— Гарри... Ты наёмный убийца королевы Мэб.
— Ага, но я пришёл не тебя убивать, — пояснил я.
— А вдруг ты врёшь, — парировал Боб. — Сидхе не умеют лгать, а ты умеешь.
— Адские колокола, я не вру.
— А почём мне <i>знать</i>?
—Тогда почему я до сих пор тебя не убил? — нахмурившись, я посмотрел на него. — Погоди минутку... Ты же меня отвлекаешь?
— Отвлекаю тебя? — жизнерадостно спросил Боб. — От чего же?
Не было никакого предупреждения. Вообще ничего. Дверь в спальню Баттерса внезапно взорвалась, заполняя пространство комнаты летящими щепками дешёвой фанеры. Почти сразу же в мою спину врезалась ракета из мускулистой плоти, вынуждая мою грудь прогнуться вперёд, а голову откинуться назад. Позвоночник затрещал, как рулетка в казино, и я почувствовал, что тяжело падаю на пол.
Кто-то увесистый, рычащий и ужасно сильный взгромоздился на мою спину, и я почувствовал, как меня берут в капкан чьи-то острые когти и зубы.
По всей видимости, мой лимит удачи на сегодняшний вечер исчерпался на парнишке, пропустившем меня в дом.
Когти раскромсали смокинг и начали рвать мою спину, ягодицы и бёдра. Досталось бы и моей шее, но я не дал такой возможности — успел закинуть назад руки и сцепить их в замок, молясь о том, чтобы не лишиться пальцев. Пришла боль, острая и горячая, но когти не делали глубоких ран, какие имели бы место, если бы нападавший был вампиром или малком. Я лишь надеялся, что повреждения не будут слишком серьёзными, иначе борьба не продолжится долго из-за кровопотери.
Какая-то часть моего мозга анализировала и воспринимала эти факты отрешённо и рационально.
Остальные мои части долбанулись на почве ярости.
Я опустил одну руку вниз для упора и выбросил локоть другой назад в резком ударе, попав во что-то мягкое, взвизгнувшее от неожиданности. Зубы исчезли, а удары когтей замедлились. Я перекатился, используя для толчка всё ту же руку, и сбросил со своей спины волка размером с датского дога. Тот протаранил один из компьютерных столов пушечным снарядом, расшвыривая вокруг себя сломанные части оборудования.
Я вскочил на ноги, схватил компьютерный стул и замахнулся им. К тому моменту, когда волк с тёмно-рыжей шерстью поднялся на ноги, стул уже со свистом рассекал воздух, а я рычал от неконтролируемой ярости.
Только в самую последнюю секунду, сквозь гнев я всё-таки узнал своего противника и сместил угол атаки. Стул разлетелся на части, ударившись об пол перед самым носом волка, усеяв обломками металла и пластика всю комнату.
Волк отшатнулся от разлетающихся кусков и уставился прямо мне в глаза. Он застыл в состоянии чистого шока, а через несколько секунд волк исчез, стремительно принимая облик рыжеволосой обнажённой девушки с впечатляющими формами. Она посмотрела на меня, с трудом переводя дыхание, с гримасой боли на лице, а потом прошептала:
— Гарри?
— Энди, — сказал я, распрямляясь и пытаясь заставить тело расслабиться. На выходе вместо слова получилось какое-то рычание. Адреналин всё еще кипел в моих руках и ногах, и больше всего на свете сейчас я хотел ударить кого-нибудь в лицо. Кого угодно. Совершенно неважно, кого именно.
И это было <i>неправильно</i>.
— Энди, — сказал я, заставляя себя говорить тихо и спокойно. — Какого чёрта ты здесь делаешь?
— Я? — она тяжело дышала. — Это не <i>я</i> умерла.
<i>Ещё не вечер</i>, — подумала моя разъярённая часть, но я подавил её голос.
— Слухи, сплетни, преувеличения, — произнёс я, наконец. — И у меня нет времени болтать об этом.
Я повернулся к Бобу, который всё ещё лежал на полке, и услышал, как позади меня Энди открывает ящик стола. Звук, который издает нечто автоматическое, когда передёргивается затвор и патрон досылается в ствол, весьма специфический — и может привлечь внимание так же сильно, как если бы кто-то заорал прямо в ухо.
— И думать не смей трогать череп, — сдавленно и с болью в голосе простонала Энди, — или я вгоню в тебя пулю.
Я замер. Моим первым импульсом было желание устлать комнату замороженными кусочками Энди, но какого чёрта? Это был мой гнев, который бурлил во мне холодными волнами, побуждал меня к действию, к насилию. Не поймите меня превратно, это не похоже на меня, у меня точно есть аллергия к подобным порывам, я всегда хорошо справлялся с обузданием своего темперамента. Я не чувствовал себя так с тех самых пор, когда чуть было не был казнен Белым Советом.
Я повторил то, чему когда-то научился. Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, напоминая себе, что гнев — это всего лишь гнев, чувство, как ощущение горячего или холодного. Сам по себе он не повод для действий. Скорее — повод для размышлений.
Старые уроки помогли, и я вынес ярость за рамки своего сознания. Я медленно развёл руки в стороны так, чтобы они были хорошо видны. Затем развернулся к Энди. Она стояла с пистолетом в руке в боевой стойке, и было сразу понятно, что её научили знающие люди.
Я мог бы отклонить пули, но не смог бы их остановить. А мы находились в здании, полном ни в чем не повинных жильцов.
— Ты знаешь про череп? — спросил я.
— Трудновато не знать, — ответила она. — Особенно с тех пор, как я здесь живу.
Я заморгал.
— Ты и... Проклятье. Так держать, Баттерс.
Энди внимательно смотрела на меня сквозь прицел пистолета. Её стойка была не совсем ровной, видимо, болел правый бок. Должно быть, я съездил локтем по её ребрам. Я вздрогнул. Я никогда не против драки, когда это необходимо, но я никогда не бью друзей, не бью женщин, а Энди проходила по обоим пунктам.
— Извини за это, — сказал я, кивнув на её бок. — Я не знал, что это ты.
— А я не знаю, ты ли это, — ответила она. — Учитывая твою смерть и прочее. Многие могут попытаться выглядеть как Гарри.
— Боб, — окликнул я через плечо. — Скажи ей, что я — это я.
— Не могу, — ответил Боб мечтательным голосом. — Сисяндры...
Точно. Энди же совершенно голая. Я уже видел её в подобных ситуациях, это одна из опасных особенностей жизни оборотня. Я знаю нескольких таких же, и они — мои друзья. Когда они обращаются, то только сами, а не их одежда, поэтому, возвращаясь в человеческий облик, они полностью обнажены.
Надо отдать Бобу должное — у маленького вуайериста хороший вкус. Превращение в волка и обратно должно быть, по-настоящему фантастическое зрелище, потому что Энди и её нагота чертовски совместимые понятия. Хотя на настоящий момент я был больше впечатлен её очень большим и тяжелым оружием.
— </i>Боб </i>, — произнёс я более строго. Не прикасаясь к нему, я рукой закрыл для него вид голой девушки.
— Эй! — возмутился Боб. — Чёрт возьми, Гарри! Мне не так часто предоставляется шанс видеть их!
Глаза Энди расширились.
— Боб... это и в самом деле он?
— Да, но теперь он работает на плохишей, — ответил Боб. — Возможно, безопаснее всего пристрелить его.
— Эй!
— Ничего личного, — заверил он меня. — Что бы <i> ты </i> посоветовал клиентке, если бы Зимний рыцарь ворвался в её дом, напал на неё и сломал два ребра?
— Не стреляй, — сказал я. — Пули могут отрикошетить, а вокруг нас находится слишком много людей.
После этих слов Энди сняла палец со спускового крючка, но расположила его вдоль затвора. Она медленно выдохнула.
— Это... как раз то, что я ожидала услышать... от тебя, Гарри. Это действительно ты?
— Всё, что от меня осталось, — ответил я.
— Мы слышали о твоем призраке. Я даже могла чувствовать... что-то вроде твоего запаха, когда ты был рядом. Я знала. Мы думали, ты умер.
— Собственно, это не был мой призрак, — сказал я. — Это был я. Просто забыл взять с собой моё тело.
Я закашлялся.
— Ты не могла бы направить эту штуку в другую сторону?
— Мой палец не на спусковом крючке. Не будь таким ребёнком. Я думаю, — она внимательно осмотрела меня и спросила:
— Хорошо, допустим, ты — это ты. Что ты здесь делаешь?
— Пришёл за черепом.
— Я бесценен! — пискнул Боб.
— Полезен, — нахмурился я. — Не петушись.
— Я вижу, что ты пришёл за черепом, — сказала Энди. — Но почему именно сейчас, посреди ночи? Почему ворвался? Гарри, нужно было всего лишь попросить.
Я заскрипел зубами.
— Энди... У меня мало времени. Так что я объяснюсь коротко, хорошо?
— Давай.
— Когда я вламываюсь сюда и <i>краду</i> что-то у Баттерса, он — потерпевший, и не будет никаких особых последствий. Если бы я пришёл сюда </i>попросить<i> его о помощи, это сделало бы его моим сообщником, а значит, мишенью для людей, против которых я работаю.
Она нахмурилась:
— Каких людей?
Я вздохнул.
— Если скажу, ты станешь сообщницей, Энди.
— Гм, а разве сейчас мы ими не являемся? — спросила она.
— Мы ими были <i>прежде</i>, — ответил я, слегка подчеркнув последнее слово. — Боб прав. Я сейчас точно не на стороне ангелов. И не допущу, чтобы ты и Баттерс провалились в тартарары вместе со мной.
— Скажи, Гарри, — спросил Боб, — во что ты опять ввязался?
— Только не в присутствии свидетелей, — заявил я.
— Просто стараюсь выудить информацию, как хороший слуга, — сказал Боб. — Ты же понимаешь.
— Конечно, — ответил я.
Энди нахмурилась:
— Боб не… Разве он не должен быть твоим?
— На данный момент я не владелец черепа, — пояснил я. — Тот, кто владеет черепом, получает и преданность Боба.
— Пользуется услугами, — поправил меня Боб. — Не петушись. И прямо сейчас я работаю на Баттерса. И на тебя, конечно, тоже, дорогуша.
— Дорогуша, — повторила Энди ровным голосом. — Неужели ты только что так меня назвал?
Её взгляд переместился на меня.
— Свидетели?
— Если вы ничего не будете знать, — пояснил я, — никто не станет пытать вас до смерти, чтобы это выведать.
При этих словах её лицо слегка побледнело.
— Эти люди считают фильмы из серии «Пила» прикольными, — сказал я. — Они причинят тебе боль, потому что для них это приятнее, чем секс. Они не станут колебаться. Поэтому я пытаюсь огородить тебя, как могу. Тебя и Баттерса.
Я покачал головой и опустил руки. — Мне нужно, чтобы ты верила мне, Энди. Я верну Боба на место до рассвета.
Она нахмурилась:
— Почему?
— Потому что не хочу, чтобы его заполучили не только враги, но и те, на кого я работаю,— ответил я.— Хотя он и не человек…
— </i>Спасибочки</i>, — сказал Боб. — Я объясняю, объясняю, но никто не слушает.
—...он всё-таки мой друг.
Боб издал звук, словно его тошнит:
— Ой, только не надо телячьих нежностей, Дрезден.
— Энди, — сказал я, не обращая на него внимания. — У меня мало времени. Я забираю череп. Ты собираешься застрелить меня, или нет?
Энди досадливо вздохнула и прислонилась к столу. Опустив пистолет, она скривилась, потом скользнула рукой по животу, прижав её к рёбрам с другой стороны.
Я старался не смотреть на то, что это движение сотворило с её грудью, потому что это было бы абсолютно неуместно, независимо от того, насколько чарующими могли быть или не быть образовавшиеся рельефы.
Я взял череп, почувствовав в руке хорошо знакомую форму и вес. Мерцающее свечение в глазницах стало ярче, и, возможно, слегка изменился оттенок пульсирующего света.
— Всё правильно! — вскричал Боб. — Снова в седле!
— Труби потише, — сказал я. — Другая команда может незаметно следить за мной. Я бы предпочёл не позволять им слышать каждое слово.
— Трублю потише, о могущественный, — усмехнулся Боб.
Когда я повернулся опять к Энди, та глядела с ужасом.
— О Боже, Гарри. Твоя спина.
Я хмыкнул, повернулся немного, и осмотрел своё отражение в оконном стекле. Верх смокинга превратился в лохмотья и украсился пятнами крови. Больно, но не страшно — примерно то же самое, как плохой загар.
— Я сожалею, — сказала Энди.
— Жить буду, — ответил я. Подошёл к ней, наклонился и поцеловал в макушку. — Я сожалею о твоих ребрах. И о компьютерах. Я причинил вам ущерб, ребятки.
Она замотала головой.
— Не беспокойся об этом. Что бы ни было, ты знаешь... Мы сделаем все, что только можем, чтобы помочь.
Я вздохнул и сказал:
— Да, об этом... Гм, и об этом я тоже сожалею.
Она нахмурилась и вперилась в меня.
— О чем это?
Я собирался вырубить её, подхватить под подбородок и уложить на пол перед тем, как уйти. Это повлекло бы два следствия. Во-первых, предотвратило бы то, чтобы она героизировала меня и последовала за мной. Во-вторых, если я под наблюдением, это позволило бы представить дело так, как будто я похитил у неё Боба. Логично, что такой безжалостный шаг дал бы ей дополнительный, пусть и небольшой, уровень защиты.
Но когда я собрался двинуть рукой, та не подчинилась.
Зимний Рыцарь, наёмный убийца королевы Мэб, какая разница... Я не могу бить девчонок.
Я снова вздохнул.
— Извини, я не могу просто вырубить тебя.
Она подняла брови.
— Ох, ты надеялся этим защитить меня, верно?
— Ну да, собирался запутать кой-кого.
— Я вполне справляюсь со своей защитой самостоятельно уже год, Гарри, — сказала Энди. — Даже когда тебя нет поблизости.
Угу. Я поморщился.
Энди опустила взгляд.
— Я не... Извини.
— Не переживай, — ответил я. — Лучше сразу после моего ухода вызови полицию и сообщи о злоумышленнике. Именно это ты и сделала бы, если бы вломился грабитель.
Она кивнула:
— Ничего, если я расскажу обо всём Баттерсу?
Всё было бы намного легче, если бы мне удалось никого не вовлечь в происходящее. Именно поэтому и была кража. Но теперь... Что ж. Энди знает, я и так многим ей обязан, чтобы вдобавок просить сохранить всё в тайне от Баттерса, которому я обязан ещё больше.
— Осторожно, — ответил я. — За вашим порогом. И... лучше будет рассказать только ему. Хорошо?
— Хорошо, — тихо ответила она.
— Спасибо. — Я не знал, что ещё сказать, поэтому повторил:
— Мне жаль.
После этих слов я забрал череп и поспешил исчезнуть в ночи.
Как только я снова оказался в кадиллаке, я стартовал. Гвардия Пицца-Лорда двигалась вокруг автомобиля тихим и почти невидимым роем, за исключением Тука, который сидел на спинке пассажирского сидения. Боб-череп сидел на переднем сидении, повернувшись ко мне своими светящимися глазницами.
— Итак, босс, — оживлённо спросил Боб, — куда мы направляемся?
— Пока никуда, — ответил я. — Но я исхожу из теории, что в движущуюся мишень труднее попасть.
— Это чуть более параноидально, чем обычно, — сказал Боб. — Я это одобряю. Но почему?
Я поморщился:
— Мэб хочет, чтобы я убил Мэйв.
— <i> Что </i>? — пискнул Боб.
Тук свалился со спинки пассажирского сиденья в приступе шока.
— Ты меня слышал. Тук, ты там в порядке?
— Просто... проверял, не затаился ли тут убийца, милорд, — храбро ответил Тук. — Здесь сзади всё чисто.
— Это не имеет никакого смысла, — сказал Боб. — Расскажи мне всё.
Я так и сделал.
— И в конце она попросила меня убить Мэйв, — закончил я, — и я решил повидаться с тобой.
— Постой, постой, не торопись, — сказал Боб. — Дай-ка мне всё разложить по полочкам. Мэб отдала тебе девушку, полностью и всецело, а ты не добрался даже до первой базы?
Я нахмурился:
— Боб, сосредоточься, пожалуйста. Дело не в девушке.
Боб фыркнул:
— Полагаю, что впервые за всё это время дело не в девушке.
— Мэйв, Боб, — напомнил я. — Что мне нужно, так это узнать, почему Мэб желает её смерти.
— Может, она просто пытается избавиться от тебя, — предположил Боб.
— С чего ты взял?
— С того, что ты <i>не можешь</i> убить Мэйв, Гарри.
— Я и не хочу, — ответил я. — Я до сих пор не знаю, должен ли это делать.
—Ты слишком занят борьбой со своей чёртовой совестью, босс. Ты <i> не можешь убить </i> её. Ни "не обязан", ни "не должен". <i> Не можешь</i>.
Я несколько раз моргнул.
— Эмм... Почему?
— Мэйв бессмертна, Гарри. Может быть, одна из наименее бессмертных, но всё же бессмертна. Нарежь её, если хочешь, сожги. Развей её прах по ветру. Но она не умрёт. Она вернётся. Может, спустя месяц, возможно, через год, но ты не можешь просто <i> убить </i> её. Она — Зимняя Леди.
Я нахмурился:
— Хм. С Летней Леди у меня неплохо удалось.
Боб раздражённо вздохнул:
— Ну да, но это получилось лишь потому, что ты оказался в нужном месте для того, чтобы это <i>сделать</i>.
— Это как?
— Мэб и Титания <i>создали </i> то место лишь для того, чтобы оно стало местом сражений для бессмертных; площадкой, где равновесие сил <i>способно</i> изменяться. Им необходимо такое место для важных поединков — иначе на самом деле ничего не решено. И всё — лишь бессмысленная трата общего времени и пушечного мяса.
Я видел часть того места, что было создано — видел Взглядом, не меньше — и оно было навеки выжжено в моей памяти. Видел, как разливалась накопленная мощь двух Королев Феерии, сила такого уровня, что не поддавалась описанию. И, конечно же, я находился, в некотором смысле, в этом месте, когда убил Ллойда Слейта и занял его место в качестве наёмного убийцы Мэб.
Воспоминание нахлынуло на меня. Древний каменный стол, обагрённый кровью. Звёзды вращаются надо мной так быстро, что от их скорости и яркости кружится голова. Клубящийся холодный туман поднимается выше краев стола, добираясь до моей голой кожи. Мэб сидит на мне верхом. От ее обнажённой красоты у меня перехватывает дыхание, в голове не остаётся ни одной мысли. Сила вливается в меня из крови, бурлящей в углублениях стола, из голодного желания Мэб.
Я содрогнулся и прогнал воспоминание. Мои руки крепче стиснули руль.
— Значит, я не могу убить её, — тихо сказал я.
— Не можешь, — подтвердил Боб.
Я хмуро глядел на дорогу.
— Зачем приказывать мне сделать что-то, что, как она знает, сделать невозможно? — недоумённо спросил я. — Ты уверен, Боб? Точно нет никакого способа, без каменного стола?
— Не в этой реальности, — ответил Боб, его взгляд метался по салону. — И не в большей части Небывальщины тоже.
— Эй, а почему это у тебя глазки бегают?
— О чем это ты?
— Когда ты сказал: «Не в этой реальности», у тебя забегали глаза.
— Э... нет, ничего подобного.
— Боб.
Череп вздохнул:
— Я не знаю, должен ли тебе рассказывать.
— Эй, дружище, — сказал я. — С каких пор между нами начались такие разговоры?
— С тех пор, как ты начал работать на <i>неё</i>, — ответил Боб и каким-то образом умудрился вздрогнуть.
Я наклонил голову, усиленно раскидывая мозгами.
— Подожди-ка. Это имеет отношение к твоей вражде с Мэб?
— Не вражде, — сказал Боб. — Для вражды противостоять друг другу должны обе стороны. А я скорее предпочитаю с криком улепётывать, прежде чем она разорвёт меня на куски.
Я покачал головой:
— Боб, я знаю, что когда захочешь, ты можешь быть раздражающей сволочью... но что ты такого <i>натворил</i>, чтобы заставить Мэб так разозлиться на тебя?
— Это не из-за того, что я сделал, Гарри, — сответил Боб очень слабым голосом. — Это из-за того, что я знаю.
Я поднял бровь. Наконец-то Боб перестал упираться.
— И что именно ты знаешь?
Огни в глазницах сузились, став не больше точек, а голос упал до шёпота:
— Я знаю, как можно убить бессмертного.
— Вроде Мэйв? — спросил я.
— Мэйв. Мэб. Мать Зиму. Кого угодно.
Срань Господня.
Вот <i>это</i> было то знание, из-за которого могут убить.
Если череп знал, как отнять <i>бес-<i> от <i>бессмертный<i>, тогда он мог оказаться источником угрозы для могущественных существ по всей Вселенной. Чёрт, да ему крупно повезло, что боги, демоны и другие обладатели сверхъестественных сил не собрались вместе и не открыли сезон охоты на него. И это означало, что может быть, я не столкнулся с невыполнимой миссией.
— Я бы хотел, чтобы ты рассказал мне, — сказал я.
— Ни за что, — ответил Боб. — Ни за что. Я смог продержаться так долго только потому, что держал рот на замке. Если сейчас я начну распространяться об этом, Мэб и все остальные заинтересованные бессмертные на этой чёртовой планете разотрут мой череп в порошок и оставят жариться на солнышке.
Огни его глаз метнулись к задней части салона:
— Здесь слишком много ушей.
— Тук, — позвал я. — Попроси всех отлететь подальше от машины. У нас тут частный разговор. Удостоверься, что никого не будет достаточно близко, чтобы подслушать.
— О... — жалобно протянул Тук. — Мне тоже нельзя?
— Ты единственный, на кого я могу положиться, когда надо удержать этих балбесов, генерал-майор. Никаких любопытных ушек. Сделаешь?
— Так точно! — пропищал Тук. — Будет сделано, милорд!
В его голосе явственно прозвучала гордость.
Он опустил боковое стекло и вылетел наружу. Я снова поднял стекло и осмотрел катафалк, прислушиваясь как обычными чувствами, так и сверхестественными, дабы удостовериться, что мы остались одни. Потом я снова повернулся к черепу.
— Теперь мы можем говорить свободно. Боб, подумай вот о чём. Мэб послала меня убить Мэйв, и это что-то, с чем я не могу справиться сам... и она <i> знала</i>, что ты знаешь, как это сделать. Она знала, что я первым делом приду <i> сюда</i>. Думаю, она рассчитывала, что я приду к тебе. Думаю, она рассчитывала, что ты мне расскажешь.
Череп задумался над этим на мгновение:
— Косвенно и манипулятивно, так что ты точно вляпался. Дай мне поразмыслить. — Долгая минута закончилась. И он тихо заговорил:
— Если я тебе расскажу, — сказал он, — ты кое-что сделаешь для меня.
— И что же?
— Новое убежище, — ответил он. — Ты создашь для меня новый дом. Там, где я смогу до него добраться. Чтобы, когда они придут за мной, у меня было ещё одно место, куда можно уйти.
— Слишком сложно для меня, — подумав, ответил я. — Здесь у тебя уже есть собственное карманное измерение. А я никогда раньше даже не пытался создать что-либо настолько сложное. Даже принимая во внимание маленький Чикаго.
— Дай мне обещание, — настаивал Боб.— Обещание, подкреплённое твоей силой.
Волшебники заключают устные договоры, клянясь собственной силой. И если ты нарушишь собственное слово, то возможности в чародействе начнут угасать, а если продолжать это делать, то рано или поздно они увянут и умрут. Нарушенное обещание, подкрепленное моей силой, отбросит меня на многие годы в смысле использования чародейства. Я поднял руку:
— Клянусь собственной силой, что создам новое убежище для тебя, если ты расскажешь мне, Боб, при условии, что переживу несколько следующих дней. Только… не рассчитывай на роскошное жилище, подобное тому, что у тебя есть.
Мерцающие огни в глазницах разгорелись до нормального размера.
— Не волнуйся, босс, — с состраданием сказал Боб. — Не стану.
— Хитрая бестия.
— Ладно, поехали! — сказал Боб. — Единственная возможность убить бессмертного находится в некоторых особых местах.
— И ты знаешь такое место? Где?
— Ха, ты уже рассуждаешь по-человечески. Есть больше, чем три измерения, Гарри. Не все места расположены в пространстве. Некоторые из них — это места во <i>времени</i>. Их называют конъюнкции.
— Я знаю о конъюнкциях, Боб, — сказал я с досадой. — Это когда звёзды и планеты выстраиваются в линию. Тогда их можно использовать для поддержания сверхмощной магии.
— Это один из путей рассмотрения конъюнкции, — сказал череп. — Но звёзды и планеты в конечном счёте всего лишь измерительные вешки, используемые для описания положения во времени. И это один из способов <i>воспользоваться</i>конъюнкцией, но они делают также и другие вещи.
Я задумчиво кивнул:
— И есть конъюнкция, когда бессмертные уязвимы?
— Надо же, сообразил; возьми с полки пирожок. Каждый год.
— И когда же?
— В ночь на Хэллоуин, разумеется.
Я ударил по тормозам и прижал машину к обочине дороги.
— Повтори?..
— Хэллоуин, — повторил Боб трезвым голосом. — Это когда мир мёртвых ближе всего к смертному миру. Все — все, находящиеся в этом мире — смертны на Хэллоуин.
Я издал низкий, медленный свист.
— Я сомневаюсь, что есть больше, чем пара живых людей, кто знают об этом, Гарри, — сказал Боб. — И бессмертные <i>позаботятся</i>, чтобы так и оставалось.
— Почему они так беспокоятся? — спросил я. — Я имею в виду, почему бы им просто не светиться в ночь на Хэллоуин?
— Потому что, когда они... — он издал разочарованный звук. — Это трудно объяснить, потому что ты не имеешь правильных концептуальных моделей. Ты вряд ли можешь вычислять в четырёх измерениях.
— Я думаю, математику ребята проходят в подростковом возрасте. Прекращай насмешки и попытайся.
— Хэллоуин — это когда они питаются, — сказал Боб. — Или... подзаправляются. Или работают вхолостую. Это всё вроде одно и то же, я только передаю небольшую часть этого. В ночь на Холлоуин их бессмертная сущность может быть изменена. Они набирают энергию, и в эту ночь они могут получить новую силу. Чаще всего они крадут крошечные кусочки этой силы у других бессмертных.
— Те уроды — Кеммлериты и их Темносияние, — выдохнул я. — То была ночь Хэллоуина.
— Вот именно! — сказал Боб. — Этот ритуал должен был превратить одного из них в бессмертного. Там то же самое правило действует — это единственная ночь в году, когда это действительно может произойти. Я сомневаюсь, что <i> все</i> они знали, что это должно было быть в ту ночь. Но держу пари, что Коул знал. Парень реально жуткий.
— Определённо нуждаюшийся в смирительной рубашке и лекаре. — Я теребил свои слишком длинные, слишком спутанные волосы пальцами, размышляя. — Таким образом, на Хэллоуин они являются сюда? Все до одного?
— Любой из них... Единственное близкое слово, которое я могу подобрать — «пробуждение». Бессмертные не всегда движутся через поток времени с той же скоростью, как Вселенная. С твоей точки зрения, это выглядит, как будто они бездействуют. Но это не так. Ты просто не можешь воспринимать истинное состояние их существования должным образом.
— Они <i>здесь</i, — сказал я медленно, — питаются и воруют друг у друга маленькие кусочки энергии.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |