тельном условии создания единства, лежащего в основе общества. Правда,
в каждом обществе происходит борьба, но пока эта борьба не приводит одну
сторону к разрыву с другой, единение еще поддерживается в том или ином
отношении, и, следовательно, мы мыслим общество борющихся партий
в одном общем коллективе, но немыслимо представить себе такое
единство ^*, где одна сторона вполне оторвана от другой и в то же время
обе взаимодействуют через борьбу не на живот, а на смерть.
Некоторые (Тард, Лебон, Сигеле, Михайловский, Резанов и др.) склонны
понятие толпы или <психологической толпы> распространять на все виды
скопа ^' людей, так или иначе объединяемых между собою.
Но обозначение различных коллективов одним общим названием <толпа>,
как это делают вышеуказанные авторы, нельзя признать удачным, ибо это
противоречит установившимся терминам и связанным с ними понятиям. Так,
например, А. С. Резанов говорит: <Представителями психологической толпы
могут служить стадо, митинг, полк, театр, конгресс, парламент и т.п., и
т. п.> ^.
^^ Тард Г. Социальная логика. С. 2.
'^ Сорокин П. А. Система социологии. Т. 1. С. 244.
""" Там же.
^ Giddings F. The elemente. S. 1., S. a.
^ Резанов А. С. Армия и толпа.
Замечу здесь, что деление Тардом толпы на мужскую, женскую, юно-
шескую, старческую, а также по ее отношению к окружающему на ожида-
ющую, любопытствующую, внимательную, очарованную, манифестирующую,
любящую, ненавидящую, праздную, печальную и т. п. также не выдерживает
никакой критики, ибо, за исключением пола и возраста, один и тот же
коллектив может испытывать поочередно превращения во все эти виды
толпы в течение каких-нибудь нескольких часов времени, не утрачивая
главных основ своей организации.
В результате такого общего обозначения толпой всякого коллектива полу-
чается такая путаница, из которой трудно вообще выбраться. Так, например,
тот же Тард парламентским собраниям уделяет совершенно особое место,
признавая их за <сложные и противоречивые толпы, толпы так сказать
двухголовые, как бывают уроды -с двумя головами "°. С другой стороны,
академия, по взгляду автора, <суть коллективы взаимно влияющих индивидов,
а не корпорации, основанные на сотрудничестве> "^ Далее театральная толпа,
по взгляду Тарда, представляет собою <не постоянную толпу, а толпу напо-
ловину ввиду сидячего положения отдельных личностей, ее составляющих> "^
Вообще Тард при всех его заслугах большой путаник в определениях и
было бы ошибкой в этом отношении за ним следовать.
Мы не войдем здесь в суждение по поводу разделения коллективов,
признаваемых другими авторами. Скажу лишь, что я по существу не согласен
в этом отношении ни с Тардом, ни с Г. Лебоном, ни с Сигеле, ни с другими
авторами, да и критика их разделения имеется в некоторых работах после-
дующих авторов (см., например,^. С. Резанов <Армия и толпа>). Я думаю,
что было бы правильнее обозначить отдельные коллективы определенными
названиями, которые уже в себе содержали бы указания на различие отдель-
ных коллективов.
В этом отношении собственно толпой мы можем называть скопление
лиц, вызываемое каким-либо временно возникающим поводом.
Эта толпа может быть недостаточно организованной, если в ней не
устанавливается какого-либо порядка для целей объединения ее действий, и
толпа может быть организованной, когда в ней возникает условие более или
менее строгой подчиненности одному лицу как ее вожаку или даже нескольким
индивидам в лице президиума как бывает на сходках, митингах и т. п.
Вожаки уличной толпы, конечно, являются руководителями лишь на то или
другое время, ибо даже при осуществлении какого-либо действия толпы
вожаки могут сменяться и иногда то, что толпа выполняла под влиянием
одного вожака, она оканчивает под влиянием другого вожака. Дело в том,
что каждый вожак выдвигается в толпе, пользуясь объединением ее под тем
или иным лозунгом^'.
Ясно, что в самом принятии толпой вожака уже проявляется активная
роль толпы, как бы утверждающей выбор своего руководителя.
В других случаях скопление лиц происходит с определенной целью: но эта
цель предопределяет пассивную роль самого собрания, которое может слушать
или смотреть и самое большее знаками одобрения или неодобрения опреде-
лять свое отношение к тому, что ему показывают или что заставляют его слу-
шать. Такое скопление, неорганизованное внутри себя, но организованное в
своей цели, мы называем публикой, которую мы видим в театре, концертах,
на лекциях, на литературных вечерах, в молитвенных храмах и т. п.
В третьих случаях, мы имеем скопления лиц также с определенной
целью, но эти скопления не проявляют пассивного отношения к той цели,
"° Там же.
^ Там же.
^ Там же.
которая их привлекает в одно место, а выявляют свое отношение к предмету
их объединения в форме заключения, решения или резолюции, в форме
приговора или постановления, благодаря чему в таких скоплениях каждый
член может заявлять свой индивидуальный взгляд, для чего устанавливается
в таком скоплении определенный порядок обсуждения через выборных лиц.
Такие скопления мы называем собраниями. К этим собраниям должны быть
причислены парламенты, соборы, конгрессы или съезды, различные общества,
присутствия, советы, комитеты, комиссии, кружки, суды и т. п., из которых
каждое собрание имеет те или иные особенности внешнего и внутреннего
характера. Далее необходимо выделить коллективы с согласованной деятель-
ностью как рабочие артели, кооперативы, фабрики, монастыри, банковые
общества и т. п.
Таким образом мы можем различать неорганизованный коллектив -
уличную толпу-и организованные коллективы ^"' в виде публики и
организованные же рабочие кооперативы как три различных по внутреннему
содержанию формы собирательной личности.
Но имеются еще особые формы коллективов, которые не вмещаются в
вышеуказанные рамки. Один из этих коллективов основан на обучении
старшими младших, это детские сады, учебные заведения, мастерские и
т. п., которые могут быть обозначаемы общим именем школы.
Другой коллектив является уже в результате обучения к действованию
целым коллективом. Сюда следует причислить войска, гимнастические обще-
ства, танцующее общество, оркестры, хоры, общественные игры, воровские
шайки и т. п. Так их скоплениям можно дать общее название организованных
орд'^
Дальнейшей формой коллектива является собственно объединение лиц,
связанных между собой кровным родством или в других случаях духовным
родством, хотя бы они были пространственно и разъединены. Сюда должны
быть причислены семья, род, племя, народ, сословие, каста, секта, партия,
класс, профессия, круг читателей, церковь и т. п. Такие коллективы могут
быть названы в первом случае родовыми или племенными, а во втором
случае - корпоративными ', союзами.
Наконец, имеются коллективы, связанные лишь более или менее общими
взглядами, хотя бы они и не находились в более или менее тесном общении
друг с другом. Такие коллективы могут быть названы миром или средою.
Дело идет здесь о коллективах, имеющих лишь свои более или менее общие
воззрения и даже свои обычаи, представляя тем самым реальный, хотя
физически и неуловимый коллектив, создающий так называемое общест-
венное мнение. Таким коллективом, например, является литературный мир,
военный мир, врачебный мир, педагогический мир и объединяющий их
всех общечеловеческий мир"'. Наконец, большие и сложные коллективы,
связанные одним общим высшим исторически сложившимся установлением
с определенными прерогативами власти и определенной организацией, полу-
чают название государства.
Таким образом необходимо различать по характеру следующие кол-
лективы: толпа, публика, собрания, рабочие кооперативы, школа, организо-
ванные орды, родовые и корпоративные союзы, мир и государственный
коллектив ^'. Более детальная характеристика всех этих коллективов здесь
излишня, ибо и сказанного достаточно для уяснения отличия их друг от
Друга.
Сущностью всякого коллектива является его объединение, которое, как
видно из предыдущего, может быть независимо от степени этого объединения,
неодинаково и по характеру. Так объединение может выражаться общим
настроением, общим наблюдением, общим обсуждением и общим решением,
общими взглядами и общим действием. Одним из важных объединяющих
условий является организация коллектива. Я не согласен с такими авторами,
как Эспинас, которые под организацией понимают подчинение. Несомненно,
что подчинение предполагает организацию, но оно как понятие не отожде-
ствляется с последней. Подчинение есть отношение к власти, а организация
есть установление связи и порядка"^'.
Благодаря установлению связи и порядка всякий коллектив есть как бы
своего рода собирательный организм, который имеет свою историю, ибо
при известных условиях он зачинается, растет и развивается и затем после
более или менее долгой или недолгой жизни распадается и умирает, часто
превращаясь в другие формы коллектива^'.
Как собирательный организм коллектив имеет свое настроение, свою
наблюдательность и восприимчивость, свои взгляды, свое суждение и свои
действия, которые часто не совпадают во всех частях по своему характеру
с такими же проявлениями отдельных личностей, входящих в коллектив ^.
В заключение заметим, что коллектив как собирательный организм живет
и существует за счет индивидуального организма, ибо личность всегда в
той или иной мере подавляется толпой, собранием, корпорацией, всякого
рода общественной и государственной организацией, и чем теснее сплочение
коллектива, тем меньше места проявлению отдельной личности ^'. Так, в
дисциплинированных войсках подавление личности достигает наибольшей
степени, наименьше это подавление личности обнаруживается по-видимому
в научных собраниях, ибо научные вопросы не подлежат даже коллективному
решению путем голосования.
Общество подобно живому организму не есть нечто недвижимое, а пред-
ставляет собой подвижное равновесие; оно постоянно движется медленно
или быстро в том или ином направлении. И Тард не без основания оттеняет,
<что общества живут до тех пор, пока они прогрессируют> ^\
Вместе с тем общество является созидателем социальных фактов, таких
как язык, общие понятия, религия, обычаи, кодекс и т. п.
Однако понятие об обществе как об организме скорее представляет собой
не что иное, как метафору, ибо учение об обществе-организме ныне, как
мы говорили выше, не разделяется большинством авторов.
По словам Тарда, <метафора органического общества, столь подробно
изложенная во втором томе "Социологии" Герберта Спенсера. Социология,
...которая была принята только условно, и, кажется, потом была отвергнута, -
была снова взята, выяснена и как будто подтверждена Рене Вормсом в его
докторской диссертации под заглавием ^Организм и общество". Доводя до
крайних пределов это предложение, до его summum ясности и точности, он,
как и Новиков, в своей столь интересной книге ^Социальное сознание и
воля", способствует тому, что избавляет от него науку и не замалчивает ни
одного из возражений, каким оно подвергалось> ^.
Всякое вообще общество как собирательная личность имеет свою
индивидуальность ^' в зависимости от умственного уровня его сочленов,
от их профессии, от их служебного положения, далее от того цемента,
который связывает отдельных членов в одно сообщество и, наконец, от
племенных особенностей.
Отсюда очевидно, что собирательная личность в различных общественных
и народных собраниях представляется неодинаковой также и в зависимости
от общей объединяющей их цели.
Какой бы формы и какого бы состава не были те или другие собрания ""',
являющиеся предметом исследования коллективной рефлексологии, они всег-
^ Тард Г. Социальная логика. С. 171.
1^ Там же. С. 153.
да обнаруживают совместную деятельность"^', без каковой они являются
сборищем отдельных лиц, не имеющих между собою ничего общего.
Таким образом собирательную личность представляет собою всякая во-
обще толпа, общественное собрание, заседание советов, театральная публика
и т. п" иначе говоря, все виды собраний, объединенных тем или другим
настроением, той или другой целью или действием и т. п., безразлично
будет ли все это определяться каким-либо случайным событием, предписаны
ли цель или действие уставом или установлены обычаем, или каким-либо
иным образом.
Один из ярких примеров собирательной личности представляет собою
уличная толпа, объединяющаяся по какому-либо случайному поводу.
Всякая вообще толпа представляет собою сборище лиц, прежде не
имевших друг с другом ничего общего и объединившихся по какому-либо
внешнему поводу, возбуждающему одно и то же отношение у многих лиц.
Благодаря объединению своих членов толпа представляет собою всегда нечто
целое, одну собирательную личность, в которой составляющие ее отдельные
лица как бы стушевываются. Это объединение толпы происходит, конечно,
не сразу, но почти всегда с необычайной быстротой.
На митингах объединяющим фактором, кроме внешних поводов, воз-
буждающих определенное отношение, является и самый предмет обсуждения.
Поэтому, хотя на митингах могут раздаваться речи различного содержания,
но тем не менее предмет обсуждения является общим для всех, благодаря
чему на митингах создаются объединяющие многих одинаковые лозунги, а
нередко поддерживается этим и одно общее настроение. Лица, не объединя-
ющиеся в этих собраниях и стоящие к ним в резкой оппозиции, обыкновенно
остаются пассивными или оставляют заседание и, следовательно, не мешают
общему ходу дел в подобных собраниях.
В общественных, научных, и служебных собраниях общая умственная
работа определяется известною целью, например, выяснением положения,
исканием истины или регулированием государственной жизни. В общест-
венных и политических союзах дело идет о собраниях, цель которых опре-
делена заранее и указывается писаным уставом, налагающим требования на
лиц, входящих в союз или сообщество. В коммерческих собраниях целью
является успех того предприятия, которое дает почву для собрания и т. п.
Границы собирательной личности могут, конечно, расширяться до целых
городов и стран, население которых сплачивается одними общими интере-
сами. Поэтому мы можем говорить о московском обществе, о кавказском
обществе, о польском обществе, о русском обществе или русских общест-
венных кругах. В таких крупных общественных единицах дело идет, конечно,
об объединении главным образом путем печати и взаимоотношения отдель-
ных групп, но сущность дела от этого мало меняется, так как везде и всюду
дело идет о больших или малых общественных группах, спаянных теми
или другими общими интересами, той или другой целью ^'.
Еще более обширную общественную группу представляет собою народ.
Казалось бы, что народ представляет собою нечто столь пестрое, что
о единстве его трудно и говорить, а между тем не подлежит сомнению, что
тот или другой народ живет в каждый данный момент общими интересами,
переживает более или менее общее всем настроение, волнуется одними и
теми же чувствами, возбуждается более или менее одинаковыми обществен-
ными идеалами и живет одними и теми же общественными стремлениями,
создавая одну общую культуру. Эта общность духовной жизни в каждом
данном народе слагается исторически, благодаря целому ряду условий эко-
номических, политических и этнографических, и обусловливается единством
культуры, единством общественно-экономических интересов и единством
исторических судеб в период совместной жизни "°'.
Наконец, наиболее обширную группу представляет собою все цивилизо-
ванное человечество, имеющее общие интересы населения земного шара и
руководимое общечеловеческими руководящими принципами ^'.
Без сомнения, может быть поставлен вопрос: составляют ли такие большие
группы, как население тех или других стран или государств или даже всего
цивилизованного человечества, предмет коллективной рефлексологии. Здесь
мы имеем сообщества, хотя и связанные одними интересами, но почти
лишенные возможности иного общения друг с другом, кроме печати '^'.
Очевидно, что здесь не может быть тех условий, как в обыкновенных
собраниях, и, следовательно, здесь не все применимо из того, что относится
к сообществам и собраниям, где господствует устная речь^'. Тем не менее
не подлежит сомнению, что и в таких больших сообществах дело идет о
группах, обнаруживающих известное общественное настроение, выливающе-
еся в печати и в отдельных собраниях. Равным образом, этими большими
группами путем печати и отдельных собраний обсуждаются и критикуются
события и создаются резолюции, которые являются собирательными
решениями многих групп или отдельных обществ данной страны или го-
сударства. Таким образом и здесь мы имеем дело с материалом коллективной
рефлексологии, но материалом несколько иного рода, нежели в случаях
обыкновенных собраний.
Если государство есть собрание людей, связанных известными установ-
лениями, то, следовательно, к нему применимы те же законы, что и к малым
собраниям. Это легко может быть прослежено на малых государствах с одним
сплошным населением ^""', где не имеется племенной розни. В тех же случаях,
когда государство составляет целый конгломерат народов, там собственно кол-
лективу уподобляются племенные группы, живущие одними и теми же инте-
ресами; но независимо от того и в решениях вопросов общего характера, ка-
сающихся всего разноплеменного населения такого государства, содержится
материал, служащий предметом изучения коллективной рефлексологии.
Особенностью больших групп является между прочим то, что все процессы
соотносительной деятельности здесь протекают медленно, ибо огромные
массы лиц вообще более косны; к тому же и способы объединения их
деятельности (печать, отдельные собрания и пр.) более сложны, хотя при
развитых формах самоуправления и при свободе собраний объединение
таких масс происходит много быстрее, чем при иных условиях.
Тем не менее и здесь мы встречаемся и с массовым подъемом настроения
активных элементов общества, и с их угнетением, и с общественным воз-
мущением, негодованием и протестами, и с коллективным умом целых
народностей, как он отражается в повседневной печати и в литературе, а
также в решениях общественных вопросов, и, наконец, с активными прояв-
лениями, выражающимися в тех или других заявлениях или требованиях
отдельных групп, поддерживаемых или не поддерживаемых представитель-
ством всего народа.
Итак, здесь имеются все элементы коллективной соотносительной дея-
тельности, а потому они должны также служить материалом для коллективной
рефлексологии.
Но, как мы знаем, есть формы социальной деятельности, где речь идет
о слуховых и зрительных воздействиях, возбуждающих живую реакцию со
стороны слушателей и зрителей, не призванных, однако, к активному участию
в собраниях. Это-публичные чтения, концерты, театры, зрелища и т. п.
Здесь речь идет собственно о коллективном впечатлении и о развитии
настроения в массе лиц, подобно тому как в индивидуальной жизни чтение
книги дает известный ряд впечатлений и создает настроение читающему
или слушающему лицу. Естественно, возникает вопрос, относятся ли эти
явления к предмету коллективной рефлексологии?
В вышеуказанных собраниях мы имеем публику, которую объединяет
зрелище, и, хотя здесь взаимообщение между членами является лишь кос-
венным, тем не менее нетрудно убедиться, что объединение в театральной
публике, созерцающей то или другое зрелище, или в публике, слушающей
концерт, устанавливается благодаря общему воздействию зрелища или кон-
церта и возбуждению одних и тех же реакций. Поэтому, хотя слушатели и
зрители в этих случаях являются пассивными участниками собрания,
но в сущности они здесь объединены одним общим интересом, обнаруживая
ют сходственные реакции и возбуждаются более или менее одинаковыми
воздействиями и, наконец, совместно заявляют одно и то же отношение
к действиям на сцене или на эстраде знаками одобрения или неодобрения.
Ввиду этого не может быть никакого сомнения, что эти собрания также
являются материалом для коллективной рефлексологии ^'.
Если речь идет о чтениях с прениями, то мы имеем уже собрание, не
только воспринимающее, но и рассуждающее, следовательно, проявляющее
не только свое общее настроение, но и свой коллективный ум.
В собраниях же, где принимаются по поводу прочитанного и сделанных
обсуждений еще и решения, мы имеем проявления не только коллективного
сосредоточения и коллективного настроения, но и коллективного ума в форме
коллективных постановлений.
В собирательной личности каждый отдельный индивид, как мы знаем,
более или менее стушевывается в массе, поскольку он не проявляет себя
выразителем мнений отдельной группы лиц или не является началом всего
собрания.
Однако общество или коллектив, действуя всегда как целое собирательное,
не уничтожает роли каждой составляющей его единицы, ибо последняя
влияет на общую равнодействующую, по которой движется коллектив. Чем
сильнее в социальном отношении личность, тем более она направляет рав-
нодействующую в определенную сторону. Это может продолжаться до тех
пор, пока не произойдет конфликт между личностью и коллективом, который
может привести либо к взаимным уступкам и примирению, либо к разрыву.
Так между прочим в период революции происходит смена общественных
деятелей в силу того, что коллектив направляется как бы стихийно в изве-
стном направлении, которое не соответствует уже стремлениям их руко-
водителей, в силу чего последние мало-помалу теряют почву под ногами и
должны отойти в сторону. Впрочем, это явление наблюдается не в рево-
люционное только время, но и в самое обычное, причем конфликт в этих
случаях происходит не только от самого коллектива, но и от каких-либо
обстоятельств, связанных с самой личностью в качестве руководящего деятеля.
Такая точка зрения примиряет существующие по этому поводу не вполне
согласные взгляды в литературе^'.
Из сказанного выше ясно, что для того, чтобы влиять на толпу или
коллектив нужно иметь дело прежде всего с ее вожаками и только в случае
сговора ' с ними можно при их участии воздействовать на толпу в
желаемом направлении.
Каждый коллектив, как мы уже говорили, имеет свою индивидуальность,
проявляющуюся в особом характере его стремлений, меняющихся впрочем
с течением времени.
<Некоторые народы, проникнутые нравственными и религиозными стрем-
лениями, по существу своему миролюбивы и только с сожалением пускают
в дело оружие; другие же, в интересах своего религиозного или морального
прозелитизма ^ проявляют настоящий военный фанатизм или, лучше ска-
зать,... что одно и то же общество, оставаясь все время верным своему
стремлению по одному и тому же направлению, бывает поочередно воюющим
или работающим, воинственным или промышленным. Египет, обыкновенно
мистический или промышленный, становится время от времени как... при
Рамзесах, воинственным и завоевательным, нисколько не теряя при этом
своего мистицизма; ислам, теперь миролюбивый, был когда-то глубоко
воинственным. Афиняне, нация по преимуществу эстетическая, долгое время
любили войну, так сказать, с художественной точки зрения; позднее, все так
же оставаясь художниками, они, к сожалению, слишком возлюбили мир во
что бы то ни стало. Никогде не существовало нации более торговой и в
настоящее время более миролюбимой, нежели Голландия; в XVII в. не было
нации более воинственной> "^
Если мы зададимся теперь вопросом, что собственно приводит к развитию
и установлению коллектива, то должны будем иметь в виду прежде всего
социальный инстинкт ^"', приводящий даже животных одного и того же
вида к совместной жизни стадами.
Люди более или менее одинаковых взглядов естественно сближаются
между собой, точно так же люди сходственных характеров и темпераментов
имеют взаимное влечение друг к другу. Само собой разумеется, что и
принадлежность к одной и той же профессии создает достаточно общих
интересов, сближающих людей друг с другом.
Другим стимулом к образованию коллективов является взаимная нуж-
даемость индивидов, хотя бы и несхожих между собой, и дарвиновский
естественный отбор, который обусловливает необходимость объединения сил
для целей нападения и защиты, ибо выигрывают те из индивидов, которые
обнаруживают склонность к сообществу с указанными целями, все же осталь-
ные должны подлежать вымиранию. Третьим стимулом является установ-
ляемый мною социальный отбор, состоящий в социальной поддержке со-
ответствующих интересам коллектива сочленов, хотя бы и физических слабых.
Это приводит к развитию и воспитанию социальных склонностей в отдель-
ных индивидах, что и поддерживает социальную связь коллектива, переда-
ваемую преемственно потомству путем социальной наследственности.
Заметим при этом, что всякое общество существует до тех пор, пока
оно оправдывается жизненными условиями. В этом отношении нельзя не
иметь ввиду закона самодостаточности всякого политического сообщества,
установленного еще Аристотелем ^".
В отношении своей соотносительной деятельности коллектив, как мы уже
говорили, не может быть отождествляем с простым скопом ^°' отдельных лиц;
он всегда имеет свою цельную физиономию, которая представляет коллектив
как целое. Лучше всего это может быть показано на уличной толпе.
<Психология же толпы -... совершенно не то, что психология индивиду-
альных элементов, ее составляющих. В душе толпы зарождаются побуждения,
как идеи, исшедшие из высших слоев народа путем целого ряда прогрессивных
эволюций, прививаются в конце концов душе толпы и живут в ней скрытой,
растительной и могучей жизнью. Тогда и только тогда, они делаются ходячими
мнениями и потом непоколебимыми убеждениями, т. е. основными факто-
рами религии, переворотов, реформ и цивилизации. Толпа - это наследная
почва, в которой коренятся все наши метафизические, политические,
религиозные и социальные миросозерцания, и ее нужно хорошо знать...> "^
^ Там же. С. 246.
^ Бехтерев В. М. Социальный отбор и его биологическое значение// Вестник знания. 1912.
№ 12. С. 947-955; Он же. Значение гармонизма и социального отбора в эволюции
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |