Голоса», что, сочувствуя выборгскому воззванию, Филиппов не подписал его из-за боязни
последствий. Письмо г. Филиппова напечатано в «Крым. Слове».
«Я, —пишет Г.Ф. Филиппов, — выборгскому воззванию не сочувствовал и нахожу его незаконным, а
потому его не подписал. Г. Волкович настаивал, чтобыя подписал. Ясчитал себя уполномоченным от
народа работать на пользу своих соотечественников, лишь пока я был членомДумы, а не проявлять
действий к возмущению народа, к чему ведёт выборгское воззвание. Явполне это сознавал и отклонил
предложениеВолковича. Советую однообщественникам отнестись к новым выборам спокойнее,
серьёзнее и сознательнее и употребить все усилия, чтобыв новый составДумыпопали люди,
действительно любящие своё отечество и способные разумно трудиться на благо родины.
Москва, 1-го сентября, в 8 ч. веч. в помещении реального училища Мазинга состоялось
учредительное собрание клуба конституционно-демократической партии, на котором, между прочим,
Левин сделал доклад относительно его возникновения и тех целей, которые он будет преследовать—
содействовать сближению членов «к.-д.» партии на почве обсуждения политических вопросов, тем
бесед, чтений, рефератов и т.д.
Царское спасибо.Вприказе войскам варшавского военного округа от 19-го августа 1906 года
объявлено:
«2-го августа в караульное помещение при 3-ем полицейском участке городаЛодзи, занимаемое
караулом от 40-го пехотногоКолыванского полка, неизвестными злоумышленниками были брошены
три бомбы, осколками которых были ранены 5 человек нижних чинов упомянутого полка, причём
старший унтер-офицерВезовецкий и рядовой Рябов, несмотря на полученные поранения головы,
остались в строю, продолжая совместно с остальными чинами караула нести караульную службу.
На всеподданнейшем рапорте временно командующего 40 пехотнымКолыванским полком об этом
поступке унтер-офицераВезовецкого и рядового Рябова Государь ИмператорСобственноручно
изволил начертать:
«Молодцы, спасибо».
Объявляя войскам вверенного мне округа о таковойВсемилостивейшей резолюции, выражаю
искреннюю признательность начальствующим лицам, сумевшим воспитать в духе преданности долгу,
службыи присяге молодцовВезовецкого и Рябова.
Приказ этот предписываю прочесть во всех ротах, эскадронах, сотнях, батареях и командах».
Подписал: командующий войсками генерал-адъютантСкалон.
Памяти Г.А. Мина.Вдекабре прошлого года, когда в сердце России, Москве, вспыхнули серьёзные
уличные беспорядки, а малочисленный гарнизон едва успевал охранять некоторые главнейшие
пунктыгорода, кажущаяся безнаказанность революционеров, захвативших к томуже головной
участокКазанскойжелезной дороги, угрожала опасностью всему отечеству. Тогда в подкрепление
гарнизона было двинуто два полка, в том числе — Семёновский.
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (309 из 412) [25.06.2009 22:20:15]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
Необходимо было действовать решительно, как на войне, и главная задача подавления мятежа на
Пресне была возложена на командираСемёновского полка Г.А. Мина.
Вте дни общей растерянности, трусости и предательства нужен был именно такой человек— твёрдый
и мужественный, который быпоказал растерявшемуся населению, что правительство ещё обладает
огромным запасом власти и силы.
Водин день пресненская революция обратилась в мыльный пузырь, огромное большинство
московского населения, находившееся в страхе и ужасе, вздохнуло спокойно и смотрело на Мина с
его семёновцами, как на избавителей от баррикадных героев.
Но не так смотрели на них революционеры. Решительные действия семёновцев совершенно
расстроили грандиозный план общего восстания, так хорошо, казалось, начавшегося в Москве, и
повторить которое уже не было возможности. Кроме того, разгром Пресни ясно показал, что
регулярные войска, предводительствуемые смелым и мужественным начальником, легко справляются
с мятежом, и что баррикадыне служат надёжным укреплением. Затем надежда, что войска поднимут
прикладывверх, не оправдалась; они повсюду, за ничтожными исключениями, остались верныдолгу
и присяге и, по приказу Москвы, мятежбыл подавлен повсюду в России.
Этого примера революционерыне могли простить Мину. Не погибшие на Пресне дружинники были
причиной их мести (они не обладали для этого надлежащей чувствительностью), а именно указанные
обстоятельства.
Ещё задолго до убийства Г.А. Мин подвергсяжестокой травле дрянных листков с красными
картинками, которые продавались на всех улицах во время «либерального» управления нашего
первого премьера. Послеже московского бунта травля на Мина усилилась и была поддержана
некоторыми большими революционными газетами, которые старались доказать, что никакого мятежа,
в сущности говоря, не было, и что войска стреляли в беззащитных людей, при этом Мин обрисовался
кровожадным злодеем, позволявшим бить и убивать невинных людей.
Между тем, все, кто знал Мина, памятуют, что это был честный служака, такойже образцовый
командир, как и семьянин, очень религиозный человек и беспрекословный, неуклонный исполнитель
своего долга. Всяжизнь его и интересыбыли в полку, в котором он сам начал службу
вольноопределяющимся, т.е. нижним чином. Он искренно любил солдат и отечески заботился не
только о материальной их обстановке, но и об их нравственном воспитании, входил во все их нуждыи
за это солдатыего обожали и готовыбыли идти с ним в огонь и в воду.
Отправляясь в Москву, Г. А. Мин твёрдо верил и сумел внушить это подчинённым, что семёновцы
вызванытуда не для того, чтобыгладить по головкам, а для того, чтобыостановить опасный мятеж.
Это было тяжёлое поручение, но по долгу службыи присяги он обязан был его исполнить, не
рассуждая, и в точности исполнил, не боясь ответственности перед революционерами.
Храбрые люди опасныдля революции, в особенности, когда судьба толкает их на открытую борьбу с
ними, поэтому революционерыи приговорили его к смерти.
Продолжительная газетная травля, ведённая на Мина, должна была выставить его в глазах общества
не тем, чем он был, и подготовить общественное мнение к его убийству.
Но революционерыошиблись. Предательское убийство не только глубоко опечалило, но и возмутило
всю армию. Огромное число телеграмм, полученных вдовой покойного иСемёновским полком от
разных войсковых частей, ярко свидетельствует о впечатлении, произведённом на весь военный мир
убийством этого мужественного и твёрдого человека.
«Новое Время».
К погрому в Седлеце. Одному из специальных корреспондентов, командированных редакциями
польских газет вСедлеце, сотруднику газеты «Золотой Рог», удалось получить некоторые сведения от
местного помощника полицеймейстера. «Варш. Дн.» приводит выдержки из этой беседы.
«Седлец, — заявил помощнику полицеймейстера, — является одним из опаснейших революционных
гнёзд. Менее, чем в год, здесь убили двух полицеймейстеров, президента города, несколько
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (310 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
стражников ижандармов. Ещё недавно, 8 августа, взрывом бомбыубит полицеймейстер Гольцов. В
прошлую субботу вечером революционерыпроизвели одновременно три покушения на часовых: на
Пивной улице, у главной гауптвахтыи у ратуши. Ввиду этого управление городом было передано
гражданской властью начальнику воинской охраныполковнику драгунского полка Тихановскому,
который приказал драгунам оцепить город кордоном, а затем выслал пехотные части для борьбыс
революционерами; последние стреляли сверху, через слуховые окна. Стрельба продолжалась
непрерывно до 8 часов утра. После ружейного обстреливания производились осмотрыи обыски
домов. Ввиду того, что в некоторых случаях стрелявшие прятались в лавки, последние открывались.
Революционерыпредполагали, что такой тактикой они доведут войска до изнеможения.
Действительно, приближалась минута, когда план их удался бы, так как солдатыбыли на ногах уже
почти 20 часов. Но пришло подкрепление с гор. Белы, и вновь прибывшие заменили обессиленных
товарищей».
Подавлениемятежа «Бунда». «ПравительственныйВестник» сообщает, что в гор. Седлеце 26-го
августа вечером революционерыоткрыли стрельбу по гауптвахте, по караулу при полицейском
управлении и в разных частях города по патрулям. Начальник охраныСедлеца вызвал по тревоге
войска, окружив ими город, рассыпал по городу разъездыи приступил к обыску в тех домах, из
которых стреляли. Вэто время на нескольких улицах еврейского квартала был открыт по разъездам
огонь из многих домов, которые тотчасже были подвергнутыобстрелу залпами, и такая перестрелка
продолжалась 26-го августа беспрерывно. Вследствие этого и в виду отказа населения выдать
виновных, по домам, из которых не прекращалась стрельба, был открыт артиллерийский огонь,
причём орудийными выстрелами пробито семь домов. Со стороныреволюционеров убито около 40
человек; число раненых пока не установлено. Арестовано около 200 евреев. С 5 часов дня 28-го
августа в гор. Седлеце наступило спокойствие.
К событиямв Седлеце. «Специальные» корреспондентыеврейских и еврействующих газет, излагая
события вСедлеце, берут исключительно одну сторону —действия и распоряжения местных
представителей власти. Из всех их извращённых и лживых писаний получается такой вывод:
губернатор по какому-то капризному, дурному настроению, без всякой видимой причинывдруг отдал
приказ громить и расстреливать дома «мирных» граждан, а их самих убивать и грабить. Получается,
словом, какая-то дикая, кровожадная нероновщина. Настоящиеже причинысобытий совершенно
замалчиваются.
Между тем, точно также, как и в Белостоке, и здесь мыимеем причиной поведение самих евреев,
подло и гнусно расстреливающих русских людей и представителей власти. Бундистысъехались из
разных мест.
8-го августа вСедлеце бомбой, брошенной евреем, убит местный полицеймейстер капитан Гольцов. С
ним вместе убито ещё 10 душ и много пострадало ранеными. Одновременно со взрывом бомбы
началась револьверная стрельба из 4-х еврейских домов. Пришлось тогдаже прибегнуть к помощи
войск, чтобыостановить стрельбу евреев. Причём несколько десятков из них было арестовано.
Теперь, по сообщению корреспондента «Варшав. Дн.», выясняется, что о готовившемся убийстве
полицеймейстера всему местному еврейскому обществу было известно заблаговременно, во всех
мельчайших подробностях, и со стороныэтого общества принятыбыли все меры, чтобыпри взрыве
никто не пострадал из своих или из еврействующих русских.
Понятно, что подобного рода открытие не могло расположить мирное русское население, как равно
администрацию и войска, в пользу евреев. И злоба накипала.
Кэтому вдруг еврейские нападения на войска и полицию снова возобновились. Притом по кагальному
уговору, разом в нескольких частях города. Начиная с 6-ти часов вечера 26-го августа в течение более,
чем суток, ни патрульным войскам, ни полиции нельзя было показаться на улице без того, чтобыв
них еврейские дружиныиззасад не стреляли, как по воробьям...
Эти гнусные нападения из-за угла и вызвали тот взрыв, о котором теперь так красноречиво, с такими
надсаживающими воплями пишут еврейские корреспонденты, замалчивая, повторяем, настоящие
причинысовершившегося.
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (311 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
Всякому терпению бывает конец. А нахальству евреев конца, видимо, не дождаться... Но в таком
случае нечего вопить на весь мир, что по временам и с ними расправляются.
«Русская Земля».
«ВБерлине образуется союз английских, бельгийских и французских капиталистов-евреев с целью
скупать в Царстве Польском все предприятия, вынужденные постоянными забастовками прекратить
свою деятельность. Мынеоднократно указывали, что вся революция у нас затеяна на средства
иностранцев, преимущественно евреев. Их цель— разорить Россию, а потом за ничтожную сумму
скупить все разорившиеся предприятия. Тоже и земля. Разорённые помещики бегут из своих имений
и готовыпродать землю за бесценок. Этим, конечно, воспользуются иностранные евреи».
«День».
«Есть, — говорит «НовоеВремя», —один пример, где либеральная печать в Берлине разошлась и
сама с собою. Когда наши русские революционерыбомбами и браунингами пошаливали только в
самой России, берлинские либеральные публицистыписали: «это—герои русского освободительного
движения, заслуживающие полного уважения во всём цивилизованном мире!»
Германский император, имперский канцлер и президент берлинской полиции придерживались
несколько другого мнения относительно этого: так свидетельствовали официозы. Но либеральная
печать возражала всем им, что они — мракобесы, заскорузлые бюрократыи только поэтому не
сочувствуют русским освободителям и бомбоносцам.
По некоторым событиям, однако, выходило, что «герои русского освободительного движения»,
распространив свою деятельность и на заграницу, как будто придвинулись сюда, поближе к Берлину:
того и гляди, появятся внезапно да по ошибке и укокошат какого-нибудь редактораЛевиссона...»
Эти русские элементынарушают безопасность в Западной Европе, — объявила тогда либеральная
немецкая печать, вслед за швейцарской.
Нужно против них принять энергичные меры: прежде всего, следует очистить наши германские
университетыот наплыва русских и усилить полицейский надзор над приезжающими русскими, а
революционеров даже и совсем не пускать сюда, чтобыони себе свили здесь какого-нибудь гнезда, —
заговорила таже самая печать немецких либералов.
Вообще наши русские бомбоносцы, «освободители и герои» сразуже оказались нежелательными
элементами, как только заикнулись о нарушении безопасности в самой Германии, и таже самая
печать потребовала против них, столь уважаемых «бомбачей», целого ряда энергичных
административных мероприятий и драконовских законов. Так проходит земная слава!..
«Повитав в заоблачных эмпиреях», германская либеральная печать, в конце концов, принужденная
событиями, возвратилась «в лоно отче», т.е. разделила мнение германского императора, канцлера,
президента полиции и официозов...
А мнение германского императора о наших русских бомбоносцах таково:
«Восхищаться или злорадствовать по поводу смут и бедствий в соседнем государстве означает тоже
самое, как если быкакой-нибудь город начал радоваться тому, что в соседнем городе разразилась
чума или холера, которая может перескочить и к нему самому оттуда... Эта чума и холера — зараза
общая!» —говорил германский император своим приближенным однажды, прошлой зимой.
Германский император— человек большого ума и великой души: несмотря ни на какие
подстрекательства пангерманистов, он во время русских бедствий не предпримет никогда ничего
против России.
Настаивая на самых энергичных мерах против русских бомбоносцев за границей, германская
либеральная печать под влиянием шкурного вопроса последовала в сущности томуже самому
определению: заразительная чума и холера. А если так, то зачемже чернить и марать недавнюю
программу русского правительства, которая по отношению к России является, без сомнения, только
дезинфекцией против распространения заразы?..
Казнь Мазурина. Москва, 1 сентября, в 4 часа 30 минут утра во внутреннем дворе губернской
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (312 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
тюрьмывКаменщиках совершена казнь осуждённого накануне военно-полевым судом за
вооружённое сопротивлениеВ.В. Мазурина. После суда Мазурин был доставлен в губернскую
тюрьму в 11 часов ночи. Мазурин всё время сохранял полное присутствие духа, представляя в этом
отношении противоположность Андрееву, который до того был потрясён пережитыми волнениями,
что у него отнялась нижняя челюсть. Вчас ночи на тюремном дворе стали сооружать эшафот.
Обязанности палача взял на себя один из уголовных арестантов. До отбытия изздания суда Мазурину
было дано последнее свидание с его отцом и матерью. Родители Мазурина потрясенытем ужаснее,
что на днях были арестованыещё два их сына по обвинению в принадлежности к революционной
организации. Кстати будет сказать, что Мазурин кроме разных других деяний обвинялся в общении с
Каляевым, которому он давал приют в период приготовлений к убийству великого князяСергея
Александровича. Емуже приписывалось участие в ограблении кассыобщества взаимного кредита, в
убийстве начальника сыскной полицииВойлошникова, в расстреле агентов охранного отделения в
Сокольниках и в целом ряде насильственных экспроприации. По прибытии в тюрьму Мазурин был
помещен в отдельную камеру. Он отказался принять священника и причаститься. При самой
процедуре смертной казни присутствовали только чинытюремной администрации, местный
полицейский пристав, доктор и священник. На эшафоте Мазурин отказался и от последнего целования
Св. Креста. Всё кончилось в несколько секунд. Тело положено в простой гроб и перевезено на
Ваганьковское кладбище, где и погребено.
Что касается Андреева, соучастника по процессу Мазурина, то он, хотя и оправдан судом, но оставлен
под стражей, так как за хранение револьвера без разрешения он будет подвергнут аресту до двух
месяцев. Кроме того, в виду данных им показаний при задержании он будет привлечён к следствию о
принадлежности к боевой организации социал-революционной партии.
Ещё опасный злодей.Сегодня в 2 часа дня наряд полиции, посланный по делам службыв район 2 уч.
Басманной части, проходя поКостомаровской улице, заметил среди праздношатающихся некоторых
участников боевой дружины, «работавших» во время декабрьского вооружённого восстания. Один из
городовых схватил за руку преступника Зверева, ближайшего помощника казнённого сегодня
Мазурина, но тот вырвался и побежал по направлению к одному из проходных дворов. Путь
преступнику был преграждён городовым. Тогда Зверев стал стрелять в преграждавшего ему путь
городового. Одна из пуль, пробив мундир городового, попала в товарища Зверева, грабителя
Черноусова, и опасно ранила его. Здесь собралась большая толпа народа, при помощи которого все
преступники были задержаны. Они назвались: Зверевым, Черноусовым (отправлен в тюремную
больницу), Чистовым и Толкуновым, за которыми, по сведениям полиции, числится целый ряд
уголовных и политических преступлений. Зверев, по слухам, будет предан военному суду.
Фабрика бомб.Коммерции советник Аким Миронович Эльяшберг сидел за громадным письменным
столом в своём роскошном кабинете и был углублён в разбор различных документов. Предварительно
пробегая глазами каждую бумажку, он некоторые из них откладывал в сторону; другие клал в рядом
стоящий открытый настежьжелезный шкаф. Старик работал медленно, не спеша.
Раздался чуть слышный стук в двери. Старик с заметным неудовольствием повернул голову и
крикливым голосом произнёс:
— Ну, кто там?..
На пороге кабинета появился благообразный лакей.
— Ну, — раздражённо проговорил коммерции советник. — Яже сказал, чтобымне не мешали... Ну,
разве я не сказал?..
— Ятак и докладывал им, ваше превосходительство, —почтительно склоняя голову и сделав
несколько шагов вперёд, ответил лакей. — Говорил я им, что занятыи приказали никого не
принимать...
— Ну, кому это «им»? —Голос старика прозвучал совсем уже сердито.
— Да господину, который пришёл...
— Какой там господин?.. Ну, я спрашиваю, какой там господин?..
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (313 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
— Не знаю, ваше превосходительство... Карточки не дали и имени своего не назвали... Приказали
сказать, что приезжий... Из-за границы...
— Из-за границы?.. — Старик погладил свою бороду, чтобыне обнаружить перед лакеем лёгкого
волнения, которое, —он чувствовал это, —отразилось на его лице при известии, что к нему явился
гость из-за границы. Из-за границы? — переспросил он. — Так он и сказал: «из-за границы»?
— Так и сказали.
— Ну, проси его сюда, в кабинет...
Когда лакей повернул к двери, старик остановил его вопросом:
— Ну, скажи, господин этот русский?
— Не разобрал, ваше превосходительство, а только полагаю, что еврей, потому — наружность...
— Ну, хорошо... — он махнул рукой.
Лакей ушёл, а Эльяшберг прикрыл массивным пресс-папье документы, повернулся лицом к двери, с
очевидной тревогой ожидая появления приезжего из-за границы. Последний не заставил себя долго
ждать. Вкабинет вошёл степенный молодой человек, изящно одетый, лет 25-27. Его можно было бы
назвать красавцем, если быне острый взгляд его больших чёрных глаз, недоверчиво ижестко
перебегавший с предмета на предмет и ни на чём долго не останавливающийся. Он подошёл к столу и
проговорил:
— У меня письмо к вам от Розалии Акимовны.
— От моей Розочки?
— Ну, да: от вашей дочери, Розалии Акимовны.
Старик впился глазами в гостя, но не мог поймать его взгляда.
— Ну, — произнёс он с некоторой тревогой. —Дайте письмо.
— А к вам сюда никто не войдёт? —спросил гость.
— Ну, ктоже может войти...
— А всеже лучше будет, если дверь запереть. —Гость подошёл к двери, запер её на ключ и,
возвратившись к столу, спросил: — перочинный ножик у вас, вероятно, найдётся? —Когда старик
подал ему ножик, он прибавил с улыбкой: —ужвыменя, пожалуйста, извините.
Гость снял с себя сюртук, сделал в шёлковой подкладке прорез на спине, достал тоненький
заклеенный конверт и показал хозяину.
Эльяшберг торопливо и нервно надорвал край конверта и вынул из него большой лист тонкой-
претонкой бумаги, весь исписанный мелким почерком. Старикжадно углубился в чтение, а гость,
спокойно усевшись против него в кресло, быстро и умело стал зашивать надрез в подкладке сюртука.
Окончив это занятие, он закурил папиросу и устремил свой острый взгляд на старика. Не без
злорадства следил он за Эльяшбергом и ему, по-видимому, доставляло большое удовольствие, когда
он подмечал, как волнует старика чтение письма, как слегка дрожат его руки, как всё гуще и гуще
морщиныпокрывают его лоб...
— Всё ещё первую страничку читаете, — произнёс гость насмешливо. —Давайте сюда письмо... Я
быстро прочту вам вслух... и он протянул руку, чтобывзять письмо.
— Что вы?.. Что вы?.. — Эльяшберг посмотрел на гостя недоумевающим взглядом и прижал письмо к
груди.
— О, не беспокойтесь, — усмехнулся гость, — насильно не возьму у вас письма... Но выведь будете
долго читать, а я адски пить хочу... Не можете ли приказать, чтобымне подали чаю.
Эльяшберг молча позвонил, распорядился и снова принялся за прерванное чтение.
Прошло более получаса, Эльяшберг читал и перечитывал письмо дочери. Гость попивал свой чай,
курил папиросу за папиросой и не мешал ему. Но вот старик глубоко вздохнул, поднялся с места,
подошёл к камину, добыл огня и медленно сжёг письмо. — Хвалю за осторожность, —одобрительно
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (314 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
произнёс приезжий.
— Ну, а высами кто будете? — спросил старик.
— Ятот, о ком вам написала Розалия Акимовна... Тот самый, без всякой фальши и в пути не
подменённый...
— Ну, а всё таки, ктоже вы?
— Мыс вами —старые знакомые.
— Старые знакомые? — Старик впился глазами в гостя. — Явас совершенно не знаю.
— Не признаёте?.. И то: выменя знали совсем маленьким... Делать нечего, коли не признаете, то
будем представляться... Доктор химииВейсберг к вашим услугам, г. коммерции советник...
Гость комически поклонился.
— Вейсберг?.. Вейсберг?.. Значит высын покойного МотеляВейсберга? —Старик опять впился
глазами в гостя. —Теперь вижу, выочень, очень похожи на вашего покойного отца...
— Говорят, что похож.
— Прекрасный был человек ваш покойный отец... Очень, очень прекрасный... Хороший был еврей,
добрый, умный, умный... Только большой он фантазёр и совсем непрактичный...
— Вамже лучше, что он был таким, — зло перебил его гость. — Это дало вам возможность ограбить
его и пустить по миру!..
— Ай, ай, ай!.. И что выговорите г. доктор: я ограбил вашего отца?..
— Его, как и многих других!.. Но, успокойтесь, я явился к вам не за тем, чтобыподводить старые
счёты. Что с воза упало, то пропало. Мой отец был непрактичен, выэтим воспользовались, ваше,
значит, счастье... Сильные должныпоглощать слабых, это закон!.. Бросим старые счётыи поговорим
о деле.
— Ну, я вас слушаю со всем моим вниманием.
Гость придвинул своё кресло к хозяину, усмехнулся и говорит:
— А что выскажете, если б я предложил вам вступить со мной в компанию по одному весьма
выгодному делу?..
— Выгодному?
— И очень!.. Дело такое, что может приносить 200-300 процентов барыша!
— Ну, это ужмного... Таких выгодных дел теперь нет...
— Представьте себе, одно такое дело есть.
— Не могу себе представить.
— И напрасно... Что бывы, например, сказали, если б я предложил вам открыть фабрику для выделки
бомб?..
— Что?.. Что высказали?.. —Эльяшберг привскочил с места и глаза его расширились от испуга.
— По нынешним временам самое прибыльное занятие, — продолжал, видимо, потешаясь испугом
хозяина, гость. — Повторяю вам, дело прибыльное... Наступило довольно продолжительное молчание.
— Ну, что за плохая шутка, — произнёс, наконец, Эльяшберг.
— Какая шутка? Явам делаю серьёзное предложение.
— Ну, вздор!.. Ну, совсем, совсем вздор!.. Вы, молодой человек, говорите вздор...
Эльяшберг ещё больше заволновался и обеими руками отмахивался от гостя.
— Вытак думаете? — Вейсберг улыбнулся. — А вот я вам докажу, что это не вздор... Конечно, —
продолжал он, — насчёт выгодности предприятия я пошутил... Оно не только не прибыльное, но и
довольно рискованное, а всёже мыосуществим его...
— Яна такое дело не пойду! — решительно перебил Эльяшберг.
— Нет. Пойдёте!
http://rusprav.org/biblioteka/Shmakov_FreedomAndTheJews/Shmakov_FreedomAndTheJews.html (315 из 412) [25.06.2009 22:20:16]А. Шмаков. Свобода и евреи. Часть 1.
— Не пойду!
— Втаком случае выставите на карту голову вашей единственной дочери!.. Голос молодого человека
был спокоен и твёрд. Эльяшберг схватился обеими руками за голову, и из груди его вырвался
болезненный стон.
— Если вам нужныденьги? — простонал он, — то скажите сколько?.. Ядам...
— Деньги?.. Разумеется, нужныи деньги, и я не сомневаюсь, что выих дадите... Но в данном случае
кроме денег нужно и ваше личное участие...
— Ну, разве я умею делать бомбы?.. Это даже смешно... Это даже смешно...
— Вам и не надо уметь их делать. Этим займусь я. От васже требуется, чтобыпредоставили в моё
распоряжение химическую лабораторию на вашем заводе и отвели для выделки бомб один из
маленьких корпусов Хотя быэтот...
Молодой человек разложил перед стариком план завода и указал ему, какой корпус требуется.
— Не могу на это согласиться: вывзорвёте мне на воздух завод...
— Нет не взорву! Никакой опасности завод не подвергнется. Явам в этом ручаюсь. Моему слову
можете поверить, я один из лучших специалистов по выделке бомб.
Эльяшберг поднялся с кресла, прошёлся несколько раз взад и вперёд по кабинету и, по-видимому,
совершенно успокоился. Он подошёл к гостю, положил свою правую руку на его плечо и, стараясь
поймать его взгляд, заискивающе заговорил:
— Дело ваше я совершенно одобряю. Если мывступаем на путь террора, то необходимо, чтобыне
было недостатка в бомбах. Но надо устроить завод хорошо оборудованный. Но зачем это непременно
у меня? Ятак думаю, что именно у меня его устраивать не следует. Ну, я вижу, выдумаете, что ваше
предложение меня испугало, что я боюсь риска? Ну, это не совсем верно. Тут многое другое ещё есть:
я не имею права рисковать: у всякого свои обязанности к революции: у вас свои, а у меня — свои...
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |