– Да, ну, тебя, Мейс… – Майкл развернулся и пошел прочь. Он хотел спуститься на первый этаж, но Мейсон внезапно спутал все его планы.
– Тебе-то грех за мамашино здоровьице не выпить, – бросил ему вслед Мейсон, потом цокнул языком, стараясь не сорваться, но всё-таки крикнул. – «Припёрлась» раз в год и то не ко мне!
– Чего? – сморщился Майкл, замер у лестницы и медленно обернулся.
– Что слышал! – рявкнул Мейсон и буркнул себе под нос. – Мамино сокровище...
– Ты что обиделся? – удивился Майкл и облокотился на перила.
– На больных не обижаются! – злобно ответил Мейсон.
– Не смей так говорить! – пригрозил ему Майкл, сжал кулаки и вытянулся в струну.
– А то нет?! – продолжал злорадствовать Мейсон. – Не она ли в психушке прохлаждалась?!
– Мейсон, уймись… – предупредил его Майкл.
– Да, пошел ты!!! – крикнул Мейсон и бросил в него стаканом. Майкл увернулся, и стакан, удавившись о стену за его спиной, со звоном разлетелся по полу и ступенькам.
– Допился… – с иронией произнес Майкл, оценивая масштабы поражения осколками, потом махнул рукой в сторону брата и направился к себе.
– Стой! – рявкнул Мейсон, когда Майкл распахнул дверь. Майкл остановился и посмотрел на него в упор.
– Ты не думай, это… Ну… Это… Как оно там… – растерялся Мейсон, а потом признался. – Мне, правда, обидно! Она даже не поздоровалась со мной, сразу бросилась к тебе. И что это значит: «наедине»? Что за тайны, Майк, черт побери?!
Майкл тяжело вздохнул, вернулся, наклонился к Мейсону, оперся лбом о его лоб, и, держа ладонью на его затылке, серьёзно сказал:
– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя.
– Ага… – подтвердил Мейсон, глядя ему в глаза.
– Так вот, запомни, мама любит тебя так же сильно, – произнёс Майкл, легонько тряхнув брата, и выпрямился.
– Наклонись, пожалуйста, – жалостно произнес Мейсон. Майкл нагнулся к нему снова, Мейсон крепко обнял его за шею и тихо, чуть слышно сказал. – Прости меня, брат…
Утром за завтраком Майкл отчитывал Никиту.
– Что за панибратство13?! – возмущенно говорил Майкл, сверля его глазами. Никита молчал и жмурился от головной боли, а Майкл продолжал в том же духе. – Ты забыл, кем являешься в этом доме?!
– Просто хотел отношения наладить, – тихо оправдывался Никита, жмурясь.
– Наладил, аж ноги не держат! – воскликнул Майкл и, эмоционально жестикулируя, сказал. – Чтобы я больше такого не видел! Или уволю на фиг! Понял?!
– Да… – жмурясь, произнес Никита и приложил пальцы к виску.
– Не слышу?!! – крикнул Майкл.
– Понял я, понял, – прошептал Никита, держась руками за голову. – Не кричи, пожалуйста. Башка трещит…
На кухню вошел Мейсон, увидев его, Майкл сменил гнев на милость.
– Ладно, иди уже, проспись, – скомандовал Майкл и сделал пренебрежительный жест ладонью в сторону Никиты. – Сегодня Кевин возвращается, увидит тебя в таком виде и точно уволит.
Никита, пошатываясь, пошел прочь. Приветствуя Мейсона, он только кивнул в его сторону. Тот, поздоровавшись, прошел мимо и сел у стола рядом с братом. Оценив его состояние, Майкл удивленно произнес:
– А по тебе и не скажешь, что ты вчера «пьян в доску» был…
– Ха, – усмехнулся Мейсон. – А своего Прихвостня видел? – весело спросил он, изобразил того, о ком говорил, и громко засмеялся. В этот момент в дверь позвонили. Майкл махнул рукой в сторону брата и пошел открывать. Мейсон успокоился и засеменил следом. Едва Майкл распахнул дверь, как в неё, словно ураган, ворвался Кевин и тут же бросился к старшему брату:
– Майкл! Майкл! – от переполняющих его впечатлений Кевин топтался на месте.
– Они что сговорились все? – ошарашено произнес Мейсон, наблюдая за тем, как Кевин выплясывает вокруг Майкла.
– Что случилось-то? – удивлялся Майкл, оборачиваясь в сторону Кевина.
– Ни за что не догадаешься, что я нашел в архивах Джелайса! – весело сказал Кевин и, взяв брата за плечи, наконец, остановился.
– Что?! – удивленно моргая, недоумевал Майкл.
– Угадай с трех раз! – веселился Кевин, от эмоций переминаясь с ноги на ногу.
– Ты же только что сказал, что я не догадаюсь, – разочарованно произнес Майкл, еще не понимая причины его подобного поведения.
– Так и есть! – весело воскликнул Кевин и, вынув из-за пазухи какой-то сверток, развернул его перед братом. – Смотри!
Тот вгляделся в текст на листках, что были в руках Кевина, потом выхватил их, полистал, остановился на предпоследней странице, что-то внимательно прочел, потом встал на колени и, взметнув руки и взор к небу, вдохновенно пропел:
– Аллилуйя!!! Слава! Слава бережливому Джорджу Джелайсу! – и тут он запрокинул голову и весело завопил высоким голосом. – А-а-а!!!
– Чего ты славишь этого жмота?! – возмутился Мейсон.
– О покойниках либо хорошо, либо никак, – усмехнулся Кевин, наблюдая за радостью старшего брата, а Майкл всё ещё тянул высокую ноту, глядя в потолок.
– Я серьёзно! – нахмурился Мейсон.
– Мейсон, этот жмот – спаситель мой! – весело сказал Майкл, поднимаясь на ноги, и пустился в пляс. – Папа Питэр, ты меня не достанешь! Ура! Ура!!!
Как оказалось в архивах компании Джелайса Кевин совершенно случайно наткнулся на копию контракта, того самого, который Питэр и Майкл заключили в самом начале карьеры Стоуна. Этот документ доказывал, что Лонгдерти подделал договор и необоснованно обвинил братьев в не соблюдении его пунктов. Исходя из новых обстоятельств дела и обнаруженной копии первоначального контракта, на состоявшемся в начале июля заседании у Лонгдерти не осталось не единого шанса. Обвинений для Питэра по совокупности набралось на пожизненный срок. Ему предстояло ответить за многие преступления, в числе которых было избиение Майкла, шантаж в его адрес, манипуляции с его доходами и благотворительными фондами, подстрекательство Робина Шедоу, организация покушения на Кевина. А тут ещё всплыли новые обстоятельства смерти того самого Дика Беннета, и к его гибели Лонгдерти приложил не мало стараний.
В свете новых обстоятельств адвокат Кевина и Майкла выдвинул требования о возмещении судебных издержек и морального вреда своим подзащитным. Суд удовлетворил прошение и, после проверки счетов Лонгдерти, с них на счета Стоуна и Джонсона приставами были переведены некоторые суммы. Из-за выплат по налоговым операциям, оставшиеся суммы были весьма малы, а потому в счет компенсации в собственность Майкла Стоуна перешла студия звукозаписи, ранее принадлежавшая Питэру, а Кевину Джонсону досталась коллекция дорогих автомобилей, которые Питэр покупал на украденные у Стоуна деньги. Кевин ни минуты не сомневался, что делать с этим добром, и уже через день после вступления в права собственности выставил коллекцию на аукцион. На вырученные деньги Джонсон начал подготовку к турне своего старшего брата.
– Слушай, Майк, – заявил Кевин. – Я ни цента не возьму у тебя. Денег с продажи «тачек» хватит с лихвой!
– Но… – хотел что-то возразить ему брат.
– Никаких «но», – перебил его Кевин. – Если эти деньги тяготят твой карман, у меня есть пару идей, как именно тебе их потрать.
– И что ты предлагаешь? – заинтересовался Майк.
– Подумай сам, – начал Кевин. – Ведь ты Мега-Звезда, а живешь как обычный клерк14! Будем создавать тебе новый имидж.
– В смысле? – насторожился Майкл.
– Надо тебе новое жилище обустроить, – пояснил Кевин.
– Я никуда переезжать не буду! – возмутился Майкл.
– А кто говорит, о переезде? – удивился Кевин и пояснил. – Я узнавал, жильцы на соседних участках согласны продать нам землю. Так что размахнемся и построим виллу тебе на шесть участков. Все умрут от зависти!
– Ты серьёзно? – ошарашено спросил Майкл.
– Абсолютно! – подтвердил брат, сверкнув глазами. А планы у Кевина были грандиозные, но о масштабах грядущих перемен чуть позже.
Для начала отмечу тот факт, что после того, как сняли аресты со счетов Стоуна, Майкл щедро отблагодарил Никиту Стогова за его преданность: купил ему квартирку в городе и навороченный джип. Все эти знаки внимания и признательности для Никиты были приятны, но необязательны. Квартира в городе пустовала, так как Никита продолжал занимать комнату Джессики, чтобы постоянно находиться возле Стоуна. А на машине один он практически никуда не ездил, в основном только с Майклом на заднем сидении. По моим наблюдениям Никита уже давно был патологически привязан к Майклу, но старался не показывать окружающим эту зависимость. Ведь подобное поведение ставило под сомнение его профессиональные качества. Майкл стал для Стогова не просто клиентом, а другом, даже скорее братом, непререкаемый авторитет которого стоял для него на отдельном пьедестале. Не знаю, облегчало ли всё это работу Никиты, как телохранителя, но, несомненно, согревало сердце нашего Майкла. Ведь Майкл чувствовал, что Никита относится к нему с особенным трепетом, и это льстило его самолюбию. Такой близкий друг был необходим Стоуну как воздух. А потому оставаясь наедине, они часто говорили на такие темы, которые Майкл даже с братьями не мог обсуждать.
– Майкл, а кого это, быть популярным? – спросил как-то Никита за ужином.
– Неужели, ты ещё не понял? – усмехнулся Майкл и пошутил. – Теперь тебя тоже постоянно преследуют.
– Ну, это же из-за того, что я с тобой, – обиженно сказал Никита. – Вот скажи, как у тебя хватает сил и настроения, чтобы не посылать каждого? Откуда ты вообще силы берешь? – удивленно спросил Никита.
– Оу, – смутился Майкл, но всё-таки пояснил. – Просто беру пример со своего кумира. И стараюсь вести себя достойно в любой ситуации.
– Майкл, а можно личный вопрос? – тихо произнес Никита.
– Спрашивай, – согласился Майкл.
– Даже не знаю, как вопрос задать, – вдруг замялся Никита. – Такая тема деликатная…
– Чего, чего? – насторожился Майкл.
– Как ты всё это пережил? – тяжело вздохнул Никита.
– О чем ты? – не понял Майкл.
– Ну, вся эта история с Робином… – почти шепотом ответил Никита, Майкл нахмурился, заметив его реакцию, Никита виновато и торопливо произнес. – Прости, прости, прости…
– Да, ладно, ничего страшного, – печально вздохнул Майкл и вдруг сказал. – После того, что мы с ним сделали, ты имеешь право знать о том, что он делал со мной…
Никита испуганно посмотрел на него.
– Робин меня практически раздел тогда, – невозмутимо продолжил Майкл. – Он меня целовал, прямо в губы, трогал везде, брр, – говоря об этом, Майкл поморщился, – а я этого даже не чувствовал. Представляешь, Ник?..
– А откуда ты это знаешь, вообще?
– О том, что именно Робин со мной тогда делал, я узнал во всех краска, когда у Питэра в кабинете видео с камеры наблюдения смотрел. Это было по-настоящему мерзкое зрелище. Но всё же, давай обойдёмся без подробностей…
– Майкл, – виновато произнес Никита и снова повторил. – Как ты пережил это всё?
– Сам не знаю, – пожал плечами Майкл, а потом признался. – Каждый день Бога благодарю, что очнулся, двинул ему по челюсти, оделся и убежал. Представляю, чем бы всё закончилось. Но я надеялся, что мне удастся сохранить это втайне от всех родственников, – поморщившись, сказал он и вдруг настороженно спросил. – А почему ты меня об этом спрашиваешь?
– Понимаешь, – печально начал Никита и вдруг признался. – У меня брата в старшей школе сосед совратил. Ну, как совратил, – смутился он, а потом продолжил обреченным тоном, – сначала опоил, а потом изнасиловал…
– Боже мой… – сочувствующе произнёс Майкл и дотронулся до его ладони кончиками своих пальцев.
– И всё бы ничего, – продолжал Никита, словно хотел выговориться. – Брат рассказал всё родителям, они настояли, и брат написал заявление в полиции. Вину этого соседа доказали, был суд и его посадили. Но… – вдруг Никита умолк, вздохнул печально и сказал растерянно. – В школе над моим братом стали издеваться. Над ним смеялись из-за того, что его изнасиловали. Представляешь?..
– Ник… – участливо произнес Майкл.
– Майкл, представляешь?! – нервно продолжал Никита. – Всё смеялись над ним только потому, что на него напали, – и вдруг прошептал. – Даже я смеялся…
– Ник, а где теперь твой брат? – спросил Майкл, ещё надеясь отвлечь его от тяжелых воспоминаний.
– Он покончил с собой, – чуть не плача, произнес Никита. – Сбросился с моста, но не умер сразу, ещё месяц в коме пролежал, а потом сердце остановилось.
– Сколько же он пережил, – печально сказал Майкл, осознавая весь ужас услышанной истории, а потом спросил. – Как его звали?
– Роман.
– Сколько ему было лет?
– Когда всё это произошло, Роме было шестнадцать, – старясь сдерживать свои эмоции, пояснил Никита. – А когда он с моста спрыгнул, ему было семнадцать.
– Он был младше тебя?
– Нет, старше на год, – сказал он и вдруг заплакал. – Никогда себе этого не прощу, Майк, никогда! Ведь в тот день ему опять кто-то в школе на шкафчике написал: «Дам любому п***ру». А я вместо того, чтобы поддержать, просто опять высмеял его…
– Никита, а как вообще всё это с ним случилось? – осторожно спросил Майкл.
– Мутная история, Майк, – выпирая слезы, ответил Никита и, переключившись, стал вспоминать. – Я тайком слышал, как Рома родителям об этом рассказывал. Рома говорил, что познакомился с этим мистером на фоне общих интересов. Роман рисовал потрясающе и комиксы про космос придумывал. Родители не поддерживали эти увлечения. А сосед был редактором в каком-то журнале и пообещал Роме напечатать его комиксы, а потому попросил занести несколько рисунков ему домой. Рома приносил ему рисунки три или четыре раза. Тот хвалил его работы, но просил новые, ссылаясь на то, что они не подходят для публикации по тем или иным причинам. А когда Рома принёс очередные рисунки, этот мистер предложил ему лимонад. Было жарко, Рома выпил и уснул. А когда очнулся… – и тут Никита снова всхлипнул. – Я так и не дослушал до конца…
– Боже мой… – вздохнул Майкл, приложив ладонь к своей груди.
– Насколько я понял, потом этот мистер обещал Роману, что сделает его знаменитым художником, если тот не пойдёт в полицию, – снова всхлипнув, продолжил Никита. – И даже угрожал потом, но Рома не испугался. А получается зря…
– Но ведь этого подонка посадили, – печально сказал Майкл. – А значит, он спас других детей.
– Но брата-то мне никто не вернет, – сокрушался Никита. – А главное, что я был среди тех, кто унижал Рому после суда. Я сам, его младший брат…
– Что ты тогда мог сделать?
– Ну, не издеваться же над ним! – воскликнул Никита, а потом признался. – Майк, я восхищаюсь тем, что вы с твоими братьями сделали, хотя понимаю, что всё это незаконно, – а потом добавил почти шёпотом. – Робин получил по заслугам…
– Ник, – задумчиво произнес Майкл, чтобы сменить тему, – а у тебя остались его комиксы?
– Да, родители до сих пор не разобрали его комнату, – ответил Никита. – Всё так и лежит на своих местах, как в тот день, когда он на мост ушел…
– А давай их опубликуем, – предложил Майкл. – Это будет отличная память о твоём брате.
Никите очень понравилась эта идея, но возможность осуществить эти планы у них появилась лишь через несколько лет. Только в 2007-ом году Никита и Майкл воплотили в жизнь задуманное и выпустили в печать комиксы Романа Стогова. Но это уже совсем другая история. Отмечу главное, эти комиксы пользовались популярностью и не только потому, что продюсером этой публикации был Майкл Стоун.
Своей избраннице Стоун приобрел небольшой одноэтажный домик с задним двориком, на котором был разбит небольшой садик. Это уютное гнездышко было расположено в престижном районе на другом краю города. Майкл навещал Анастасию инкогнито, добираясь до пункта назначения по старой схеме: с переодеваниями и сменами машин по маршруту.
Он буквально осыпал её дорогими подарками: украшения, одежда и обувь популярных брендов15. Майкл был готов бросить к её ногам весь Мир, так он выражал свою безграничную любовь. Но девушку начало угнетать её положение тайной любовницы. В один из вечеров Доброва начала разговор издалека. Настя сидела на диване, Майкл лежал, положив голову на её колени. Вместе они смотрели телевизор.
– Майкл, – тихо произнесла Настя, медленно накручивая его кудрявый локон на свой указательный палец, – а меня сосед на свидание приглашал.
– И что ты ему сказала? – весело поинтересовался Майкл.
– Сказала, что очень занята, на этой неделе, – кокетничая, ответила Настя.
– Что? – усмехнулся Майкл и посмотрел на неё. – Ты не отказалась?
– Просто не знала, как тактично это сделать, – нарочно сказала Настя и дернула плечом.
– Что значит, не знала? – удивленно спросил Майкл. – А как насчет того, что у тебя парень есть?
– Ну… – замялась она.
– Какие-то сомнения? – дернул бровью Майкл. Настя промолчала, потом вздохнула и вдруг спросила:
– Может, нам не стоит больше скрываться?
Медленно повернувшись на спину, Майкл снова посмотрел в её лицо. Пауза затянулась.
– Ведь Лонгдерти в тюрьме, мне больше ничего не угрожает, – пояснила она, смутившись его прямого взгляда.
– Настя, – Майкл сел на диване и взял её ладони в свои руки, – я готов хоть сейчас же объявить всему Миру, что в моей жизни есть ты. И если ты этого хочешь, я не буду медлить ни секунды. Но будь готова к тому, что после за окнами этого дома постоянно будут дежурить папарацци, – он говорил и гладил её пальцы. – Они будут преследовать тебя повсеместно, куда бы ты ни отправилась. И неизвестно когда их интерес к твоей персоне, наконец, спадет, и случится ли это вообще. Конечно, если ты захочешь, я могу нанять тебе охранника. Но поверь мне, это не решит проблемы…
Настя слушала и становилась всё печальнее.
– Ты готова к этому? – наконец, спросил её Майкл, заглядывая ей в глаза.
– Не знаю… – вздохнула Настя, убрала руки от его ладоней, встала и пошла на кухню.
– Ты чего? – насторожился Майкл. – Обиделась, что ли? – заволновался он и засеменил следом. – Но ведь я не вру, всё это чистая правда, Стэйси. Слышишь?
Настя остановилась у раковины и заплакала.
– Ты чего?! – воскликнул Майкл, увидев, как дрожат её плечи. Майкл подошел к Насте и развернул её к себе. Она закрыла лицо руками и стала отворачиваться от него. Майкл взял её руки и медленно развел их в стороны. – Стэйси, хочешь, сейчас выйду на улицу, – решительно сказал Майкл, глядя в её заплаканные глаза, – и крикну: «Эй, люди! Я Майкл Стоун! Я люблю Настю Доброву!» – изобразив, как будет кричать, он снова спросил. – Хочешь?
Анастасия обиженно отвела взгляд в сторону. Майкл развернулся и решительно пошел к входной двери. Настя посмотрела ему вслед. Он, словно чеканя шаг, прошел по коридору, потом столь же решительным жестом распахнул входную дверь, смело шагнул на крыльцо и вдохнул вечерний влажный воздух полной грудью.
– Слушайте все!!! – крикнул Майкл на всю округу сонного пригорода. – Я…!!!
Но тут Анастасия заставила его замолчать, страстно поцеловав в губы. Они обнялись и, продолжая поцелуй, вошли обратно в дом. Их вечер продолжился уже в романтическом ключе, а нерешенная проблема осталась, притаилась в темном углу, словно хищник, дожидающийся своего часа.
А перемены неумолимо надвигались. И вокруг меня, и внутри начались необратимые изменения. В такие моменты понимаешь, как хрупка грань между прошлым и будущим. Как легко меняет события грядущего всего лишь одно слово, недосказанное в настоящем.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |