слабостью, истерики и нежелание кушать не принимались вообще - Ирина удивлялась, как это у ее подруг может «не быть настроения» что-то делать - в их доме такие разговоры не признавались. Наверное, родители любили дочь, но считали проявление этой любви лишним баловством, и девочка абсолютно не умела выражать свои чувства, она искренне считала, что для любимого человека надо что-то делать - спасать, помогать, а если в этом не было нужды, ее надо было придумать. В 10 классе на семейном совете было решено, что Ириной маме надо уйти с работы, чтобы «заниматься дочерью» перед поступлением в институт. Для Светланы Сергеевны уход с работы был трагедией, в которой дочка абсолютно не нуждалась, но мама не могла ничего возразить и стала заниматься ненавистным домом, в глубине души гордясь собственным «героизмом». Вот в такой странной, холодной семье и выросла девочка, очень старательная и надежная, но совершенно не умеющая любить себя, уважать, а, в итоге, и любить других -бескорыстно, ярко и горячо. Приближались выпускные экзамены, а дальше маячил и выпускной вечер - Ирина понимала, что с окончанием школы у нее не будет возможности видеть Алешку «просто так», надо было что-то решить до того. А у нее кружилась голова и дрожали руки - теперь уже постоянно. Жизнь вокруг окрасилась в темные тона, а самым темным из всего было непонятное поведение Алешки. О том, чтобы расстаться, Ире было страшно думать, подойти самой - еще страшнее. Ей было тяжело готовиться к экзаменам - впервые в жизни - мысли убегали куда-то, сосредоточиться она не могла, а тут еще этот страх и беспокойство...
Родители видели состояние Ирины и не могли его понять, они считали это переутомлением и гнали девочку на свежий воздух и закармливали витаминами, что, впрочем, было совсем не лишним. Экзамены начались и давались Ирине с трудом. Теперь ей требовалось несколько раз прочесть фразу, чтобы она осталась в голове. Но сила воли взяла свое, да и «засыпать» отличницу на выпускных никто не собирался и Ирина получила золотую медаль, на которую и «шла» 10 лет. На выпускном она смотрелась королевой, в великолепно сшитом на заказ платье и с красиво уложенными мамой волосами. Она танцевала с Алешкой и, казалось, что-то сдвинулось с места. Но вечер кончился, а рассвет Алешка встречал уже в обществе крикливых и4 раскомплексованных девчонок из параллельного класса...а Ирина шла с озера одна, спотыкаясь на высоких каблуках, плача от бессилия и ревности. Роскошная прическа, шикарное платье - все казалось нарядом золушки после боя часов - пожухшим и никому не нужным. Хотя золушка была нужна принцу...Ирина давно уже поняла, что Алешка все видит и понимает, но до сих пор не могла поверить, что он...просто не любит. Но как изменился за прошедшие месяцы сам парень! Ирина как будто проложила для него дорогу в другую жизнь, где он был не оборванным пацаном, «гадким утенком», а стройным, видным парнем с ухоженными усами, которого теперь долго надо было просить спеть свою новую песню. К Ире он относился дружески, оказывал мелкие знаки внимания, но исчезал моментально, как только они оставались вдвоем. Он, видимо, как все мужчины, боялся выяснения отношений, подозревая истерики и обвинения, хотя самолюбивая Ирина скорее бы провалилась сквозь землю, чем позволила себе что-то подобное.У нее до сих пор не укладывалось в голове, как это «ее кто-то может не любить», но будучи человеком умным, она понимала, что так оно и есть и очень страдала. С другой стороны, роль «несчастной, непонятой возлюбленной» ее устраивала, потому что она объясняла плохое состояние, частые слезы и недомогания., ведь страшно было признаться даже самой себе, что ты больна нервным, а скорее, даже психическим заболеванием. В те годы это был «ярлык» на всю жизнь! Объяснить же все плохое неразделенной любовью - было удобно и понятно. Начались вступительные экзамены. Слабенький «троечник» Алешка сходу поступил в престижный вуз. Ирина в институт не попала... Трудно сказать, что здесь сыграло главную роль - плохое самочувствие и настроение или излишняя уверенность в себе и потому плохая подготовка...Но Ира не приобрела даже пособие для поступающих в вузы - так была уверена, что ее школьные «пятерочные» знания окажутся
достаточными. На первой же консультации Ирина была в шоке - требовали совсем не топ уровень,на котором она училась. И из этого шока она так и не вышла - сначала получила «тройку» по биологии, сдав которую на «5», она была бы уже зачислена, а потом отправилась сдавать все экзамены, к которым серьезно и не готовилась, закончив эпопек «двойкой» по физике. С последнего экзамена она ехала, рыдая на весь троллейбус, впервые не замечая реакции окружающих. Она не сдала! Не оправдала надежд! Учителе! родителей...Наверное, это терзало ее даже больше, чем сам факт непоступления. Как сказать маме, что будут говорить в городке, ведь она была единственной медалисткой за последние три года...Она долго сидела на вокзальной лавочке, прежде чем нашла в себе силы сесть в электричку. Шок продолжался несколько недель и никак не прибавил Ирин здоровья...Большинство друзей готовились к новой, студенческой жизни, покупали тетради и рюкзаки...Ирина никак не могла смириться с мыслью, что на ближайший год все ее планы полетели к чертям. Она ощущала себя выкинутой из жизни, никчемной и ненужной. Ирина устроилась работать лаборанткой на кафедру своего института, котор; находилась через квартал от института Алешки. Теперь они ездили вместе по утрам, Ирина видела своего любимого, но также не могла ничего с ним решить...На работе ее научили «краситься», ведь теперь ей надо было выглядеть на «все сто» в любой момент.Потянулось печальное осеннее распутье, Ирина моталась на работу, а деньги, которые ей давали на обеды, копила на подарки Алешке.Она пыталась за ним «ухаживать», доставала билеты на престижные спектакли и футбольные матчи.Она не умела по-другому...Перед самым Новым годом она бросила ему в почтовый ящик стихотворение, в котором открыто призналась в любви. Он пришел на следующий веч< немного старомодно и чопорно благодарил за стихи и объяснял, долго и нудно, что оче уважает Ирину и хорошо к ней относится, но, увы, не любит... В полном ужасе, в состоянии, близком к обмороку, забыв обо всякой гордости, Ирина просила о встречах, хотя бы нечастых. Алешка милостиво согласился...С тех пор стало еще хуже. Он исчез и не заговаривал с ней по нескольку дней, садился в вагоне с другой компанией, и толь после очередной записки, брошенной в почтовый ящик, снова происходила встреча. О: шли в кино или в гости, Ирина тратила на него свои деньги и несколько часов была счастлива, чтобы потом снова провалиться в бездну тоски, слез и своей болезни. Теперь она панически боялась сойти с ума, и любые разговоры о душевнобольных приводили дрожь. На ближайшие несколько лет из веселой, румяной и жизнерадостной девчушки Ирина превратилась в тень, бледную, худую и всегда печальную. Конечно, на танцах в доме офицеров, куда они все регулярно ходили, Ирина «подпирала» стенку - подойти ней было страшно. В клинике, где она работала, в кабинете напротив, сидел профессор- психиатр, его уважали на кафедре. Однажды, когда Ирине было совсем уж худо, она увидела открытую дверь в его кабинет и самого врача, сидящего без посетителей. Как будто прыгнув в омут, Ирина зашла и попросила е выслушать. Профессор пригласил < присесть с таким видом, как будто долго ждал этого визита. Сбиваясь и волнуясь, Ир«начала рассказывать о том, что случилось с ее «якобы, подружкой», говорить лично о было страшно. Но постепенно Ирина успокоилась и забыла о «подружке», перейдя ш первое лицо, и доктор будто бы ничего не заметил. Впервые она могла выговориться. Разговор с профессором принес облегчение. Ирина узнала, что у нее невроз навязчивых состояний, что это не психическая болезнь и с ума она не сойдет. Оказывается, такими вещами страдают многие, а Ире казалось - беда только у нее одной, остальные люди радуются жизни. Профессор выписал транквилизаторы, которые только-только появились в мире - тогда они продавались без рецепта и казались панацеей. Позже врачи узнаю седуксен, реланиум и элениум не лечат неврозы, а только снимают на врем чувства с и беспокойства, но зато быстро вызывают привыкание, плохо действуют на печень и много чего имеют плохого...Но это выяснится потом, пока же у Ирины появилась возможность контролировать свое состояние, и это было здорово. Без таблеток она в просто не могла жить...
Летели месяцы. Много разных событий произошло в жизни, но не менялась ее суть -Ирина все также любила Алешку, и так же страдала от своей болезни. Теперь она плохо переносила транспорт и закрытые пространства. У Алешки зимой умер маленький брат -от гриппа, не успели довезти до больницы. После этого мать его, и без того не обращавшая внимания на старшего сына, начала переходить из клиники в клинику, у нее было тяжелое заболевание сердца, обострившееся после трагедии. А сам Алешка, оставшийся в квартире один, пристрастился к шумным компаниям и выпивке. Одноклассницы потихоньку встречались с молодыми людьми и кое-кто уже засобирался замуж - в военных городках приняты ранние браки, Ирина же приходила к Алешке и пыталась разогнать его пьяных друзей. Она, как всегда, пыталась его спасти, а он орал на нее чуть ли не матом, требуя, чтобы не появлялась. Ира плакала и не понимала, почему он предпочитает ей своих нетрезвых друзей. Во второй раз она снова не поступила в институт, хотя теперь занималась и на курсах, и с репетиторами. Ей просто категорически не везло, да и состояние здоровья никак не помогало систематическим занятиям. Голова кружилась, руки дрожали и только прием таблеток на несколько часов прояснял мозги, затем все начиналось сначала. Но пить лекарства «горстями» она не могла - потихоньку их стали продавать по рецептам и каждую упаковку приходилось «доставать». Непоступление вызвало еще большее ухудшение состояния. Ирина попала в «заколдованный круг». В городке посмеивались над ее «ухаживаниями», родители злились и взывали к гордости дочери — а та только переживала и глотала таблетки. Пошли разговоры о «липовой» медали, раз медалистка никак не может поступить, и Ира, не говоря никому ни слова, документы из института отвезла прямо в медучилище. Она очень хотела учиться, все равно где. Причем, училище она не выбирала, а отвезла в первое попавшееся на глаза, добираться до которого надо было через пол-Москвы. Там с изумлением посмотрели на «золотой» аттестат и взяли без экзаменов, даже назначили стипендию, хотя институтские экзамены она опять сдала на тройки. Учиться было интересно, практика в больнице, предметы - о которых Ирина мечтала - терапия, хирургия. Да, это был не институт, но все же... Компания девчонок подобралась хорошая - все они, как и Ира, не поступили в мединститут и собирались продолжить образование. В училище закипела бурная и веселая жизнь, тут Ирина «забывалась», в их компании было «принято» отлично учиться и заниматься общественной работой. Тогда, в те годы поступить в институт после училища, не «отрабатывая» 3 года, можно было только с серьезной общественной нагрузкой. Ирина с подругами работала в комитете комсомола, организовала стройотряд, который для училища был в новинку и поехала вместе с ним летом в Астраханскую область - собирать помидоры. Это было здорово, интересно, годы комсомольской работы научили Ирину входить в «начальственные» кабинеты, добиваться своего, налаживать «связи».Только вот на личном фронте ничего не менялось. На училищные вечеринки она приглашала Алешку, он обещал и не приезжал, а она половину вечера мерзла на автобусной остановке, ожидая любимого, боясь, что он «не найдет», куда идти...Ирине казалось, что весь мир ополчился против нее, она плакала от обиды и завидовала всем, у кого был «парень» и кто учился в институте. Теперь ей казалось, что если бы она кому-то нравилась (уже необязательно Алешке, но хоть кому-то!) или если бы поступила в институт, была бы счастлива и здорова. Постепенно желание стать врачом превратилось в болезненное стремление «доказать всем», она как будто не жила, а только готовилась жить... А тем временем пролетали годы. Лучшие в жизни! Шумно отпраздновали 18-летия и 20-летия друзей, у кого -то уже отгуляли свадьбы, кто-то ждал ребенка...Ирину везде приглашали, она по-прежнему пользовалась уважением бывших одноклассников, но как сама изменилась за эти несколько лет! В ее присутствии уже не говорили об институтских делах, не обсуждали личную жизнь – боялись этого печального взгляда, всегда на грани слез. Ирина ощущала эту жалость и она жгла ее хуже огня. На всех ее днях рождения, которые родители старались сделать необыкновенно яркими и роскошный, присутствовал Алешка и его друзья, они пели под гитару, и с виду все казалось нормальным. Только Ире хотелось совсем не этого...Она жила его жизнью, знала, какой преподаватель что поставил, даже изучала непонятные для нее «электронные» языки - ассемблер, эксель...Это было преддверием компьютерной эры, и впоследствии, когда компьютерные знания стали нужны всем, Алешка оказался очень востребованным специалистом и прекрасно устроился в жизни. А сейчас... Сейчас в жизни Ирины появился Олег.
IV
Нельзя сказать, что кроме Алешки, Ирине не нравились ребята. Она не была дурой и понимала, что их отношения обречены. Были и такие, кто вызывал симпатию. Ира постоянно ходила на танцы в Дом офицеров (понятие «дискотека» пришло позже.) Но обычно она весь вечер слушала музыку, «подпирая стенку», а потом грустно шла домой, и даже проводить до дома ее было некому. Танцевать приглашали крайне редко, наверное, слишком много в ее глазах было печали и желания того, чтобы пригласили. Мужчины боятся таких глаз...И вот однажды танцевальный вечер оказался продолжением свадьбы -ее лучшая подруга Татьяна накануне вышла замуж за молоденького лейтенанта Появление молодоженов в зале встретили с оживлением, к жениху потянулись друзья, ну а к невесте -ее подруги, так Ирина оказалась в компании двух ребят, один из которых -высокий, стройный - сразу привлек ее внимание, но танцевать пригласил другой -невысокий и коренастый, совсем не в Ирином вкусе. На следующий танец Олег - так звали незнакомца - снова подошел к Ирине, и она пожалела, что не тот, другой, но отказать не смогла, она вообще не умела отказывать, да и не часто это приходилось делать. Олег провел с Ирой весь вечер, болтать с ним было интересно, а потом он проводил ее до дома, обещав придти на следующий день. Странно, Ирина даже не ощутила особой радости, хотя так страдала от одиночества - ну не вдохновлял ее именно этот молодой человек, хоть убей! Она была уверена, что через день новый кавалер забудет об обещании, но он пришел и пригласил на престижный концерт...Ира опять не смогла отказаться, в конце-концов, это было впервые в жизни - ее кто-то куда-то звал, а ведь месяц назад ей исполнилось 20! Они стали встречаться. Причем, часто. Почти каждый день. Ира не понимала, что происходит, она ничего не испытывала к этому парню, но уже через неделю не представляла вечера без него. В ее горькую жизнь он вошел как-то очень хватко и смело, как будто догадывался, что здесь он нужен. Через месяц они уже считали себя близкими друзьями. Он знал об Алешке, давал советы, как себя с ним вести, хотя с самого начала дал понять, что человек он ревнивый и терпит подобные разговоры до поры до времени.Когда Ирина приходила на свидание в слезах, он гладил ее по голове и убеждал - все будет хорошо. Почему-то его она совершенно не стеснялась...Через месяц с небольшим они сидели как-то вечером в беседке и Олег сказал убежденно:»Ты будешь моей женой!»Ира возмутилась такой «наглости», но в душе почему-то подумала, что так и будет. Она по-прежнему не испытывала к нему ничего и больше говорила сама, чем слушала его. Но в собственных глазах она начала подниматься, и это было приятно. Они теперь ходили всюду «под ручку», и уже не она, а ей дарили цветы, за ее настроением следили и под него подстраивались, и это было чертовски приятно. Она стала кому-то нужна...Очередной раз «завалив»поступление в институт, после окончания медучилища, она пришла работать* в реанимацию солидного Института. Работа реанимационной сестры была тяжела, но чертовски интересна, от нее теперь зависело так много, что Ирина уже мечтала быть не просто врачом, а реаниматологом. Олег слушал ее бесконечные рассказы о работе, и ему все это было очень интересно. Он ее действительно любил - это Ирина понимала с изумлением! После дежурства она отсыпалась, а на следующий день они ехали в Москву, ходили в кафе и театры, Олег покупал Ирине незатейливые золотые безделушки - офицеры по тем временам получали довольно приличную зарплату, даже
молодые. Он был родом из Сибири и жил в офицерском общежитии, при этом был, в отличие от большинства Ириных друзей-студентов материально независим и обеспечен.
Свадьба была шумной и веселой, как и все, что устраивали родители для несчастной дочки. Заявления в ЗАГС, покупка платья и фаты, кольца - все это пролетело перед глазами Ирины, как сон. Но сон был приятным. Иногда ей казалось, что все это происходит не с ней, и тогда привычно уже кружилась голова и привычно она глотала очередную таблетку. За неделю до торжества она вдруг замерла у темного вечернего окна, словно проснулась - «Господи, что же я делаю! - ее охватил ужас- зачем? Я же не люблю этого человека, как же мы будем жить?» Но взгляд упал на коробки с туфлями, украшениями и она вернулась «на землю». Все было готово - приглашения разосланы, продукты заказаны, из далекого сибирского городка приезжали родители Олега...Ира была не из тех сумасбродок, кто мог внезапно отменить давно намеченное торжество..Да и разве был у не выбор? - с тоской думала девушка - замуж все равно надо выходить, так уж лучше за любящего человека... Родители буквально «за шиворот» тащили ее в ЗАГС -они давным-давно навели «справки» и выяснили, что будущий зять - не пьет, не курит, работяга и вообще весь состоит из одних достоинств. За месяц до свадьбы, Ирина, переживая, вызвала на свидание Алешку. Они сидели в беседке, как много раз, но сейчас Ирина уже не мучилась в томительном ожидании, что скажет любимый. Она начала сама, твердо и уверенно - «Я выхожу замуж. Если ты не хочешь этого, если ты даешь мне хоть какую-то надежду - я сегодня же отыграю все назад и откажусь ото всего. Только подумай хорошенько...» Он молчал, мял в руках прошлогодний листок. А у нее стучало в висках...Молчание затянулось и Ирина хотела уже предложить ему больше времени на раздумья, но он вдруг резко встал и сказал:» Выходи. Я желаю тебе счастья.» Получилось довольно грубо и он, смягчаясь, улыбнулся - «Все будет хорошо. У нас с тобой ничего бы не получилось. Я нищий студент, нам не на что и негде было бы жить..» У Ирины потемнело в глазах - никогда она даже не задумывалась на эту тему - Какие деньги! Она могла бы работать на полторы, на две ставки, чтобы он мог делать карьеру, и бог с ним, с институтом... «Я бы не принял такую жертву»- перебил ее Алешка. «У тебя хороший парень. Прощай!» «Может, поцелуемся на прощание?» вдруг предложила она. Он нежно коснулся губами ее губ - лишь на мгновенье -и ушел. «Это» случилось впервые за прошедшие годы их знакомства. Хотя давным-давно целоваться Олег ее научил. Ирина тоскливо смотрела вслед уходящему Алешке, удивляясь - почему не почувствовала необыкновенного счастья? А была ли любовь? -промелькнуло в разгоряченном мозге и привычно забилось сердце и закружилась голова. Впрочем, теперь это проходило быстрее...
На свадьбе она была необыкновенно хороша. Роскошное платье, сшитое знаменитой частной портнихой в те времена, когда всем новобрачным давали талоны в специальные магазины, где можно было купить необходимое. Веселился весь класс и девчонки с работы. За день до торжества случилась «накладка» с музыкой - офицерский ансамбль, приглашенный играть, вдруг «заломил» непомерную цену, и отец Ирины никак не мог с ними договориться. Ирина позвонила Алешке, который по сию пору руководил школьны ансамблем. Юноша не заставил себя уговаривать и весь свадебный вечер он и его друзья играли без перерыва. Алешка был «в ударе», он даже ни разу за вечер не сел за стол, хотя не раз приглашали, не выпил ни рюмки, хотя его друзья перекусили, и не по разу, только каждые полчаса спускался вниз под лестницу и курил - одну за другой какие-то непонятные сигареты, от запаха которых у Ирины всегда щемило сердце.Вдруг в конце вечера Ирина почувствовала себя безумно уставшей. Волосы сбились под фатой, а ноги «гудели» на высоких каблуках. Ирина и Олег стали прощаться с гостями. Родители и подруги остались в кафе - убирать посуду, Ирина устало опустилась на стул, пока Олег провожал в общежитие своих ребят. Алешка нашел момент и зашел в опустевший зал, подошел к Ирине и сказал проникновенно:» Я очень хочу, чтобы ты была счастлива...» Ирина не помнила, сразу он ушел, или говорил что-то еще. Все сразу рухнуло - хорошее
настроениение, ощущение приближающейся новой жизни. Ирина только ощутила, как пол и потолок поплыли перед глазами, а стены потеряли окраску.. Домой они шли в черной-черной ночи, благо от кафе до дома - 50 метров, и Ира уже не глядя, шла по лужам, подметая подолом роскошного платья грязный мартовский снег. Она думала совсем не о том, о чем положено девушке, идущей с молодым мужем в уютно обустроенную комнатку после свадьбы. Она думала о том, что так и не смогла понять этого странного парня - Алешку, этого талантливого пьяницу, этого самого дорогого человека на свете. Не смогла понять и сделать своим...
Потекла размеренная, «взрослая», замужняя жизнь. Ирина и Олег работали, денег хватало не только на жизнь, но и на некоторую «роскошь».Олег водил молодую жену в кафе и театры, хотя последнее было сложно - Ирина страдала теперь клаустрофобией и Олег знал, что покупать билеты надо только на крайние места. В середине зала Ирине становилось плохо, дрожали руки, темнело в глазах и она с трудом досиживала до конца спектакля. С краю было легче, тут можно было всегда незаметно выйти, и хотя Ирина никогда этого не делала, само сознание такой возможности снимало тяжелое состояние. Олег не задавал лишних вопросов и не требовал от Ирины больше, чем она могла ему дать. А Ирина изо всех сил «приучала» себя к Олегу, пыталась сделать, чтобы «стерпелось и слюбилось» - готовила ему разные вкусные вещи, вязала шарфы и безрукавки. Очередным летом она поступила в медицинский институт. Это было приятно и здорово, но безумной радости, как ни странно, Ира не ощутила. Она слишком долго этого добивалась, и все эмоции остались в прошлом. Да и хвастаться было уже не перед кем - большинство одноклассников заканчивали вузы, кто-то отслужил в армии,многие женились и ожидали потомство - теперь другие проблемы интересовали бывших ириных одноклассников, да и жизнь была теперь у каждого своя. Началась учеба, параллельно с работой, которую Ирина не хотела бросать. Свободного времени не стало совсем. И все-таки иногда они выбирались в гости или кафе, у Олега был свой круг друзей,бывших однокурсников и их жен, в который постепенно вошла и Ирина, отдаляясь от школьных подруг. Учиться было интересно, но трудно..Ирина не привыкла делать что-то кое как. К тому же она считала, что плохим инженером быть можно, хотя и не стоит. Плохим врачом
- нельзя в принципе. И потому занималась с радостью и одержимостью человека, наконец дорвавшегося до любимой науки. После дежурства в реанимации она высиживала еще 4 пары, и приезжала домой еле живая, но поспав 3-4 часа, уже вскакивала и садилась готовиться к очередному семинару. Иногда возвращалась домой еле живая, но на жизнь не роптала, только Олегу уже не могла уделять столько внимания, сколько раньше. Но он, кажется, и не требовал. Тем более, что жили они с родителями, а те просто боготворили зятя и не давали ему ни скучать в отсутствии жены, ни «голодать» - он только входил в дверь после дежурства (Олег дежурил в вычислительном центре, на суперзасекреченном объекте), как тут же ему разогревалась еда. Когда на 2 курсе Ирина почувствовала, что ждет ребенка, она немного растерялась. Им было еще немного лет и рождение потомства они пока не планировали. Ну, если только к концу учебы... К тому же, Ирина не знала, как скажется беременность на ее странной болезни, ведь глотать таблетки горстями она уже не сможет. Но, с другой стороны, Олег так мечтал о сыне, да и прерывать первую беременность женщине, которая три года замужем, было как-то странно. Но боялась она зря. Начиная с 3-го месяца, когда прошел ужасный токсикоз, Ирина почувствовала себя просто замечательно. У нее перестало все болеть и кружиться и до самых родов она бегала
сдавала зачеты в превосходном состоянии и настроении, хотя и с огромным животом. Вязала малышу шапочки и пинетки и ощущала полное счастье и умиротворение, которое уже казалось невозможным. Олег ждал сына, она родила дочь, которой тем не менее восхищенный папа дал редкое тогда имя Елизавета.» Мои дочери будут носить «царские» имена - говорил он, будто предчувствуя, что эта дочь - не последняя...Родители Ирины ушли на пенсию - они не хотели, чтобы дочь брала академический отпуск - «и так сколько лет потеряла» - говорила Светлана Сергеевна, хотя у нее самой пенсионный возраст еще не подошел. Времени свободного стало еще меньше - Ирина вышла на учебу через десять дней после родов, хотя на работе она и оформила декретный год. Бессонные ночи, то с книгой, то с плачущей Лизой, измотали студентку и Ира мечтала о лете, когда сможет заниматься только ребенком. А вообще, Лизонька росла здоровой и спокойной. Когда через два года Ирина снова сказала мужу, что «кажется, опять залетела», он долго и мучительно думал, как уговорить жену оставить ребенка. Он по-прежнему мечтал о сыне. А Ирину и уговаривать было не надо - Она не знала особых хлопот с Лизой, и думала -вот закончу учиться, приду на работу, уже не захочется никуда уходить, захочется писать диссертацию и набираться опыта. Лучше все вопросы с детьми решить во время учебы, поскольку иметь одного ребенка ни Ира, ни Олег не собирались. К тому же, Ирина прекрасно помнила, как чувствовала себя во время первой беременности и хотела снова окунуться в то же состояние блаженства. Снова родилась дочь, Олег недолго грустил и снова дал ей «царское» имя Екатерина. Теперь день у молодой мамы был уже расписан не по минутам - по секундам, ведь она не прекращала учиться и теперь, снова взяв на работе декретный год. Ирина крутилась между детьми и институтом, а Олег теперь дежурил сутками и виделись они редко, только во сне, либо безумно уставшие. И это было хорошо, потому что говорить им было особенно не о чем. Ну, разве что о детях... Круговорот жизни отдалил их друг от друга, и теперь у Ирины не было сил «изображать» из себя любящую жену. Все, что происходило «на поверхности» ее жизни - учеба, работа, рождение дочек - было только верхней частью айсберга жизни. Была еще нижняя часть, о которой не знал никто, кроме Татьяны - лучшей подруги. Эта вторая, «изнаночная сторона» приносила Ирине немало страданий...Это была «бомба замедленного действия», заложенная самим ее замужеством. Нет, не «стерпелось и не слюбилось», как хотелось Ирине, и вскоре на опустевшем после Алешки месте появился новый возлюбленный, а потом второй...Каждый раз это были разные люди - первокурсник института сменялся седовласым профессором, а потом молоденьким, на 8 лет младше Ирины, очаровательным нахалом.. Нет, она не изменяла мужу физически, вернее, такое случалось крайне редко и не играло важной роли в ее жизни. Просто каждые несколько лет повторялся один и тот же грустный сценарий - сначала безумная страсть, очередная жалость-любовь, счастье и «небо в алмазах», когда Ирина просто летала на крыльях. Потом - попытки дать понять «объекту» о своих чувствах - и постепенное охлаждение очередного мужчины и схождение отношений к нулю. Заканчивались они по-разному, постепенно или сразу, но любая попытка Ирины пустить события по другому варианту ни к чему не приводила. Она в который раз наступала на «одни и те же грабли», ругая и проклиная себя, переживала, плакала, но ничего изменить не могла. Ни одна из ее влюбленностей не была взаимной, или была - очень недолго. Знал ли об этом Олег? Наверное, догадывался. Хотя умная и тонкая, Ирина делала все очень хитро и умело. Но ни он, ни она он не собирались рисковать семьей, для Ирины все это было слишком дорого, чтобы так просто потерять, во всяком случае, не имея надежды на создание новой семьи. А Олег был слишком занят, чтобы следить за женой и слишком уставал, чтобы выяснять отношения. Он знал, что его семье ничего не угрожает и потому был спокоен. А начнешь возмущаться - кто знает, чем дело закончится - так, наверное, думал Олег. Он хорошо знал свою жену - на высоте эмоций она не контролировала свои чувства, могла и на развод подать, не думая, как будет растить двоих детей. Как же сама Ирина ухитрялась находить время для работы (и работать с душой!), учиться (и без троек!), заниматься детьми, да еще бегать на свидания? Тут говорят - «охота пуще неволи» - она сама выбрала себе такую жизнь (а может, не она, а кто-то сверху), летела от друга, опаздывая в садик за Лизой, на ходу покупала смеси для Кати, а потом, чувствуя вину перед мужем, пулей носилась по квартире, подметая, готовя ужин и заглядывая одним глазом в конспект. Иногда, правда, нагрузки оказывались запредельными, особенно после очередного «разрыва», и тогда она срывалась в депрессию, с трудом занималась, плакала, ничего не ела, проклиная свою
дурацкую жизнь. А Олег гладил ее по голове и успокаивал - вот, скоро выйдешь на работу, девочки подрастут- и будет легче. Иногда Ирине хотелось, чтобы Олег хоть раз устроил ей скандал, изменил или «дал по морде». Ей казалось, что тогда она угомонится и будут спокойно тянуть свою лямку. Но Олег так и не сделал этого никогда... Впрочем, о том, что сделал, Ирина узнает много позже и не в самый добрый час...
После окончания института Ирина распределилась в большую скоропомощную больницу, Остаться там, где работала медсестрой, где все уже знала и начала собирать материал «для науки» - не получилось. Пройдет несколько лет, и само понятие «государственное распределение» канет в лету, а еще через некоторое время выпускники будут рады, если их куда-то распределят - но придет понятие «безработицы». Пока же все волновались - удовлетворят ли «запрос», взятый из учреждения, куда ты хочешь пойти. В ирином случае «запрос» не удовлетворили. Она пришла в интернатуру мамой с двумя детьмя и никто не ожидал от нее нормальной работы - ждали детских проблем и бесконечных «больничных». Но на удивление, новый доктор оказалась шустрой, знающей свое дело и не собирающейся замыкаться в кругу пеленок и смесей. Лизавете шел уже 5-й год, Кате было 3. Ирина быстро освоилась в новом отделении. Работа в городской больнице не допускает долгого хождения «в учениках». «Завалы» и экстремальные ситуации здесь скорее правило и за несколько месяцев Ирина превратилась во вполне грамотного молодого врача. Она спокойно проводила любые наркозы, не боялась никаких тяжелых, запущенных больных, работала в переполненной реанимации, где всегда не хватало персонала и вскоре научилась всем сложным манипуляциям - пункциям центральных вен, спинномозговой анестезии - тому, к чему в ином академическом институте люди идут годами. Анестезиолог в городской больнице с годичным стажем - это уже классный врач! Ирина разучилась нервничать и бояться, когда привозили больного без пульса и давления, она одним махом ставила «центральную» вену, переливала литры жидкости и начинала наркоз. После института работа, даже такая сумасшедшая, казалась облегчением - теперь не надо было готовиться к зачетам и семинарам, и придя с работы, она принадлежала себе и дочкам. После окончания интернатуры Ирина решила, что «от добра добра не ищут», и осталась в той же больнице. Тут она получила заманчивое предложение- в отделении нейрохирургии уволился анестезиолог, и Ире предложили его место. Она понимала, что это - работа на износ, отделение- самое тяжелое в больнице, операции до позднего вечера, но ей было интересно, и она взялась снова за учебники, осваивать нелегкую науку, новых для себя больных. Здесь она планировала написать диссертацию - материала было море. Но вместо ученой степени именно здесь она повстречала свою очередную беду-любовь. Вот только закончить ее «без последствий», как это бывало раньше, теперь не удалось. Он был чертовски хорош, этот нейрохирург с голубыми, немного безумными глазами. Позже Ира узнает, что в него было влюблено полбольницы. Пока же она стала для тридцатилетнего ловеласа чем-то новеньким. Ирина была хороша собой еще в юности.Потом, бегая за Алешкой, несколько подурнела и побледнела. Сейчас это была молодая женщина «на взлете» - уверенная в себе, крепко стоящая на ногах. Нет, ее комплексы остались при ней, но она научилась «с ними жить». Кто-то из великих француженок сказал, что «если женщина некрасива в 20 лет - это ее беда, если в 30 - ее вина...» Ирине еще не было тридцати, и было это на заре перестройки, когда не продавались на каждом углу горы косметики и средств по уходу, так что красивыми стали все женщины, кто не ленив. Тогда вообще ничего не продавалось, и красота Ирины была вызывающе натуральной. Может быть, он и на самом деле влюбился, этот холеный и избалованный хирург, ну хоть чуть-чуть... При первом знакомстве, когда после операции они пошли пить чай, он церемонно взял ее руку в свои большие ладони, долго разглядывал что-то в «линиях жизни», а потом поцеловал - так томно и нежно, потом поднял на нее свои огромные, невероятного цвета, бело-голубые глаза и сказал:»Боже, какое неземное создание послал нам господь...» А в глазах его так и прыгали «бесики»...Она была сражена наповал. Все закружилось, как в ускоренном кино.. Теперь она появлялась в отделении только в модном халатике с голубым воротничком, в симпатичном колпачке, из-под которого выбивались кокетливые завитки. Даже в операционной, проводя длительный, по 6-8 часов, тяжелейший наркоз, она ухитрялась в бахилах и маске оставаться элегантной. Дом, дочки, Олег - все это оказалось на десятом плане. Впрочем, волноваться по этому поводу у Ирины не было оснований - к ее задержкам на работе все давно привыкли, папа с мамой были рядом, и дочки вовремя забирались из садика, и Олег всегда был накормлен. Она летела на работу, как на праздник, на бегу читая книги по нейрохирургии, на одном дыхании, как детективы. Теперь ей не просто было интересно, ей хотелось жить в том же мире, что и ее возлюбленный - так было всегда, начиная от Алешки с его электроникой. Красавец изображал перед молоденьким доктором «непризнанного гения». Которого все вокруг «зажимают» и не дают заниматься наукой. Всюду вокруг находились «враги», которые мешали одаренному хирургу, и Ирина со всей своей энергией начала помогать ему, бороться с врагами. Она брала его больных без очереди на операцию, ругаясь с другими врачами. Когда красавец заболел язвенной болезнью, но не «оставил своего поста», Ирина вставала в пять утра и летела в Москву, чтобы до работы успеть забежать на рынок и купить «несчастному» домашний творожок и сметанку. Надо сказать, что, несмотря на то, что Ирину жизнь трудно было назвать счастливой, настоящие беды и настоящие «плохие люди» ей в жизни не попадались. Все ребята, а позже, мужчины, которых она любила, были порядочными людьми. И расставались они всегда по-хорошему. Конечно, это не исключало переживаний и слез, но настоящих пакостей она не встречала и была достаточно наивна в свои неполные 30 лет. Сейчас ей впервые повстречался подонок. Первое время ему льстило внимание хорошенькой дурочки и было удобно использовать ее, но вскоре это стало надоедать. А Ирина не только не собиралась «оставить его в покое», но и, не замечая его отдаления, загоралась все сильнее и сильнее и не скрывала этого. Старые «подружки» стали нервничать, мужчина попытался было по -хорошему «задвинуть» Ирину подальше, но она вдруг проявила неожиданную прыть и решила «никому не отдавать» любимого, будучи полностью уверена в его взаимности и считая все остальное «происками» его бесконечных врагов.. И тогда по больнице поползли слухи, красавец жаловался теперь не на «зажимающих» его ретроградов, а на глупую женщину, «повисшую» у него на шее. Причем это говорилось за спиной у Ирины, в глаза же он продолжал ей очаровательно улыбаться. Врачихи, намного старше и опытнее Иры, пытались открыть ей глаза, пересказывали то, что говорит за ее спиной утомленный красавец, но она никому не верила, считала это завистью одиноких женщин (основная масса женщин-анестезиологов действительно была разведена - не все мужья выдерживали такую работу своих жен). Потом, откуда ни возьмись, потянулись жалобы -не ее ошибки, некомпетентность. Больные умирали (а в этом отделении они всегда умирали часто), но виновата в этом оказывалась она, Ирина, ее «неадекватные» наркозы, ее ошибки и недосмотр. Потянулась череда разборов, вызовов «на ковер» к руководству. К счастью, главный врач больницы очень хорошо знал сущность «жалобщика» и не делал из этого далеко идущих выводов. Нелегко далось Ирине прозрение, когда она, наконец, поверила, что причина всех ее бед - не какие-то мифические «враги», о которых не раз говорил любимый, а он сам, собственной персоной. Прозрение было полито морем слез.Мир, который казался таким незыблемым и понятным, вдруг рухнул в одночасье. Ирина поняла, что абсолютно не разбирается в людях. Она не могла постичь - как можно ненавидеть человека только за то, что он тебя любит! Вот здесь бы ей тихонько уйти в сторону, перейти в другое отделение, как советовали опытные коллеги. Но самолюбие Ирины было слишком задето - и женское, и профессиональное. Она не рассчитала силы. Сама прекрасно понимая, что нормально проводит наркозы и лечит больных, а все измышления на этот счет- козни ее возлюбленного, она осталась в отделении и «открыв забрало», объявила ему войну. Теперь каждый рабочий день превратился в «поле битвы», и, садясь утром в автобус, Ирина думала:»Интересно, какую гадость он сегодня
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |