Комментарий к ГК Сергеева 35 страница

Комментарий к статье 1221

1. Коммент. ст. содержит правила, посвященные выбору права для специального деликта, который появился в российском праве относительно недавно (ст. ст. 1095 - 1098 ГК). Учитывая, что недостатками товара, работы или услуги вред в основном причиняется потребителям, закон предоставляет потерпевшим ряд дополнительных возможностей в части выбора права, подлежащего применению. Вместе с тем, вопреки высказанному в литературе мнению (см.: Виноградова Р.И., Дмитриева Г.К., Репин В.С. Комментарий к части третьей Гражданского кодекса РФ / Под ред. В.П. Мозолина. М., 2002. С. 221 (автор коммент. к ст. 1221 - Г.К. Дмитриева), ст. 1221 не ограничивает сферу действия закрепленных ею коллизионных привязок только областью защиты прав потребителей.

Хотя несомненно, что правила о данном деликте применяются преимущественно при защите прав потребителей, ни коммент. ст., ни ст. 1095 ГК, на которую ссылается Г.К. Дмитриева, не сводят данный деликт к причинению вреда потребителям. В частности, в ст. 1095 ГК указывается лишь на то, что вред, причиненный недостатками товара, работы или услуги, возмещается без вины в случаях приобретения товара (выполнения работы, оказания услуги) в потребительских целях, а не для использования в предпринимательской деятельности.

Указанная статья является специальной по отношению к ст. 1219 ГК, а также к ст. 1212 ГК, посвященной выбору права применительно к правоотношениям с участием потребителей.

2. Пункт 1 ст. 1221 предоставляет потерпевшему возможность выбора одного из нескольких вариантов. Прежде всего, потерпевший может выбрать право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара или иной причинитель вреда.

Данный вариант может считаться основным по нескольким причинам. Во-первых, в отличие от иных вариантов закон не обусловливает его избрание никакими дополнительными условиями. Во-вторых, в рамках данного варианта допустим выбор нескольких альтернативных возможностей. Так, если продавец и изготовитель вредоносного товара являются разными лицами, возможен выбор права по месту жительства или основному месту деятельности любого из них. Кроме того, помимо продавца и изготовителя товара, в подп. 1 п. 1 ст. 1221 говорится о возможности выбора права по месту жительства или основному месту деятельности "любого иного причинителя вреда". Таковыми в смысле коммент. ст. могут считаться, видимо, любые лица, которые участвовали в процессе доведения товара до конечного потребителя (в частности, поставщики, импортеры, дистрибьюторы и т.п.). Наконец, могут не совпадать друг с другом место жительства и основное место деятельности продавца или изготовителя товара, что открывает дополнительные возможности по выбору применимого права.

По смыслу коммент. подп. потерпевший вправе избрать право также той страны, на территории которой осуществляется деятельность обособленного подразделения продавца или изготовителя товара, если последний был продан (изготовлен) данным обособленным подразделением.

3. Вместо рассмотренного варианта потерпевший может воспользоваться одной из двух возможностей, а именно выбрать право страны, где: а) он имеет место жительства или основное место деятельности; б) была выполнена работа, оказана услуга, - или право страны, где был приобретен товар.

Однако для того чтобы воспользоваться любой из этих возможностей, требуется, чтобы товар поступил в соответствующую страну с согласия причинителя вреда. Данное условие призвано ограждать интересы тех продавцов и изготовителей товаров, которые намеренно исключают сбыт своих товаров на территории некоторых стран. При этом бремя доказывания того, что товар поступил в соответствующую страну вопреки воле продавца или изготовителя товара, возлагается на них самих. Доказать данное обстоятельство не всегда возможно, так как если первоначальным продавцом или изготовителем товара не предприняты специальные меры, проданный (изготовленный) ими товар может свободно обращаться на рынке.

4. Нельзя не заметить, что содержащиеся в п. 1 коммент. ст. коллизионные привязки сформулированы крайне неряшливо и плохо отражают их действительный смысл. Так, создается впечатление, что подп. 3 п. 1, допускающий среди прочего выбор права страны, где был приобретен товар, дублирует собой подп. 1 п. 1, в котором говорится о праве страны продавца товара; что подп. 2 п. 1, указывающий на право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший, не связывает потерпевшего какими-либо дополнительными условиями в применении данной коллизионной привязки.

Между тем подп. 3 п. 1 применим, по-видимому, лишь в случае перепродажи товара на территории страны, отличной от страны места жительства или основного места деятельности первоначального продавца. Что касается коллизионной привязки, закрепленной подп. 2 п. 1, то, хотя в ней не содержится даже намека на это, она может быть применена лишь тогда, когда товар должен был приобретен в стране места жительства или основного места деятельности потерпевшего.

5. Предоставляя потерпевшему возможность выбора применимого права в пределах, очерченных п. 1 ст. 1221, законодатель не исключает применения к рассматриваемому деликту общей нормы ст. 1219 ГК. Согласно п. 2 коммент. ст. это происходит, если потерпевший не избрал применимое право на основании п. 1 ст. 1221. По смыслу закона потерпевший не лишен возможности заявить суду о выборе права на основании ст. 1219 ГК.

Следует иметь в виду, что, обратившись к общей норме, потерпевший может добиться применения к спорному правоотношению права страны места своего жительства или основного места деятельности, несмотря на то что товар не был приобретен в данной стране. Для этого требуется лишь доказать, что причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть, что вред наступит в этой стране (см. коммент. к 1 ст. 1219 ГК).

6. В соответствии с п. 3 коммент. ст. закрепленные ею правила применяются также к требованиям о возмещении вреда, причиненного вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или услуге. Данное положение соответствует мировой практике, а также российским правилам о рассматриваемом деликте (ст. 1095 ГК).

Статья 1222. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции

Комментарий к статье 1222

1. Рыночной экономике, построенной на защищаемой законом свободе конкуренции, объективно присущи те или иные проявления недобросовестной конкуренции. При этом увеличение объема и качественное усложнение внешнеэкономической деятельности, процессы глобализации мировой экономики, когда на одних и тех же рынках одновременно могут непосредственно конкурировать отечественные и иностранные предприниматели, обусловливают потребность в совершенствовании коллизионного регулирования гражданско-правовых обязательств, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции.

Следует отметить, что специальное конкурентное (антимонопольное) законодательство, являясь во многом публично-правовым по своему содержанию, во всех странах является сравнительно молодой отраслью законодательства. Коллизионное же регулирование в МЧП гражданско-правовых обязательств, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции, обладает еще большей новизной. Об этом свидетельствует тот факт, что в отличие, например, от специальных коллизионных норм о договорных обязательствах, которые можно найти практически в любой национальной кодификации МЧП, специальные коллизионные правила об обязательствах вследствие недобросовестной конкуренции являются отличительной чертой новых и наиболее прогрессивных законодательных актов в области МЧП, к числу которых, безусловно, относится и отечественный ГК.

Принято считать, что впервые такая специальная коллизионная норма появилась в § 48 (2) австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.), где предусматривалось, что возмещение вреда, а также иные требования из недобросовестной конкуренции должны рассматриваться по праву государства, на рынке которого проявилась конкуренция. Как видим, в указанном Законе уже была сформулирована привязка, аналогичная привязке нормы ст. 1222, отсылающая к праву государства места нахождения соответствующего рынка (lex mercatus), который был затронут действиями, относящимися к недобросовестной конкуренции, где проявились результаты таких действий.

На сегодняшний день коллизионные нормы об обязательствах вследствие недобросовестной конкуренции содержатся также в п. 2 ст. 52 Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.), ст. ст. 117 - 119 румынского Закона применительно к регулированию отношений международного частного права (1992 г.), ст. 136 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.).

Коллизионные нормы об обязательствах вследствие недобросовестной конкуренции присутствуют также в Кодексе международного частного права Болгарии (2005 г.), Законе о коллизионном праве правонарушений Нидерландов (2001 г.), Кодексе международного частного права Бельгии (2004 г.).

2. Норма коммент. ст. носит диспозитивный характер, поскольку иное правило о применимом праве в указанной ситуации может следовать из существа обязательства. При этом существо обязательства в традиционном его понимании как правоотношения есть взятые в единстве три взаимосвязанных параметра обязательства - его субъекты, объект и содержание. Также другое подобное правило может следовать из закона, под которым согласно п. 1 ст. 1187 (см. коммент. к указанной ст.) и ст. 3 ГК нужно понимать российский федеральный закон.

3. Согласно ст. 4 Закона о защите конкуренции недобросовестная конкуренция - это любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации. Исходя из данного определения к обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции, следует отнести такие гражданско-правовые отношения, которые возникают из отмеченных действий хозяйствующих субъектов (группы лиц). Это, в частности, могут быть обязательства по возмещению убытков.

4. Для того чтобы обозначенные обязательства в соответствии с коммент. ст. были подчинены российскому гражданскому праву, необходимо, чтобы названные выше действия, совершаемые в рамках недобросовестной конкуренции, затрагивали рынок Российской Федерации.

Здесь имеется в виду отечественный товарный рынок. В соответствии со ст. 4 Закона о защите конкуренции товарный рынок - сфера обращения товара (в том числе товара иностранного производства), который не может быть заменен другим товаром, или взаимозаменяемых товаров, в границах которой (в том числе географических) исходя из экономической, технической или иной возможности либо целесообразности приобретатель может приобрести товар, и такая возможность либо целесообразность отсутствует за ее пределами. В указанном определении Закона о защите конкуренции законодатель довольно широко подходит к понятию товара, подразумевая под ним объект гражданских прав (в том числе работа, услуга, включая финансовую услугу), предназначенный для продажи, обмена или иного введения в оборот. В свою очередь, по ст. 4 Закона о защите конкуренции финансовая услуга есть банковская услуга, страховая услуга, услуга на рынке ценных бумаг, услуга по договору лизинга, а также услуга, оказываемая финансовой организацией и связанная с привлечением и (или) размещением денежных средств юридических и физических лиц.

Кроме того, с учетом содержания ч. 4 ст. 15 Конституции и п. 3 ст. 1186 ГК целесообразно также привести нормативные определения понятий, закрепленных в ст. 1 Договора о проведении согласованной антимонопольной политики 2000 г., заключенного с участием Российской Федерации в рамках СНГ:

товарный рынок - сфера обращения товаров (продукции, работ, услуг), не имеющих заменителей либо взаимозаменяемых товаров в пределах территорий государств - участников Договора или их части;

конкуренция - состязательность хозяйствующих субъектов, когда их самостоятельные действия эффективно ограничивают возможности каждого из них односторонне воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке и стимулируют производство необходимых потребителю товаров;

недобросовестная конкуренция - любые направленные на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности действия (бездействие) хозяйствующих субъектов, которые противоречат национальному антимонопольному законодательству, обычаям делового оборота и могут причинить или причинили убытки другим хозяйствующим субъектам либо нанести ущерб их деловой репутации.

5. Специальные правила об обязательствах из недобросовестной конкуренции первоначально сформировались как составная часть норм о деликтах. На известное родство коллизионных норм о деликтах и об обязательствах из недобросовестной конкуренции указывает и сама структура ряда зарубежных законодательных актов. Так, коллизионные нормы о недобросовестной конкуренции размещены рядом с коллизионными нормами о деликтах в составе ст. 52 "Внедоговорные требования о возмещении вреда" Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.) и § 48 "Внедоговорные требования о возмещении вреда" австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.).

В развитых правовых системах иных государств отсутствие в законодательстве специальной коллизионной нормы может восполняться соответствующей судебной практикой. Среди таких государств можно назвать Германию, где ни Вводный закон к Гражданскому уложению, ни Закон о международном частном праве для внедоговорных обязательственных отношений и для вещей 1999 г. не содержат специальных правил об определении статута обязательственного отношения из недобросовестной конкуренции, однако этот пробел восполняется соответствующим расширительным толкованием, выработанным судебной практикой на основе коллизионных принципов выбора статута деликтных отношений.

В частности, немецкими исследователями отмечается, что коллизионное право, касающееся недобросовестной конкуренции, рассматривается в абсолютном большинстве случаев как часть международного деликтного права (см.: Кох Х., Магнус У., Винклер фон Моренфельс П. Международное частное право и сравнительное правоведение / Пер. с нем. Ю.М. Юмашева. М., 2001. С. 260 - 263.)

6. В настоящее время можно констатировать тенденцию к дальнейшему обособлению и специализации коллизионного регулирования международной конкуренции. Так, в отличие от коммент. ст. отечественного ГК в законодательных актах других государств помимо коллизионных норм об обязательствах, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции, дифференцированно существуют коллизионные нормы об ограничении конкуренции. Примером служит швейцарский Федеральный закон о международном частном праве (1987 г.), в котором помимо названной ст. 136 существует ст. 137, содержащая правила выбора компетентного правопорядка по отношению к требованиям из ограничения конкуренции.

Говоря о развитии коллизионного регулирования обязательств, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции, нельзя не назвать такой источник европейского (коммунитарного) права, как Регламент Европейского Парламента и Совета о праве, применимом к внедоговорным обязательствам (известный также как Регламент ЕС "Рим II"), вступивший в силу 11 января 2009 г.

Статья 6 указанного акта направлена на коллизионное регулирование отношений, возникающих вследствие недобросовестной конкуренции и действий, ограничивающих свободную конкуренцию. В п. 1 ст. 6 предусматривается, что правом, применимым к внедоговорным обязательствам, возникающим вследствие акта недобросовестной конкуренции, является право государства, где оказываются затронутыми или с высокой вероятностью могут быть затронуты конкурентные отношения или коллективные интересы потребителей (см. подробнее: Вознесенский Н. К вопросу об унификации коллизионного права в ЕС. Право, применимое в сфере защиты от недобросовестной конкуренции: Актуальные вопросы международного и международного частного права // Хозяйство и право: Актуальные вопросы международного и международного частного права. Приложение к ежемесячному юридическому журналу. 2008. N 6. С. 3 - 18.).

Иными словами, в качестве основной коллизионной привязки Регламента также использован закон местонахождения рынка (lex mercatus), при этом Регламент специально уточняет, что под рынком в данном случае понимается территория государства, где оказываются затронутыми конкурентные отношения или коллективные интересы потребителей.

Как видим, использованная в ст. 6 Регламента "Рим II" привязка коллизионной нормы выражает сочетание частных и публичных интересов, которые могут быть нарушены действиями, составляющими недобросовестную конкуренцию.

7. Регламентация осложненных иностранным элементом отношений, вытекающих из актов недобросовестной конкуренции, включает в себя и международные договоры, в которых участвует Российская Федерация. В частности, это ст. 10 bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности 1883 г., направленная на предотвращение актов недобросовестной конкуренции, посягающих на исключительные права.

Кроме того, существует ряд многосторонних и двусторонних договоров Российской Федерации о межгосударственном сотрудничестве в области антимонопольной политики, в том числе в направлении пресечения недобросовестной конкуренции. Так, в рамках СНГ были заключены Договор о проведении согласованной антимонопольной политики 2000 г. и Соглашение о мерах по предупреждению и пресечению использования ложных товарных знаков и географических указаний 1999 г. Однако данные международные договоры Российской Федерации направлены главным образом на межгосударственное межведомственное сотрудничество соответствующих органов исполнительной власти и не содержат унифицированных коллизионных норм о порядке установления права, применимого к осложненным иностранным элементом обязательствам, возникающим вследствие недобросовестной конкуренции.

Статья 1223. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения

Комментарий к статье 1223

1. Коммент. ст. направлена на коллизионное регулирование кондикционных обязательств, осложненных иностранным элементом, требующих разрешения вопроса о компетентном правопорядке.

Для отечественного законодательства коллизионная норма о кондикционных обязательствах не является новеллой. Аналогичная норма уже существовала в ст. 168 Основ гражданского законодательства. Однако в действующей ст. 1223 отечественный законодатель расширил коллизионную регламентацию таких отношений, учитывая потребности развитого гражданского оборота и глобализации экономических связей, а также приняв во внимание существующий зарубежный правотворческий опыт.

2. В ст. 1223, состоящей из двух пунктов, сформулированы две - общая и специальная - коллизионные нормы, рассчитанные на различные разновидности кондикционных обязательств. К коммент. ст. по своей структуре и содержанию близка ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.), также состоящая из двух пунктов, содержащих общую и специальную коллизионные нормы о неосновательном обогащении.

В п. 1 ст. 1223 сформулировано общее правило, п. 2 дополняет его специальной коллизионной нормой. В совокупности они составляют гибкое, но в то же время четкое и определенное коллизионное регулирование, учитывая различия в характере тех юридических фактов, которые служат основанием кондикционных обязательств.

3. В качестве общего правила о применимом праве к обязательствам из неосновательного обогащения в п. 1 ст. 1223 предусмотрена коллизионная норма, сформулированная посредством отсылки к праву страны, где такое обогащение имело место.

Такая формула прикрепления коллизионной нормы об обязательствах вследствие неосновательного обогащения является сегодня наиболее распространенной в национальном праве (см.: § 46 австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.), ст. 50 Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.), ст. 38 Вводного закона к ГГУ (1896 г.), ст. 104 и ст. 105 румынского Закона применительно к регулированию отношений международного частного права (1992 г.), ст. 26 турецкого Закона о международном частном праве и международном гражданском процессе (1982 г.), ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.).

Иная формула прикрепления, предусматривающая применение права страны, на территории которой имели место факты, явившиеся причиной возникновения кондикционного обязательства, использована итальянским законодателем в коллизионной норме ст. 61 Закона "Реформа итальянской системы международного частного права".

4. Исходя из предусмотренных п. 1 ст. 1187 (см. коммент. к ней) правил о квалификации юридических понятий обратимся к российскому материальному праву (п. 1 ст. 1102, п. 2 ст. 1102 и ст. 1109 ГК), которое характеризует обязательство из неосновательного обогащения как обязательство, возникающее в силу приобретения или сбережения имущества без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований, произведенное за счет другого лица.

5. В свою очередь, понятие "страна, где имело место обогащение", право которой является статутом кондикционного обязательства, следует толковать как конкретное государство, на территории которого было в конечном итоге приобретено или сбережено имущество неосновательно обогатившимся лицом.

Известно, что территориальная локализация действий и их результата может существенно различаться. Так, ошибочно составленные в Германии бельгийским продавцом документы на груз (автомобиль) могут повлечь получение на территории Российской Федерации этого товара не японским покупателем, а третьим лицом (бразильцем), неосновательно обогатившимся вследствие этого. Статутом такого кондикционного правоотношения будет российское гражданское право.

В этой связи важно отметить, что п. 1 ст. 1223 требует установления места, где произошел факт приобретения (сбережения) имущества без достаточных к тому юридических оснований.

Иными словами, в п. 1 ст. 1223 законодатель исходит из необходимости установить место самого обогащения (т.е. место локализации конечного результата в виде получения или сбережения имущества), но не место совершения тех действий, которые повлекли за собой неосновательное обогащение.

Обратим внимание, что в зависимости от характера и вида имущества (вещи либо же, напротив, безналичные денежные средства и иные имущественные права) практическая сложность локализации места неосновательного обогащения может существенно различаться. Например, при неосновательном получении той или иной вещи (скажем, ошибочно получен автомобиль от перевозчика) место такого неосновательного обогащения может быть установлено сравнительно просто. Тогда как применительно к безналичным денежным средствам, бездокументарным ценным бумагам, имущественным правам точная локализация места неосновательного обогащения в ряде случаев может быть затруднена в силу невещественного характера подобного имущества (относительно проблемы места локализации бездокументарных ценных бумаг, учитываемых цепочкой депозитариев (номинальных держателей) нескольких уровней, см.: Бернаскони К., Сигман Х.Г. Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника (Гаагская конвенция по ценным бумагам) // Государство и право. 2006. N 12. С. 70 - 87; Кабатова Е. Коллизионное право и ценные бумаги. Гаагская конвенция 2002 года о ценных бумагах // Хозяйство и право. 2006. N 3. С. 127 - 137).

В то же время подобного рода сложности установления юридических обстоятельств не затрагивают существа предусмотренной п. 1 ст. 1223 коллизионной нормы.

6. Коллизионная норма п. 1 ст. 1223 является диспозитивной, разрешая сторонам обязательства из неосновательного обогащения выбрать иной компетентный правопорядок, подчинив обязательство праву страны суда (lex fori).

7. Пункт 2 ст. 1223 содержит специальную коллизионную норму об определении права, применимого к обязательствам из неосновательного обогащения, дополняющую общее правило п. 1 ст. 1223. Впрочем, стоит отметить, что на практике более востребована именно эта - специальная - коллизионная норма.

Кондикционное обязательство может возникать и между совершенно посторонними лицами, когда имеет место приобретение (сбережение) имущества в силу случая. Здесь передающее имущество лицо вообще не намеревалось наделить этим имуществом фактически получившее его лицо. Примерами служат ошибки в адресе получателя груза или платежных реквизитах, если в результате этого вещь или платеж получает постороннее лицо, совершенно неизвестное должнику по договору. Регламентации такого рода кондикционных обязательств служит п. 1 коммент. ст. Однако такие случаи встречаются сравнительно редко.

В гражданском обороте, как правило, кондикционные обязательства возникают с участием лиц, между которыми существовали, существуют или могли существовать определенные гражданские правоотношения. При этом чаще всего речь идет о правоотношениях (обязательствах) из договоров, которые были впоследствии признаны недействительными либо были прекращены по тем или иным основаниям.

Кондикционные обязательства могут возникать и как следствие различного рода дефектов исполнения обязательств по договору. В частности, покупатель по договору купли-продажи может ошибочно уплатить денежную сумму сверх причитающегося с него по договору. Продавец может поставить покупателю товар в существенно большем количестве, нежели вправе требовать покупатель. В такой ситуации неосновательное обогащение будет иметь место у приобретателя (продавца) в связи существующим правоотношением по договору купли-продажи.

Подобного рода кондикционные обязательства в целях прозрачности и предсказуемости правового регулирования справедливо подчинить тому же статуту, что и основное правоотношение, в связи с которым возникло кондикционное обязательство. Это и было закреплено в п. 2 коммент. ст.

Российский законодатель в п. 2 ст. 1223 учел тенденции развития современного зарубежного законодательства об МЧП, в актах которого принята двухступенчатая дифференциация коллизионных норм о кондикционных обязательствах, с опорой на формулы "неосновательное обогащение, возникшее в связи с существующим или предполагаемым правоотношением (в связи с исполнением, которое производится в связи (на основе) с каким-либо правоотношением)", "предоставление, основанное на правоотношении, которое аннулировано или последствия которого прекратились в ином порядке" (см.: § 46 австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.), ст. 50 Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.), ст. 38 Вводного закона к ГГУ (1896 г.), ст. ст. 104 и 105 румынского Закона применительно к регулированию отношений международного частного права (1992 г.), ст. 26 турецкого Закона о международном частном праве и международном гражданском процессе (1982 г.), ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.).

В качестве существующего правоотношения, в связи с которым возникло неосновательное обогащение, может выступать (и чаще всего выступает) правоотношение (обязательство) из гражданско-правового договора. В таком случае статутом соответствующего кондикционного обязательства будут те же правовые нормы, которым подчинен договор в силу правил ст. ст. 1210 - 1215 (см. коммент. к ним).

8. Следует отметить сложную структуру объема и привязки специальной коллизионной нормы, сформулированной в п. 2 ст. 1223 ГК. Объем нормы охватывает как существующее, так и предполагаемое правоотношение. Речь, в частности, идет о тех случаях, когда потерпевший заблуждается относительно факта существования (заключенности и действительности) договора, в результате чего предполагаемый контрагент получает неосновательное обогащение за счет потерпевшего. Объем рассматриваемой коллизионной нормы охватывает среди прочего договоры с отлагательным условием (примером служит решение МКАС при ТПП РФ по делу N 289/1997 от 13 апреля 1998 г. по иску ливанского юридического лица к российской организации. См.: Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. Арбитражная практика за 1998 г. / Сост. М.Г. Розенберг. М., 1999. С. 94 - 90). Например, по таким договорам до момента их заключения может быть совершен платеж в порядке предоплаты, однако впоследствии договор может не состояться. Здесь будет иметь место неосновательное обогащение в связи с предполагаемым правоотношением.

Дата добавления: 2015-09-28