Аржанова Вера Владимировна 23 а. л. 17 страница

- Вот так всё и было. Рад, что спросил? Рад, что я ответил? Что ещё ты хочешь знать? Как потом меня пустили по рукам? Как все, кому ни лень, доказывали мне, что шлюха – это всего лишь шлюха, как ты и сказал? Как продали Барону – из всех свиней самой грязной свинье? Или как я… да какого чёрта! Наплюй и забудь. Только вот скажи: имею ли я право ненавидеть моего названного братика, мой первый огонь? Человека, который предал меня и отдал им на растерзание? Ну, ответь же!

Лиору было очень плохо. Слияние умов тяжёлая, болезненная вещь, и его мутило; голова пылала, как у горячечного больного. Но то, что сейчас творилось у него на сердце, было намного хуже. Да, зря спросил. … Нет, не зря. Он должен был это узнать! Но всё равно, Амит, которого он знал, это какой – то другой Амит! И что сказать Рейзе в ответ? Он сглотнул слёзы:

- Я … Я не знаю. Да, я видел то, что произошло, но ведь вы оба были совсем детьми! Что он мог сделать?

Рейза холодно и равнодушно раздавил следующий кусок хлеба. Он был всё таким же отстраненным и безразличным, совершенно неживым.

- Он мог спасти меня. Мог предупредить об опасности, мог помочь сбежать. Он мог драться за меня; в конце концов, он мог просто убить меня прежде, чем они со мной позабавятся. Но он даже не попытался. – Он сонно покачал головой, и голос его совсем стих. Лиор с трудом расслышал его шёпот: - Он даже не попытался!...

- Но ведь его заставили так поступить! Как ты не понимаешь! Есть вещи, которые человек должен делать, ни смотря ни на что!

Вот тут Рейза наконец – то очнулся, и лицо его словно омрачила грозовая туча. Глаза полыхнули гневом и ненавистью:

- Вот как? Так ты его защищаешь? Конечно, ты так долго облизывал его ложки, что уж точно всегда будешь на его стороне! А кто будет на моей? Кто меня защитит? От тебя, от него? От Овадьи, от Барона и всех его собутыльников, от Мастеров и всех, кого я должен развлекать? Никто! Никто и никогда! Ты сказал: он должен был так поступить! – Его хриплый, надтреснутый голос поднялся до негромкого крика: - Нет, это мне он был должен! Он был просто обязан защитить меня! Или ты так не думаешь? Ты сам поступил бы иначе? Ты не стал бы драться за меня? Ну хорошо, за меня, конечно, не стал бы; кто я такой?! Просто шлюха, которую ты презираешь. Но за своего лучшего друга, за своего брата? – Слёзы снова покатились из бесконечной тьмы его глаз. – Я скажу тебя, как сам поступил бы. Я защищал бы его до конца, и этим подонкам пришлось бы убить меня, что бы добраться до него, или до тебя, или до кого – то, кто был бы мне дорог. Но, прежде чем умереть, я убил бы любимого, что бы спасти от такой страшной участи!!! Да, дьявол вас всех задери, он должен был просто убить меня тогда! А теперь он хочет стереть меня с лица земли, потому что я живое напоминание о его позоре, его низости. Но и этого мало: он прислал именно тебя; того, кого я ждал всю жизнь! И что ты на это скажешь? Как ещё ты его оправдаешь?

Он бессильно уронил голову на руки, плечи его сотрясались. Повисла невыносимая, бесконечная тишина. Наконец пленник тихо прошептал, сам от себя того не ожидая:

- Я никак не могу его оправдать, но знаю, что и не должен этого делать. Я… я тоже не смог убить тебя. Постарайся его понять: это просто невозможно! Я не такой, как он, и поэтому он прислал меня, а не пришёл сам за тобой. Наверно, знал, что ему это не по силам. Думал, я справлюсь, но, как видишь, ошибся. Нельзя на самом деле захотеть причинить тебе даже небольшой вред, а уж тем более – убить. Я так и не могу понять, почему он решил сделать это, но уж точно не потому, что стал мерзкой гнидой, как ты говоришь. Я по – прежнему верю в него! Заметь, не ему, а в него!

Рейза всё так же полулежал, опустив голову на сжатые руки, и его всё так же трясло. Лиор понимал, что сейчас, именно сейчас, просто необходимо найти верные слова. Пора закончить эту дикую прелюдию, и наконец – то открыть первую, и самую важную страницу этого странного, захватывающего романа. Или, по крайней мере, раз и навсегда освободить Рейзу от этой горечи. Раньше он ничего не знал об этом, да ему и дела не было до того, что чувствует ненавистный, и в тоже время обожаемый маньяк. Но теперь всё иначе: нет ничего важнее, чем его покой, его улыбка. И он слегка повысил голос, в то же время стараясь дотянуться скованными руками до него. Вот пальцы его коснулись волос Рейзы, и заиграли мягкой, огненной прядью. Плечи юноши замерли, он тихо вздохнул. Лиор заволновался:

- Я не знаю, почему он обманул меня, почему сделал так, что бы убили друг друга, хотя нам предназначено любить. Я не понимаю этого. Но одно я знаю, что так должно быть! И нам надо просто принять это, как если бы это был единственно возможный путь для нас двоих! Я всего лишь тупой солдафон, и мне эти тонкие материи понятны так же, как быку алгебра, но я что – то такое чувствую, это… это как любовь! Понимаешь? Этому нет объяснений и причин: это просто есть! И надо идти по этой дороге, едва стал на неё, понимаешь? Всё равно по другому не получится! Я думаю, господин Рафи хотел сказать нам обоим что – то в этом роде: это как завершить программу и очистить систему. Может быть, это нужно именно для него, а может – для нас всех. Я не понимаю его целей, но уверен, что его решение верное. И ошибка, которую он допустил, не убив тебя тогда, в академии, должна быть исправлена сейчас. Так всегда было, и так всегда будет: то, что имеет начало, имеет и свой конец. Так устроен мир, и так устроен человек. И сколько бы мы все не воображали, что Плектры – это почти боги, вы на самом деле всего лишь люди, и по тому начавшаяся тогда история будет закончена. Возможно, наша с тобой встреча по воле Амита Рафи – это действительно единственный способ завершить её; свести все разрозненные кусочки головоломки в полную картину. Да, он так решил, но лишь потому, что ни ты, ни я не можем сделать этого сами. Я не знал начала истории, ты не знал продолжения. А все вместе мы положим теперь этому конец! Даже если это и оказалось невыносимо болезненно, я всё же рад, что он так решил. Не думаю, что дело в ненависти. Стыд – возможно; страх перед тенями прошлого – что ж, тоже допускаю. Но не подлость, нет! И точно не ненависть. Он не способен на это, как и ты! Ты не можешь ненавидеть его, как и меня!

Рейза быстро вскинул голову. Он хотел сказать что – то резкое, презрительное, как всегда, что – то обидное, но, едва их взгляды встретились, на него внезапно накатило видение: лавандовые глаза заклятого друга, полные слёз, смотрят словно сквозь Лиора. Он произносит слова, но посланный им палач не постигает их истинного смысла. Они словно звучат для кого – то другого, кто сможет их услышать по – настоящему. Услышать сердцем, и понять.

- Прости меня, если можешь! Я никогда не смогу искупить своей вины, но я выполню свой долг перед тобой. Пусть душа твоя будет светла и спокойна, мой дорогой, любимый брат!

И Рейза вдруг всё понял. Лиор увидел, как меняется его лицо; как взамен ожесточению приходит растерянность, а потом – невинная жалость, нежность… Дело было сделано; история закончена. Они оба это почувствовали. У Лиора словно камень с души упал. Он так и не разобрался толком, что к чему, но это сейчас и не было важным. Важно другое: что дальше?

Рейза очень долго, пристально смотрел на него, а потом покачал головой:

- Нет, продолжения не будет. Теперь ты всё знаешь. Пора покончить с этим.

И он тяжело поднялся, его пошатывало. Лиор глазам своим не верил: Рейза просто уходит! После всего, что случилось между ними в эти дни, он так легко говорит: «продолжения не будет!» С ума сойти! И он рявкнул в спину Огненной Розе:

- А ну, стой!

Рейза вздрогнул от неожиданности и на мгновение замер, но потом словно очнулся и сделал ещё шаг к двери. Лиор вскочил. Цепи снова сдавили его своими железными объятьями, не отпуская, не давая прикоснуться к любимому. Он зарычал от гнева и оторвал второй подлокотник. Цепи с грохотом упали на пол, и только запястья и лодыжки его по – прежнему были скованы, но ему это уже не мешало. Он стоял теперь посередине комнаты, и Рейза, обернувшийся на лязг железа, в тысячный раз поразился, до чего прекрасен и величественен его возлюбленный! Как хочется подчиниться его воле!

- Я сказал, стой на месте! – Рейза остановился. – Не смей уходить! Мы пока не закончили! И мне наплевать, что ты там ещё придумал, что бы позлить меня: пора тебе уже научиться вести себя, как человеку! Сядь на своё место, и попробуй хоть раз проявить уважение к чувствам другого человека!

Рейза был просто ошарашен: никто и никогда не позволял себе подобного! Даже Барон не решился бы на такую дерзость. Он мог сделать с Огненной Розой всё, что придёт на ум садисту и насильнику, забавляющемуся со своей покорной куклой, но вот так вправлять мозги зарвавшемуся мальчишке, повелевая им, и воспитывая его одновременно – на такое никто не был способен! Сердце Плектра немедленно подпрыгнуло от тайной радости: значит, он по – прежнему нравится этому прекрасному льву, иначе тот не шумел бы так! Но радость его тут же померкла. Этого нельзя допускать! Есть только один способ защитить свою любовь: проститься с ней, немедленно. И он, превозмогая нестерпимое желание вручить себя тому, кто действительно должен был стать его повелителем, собрал последние остатки своей тёмной тени и презрительно, надменно скривился в жестокой насмешке:

- Что, «папочка» решил поучить меня хорошим манерам? Не получится. Но, может быть, просто отшлёпаешь меня? – Он цинично, развратно жеманился, произнося эти слова. – Заставь меня, и я уважу и тебя, и твои чувства, и то, чем ты там чувствуешь! Я это здорово умею делать!

И он игриво подмигнул Лиору. Они стояли друг против друга, и каждый старался победить возлюбленного в этой странной, бесполезной борьбе. Лиор брезгливо отмахнулся от его кривлянья.

- Хватит придуриваться. Мне это надоело. Я тебе не какой – нибудь ублюдок из казармы, и не твой лакей. Веди себя достойно!

- Да?! А с какой стати? Ты кто вообще такой? Ты – жалкий неудачник, просто тупое мясо, посланное мне на заклание! – Рейза ядовито, фальшиво засмеялся. – С чего ты решил, что можешь мне указывать? Да я если захочу, сделаю вот так – он щёлкнул пальцами – и тебя уже нет! Ты – никто для меня! Ты для меня ничего не значишь; не больше, чем дворовая собака! Вы все для меня собаки! Ты всего лишь очередная моя Жучка, как и все остальные!

Плектр паясничал, стараясь скрыть душившие его слёзы. То, что он сейчас делал, было просто отвратительно, и он ненавидел себя за это, но остановиться уже не мог. Он взял с серебряного блюда кусок грудинки и швырнул её себе под ноги.

- Ну давай же, пёсик, фас! Возьми его!

Лиор молча смотрел на него. Рейза закричал изо всех сил:

- Жри, я сказал! Я обещал, что ты будешь жрать с полу, и ты сделаешь это! Ну, живо!

Лиор продолжал всматриваться в его лицо. Нет, это всё неправда. Зря глупый мальчик старается: теперь Лиор действительно всё знает о нём. Ну, может быть, и не всё, но самое главное – наверняка. Эти глупые игры больше не шокировали его, манеры не отвращали. Но и продолжаться так не должно. Что ж, если нет другого способа угомонить его… Лиор Нерия молча опустился на колени перед Рейзой и, с любовью и сочувствием глядя ему в глаза, поднял кусок мяса и отщипнул немного. Он положил волокна в рот и проглотил их: Рейза потрясённо замер, глядя на паладина у своих ног. Лиор склонился ниже и коснулся губами его сандалий, погладил и поцеловал лодыжки. «Я буду считать это твоим признанием»… Так сказал Рейза несколько дней назад. Как видно, это оно и есть! Рейза тихо вскрикнул, захлебнувшись воздухом, и отпрянул от покорённого рыцаря. Тот закрыл лицо руками, признавая своё полное поражение, и Рейза в невыразимом смятении выбежал вон.

Лиор долго ещё сидел на полу, не двигаясь. Ему было очень горько, и он чувствовал себя совершенно разбитым. Даже хорошо, что Рейза сбежал. Лиор не представлял себе, что мог бы ещё сказать сейчас, или сделать. Вообще, тупик какой – то! Теперь дело за Рейзой. Если он захочет – всё наладится. Что значит «наладится», Лиор не знал. Просто всё должно быть хорошо, и точка! Вот он выполнил все пожелания своего пленителя, и даже в любви признался. Диким образом, конечно, но ведь Рейза сам такой способ ему назначил! Но почему Огненная Роза так странно себя ведёт? Ведь он добился всего, чего хотел! Теперь ему осталось только протянуть руку и взять. Но сделает ли он это? Лиору было страшно. Что, если его возлюбленный больше не придёт? Что, если просто вышвырнет его из Замка, а сам останется заложником своего одиночества и садистских желаний Овадьи? И почему он не хочет просто признаться, что тоже любит Лиора, что их любовь взаимна? Слишком много опасливых вопросов, слишком много сомнений и боли от воспоминаний Рейзы, которых он так неосторожно отведал. О, боги, как же это тяжело! Неужели любовь и правда должна быть такой, как в старинных балладах, которые ему так нравилось слушать, когда он был мальчиком? Боль и безнадёжность, разлука и печаль… и только миг счастья! Он выпрямился, огляделся. Ничего не изменилось: всё те же оплавленные стены и драпировки, скрывающие копоть и пятна крови. Это место не создано для любви! Его снова замутило, и он поднялся. Надо бы прилечь, что ли! Но, проходя мимо стола, он вдруг заметил великолепный хрустальный графин для вина, почти полный рубиновым напитком. Помедлил секунду, а потом махнул на всё рукой и поступил так, как всегда поступают мужчины в таком случае: он просто решил утопить свои печали в алкоголе, или попросту говоря, напиться. Вина на самом деле было не так уж много, и он за несколько минут полностью осушил графин. Подействует ли это? Ему ведь случалось прежде выпивать по ведру за один раз, и то ничего! Так, пошумит малость в голове, да пить утром очень хочется; вот и всё. Но он был совершенно измотан произошедшим, и потому крепкое вино неожиданно сильно ударило в голову. Глаза осоловели, комната начала кружиться. «А что, похоже, вино-то и правда хорошее!» - подумал он, заваливаясь на свою койку и погружаясь в тяжёлый, хмельной сон.

Глава 21.

… Рейза выскочил в коридор так, словно за ним демоны гнались. Сердце его колотилось, как безумное, кровь прилила к бледным щекам и окрасила их, словно это были цветы шиповника. Озноб пробирал его, и дрожь сотрясала хрупкое тело Плектра. Он некоторое время ещё постоял, подпирая дверь спиной, которая, кстати говоря, снова болела, как чужая, а потом рухнул в ломаное кресло охранника. Он опёрся локтем на грязный стол, заваленный и заставленный чем попало: вот он, скромный быт бесстрашных солдат господина Бар – Арона! Полное убожество! Голова кружилась от прилива крови, и он не мог мыслить ясно. Впрочем, с ним в последние дни такое частенько случалось, и потому охранники, едва он выбежал в коридор, сунулись было к нему, но, натолкнувшись на его убийственный взгляд, получили такой толчок в нервную систему, что тут же опрометью кинулись бежать, оставив его одного в коридоре. Вот и хорошо! Рейза дрожащей рукой отёр пот с горящего лица и глотнул какой – то мерзкой пьянящей кислятины, которую стражники бессовестно хлебали прямо во время дежурства. Ну что за гадость! Плектр сплюнул на пол. И это они называют вином! Но жажда немного унялась, сердце стало успокаиваться. Что теперь? Он собрался с мыслями и закрыл глаза. Что делать – то? Ведь что бы он ни предпринимал, ничего хорошего из этого не выходит. Бестолку ломал он этого бугая; зря унижал и подавлял, дразнил и обламывал. Его собственную натуру выворачивало наизнанку от такой мерзости, а этому неудачнику всё нипочём! То, что он говорил; то, что он сейчас сделал - об этом невозможно было даже мечтать! Каким же надо быть человеком, что бы так любить, так понимать и сочувствовать! И Рейза неожиданно для самого себя вдруг понял: он счастлив! Просто счастлив, несмотря ни на что!

Следующие три часа он просидел, почти не шевелясь, в убогом, жестком кресле возле двери, за которой храпел его пьяный возлюбленный. Он так и не мог решиться на что – нибудь, и потому не уходил отсюда. Да и куда идти – то? В свою собственную темницу? Зачем? Разве там лучше, чем здесь? Тут хотя бы Лиор рядом, и можно воображать, что их ничто больше не разделяет. Вот сейчас он встанет, войдёт к нему, и наконец – то позволит своему прекрасному льву то, что никому не позволял: он разрешит ему любить себя! Не просто взять и ублажиться, а действительно любить! Он даже Барону не позволял строить из себя влюблённого, хоть тот и пытался иногда показаться героем романа. Это ни к чему! Каждой вещи – своё место, и это устраивало его. И нечего тут играть в любовь! А сейчас – дело другое. Так почему бы не попробовать вкус этого запретного плода, хотя бы один раз? Просто сорвать его, и всё? А потом пусть Лиор уходит! Он встал, снова сел. Нет, ну сам же решил, что нельзя этого делать; слишком опасно! Да и… - Он тяжело, разочарованно вздохнул. Лиор считает его проституткой, солдатской подстилкой. Что ж, он прав, конечно; Рейза и сам так о себе думал. И что он может предложить этому мужчине? Конечно, Мастера в «Плектроне», а потом и сам Барон обучили его кое – каким фокусам, и он умел выделывать такие антраша, что у его партнёров аж скулы сводило, так хотелось ещё и ещё. Но это всё не для Лиора. Он чистый, достойный человек, а такие люди не путаются со шлюхами! Как это бывает у нормальных людей, что значит выражение «предаться любви», он не знал, а пачкать чувства дорогого ему человека не хотелось. Он снова вздохнул, печально покачав головой:

- Нет, вместе нам не быть…

- Почему? – голос рядом прозвучал так внезапно, что Рейза даже тихонько вскрикнул от неожиданности. Он, погружённый в свои невесёлые мысли и сомнения, не заметил, как Овадья вошёл в коридор, и уже несколько минут наблюдал за ним. Так было всегда: Рейза никогда не обращал на него внимание, словно он пустое место! Ну ладно – ладно, посмотрим, кто за кем теперь будет бегать! Но Овадья немедленно прогнал эти мысли – ещё не хватало, что бы плектр их услышал! Вместо этого он бесстрашно приблизился к своему повелителю и поцеловал край его накидки.

- Почему вам не быть вместе? Сейчас – то Вы можете себе это позволить! Завтра – будет завтра, а сегодня Вы можете немного побыть собой, верно? Хотя бы один раз! И это того стоит, уж поверьте мне!

Он уговаривал Рейзу мягко и вкрадчиво, заставлял себя сочувствовать переживаниям возлюбленного господина, и Рейза услышал только эти нотки в его чувствах. Он не стал разбираться, подлинные они или нет; наверно, он просто нуждался в ободрении, поддержке, и потому легко повёлся на его теплоту. Он поднял грустные глаза на Овадью и неуверенно улыбнулся. Тот немедленно припал к его руке в почтительном поцелуе, а потом зашептал, быстро и страстно:

- Мой прекрасный Господин, послушайте меня; я знаю, что говорю! Вы непременно должны позволить это себе! Это самое лучшее, что Вам доведётся когда – либо познать в своей жизни, и Вы не можете просто отказаться от такого подарка! И ему тоже необходима ваша любовь! Я знаю. Простите меня, - он снова и снова целовал пальцы своего обожаемого бога, - но я и правда срывал те плоды, что мне не были предназначены, и хотел знать, каково это: быть любимым этим великолепным мужчиной, хотя бы даже и вместо кого – то другого! Да он просто бредит Вами! Как и все, кто хоть раз видел Вас. Но он – это что – то иное, не похожее ни на кого в этом мире, клянусь Вам! Он восхитителен, и он мечтает о Вашей Милости! Дайте же ему то, чего он так жаждет, прежде чем вы навсегда проститесь! Он заслужил это! И Вы нуждаетесь в его любви, и не можете так обделить себя – отказаться от неё!

Рейза зачарованно слушал его, и каждое слова прислужника всё больше и больше волновало его воображение, разжигало в нём единственное желание, делая его нестерпимым. Наконец он, поддавшись уговорам искусителя, встал и сделал несколько неуверенных шагов к двери «игровой», но Овадья тут же преградил ему путь.

- Только не так! Простите меня, мой Господин, но я не позволю Вам снова так безрассудно рисковать! – Перехватив недоумённый взгляд Рейзы, он тут же объяснил свою дерзость: - Я правду сказал, что уверен в его чувствах к Вашей милости, но только вы оба как – то странно выражаете свои душевные порывы. Слишком дорого потом платите за минуты страсти! – Он жестом руки пресёк новую попытку Рейзы пройти в комнату: - Я войду первым, и сделаю то, что должен. А потом – Вы. Постойте тут ещё минутку, пожалуйста!

Рейза не ответил, но остался неподвижно стоять среди коридора. Овадья же, убедившись, что его господин прислушался к его словам, быстро скользнул в «игровую»….

… Лиор неожиданно проснулся. Тишина и полумрак окутывали его тюрьму, и не было причин для беспокойства. Но он тут же почувствовал его: Рейза! Тьма мешала пьяным глазам рассмотреть подробности, но он всё же понял: в ногах его койки неподвижно сидел Плектр Огненная Роза. Ещё несколько мгновений он собирал нетрезвые мысли, а потом, осознав, что его возлюбленный всё же вернулся, он порывисто дёрнулся к нему:

- Рейза! Это и правда ты!

Рейза поднял было руку и хотел что – то сказать, но Лиор тут же зарычал от неожиданности и злости: он почувствовал, что прикован к постели. Что за чёрт! Запястья и лодыжки его были сжаты стальными зажимами в изголовье и в ножном конце ложа, что он обнаружил в своё самое первое пробуждение. Он был раздет донага и совершенно безопасен в этих оковах. Опять глупые шуточки Плектра! Гнев на мгновение вспыхнул, но хмельная дурь тут же рассеялась. Ну и пусть! Только бы не уходил снова! И он тихо, безропотно расслабил мышцы и улыбнулся своему прекрасному мучителю. «Пусть всё будет так, как ты захочешь!»- сказали Рейзе его тёплые, влюблённые глаза. И юноша, больше не в силах сдерживать свою страсть, просто набросился на своего поверженного пленника, осыпая поцелуями его лицо, шею, плечи; лаская языком его губы и грудь, поглаживая подмышки, бицепсы, ключицы… Ошейник, устрашавший пленника, мешал Рейзе, и он быстро провёл пальцами по его замку: что – то негромко щёлкнуло, и железный обод соскользнул с шеи мужчины. Рейза тут же отбросил ненужный хомут и погладил след, оставшийся на коже Лиора, снова поцеловал его. Он наслаждался каждым изгибом, каждой выпуклостью желанного тела, его запахом и вкусом; он чувствовал, как на каждое его движение плоть любимого отвечает страстью, и их органы одновременно наливаются неодолимым возбуждением. Он скинул с себя платье и остался совершенно обнажённым. Кровь тут же прилила к «хозяину пиров» Лиора с такой силой, что тот аж вскрикнул тихонько, и сладострастно застонал. Рейза мягко коснулся пальцами отвердевшего ствола своего пленника, погладил его, а потом опустил лицо… Лиор в исступлении прикусил губу, стараясь сдержать голос наслаждения.

Несколько минут длилась эта услада, и его просто переполняло желание. Казалось, ещё немного, и сила его расплескается, покинет его тело, и волшебство закончится. Он заволновался, опасаясь, что сейчас расслабится, и Рейза не захочет продолжать. Но тот был очень опытен: он мастерски умел развести огонь и поддерживать его бесконечно долго, не давая перегореть. Он отстранился, как только почувствовал, что его невольник достиг высшей точки кипения.

- Выпрямись и сожми зубы! – тихо попросил он, и Лиор подчинился. Он так стиснул челюсти, что его легонько замкнуло. Сознание помрачилось, и мужчину словно оглушило. Но напряжение тут же немного отпустило, и он, глубоко и медленно дыша сквозь зубы, постарался расслабить позвоночник. Тем временем Рейза положил пальцы ему на грудь, и стал надавливать чуть выше правого соска. С каждым движением его пальцев возбуждение Лиора всё смягчалось, и наконец он смог успокоиться настолько, что готов был снова испытать этот надрыв. Рейза же прекрасно владел своим телом, и, оставаясь взбудораженным, ничуть не растерял своей силы. Он легко вспорхнул над ложем Лиора и опустился на его бёдра – пленник почувствовал соприкосновение их плоти, и невесомую тяжесть тела любимого. Рейза, раздвинув колени, сжал ногами бока своего разгорячённого жеребца, и стал покачиваться вверх – в низ, подчиняя любовнику своему ритму. При этом он продолжал ласкать руками его тело, снова и снова дразня особо чувствительные местечки и у него, и у себя. Лиор был просто заворожён его игрой, и жаждал только одного: пусть на этот раз всё будет хорошо, даже если это последнее, что он испытает в своей жизни. С каждым бархатистым поглаживанием, с каждым новым покачиванием желанного тела он невольно отдалялся от своей прошлой жизни, и всё, что он пережил прежде, и все, кем он обладал и наслаждался – всё это уже ничего для него не значило. Только одна мысль снова и снова повторялась в его очарованном сознании: «я люблю тебя, Рейза!» Он чувствовал себя счастливым, как никогда прежде. И его странный любовник, конечно, слышал его мысли, даже против воли своей. Он старался отстраниться от этого, хотя ему было невыразимо приятно. Пусть это будет особенное соитие; пусть самое великолепное, самое невероятное – но только соитие тел, и всё! Он ощущал, что чувства Лиора проникают в его отрешённую, полумёртвую душу, заполняют её пустоту новым, пьянящим содержанием – и это пугало его. Он ведь Плектр, и не может изменить себя! Не должен! Но та часть его, которую так старательно и долго убивали его властители, та, что и была его подлинной сутью, уже стала пробиваться зелёными ростками сквозь почерневший камень его омертвевшего сердца. Ещё немного, и тогда он уже не сможет совладать с собой! Его собственное возбуждение всё возрастало, и ему стало страшно. Он всегда предавался мужчинам без страсти, даже без особого желания, а тут… Он простёрся над телом Лиора, соприкоснулся с ним, скользя по его мускулам своей горячей плотью, и, чуть подвинувшись вперёд, потянулся к оковам на запястьях возлюбленного. Пора избавится от этих адских игрушек! Зря Овадья вообще нацепил их на Лиора: им это больше не нужно. Он, опершись одной рукой о лежак, навис грудью над своим мужчиной, стараясь достать пальцами свободной руки до зажимов за головой Лиора. И тут он ощутил влажное, чувственное касание губ своего обожаемого невольника: Лиор чуть приподнял голову и стал с наслаждением целовать тело Рейзы. Для него это было так восхитительно, словно он утолял нестерпимую, мучительную жажду, и ничего свежее и вкуснее он в жизни своей не пробовал. И Рейза неожиданно вздрогнул и оцепенел на мгновение. Лиор продолжал ласкать его неподвижный стан губами, удивлённый и обеспокоенный. Что – то случилось? От чего он замер? «Уж не я ли опять что натворил? Я ведь не обидел его?» Но вот юноша снова ожил и как – то странно, очень медленно, словно в полусне, прикоснулся к кандалам. Запоры щёлкнули, и Лиор почувствовал, что его руки свободны. Но он не шевелился, не желая смущать возлюбленного. А Рейза выпрямился над ним и взял его за руки. Он притянул запястья Лиора к своему лицу и нежно, любовно поцеловал следы от железа. Снова и снова, будто стараясь заглушить саднящую боль. Лиор вдруг со страхом увидел, что его возлюбленный словно впал в забытьё, как тогда, когда прислушивался к далёкой, незнакомой мелодии чувств чужого мира. Но в этот раз не было нежной истомы в его глазах; сейчас казалось, что в его душе что – то оборвалось, и он просто умирает! Лиор попытался было дотронуться до него, но Рейза уже соскользнул с ложа и отошёл к изножью. Он коснулся зажимов на том конце и высвободил лодыжки мужчины. А потом наклонился к ним и любовно поцеловал тонкие ссадины. Лиор почувствовал, как тяжёлая слеза упала на его кожу. Он весь вскинулся, но резких движений старался не делать, чтобы не отпугнуть Рейзу; только б не ошибиться и не оттолкнуть его снова! Но Рейза уже медленно, безжизненно отошёл от постели и потянулся за своей одеждой. Он был совершенно раздавлен.

… «Я больше так не могу! Я не хочу делать такие вещи, не хочу быть такой тварью! Это нужно прекратить, и немедленно. Я не хочу пачкать его; он заслуживает счастья, а не погибели в сточной канаве!» Что – то оборвалось в его душе, когда он почувствовал любовное, всёпрощающее касание губ Лиора. Словно последняя струна звонко пропела в бесконечной ночной тьме жалобный крик отчаянья погибающего творения Демиургов, и Плектр Огненная Роза перестал существовать. И только юный мальчик, наивный и незрелый, только что вырвавшийся из грязных лап безжалостных мучителей, остался один на один со своей беззащитностью и отчаянием. Зачем нужна любовь тому, кто уже умер? И он тихо и нетвёрдо отошёл в сторону, стараясь больше не касаться возлюбленного, чтобы не пятнать своим мерзким прошлым его чистую любовь. Нет, ничего не выходит. Он понимал, что уже не может справиться с этим. Безнадёжные, горькие слёзы снова закипели под ресницами, но он, опустив голову, постарался их скрыть. Незачем снова расстраивать Лиора. Только вот где же платье – то? Он снова, уже не глядя, пошарил рукой, но вдруг наткнулся на руку Лиора, и, вскрикнув от неожиданности, отпрянул и бросился к выходу. В один прыжок Лиор оказался на ногах и преградил ему дорогу.

- Что ты делаешь?! Ты не можешь сейчас уйти!

Рейза быстро отвернулся, скрывая отчаянное выражение лица, и, понимая, что не сможет проскочить мимо огромного мужчины, отшатнулся к стене. Он проговорил очень тихо и робко; так, что Лиор с трудом его расслышал:

- Я должен уйти. Пожалуйста, пропусти меня…

У Лиора снова сжалось сердце. Он даже не представлял себе, что Рейза может быть таким! То есть, он, конечно, воображал что – то подобное, и в его представлении Рейза Адмони был ранимым и совершенно беззащитным. Да и Овадья говорил, что его обожаемый господин очень хрупок и одинок. Да, всё так. Но на самом деле он не ожидал так скоро увидеть этого нового, незнакомого Рейзу, и потому слишком остро воспринял перемену в нём. На душе сделалось так муторно, так тревожно! И захотелось немедленно сделать что – то, что бы избавить их обоих от непонятной тоски, от смятения души, овладевшего его возлюбленным. Он шагнул к опустившему плечи молодому человеку, протянул руки и попытался коснуться его, но Рейза вдруг вскрикнул от испуга и, метнувшись в угол, так ударился о стену, что его аж отбросило, и он застонал от боли. Но тут же замолчал и вжался в угол, словно пытаясь укрыться от глаз и рук Лиора. Он еще пошарил рукой, отыскивая одежду, но ничего не нашел и весь сжался, стараясь скрыть свою наготу. Лиор оцепенело смотрел на его вздрагивающую спину, прислушивался к судорожному дыханию: да что же это? Как же так? Разве могут рядом с распутностью и прихотливостью уживаться стыдливость и невинность? Так не бывает! Вот дьявол! А это что, прямо перед ним? Это просто юный, напуганный мальчик, страшащийся своих чувств и желаний большого, сильного воина. Лепестки этого цветка всё ещё туго скручены в бутон, и когда же прекрасная, маленькая роза распустит свой цвет во всей чувственной красе? «Могу ли я помочь ему в этом? Да, могу. И в этом, и во всём остальном». Лиор схватил свой халат со спинки стула – о платье Рейзы он в этот момент совершенно забыл – и, осторожно подойдя к забившемуся в угол возлюбленному, он набросил шёлк ему на плечи, а потом бережно окутал тело Рейзы своим огромным халатом. Молодой человек попытался было теснее прижаться к стене, но Лиор мягко обнял его, не позволяя отдаляться, и зашептал ему на ухо:

Дата добавления: 2015-08-28