Утром, пробудившись ото сна, она услышала потрескивание дров в камине. Тишина. Сегодня она решила устроить себе выходной и отоспаться. Увидев повсюду огромные букеты живых цветов, Ирина улыбнулась. Они напомнили о вчерашнем триумфе, о жаркой ночи любви, о нежных поцелуях её любимых мужчин.
Пошатываясь спросонья, молодая женщина подошла к окну, запахнув поплотнее халат, раздвинула занавески. Пасмурное октябрьское небо было завешено тяжёлыми тёмно-серыми тучами, готовыми разразиться ливневым дождём. Деревья ссутулились от ветра, две вороны, вцепившись в большую ветку, каркали так громко, что их было слышно в доме. Она поёжилась от увиденной картины. Каминные часы пробили девять раз. Чувствуя усталость во всём теле, Ирина, вернувшись в кровать, прилегла. От камина шло приятное тепло, подушки были мягкими, и она подумала, что может ещё немного поспать. Сквозь дремоту она услышала шум подъехавшей машины у парадного входа. Кого же ей хотелось увидеть больше из двоих: Эдварда или Антонио? Боже! Какой же запутавшейся женщиной она стала! Пусть будет, кто будет!
Ощутив в комнате чужое присутствие, Ирина неохотно разлепила ресницы: Смит старший стоял наяву перед ней, заложив руки на груди, бесцеремонно разглядывая её. Дремота моментально исчезла, и она резко вскочила, испуганно запахивая халат. Непричёсанная, в наспех наброшенном халатике, она чувствовала смущение за свой вид. Глаза свёкра, глубоко посаженные, холодно-серые, но живые и умные были устремлены на неё с выражением явного неодобрения. По его поведению было понятно, что разговор предстоит из неприятных. Он был супермен, способный совладать с любой ситуацией, требующий беспрекословного подчинения. Такие отдают приказы, а не выслушивают их. Он осматривал её с ног до головы, словно мошку под микроскопом. Его взгляд мысленно проникал в её душу, и она, словно затравленный зверёк, хотела спастись бегством. Ирина стояла перед ним, переминаясь с ноги на ногу, поправляя от волнения то волосы, то халат.
- Простите, мистер Смит, я не успела привести себя в порядок. Ваш визит столь неожиданный для меня, - отводя взгляд куда-то в сторону, нарушила затянувшуюся паузу женщина. Наконец, он начал свою речь прокурора:
- Вы не заслуживаете, чтобы с вами церемониться. Я пришёл для откровенного разговора наедине, и буду краток. Моё время ограничено. Я в этом городе по делам компании. У меня запланирована здесь встреча с японцами и масса ещё всяких дел. Я не могу спокойно заниматься делами оттого, что моя семья опозорена. И всё по вашей вине. Вы - умная, расчётливая и опытная хищница. Мой сын – завидная добыча. Он от вас без ума. Редкий холостяк решился бы связать свою жизнь с беременной не от него женщиной. Вам было стыдно вернуться в вашу бывшую семью из-за легкомысленного поведения. Вам захотелось иметь обеспеченность, устроенное будущее. Браво, мэм, вы добились своего, но вы и на этом не успокоились. Вы нагло привели в дом своего любовника, сделав из моего сына рогатое посмешище, превратив его в извращенца. Нет, я не позволю вам так обращаться с моим единственным наследником и внуком из-за ваших прихотей!
- У меня не было никакого расчёта. Я люблю Эдварда, - пыталась оправдываться она.
- Что для вас значит этот бразильский мальчишка? Мне кажется, вы не понимаете разницу между любовью и безрассудным влечением. Завтра вы приведёте ещё кого-нибудь для группового…гм…развлечения. Вы не думаете о чувствах других. Вы не думаете о репутации семьи, о будущем ваших детей. Что будет с ними, если родители ведут такой развратный образ жизни?! Я призываю вас одуматься, и вернуться к нормальной жизни. Избавьтесь от этого Маугли, или как его там, и, как можно скорее, а иначе мне самому придётся вмешаться, но тогда вы навсегда потеряете мужа и детей.
- Вы несправедливы ко мне…,- начала было защищаться Ирина, но незваный гость, смерив собеседницу презрительным взглядом, уже не слушал её оправданий. Он уходил, не попрощавшись, дабы не упустить возможность сделать побольше денег, заключить новые сделки.
Его слова камнем легли ей на душу, горькие слова с привкусом правды. К чему лукавить – он был прав. Вот, значит, как её жизнь выглядит со стороны, ну, хотя бы в глазах Смита.
Обессилев, Ирина рухнула в кресло, закрыв лицо руками, мысленно повторяя услышанные оскорбления, его откровенные угрозы. Да, уж он не церемонился с ней. Такой не побрезгует запрещёнными приёмами ради репутации Смитов. Хотя она ведь тоже носила эту же фамилию. Она похолодела от страха, представив, что свёкор разлучит её с мужем и детьми. Нужно было срочно что-то предпринять. Легко сказать «избавиться» от Антонио! Мальчишка никогда не умел владеть собой, и, покажи ему на дверь – он просто убьёт меня в состоянии аффекта! Боже, как мне быть? В голове роились вопросы. Смогу ли я жить без него? Смогу ли я жить без своих детей? Без Эдда. Она не представляла свою жизнь без мужа. Сколько же ему пришлось вытерпеть унижений из-за её прихотей. Хотя Эдд тоже не смог указать Антонио на дверь. Но даже после этого поступка никто Эдварда не посмел бы назвать слабохарактерным. Значит, были какие-то причины принять именно такое решение. Муж любит её по-настоящему, даже его отец признал это. В глубине души Ирина чувствовала, что однажды она должна будет расстаться с одним из них, чтобы не потерять обоих, как в той русской пословице про двух зайцев. Она знала, что это будет мучительно больно для неё и оттягивала разрыв. Смит старший ускорил процесс. Он был прав, она потеряла представление о «нормальной» жизни. Она закусила губу, сдерживая горькое отчаяние. Антонио занозой засел в её сердце. Она огляделась. Здесь всё напоминало о нём: повсюду были разбросаны его вещи, комната пропиталась запахом его терпкого одеколона. Две крупные слезы потекли по обеим её щекам. Женщина перевела взгляд на угасающее пламя и искрящиеся угли в камине. «Нет. Мне нельзя угасать, как этому пламени. Я должна быть сильной, чтобы бороться за своё счастье», - думала Ирина, утирая слёзы. Долой занозу! Нужно возвращаться к нормам поведения, принятым в цивилизованном обществе. Пора подключать разум, что-то планировать и действовать.
Через полчаса она уже неслась по скользкому от мокрого снега шоссе, надев свой новый розовый костюм от кутюр, чтобы выглядеть соответствующе жене босса. Ей необходимо было узнать мнение Эдда по поводу «изгнания» Антонио из их семейной жизни. Она хотела взять мужа в союзники в этом нелёгком для неё деле.
- У меня срочное дело к мистеру Смиту, - объявила она при входе клерку.
- будьте любезны, назовите ваше имя.
- Ирина Смит. Я его жена.
- Я сейчас же позвоню в его приёмную, мадам.
Не дожидаясь ответа, она летела по длинным коридорам компании. Обдумывая, с чего начать разговор. В приёмной никого не было. Дверь в кабинет была приоткрыта, и женщина вошла внутрь. Неожиданно, увиденная ею картина, повергла её в ужас. В кресле за своим рабочим столом сидел Эдвард. А на нём, обвив его руками и оголёнными ногами, сидела секретарша. Они впились друг в друга крепким поцелуем. Заметив краем глаза онемевшую от удивления жену, он, с трудом отодрав от себя секретаршу, закричал:
- Дорогая, это не то, что ты думаешь. Я тут ни при чём! Не знаю, что на неё нашло. Она, как кошка, вдруг запрыгнула на меня, - оправдывался он, стирая губную помаду с лица.
Девушка, как ни в чём ни бывало, поправила задравшуюся юбку, и покидала кабинет, застёгивая на ходу пуговицы на блузке. Поравнявшись с Ириной, она окинула её взглядом победительницы, сдувая со лба выбившуюся из причёски прядку волос.
- У меня с ней ничего не было, поверь мне! Завтра я её уволю, продолжал оправдываться он.
-Ни за что бы не поверила, Эдд, если бы не увидела своими глазами. Сдерживая возмущение и слёзы, упрекнула она мужа.
У неё не было сил закатывать сцены ревности, рвать волосы на голове соперницы. И проигрывать надо достойно.
- Мы поговорим дома, мистер Смит. Вам сейчас. Я вижу, не до меня, - отчуждённо холодно добавила Ирина, задержавшись у выхода.
Нахлынувшие слёзы мешали вести машину. Едва выехав за город, молодая женщина остановила свою «Chevrolet», свернув на обочину. Только вчера она радовалась своему успеху, своему счастью любить и быть любимой, а сегодня всё перевернулось, её счастливая жизнь распадалась, словно карточный домик. Картина измены стояла перед глазами Ирины. Она стучала от злости по рулю, выкрикивая: «Обманщик! Сукин сын» и другие ругательства, которые по телевизору заглушают писком. Дав чувствам вырваться наружу, женщина, вытерев слёзы, спрашивала себя, что же ей делать: сбежать из дома с Антонио, прихватив малышей, а потом отсудить их у Эдварда? Но он ни за что не расстанется с Мэтью, как впрочем, не захочет расстаться и с Катрин. А вдруг суд будет на его стороне? Куда уж ей тягаться со «Смит Индастриал Корпорэйшн». А, может, простить измену? Оставить всё как есть? Она перебирала в голове все возможные и невозможные варианты, но не могла пока принять ни одного из них. Сейчас ей вдруг захотелось увидеть и обнять своих детишек. Последнее время она так мало уделяла внимания им из-за подготовки к конкурсу.
Только она завела мотор, чтобы отправиться домой, как дорогу ей преградила чёрная «БМВ». Это была машина Антонио. «На ловца и зверь…», - подумалось Ирине, «а, может, довериться ему и рассказать всё сейчас?»
Она пересела в его машину на заднее сиденье, чтобы быть подальше от искушения броситься в его объятия, излить ему всё, что накопилось в душе за этот день.
- Антонио! Мы должны поговорить серьёзно! – решительно сказала молодая женщина.
- Что-то случилось, любимая? – отозвался он, пересаживаясь к ней поближе на сиденье.
- Во-первых, мне изменил Эдвард. Я застала его вместе с секретаршей прямо в его кабинете.
- Тут что-то не так. Я бы заметил или догадался, что у него есть кто-то на стороне. Он не умеет скрывать или обманывать. Давай не будем делать скоропалительных выводов, дождёмся его прихода, и всё выясним. Уверен, что это, по крайней мере, мимолётное, ничего не значащее, увлечение. Вот увидишь, он будет раскаиваться и просить прощения, стоя на коленях, - успокаивающе говорил Антонио, обнимая, и, целуя Ирину.
Невероятным усилием воли она подавила в себе желание ответить на его ласку.
- Милая, на твоём месте я бы ревновал Эдуардиньо только к одной женщине, - продолжал молодой человек.
- Ты знаешь её? – удивилась Ирина.
- Конечно. Её зовут «Смит Индастриал Корпорэйшн», - усмехнулся он, нежно притягивая её лицо к своим губам.
Она снова ощутила это нелепое чувство причастности к нему. Она глубоко вздохнула. Грозовые тучи, что были до этого на душе, понемногу развеялись. Глаза заблестели: его прикосновения придавали новые силы, пробуждали волю к жизни. Руки женщины погладили густые непокорные волосы «Маугли». Тут она вспомнила Смита старшего. Мысли внезапно прояснились. Но только она хотела освободиться от его объятий, чтобы сказать главное, как он, повалив её на сиденье, упал на неё. Она ощутила приятную тяжесть его тела. Задыхаясь от пылких поцелуев, она отчаянно старалась удержать остатки здравого смысла, но смысл стремительно отступал перед безумием желания. Ах, сколь слаба была её грешная плоть! Они слились воедино, забыв про стыд, о проезжающих мимо машинах, подчиняясь лишь зову страсти.
Через некоторое время оба затихли, но не желали отрываться друг от друга. Ирина отрешённо парила, остывая от горячей страсти, упиваясь терпким запахом его одеколона.
- Что ты мне хотела сказать во-вторых? – поинтересовался Антонио.
Момент для подобного разговора был неподходящим.
- В другой раз, милый, - ответила она, протирая запотевшее стекло машины, чтобы посмотреть не скользко ли на дороге от мокрого снега.
Увидев, что Ирина опять помрачнела, он сказал:
- Ты опять думаешь об Эдварде. Думай лучше обо мне! Ты ведь меня любишь. Только что ты мне это доказала. Ты вся светишься счастьем, когда мы занимаемся любовью. Там на острове, когда я впервые увидел тебя, я знал, что ты всё равно будешь моей. Действительно, воспоминания, связанные с этим чертёнком, были яркими и запоминающимися. Он был изобретателен и неутомим – настоящая секс-машина. «Жаль, что теперь он останется лишь в моей памяти, но хорошо, что он был в моей жизни. Ну, вот и попрощались».
Сначала дорога до их дома лежала мимо полей, лугов, небольшой фермы, а затем с обеих сторон возвышались великаны-магнолии. Летом Ирина любовалась красотами здешней природы, но сейчас пожухлая трава пробивалась сквозь тонкий слой снега, и не было тех огромных розовых цветов на магнолиях, что восхищали многих любителей природы. Ирина и Антонио ехали каждый в своей машине, то обгоняя, то поравнявшись друг с другом.
Добравшись до дома, Ирине захотелось принять горячую ванну, согреться и расслабиться, добавив какого-нибудь эфирного масла. В доме было тихо.
- Мэри, где вы? Приготовьте мне ванну! – громко сказала она, но никто не отозвался. Комната Мэри оказалась пуста. Тут она припомнила, что служанка попросила выходной на сегодняшний день.
- Эмили! – позвала она няню, но тут же, пожалев об этом, потому что могла разбудить малышей. Она прошла в детскую, чтобы поцеловать своих ангелочков, но их не оказалось в своих кроватках. «Неужели дети на прогулке? В такую погоду!?!» - подумала она. Выходя из комнаты, молодая женщина заметила записку на столике. «Миссис Смит, я всё сделала, как вы просили. Мы улетели в Бостон. Малыши со мной. Мистер Ричард Смит обо всём позаботился. Я позвоню вам, когда мы будем в Бостонском аэропорту. Эмили».
Ирина была удивлена и возмущена одновременно. Нервная дрожь, подобно току, пробежала по телу матери. «Я просила?! Ах, ты, старый лис! Жестоки вы со мной, мистер
Ричард Смит! Не оставляете мне выбора, торопите. Теперь козыри у вас. Итак, надо подключить свою дамскую логику, которую Смитам никогда не понять. Возможно, Ричард Смит, в какой-то мере, даже помог мне, забрав детей сейчас, когда предстоит расставание с Антонио. Горяч бычок. Будучи отцом Катрин, он мог выкрасть ребёнка. Неизвестно, что ещё ему придёт в голову. Так что, спасибо вам, мистер Лис, за услугу», - размышляла женщина.
Всё-таки первым обо всём должен узнать Эдвард. Долой гордость. Когда дело касается самого дорогого, их детей. С этой мыслью Ирина отправилась в офис мужа, положив записку в карман. Прошмыгнув мимо ванной комнаты, которую оккупировал Антонио, надеявшийся, что она присоединится к нему, выбежала на улицу. За дверью её встретил пронизывающий ветер. Погода была пасмурная и промозглая. Она, словно сговорилась со Смитом старшим. В машине по дороге в офис ей закралось подозрение, что измена мужа – это дело рук, то есть лап Ричарда Смита, который, как паук расставляет ей свои сети.
- А я в сети не пойду, а я сети обойду, - проговорила вслух молодая женщина.
Приехав в офис, Ирина не застала Эдварда на месте. В приёмной уборщица домывала пол. Узнав жену босса, она любезно пригласила её зайти в кабинет. Ирина села за стол мужа. Любопытство взяло верх. В верхнем ящике стола нашла какие-то ключи. Нетрудно было догадаться, к чему они могут подойти, если в комнате стояли лишь два шкафа. В первом шкафу она увидела многочисленные папки и небольшой сейф. От него ключей не оказалось, что раздосадовало её. Ничего интересного! Она хотела уже закрыть шкаф, но надпись на одной из папок с бразильской фамилией привлекла её внимание «Личное дело. Сара Декасто». Открыв папку, она отпрянула. На первой странице с фотографии на неё смотрела та самая секретарша. Жгучий взгляд её чёрных глаз так и впивался в душу. «Из этого тоже можно извлечь пользу», - подумала Ирина, списывая домашний адрес и телефон девушки.
Не теряя ни минуты, Ирина отыскала маленькую квартирку Сары на двенадцатом этаже старого дома. Лифт не работал. «Судя по условиям её жизни, она должна любить деньги, значит, рыбка клюнет», - предположила женщина.
Поднявшись на шестой этаж, она заколебалась: «Нужно ли унижаться перед этой заносчивой девчонкой? Но ведь это в моих интересах перетянуть её на свою сторону. Мне есть, что терять, а ей, похоже – нечего». Ирина с неохотой поднялась на двенадцатый этаж. Отдышавшись. Она постучала в дверь. Секретарша была шокирована её приходом. С распущенными волосами, она выглядела ещё красивее.
- Я пришла с миром, Сара. У меня есть предложение на тысячу долларов.
- На такую маленькую сумму я предложения не рассматриваю, - торговалась брюнетка.
- О кей. Тогда, как насчёт десяти тысяч баксов, - не отступалась Ирина.
- Входите!
«Она мне нравится. Горячая штучка», - отметила про себя леди, и начала разговор без предисловий.
- Я могу вам предложить более подходящую партию, чем ваш босс, с которым вы никогда не будете на равных. Он красив, богат, не женат. Вы быстро найдёте с ним общий язык – португальский. Если он полюбит вас, вы станете самой счастливой женщиной, потому что он мастер спорта по сексу.
- Давайте задаток и его координаты, - неожиданно по-деловому согласилась Сара.
Получив задаток и все инструкции, необходимые для обольщения, девушка остановила Ирину у выхода: - Постойте. Миссис Смит! Ваш муж не изменял вам. Перед вашим приходом в офис явился Ричард Смит, и под угрозой увольнения приказал мне разыграть сцену интимной близости с боссом, заплатил кругленькую сумму. Как только по телефону доложили о вашем приходе, я смекнула, что случай представился. Теперь я без работы, но при деньгах, а тут ещё вы мне деньжат подкинули. Не сомневайтесь, теперь я буду счастлива, но и вы его заслуживаете.
- Спасибо, Сара, за признание. Хотя я догадывалась.
На обратном пути домой сердце Ирины разрывалось от ревности, когда она представляла Антонио и Сару вместе. Опять эти душевные муки! Молодая женщина колебалась между необходимостью вычеркнуть этого человека из своей жизни и желанием сохранить его навсегда. Всё! Решение принято! Надо стереть образ бразильца из памяти: он был – нет его! Пусть это будет её жертвоприношением ради детей, семейного очага. Она будет счастлива, в меру счастлива. Без сумасшедшей эйфории, без упоения экстазом. Пусть это будет заурядное домашнее счастье. На глаза вновь навернулись слёзы, в горле застрял комок горечи. Их трио продлилось недолго, но озарило её жизнь неповторимым светом. Через некоторое время душевные тучи рассеялись. Ей захотелось, чтобы он и Сара были счастливы.
Был поздний вечер, когда она остановила автомобиль у парадного входа. Припудрив носик, и, поправив макияж, она вошла в дом, где после звонка Эмили от неё с нетерпением ждали объяснений о странном распоряжении насчёт детей.
- Да, это я распорядилась о поездке детей к бабушке и дедушке. Не смогла отказать в просьбе свёкру. Не волнуйтесь, для малышек будут созданы все условия, - солгала Ирина, успокаивая встревоженных мужчин.
По глазам Эдварда она прочитала, что он готовится объяснить ту сцену, которую она застала в его кабинете. Ей не хотелось выслушивать то, чего она знала лучше его, к тому же она валилась с ног от усталости, поэтому предрешила их разговор, сказав:
- Эдд, ничего не говори. Я знаю, это не твоя вина, и у меня нет на тебя обиды. Забудем это. Извините меня. Я очень устала.
Прошёл месяц томительных ожиданий. Антонио менялся: приходил поздно с виновато опущенной головой, а рано утром исчезал. Он превратился в человека-невидимку. Только однажды ночью он не пришёл, предупредив по телефону. В ту ночь Ирине не спалось. Молодая женщина представляла, как Сара познаёт все тайны блаженства в объятиях Тони. «Что же так медленно развиваются события? Эта красотка пообещала мне управиться за месяц. Эдвард замучил вопросами о детях». Ирина уже хотела поторопить Сару, но в тот же вечер она застала Антонио, собирающим свои вещи в большую дорожную сумку. Эдвард молчаливый и угрюмый сидел в кресле, потягивая время от времени бренди со льдом. По-видимому, у них мужской разговор уже состоялся.
- Тони, ты ничего не хочешь мне объяснить? – спросила молодая женщина, делая удивлённое лицо.
- Прости меня, Ирина, но я не хочу больше быть третьим лишним, не хочу больше быть вашей игрушкой, не хочу создавать вам проблемы. Я встретил замечательную девушку, которая свела меня с ума. Представляете, мы жили с ней на соседних улицах в детстве, а встретились только в Штатах. Она хочет, чтобы мы вернулись на Родину. Мне очень тяжело прощаться с вами. Я долго думал, прежде чем решиться покинуть вас. За это время вы стали для меня родными. Чтобы вы не забывали меня. Я оставляю вам самое дорогое, что у меня есть – Катрину, мою любимую «ксерокопию». Я не буду разлучать мать с дочерью. Поцелуй её за меня.
- Антонио, милый, мы тебе желаем счастья. Знай, я ни о чём не жалею и ты ни о чём не жалей, - сказала женщина, грустно улыбаясь.
Мужчины переглянулись, не ожидая от неё такой уравновешенной реакции. Прощание было на удивление сухим и коротким.
После его ухода позвонила Сара: - Мадам, не беспокойтесь насчёт денег. Я не возьму их, потому что вы мне дали больше, чем я ожидала. В него невозможно было не влюбиться. Мы решили пожениться. Я очень благодарна вам, миссис Смит, прощайте!
- Прощайте, Сара! – едва успела ответить Ирина, как послышались долгие гудки. Молодая женщина облегченно вздохнула. Странно. Куда исчезли ревность. Зависть, мучившие её всё это время? Ещё один этап с препятствиями она преодолела. Остался последний – вернуть детей, наладить отношения со Смитом старшим.
Ночью Эдвард и Ирина лежали, рассматривая своды потолка с трещинками на них.
-Мне всё кажется, дорогая, что этот дьяволёнок вот-вот придёт, и разбудит эту мёртвую тишину. Наведёт беспорядок в доме, - задумчиво произнёс муж.
- Мне тоже не хватает его, но я думала, ты будешь рад, что мы останемся вдвоём, только ты и я. Вспомни. Как ты угрожал выслать его из страны, - припомнила жена.
- Но я никогда не сделал бы этого. А, впрочем… Я смалодушничал. Кто-то должен был уйти. Я знал, что однажды всё само собой разрешится. Твоё поведение мне тоже кажется странным: тогда ты была с ним заодно, а теперь так легко смирилась с его уходом, я уж, не говорю о детях, которых ты так легкомысленно отдала на развлечение дедушке, не посоветовавшись со мной. Когда я думаю, что мои крошки за тридевять земель от меня – сердце кровью обливается. Представить страшно, что с ними могло произойти в пути. Удивляюсь твоему хладнокровию! Что с тобой случилось? Я просто не узнаю тебя, куда подевалась рассудительная Ирэн?
Никогда до этого их ложе не было местом обсуждения семейных неурядиц и разборок. Нужно было успокоить мужа. Изменились обстоятельства, изменилась и она, став взрослее, умнее и серьёзнее. Им обоим придётся привыкать к переменам в их жизни.
- Настало время признаться во всём. Ты не представляешь, что я пережила за эти четыре недели. Я не собиралась ни с кем расставаться: ни с Антонио, ни с детьми, пока однажды твой отец не появился на пороге нашего дома.
Далее она рассказала всё, как было, вспомнив о записке Эмили, которую представила, как вещественное доказательство.
- Почему ты не рассказала мне обо всём раньше? Я бы потребовал…
- Потому что хотела, чтобы волк был сытым, а овцы – целыми, - перебила его Ирина, и пояснила, что она имела в виду:
- В итоге: Антонио счастлив. Они с Сарой идеально подходят друг другу, а малыши находились в безопасном месте. Кто смог бы предугадать, что он так спокойно расстанется с Катриной?
Эдвард долго молчал, обдумывая то ли прошлые, то ли будущие события. Наконец, он сказал: - Ирэн, а ведь у тебя был выбор: он или я. Мне всегда казалось, что я не удовлетворяю тебя, что тебе мало меня одного. Признайся, ты осталась со мной только из-за детей?
- Не только. Ты – мой муж, причём, любимый. Антонио был затмением рассудка, помешательством, распутством. Я была в плену инстинктов. Эгоистка! Мне было наплевать, что обо мне думают другие. Я считала, что вы прекрасно дополняете друг друга: дьяволёнок – для плоти, ангел – для души. Я долго размышляла, пока не поняла одну банальную вещь – истинная любовь – любовь душевная, когда любишь душой, а не телом. Антонио почувствовал то же самое, когда влюбился в Сару. Однажды наша плоть насытилась бы друг другом, и мы всё равно бы расстались. Поражаюсь твоему терпению. Спасибо за понимание.
Помолчав, она продолжила: - Знаешь, у меня было чувство, как будто бы все были против нашего благополучия. Все считали меня бунтовщицей, восставшей против принятых правил. Нет! Это не так! Я хотела всего лишь своей маленькой свободы, своего маленького счастья. Почему бывает так хорошо, когда делаешь что-нибудь неправильно? В детстве я росла послушной девочкой, хорошей ученицей, важно было получить образование, и даже с мальчишками стеснялась разговаривать. Я чувствовала себя серой мышкой, на которую никто не обращал внимания. Всё изменилось там на острове. Я перестала бояться, что совершу что-то запретное, что обо мне плохо подумают или скажут. Я почувствовала такую свободу, которая вознесла меня на небеса и сделала счастливой.
- Значит, теперь ты счастлива?
- Да, я извлекла много уроков. Всё искала счастье, а оно совсем рядом со мной было. Счастье, Эдди, это ты и моя семья.
- Я рад, что мы пришли к компромиссу, где каждый приобрёл своё счастье. - улыбнулся он, притянув рукой жену поближе.
- Хотелось бы услышать и твоё признание, дорогой.
- Никогда бы не поверил, что я соглашусь жить с соперником. Необычное ощущение пришло ко мне на острове, когда подсматривал за вашими с Тони любовными играми. Самое первое впечатление до сих пор возбуждает моё воображение. Я вижу, как он втягивает твои губы в поцелуе, как его руки гладят и мнут твою грудь, отчего она меняет свои формы…Это приводит меня в экстаз.
Тут он закрыл глаза, очевидно, в сотый раз вспоминая этот эпизод. Повисла небольшая пауза. Затем, глубоко вздохнув, он продолжил: - Каждый ищет истину по-своему. И как бы ты ни противился, всё равно подчинишься нормам поведения общества, в котором ты живёшь. Я тоже поддался инстинктам, но они стали постепенно отступать, когда дом, семья, работа повесили тяжкий груз ответственности на мои плечи. Я знал, что наступит тот день, когда разум и истинное чувство одержит верх над инстинктами. Я не хотел тебя терять. Я люблю тебя очень-очень, малышка моя.
Последние слова напомнили ей о детях. Она спросила: - Как ты думаешь, мы заслужили прощение отца? Не пора ли ему вернуть наших детей, а то киднэпинг какой-то получается.
- Завтра же отменю все планы, и полечу к нему в Бостон. У моего отца много хороших характеристик, которые ты не раскрыла в нём. Я знаю, чем задобрить его. Покажу ему две очень выгодные сделки и подкину ещё одну идейку. Вот тогда-то и можно будет поговорить о детях.
- Давай вырвемся из-под опеки твоего отца, уедем, куда захочешь, начнём новую жизнь.
- Это неразумно, - решительно отрезал Эдвард. Вот, если отец предложит мне пост за океаном – у компании есть филиалы…
- Почему ты вцепился в эту компанию? Разве ты не в состоянии начать свой бизнес?
- Мне по душе эта работа! – отрезал Эдд.
«Ох, уж эти Смиты, такие работоманы», - подумала Ирина. Не удивительно, ведь его воспитывали, готовя ко дню, когда он возьмёт бразды правления фирмы в свои руки. Эдвард работал, что называется, от зари до зари, чтобы возвратить былое величие компании, чтобы обеспечить благосостояние фирмы. В последние десять лет дела шли не очень гладко. В отличие от отца сын не боялся и умел рисковать, пуская в ход своё обаяние: он мог умело сочетать остроумные шуточки и дипломатию. С его приходом корпорация стала выглядеть более успешной. То-то Ричард Смит так печётся о наследнике.
- Эдд, а вдруг он потребует доказательств, что Антонио не живёт с нами?
- Он их сам раздобудет – пошлёт своих ищеек- папарацций.
- Слежка, «жучки», понатыканные всюду. Везде глаза и уши. Фу, противно!
-Главное, что нам нечего скрывать. Давай потерпим, я знаю, как поладить с отцом.
Весь следующий день Ирина провела в ожидании известий о детях. Эдвард, уставший, прилетел поздно ночью.
- Дети в порядке, а вот отец… Мама сказала, что он болен, хотя папа выглядит, как обычно. Ему понравилась моя идея. Я заманил его прилететь через неделю, чтобы подписать контракт. Непременно заглянет к нам на семейный обед.
- Через неделю? Но это же целая вечность!
- Всё равно раньше я бы не успел подготовить контракт для подписания. А ему нужно убедиться, что всё идёт, как он хочет.
Неделя прошла в приготовлениях к встрече с главою фирмы. Из ресторана Ирина заказала любимые, по словам мужа, блюда свёкра. Она самолично сервировала стол по всем правилам этикета.
За обедом Ричард Смит сменил гнев на милость. Его глаза смотрели по-доброму, голос звучал мягко, по-отечески. Сначала они говорили о всякой чепухе, а потом долго обсуждали, как удачно прошло подписание контракта. Молодая женщина истомилась в ожидании услышать что-то о детях. Нервно гоняя по тарелке мидии, она сдерживала свои порывы запулить ими в этого седого джентельмена. Наконец, он, как бы между прочим, предложил им: - А не засиделись ли вы тут? Теперь, когда вы образумились, я бы хотел, чтобы Эдвард занял моё место президента корпорации. Слышал, что ваше дело. Ирина, процветает, но в Бостоне у вас появится больше возможностей, чем здесь на юге. Да и дети заждались вас. Приближается Рождество. Я пообещал внучатам, что к ним скоро явятся Санта Клаус и Белоснежка. Так что подберите соответствующие костюмчики. Ирина не знала то ли радоваться ей, то ли готовиться к какой-нибудь новой провокации против неё. Она не забыла, на какие авантюры способен этот человек. Во всяком случае, она хотела добиться компромисса с ним, чтобы сохранить мир в семье Смитов, и не ждать неожиданных подвохов.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |