Внимательно осмотрев порез, я неуверенно ответила:
- Здесь куски ткани, грязь, обломки веток и кустарника…
- Все может быть, - все так же глухо ответили мне, - Шейдер
поднял свой меч с земли.
И я снова ушла, чтобы взяв пинцет вернуться и почистить рану -
уверена, что так она заживет гораздо быстрее. К моему
возвращению магистр вновь лежал с закрытыми глазами, оно и к
лучшему. Но едва я, обработала инструменты спиртом, он вновь
заговорил:
- Что вы делаете?
- Еще ничего, - я намотала несколько тампонов из бинта, - будет
немного больно, зато потом дам…
- Конфетку? - он умудрился еще и хмыкнуть.
- Кое-что посущественнее, - ответила я, и приступила.
Когда я вытаскивала маленькие изломанные остатки высохших
зимой кустарников, лорд молчал, даже не вздрагивал, но едва
потянула кусочек застрявшей в ране материи, глухо застонал. И я
бы остановилась, не в силах знать, что причиняю боль, но нельзя
было.
- Потерпите пожалуйста, - начала уговаривать я, - я очень быстро и
осторожно, а потом смажем мазью и боль пройдет быстро.
- Мазью нельзя, - простонал лорд Тьер.
После этих слов мои руки мелко задрожали. Одно дело знать, что
сумеешь облегчить боль сразу как закончишь, другое дело…
- Рану все равно нужно отчистить, - прошептала я, и стараясь
делать все очень быстро и осторожно, продолжила начатое.
Я провозилась не более десяти минут, но к концу лорд директор
уже просто глухо и почти непрерывно стонал, а я ничего не могла
для него сделать. Один раз я заикнулась о том, чтобы вызвать
лекаря, но мне ответили «Нет» сквозь стон, и я больше не
спрашивала.
Когда закончила, осторожно обтерла и края раны спиртом, а после
услышала:
- Посиди со мной.
Это было неожиданно и приятно. Вынеся остатки бинта и
окровавленные тампоны, я сполоснула руки и вернувшись, села на
постель с другой стороны, потому как так меньше была видна рана,
и чуть придвинувшись, замерла, обняв колени руками. Устав
сидеть, вскоре устроилась полулежа, оперевшись о спинку кровати
и стараясь двигаться осторожно, чтобы не потревожить магистра.
Примерно через час, кровь остановилась полностью и края раны
начали сходиться, а лорд Тьер, наконец, обмяк и перестал
напоминать натянутую струну. Еще где-то через час, на месте
страшного ранения была видна только узкая полоска затянувшегося
рубца, но судя по скорости регенерации, скоро не останется и ее.
А затем лорд Тьер открыл глаза. Так как я в тот момент украдкой
рассматривала его лицо с чуть разгладившимися уже чертами,
видимо больше не было необходимости сжимать зубы, пытаясь
стерпеть боль, эта перемена в его состоянии заставила невольно
вздрогнуть. Несколько минут директор мрачно смотрел в потолок.
Затем судорожно вздохнул и медленно повернул голову в мою
сторону. Едва наши взгляды встретились, я вежливо поздоровалась:
- Темных ночей вам, лорд директор.
И стиснутые губы медленно растянулись в усмешке, а затем лорд
задумчиво произнес:
- А я думал… у меня горячечный бред. Жаль.
Да. Пожалуй, даже пощечина обидела бы меня меньше. Но кто я
такая, чтобы обижаться. И продолжая пытаться удержать вежливую
улыбку, я осторожно слезла с постели, и не глядя на магистра,
сдержанно сообщила:
- Мне сказали, что после регенерации вы будете испытывать
сильный голод. Я накрою вам в столовой. Понимаю, что вы будете
недовольны, но эта еда значительно вкуснее и полезнее той, что
подают в нашей столовой, да и в городе немного найдется поваров,
способных сравниться с Тоби.
И после этого я поторопилась уйти, все так же не глядя на
директора. Вслед мне понесся вопрос:
- Вы очень уверенно чувствуете себя в этом доме. Бывали здесь
раньше?
Остановившись уже у двери, я молча кивнула, затем пояснила:
- Неоднократно. По этой же причине я знала о существовании
запасного ключа и месте его расположения. Темной ночи, лорд
директор.
На самом деле я была очень благодарна своей работе
подавальщицей в таверне – именно там я научилась быстро и
хорошо накрывать на стол, даже если руки мелко подрагивают, а
глаза застилают слезы. И только там я смогла окончательно
уяснить - подавальщица не имеет ни своего мнения, ни права
голоса, ни повода обижаться. И завершая сервировку стола, я уже
была совершенно спокойна, действительно, кто я такая, чтобы
сметь негодовать на слова лорда. Прежний директор аристократом
не являлся, и он мог позволить себе пообщаться с адепткой из
низшего сословия, лорд Тьер совсем другое дело.
Бесшумно выскользнув из дома, я свернула ни к академии, а в
узкий проход между старыми, поскрипывающими на ночном ветру
деревьями и медленно направилась по заброшенной, полузаросшей
тропинке.
Не знаю, сколько я так шла, но вскоре услышала, как хлопнула
входная дверь, а затем на весь парк раздался крик «Дэя!».
Молча, свернула к маленькому ручью, который пробивался между
корнями деревьев и присев, опустила руки, касаясь ледяной воды.
Я точно знала, что меня здесь никто не найдет даже с помощью
поискового заклинания, и я нередко приходила сюда раньше.
Просто посидеть в тишине, подальше от всех…
Я и сидела. Долго, до тех пор, пока окончательно не замерзли
промокшие ноги, пока не стало в груди холодно и пусто. А потом,
по пустынному двору, мимо спящих общежитий, я добралась до
нашего корпуса. Стараясь ступать тихо, прошла к своей комнате,
остановилась перед дверью, затем шепотом произнесла свое имя и
вошла.
Горячий душ позволил согреться, теплая постель просто забыть обо
всем. Радовало только одно – вряд ли теперь лорд Тьер прикажет
стать его любовницей, а значит все опять хорошо, и даже
замечательно… наверное.
*****
Утро началось с тревожного рева какого-то духового инструмента.
И я так поняла, что это нечто теперь будет нас будить постоянно.
Почти сразу вслед за ревом, раздался приказ о боевом построении в
спортивной форме. Быстро переодевшись, я заплела волосы и
побежала, вливаясь в толпу таких же спешащих и торопящихся.
Янка нагнала на повороте, на бегу спросила как дела, я просто
кивнула в ответ, мол все хорошо, врать не хотелось.
На боевом построении были только адептки, но судя по окрикам,
адепты в утреннем развлечении так же участвовали, только с
другой стороны корпуса, и им уже было весело. Нам стало веселее
едва раздалось:
- Равнение на середину!
И мы все увидели высокую, черноволосую женщину в черном
костюме с символикой Школы Искусства Смерти.
- Меня зовут капитан Верис, - мрачно произнесла она, оглядывая
наши ряды желтыми глазами с ярко-красным зрачком, - и у нас не
так много времени, чтобы поднять уровень вашей физической
подготовки. Начнем с бега, кто устанет, может пройти некоторое
время, для восстановления дыхания, но дистанцию в десять кругов
должны миновать все. На старт, марш!
И мы начали забег в новую жизнь Академии Проклятий, даже не
догадываясь, что ждет нас впереди. А впереди согласно
расписанию значились - Теоритическая часть, которая
преподавалась до обеда, а после очередной порции физических
упражнений начиналась Практическая часть. Но самое забавное я
выяснила вечером, устроившись с учебниками после плотного и на
удивление вкусного ужина, хотя ранее в столовой питаться, было
нереально. Так вот, спустя несколько часов, я поняла странное и
удивительное - учиться очень легко. А выполнять домашнее
задание просто и даже интересно, если на него есть время. Время у
меня было, и когда я уже закончила с заданием по Теории
преступления, ко мне постучалась Яна, со словами:
- Тебе с домашкой помочь?
- Входи, - дала я разрешение на допуск, после которого открылась
дверь, но едва Яна вошла, честно ответила: - Я уже все сделала.
Тимянна застыла, потом недоверчиво поинтересовалась:
- А задачу по Смертельным проклятиям?
Молча подвинула ей уже закрытую тетрадь, в которой все в кои то
веки было аккуратно и красиво вписано.
- Ну ты даешь, - выдала Ян, присаживаясь рядом и приступая к
беззастенчивому списыванию моей домашки.
Я была не против, наоборот приятно, что наконец списываю не я, а
у меня. И оставшееся до вечернего построения время, я
использовала как для повторения изученного сегодня материала,
так и для того, чтобы прочитать новые параграфы, которые нам
только предстояло пройти.
На следующий день мои тетради украсили потрясающие записи
«Блестяще! Отлично! Выше всех похвал!», и самое приятное от
магистра по Смертельным проклятиям «Вы меня приятно удивили,
адептка Риате».
Я смотрела потом на эту запись и чувствовала себя как в сказке. В
самой лучшей из сказок, потому что это было реальностью.
- Что, Риате, зубрилкой стала? - Ригра подошла и уселась на мою
парту, игнорируя тот факт, что своим… бедром, смяла мою тетрадь.
- Слезь немедленно, - неожиданно грубо приказала я.
Демонстративно вскинув руки, она подчеркнуто медленно сползла,
а потом на всю аудиторию:
- Знай свое место, подавальщица!
Я захлопнула учебник, который читала до ее появления и с
неожиданным вызовом поинтересовалась:
- И какое же у меня по-твоему место?!
Ригра подобного явно не ожидала. Но опомнилась быстро и
развернувшись, ехидно произнесла:
- Разносить вонючую еду, вонючим пьяницам в вонючей таверне!
Наверное, ранее я бы смолчала, а сейчас спокойно ответила:
- Ну и тварь же ты. Мелкая, беспринципная и злая тварь.
В аудитории стало тихо, а я вернулась обратно к чтению учебника,
не обращая внимания на так и застывшую с открытым ртом Ригру.
Надоело молча глотать обиды! Просто надоело!
- Грязная прислужница, - прошипела взбешенная Ригра.
Я захлопнула учебник, встала, подошла вплотную к уже изрядно
доставшей меня адептке Дакене и медленно, четко, с расстановкой
ответила:
- Еще слово, и я тебя ударю. Просто потому, что надоело
постоянно сдерживать это желание. И я ударю по лицу, Ригра, так,
чтобы остался синяк, а глаз заплыл. И после этого ты две недели
будешь отворачиваться от зеркала, чтобы не видеть как место удара
сначала краснеет и напухает, затем синеет, а после синева медленно
сменяется отвратительной желтизной с фиолетовыми прожилками.
Она сделала шаг назад, потом еще один, а в итоге с воплями
«капитан Верис» бросилась из аудитории.
- Не ожидала от тебя, - сказала Яна, когда я вернулась обратно за
парту.
- Сама от себя не ожидала, - призналась я, возвращаясь к чтению.
Долго читать мне не пришлось, так как вскоре в коридоре
послышался усиленный магией приказ:
- Адептка Риате, в кабинет к куратору Верис.
И ведь знаю же, что в любой ситуации стоит промолчать, так нет
же.
Идя по пустеющим после звонка коридорам, я сначала думала о
том, как буду оправдываться. Но затем… я не буду оправдываться!
Она достала! Четыре года издевательств я вытерпела, но с меня
хватит! И я…
Легкое сияние и передо мной материализовался возрожденный дух
смерти. Дара казалась почти живой и материальной, и голос ее
прозвучал как обычный женский:
- Адептка Риате, в кабинет директора! Немедленно!
Я остановилась, опустила глаза, а потом:
- Не пойду! - вскинула голову и посмотрела в ярко-алые глаза
духа. – Я не совершила ничего такого, за что меня следует
наказывать лично директору. Вопросы мелкого нарушения
дисциплины рассматривает куратор нашего отделения, если она
сочтет необходимым, она и отправит!
Дара выслушала, не перебивая, затем улыбнулась и уже не так
официально, я бы даже сказала с улыбкой, добавила:
- Это по личному вопросу.
На мгновение я замерла, потом ощутила, как краснею всем лицом,
разозлилась уже на себя и гораздо грубее, чем хотелось бы,
выпалила:
- А личных дел с лордом директором, у меня нет, и никогда не
будет! Темных дней вам, Дара!
И обойдя возрожденный дух смерти, я продолжила маршировать, в
направление к кабинету нашего куратора.
Постучала, и не дожидаясь разрешения войти, ворвалась в
отделанную черным деревом резиденцию кабинета леди Верис,
чтобы оторопело замереть на пороге.
- Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь… -
меланхолично отсчитывала едва удостоившая меня кивком
капитан Верис, наблюдая за тем, как приседает уже покрасневшая
от натуги Ригра.- Двадцать девять, тридцать, тридцать один,
тридцать два, тридцать три, и пока хватит.
Дакене не удержалась на ногах и свалилась.
- Это вы хорошо придумали, - прокомментировала ее действия
леди,- вот в том же положении еще десять отжиманий,
приступайте адептка.
И вот после этого, уже не отсчитывая вслух, впрочем там пока и
отсчитывать было нечего, леди Верис повернулась ко мне и
приветливо произнесла:
- Адептка Риате, ваши успехи меня очень радуют. Такой скачек в
успеваемости, даже не ожидала. И не понятно мне только одно,
почему ранее ваши оценки были едва ли не ниже среднего?
При Ригре мне отвечать не хотелось, и капитан, как это ни
удивительно, меня поняла.
- Дакене, хватит стонать на полу, тренируйтесь, отработаете мне
свое наказание через неделю в двойном объеме, сейчас свободны.
Ригра поднялась с трудом, глядя в пол буркнула «Разрешите идти»,
и получив разрешение тяжело вышла, осторожно прикрыв за собой
двери. А леди Верис, мило улыбаясь указала мне на стул, и
потребовала:
- Ну же, утолите мое любопытство.
Я прошла, села, и не смотря на то, что делиться подробностями
своей жизни не было никакого желания, честно ответила:
- По ночам я работала, и на подготовку домашнего задания
времени практически никогда не было.
Я ожидала чего угодно, только не вопроса:
- Тяжело было? - удивленно смотрю на леди Верис, та улыбнулась
мне и продолжила. – Работа подавальщицы не из простых, всю
ночь на ногах, в шуме, руки явно к утру отваливались, а голова
гудела, и все же вы упорно учились и работу не бросали.
Откровенно говоря, Риате, вы меня удивили – работа, учеба… счет
в гномьем банке.
Я вздрогнула, сердце забилось втрое быстрее, а леди, словно не
замечая моего напряжения, продолжила:
- И сумма там уже довольно приличная… за четыре-то года
собралась.
Вот теперь на бледнеющую меня смотрели с легкой усмешкой, а
затем капитан уже откровенно «добила»:
- Для молодой девушки с перспективой выхода на гособеспечение
это достаточно много, для выкупа закладной на дом… маловато.
Молча жду продолжения «милой» беседы, не желая даже думать
откуда у моего куратора конфиденциальные данные. Леди словно
прочла мои мысли, но почему-то продолжая по доброму улыбаться,
произнесла:
- Мой отец принадлежит к группе совладельцев банка «ЗлатоГор».
Так уж вышло, что я родилась в одной из богатейших семей
Сумрачных лесов, но… - леди клыкасто улыбнулась, - перспектива
выхода замуж ради блага семьи как-то не впечатляла. И я сбежала
из клана, а так как документов не было никаких, вломилась в дом
магистра Эллохара и потребовала зачислить в списки
обучающихся. Моя наглость обошлась мне в два подзатыльника и
малоприятное осознание того, что какой-то маг оказался
значительно сильнее оборотня из правящей семьи, но… он взял
меня в школу. И с тех самых пор я сама несу ответственность за
свою жизнь, свой выбор и свои решения. Не жалела об этом ни
разу, и уверена, что не пожалею в будущем. Но к чему я это
рассказываю, Риате: За свою жизнь я видела многих девушек, но
ты вторая или третья из тех, кто действительно вызывает уважение
и кому хочется помочь. И когда я, при оформлении перевода счета
в ардамское отделение узнала, что еще одна адептка из Академии
Проклятий имеет там счет, я заинтересовалась. Как ты понимаешь,
связи позволили мне выяснить и количество денег и на погашение
чего идут проценты.
На меня был направлен пристальный взгляд, но я все равно
промолчала, и тогда леди вдруг подалась вперед, и торопливо
заговорила:
- Но, Риате, это же грабительские проценты! На недвижимость в
столице и то тарифы меньше!
И вот тогда я не сдержалось, и устало ответила:
- Я знаю, - а под встревоженным взглядом леди Верис почему-то
продолжила, - но договор заключала не я, и сейчас уже ничего
нельзя сделать… Потому что либо мы выплачиваем за дом, либо…
- Ты идешь в долговое рабство, - закончила за меня капитан Верис.
Я вздрогнула и кивнула.
- Умничка, что сообразила и поступила в Академию Проклятий, -
похвалила капитан, – находящиеся на государственной службе не
подлежат отчуждению в личную собственность. Это правильный и
очень мудрый поступок, Риате, но что касается дома… за эти годы,
проще было бы собрать на новый.
Где-то как-то я это понимала, и в то же время:
- Но эти четыре года им тоже нужно было где-то жить.
Леди Верис тяжело вздохнула и честно призналась:
- Никогда не имела проблем с деньгами, и потому мне сложно
понять, если честно.
Немного помолчав, она вскинула голову и решительно произнесла:
- В общем так, у меня есть предложение, ты берешь кредит в
банке, и погашаешь сумму задолженности!
Я скептически взглянула на капитана и, улыбнувшись,
констатировала:
- Да, у вас никогда не было сложностей с деньгами. Мне никто не
даст кредит, леди Верис.
Она подмигнула, и с хитрой улыбкой произнесла:
- Без поручителя - действительно никто, но если поручителем
буду я, а делом займется один из доверенных банковских служащих
моего отца, к моменту твоего окончания академии, мы завершим
это дело. Что скажешь?
Я задумалась. С одной стороны очень хотелось сказать «Спасибо»
и довериться капитану, с другой… я привыкла рассчитывать только
на себя, так проще.
- Мне не хотелось бы вас напрягать, - честно ответила я куратору.
- А мне хотелось бы тебе помочь, Дэя, - капитан встала, обошла
стол и присев на его край, чуть наклонилась ко мне. – Не
отказывайся, пожалуйста. Мне будет приятно знать, что я помогла
хорошему человеку, тебе, несомненно, станет спокойнее, если ты
будешь знать, что ваш местный аристократ больше не сможет,
откровенно говоря, дурить вас с этими процентами. А он дурит,
Дэя, даже сейчас, ты уже платишь ему больше на сорок семь
процентов, чем должна была бы, понимаешь?
Я побелела, откровенно говоря не совсем понимая о чем она
говорит.
- Видишь, ты даже не знала, - Верис чуть развела руками, - если
честно, я уже связалась с поверенным отца, потому что меня бесят
вот такие нечестные дельцы. Итак, я жду твоего решения.
И я сказала то, на что никогда не решилась бы раньше:
- Я буду очень благодарна, если вы сможете мне помочь.
- Умничка, - капитан Верис вернулась на свое место, выдвинула
ящик стола, вытащила оттуда медную пластину с указанием адреса
и протянула мне. - Мастер Байо Кин, хороший парень и очень
умный, кстати, он тебе понравится. Я уже записала тебя на девять
утра в первый выходной, моя доверенность в качестве поверенного
по всем твоим банковским делам так же уже у него. Так как я в
этих всех тонкостях не особо разбираюсь, поговорите, обсудите как
сам кредитный займ, так и схему выплат. За оплату его услуг не
переживай, Байо работает на моего отца, а твое дело
исключительно моя личная просьба. Все, Риате, свободна.
Но я сидела не в силах осознать произошедшее, да и найти
достойные слова благодарности было сложно, однако леди все
решила за меня:
- Иди уже, благодарить будешь потом, когда все получится, и мы
отметим это дело в самой дорогой ресторации Ардама. Беги, у вас
лекции.
- Спасибо, - искренне сказала я, торопливо поднимаясь и уже не
сдерживаясь, - спасибо огромное!
По коридорам академии я просто летела, не в силах сдержать
бесконечно счастливую улыбку. И почти дошла до нужной двери,
как впереди материализовался… к сожалению все тот же
возрожденный дух смерти.
- Я все понимаю, - старательно пряча улыбку, произнесла Дара, - и
я даже целиком и полностью поддерживаю вашу позицию, адептка
Риате, но проблема в том, что подчиняюсь я все же лорду Тьеру, а
он отдал приказ… мне жаль, правда.
Взметнулось адово пламя!
Когда алые всполохи угасли, я оказалась стоящей на ковре даже не
в кабинете директора - в его доме!
- Что за история с долговым рабством? – голос лорда директора
заставил вздрогнуть.
Интересоваться о том, откуда у него сведения про рабство я не
стала, и так ясно, что Дара продемонстрировала, как и тогда с
аудиторией. Когда глаза привыкли к полумраку, я увидела
магистра, стоящего у стены, в более темной половине комнаты.
Причем видеть я могла его скрещенные на груди руки и тело ниже,
а лицо оказалось скрыто.
- Я вас слушаю! - поторопил лорд Тьер. - Внятно, четко и
обстоятельно.
Внятно, четко и обстоятельно я умела только молчать, что и
продемонстрировала. Да и смотрела теперь исключительно на
ковер, ровно до того, как магистр произнес ледяным голосом:
- Вам уже пришлось испытать на себе действие Руки смерти,
адептка Риате. Учтите, я в использовании запрещенных магических
приемов продвинулся гораздо дальше капитана Ардан, и мне даже
не придется задавать вопросы, чтобы просмотреть все ваши
воспоминания!
Угроза была действенной, но не настолько, чтобы я начала
рассказывать всю свою подноготную.
- Простите, лорд директор, но это мои личные проблемы, с
которыми я, лично и разберусь! - решительно сказала я.
Шаг. Он шагнул из полумрака мягко и слаженно, словно тень, а не
человек, и я поспешно отступила на два шага, уже не так
решительно затараторив:
- Какое вам вообще дело, до одной из адепток академии? И какое
имеют значение мои личные проблемы? И как вы…
Потом вспомнила, что за ним сама кронпринцесса «увивалась», как
сказал Тоби и подумала - а может привиделось мне это? Нет, ну
действительно, с чего я вообще решила, что интересую лорда Тьера
как любовница? Он же не сделал ничего такого, что
свидетельствовало бы о подобном. И потом, даже тот факт, что он
меня лечил, вполне объяснил лорд Эллохар и…
Шаг. Еще один пугающе плавный шаг, но я не планировала
сдаваться:
- Знаете, лорд директор, мне кажется, вы не вправе интересоваться
подробностями моей личной жизни!
- Знаете, - глухо произнес магистр, - теперь я понимаю, почему вы
были готовы абсолютно на все, лишь бы не оказаться в списках
исключенных из академии. Действительно, достойная причина.
Я с подозрением уставилась на тень директора, с одной стороны
приятно, что оценил и признал причину достойной, с другой -
теперь лорд Тьер знает, что завершить академию мне жизненно
необходимо. А вот это мне уже не нравилось. Совсем.
- Вопрос, - голос магистра теперь словно обволакивал, - прежний
директор знал об этом?
Начинается!
- Никто не знал, - глухо ответила я, уже предчувствуя неприятные
последствия беседы.
Тихий, от чего-то очень довольный смех. Я занервничала.
- Замечательно, - отозвался лорд Тьер и шагнул на свет.
Моей первой реакцией было желание заорать! Потому что лицо
магистра теперь было лицом истинного Бессмертного - от глаз,
словно кривые лучи, расходились черные вздувшиеся вены!
- Мама, - простонала я, не в силах даже пошевелиться от страха.
Он улыбнулся, совершенно не испытывая ужаса от состояния
собственного лица… но моя реакция его откровенно позабавила.
- Страшно? - поинтересовался лорд.
Меня сотрясала мелкая, нервная дрожь, и ответить было
затруднительно.
- Последствия регенерации, - усмехаясь, произнес магистр, - для
непосвященных жуткое зрелище, и потому находясь вне
территорий ордена, мы скрываем подобное состояние.
А, так вот почему лорда директора два дня видно не было, а наши
удивлялись, от чего не он контролирует утренние истязания
обитателей академии.
Глядя на меня, магистр усмехнулся, сделал еще шаг и,
приблизившись вплотную, напомнил:
- Я вас слушаю!
В последний раз, когда он внимательно меня слушал, я его…
прокляла.
- Лорд директор, - вновь посмотрела на его ужасающее лицо, - а…
вы планировали снять то проклятие, которое ну…
- Я не в том состоянии сейчас, - с усмешкой ответили мне.
Осторожно интересуюсь:
- Тогда быть может это смогу сделать я? К сожалению, найти это
проклятие в перечне доступных не удалось, но если вы выдадите
мне допуск преподавательского уровня, я…
- Нет! И я жду рассказа, адептка!
Да, лорду Тьеру говорить «нет» можно, а мне не полагается. И не
смотря на то, что я была очень благодарна капитану Верис за
предложенную помощь, в данный конкретный момент я думала
только об одном – лучше бы и дальше это оставалось моей тайной.
Обняв плечи руками, я вновь посмотрела на лорда директора и тихо
попросила:
- Не спрашивайте меня об этом, пожалуйста.
Магистр молча смотрел на меня несколько долгих минут, но затем
грустно сказал:
- Уйди.
Осторожно обойдя напряженного и в то же время какого-то словно
окаменевшего лорда Тьера, я торопливо покинула гостиную его
дома, затем быстро пробежалась через заброшенный парк, и вскоре
была в академии. На лекцию я все равно пошла, несмотря на то, что
уже опоздала к началу, но к счастью это были Любовные
проклятья, и леди Орис впустила, лишь весело погрозив пальчиком.
Пока я шла по проходу, усаживалась на место и доставала учебные
принадлежности, особо не вслушивалась в речь леди Орис, думая о
том помощи, которую обещала капитан Верис, но тут
преподавательница произнесла:
- Среди любовных проклятий особое место занимают, так
называемые Проклятия Страсти. Часто, отличие только в одном
слове, произнесенном с нисходящей интонацией и проникающим
энергетическим потоком - «гьете».
У меня сердце замерло, зато в голове стучало как молотом по
наковальне «Гьете лумиа нгесе!». А леди Орис меж тем
продолжала:
- Но это что касается проклятий до девятого уровня, а на десятом к
этому слову добавляется «лумиа», которое стабилизирует
проклятие на уровне ауры, делая его фактически не снимаемым.
У меня похолодели руки. Проклятие Страсти! О, Бездна!
И наплевав на свою привычку помалкивать, я стремительно
потянула руку вверх, привлекая внимание леди Орис.
- Да, Риате, - она весело улыбнулась, - неужели у вас наконец-то
есть вопросы?
- Да, - я подскочила, - а слово «нгесе», оно что означает?
Но впервые за все те четыре года, что я знала эту милую женщину,
леди Орис захлопала ресницами, нахмурила лобик, и
пробормотала:
- Нгесе? Не знаю… Более того - впервые слышу. Странно…
Я разочарованно опустилась на стул, а преподаватель все еще
думала. Потом задумчиво произнесла:
- Нет, не знаю. Это странно. А откуда вы его вообще взяли, Риате.
- Услышала от одного пьяного мага, - максимально честно ответила
я.
- В сочетании с?.. - переспросила Орис.
- Гьете лумиа нгесе, именно в таком порядке.
Тряхнув головой, леди хмыкнула и пояснила:
- «Гьете лумиа» - рядом не употребляются, обычно первое идет в
начале проклятия, последнее в конце, как стабилизатор, а то, что вы
говорите, несуразица какая-то. Находясь рядом, они произносятся в
одном энергетическом ключе и, вероятно, исключают друг друга.
Скорее всего, тот маг был слишком пьян и просто подшутил, такое
неоднократно случается. К тому же Проклятия Страсти относятся к
запрещенным законом магическим воздействиям, и чаще всего
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |