Усталые лица, горе в глазах слуг и нянюшек, постоянные переезды из дворца во дворец, горизонт, залитый огнями пожаров, тихие разговоры за занавесями… Война не касалась нас напрямую, но чужие потери задевали очень сильно. Молчание порой рассказывало больше, чем самые проникновенные слова. Мы не лезли к взрослым, прекрасно понимая, что будем лишними. Мы и были… лишними. Мы послушно выполняли все задания, что нам давали, а вечерами развлекались сами. Яра просиживала в библиотеке, перебирая свитки или чаруя. А я подслушивала, подглядывала и подбирала все, что плохо лежит.
Вот так мы и росли, никому особенно не нужные… но не свободные. Зачем свобода, когда есть золотая клетка? Год шел за годом, война кончилась, и оказалось, что мы выросли за это время. Выросли, и нас заметили… но радости это не доставило. Мы вдруг оказались необходимы тем, кто прежде нас просто не замечал. Как дорогие безделушки. Но что у них внутри? Никто даже не поинтересовался. И где та обещанная свобода, которая должна была наступить после войны?
Разойдясь по разным концам коридора, мы занялись сборами.
Вечер и следующий день прошли в суматошных сборах. Что взять, что оставить, не забыть подобающие наряды и драгоценности… Свитки с чарами, записи и учебники заняли половину моего багажа, а Ольха припрятала в седельные сумки свой любимый набор ключей. Утром мы, облаченные в нежаркие светлые дорожные наряды, двинулись к месту встречи, с легкой душой оставив позади множество вещей, которые, скорее всего, не понадобятся в будущем. Сожалели мы, пожалуй, лишь о том, что не смогли посетить могилы матери и старой нянюшки.
Я не стану, не стану бояться! Будь что будет!
Взявшись за руки, мы с улыбкой въехали на поляну. Сестра, я не буду грустить!
– Я тоже, – прошептала Оля.
Ждали мы довольно долго. Солнце припекало как-то по-особенному безжалостно, но для начала лета, первого мирного лета это было прекрасно. Мир оживал, зелень окутывала деревья светлым пологом, в тени скрывались жалкие остатки весенней прохлады. Почему именно это место избрали нелюди для встречи? Кто знает?
Я посмотрела на небо и зажмурилась, загадав желание. Пусть будущее будет таким же безоблачным, как бесконечно голубое небо над нашими головами. Ах, мечты… мечты… Не будет нам покоя. Да и нужен ли он нам? В душе поселилось странное горькое томление. У губ сестры залегла задумчивая складка. Мысли ее метались в растерянности… как и у меня. Надо бы отвлечься.
Было немного скучно, потому что ни одну из принцесс мы не знали. Все они были старше, у каждой имелись свои проблемы… И мы затеяли старую нашу игру, гляделки. Смотрели одна на другую и улыбались, затем дружно переводили взгляд на кого-то из окружавших нас людей. Здесь были только принцессы, и они просто не обращали внимания на наши игры. Жаль, по реакции на наш взгляд можно многое сказать о человеке… смелый или трус, умен или глуп, быстр или туп.
Хотя зачем нам это? Мы больше не встретимся, наверное… Что нам до страха воительницы из Харрии, безумия Селей, презрения Вальи Альрунской? Никакого нам дела нет до них, уходящих.
А вот до удивительной компании орков и дриад, выступившей из тени деревьев… дело есть. Смуглые, черноволосые жители степи нагло покружили вокруг, удивленно разглядывая наши одинаковые лица и переговариваясь на гортанном наречии. Наш провожатый сказал, что нелюди, которым мы предназначены, в курсе того, каких принцесс они должны забрать. И точно, они безошибочно выделили нас среди растерянно-удивленных лиц, и оттеснили в сторону. Двое подхватили под узду покорных лошадок и повели в сторону леса, где начиналась еле заметная тропа. Прощайте…
Я заметила, что один из молоденьких орков, следуя молчаливому приказу, забрал оставшихся после отъезда других принцесс лошадок. Ольха вздернула брови и, улыбнувшись уголками рта, ткнула меня локтем в бок. Ей это показалось чрезвычайно умным и практичным. Я только тяжело вздохнула… В этом смысле жребий оказался удачным. Сестра, по крайней мере, попадет к существам, близким по духу. Она тоже терпеть не может, когда что-то где-то плохо лежит, и забирает в надежде найти этой вещи лучшее применение.
Орки были одеты в свободные одеяния из тонкой кожи, укутывающие фигуры с ног до головы, только по случаю знакомства покрывала с лиц откинуты, а капюшоны сняты. Резкие, но гармоничные черты, раскосые узкие глаза, цвета которых было не разобрать, густые брови. Длинные жесткие волосы заплетены в косы, перевитые кожаными шнурками. Я покосилась на Олю. Она облизнула внезапно пересохшие губы. Волнуется… Я – тоже. Ничего…
– Прорвемся…
Скрылась из вида поляна встречи, повеяло свежестью.
Но вот всадники расступились, пропуская вперед тех, кто совсем не походил на героев сказок и легенд. Дриады… верхом на странных животных, напоминающих лошадей только внешне. От них не веяло обычной жизнью, да и цвет шкур белоглазых зверей был странен. Тускло-зеленый, как увядающая листва. А сами дриады… высокие, стройные, но оставляющие впечатление какой-то основательности, приземленности. Столь же смуглые, как и их спутники, в больших глазах не видно белков, все место занимает карего цвета радужка. Длинные темно-зеленые, почти черные волосы убраны под тонкие плетеные обручи. Непривычного фасона обтягивающие одежды не скрывают достоинств изящных фигур.
Из группы остановившихся на тропе дриад выдвинулась одна, встала рядом со старшим степняком. Молчание затягивалось. Мы с сестрой переглянулись и дружно изобразили приветствие, коснувшись правой руки сердца и еле заметно склонив головы:
– Принцесса Ольха…
– Принцесса Береза…
Нелюди начали одновременно произносить слова приветствия, запнулись и переглянулись недоуменно.
– Я, Ольха, – решилась сестра, – рада приветствовать тех, кто ведет меня в новый дом.
Подавив смутное желание убежать, я подхватила:
– Я, Береза, тоже рада приветствовать…
На лицах встречающих нарисовалось облегчение. Рассредоточившись двойным кольцом по лесу вдоль тропы, орочий отряд повел нас вглубь леса. Впереди ехала пятерка дриад, а замыкал цепочку молодой нелюдь, ведущий на поводу прихваченных лошадей. Наши же, как зачарованные, неторопливо рысили между ними. Даже не требовалось дергать повод, когда нужно было свернуть на очередное ответвление.
Попетляв по волшебной тропе, чью магию я чувствовала, даже не закрывая глаз, мы вышли к предгорьям. Справа стеной возвышалась Великая гряда, слева тянулся лес, принадлежащий светлым эльфам. Я прикрыла глаза, не желая видеть, как мелькают в тумане, скрадывающем расстояния, высокие деревья и выжженные до черноты прорехи. Неожиданно лес кончился, уступая место травам в полный человеческий рост.
Степь. Я глубоко вдохнула. Пахло солнцем и цветущей медуницей. Конец весны и начало лета есть лучшее время для ее сбора. Самую большую силу имеют эти соцветия…
Пришпорив лошадку, подъехала к сестре. Наши руки соприкоснулись, придавая уверенности… Мы справимся.
– Я верю, – сказала Оля, щурясь на солнце.
– Я надеюсь, – добавила я, всматриваясь в горизонт.
Мы верим в себя, надеемся на лучшее и жаждем свободы… которой никогда не имели.
Почти целый день мы ехали под палящим солнцем практически в никуда. Иногда мне казалось, что орки заблудились, и только солнце, неизменно двигавшееся по утвержденному богами маршруту, разубеждало меня в этом. Жарко… Облизнув губы, я отпила из предусмотрительно подвешенной к седлу фляжки. Устало утерев со лба пот, вздохнула. Тело ломило от долгой езды, а шляпка не очень защищала от обжигающих лучей. Голова слегка кружилась.
Хорошо оркам. Закутались в балахоны, прикрыли лица и растворились в травяном лесу. Незнающим казалось, что в такой плотной одежде они просто задохнутся, но несколько хлопковых прослоек под тонкой кожей создавали прекрасное ощущение прохлады, смягчая жару. А дриад, похоже, припекающее солнце вовсе не беспокоит. Едут себе и едут, подставляя ему лица да время от времени посматривая на меня с хмурым интересом.
Когда на закате дня я увидела лес, сначала не поверила своим глазам. Гигантские дубы и ели вырастали на горизонте, являя нам свое величие.
– Наконец-то тень! – воскликнула восхищенно Оля. Практичная моя.
Я же внимала изливающейся на меня магии.
– Что это за место? – прошептала, ни к кому не обращаясь.
И вздрогнула, услышав от одной из дриад торжественное:
– Первая Дубовая роща!
Предупреждая готовый сорваться с губ вопрос, добавила:
– И ныне единственная.
Уловив в голосе дриады направленную на нас неприязнь, я вскипела. Не надо мою сестру обижать, она совершенно ни при чем, а обвинять кого-то в сожжении Рощ, опираясь только на происхождение, – несправедливо. Моя сестра этого не заслуживает.
– Послушай, Яра, – подъехав ближе, прошептала я, – стоит ли тебе говорить им, что ты волшебница? А то кто их знает…
Сестра нахмурилась, задумчиво перебирая пряди, выбившиеся из косы. Помолчала немного и кивнула:
– Но и ты помалкивай, талантливая моя.
Это разумно – не раскрывать всех карт в первый же момент. Мы не знаем, что нас ждет, каковы по сути наши хозяева… А где мы будем жить?
А вот и ответ. Объезжая на почтительном расстоянии Рощу и любуясь ее почетным караулом из вековых деревьев, мы не сразу заметили россыпь шатров. В некотором отдалении, но в пределах видимости от обители дриад вырастали из травы разноцветные, то ли лоскутные, то ли кожаные конусообразные крыши. На высоких шестах были развешаны флаги, а то и целые изукрашенные полотнища, лениво трепыхающиеся на ветру.
Дриады и орки, возникшие из трав, церемонно распрощались, клянясь и выговаривая гортанные слова ритуального церемониала. И разъехались, скрестив на нас, замерших в нерешительности, выжидательные взгляды.
Я почувствовала, как рвется в груди что-то… то, что всегда делало нас единым целым.
– Это иллюзия, – твердо сказала Яра, – нас ничто не разлучит.
Может быть. Главное – верить.
– Давай прощаться… – изо всех сил сдерживая слезы, шепчу я.
– Не так уж далеко мы будем друг от друга.
– Сейчас… но позже… – взявшись за руки, мы соприкоснулись мыслями.
Вместе, всегда!
И мы медленно, нехотя разъехались, до последнего мгновения соприкасаясь кончиками пальцев.
Вместе, всегда…
Последнее теплое и ласковое мысленное объятие, и я, постоянно оборачиваясь, направила лошадь следом за сопровождающими. Вот мы с Ярой последний раз встретились взглядами, и сестра, махнув на прощание рукой, скрылась за стройными древесными стволами.
Вместе, всегда. Мы рядом! Как… странно и пусто. И на сердце будто камень лежит. Неподъемный такой, гранитный…
Миновав первый круг шатров, я оторвала взгляд от холки коня. Обрушившийся на уши шум требовал хотя бы того, чтобы на происходящее обратили внимание. Один из орков откинул прикрывавшую лицо найру и выкрикнул приветствие. Остальные один за другим спешились, передавая поводья коней возникшим, кажется, из ниоткуда сородичам.
Я огляделась. Действия замерших у стремени орков предполагали, что я должна спешиться. Ладно… хотя покинуть дамское седло после чрезмерно долгого путешествия оказалось не так-то просто. Ох! Неуверенно оглядевшись, я отпустила повод лошади и сделала пару шагов на подрагивающих ногах. Кровь сотнями иголочек пробежалась под кожей.
Один из орков подхватил меня под руку, не давая упасть. Какой позор…
На всей территории становища трава была выкошена и короткая стерня не мешала ходить. За первой линией невысоких красно-коричневых шатров было много свободного места. А чуть дальше как грибы вырастали новые, разноцветные конусы, большие и маленькие, группируясь штук по пять-шесть, и конца-края этому не было видно. Эти куртины образовывали малые круги, в центре каждого возвышался длинный шест с полотнищем, разрисованным непонятными рисунками.
Я жалобно поглядела вслед орку, уводившему лошадь с багажом.
– Не волнуйтесь, – раздалось над ухом гортанное, и я едва не отскочила назад. – Посмотрите, вас встречают.
И правда, навстречу мне двигалась большая гомонящая толпа. Впереди вышагивал старейшина. А кто это еще мог бы быть? Высокий, в светлых, свободных одеждах, расшитых цветными нитями. Длинные седые волосы заплетены в косу и перевиты цветными ремешками, лицо покрыто морщинами. Он шикнул на стоящих позади и сделал приглашающий жест рукой.
Мне?
Делаю шаг вперед, и поддержка исчезает. Еще шаг… бесконечность мира сузилась до колючей стерни, по которой неспешно движутся ко мне местные властители.
Кто-то из них обратился ко мне на своем гортанном наречии, но я отрицательно покачала головой. Не понимаю… Тот, что звал меня, вздернул брови и прокашлялся. И повторил на знакомом мне языке, с легким акцентом:
– Мы, собрание старейшин вольных кланов свободной степи, рады приветствовать у своих шатров новую дочь. Согласна ли ты разделить с нами трапезу?
Я изобразила некое подобие реверанса, пытаясь выиграть время на раздумье. Что говорить? Ах, была бы здесь Яра! Она бы знала… Кажется, это ритуальная фраза, после которой прибывший обретает статус почетного гостя? Как бы сказать половчее?
– Я, Ольха Дривленская, рада приветствовать вас в вашем доме и с благодарностью принимаю приглашение.
В ответ на эти слова старейшина приветливо улыбнулся, отдавая короткий приказ, и две наряженные в длинные расшитые туники орчанки выступили вперед, подхватили меня под руки и повели сквозь расступающуюся толпу. Очень кстати, ноги у меня окончательно отказались передвигаться. Властители последовали следом. Пока меня вели, а скорее несли под руки к одному из центральных шатров, я разглядывала женщин. Те же узкоглазые лица, только с чуть более мягкими чертами лиц, черные волосы заплетены в десятки косиц, каждая из которых украшена бусиной или цветной ленточкой. Туники гладкие, расшитые шелком, а узор из тех, заговоренных, отвращающих зло. Сапожки мягкие, с бахромой по верху.
Внутри шатра было просторно. Низкий, длинный подковообразный стол уставлен незнакомыми яствами, вокруг на коврах разложены подушки. На них надо сидеть? Под потолком натянуты разноцветные ленты, а примерно треть пространства отделена плотной занавесью. Любопытно, что там?
Я послушно подошла и уселась, подобрав юбку и скрестив ноги, на указанное почетное место. Ах, как хорошо… нет, было бы хорошо, если бы рядом сидела сестра. Расселись и десять старейшин, странно переглядываясь. Хватило места также и еще нескольким более молодым, но достаточно влиятельным оркам.
Первая трапеза очень важна… только главам кланов и воинам, доказавшим свое право на власть, дозволено в ней участвовать. Тот старик, что сейчас уселся от меня по правую руку, назвал меня дочерью, значит… А что это значит? Меня принимают в род, а сейчас предстоит выбрать семью. Но как? Как? А я сижу и не знаю, что делать, да вдобавок потная, грязная и усталая, как дровосек после суточной рубки.
Одна из женщин обнесла присутствующих водой для омовения в начищенном до блеска медном тазу. Ополоснув руки, я покосилась на сидящих в полной тишине орков. Они невозмутимо чего-то ждали. Полог откинулся, и юная девушка в золотистой тунике вынесла на подносе лепешку. В ставшем вдруг торжественном молчании она с поклоном протянула ее мне.
Что делать?
Поняв, кажется, мои затруднения, старик мягко улыбнулся и сказал:
– Раздели с нами хлеб, гостья. – И одобрительно кивнул, когда я отломила скромный кусок и, поделив его надвое, предложила половину ему.
Солоноватая, жесткая, она встала комом в горле и не желала проваливаться в пустой желудок. О, как я голодна… Пока я боролась за законное право сглотнуть, лепешку пустили по кругу, и обстановка разительно изменилась.
Я недоуменно наблюдала, как спадают с окружающих маски спокойствия. Да, оказывается, все они, даже встречавшие нас на поляне, носили маски. На самом деле… да какие же они на самом деле? Ах, у меня, похоже, будет целая жизнь, чтоб разобраться с этим вопросом.
Живые, подвижные лица, эмоции с которых прочитываются безо всяких усилий. Но почему? Похоже, потому, что я разделила с ними хлеб, меня приняли в семью и отныне я не враг, не инородец, а родич. А перед родичами грех притворяться…
А в чью семью я попала? Наверное, этого старейшины… Так опозориться, даже не спросив имя приемного родителя… ладно, потом.
В животе неожиданно заурчало, и я украдкой огляделась. Принявший меня старик разговаривал с соседом, но второй орк, чуть более молодой, судя по виду, в одеянии с серебряной вышивкой по краю ворота, приветливо улыбнулся, продемонстрировав безупречные клыки, и подложил на стоящую передо мной тарелку кусок мяса.
– Отведай, дочь моего друга.
– Спасибо…
А ели здесь все руками, да. Я невесело усмехнулась. Как нас в детстве отучали от этой дурной привычки, кто бы знал… жаль, я не могу рассказать об этом нянюшке. Она бы возмутилась, узнав о сих варварских обычаях. Прикрыв глаза, я потянулась к сестре, чтоб поделиться славным наблюдением. Ощутив ее рассеянное недоумение и печаль, ободряюще прильнула к ее сознанию.
Мы вместе…
Подавив тоскливый вздох, я спешилась, едва мы въехали под сень многовековых великанов. Меня просто ошарашила концентрация магии, а сопровождающие прямо-таки расцвели, когда эта сила начала ластиться к ним, как игривый котенок. Животные, на которых они ехали, тут же рассыпались комками травы, влившейся в общий темно-зеленый покров. Мое перепуганное животное рванулось прочь, но судорожно стиснутые на поводе пальцы не дали ей уйти. Хотя если бы эта… лошадь, так ее, приложила некоторые усилия, то я, неспособная шевельнуть ногами, отправилась бы вслед за ней. И с радостью… Но одна из дриад властно перехватила у меня управление.
Поежившись, я признала, что для меня здесь сумрачно и зябко. Листва шелестела, приветствуя возвратившихся домой. Кусты и ветви расступались, пропуская нас к самому сердцу Рощи. За внешней стеной было много берез и осин, молодых и старых. Они цеплялись ветвями за подол и волосы, норовили выколоть глаза. А спутницы мои скользили сквозь строй, не задевая ни одного листика. Одна ветка с силой хлестнула по лицу. Я едва успела подставить руку. Ой, больно-то как. Остановившись, я потрясла ладонью. Ноги отказывались ходить, хотелось сесть прямо тут и расплакаться. Когда же это кончится?
Да еще где-то в глубине души поселилось отчаяние и непривычная пустота. Сестрица, как ты там?
Пригладив волосы, я вздохнула и двинулась дальше. Одна из дриад обернулась:
– Побыстрее, королева не будет долго ждать!
– Рада бы, да не могу, – буркнула я, дергая юбку, намертво защемленную ветвями какого-то куста.
Лесная дева фыркнула, что-то сказала своим подругам и подошла ко мне. Прикрыв глаза, она ласково погладила ветви и что-то прошептала, сопроводив приказ волной странного волшебства. Лес успокоился, отозвав своих воинов, и принялся настороженно наблюдать. Дальше я дошла без проблем, если не считать того, что ноги болели безумно.
Внутренний круг из кряжистых сосен расступился, и мы оказались на большой поляне. Даже залитая солнечным светом, она выглядела мрачной. Посреди нее возвышался гигантский дуб – прародитель. На его корнях, горбами выступающих из земли и образующих некое подобие трона, восседала она – королева Рощи. В длинном темно-зеленом переливающемся наряде вроде платья, изящная и даже хрупкая. На голове сложная корона из волос, перевитых тонкими серебряными нитями, в темных глазах печаль. А колышущаяся вокруг нее сила… ошеломляла. Это старое, даже древнее существо… могучее и мудрое. По обе стороны от трона стоят несколько советниц. Они тоже сильны и способны смять любого мага из тех, которых я встречала.
– Мы приветствуем тебя в нашем доме, гостья леса, – разнесся по поляне мелодичный голос. А Мы – подлинно королевское…
– Я, Береза Дривленская, склоняюсь перед вами, владыки земли. – Это единственная каноническая фраза, которую я помню. И опускаюсь на колени в почтительном, искреннем поклоне. Как волшебник перед непостижимой силой.
– Встань, дитя. Не следует принятой во Внешний круг унижаться. Мы принимаем тебя как равную. Сая[17]Риэ-нэ, – чуть повернув голову, обратилась она к одной из стоящих справа женщин, – я поручаю вам опеку над ниэ-сай[18]Березой.
Та покорно склонила голову, широкоскулое лицо скрыли распущенные волосы. У всех остальных они заплетены. Это что-то значит? Я с трудом встала, рассматривая хмурую красавицу, неохотно делающую шаг вперед.
– Ниэ-сай Береза, – обратилась ко мне королева, – тебя проводят в покои, где ты сможешь отдохнуть и привести себя в порядок.
– Моя благодарность… – И совершенно искренняя. Я еще раз поклонилась, понимая, что аудиенция окончена. Уже разворачиваясь, чтобы проследовать за угрюмой провожатой, услышала усталое, но обращенное уже не ко ине:
– Вскоре наступит время выбора.
Следуя за спешащей исчезнуть за поворотом лесной девой, я поняла, что деревья высажены спиралью, причем двойной, а то и тройной. Вдоль широкой тропы сменялись ряды дубов и елей, сосен и кленов, мелькали каштаны и березы. Была здесь и молодая поросль, и старые, почтенные патриархи… Говорят, что у каждой дриады есть Основа, с которой она связана крепкой нитью. И если дерево ее жизни погибнет, исчезнет и сама дриада. И наоборот. Так крепко они связаны.
Покорно свернув на узкую, темную тропу, над которой сплетали ветви какие-то лианы, я окончательно запуталась. Как в лабиринте, так и в излучаемых самой землей чарах. Здесь буквально каждый лист истекал разнообразным волшебством. Провожатая остановилась перед мохнатой стеной, коснулась тоненьких стебельков, и под ее пальцами раздвинулся проход. Она приглашающе кивнула.
Боком протиснувшись вперед, я оказалась в комнате-корзине, сплетенной из тонких ветвей ивы. Низкое ложе, застеленное ворохом ткани, коротконогий столик, стулья и полочки, вырастающие прямо из стен и пола. И мои сумки посреди просторного помещения. В потолке большое окно, сквозь которое внутрь проникает солнечный свет.
– Это твоя комната, принцесса, – холодно сказала дриада.
– Ниэ-сай Береза, если можно. И у меня есть вопрос, если позволите.
– Ну? – В темных глазах провожатой стояли недовольство и горечь.
– А нет ли здесь какой-нибудь еды?
Сая неприятно улыбнулась и коснулась одной из стен.
– Попросишь древо – оно даст, несовершенная!
Кто-кто я? Растерянно пробормотала:
– Но я не умею…
– Придется научиться. А пока – вот!
В стене приоткрылась ниша, полная спелых фруктов и непонятных свертков.
– Учись… – процедила она сквозь зубы.
– Спасибо, спасибо… – Отчего она так зла?
Посмотрев в спину уходящей дриаде, я тяжело опустилась на ложе. Как неласково и обидно… Ладно, прорвемся. Вяло шевелясь, я принялась разоблачаться.
Как странно быть одной. Не видеть рядом своего зеркального отражения, не разговаривать взглядами и прикосновениями… Как… одиноко. Никто не разделит твои страхи, не ободрит и не поддержит.
О чем бы подумать, чтобы отвлечься? Вот, например, мужчины дриады… До сих пор ни один не встретился! Я рухнула на пружинящие доски и, уставившись в небо, попыталась вспомнить, что о них говорили дома. М-да… единственное, что про них известно, это то, что они есть. Но где? Все вокруг пропитано волшебством, живым, естественным, объединяющим в единое целое лесных жителей и их место обитания. Оно отзывается на каждое движение дриад и недоверчиво скалится, когда я нечаянно задеваю какое-нибудь растение.
Хм, может, стоит попытаться приручить это место? Раз меня сюда поселили… В одном эта злая Риэ-нэ права. Надо учиться. Прикрыв глаз, я расслабилась, пытаясь ощутить волшебство этого конкретного дома. Используя те чувства, которыми меня наделила природа и родители, погрузилась в теплый поток бессознательного, осторожно подманивая испуганно шарахнувшуюся куда-то в сторону сущность. Она спряталась за слоями жизненных токов. Я открыла сознание, излучая терпение и ласку, нежно оглаживая кокон, и спустя какой-то неопределимый промежуток времени она раскрылась.
Восхищенно выдохнув, я распахнула объятия. Это существо… Оно оказалось полуразумным, очень любопытным, немного испуганным и одиноким.
Мысль-приказ сформировалась сама собой.
«Не обижу, дружить, помогать!»
И теплая волна согласия. Я открыла глаза и вдохнула аромат цветка, распустившегося перед самым лицом.
Спасибо. А что еще ты умеешь?
Он умел многое. Хранить еду и готовить, поддерживать порядок и пополнять опустевшие запасники силы, при необходимости защищать.
А имя у тебя есть?
Имя? Удивление. Что это такое?
Это… то, как тебя называют друзья. Нет? Ты не против, если я его тебе дам?
Нет…
Хорошо… только какое? Дом – дерево, помощник, защитник, охранник, друг. Рэйнили! На одном из старых языков и означает – друг и защитник! Нравится?
Задумчивый ветерок взъерошил волосы.
Хорошо… Рэйнили? Спрашиваю чуть виновато. Не подскажешь ли, где можно искупаться?
Озабоченное согласие.
Одна из стен бесшумно разошлась, открывая широкий проход в соседнее помещение. Лениво соскользнув с ложа, я заглянула туда и присвистнула от восхищения. Это была не комната, а целая поляна, поросшая ярко-зеленой, даже на вид шелковистой травкой. В центре, в выстланной кожистыми листьями лопуха выемке, плескалась вода. Бассейн? Рядом из непонятного сооружения, похожего на корявое деревце, бил небольшой фонтанчик. Имелись и другие, совершенно необходимые для нормальной жизни предметы.
В восхищении я попыталась исполнить несколько танцевальных па, но только поморщилась. Но поблагодарить не забыла… эти сущности, они такие нежные. Их надо любить и лелеять, и они для вас все сделают.
Скинув остатки одежды, я погрузилась в теплую воду, прикрыв глаза и блаженно сопя.
Завтра… завтра попытаюсь наладить отношения с саэ-опекуншей и остальными дриадами… а что остается делать? Знать бы, как это сделать… И посоветоваться не с кем. Вот моя половинка бы что-нибудь придумала…
И как там Ольха справляется? Коснувшись усталого, растерянного, но довольного сознания сестры, я вздохнула облегченно. Все как всегда, все нормально, мы вместе…
К моему великому счастью, этот пир оказался всего лишь коротким необходимым ритуалом, приготовленным специально к моему приезду. Всего через пару часов, на закате, две уже знакомые на вид, но не по именам молодые орчанки отвели меня к небольшому шатру с вымпелом в виде соболя, рядом с тем, где происходило пиршество. К тому времени мне уже ничего не надо было… Сил хватило только на то, чтобы, стянув платье и сапожки, торопливо умыться и, выпроводив радушных девушек, рухнуть на подушки.
Но сон не шел. И я мысленно перебирала ворох обрушенных на мою несчастную голову сведений. Вольные степные жители делятся на десять кланов: Ястребы. Волки, Рыси, Соколы, Соболи, Шакси,[19] Куницы, Хорьки, Орлы, Гейранди.[20] Каждым кланом предводительствует старейшина эйге. А здесь и сейчас они собрались, дабы избрать верховного вождя, айгэ, который будет водить кланы по степи следующие десять лет. В мир и войну… судить и решать, определять меру достаточного и необходимого.
Вот войны не надо, прошу…
А эта стоянка – летняя, единственная, находящаяся поблизости от последней Рощи ближних по крови родичей. Никогда бы не подумала, что это правда, если бы не прочитанная в свое время легенда о степных кланах эльфов да порой мелькающие в толпе рыжие и зеленоватые прически.
Перевернувшись на живот, я уткнулась подбородком в подушку и хмыкнула. А среди орков нет единства. Как и везде! Мнения разделились, и семьи, наделенные правом выбора, никак не могут решить, кто же достоин великой чести и великого бремени. И пока не договорятся, со стоянки не снимутся.
Предыдущий айгэ уже сложил свои полномочия, ибо бесконечно устал убивать и терять. Он сам так сказал… Неудивительно, целое десятилетие войны! Много крови пролилось на просторах Харрии, по которым гуляли боевые орочьи сотни. Крови не только человеческой, но и степнячьей. А теперь он хочет покоя. Этот старик, тот самый, с которым я разделила хлеб, оказался спокоен и мудр, понимая необходимость мира. Хм… так я теперь ни больше, ни меньше как приемная дочь клана Соболя. Семья Эйшин, одна из самых влиятельных среди семей клана, состоит из почтенной супруги, двух незамужних дочерей, двух взрослых сыновей-айвэ[21] и замужней райвэ[22] Иншэ. Внуков же несчетное количество, улыбаясь, пояснил тогда Вэйриш Эйшин.
Я улыбнулась… Придется с ними знакомиться. Большая дружная семья… жаль, не такая была у меня дома. Хотя я тогда бы больше скучала. А сейчас только чувствую легкую грусть от прощания с привычной обстановкой, да еще…
Ах, Яра, как ты там, мне так грустно без тебя! Шмыгнув носом, я переключилась на другое… не хватало еще разрыдаться!
Есть два кандидата в вожди. Эйге Варрин-са, старейшина Шакси, степенный, ратующий за мир и спокойствие, способный договориться о помощи, выиграть время и помочь кланам восстановить прежнюю силу. Второй же, молодой и необузданный Хорек, как говорят, не успокоился и после заключения мира, и жажда мести тлела в его душе…
Как везде, как везде…
Поняв, что сны окончательно развеялись, а голова пухнет от самых разных мыслей, я решила прогуляться. Закутавшись в покрывало, выглянула из шатра. Вокруг царила прохладная летняя ночь. Было тихо, из-под пологов, занавешивающих проходы ближних шатров, вырывались лучи света. Разрезая темноту, они падали на стражников, замерших у входа и редкой цепью окружавших круг Соболей. Небо было усыпано звездами. Кажется, вторая стража?
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |