– Ну хорошо, так и быть. Ради уважения к вашей семье я попробую найти. Где-то лежала моя старая записная книжка. Если её не выкинули, я дам вам адрес Веры.
– Спасибо, Инна. А когда вы поищете?
– Ну… не знаю, не знаю… – сказала нараспев Инна, наслаждаясь возможностью поиздеваться над Анной Брониславовной.
– Пожалуйста, поторопитесь. Мне очень срочно нужно! Я вас очень прошу, – умоляла Анна Брониславовна, готовая теперь вынести любые унижения, лишь бы её Риточке было хорошо.
– Ладно, раз вам так нужно, я постараюсь. Не обещаю положительный результат. Но всё-таки поищу.
– Спасибо Инна. Я вас отблагодарю.
– Само собой. Свои люди, сочтёмся, – усмехнулась Инна и первой положила трубку.
Это уже не шло ни в какие рамки, но Анна Брониславовна проглотила и это.
«Лишь бы нашла! Лишь бы нашла!» – молила она неизвестно кого, ведь в Бога ей верить не позволяла Коммунистическая партия. А кого ещё в таких случаях можно просить?
Инна позвонила только через две недели. Записную книжку она нашла давно, просто ей хотелось ещё помучить «старуху», как она про себя называла Анну Брониславовну. Вряд ли такая возможность ещё раз выпадет.
Всё это время Анна Брониславовна была как на иголках. Она кидалась каждый раз к телефону, как только он начинал звенеть. Нервы её были натянуты до предела. Поэтому, когда в трубке раздался знакомый протяжный голос, Анна Брониславовна чуть не расплакалась от счастья.
– Инночка, вы нашли?
– Разумеется. Хоть это было и нелегко. Но мы же с вами дамы одного круга, поэтому должны друг другу помогать.
Инна замолчала, давая возможность «старухе» подтвердить эти слова.
– Да-да, конечно, – торопливо произнесла Анна Брониславовна.
– Ладно, – смилостивилась Инна, – записывайте.
Всё. Адрес Веры был у Анны Брониславовны в руках. Теперь только надо надеяться, что Вера за эти годы никуда не переехала.
У Анны Брониславовны в голове уже был план, по которому она сначала получит согласие Веры на усыновление, потом покается в своём грехе Вадиму и будет умолять его признать Риту как свою дочь. Пусть даже он после этого отвернётся от неё! Главное, он должен узнать правду. А там, если Вадим откажется, Анна Брониславовна сама удочерит Риту. Она же столько лет была её опекуншей, поэтому суд вряд ли будет возражать. Анна Брониславовна чувствовала радостный подъём. Скоро с неё спадёт многолетний груз тяжкой вины. Пусть даже её после этого будет презирать сын. Она объяснит ему, что всё делала только ради него, ради его счастья. И в общем-то оказалась права. Вадим со второй женой живёт очень хорошо. Он даже располнел от сытой спокойной жизни. У него всё в порядке. Главное теперь для Анны Брониславовны – счастье внучки, её дорогой Риточки, её кровиночки, её рыженькой зеленоглазой непоседы. И для этого Анна Брониславовна пойдёт на всё!
Через пару дней, когда Рита с одноклассниками уехала на экскурсию в Царицыно, Анна Брониславовна собралась, взяла с собой большую сумму денег на случай, если Вера потребует их, и отправилась к бывшей снохе.
Вид деревянного барака изумил её. Анна Брониславовна не представляла, что в эпоху развитого социализма люди могут жить в таких условиях. Она, конечно, понимала, что не всем позволено жить в шикарных апартаментах, в которых жила она сама, но такой нищеты и убожества она со времён войны не видела.
Барак этот давно обещали снести. Но стоял он на окраине Москвы, почти в области, да и район был довольно бесперспективным из-за отсутствия поблизости заводов и фабрик, поэтому до него никак не доходили руки начальства. Барак со времени вселения в него Верки стал выглядеть ещё более обветшалым.
Анна Брониславовна, борясь с чувством брезгливости, шла по скрипучему полу длинного коридора и старалась не вдыхать удручающие запахи. Она даже прикрыла нос надушенным носовым платочком.
За искомой дверью был слышен какой-то резкий нахальный женский да хриплый мужской смех. Слышалась какая-то возня. Анна Брониславовна расстроилась. Вера здесь больше не живёт! Она захотела уйти, но решила спросить новых хозяев, может, они подскажут, куда переехала Вера Иванова. Анна Брониславовна робко постучала. Но за дверью на стук не реагировали, продолжая возню. Анна Брониславовна постучала более настойчиво.
– Чего надо? – недовольно крикнула женщина. – Входи.
Анна Брониславовна толкнула дверь и с удивлением и ужасом посмотрела на лежащую на кровати вместе с мужчиной женщину. Это была Вера!!! Вернее, её ужасное подобие. Остались лишь рыжие волосы, правда, грязные и спутанные, да курносый носик. Пухлые губки бантиком теперь кривились в нахальную усмешку. Голубые глаза, некогда доверчиво распахнутые, теперь выглядели тусклыми блёклыми пятнами. Весь вид выдавал совершенно опустившуюся спившуюся женщину.
Верка тоже с удивлением уставилась на бывшую свекровь. Она отпихнула руку мужчины со своей груди, села на кровати и застегнула халат. Правда, двух пуговиц не хватало, так что Верка скорее запахнула халат, чем его застегнула.
– Ё-моё! Кто к нам пожаловал! – усмехнулась Верка. – Эх, мать твою! Сама королева Шантеклера! Милости просим, ваше высочество. Какими судьбами забрели к нам на огонёк?
Верка пьяненько захихикала. Её сожитель, который выглядел намного моложе Верки, тоже нахально заржал.
– Это что за тётка? Твоя маманька, что ли?
Верка покатилась со смеху.
– Маманька! Моя маманька! Ой, я не могу, он эту суку назвал моей маманькой! – хохотала Верка.
Анна Брониславовна в шоке наблюдала всю эту картину. Она не представляла себе до этого весь ужас падения Веры.
– Чего уставилась? – спросила Верка зло, прекратив смеяться. – Что, не нравлюсь? Не слишком я элегантно выгляжу?
Мужчина при этих словах опять засмеялся.
– Заткнись! – рявкнула на него Верка, и он послушно замолчал. – Ну, чего тебе надо? Чего пришла? А, я поняла! Ты хочешь мне Лягушонка вернуть? Что, надоела тебе девчонка? Не получилось из неё интеллигентной леди? Мордой не вышла?
– Что ещё за лягушонок? – не понял мужчина.
– Дочь моя. Страшненькая и нескладная, как лягушка. Вся в их породу.
– Нет-нет. Рита останется со мной, – испугалась Анна Брониславовна. – Я по другому вопросу. Дело у меня к тебе важное.
– Дело важное? Ну что ж, раз так, то давай сядем, поговорим.
Верка слезла с кровати, подошла к столу, рукавом смахнула с него крошки на пол, поставила бутылку, три мутных от грязи стакана и банку рыбных консервов. Мужчина радостно потёр руки и с готовностью первым уселся за стол.
– На, открой закусон, – приказала ему Верка и дала сожителю открывалку для консервов.
Верка привычным движением разлила водку поровну по трём стаканам и посмотрела на бывшую свекровь. Анна Брониславовна продолжала стоять у двери и с отвращением смотрела на стол.
– Что, брезгуешь?! – взбесилась Верка. – Тогда проваливай отсюда! Мы люди простые и любим, когда с нами тоже по-простому.
Анна Брониславовна подошла к столу, переложила со стула на кровать мятую одежду и села.
– Держи, – Верка поставила перед ней стакан, – давай выпьем за встречу.
– Спасибо, но я пить не буду.
– Пей! – приказала Верка, стукнув кулаком по столу. – А иначе я с тобой разговаривать не стану.
Анна Брониславовна сделала вид, что пригубила водку.
– Смотри, какая фря! Водку сосёт как шампанское, по глоточкам! – усмехнулась Верка, а потом со злостью прорычала: – Пей, говорю, за нашу встречу. За то, что я не сдохла под забором, когда вы со своим Вадюшей от меня избавились. За то, что не убила, а родила да вынянчила вашу девку. Не бросила её на помойке, не отдала в детдом, а кормила, одевала, ночами не спала. Ну, пей же! До дна!
Верка смахнула пьяную слезу. Анну Брониславовну передёрнуло. Она опустила глаза и сделала несколько глотков. Верка удовлетворённо хмыкнула.
– Вот так. Ну теперь говори, зачем пришла.
– Вера, подпиши, пожалуйста, бумаги, что ты отказываешься от прав на Риту и согласна на её усыновление.
– Чего?! Ты кому это её решила всучить?! – взревела Верка. – Ах ты гнида, решила избавиться от моей деточки? Я тебе как порядочной её доверила, а ты вон какие вещи вытворяешь! Ах ты сука!
Анна Брониславовна испуганно шарахнулась от промелькнувшего около её носа Веркиного кулака.
– Вера, успокойся. Я никому Риту не отдам. Вадим или я сами усыновим Риту. Мы хотим официально всё оформить и прописать Риту в нашей квартире! – оправдывалась Анна Брониславовна.
– Вы с Вадимом решили официально усыновить Риту? – Верка откинулась на спинку стула и заливисто захохотала. – Созрели, твою мать, к пятнадцати годам решились-таки признать девку своей! А помнишь, как ты мне про дворняжку с королевским догом в уши дула? Забыла, что ты мне говорила? Что у нас с Вадимом не может быть детей, что я ему не пара, что это неизвестно от какого сантехника нагулянный ребёнок и что плевать вы хотели на него и на меня! А теперь нате вам, пожалуйте! Решили, мля, усыновить её! А вот это ты видела? – Верка покрутила перед её носом пальцами, сложенными в кукиш. – Хрен вам мочёный, а не моя дочь! Я, мля, её своей грудью вскормила и теперь никому не отдам!
Верка потрясла своей пышной грудью. Сожитель тут же облапил соблазнительные телеса подруги.
– Отвяжись! – отшвырнула Верка его так, что он упал со стула.
Анна Брониславовна, совершенно ошеломлённая, смотрела на всё это шокирующее действо. Она готова была опрометью кинуться прочь из этой комнаты, но сознание того, что всё это было необходимо перетерпеть ради Риты, останавливало её. Трясущимися руками она достала из сумочки толстую пачку денег.
– Я заплачу тебе за это. Вот, возьми. Скажи, сколько тебе ещё надо денег?
Сожитель зачарованно уставился на эту сумасшедшую сумму денег. Он протянул уже руку, но Верка стукнула по ней.
– Ты хочешь мне заплатить? – улыбнулась Верка. – Ты на всё готова, лишь бы вышло по-твоему, да?
– Да, – подтвердила свекровь.
Верка с усмешкой поглядела на неё.
– Тогда вставай на колени. Как тогда, на кладбище. Помнишь?
Анна Брониславовна в шоке поглядела на Верку.
– Ты шутишь?
– Нисколько.
Наступила пауза. Верка с сожителем выжидающе смотрели. И Анна Брониславовна, содрогаясь от унижения, медленно опустилась на колени.
– Отдай мне Риту, прошу тебя! – сдерживая слёзы, прохрипела Анна Брониславовна. – Умоляю!!!
– Ну, мля, актриса! Вот это актриса! – зло засмеялась Верка. – Браво! Браво!
Сожитель радостно захлопал в ладоши.
Анна Брониславовна поднялась.
– Теперь подпиши вот это, – Анна Брониславовна достала из сумочки документы.
– А с чего ты взяла, что я тебе подпишу? – с вызовом усмехнулась Верка.
– Но как же так! Я же встала перед тобой на колени!
– Ну и что? Ты уже проделывала этот трюк, когда хотела меня унизить. А теперь я унизила тебя. Мы квиты.
– Вера, но это непорядочно так…
– Непорядочно?! – перебила её Верка. – И ты мне говоришь о порядочности?! Ты устроила мне, детдомовской девчонке, травлю! Ты выжила меня из дома, ты лишила меня всего! Посмотри, что со мной стало! Посмотри, как я живу! Что, тошнит тебя теперь от этого? Твой эстетический вкус не выносит этого убожества? И ты считаешь себя после всего порядочной? Да ты тварь после этого! Ты тварь! Что ты мне суёшь свои поганые деньги? Думаешь откупиться от меня теперь? Хочешь заплатить мне за всё? Ха-ха! Засунь себе эти деньги, знаешь куда? В задницу! Да, ты мне заплатишь. За всё заплатишь! Только не этими бумажками. Ты мне заплатишь самым дорогим, что у тебя сейчас есть! Я также отниму у тебя то, в чём смысл твоей жизни! И вот тогда, когда ты от горя и тоски будешь выть, когда впору хоть в петлю будет лезть, вот тогда ты поймёшь меня.
Анна Брониславовна в шоке попятилась. Но Верка подбежала и схватилась за ручку двери, не давая бывшей свекрови уйти.
– Я забираю у тебя Ритку! – дыхнула Верка ей в лицо перегаром. – Всё, хватит, нагулялась она. Пора и честь знать. Пусть завтра же возвращается домой. А если не вернётся, я сама приду за ней в школу, устрою скандал и за волосы притащу её сюда!
– Ты не посмеешь! – дрожащим голосом прошептала Анна Брониславовна.
– Очень даже посмею! Она моя дочь! А ты ей никто! Ты чужой человек, который из жалости согласился приглядеть за ней. А теперь я хочу вернуть её домой.
– Я подам на тебя в суд. Ты алкоголичка, тебя лишат материнских прав.
– Возможно. Но пока будет идти суд, Ритка будет жить со мной. Иначе я такой скандал буду везде устраивать – и в школе, и на улице, что ей мало не покажется!
– Ты чудовище! – ужаснулась Анна Брониславовна.
– Да. Я чудовище. И это ты меня такой сделала. Ты!!! А теперь убирайся вон! Пошла вон отсюда, тварь!
Верка отпустила ручку двери, и Анна Брониславовна опрометью выбежала из комнаты. Пока она бежала по коридору, Верка кричала ей вслед, выговаривая каждую букву: «Тварь! Тварь! Тварь!»
Когда свекровь скрылась из виду, Верка устало прислонилась к косяку двери.
– Здорово ты её припечатала! – хохотнул сожитель. – Она это надолго запомнит.
– Пусть запомнит. Я тоже всё помню. Всё! – с горечью пробормотала Верка.
– Послушай, а где твоя дочь будет жить? Зачем ты её хочешь сюда вернуть? Нам и двоим здесь тесно.
– Не бойся, она сюда не приедет. Бронтозавриха сегодня же запрячет её куда-нибудь подальше. Да я и не хочу её сюда возвращать. Она же моя дочь. Пусть живёт там, где ей будет лучше.
– А для чего ты тогда всё это ей наговорила?
– Чтобы Бронтозаврихе стало так же больно, как когда-то было больно мне.
Верка подошла к столу, залпом опрокинула недопитую водку свекрови, села на стул и заплакала. Она обхватила голову руками и рыдала так отчаянно, что даже у сожителя сердце дрогнуло от жалости. Он тоже пьяненько заскулил.
Анна Брониславовна бежала не разбирая дороги. Слёзы застилали ей глаза.
«Спасать, надо срочно спасать Риточку, внученьку мою дорогую!!!» — стучало в её голове.
Анна Брониславовна торопилась так, как будто Верка бежала следом за ней, чтобы отнять Риту.
«Надо обменять квартиру. Уехать из этого района, из этого города. Чтобы, не дай бог, Вера никогда с Риточкой даже случайно не встретилась. Да-да. Надо обменяться на Ленинград. Но это слишком долго… А пока надо спрятать Риту где-нибудь. Но где? На даче? Нет. Дачу Вера знает. Надо спрятать её у…»
Всё произошло в одно мгновение. Визг тормозов. Пронзительная боль. Темнота.
Глава 3
Рыжик и Рыжулька
В семь вечера Рита вернулась домой.
– Ой, бабуль, я так устала и замёрзла! – прокричала Рита с порога, скидывая сапоги. – Уж и нагулялась я по этому парку! Впечатлений на весь год хватит! Мы там так дурачились! А Санька Комов, представляешь, что учудил? Ба, ты меня слышишь? Ты где?
Рита поразилась, что бабушка не вышла в коридор её встречать. Рита прошлась по всем комнатам, заглянула на кухню. Убедившись, что бабушки нет, она очень удивилась. Ведь Анна Брониславовна не предупредила её, что уйдёт сегодня к кому-то в гости. Не было даже записки.
А когда Рита открыла холодильник и увидела, что даже ужин ещё не приготовлен, холодные тиски страха сжали её сердце. Ведь такого ещё никогда не бывало! Рита опрометью кинулась в коридор, достала блокнот с телефонами и стала обзванивать всех знакомых Анны Брониславовны. Её нигде не было. Тогда Рита ещё раз позвонила лучшей бабушкиной подруге.
– Татьяна Андреевна, бабушки нигде нет!!! – заплакала девочка. – Что мне делать? Ведь с ней что-то случилось! Я чувствую, я знаю, что с бабушкой что-то произошло! Что мне делать?!
– А ты всем её знакомым позвонила?
– Всем. Я весь блокнот обзвонила.
– Я сейчас тоже попробую её везде поискать. Если я что-то узнаю, я тебе позвоню.
Рита положила трубку и, скуля от страха и безысходности, сползла по стене на пол. Она просидела несколько часов, обхватив колени руками и с ужасом ожидая и в то же время боясь услышать звонок телефона.
За окном давно стемнело. Квартира, погружённая во мрак, казалась зловещим холодным склепом. Девочку била нервная дрожь.
Раздался звонок. Рита вздрогнула. Но это был не телефонный звонок, звонили в дверь. Рита вскочила и лихорадочно стала открывать.
– Сейчас, ба, сейчас, бабулечка, – кричала она, возясь с защёлкой.
Но когда дверь распахнулась, Рита от отчаяния захлопнула её снова. За дверью стояла заплаканная Татьяна Андреевна. Рита всё поняла. Бабушки больше нет. Она умерла!!!
– Рита, Риточка, открой. Поедем ко мне. Ты поживёшь у меня, пока Вадим Николаевич не приедет, – говорила Татьяна Андреевна из-за двери.
– Нет. Нет! Нет!!! Уходите. Я никуда не пойду. Я останусь здесь. Уходите!
Татьяна Андреевна после долгих уговоров всё-таки ушла. А Рита зашла в бабушкину комнату, упала на её кровать и, обхватив подушку, долго плакала.
– Ба-а-бушка! Бабу-у-лечка! Бабу-у-ленька-а-а-а!!! – всхлипывала девочка до изнеможения.
Так она и заснула.
Похороны прошли для Риты в каком-то тумане. Было много народу, все что-то говорили, Рита что-то отвечала. Но спроси её сейчас, она ничего не смогла бы вспомнить. Вадим с семьёй не приехал. Он в это время лежал в клинике из-за инфаркта, который у него произошёл после того, как ему сообщили, что его должность в посольстве передали другому, а он с семьёй должен вернуться в Москву.
Из больницы Рите передали вещи бабушки. Рита перебирала их со слезами на глазах. Деньги она положила в бабушкин секретер.
«Зачем бабушка взяла такую большую сумму? И куда она с такими деньжищами ехала? Странно, что мне она ничего не сказала. Может, она хотела сделать сюрприз? Но что на такую огромную сумму она хотела купить? Наверно, она хотела Вадиму что-то грандиозное подарить на Новый год. Да и мне на день рождения подарок выбирала. Эх, бабуля, не нужны мне никакие подарки, никакие сокровища в мире! Лучше бы ты была сейчас со мной! Зря я уехала в это проклятое Царицыно! Если бы я осталась, то и бабушка сидела бы дома. И была бы сейчас жива. Эх, бабушка, бабулечка, зачем, ну зачем ты поехала в тот роковой день?!!
Рита достала из сумочки сложенный вчетверо листок. Она развернула и прочитала: «Вера» А дальше шёл подробный адрес. Рита обомлела. Это же был адрес её матери!
«Так вот, бабушка, куда ты ездила! И деньги теперь понятно для кого. Ты их хотела моей матери подарить. Хотела загладить свою вину перед ней. Но, видно, не доехала».
Рита хотела порвать листок, но остановилась. Она опять сложила его и бросила в свою тумбочку.
«Может, когда-нибудь съезжу туда, погляжу в глаза этой женщине, которая бросила меня и из-за которой погибла бабушка».
Рита осталась одна в квартире. Одиночество её пугало. Она со страхом и в то же время с надеждой ждала приезда Вадима Николаевича. Какой он? Как он воспримет новость, что он её родной отец? Как к ней отнесутся его жена и дочь? Больше всего Рита ждала приезда Кристины. Это же её родная сестра! Рита потеряла бабушку, но теперь у неё появится сразу два родных человека. Это вселяло надежду на то, что будущее будет не такое уж и мрачное.
Через две недели приехала Ольга Станиславовна. Она появилась без предупреждения, не позвонив и даже не прислав телеграмму. Рита с удивлением оглядела красивую блондинку в длинной норковой шубе, возникшую совершенно неожиданно у её двери.
– Здравствуйте. А вам кого? – спросила Рита.
Блондинка нахмурила брови.
– Так вот ты какая, – ухмыльнулась она и без приглашения вошла в квартиру.
– А, так вы Ольга, жена моего… – слово «папа» застряло у Риты в горле, – жена Вадима Николаевича? Извините, я вас сразу и не узнала.
Дело в том, что на фотографиях, хранящихся в бабушкином альбоме, Ольга была с длинными тёмными волосами. А сейчас у неё были короткие светлые, почти белые волосы, уложенные в красивую причёску.
– Разумеется, я Ольга Станиславовна. А ты Рита, да? Честно говоря, не ожидала тебя здесь увидеть. Но это хорошо, что ты здесь. Мы с тобой сразу же обо всём договоримся, да? – женщина улыбнулась.
– Конечно, – согласилась Рита и на секунду улыбнулась в ответ.
Ольга Станиславовна сняла шубу и стала ходить по комнатам, осматривая квартиру. Рита следовала за ней.
– Н-да, – задумчиво произнесла она, – здесь всё так старомодно! Придётся многое переделать.
Рита удивилась. На её вкус, в этой квартире было всё прекрасно. Она не представляла себе, что можно сделать здесь что-то ещё лучше. Да, честно говоря, Рите и не хотелось, чтобы тут что-то меняли. Пусть всё останется так, как было при бабушке.
Ольга Станиславовна Рите понравилась. Девочка с восхищением оглядывала её изящную фигуру, обтянутую длинной узкой юбкой и трикотажной водолазкой, стильную стрижку и с наслаждением вдыхала изысканный аромат её духов.
«Неужели эта женщина, как будто сошедшая с обложки модного журнала, тоже будет моей родственницей? Здорово!»
– Вы можете расположиться в моей спальне. Она самая большая и самая светлая, – предложила Рита. – А я перенесу свои вещи в бабушкину комнату.
– Вот как? – Ольга резко обернулась. – Ты здесь теперь хозяйничаешь? Не трудно?
– Непривычно. Но ничего, я справляюсь, – добродушно ответила Рита.
Ольга усмехнулась. Она погляделась в трюмо, поправила причёску.
– А кофе в этом доме есть? – спросила она и, не взглянув на Риту, пошла на кухню.
– Нет. У бабушки… – Рита хотела сказать, что у бабушки больное сердце, поэтому кофе нет, но осеклась. Так трудно поверить, что бабушка умерла. – Есть чай. А давайте я вас покормлю. Вы проголодались с дороги? Сейчас я картошку с сосисками разогрею.
– Налей мне только чаю. Есть я пока не хочу, тем более сосиски.
Пока закипал чайник, девочка расставляла на столе чашки с блюдцами, сахарницу, вазочки с вареньем, печенье.
– А Кристина с Вадимом Николаевичем где? – спросила Рита.
– Вадим ещё несколько дней пролежит в больнице. А Кристина с подружкой на рождественские каникулы уехала в Италию. А что?
– Очень хочется поскорее их увидеть, познакомиться, – ответила Рита, и печальное лицо её осветила улыбка.
Ольга удивлённо поглядела на Риту.
– Та-а-ак. А ты что, ещё долго здесь жить собираешься?
Рита застыла с чайником в руках.
– А где же мне жить?
Ольга взяла у Риты чайник и стала сама разливать чай по чашкам.
– Как где? У твоей матери. Ты и так здесь слишком загостилась. Я понимаю, конечно же, тебе здесь понравилось жить. Но пора, милочка, и честь знать. То, что ты здесь столько лет жила, было прихотью Анны Брониславовны. Ей было скучно без нас, вот она и решила заботиться о бедной девочке, у которой такая чудовищная мать. Но всё, Анна Брониславовна умерла. Не думаешь ли ты, что и мы будем с тобой нянчиться? Извини, у нас и кроме тебя дел хватает. А твоя мамаша и так обнаглела. Спихнула тебя чужим людям и надеется, что мы теперь пожизненно будем тебя кормить и одевать. Ну уж нет! Хватит. Вадим и так из-за тебя столько лет не мог сюда, в родной дом, приехать. А сейчас ситуация изменилась. Мы вынуждены вернуться в Москву. Так что, дорогая, постарайся поскорее собрать вещи и возвращайся к своей матери.
Рита завороженно смотрела на Ольгу Станиславовну. Ей было очень обидно слушать эти слова.
– Вы ещё не знаете, но бабушка мне недавно рассказала, что я родная дочь Вадима Николаевича. Бабушка это от всех скрывала.
– Что?! – Ольга с усмешкой подняла брови. – Ты, я вижу, такая же наглая, как и твоя мамаша. Пользуясь тем, что Анны Брониславовны нет в живых, ты будешь приписывать ей всякие небылицы. Ты ещё расскажи, что она тебе завещала эту квартиру и все свои деньги.
– Нет. Этого она не говорила.
– И слава богу. Вот что я тебе скажу, девочка. Мы не желаем тебя видеть в этом доме. Ни я, ни Вадим, ни тем более Кристина. Я надеюсь, что у тебя хватит такта и ты в ближайшее время отсюда сама уйдёшь. Или мне придётся тогда встретиться и поговорить с твоей матерью. Поверь, это будет очень неприятный разговор. Я же могу ей и счёт предъявить за все эти годы. Я думаю, Анна Брониславовна за это время на тебя кучу денег истратила. Наших, между прочим, денег, которые могли бы достаться Вадиму, Кристине и мне. Ты получала от неё всё что ни пожелаешь. А Кристя, её родная внучка, довольствовалась лишь какими-то безделушками к дню рождения и на праздники. Так что, Рита, ни к чему все эти скандалы. Уходи по-хорошему.
Рита молча вышла с кухни. Она еле сдерживала слёзы.
«Что ж, я уйду. Я не буду больше разговаривать с этой дамочкой. Она мне никто. А вот когда приедет отец, я ему всё расскажу. Тогда и посмотрим, кто окажется здесь чужим. А пока придётся пожить у матери. Не хочу, конечно, её видеть. Но больше мне идти некуда».
Рита собрала свою одежду в чемодан. Она уже хотела выйти из квартиры, но в дверях её остановила Ольга.
– Подожди. Дай-ка я посмотрю, что ты там уносишь.
Она отняла чемодан и, открыв его, стала перебирать вещи.
– Что вы делаете? – ужаснулась Рита.
– Смотрю, чтобы ты ничего лишнего не прихватила.
Рита чуть не задохнулась от возмущения.
– Я не воровка! Слышите, мне ничего не надо. Заберите всё себе. Пожалуйста, забирайте. Пусть ваша Крыся за мной эти вещи донашивает.
Рита вытряхнула вещи из чемодана на пол.
– Я только вот это заберу, – Рита подняла с пола рисунок Женьки. – Эта картинка вам не принадлежит. Да возьму на дорогу рубль. Потом верну, не переживайте. Всё, прощайте! Обыскивать меня будете? Нет? Что ж вы такая растяпа? А вдруг я бриллианты Анны Брониславовны в кармане спрятала?
У Ольги вспыхнули глаза. Она хотела схватить Риту, но девочка вырвалась и сбежала по лестнице.
– Ну давай, давай побегай за мной! – прокричала Рита с нижней площадки.
– Хамка! – рявкнула Ольга и хлопнула дверью.
Рита ехала в промёрзлом троллейбусе и смотрела в оттаявший от её дыхания кружочек на замороженном окне. Она вспомнила, как почти десять лет назад её везла в таком же троллейбусе девушка из детской комнаты милиции. Только ехали они в обратном направлении, к злой ведьме Бронтозаврихе. И сейчас настроение у Риты такое же подавленное, как и тогда. Что ожидает её в том доме, который когда-то был родным? То, что мать её не ждёт, Рита не сомневалась. Вот уж она удивится! Но как она примет её? Будет ли рада? Вряд ли. Судя по всему, она матери совсем не нужна. Но Рита себя успокаивала, что жить ей в бараке придётся недолго. Скоро приедет отец, с которым она поговорит. Бабушка рассказывала, что Вадим очень дорожит своей чистой совестью. Не захочет же он замараться на этот раз. Рита надеялась, что он всё-таки примет участие в её судьбе. С ним и его семьёй Рита теперь ни за что не согласится жить. Но она рассчитывала, что отец куда-нибудь её пристроит. А если с отцом не получится, то вот-вот должен вернуться Женька. На Женьку она надеялась, честно говоря, больше, чем на отца. Уж Капитан её точно в обиду не даст! Он всё сделает, чтобы Рита жила хорошо.
«Эх, Женька, Женька! Как ты мне нужен сейчас! Мне так плохо, а тебя рядом нет. Неужели этот солёный океан для тебя важнее моих горьких слёз?!»
Рита вышла на последней остановке, а дальше она уже шла по памяти, не заглядывая в бумажку. Вот продуктовый магазин. Вот клуб. Там школа. А слева парк. Только пивнушку снесли. На её месте стоит теперь стенд с фотографиями и надписью «Гордость нашего района». Правда, местные хулиганы букву «г» переделали в «п», букву «д» в «л», а вместо буквы «р» написали «д». Получилось «Подлость нашего района».
Рита усмехнулась и завернула в парк, но не потому что ей было по пути, а просто захотелось прогуляться по знакомым аллейкам. Она знала здесь каждую тропинку, каждую скамейку. Столько раз ей приходилось в детстве бродить по этому парку в поисках пустых бутылок! Картины детства всплыли в памяти. Пьяная мать, грубые отчимы, побои, голод, вражда с мальчишками. Тогда это всё воспринималось как естественные события в жизни. Сейчас, после того, как Рита узнала, что есть другая жизнь, другие люди, другие отношения, прошлое казалось ей кошмаром. И вот сегодня ей предстояло в этот кошмар опять вернуться.
Мороз защипал Риту за щёки, застыл хрустальным инеем в волосах. В белых песцовых шубке и шапочке, в белых пуховых рукавичках, в голубых джинсах и в унтах из оленьего меха Рита выглядела как настоящая Снегурочка. Хоть одета она была тепло, но от долгой прогулки она стала всё-таки замерзать. Да, погода в этом декабре выдалась на редкость холодной.
Рита поспешила в барак. Хорошо бы поскорее выпить горячего чаю с вареньем! Девочка вспомнила знаменитое бабушкино «королевское» варенье из крыжовника, фаршированного грецкими орехами. Теперь такого ей никогда уже не попробовать. Тоска по бабушке опять пронзила сердце. Как пусто стало в душе! Будто какая-то часть самой Риты умерла.
При виде барака у Риты сжалось всё внутри. До чего же здесь всё убого! Она открыла скрипучую дверь и медленно пошла по коридору, стены которого были исписаны матерными словами и похабными рисунками. Из-за какой-то двери слышалась матерная брань. Визгливый женский голос изредка, но смачно, перебивался мужским хриплым басом. Рита в нерешительности остановилась у двери под номером пятнадцать. Тошнотворный комок от страха и отвращения подступил к горлу. Она постучала в заляпанную и, похоже, лет двадцать немытую дверь. Послышались шаркающие шаги, дверь открылась, и на пороге возникла пьяненькая физиономия тридцатилетнего мужчины. Они молча уставились друг на друга. Мужчина сально улыбнулся.
– Ты ко мне, киска? Заходи.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 44 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |