, - беру КенСу за руку и веду его к той толпе. Он старается идти быстро, но постоянно о что-то спотыкается. – Да, иметь короткие ноги – плохо, - КенСу ударил кулаком мне по плечу, отчего я засмеялся.

Подойдя к толпе, я понял что так просто ничего не посмотреть, поэтому забыв о морали, расталкиваю людей и пробираюсь вперед. Любопытство подогревал еще тот факт, что я впервые видел подобные выступления. На улице, когда публика состоит не из зеркал и бездушных скамеек, а людей, которые оценивают твое выступление. Из хлопков возбужденных зрителей и подбадривающих криков. В сердце неприятно кольнуло.

Я и КенСу встали в первых рядах, не обращая внимания на недовольных людей, которые что-то говорили про нашу грубость. КенСу повернулся и поклонился, тихо извиняясь, отчего я закатил глаза. За что извиняться? За то, что мы немного вышли вперед? Повернувшись, КенСу посмотрел на меня с упреком, но потом покачал головой и кивнул в центр своеобразной «сцены».

Я увидел пятерых танцующих парней, которые танцевали в центре. Они танцевали очень синхронно и в такт музыке, переходя с одного стиля на другой. Все пятеро выглядели так гармонично, что я невольно переставал дышать. Их танцы завораживали, техника заставляла затаить дыхание, а движения просто поражали.

Отвожу взгляд и грустно улыбаюсь.

«Все хорошо. Все хорошо!», - твержу я сам себе, уговаривая себя.

- Пошли, Чонин, - КенСу берет меня за руку и ведет подальше от этого места. – Нам нужно купить большой запас вредной еды, а затем выбрать какой-нибудь фильм. Какой фильм ты хочешь посмотреть?

- Что? А… ну, наверное, ужастик, - натянуто улыбаюсь ему, пытаясь показать, что со мной все в порядке. КенСу кивает, а затем отпускает мою руку, которую держал все это время. Его взгляд становится грустным, и я знаю, что сейчас он снова начинает корить себя за все, что произошло со мной. Сколько бы раз я не говорил, что со мной все хорошо, он не верил в это. Думаю, пройдет еще много времени, когда он перестанет считать себя виноватым.

Дальше наша «прогулка» шла в полной тишине. КенСу кидал что-то в корзину, я же просто тащил ее, пребывая в своих мыслях.

«Сделал ли я правильный выбор?»

- Чонин, посмотри! Тут так много тортов, давай купим один? – КенСу смотрит на меня большими глазами, а затем переводит взгляд на торт, где слишком много крема. – Ты же любишь торт? – я просто киваю, на что парень улыбается еще ярче. – Нам самый большой торт, где много крема.

Я с улыбкой наблюдаю за парнем, который с яркой улыбкой принимает торт, а затем поворачивается ко мне, чтобы положить его в корзину. Его взгляд становится серьезным, словно он решает какую-то задачу, а затем он проговаривает что-то типа «Сам понесу, а то еще сломается».

Прикусываю губу, чтобы не засмеяться этому выражению лица, но улыбка все равно проскальзывает на моем лице.

«Я сделал правильный выбор».

Глава 19.2.

- Когда я выбирал ужастик, то надеялся, что ты будешь бояться и прижиматься ко мне, - недовольно говорю я, наблюдая за КенСу, который внимательно следит за происходящим на экране. Как с такой невинной внешностью можно любить ужастики? Я бы не сказал, что фильм очень страшный, но все же было много крови. Даже я морщился от того, как маньяк разрезал жертву, а старший лишь говорил, что это очень неправдоподобно.

- Ты что-то сказал? – он поворачивает голову в мою сторону. Я качаю головой, мол, ничего, смотри дальше, и он, кивнув, продолжает просмотр, отчего я закатываю глаза.

«Надо было выбирать мелодраму».

Не такой вечер я планировал. Все должно было пройти по моему плану. КенСу бы от страха прижимался ко мне, я бы нежно приобнимал его и говорил нежные слова. А затем я бы поцеловал его и…

КенСу вдруг неожиданно кладет голову мне на колени и внимательно смотрит на меня, как будто изучая. Я провожу рукой по мягким волосам, радуясь тому, что он наконец-то обратил на меня внимание.

- Я видел, как ты смотрел на этих танцоров, - он отводит взгляд в сторону. - И знаешь, твой взгляд был настолько пропитан болью, что я словно ощутил это все на себе. А ведь я виноват в том, что произошло… Ты помогаешь мне, Чонин, в то время как я топлю тебя, - я открываю рот, чтобы возразить, но он не дает мне этого сделать. - Я уверен, что ты часто думаешь о том, чтобы вернутся к маме. Тебе не нравится такая жизнь, хоть и твердишь мне обратное. Я знаю, что ты часто думаешь о танцах, которыми уже точно не сможешь заниматься. И во всех твоих бедах виноват я. Я как якорь для тебя…

- Мне казалось, что мы уже забыли об этом, КенСу, - слишком резко произношу я, но тут же смягчаю тон, - соглашусь, что пока мне тяжело жить в среднем достатке. Мне тяжело от осознания того, что танцы для меня навсегда под запретом. Но то, как ты смотришь на меня, когда я преодолеваю свои трудности, заставляют меня стараться еще больше. Мне не по себе, когда кто-то дает мне деньги. Это не по мне сидеть на шее. Быть богатым – это легко, но когда ты сталкиваешься с жизнью на самом дне, понимаешь, что ты не ощутил все сложности жизни. Я жил в клетке, где все решали за меня, где мое будущее было ясно. Я сделал выбор 3 недели назад, и не пожалею об этом. Мы вместе постараемся встать на ноги. И пусть мы не будем летать на частном самолете, у нас не будет личных поваров, но и без всего этого мы будем с тобой счастливыми.

- Ким Чонин, - КенСу убирает голову с моих колен, а затем сам садится на меня, положив руки мне на шею. – Спасибо, - он приближается ко мне, чтобы поцеловать, но тут его останавливает крик из того самого фильма ужаса. Он несколько секунд испуганно смотрит на меня, а затем звонко смеется, отчего на моих губах проскальзывает улыбка.

При нашей первой встрече я считал его не красивым, его улыбка меня отталкивала и даже немного пугала. Она была странной, ровно такой же, как большие глаза. Он вообще для меня был ходячей неизведанной странностью. Теперь же, его улыбка, глаза, губы – я люблю все.

Я касаюсь рукой его щеки, отчего он тут же перестает смеяться, но улыбка не пропадает с его лица. Провожу большим пальцем по его скуле, а затем невесомо целую. КенСу отвечает... отвечает со всей нежностью, с трепетом. Убираю руку с его щеки и забираюсь руками ему под рубашку. Пальцами провожу по его пояснице, отчего он вздрагивает и прижимается ко мне всем телом. Я отстраняюсь на несколько миллиметров, чтобы посмотреть на КенСу. Губы были приоткрыты, словно ожидая нового поцелуя, дыхание сбито, дрожащие руки сжимали край моей футболки. Он возбужден так же как и я. За это время, что мы живем в этой квартире, дальше поцелуев не заходило. Его мама была рядом, а заниматься любовью в то время, пока она спит – неправильно.

Я встаю с дивана, беря КенСу на руки, и направляюсь в нашу комнату. КенСу тут же широко раскрывает глаза от неожиданности, а затем просит его отпустить, потому что «у тебя больная нога, а я тяжелый».

- Все хорошо, - шепчу я, открывая дверь нашей комнаты. Тут же кладу его на кровать и нависаю сверху. Кровать до сих пор была не застелена, так что одеяла и подушки валялись в беспорядке. Одним движением скидываю ненужное одеяло на пол, и туда же летят подушки. КенСу нетерпеливо снимает с меня футболку, а затем касается руками моего пресса. Он почти невесомо водил по моему телу, рисуя пальцами какие-то узоры, отчего на моей коже появляются мурашки. Тепло его рук пропадает, и я вижу, как он пытается снять свою рубашку. Он хочет сделать это быстро, но его руки дрожат. Усмехаюсь его нетерпеливости и беру дело в свои руки. Медленно, словно дразня, я расстегиваю пуговицу за пуговицей, оставляя поцелуи на открывшихся участках кожи.

КенСу зарывается руками в мои волосы и перебирает их. Когда расстегнута последняя пуговица, я распахиваю рубашку и отстраняюсь, чтобы посмотреть на любимое тело. У него красивое тело, молочная кожа, острые ключицы и небольшой шрам, который находится ниже пупка. КенСу, заметив, куда я смотрю, тут же прикрывает рукой шрам. Он стесняется своего тела, пусть все, что он пережил уже в прошлом, но остались шрамы, которые напоминают ему об этом, и речь идет не о шрамах на его теле…

Душевные раны куда более страшны.

Убираю его руку и провожу губами по шраму. КенСу хочет отстраниться, но я не даю сделать это. Поднимаю свои глаза и встречаюсь с ним взглядом, он грустно мне улыбается, а потом берет меня за руку и тянет на себя. Я ложусь на него, чтобы ощутить тепло чужого тела и целую, не углубляя поцелуй. Отстраняюсь и смотрю на него сверху вниз. Он смущенно отводит взгляд и кладет руки себе на щеки, пытаясь скрыть легкий румянец у себя на щеках. И как этот ребенок может быть хеном?

Беру его руки и переплетаю наши пальцы, тихо произнеся «Люблю». На его лице появляется яркая улыбка, а затем снова поцелуй, который намного страстнее, чем предыдущие. Ответ «Я тоже люблю», заставляет мое сердце забиться в два раза быстрее.

Одежда как-то очень быстро оказывается на полу, а мы просто наслаждаемся приятными прикосновениями друг друга. Я целую каждый участок его тела, оставляя небольшие следы, а КенСу и не против, он лишь стонет мое имя, открывая все больше и больше новых мест для засосов.

Пальцы одним за другим проникают в него, растягивая, отчего КенСу лишь зажмуривается и тяжело дышит, а я пытаюсь хоть как-то облегчить его боль, несу какой-то нежный бред, на что он вымученно улыбается.

КенСу очень красив в повседневной жизни, но сейчас он еще прекраснее. Его щеки горят от смущения, из его уст вырываются тихие стоны, ресницы подрагивают, на лбу виднеются капельки пота, руки сжимают простынь, а его тело, как и мое, дрожит от нетерпения.

Я вытаскиваю свои пальцы и медленно вхожу в него, внимательно наблюдая за его лицом. На его лице появляется гримаса боли, и он хрипло стонет. Я замираю, чтобы не причинять ему боль и нежно провожу кончиком носа по его щеке.

- Потерпи. Сейчас пройдет, - шепотом произношу я и целую в лоб.

Начинаю неуверенно двигаться в нем, меняя угол, отчего КенСу резко втягивает в себя воздух и тихо стонет мое имя, и мне кажется, что сейчас мое имя звучит намного красивее, чем обычно.

КенСу обнимает меня за шею и прижимает к себе, сам подаваясь мне на встречу. Мы движемся не быстро, не медленно… в своем темпе.

Медленные движения, теплые прикосновения, вздохи, стоны, глупые, но нежные слова, произнесенные на выдохе - от всего этого перехватывает дыхание, а сердце стучит быстрее. Так и хочется при каждом вздохе говорить слово «Люблю».

В комнате слышатся шлепки двух тел и стоны, которые мы уже не в силах сдержать.

Мы кончаем почти одновременно, выкрикивая имена друг друга. Я устало падаю на КенСу, и он тут же приобнимает меня. Наши тела все еще дрожат от оргазма, а дыхание сбито. Целую КенСу куда-то в плечо и ложусь на спину рядом с ним.

Я поворачиваю голову в сторону парня и тут же натыкаюсь на его взгляд.

- Нам надо пойти помыться. Или хотя бы вытереть… это, - КенСу смущенно указывает на свой живот. Я смеюсь и тянусь к тумбочке, доставая от туда салфетки. Вытираю «это» с живота КенСу, а затем и со своего живота.

- Если честно, то мне просто лень идти в душ, так что давай просто полежим?

КенСу кладет свою голову мне на грудь и задумчиво водит пальцем по моему прессу, я же перебираю его волосы, просто наслаждаясь такой приятной близостью. Хочется, чтобы это мгновенье не исчезало. Лежал бы так всегда, не думая о своих проблемах.

- КенСу, а твоя мечта… какая она? – старший сначала посмотрел в мои глаза, а затем отвел свой взгляд.

- У меня их две, - шепотом говорит он и грустно улыбается. - Я всегда хотел отучиться в музыкальной школе, а затем преподавать музыку в школе искусств. Думаю, это интересно, - с некой неуверенностью произносит он, а затем смотрит на меня.

- В школе искусств набор идет чуть позже, чем в остальных институтах. Ты поэтому пока не подал документы в институт, чтобы пойти туда? Подожди, то есть ты хорошо поешь... или танцуешь? Почему я не знал об этом? – вопросы шли одни за другим, и я, возможно, задал бы еще больше вопросов, если бы не рука КенСу, которая аккуратно прикрывает мой рот.

- Это уже в прошлом. Я не собираюсь идти в школу искусств, я пойду в медицинский институт…

- Как можно променять школу искусств на медицинский институт? Это ведь твоя мечта, и ты должен следовать за ней. Я тоже хотел поступить туда после школы, и, - я запинаюсь, так как начинаю осознавать, почему КенСу не хочет идти туда. - Подожди, ты же не из-за меня идешь в медицинский? – КенСу отводит взгляд в сторону. – Ты случайно головой не стукался? О чем ты вообще думаешь? – я тут же принимаю сидячее положение и с упреком смотрю на него.

- Так и знал, что не стоило тебе говорить, - полушепотом произносит он и встает с кровати, тут же беря свои джинсы и натягивая их.

- Стоило! Потому что ты подашь документы именно туда, До КенСу.

- Я решил, и не изменю своего решения, Ким Чонин, – строго произносит он, с уверенностью смотря на меня. – Я изучу твою ногу и постараюсь исцелить ее, чтобы ты снова смог танцевать…

Где-то внутри стало как-то слишком тепло, а сердце сжалось. Я думал, что он не идет в школу искусств, потому что мне будет больно, а он идет в сферу медицины, чтоб помочь мне…

Когда я наконец-то смогу понять тебя, КенСу?

КенСу хочет выйти из комнаты, но я тут же встаю с кровати, не обращая внимания на то, что я все еще обнажен, и обнимаю его, прижимая к себе.

- Если из-за меня твоя мечта никогда не сбудется, то я буду чувствовать себя ничтожеством, которое погубило твое будущее. Ты всегда делаешь все для меня… Всегда страдаешь из-за меня, а я больше не хочу этого. Прошу, подай свои документы в музыкальную школу, пусть хоть твоя мечта осуществиться. Я буду счастлив, если ты станешь преподавателем музыки, или же пойдешь дальше и будешь создавать музыку, - целую его в шею.

- А как же ты? Не слишком ли эгоистично с моей стороны?

- Эгоистично будет с моей стороны, если я буду против этого, не правда ли? Я же постараюсь хоть чего-то добиться в области юриспруденции. Может из меня выйдет какой-нибудь хороший адвокат или прокурор? Ты только представь, по телевизору будут показывать мое лицо. Я буду самым сексуальным прокурором или адвокатом.

- Ты невыносим, - смеется КенСу, разворачиваясь в моих объятиях. – Ты точно не будешь против, если я пойду в школу искусств?

- Считай, что это и моя мечта тоже, хорошо? – КенСу счастливо улыбается, показывая ряд ровных зубов. Я беру его за руку и снова веду к кровати. Мы ложимся на постель, и я снова приобнимаю его. – А вторая?

- Что? – спрашивает КенСу, кладя голову мне на грудь.

- Вторая мечта? Ты сказал, что у тебя их две…

- Я хочу, чтобы все были счастливы. Чтобы мама поскорее оправилась после смерти отца, чтобы Чанель и Бекхен были вместе в будущем, чтобы у Лухана не было больше причин, чтобы «забыться», чтобы Крис… - я улыбаюсь, когда слышу знакомое имя. Совсем недавно я рассказал про учителя, который был влюблен в Чанеля, и какого было мое удивление, когда КенСу сказал, что «подозревал об этом», – нашел свою новую любовь. Хочу чтобы прошлое До КенСу оставалось в прошлом. Хочу, чтобы Ким Чонин… нашел себя.

Сильнее прижимаю его к себе. Кажется, в прошлой жизни я спас планету, раз в этой жизни у меня появился такой ангел. Как настолько чистые люди могут жить в столь ужасном мире. Как такие люди, как я, могут делать ему больно?

- Кстати, о Бекхене и Чанеле. Я недавно видел Бехкена около школы, и… я попросил его новый номер, а когда пришел домой, нашел тот листочек с новым адресом Чанеля в Японии и отправил его по смс Бекку через твой номер, - он смешно зажмуривает глаза, а затем быстро проговаривает: - Не злись!

- Я не злюсь. Ты все правильно сделал, - он открывает свои глаза и ярко улыбается, а затем устраивается рядом, проговаривая что-то типа: «Я так и знал, что ты не будешь злиться». И я смеюсь, зарываясь лицом в его мягкие волосы.

Я никогда не пожалею, что выбрал его. Ведь не важен статус, не важен личный счет в банке, а важно то, что ты чувствуешь, когда обнимаешь того самого.

Тихое сопенье раздается на моей груди. Я улыбаюсь и целую парня в макушку, накрывая нас одеялом.

Я - Ким Чонин – эгоист, самовлюбленный парнишка, тот, кто всегда ломал все своими же руками. Кто-то наверху прислал мне ангела-хранителя. Он значительно меньше меня, у него большие глаза и молочная кожа. Он часто говорит по ночам, а еще спит очень неспокойно. Он любит готовить и не боится смотреть ужасы. Он выглядит младше меня, но он - Хен. Он всегда все прощает, помогает, часто жертвует собой. Он помог мне осознать, что такое любовь и семья. Он тот, кто заставляет меня двигаться вперед.

И ради него я оставляю свои страхи позади. Я не буду держаться за свое прошлое. Кай остается в прошлом, а Чонин стремится в будущее. Я буду двигаться вперед. Я сделаю все, чтобы он гордился мной.

За этот год я понял, что обстоятельства в жизни могут заставить сломаться человека, стать тем, кем он не является, не хочет являться. Тогда он падает так низко, что все проблемы кажутся ему труднорешаемыми. Он теряется. Превращается в беззащитного ребенка, который срывается на всех и все.

Тогда, человеку нужен такой человек, который поможет ему подняться. Для Кенсу я стану таким человеком. Сейчас я еще не очень сильная личность, но в будущем я постараюсь сделать все, чтобы он смог спокойной опереться на мое плечо.

А Кенсу...Кенсу же для меня всегда будет ангелом, тот, кто освободил меня от тьмы и заставил посмотреть на мир другими глазами.

Теперь я знаю что, как бы низко мы не упали, мы справимся, ведь опора КенСу – это Чонин. Опора Чонина – это КенСу

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/564190

Дата добавления: 2015-09-29