«Уже моего, да? – Уолкер мягко ухмыльнулся. – Впрочем, ладно, я все равно не против…»
Опять облизываю губы и, решившись, чуть подаюсь вперед, слегка, почти невесомо целуя тебя. Если ты узнаешь – быстрая кастрация мне гарантирована…
Теплые. Нежные. Чуть сладкие… прикрываю глаза. Так… приятно. У меня такое впечатление, что я долго мучился жаждой и, наконец, дорвался до чистой прохладной воды… чуть прихватывая твои губы своими, понимая, что не могу оторваться от них.
К моему величайшему изумлению, ты не кривишься и не пытаешься отстраниться, даже наоборот – чуть улыбаешься и обнимаешь меня за шею, приоткрывая губы. Ты… ты хочешь, чтобы я еще тебя поцеловал? Неуверенно касаюсь языком твоих губ, очерчивая кончиком языка контуры… как приятно… невольно углубляю поцелуй, отстраненно отмечая то, как сильно сбилось мое дыхание. Ты не отвечаешь, но и не отстраняешься. Только пальцы сминают мои волосы, и губы распахиваются шире. Черт, я так шумно дышу… я боюсь разбудить тебя… тебе ведь было бы неприятно, узнай ты, что тебя полезло тискать какое-то наглое чмо… затаиваю дыхание. И замираю.
«Это… это же… - Аллен отчаянно покраснел, смотря на самого себя»
Я слышал не себя. Ты дышишь тяжело и рвано, тело слегка подрагивает. Щеки заливает румянец. Губы, раскрасневшиеся от поцелуя, приоткрыты. Пальцы лихорадочно сжимаются на моих волосах…
Сглатываю. Я еще никогда не видел тебя таким. Чувствую, как пульс в висках учащается настолько, что перед глазами появляются белесые всполохи. Ты… тебе нравится, то, что я делаю? Ты… возбужден?
От этой мысли мое собственное тело, будто судорогой сводит. Боже… как же я хочу сорваться… упираюсь лбом в твое плечо, жадно хватая ртом воздух. Я схожу с ума. Я так сильно хочу быть с тобой… если бы ты только знал, насколько больно, когда так долго сдерживаешь возбуждение, чтоб ему неладно было…
«Это… это точно не изнасилование… - убедился седовласый, краснея еще сильнее. – Я что же, действительно такой похотливый? Черт… возьми он меня в тот момент – я же был бы и виноват… Юу, тебе полагается медаль за выдержку…»
Ты чуть стонешь, прижимаясь ко мне ближе. Какой же я идиот… сколько можно доставать себя этими тупыми мыслями? Тебе же тоже больно… приподнимаюсь, укладывая тебя на спину. Прости, прости меня, что я так долго… глажу твою шею, попутно расправляясь с пуговицами на рубашке и, как только она распахивается, приникаю к твоим ключицам. Я не умею этого делать. Не умею доставлять удовольствие. Я никогда еще ни к кому не прикасался так… опускаюсь к груди, мягко прихватывая губами соски и опускаясь руками на пояс твоих штанов. От прикосновений, пусть даже неумелых и неуверенных, ты прогибаешься в спине, лаская мой слух тихими полустонами-полувсхлипами… аккуратно стягиваю с тебя штаны и белье, поглаживая руками по животу и бедрам. Самому стыдно себе признаться, но я стесняюсь. Стесняюсь и боюсь, что не смогу сделать тебе приятно… аккуратно устраиваюсь у тебя между ног и, нежно поцеловав в живот, опускаюсь губами на бедра. Ласкать тебя рукой, как себя – мне кажется непозволительно грубым. Тут надо иначе…
«А уж как мне стыдно… - Аллен прикрыл нос руками. – Ты и представить себе не можешь, как классно это со стороны смотрится…»
Замираю. Губы. Тебе понравилось, когда я тебя целовал. И губы – мягче, чем руки… да, наверное, нужно так… чертов я придурок! Вот не мог я почитать чего-то дельного на этот счет?!! Я же нихрена не знаю, что с этим делать! Осторожно закидываю твою ногу на свое плечо и, мягко целую внутреннюю часть бедра.
- Я люблю тебя, Аллен, - прикрываю глаза, опускаясь поцелуями ниже. Туда, где ты сейчас особенно напряжен.
- Юу…
Испуганно распахиваю глаза и неуверенно поднимаю на тебя взгляд. Ты… ты проснулся? Ты злишься? Противно? Да я со страху готов в окно выброситься!
Твои глаза приоткрыты, хотя и подернуты пеленой сна и страсти. Но в них нет ничего того, чего я боялся, только удивление, теплота и… желание? Улыбаюсь, еще раз касаясь губами твоего бедра.
- Я люблю тебя, - опускаюсь ниже.
Это приятно. Приятно прикасаться к тебе так. Приятно слышать твое сбившееся дыхание, перемежающееся с несдержанными стонами. Приятно ощущать твои пальцы, сжимающие мои плечи. Приятно, чувствовать близость и знать, что я могу сделать приятное своему любимому человеку… что, пусть во сне, но ты – не отталкиваешь меня….
«Вот черт… я теперь что, вуайерист? – с ужасом осознал Уолкер. – Ну… по крайней мере, я начинаю их понимать… и все-таки извращенец…»
Душ. Холодный, обжигающий кожу. Противный. Темный. Пустой.
В тишине осталось только два звука – шум воды и мое собственное сбившееся дыхание.
- Черт! – упираюсь головой в кафель, дрожа всем телом. Так нельзя. Почему мне так больно? Чертово тело! Я же…
Самому уже просто не помогает. Точнее – помогает, но не надолго. Стоит мне его увидеть, подумать о нем, услышать его голос, уловить запах… и все. Здравствуй, душ. Я, наверное, купаюсь даже чаще, чем среднестатистическая утка…
«Зато всегда приятно пахнешь… - задумчиво заметил Аллен, с сочувствием смотря на любимого. – Извини, что заставлял так страдать… во всяком случае, теперь я больше понимаю, почему ты тогда, на корабле, настаивал на близости…»
Дыхание срывается. Что мне делать? Каждую ночь я прихожу к нему и каждый раз, уходя вместе с рассветом, я оказываюсь в этом гребаном душе… чертова кровь! Нашла, куда приливать!!! Ты достала! Надоело!
Разворачиваюсь и, высунувшись из душевой, хватаю Муген. Если тебя, кровь, так много, что тебе хватает наглости так подставлять меня, то это просто решить! Черт бы тебя подрал, гребанное тело! Захожу обратно и, вытянув катану из ножен, прикладываю ее лезвие к сгибу локтя.
«Эй, Юу… - седовласый напрягся, - ты чего это удумал? Что собрался делать?»
Все просто. Если крови некуда деваться, кроме как досаждать мне, то я просто от нее избавлюсь. Я не хочу, чтобы Комуи опять вопросительно меня осматривал и в чем-то подозревал. Я не хочу опять задыхаться от того, что Аллен рядом. Не хочу, чтобы кто-то узнал, как я к нему отношусь и подтрунивал над ним!
«Ты, что, серьезно?! – Аллен подскочил и кинулся к нему, с отчаянием понимая, что ничего сделать не может. – С ума сошел?!! Не смей, Юу!!!»
Делаю короткий, но глубокий надрез по всему предплечью, рассекая вену и, отерев пальцами лезвие, вкидывая его обратно в ножны, подходя к стоку и разгибая локоть так, чтобы кровь смогла выходить на свободу. Второй рукой нащупываю кран, переключая воду на более теплую. Нельзя, чтобы кровь остановилась раньше, чем надо. Я и так зарастаю, как собака. Надо… вворачиваю в вену два пальца, разъединяя края раны и не давая ей сойтись. Ага. Я тебе срастусь. Черт… тошнит. Такая маленькая рана, не серьезная, но болит. А еще, от прикосновения к собственным венам – по телу разливается отупение и тошнота… смотрю на то, как кровь, стекающая по моему телу, перемешивается с водой, устремляясь к углублению стока.
«ИДИОТ!!! – Уолкер в бессилии упал на колени, бледнея на глазах, и потянул дрожащие руки к рукам мечника, стремясь остановить кровь. – Зачем?!! Зачем же… так?!! Уж лучше бы пошел ко мне! Хоть бы и изнасиловал – я бы все понял и простил! Ты же все равно не сделал бы мне больно! Так зачем?!! Черт!!!»
Гадко, но, зато, помогает. Усмехаюсь, прислоняясь спиной к кафелю. Теперь, по крайней мере на пару часов попустит… наверное, надо будет попросить у Комуи успокоительное… да, кажется, придется. В медпункт – не хочу, еще не хватало объяснять тамошним клушам, что почем. Значит, все-таки Комуи… только вот… а, просто потребую. Скажу, что если не даст мне что-то такое, то я могу на Линали засмотреться. Тогда – точно даст. Цианистого калия, грамм эдак триста…
«Юу… ты идиот, Юу… прости… прости меня… если бы я только знал… если бы догадался, заметил… тебе бы не пришлось так мучиться…»
- Канда? – Линали выглядит взволнованной. – Ты чего такой бледный?
- Ничего. Умылся с хлором.
«Это теперь так называется? – седовласый гневно сжал кулаки. – Я теперь Муген у тебя буду всегда конфисковывать! И строго следить, чтобы подобного не повторялось! Теперь твой стояк – моя проблема!»
Отхожу в сторону от двери, понимая, что она пришла не для того, чтобы постоять на пороге. Может, Комуи достал? Или, Лави завел себе новую подружку…
Ли проскальзывает в мою комнату и, высунув голову обратно в коридор, осмотрелась.
- Фух! Кажется, никто не видел… - она поворачивается ко мне, прикрывая дверь и зачем-то запирая ее на засов, - я поговорить пришла…
- Ясно, что не сексом заняться, - насмешливо смотрю на нее и, отходя к кровати, плюхаюсь на нее, раскидывая руки и уныло таращась в потолок.
- Напросишься, - она проходит вглубь комнаты и берется рукой за стул, видимо, намереваясь сесть на него, - ты когда уже себе подругу жизни заведешь?
Поднимаю вверх руку, с зажатой в ней подушкой.
- Вот она, моя подруга жизни. Я с ней сплю.
«На заметку: избавиться от соперницы…»
- Ха-ха, ты как всегда многословен и оптимистичен! – она наигранно хлопает в ладоши и, поставив выдвинутый стул на место, дергает меня за штанину. – Подвигайся, я не хочу на том стуле зад отдавливать!
- Мест нет! – меланхолично сообщаю я ей. – Я тут с женщиной… - тыкаю пальцем в подушку, - а она – ревнивая и соперниц не потерпит!
- Ах так?!! – девушка смеется и, сбросив туфли, мешком падает на меня, подгребая под себя руками и ногами и, зачем-то отбрасывая подушку в угол. – Вот! Это окончательная и неоспоримая победа!
Смеюсь. Взрослая уже, а такая дура! Ну вот, чего она ко мне приперлась-то?
«И вот не отнекивайся теперь, что ты с ней не близок, - так же улыбнулся Аллен. – Дурачитесь, как дети… спасибо тебе, Линали, за то, что была с ним…»
- Я Комуи накапаю, что ты ко мне приставала! – капризный тон от меня слышится редко. Наверное, за жизнь всего пару раз было. Это – один из них.
- Ябеда! – она начинает крутиться, пытаясь выколупать меня из кофты. Ага. Сейчас! Так тебе и дал это сделать! Главное, не вестись на провокацию и держать морду кирпичом. – Я к тебе даже приставать еще не начала, а ты уже капать на меня удумал! – Лина впадает в буйство. Знает же, зараза, что я не боюсь щекотки. Ну, почти нигде. – Попал ты!
Она наклоняется и, задрав мою майку, прижимается губами к животу, резко выдыхая, что, как и полагается, вызывает щекочущую вибрацию и сопровождается непристойными звуками…
- А-а-а!!! Лина, дура, отвали!!! – ничего не могу с собой поделать, заливаюсь смехом и пытаюсь отбрыкаться от нее. Только, это не так-то просто, – ну что ты творишь, идиотка?!! Ты уже здоровая кобыла, нельзя-а-а-а!!! Ну дура!!!
«Ничего себе! – ухахатывался Уолкер. – Линали никогда не рассказывала, каким ты бываешь… теперь понятно, почему она тебя ну совершенно не боится…»
Итог – победа силы над наглостью. Переворачиваю ее, подминая под себя, чтобы исключить возможность продолжения чертовой щекотки. Ха! Думаешь, ты одна такая умная?!! Я тоже неплохо знаю твои слабые места!!!
- Смерть тебе, женщина! – дьявольски ухмыляюсь и начинаю несильно кусать ее за ляжки. Ага, знаю я, что тебя крутит от того, когда тебя грызут за верх бедра.
Теперь уже Ли истерически смеется, трепыхая ногами и выкручиваясь на кровати так, что на пол летит и одеяло, и подушка и, даже мой плащ, вкупе с Мугеном, который был на спинке кровати.
- Ай-я-а-а-а!!! Не-е-ет!!!
Дверь с грохотом открывается, невзирая на защелку и на пороге появляется Комуи.
«Вот это попадалово… бедный Комуи-сан… бедный мой Юу…»
Комуи? Я сказал Комуи? Кажется, я ошибся. Это такая старушка. В белом и с косой.
Представляю, как это выглядит со стороны. Растрепанный я, Лина, не менее растрепанная с ногами в раскорячку и в воздухе, с затратой юбкой и красная, как рак от смеху…
- Линали? – смотритель удивительно спокоен, но, уже через пару секунд – кучкой тряпья обрушивается на порог – то ли в истерике, то ли в глубоком обмороке от ужаса.
Переглядываемся.
- Так фигли ты все-таки пришла-то? – обреченно вздыхаю. Пока меня не убили – надо хоть причину узнать…
- Я хотела поговорить с тобой об Аллене, - она поправляет одежду и виновато пожимает плечами, подходя к братцу, - но, сейчас я лучше займусь им…
Об Аллене? Она… все поняла?
«Значит, Линали заметила раньше меня? Черт… вот теперь я точно чувствую себя бесчувственный ублюдком… прощай, самооценка…»
Небо. Серое, затянутое облаками. Пустое и бессмысленное. Низкое и какое-то плоское. Тупое. Вообще, все тупо и гадко.
По привычке беру с собой всунутые в папку с очередными отчетами чистые листы бумаги и, захватив пару угольных карандашей, иду в столовую. Я устал. Просто устал. И дело совсем не в том, что меня изводят миссиями, или что-то такое. Как ни странно, а сейчас наступило какое-то жуткое затишье. Даже кошки на душе скребутся – так и кажется, что еще немного совсем, и жди беды…
Искатели привычно пятятся, сваливая с моего пути раньше, чем я успеваю разглядеть их лица. Это правильно. Я не хочу рассматривать лица тех, кого могут убить в любой момент. Не хочу ни к кому привязываться. Хватит и того, что уже привязался. Главное, не подавать виду, что я чувствую что-то подобное. Как минимум – это тоже возможность защитить тех, кто мне дорог. Слишком уж много доброжелателей я завел за свою недолгую жизнь. Да, куда не кинь…
В столовой – как всегда шумно и многолюдно. Но я знаю, что мой стол – будет свободен. Стол, от которого всегда легко рассматривать другой. Тот, за которым обедают те немногие, кто имеют место в моей жизни. И он. Тот, кто важнее всех для меня.
Беру свой привычный набор продуктов – собу и темпуру – сегодня это осминожики и спаржа, отхожее к ставшему уже почти привычным столу, за которым, как и положено – пусто. Конечно пусто. Кто же в здравом уме будет нарываться на общение со мной?
«Знаешь, а мы часто хотели к тебе подсесть… просто я думал, что бешу тебя, как никто другой, вот и не шел. Не хотел тебе аппетит портить… еда ведь – святое…»
Усмехаюсь. Вот и правильно. Достаточно того, что тут есть я, моя еда, чай и лист бумаги, на который, если получится, я нанесу несколько зарисовок… усаживаюсь за стол, перекладывая планшетную папку с отчетами себе на колени и открывая ее на том самом, чистом листе. Укладываю рядом карандаш и, беря в руки палочки, украдкой осматриваюсь. Где же ты, Аллен? Ага, вот ты где. Впрочем, как всегда – сидишь, почти скрываясь за горой посуды, в компании Лины и Лави. Хех, смешной.
«Сталкер за работой… - хихикнул Уолкер»
Вот знал бы ты, мояши, как сильно мне хочется отодвинуть этих двоих, и просто внаглую подойти к тебе и вытереть, наконец, с твоего лица соус, в котором ты так замазался. Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Так. Стоп. Еще не хватает мне сплетен о том, что я сижу и лыблюсь, как кретин. Это правда, конечно, но все же…
«Ась? – удивился седовласый. – Но ты ведь достаточно часто улыбаешься… и всегда улыбался, пусть и весьма ехидно… что в этом такого? Ты же не робот какой, запрограммированный лишь на функции «убивать», «спать», «есть собу», «ругаться со стручком»… ты – человек. А человеку свойственно иметь весь комплект чувств и эмоций, а уж какие из них показывать – его дело. Так чего тут удивительного-то?»
Украдкой перехватываю пальцами карандаш. Линии чертятся быстро, постепенно превращаясь в рисунок. Подчеркиваю глаза, мне нравится то, с какой искренней радостью ты смотришь на вкусное. Радостью, которая свойственна ребенку. Собственно, ты и есть ребенок… аккуратно штрихую волосы…но все же, я так редко вижу на твоем лице эту эмоцию. Хотел бы я, чтобы когда-нибудь ты и мне так улыбнулся, как этим рисовым шарикам в соевом сладком соусе…
Давлюсь. Докатился… я завидую данго! Ну, это совсем диагноз!
«Вот уж точно докатился! Еда – святое, а митараши данго – пророк ее! Нашел, к чему ревновать!»
- Жаль, что не сдохнет от этого, - раздается где-то сбоку от меня голос какого-то придурка-искателя, - недавно на последней миссии погибло двое искателей. А это при том, что там было два экзорциста. Но им ведь только до чистой силы дело есть. А мы – тупо, как зверье на бойне! Такие, как этот, ничего не видят за своим форменным плащом!
Сжимаю зубы. Да ты вообще в курсе, что там произошло, говнюк?!! Ты хоть знаешь, каково это – не успеть? Знаешь, как это, когда у тебя на руках умирают люди? Когда как бы ты ни старался – но просто не успеваешь одновременно сражаться с акума и защищать троих придурков, которые поимели ума вылезти на площадь? Что ты понимаешь, кретин?
«Верно… я тоже часто такие разговоры слышу. Но тут ничего не поделать, Юу – их тоже можно понять…»
Зло кидаю палочки на поднос. Нихрена не понимают. Слабые, беспомощные существа, которым бы лучше было бы растить скот и жить с семьей где-то в деревеньке. На что вы вообще надеетесь, когда лезете на рожон? И, даже просто не понятно, на что вы рассчитываете, если умудряются подрезать даже меня? Думаете, успеете сбежать, прежде чем вас изрешетят пули акума? Какая глупость! Была бы моя воля, я отправил бы вас работать куда-то в хлев. Жили бы там и сдохли бы там. По крайней мере, не пришлось бы каждый раз струшивать с плаща вашу пыль и думать о том, что я не смог вас защитить. Сдались вы мне! Я и того, третьего, еле доволок до больницы. Черт. А ведь регенерация и вправду медленнее стала.
«У каждого на то свои причины, Юу… - Аллен с грустью смотрел на любимого. – Многие из них пережили потери. И даже слабые хотят стать сильнее и защитить то, что у них осталось… или же отомстить, если ничего не осталось… мы не имеем права их останавливать – можем лишь поддержать… и молиться, чтобы они сами одумались…»
- Конечно, не видят! Средней бабе плащ покажи с Орденской эмблемой, она сразу и на шее повиснет, и ноги раздвинет... даже, если это какая-то раскосая хрень с пост менструальным…
«Врезать бы ему разок…»
- Что ты сказал, мудила бесполезная?!! – подрываюсь с места. Нервы – не железные, а я ведь и так на пределе. Мало того, что эти двое подохли, третий в больнице на несколько месяцев застрял, Мари, черт его дери, задерживается уже на два дня, я с собой сладу не найду, так еще и вы мне кости мыть будете?!! – Не слишком ли громко сказано для того, кто свою-то шкуру защитить не может?!! Кем ты был раньше? Пастухом? Вот и катился бы ты назад в свое село! Дудку в рот и овцам приветы прописывай!
- Не смей так отзываться о нас! Мы – искатели! Мы дофига сколько делаем для того, чтобы такие как ты могли приносить свои холеные задницы в НУЖНОЕ место, а не просто по борделям шляться да баб топтать!!! – один из них тоже поднялся, под бурные овации. Да он в доску пьян! Но это не означает того, что он имеет право нести такую околесицу! – Что смотришь? Тебя что, не трахнули вовремя? Часто, небось, с девкой путают, а ты и рад! Косы отрастил, да рот приготовил!
- Сука!!! – психую, срываясь с места и, быстро преодолев расстояние до него, с размаху бью кулаком в лицо. Он прокручивается, переваливаясь через лавку и падает навзничь, отплевываясь от крови. – Ох*ел? Забылся, бл*дь? Ты – маленькая безмозглая пропитая тварь!!!
- БаКанда!!! – чувствую, как меня хватают за руку, оттаскивая от оборзевшего искателя. – Как ты можешь…
- Да вы просто уроды!!! – продолжает верещать мужик. – Слушайся своей сучки, а то – подрочить не на кого будет!
«Помню я тот день… - нахмурился Уолкер. – Я тогда тоже сильно взбесился… терпеть не могу пьяных идиотов… еще с детства терпеть не могу…»
Вырываюсь из хватки мояши, но, прежде чем успеваю ринуться на того жопоголового уе*ка, Аллен каким-то боком умудряется вклиниться между нами.
- Сгинь, Мояши!!! – ору на него, от злости сжимая кулаки. Так всегда. Ты не слышал всего разговора, но, несомненно считаешь меня мудаком и живодером. – Я его уе*у!!!
- Господин Уолкер! – хитрая тварь поняла, откуда ноги растут и теперь теребит его за сапог, поскуливая.
- Тч! – быстро развернувшись, хватаю папку и ухожу. Ухожу, чтобы не убить эту суку, которая посмела нести такое. Чтобы не начать драку с Алленом. Черт. Как же все достало…
«Ты бы сильно удивился, если бы остался… - грустно улыбнулся Аллен. – Хоть я и спасал этого пьянчугу, в тот раз я был полностью на твоей стороне. Он же совершенно не заботился от сбавления громкости… так что тот разговор вся столовая слышала. Стоило тебе уйти, я влепил тому идиоту оплеуху и откинул к его товарищам, посоветовав им проспаться и подумать над тем, что они наговорили. И все меня поддержали… поддержали тебя…»
- Сегодня будем устраивать не просто обычную потасовку, а… ну, например, прорепетируем борьбу…
«Вот почему из всего – именно это? – покраснел Аллен, вспоминая тот день. – Хотя, после того, как я узнал о твоих чувствах, я иногда задавался вопросом: что ты чувствовал во время той тренировки? Кажется, сейчас узнаю…»
- Тч! На выживание? – насмешливо кошусь то на старшего книжника, то на Аллена. Последний выглядит надутым. Кажется, я его опять чем-то разбесил…
«Чем-то? – надулся Уолкер. – А кто мне тарелку с митараши данго в тот день опрокинул? Я этого никогда не забуду, БаКанда!»
- Я говорил о греко-римской… - Панда поджимает и без того старчески-поджатые губы, косясь на нас двоих.
- Хех, это та, при которой мужики друг друга по полу валяют и ноги за плечи заворачивают, а потом шлепают ладошкой по полу, когда совсем туго станет, и сдаются? – ты поворачиваешься ко мне и скептически осматриваешь. – Нэ, а за волосы потаскать можно?
За волосы? Прищуриваюсь. Мояши, ты чего?
- Да за что хочешь - за то и таскай! – Панда, кажется, решил развеяться от отчетов и пострадать ху*ней. – Но! Драться – нельзя. Не путайте с обычной борьбой – тут главное заставить противника сдаться. Загнуть его так, чтоб потом долго еще бубликом по ночам свернуться не мог…
То бишь, ты предлагаешь нам просто «пообниматься» и по вминать друг друга в пол? Прекрасная идея, дядя. Только вот беда – я не против такого…
- Бубличком, говорите? – ты поворачиваешься ко мне и плотоядно улыбаешься. – Люблю бублики… БаКанда, тебя как мять – нежно, или с огоньком?!!
- Как пипиську поутру! – смеется стоящая рядом Ли. Маленькая сучка! Что ты знаешь о том, как оно, поутру?
- Ну, тогда приступим… - ты усмехаешься, - ложись, БаКанда - я тебя жмякать буду!
Прям вот так? Криво улыбаюсь от лезущих в голову назойливых мыслей. Знал бы ты, как я не против того, чтобы ты меня пожмякал, Мояши… ой, как не против. Только… Голышом, наедине и с последствиями…
«Вот хорошо все-таки, что я мысли читать не умею… а то бы точно сбежал без боя, обдумывал все те фантазии, что у тебя увидел, раскраснелся бы как рак… и через пару дней пришел проверять, возможно ли такое… а может, все же научиться читать мысли?»
- Тч! Сам ложись, стручок! – ехидно смотрю на него. – Э, как ты завелся от возможности показать всем, как ты поутру жмякаешь свою-у-у!!!
Ты с разбегу врезаешься в меня, опрокидывая на маты. Думаешь, эффектом неожиданности взять? Не получится. Брать – бери, да вот только это даже более чем «ожиданность». Знаешь, сколько я жду этого?
Переворачиваю его на спину, придавливая к мягкой поверхности. Обалдеть… как же приятно вот так просто обнимать тебя… прикасаться, быть близко…
- Чё разлегся, БаКанда? Запал пропал?!!
Язвишь? Может, мне тебя потискать прямо тут, чтоб ты понял, насколько силен этот самый запал?
- Тч! А ты тут? Я и не заметил. Ты такой мелкий, что просто тебя из виду потерял! – ага. А еще – хрупкий, любимый и очень желанный. Но я ведь не могу этого тебе сказать…
«А лучше бы сказал… я бы твои чувства принял… и ответил…»
- Ты просто такой тупой, что у тебя не сработало понимание того, насколько великого и грозного меня ты видишь!!! – ты толкаешь меня в плечи и я поддаюсь. Не то, чтобы удержаться не мог… просто, так сильно хочется, чтобы не только я, но и ты меня повалял… часто представлял себе, как ты вот так вот возьмешь и опрокинешь меня на спину, прижмешь и поцелуешь. Неожиданно. Страстно. Долгожданно…
«На заметку. Обязательно как-нибудь сделаю…»
- Великий и грозный стручок? Я, кажется, в супе пару таких видел. Твои знакомые?
Ты на секунду замираешь, видимо, соображая, как бы пообиднее огрызнуться, но, кажется, ты слишком сытый для злости. Поэтому, после короткого промедления, ты просто обрушиваешься на меня, хватая за щиколотки и затягивая мои ноги себе на плечи.
- Забублю!!! – ты пытаешься меня согнуть, или как?
Еле сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. Ли вон, уже порвало…
- Тч! Стручок-забубливатель! – немного поддаюсь, позволяя прижать себя к полу и завести руки со скрещенными запястьями за голову. Осекаюсь, чувствуя, как кожу обжигает твое дыхание.
Я идиот. Кретин. Тупорылая х*йня… я же…
«А вот и она – самая интересная часть… - Аллен задорно потер ладони. – Ну-ка, посмотрим…»
- БаКанда, у тебя что, культурный шок? Или твой крохотный мозг просто не способен переварить такой объем информации? Система заглохла?
Его губы практически касаются моей шеи. Сглатываю, беря себя в руки и переворачиваясь вместе с ним, усаживаясь верхом на бедра и перехватывая тонкие запястья одной рукой.
- Тч! Напрашиваешься! – ага, именно так. Еще немного и мы всем Орденом будем махать руками вслед моей улетающей крыше…
- Хех, - ты довольно улыбаешься, подкидывая меня бедрами, - хорошо присел, господин Зло!
Краснею и, чтобы скрыть этот мало приятный факт, прижимаю тебя к полу, сопя и пытаясь спрятать пылающие щеки. Но ты выворачиваешься. Снова придавливаю тебя собой, но на этот раз – лицом в пол.
Только не брыкайся… только не так, Мояши! Я и так, уже на стену готов карабкаться от этих ощущений… хоть бы не видно было, что ли…
- Х-ха! – сопишь, пытаясь столкнуть меня с себя и все таки начинаешь вертеть задом, то и дело цепляя им за мои бедра. – Отпус…ти, БаКанда!!! Слезь с меня!!
Слезть? Да я забыл, как дышать, придурок!
- Эмм… Канда, - со стороны слышится голос Историка, - У греков и римлян, конечно, было развито такое чудо, как гомосексуализм, но это борьба, а не интрижка. Хватит его уже за зад мять…
- ЧЁ?!! – когда я успел?!!
- Извраще-е-енец!!! – насмешливо пищишь ты, продолжая крутиться волчком, и, кстати, довольно вяло брыкаясь.
- Тч! – обиженно шмыгаю носом, поднимаясь и поворачиваясь к Панде. – Долбо*бы вы все!!!
- Сам дурак! – многозначительно огрызаешься ты.
Конечно, дурак. Не будь я таким, уже взял бы тебя силой…
«Угу, дурачина… взял бы – и все, а не ерундой маялся… - согласно кивнул седовласый. – Кстати… со стороны это действительно смотрелось весьма… не похожим на борьбу...»
Снова душ. Как же я ненавижу тебя, поганая холодная вода!!! Пытаюсь отдышаться. Эта тренировка… че-е-ерт!!!
Кривлюсь, но, смирившись с нелегкой долей идиота, все-таки обхватываю себя рукой, принимаясь «решать проблему». А что еще я могу сделать? В холодной воде я стою уже с полчаса, а толку – ноль! Ну не нафиг, а?
Вода, стекающая по телу, кажется уже не такой холодной, хотя я знаю, что это не так. Еще немного. Это унизительно. Противно. Но по-другому все равно не получится. Закусываю губу, ускоряя движения. Еще… чуть-чуть. Немножко, и будет легче. Это же не я придумал, чтобы тело ТАК реагировало, верно? Может, нашкодить и позволить Комуи себя кастрировать, как он и обещал? А что, животным же помогает…
«Хорошо, что в тот момент ты не «думал логически»… а то ведь действительно мог… самокастрироваться…»
Дверь в душевую открывается.
Не, ну не нафиг?!! Даже подрочить не дают, изверги!!! Зло отворачиваюсь ко всему миру и, особенно, вошедшему – задом и кошусь на него через плечо. Урою, бл*дь!!!
«Что, правда, уроешь? – ехидно улыбнулся Аллен»
Мояши? Стараюсь не покраснеть. Ну, нет!!!
- Хех, БаКанда, освежаешься? – ты приостанавливаешься около крючков для вещей и начинаешь стаскивать с себя плащ. Не торопишься, надо заметить. – Ты долго еще?
Долго?!! Нет, бл*дь, я сейчас со стояком вокруг тебя бегать буду! Конечно долго, придурок. Не показывать же тебе, в каком я состоянии! Мне, между прочим – совсем немного оставалось, пока ты… так. Не краснеть.
- Тч. Стесняешься ты, что ли, Мояши? – усмехаюсь, отворачиваясь к стене и вслепую нащупываю какое-то мыло. Я тут, типа, моюсь. Будет подозрительно. Покрасневший дебил со стояком под холодной водой. Ага. Да еще и тебя хочу. Нет, я не стану так опускаться.
«А вот зря… - задумался Уолкер. – Честно… если бы ты, такой красивый и настойчивый, ко мне в тот момент пристал – я бы уломался… вот честно говорю…»
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |