Об убийстве, случившемся в 1503 году 25 апреля в Париже, известно мало, даже почти совсем ничего неизвестно. В тех сведениях, которые удалось добыть, говорится: «Двое убиты: женщина и мужчина. 1 страница

I

Об убийстве, случившемся в 1503 году 25 апреля в Париже, известно мало, даже почти совсем ничего неизвестно. В тех сведениях, которые удалось добыть, говорится: «Двое убиты: женщина и мужчина. Первая – Кира Жакмар из почти разорившегося рода с одним лишь поместьем на юге Франции, бездетная, тридцатидвухлетняя женщина, не замужем. Второй – двадцатитрёхлетний гвардеец по имени Себастьян Деманж из богатого рода, единственный сын в семье. Убийство носит жестокий характер. На тело потерпевшего нанесено семь ножевых ранений. Из тела потерпевшей вырезано сердце, которое бесследно пропало. Оба трупа лежали в кровавой луже». Из других источников, в которых вскользь упоминается о данном происшествии, которое, в прочем, мало потрясло парижский народ того времени, ибо смертная казнь была его излюбленным развлечением, а убийству, в крайнем случае, посвящали месяц толков, слухов и рассуждений, нам стало известно, что убийцу так и не удалось найти. Считалось, что им оказалась и сама жертва, но которая точно – понять было нельзя. Через несколько недель расследования какой-то юноша-повар поместья Деманж сознался в совершённом им преступлении, что он якобы связан с самим Сатаной и всё это совершалось под его влиянием. Эта версия вполне устраивала как народ, веривший во всякую чертовщину, так и следователя, который закрыл на том дело, и повесил признавшегося на одной из улиц. Однако нам такая версия показалась абсурдной, и мы продолжили изучать бумаги того времени, касавшиеся убийства, но иных сведений найдено не было.

II

Зима 2003 года медленно подходила к своему календарному концу. Стояли морозы, и о весне говорить было рано, но народ, вполне насытившийся и морозами, и снегами, и ветрами только и мечтал о том, чтобы с первого марта всё начало таять. Но природа сильнее человеческой мысли, и на всякое его действие найдёт своё противодействие. Так, назло всем людям России, зима затянулась. Снега продолжали сыпаться, холода – крепчать, ветра – дуть. Люди только недовольно закатывали глаза и послушно укутывались потеплее. Пахло суровым февралём – его леденящим воздухом.

Оксана проснулась в темноте. Под одеялом было холодно. Свет месяца падал на её ступни: кровать стояла прямо у окна, и девушка спала ногами к двери. Справа от неё – деревянный письменный стол, на котором одиноко ютилась старая, советских времён лампа, способная нагреть руку. Оксана посмотрела на часы на своём телефоне и присела. Она просидела несколько минут, словно ждала какого-то знака: события или просто звука. Услышав стук за соседней стеной, она поднялась и отправилась в ванную. Умывшись и немного приведя себя в порядок, в одной ночнушке и носках она вошла на кухню, где тётя Маша гремела посудой и дверцами шкафов. Её худые костлявые руки ловко брали и клали на место те или иные предметы, однако её возраст завещал ей привыкать всё делать с шумом, и не было ни единой минуты без того, чтобы чашка не ударилась о дверцу, ложка – с грохотом свалилась в раковину, чайник – с шумом был поставлен на плиту. Оксана молча вошла и села за стол, смотря на всё и всех заспанными глазами. Перед ней сидела её двоюродная сестра, младшая дочь тёти Маши, у неё была очень короткая стрижка, а её черные волосы немного блестели на свету. Она поднялась раньше Оксаны и что-то читала. Тётя Маша взглянула на девушек и произнесла:

-Саша! Оденься потеплее. Зима на улице. Оксана! А где твои шерстяные носки?

-Мама! – протянула недовольно Сашенька. – Мне уже надоело одеваться дома как на северный полюс.

-Я не Господь Бог, чтобы это как-то исправить! – отвечала ей тётя Маша.

Оксана смотрела на эту сцену с лёгким благоговением в сердце. Она очень нежно любила эту семью. Она питала к ним довольно-таки странное, не свойственной в таком положении чувство: материнскую любовь. Даже к тёте Маше, которая заменила ей мать тем, что приютила её, она питала именно это чувство. Ей хотелось заботиться о них, но они были людьми самостоятельными, взрослыми, и чувство своё проявлять в полной мере Оксана не могла. И если тётю Машу она могла считать своим другом до известной степени, ведь возрастная пропасть между ними всё-таки была, то Сашу она воспринимала за непослушного ребёнка.

Сашеньке было 18, Оксана на 7 лет была её старше. Они были совершенно разные, не похожие друг на друга. Если Оксана была послушна, усидчива, работяща, то Сашеньку эти качества, увы, не украшали. Она выделялась вечным своим недовольством, в некотором роде, ленью. Ей хотелось гулять и быть независимой, Оксану тянуло в дом. У Сашеньки было много друзей, и человеком она было очень общительным, легко входящим в контакт, а Оксана была замкнута, иногда до такой степени, что одиночество предпочитала общению.

Тётя Маша включила радио, стоявшее на холодильнике, и села. Весёлый женский голос из аппарата заговорил:

-Доброе утро! Вас приветствую я, Маша Волкова. В ближайшие два часа мы проведём этот эфир вместе. Но пока о погоде, которая, впрочем, оставляет желать лучшего. Сегодня двадцать пятое февраля, холодно, минус двадцать три, ясно и без осадков.

-Почему они эту скверную информацию так жизнерадостно передают? Чего в ней хорошего? – удивлялась Сашенька.

-Это их работа, - ответила тётя Маша.

Из радио полилась музыка. За столом молчали: Оксана и Марья Петровна по одной причине, а Саша скорее из уважения к этой самой причине.

-Пять лет, - тяжело вздохнула тётя Маша и повторила: - Пять лет…

Ровно пять лет назад, 25 февраля 1998 года от рака головного мозга скончалась мать Оксаны, родная сестра Марьи Петровны – Екатерина Антонова. Она жила со своей дочерью в пригороде. Чтобы получить хорошее образование, Оксане пришлось покинуть мать и перебраться в город, к тётке, которая радушно приняла свою племянницу. Оксане в то время было 17, она окончила школу и поступила в институт. Жизнь в чужом городе оставила на ней отпечаток: она, и без того замкнутая, замкнулась в себе ещё больше. Крепко сдружиться ей не удалось ни с кем. Через два года Оксана стала подрабатывать в одном местном кафе. Заработанные деньги она откладывала, часть отдавала Марье Петровне, поскольку знала, что является ещё одним ртом в семье. Тогда они жили вчетвером: Оксана, Сашенька, тётя Маша и её старший сын Андрей. Ему было 20. Он собирался жениться, и они с его невестой должны были подать заявление в ЗАГС, но насмерть разбились по дороге из-за какого-то пьяного водителя. А спустя год умерла и мать Оксаны.

За месяц до этого события Оксане пришло письмо от соседки Любы, в котором говорилось о плачевном состоянии Екатерины Петровны. Оксана купила билет на автобус и незамедлительно отправилась к своей матери. У неё она пробыла недолго: вскоре Екатерина Петровна скончалась.

Её похоронили.

Похороны устраивала обессилившая от горя Марья Петровна: она за два года потеряла сына и сестру. Было приглашено много родственников и друзей умершей. День выдался серым, тоскливым, подстать настроению. Все пришли одетые как подобает: в траур. Однако куртки были разного цвета: не покупать же специально новую на похороны. Хоронили на местном кладбище. Шёл мелкий снег. Оксана тогда стояла немного в стороне и плакала. Снежинки слепляли её чёрные густые ресницы, из-за слёз всё для неё расплывалось. Она отвела взгляд от могилы и мельком взглянула на дуб, стоящий метрах в двухсот от неё. Там, в то же самое мгновение она увидела кого-то. Похоже, что это был человек, однако ни лица, ни рук, ни ног видно не было. Был чёрный, именно чёрный, а не траурный балахон, который словно парил над сугробом. Оксане в тот момент показалось, что балахон этот смотрит прямо на неё. Ей стало жутко, ведь глаз видно не было, в капюшоне балахона Оксана не видела ничего. Всё это произошло за долю секунды, и когда девушка вернулась взглядом к дубу, то, к своему разочарованию, не увидела ничего. И ей стало страшно. Были ли это призрак, был ли это человек? Живое или неживое существо? Вспоминая все байки и легенды о кладбищах, Оксана невольно начинала в них верить. Ей стало очень интересно, видел ли кто ещё этого человека у дуба, но заговорить об этом она стеснялась, боялась, что примут её за сумасшедшую, ведь она только что лишилась матери, так почему бы ей из-за этого и ни лишиться рассудка? И хотя девушка могла сослаться на усталость, на нервный срыв, помутнение разума и кучу ещё подобных полубредовых, полуправдивых оправданий, Оксана не стала лгать и предпочла скрыть этот таинственный образ, который, впрочем, вскоре благополучно забылся.

После похорон гости отправились в дом. Там их ждала еда и выпивка, поминали усопшую, желая ей «царства небесного». В дом народу пришло больше, ибо охотников поесть в человеческих рядах всегда хватало. Изрядно напившись водки, заедая её чёрным хлебом с солью и огурцами, гостей развезло. Кто-то начал петь, кто-то завалился спать и очень громко прихрапывал. Иные завязали меж собою разговор. Речь шла обо всём, начиная с похорон и заканчивая причиной создания Вселенной. Бедная, изнурённая всеми этими хлопотами, убитая горем, почти что прогнувшаяся под этот мир, тётя Маша безжизненно упала в кресло и задремала. Она очнулась, когда две её соседки обсуждали, как сделать солёные огурцы хрустящими. Тётя Маша, слегка перегнувшись через подлокотник, тихо спросила: «Что-что?», а спросила она это лишь потому, что хотела знать «непревзойденный» рецепт Агриппины Павловны, на что получила очень печальный ответ: «А что? Мы покойницу помянули. Её дела на этом свете кончились, а нам ещё жить как-то надо». Обиженная Марья Петровна упала в кресло, размышляя о сказанном, и уснула, оставшись там до самого утра.

Оксана покинула застолье ещё чуть ли не в самом его начале и спряталась в комнатке, где её никто не мог бы видеть или слышать. Она боялась, что кто-нибудь заметит её слезы, что было вполне естественным в данном положении. Но люди, сами вымотанные за этот день долгими шатаниями до кладбища и обратно, уже совсем не интересовались состоянием бедной Оксаны. За ней могла наблюдать только Сашенька. Так как Марья Петровна уснула мертвецким сном, Оксана отдалилась от всех, то хлопоты по столу легли на её плечи. Надо отметить, что Сашенька не была рада такому стечению обстоятельств, но, решив не беспокоить мать и понимая, насколько это можно было понять, состояние Оксаны, бубня себе что-то под нос, взяла на себя роль хозяйки.

Под утро гости разъехались.

Такое событие произошло пять лет назад. Тётя Маша и Оксана углубились в свои воспоминания, поддерживаемые тишиной (и даже радио не нарушало её: так далеки они были от мирского), едва сдерживая свои слёзы. Сашенька же ничего такого не испытывала, ибо почти не знала покойницу: видела её лишь дважды, и то в детстве.

Потом они медленно принялись есть. Затем разошлись по комнатам.

Оксана оделась и вышла на мороз.

III

Оксана отправилась в кафе. Там она переоделась, и начался её нелёгкий рабочий день. Она работала два через два, зарплату получала стабильную, но не высокую – на жизнь хватало. В кафе она отдыхала от родных, дома – от работы. И почти вся её жизнь была заключена в этот жёсткий замкнутый круг, из которого вырваться порою бывает невозможно. Оксана редко куда выходила: театры, кино, выставки – они имели место быть в жизни города, но Оксане не хватало на них то денег, то времени, то желания. Особенно желания. Рутина утащила её чуть ли не на дно, и над головой её темнел толстый слой обыденности. Пробраться через него отняло бы много сил и повлекло бы за собой коренные изменения в жизни.

Когда у Оксаны были выходные, она помогла тёте Маше по дому, ходила в магазин за продуктами, оплачивала счета и совершала иные домашние обязанности. К вечеру она освобождалась и вполне могла пойти куда-нибудь на встречу, но не шла. Она боялась темноты, а зимой солнце садится рано. Да её никуда в основном и не звали, ибо всем было известно, что Оксана – та ещё домоседка. Она читала книги, смотрела фильмы по телевизору, вязала крючком и спицами. И, казалось бы, не было жизни в ней, той бурлящей юношеской жизни, полной приключений и воспоминаний, событий, разговоров, встреч, смеха и веселья, разочарований и боли, упадка и подъёма, но было у неё то, что спокойно, бесшумно, плавно выводило её из серых дней и вело в мир грёз. Оксана была влюблена. Как много в этом слове! Любовь строила для неё новую жизнь, она была основой всего, на ней зиждился мир девушки. Но любила она по-своему: так же тихо, незаметно, держа любовь в себе и никому её не показывая. Об этом не знал никто: ни сам возлюбленный, ни тётя Маша, ни, тем более, Сашенька. Две последние нередко обсуждали между собой тихо, шёпотом личную жизнь их молодой родственницы и всегда приходили к одному и тому же выводу: ей пора замуж.

И правда, Оксане было 25. Многие из её сокурсниц уже выскочили замуж, может быть и не столь удачно, но им всё-таки удалось это сделать, а кто-то даже уже воспитывал малюток. Но Оксану такая судьба обходила стороной. А ведь странно. Она могла стать хорошей женой и матерью, послушной, терпеливой. Она не была гулящей, с уважением относилась к старшим, всему знала меру и цену. Но всё это было лишним, ведь жениха у неё не было.

Тот молодой человек, которого она безответно любила, не отвечал на её чувства, более того, он не воспринимал Оксану как кандидатуру на пост будущей жены. Да он вообще, откровенно говоря, не собирался ни на ком жениться. Звали его Владимир Куфонин. Он был на два года старше Оксаны, работал в крупной компании своего богатенького папаши и вёл довольно-таки беспечную жизнь. Он ни в чём не нуждался: ни в деньгах, ни в женщинах – и того и другого в его жизни было предостаточно. Но Оксана о том совсем ничего не знала. Они встречались с ним пару раз в кафе как клиент и официантка. Он оплачивал счёт и давал чаевые. И уходил. Такое микрообщение воодушевляло Оксану, придавало сил на целый день вперёд, но совершенно ничего не значило для Володи. Он приходил и уходил, как к нему приходили и уходили, получал, что нужно, и считал на этом свой долг выполненным. Он не знал, что на свете есть девушка, любившая его.

Впрочем, если вы считаете, что Оксану никто не любил, то вы совершенно ошибаетесь. У неё был один знакомый, даже друг. Они вместе учились в университете, на одном факультете, но на разных кафедрах. Он её любил ещё со студенческих лет, но Оксана об этом не догадывалась. Это был Яша. Просто Яша, готовый всегда выслушать и помочь. Просто жизнерадостный, жизнелюбивый парень, смеющийся судьбе в лицо. Добрый, славный Яша… Ему мешала его скромность, хотя она и украшала его. У него были друзья и много знакомых. Он почти никогда не сидел дома и пропадал на улице. Но из его яркой, насыщенной жизни выводила в мир мечты всё та же незаурядная любовь. Его чувства к Оксане были чисто платоническими. Ему нравилось находиться в её компании, но даже он не знал о существовании некого Володи, который сумел запудрить мозги бедной девушке. Они с Оксаной не виделись целых полгода.

В тот день, около двух часов в кафе зашёл молодой человек в пальто и шапке на искусственном меху. Он снял с себя верхнюю одежду и головной убор, повесил на крючок и сел за столик. У него были коротко подстриженные тёмно-русые волосы, в его голубых глазах читалась усталость. Это и был Володя. Оксана не заметила его появления, ибо была занята другими клиентами, но, увидев, поспешила к его столику. Однако коллега успел опередить её и уже стоял, принимая заказ, в то время как Оксана была лишь на полпути. Она растерялась и расстроилась. Всегда испытывала это ужасное чувство, когда тебе выпадает шанс, а ты не успеваешь им воспользоваться.

Оксана задумчиво отошла к двери, ведущей на кухню, и принялась осматривать окружающих. Это было обычное кафе с не очень дорогими блюдами, с хорошим сервисом и положительными отзывами. Уютная обстановка благоприятно способствовала пищеварению, спокойная музыка помогала расслабиться и отвлечься от своих забот. Клиенты с различным достатком приходили и делали заказы на различные суммы, уходили и иногда приходили вновь. И всё это были просто люди. Люди как люди, как в соседнем кафе, как на улице, как дома… Вот господин в очках сидит и пересчитывает что-то на калькуляторе. Он ещё не знает, что скоро весь его «гонорар» сгорит, сам он кое-куда сляжет, а сын его через месяц выиграет крупную сумму в лотерее, а ещё через полгода неудачно женится. Или вот парочка. Откуда им знать, что в мае погибнет их дальний родственник? Почему их? Они женятся в ближайшую пятницу, но детей у них никогда не будет. А вот там, кажется, сидит какой-то знакомый. Его двоюродный дядя будет сидеть в тюрьме. Придётся вносить залог. А девушка рядом. Она с кем-то болтает по телефону. У нёе дед гуляет по улицам от одиночества, а она тратит своё время впустую: на глупые разговоры с глупыми людьми. А дед у неё умный. С ним бы поговорила. Молода. Вот прошмыгнул повар. У него скоро будут проблемы с сыном: пьёт что попало. Беда! Тут столько судеб сплелось, а они об это не знают, даже не подозревают того…

Оксана взглядом остановилась на Володе. Ему принесли заказ, и он начал разрезать прожаренное мясо в каком-то кисло-сладком соусе. Оксана боялась смотреть на него в упор: во-первых, это было неприлично, во-вторых, она не хотела выдавать своих чувств.

Прозвенел колокольчик над дверью, и другой молодой человек, брюнет среднего роста с карими глазами, уверенно зашёл в кафе. Он сел за свободный столик, на котором уже лежала меню. Оксана подошла к нему.

-Слушаю Вас, - тихо произнесла она.

Молодой человек оторвал взгляд от меню, увидел перед собой девушку и радостно, но сдержанно сказал:

-Оксана!

Оксана посмотрела на сидящего перед нею человека, чуть сдвинула брови, пытаясь его припомнить, и, меньше чем через секунду, воскликнула:

-Яша! Яша, я тебя не узнала!

Они улыбнулись друг другу.

-Так значит, ты здесь работаешь, - решил он завязать разговор.

-Да, как видишь, - приободрившись говорила Оксана. – А ты как? Куда-то устроился?

-Работаю пока в одной компании, производим развивающие игры для детей.

-А сюда что?

-Так поесть.

Оксана немного смутилась, а затем сказала:

-Прости. Точно. Что ты будешь?

-Работа есть работа, - сказал он и снова взглянул на меню. – Принеси мне, пожалуйста, «Цезаря» и бифштекс.

-А пить?

-Виноградный сок. Ты же знаешь, что я не пью.

Оксана записала заказ и ушла на кухню. Потом она ещё около часа выполняла свои обязанности и в половине второго подошла к Яше со счётом.

-Уходишь, значит? – спросила она, оглядываясь на соседний столик, за которым сидел Володя и уже расплачивался за свой обед.

-Да, пора, - доставая деньги из чёрного портмоне, ответил Яша. – А знаешь что? - спросил он после небольшой паузы, за которую успел вложить деньги в книжецу из искусственной кожи. – Тут без сдачи. Может, мы встретимся сегодня после работы? Столько не виделись!

Оксана смотрела, как встал Володя и отправился к выходу.

-А? Да, да, конечно, - повернувшись к собеседнику, произнесла она. – Я заканчиваю в восемь. Приходи сюда к половине девятого.

-Хорошо, договорились, - Яша встал. – Ну, до вечера что ли, - и они обняли друг друга.

День прошёл незаметно. Оксана была огорчена и одновременно обрадована. Она корила Яшу за то, что тот не дал ей возможности хоть словом, одним каким-нибудь жалким, но таким спасительным словом перекинуться с Володей, хотя бы поймать его взгляд, хотя бы ему улыбнуться…

Кафе закрывалось. Многие уже ушли. Остались лишь Оксана, ждавшая прихода старого друга, ещё двое официантов и администратор, заканчивающий свои дела. Была половина восьмого. Посетителей не было, поэтому решили закончить пораньше. Окинув взглядом помещение в последний раз. Оксана хотела было удалиться в служебную комнату, чтобы переодеться, но тут раздался колокольчик. Холодный воздух впорхнул в кафе, и внутрь вошла женщина, на вид не старше тридцати. У неё была абсолютно гладкая мраморного цвета кожа, и жилки голубым выпирали на её белых руках и ногах. Её жидкие, толстые, прямые, чёрные с стальным отливом волосы ниспадали на плечи. Она была одета в чёрное длинное платье с глубоким декольте, и на груди у неё виднелся волнообразный шрам в области сердца. На ногах же не было никакой обуви. На голову был надет черный капюшон, который скрывал черты её лица. Она прятала под ним чёрные глаза и тонкие как нить, полувлажные, полусухие губы. Во взгляде её читалась пугающая бездна, пустота, чёрная дыра. Двигалась она плавно, непринуждённо, гордо держа свою голову и не сутулясь. Это была величественная женщина. Женщина эта была падшая.

Когда она присела за столик, Оксана подошла к ней и учтиво произнесла:

-Прошу прощения, но мы закрываемся.

Чёрная Незнакомка деловито закинула левую ногу на правую, откинула правую руку за спинку стула и, страшно улыбнувшись, уставилась на девушку. Оксана удивлённо взглянула на Незнакомку.

-Не возражаете, если я здесь посижу? – мягко и холодно спросила женщина в чёрном. – Присаживайтесь, прошу.

Оксана робко кивнула и села, чувствуя себя не очень хорошо, ибо ноги её неожиданно налились таким свинцом, что корпус просто не мог их удержать.

Что-то пугающее было в странной Незнакомке, что-то очень холодное, глубокое и недоступное. Оксана попыталась отвести взгляд и уставилась на свои колени. Незнакомка же упрямо глядела исключительно на Оксану, не сводя с неё всепроникающего взгляда. Оксана подняла на неё глаза и робко встала.

-О нет! – вдруг спохватилась женщина в чёрном и схватила Оксану своей белой рукой. Мурашки пробежали по коже, Оксану передёрнуло, и она почувствовала слабость во всём теле. – Останься, прошу. У меня к тебе есть деловое предложение, - она убрала свою руку, но Оксана, которая хоть и чувствовала в том острую необходимость, не села.

-Я Вас не знаю, - испуганно произнесла девушка. Эта Чёрная Незнакомка вселяла в неё страх.

-Не бойся меня. Я пришла к тебе, а не за тобой. Сядь, - незнакомка поняла, что её вид, поведение, манера речи испугали Оксану. Она поправила декольте платья, попытавшись тем самым скрыть свой уродливый шрам на груди, однако Оксана невольно покосилась на него, а затем взглядом, требующим объяснений, посмотрела в глаза женщине. Бездна её зрачков расширилась и поглотила девушку, на несколько секунд она потеряла сознание, но, упав на стул, почти тут же пришла в себя.

-Не стоит смотреть мне в глаза, - кривя рот в полуулыбке, говорила Чёрная Незнакомка. – Зрительный контакт со мной не приведёт ни к чему хорошему. Ты сама только что в этом убедилась.

-Мне действительно сейчас нехорошо, - слабым голосом проговорила Оксана. – Я должна идти.

-Тебе плохо оттого, что я здесь. Это напускное, как и всё в этом мире. Пройдёт.

-Мы с Вами знакомы? – спросила после короткой паузы Оксана, медленно, но верно приходящая в себя. Она пыталась припомнить женщину, но не могла.

-Конечно, нет. Никому б не пожелала знаться со мной. Но по определённым обстоятельствам, сложившимся, надеюсь, в твою пользу, я просто вынуждена прийти к тебе. Времени не так много.

-Кто Вы? – прямо спросила Оксана.

-Кира, - и она посмотрела на девушку как-то свысока. – А тебя как зовут?

-Оксана, - растерявшись, ответила ей та. – Разве Вы не знали?

-А должна была? – в свою очередь удивилась женщина.

-Но как? Вы ведь пришли именно ко мне. Так?

-Да, так. Но тебя я нашла не по имени. Это всего лишь формальность. Но давай к делу. Не люблю я медлить. Не к лицу мне это.

-Если Вам нужно поговорить, - неожиданно резко, но стараясь подбирать более-менее вежливые слова, говорила Оксана, - то я сегодня не в настроении. На улице Вы вполне найдёте себе неплохую компанию и сможете…

-Я пришла к тебе, - прервала её Чёрная Незнакомка. – Знаешь, я тебя уже давно жду.

-Вы, конечно, меня извините, но задушевные беседы нужно вести с близкими людьми.

-У меня нет никого ближе тебя.

-Но я Вас не знаю! – Оксана со скрипом отодвинула стул, встала и зашагала в служебную комнату.

-Владимир Куфонин, - вдруг произнесла женщина в чёрном.

Оксана тут же замерла на месте, развернулась и тихо просила:

-Что?

-Владимир Куфонин.

-Вы его знаете? – затая дыхание, спросила Оксана, почуяв какую-то невидимую беду, нависшую над ним.

-Нет, но ведь его знаешь ты.

-С ним что-то..?

-О нет… Пока нет.

Оксана подняла на Киру полные страха и удивления глаза. Она совершенно ничего не понимала, не видела никакой связи. Женщина в чёрном поманила её к себе, жестом указав, куда сесть.

-Что это значит?

-Это значит, что всё зависит от тебя.

IV

Когда Яша, замёрший, с холода вошёл в кафе, тот его тут же охватила паника. Оксана лежала на полу и была без сознания. Яша без промедления кинулся к ней, упал на колени и пытался привести девушку в чувства, называя её имя и немного тряся. Однако это не помогало. Тогда Яша вскочил, осмотрелся и, заметив на одном из столов вазу с забытым какой-то счастливой девушкой розой, подбежал к ней. Вынув цветок, он подскочил к Оксане и стал обрызгивать её водой. Оксана открыла глаза.

-Господи! – взывая к Всевышнему, с облегчением вздохнул Яша. – Как же тебя так угораздило?

-Где она?

-Кто? – помогая Оксане подняться, спросил Яша.

-Женщина. В чёрном.

-Тут никого нет, - он усадил её на стул. – Что случилось?

Оксана помотала головой.

-Как ты себя чувствуешь? Лучше?

Оксана снова помотала головой.

-Ты, наверное, съела что-нибудь не то или перетрудилась. Тебе бы выходной взять, а то я тебя знаю.

На это Оксана ничего не ответила. Она пыталась вспомнить, понять, придумать, куда и как исчезла та странная страшная женщина.

-Поехали-ка домой, - заключил Яша. – Я как раз на машине.

Оксана встала. Она переоделась, и они вместе вышли из кафе. Морозный ветер приятно обдувал: девушке был необходим глоток свежего воздуха. Тут она почувствовала себя лучше. Яша открыл дверь машины, и Оксана села на переднее сидение. Яша завёл машину, и они поехали.

Было темно. Темно и тихо. По крайней мере, Оксане всё представлялось именно таким. Она не знала, говорил ли что Яша, и всю дорогу молчала, изредка бросая на него взгляды, будто пытаясь отыскать в нём ответ на мучающий её вопрос. На светофорах Яша тоже мимолётно поглядывал на Оксану и видел, как её бледное лицо со временем наливалось румянцем, как испуганные глаза недоверчивого зверя, только что встретившего охотника в лесу, постепенно успокаивались. Яша не знал, что произошло, но он даже подумать не мог, в чём же дело.

Когда они приехали и вышли из машины, Яша проводил Оксану до подъезда.

-Дальше сама или мне с тобой?

-Сама.

-Сейчас лучше?

-Да.

Она достала ключи из кармана и открыла дверь.

-Ты завтра работаешь?

-Нет, завтра у меня выходной.

-Не возражаешь, если я приеду?

-Нет, конечно, нет. Да и тётя Маша будет рада тебя видеть.

Он кивнул. Оксана вошла в дом, и железная дверь закрылась за ней.

Оксана вошла в квартиру, где всё было как всегда: Марья Петровна смотрела сериал, а Сашенька болтала с однокурсницей по телефону, изредка переходя на тему учёбы. Оксана вернулась в положенное ей время.

-Оксана, это ты? – задала банальный вопрос тётя Маша.

-Я, - устало ответила Оксана.

-Еда в холодильнике, разогрей сама.

-Хорошо.

Из соседней комнаты показалась голова Сашеньки: она подумала, что мама разговаривает с ней, но, увидев свою двоюродную сестру, снова спряталась в своей комнате.

Оксана не пошла на кухню. Она разделась и ушла в свою комнату. Оксана беспомощно упала на кровать, надеясь, что скорый сон избавит её от тяжёлых мыслей, но сон всё никак не шёл. Тогда Оксана переоделась в ночную рубашку и залезла в холодную кровать. Она долго не могла уснуть, ворочалась, вспоминая те потрясения, которые успела пережить за этот вечер.

V

Оксана испуганно взглянула на Чёрную Незнакомку.

-Что с ним?

-Пока всё в полном порядке, - хладнокровно отвечала женщина в чёрном, но Оксана не верила. Женщина поняла это по испуганному выражению глаз и добавила: - Ну, что с ним может случиться, если я здесь? Да он же никому не нужен!

Оксана бросила на неё язвительный взгляд.

-Ах, да! Тебе. Любовь, mon amour… Пережитки человеческой души. Разве тебе это не мешает свободно жить?

Оксана замялась и уверенно произнесла:

-Что мне нужно делать?

Чёрная Незнакомка растянула свой рот в улыбке и сказала:

-Я предлагаю тебе сделку.

Эти слова вызвали панический страх в душе Оксаны: они были произнесены так, словно перед ней сидел сам Дьявол в уродливом женском обличии.

Чёрная Незнакомка выдохнула, осознав, какое впечатление произвела эта фраза на девушку и как-то наигранно заботливо произнесла:

-Я хочу сделать тебя счастливой.

-Я Вас не понимаю. При чём здесь Володя?

-Он играет тут немалую роль. Но ты – важнее всего. Тебе всё это кажется бредом сумасшедшей женщины, не так ли? В этом моя вина, я всё упускаю суть.

Оксана жадно ждала продолжения её слов.

-Мне нужна преемница. Моё время истекает. Мне нужен сильный человек. И это ты. Ты займёшь моё место в неизменном ходе событий.

-Кто Вы?

-Я – Смерть.

Оксана замерла, она одновременно верила и не верила словам женщины, а та продолжала:

-Человеческая душа при жизни обречена на муки. Я хочу освободить тебя от них на веки веков. Ты обретёшь свободу, свободу и покой – высшие блага души. Но взамен ты должна кое-что сделать.

Дата добавления: 2015-08-29