выходить к доске, здесь не требуют от адептов ответов, здесь
говорит только сам преподаватель, да поскрипывает мел, выводя на
доске слова и символы. И доска в этой аудитории огромная, на всю
стену, потому как каждое проклятие, это не только слова, это еще
и сопутствующие восходящие или нисходящие потоки силы, это
символы обозначающие степень и уровень вплетения энергии, это
показатели преломления действия. И здесь запрещено даже
шевелить губами во время лекции, за этим зорко следят три
лаборанта.
- Внимание, - голос магистра Тесме гулко разнесся над нашими
головами, - сегодня мы разучим новое проклятие, нового для вас
уровня.
Мел послушно выписал цифру семь, затем цифра была стерта.
Магистр Тесме, единственный из преподавателей находящийся в
столь высоком звании, повернулся к группе, заложив руки за спину,
и внимательно оглядел всех адептов. Зорко, пристально,
изучающее. Он всегда так смотрел, этот уже очень старый, но еще
такой сильный мужчина, у которого нельзя было ни списать, ни
профилонить, ни не выучить! Поговаривали, что Вилиам Тесме
когда-то был среди боевых магов и стал совершенно седым в
двадцать, столкнувшись с одним из магов-отступников. Тот выпил
весь отряд, но не заметил раненного и брошенного в овраг в момент
начала боя Вилиама. Когда высоченная фигура живого мертвеца
покинула место сражения, за ним покорно двинулось тридцать
шесть обращенных, а Тесме выжил. Несмотря на сломанные ноги и
нулевой резерв выполз из приграничного леса, добрался до своих и
выжил. А вот магический резерв так и не восстановил, что нередко
случалось с теми, кто сталкивался с магами-отступниками. Но
утратив силу, магистр не утратил желания быть магом и стал
изучать смертельные проклятия, то единственное, для чего
требуется только энергия. Поговаривали, что он просто хотел
отомстить за гибель своих друзей. Удалось или нет никто не знает,
но магистр Тесме стал лучшим в своем деле, и когда годы взяли
свое, он приехал в Академию Проклятий, правда директором стать
не пожелал и остался просто преподавателем. Хотя нет, не просто -
понятие «просто» и магистр Тесме вообще не совместимы.
- Я хочу, чтобы вы осознали, - глубокий уверенный голос
заставляет внимать его словам с почтением, - каждый специалист
по проклятиям испытывает искушение хоть раз воспользоваться
своими смертельно-опасными знаниями. Вы молоды, вы жаждете
значимости и признания, вы горите желанием доказать, что адепты
Академии Проклятий не просто будущие клерки…
О да, вот тут он прав!
- Я понимаю вас, - продолжил профессор, - когда-то и сам
испытывал нечто подобное, но запомните, адепты, слово -
сильнейшее из орудий мыслящих существ. Мысль порой сильнее,
как и магия, но именно слово способно убить, или воскресить!
Именно слово - проводник мыслей, способ передать мысль от
одного к другому. И только слово способно разрушить даже то, что
создано магией, природой, человеком! Помните о силе слова!
Уясните раз и навсегда, что ваше жизненное кредо - молчание.
Знайте, что ваше могущество не в умении показать, на что вы
способны, а в умении скрыть это! Сдержанность и молчание - вот
ваша жизненная позиция!
Он говорил нечто подобное на каждой лекции, в течение всех лет
обучения. И мы понимали - магистр прав. Действительно прав.
Выпускники Академии Проклятий это очень узкие и порой
недооцениваемые специалисты, но такова наша участь.
- Итак, проклятие седьмого уровня, - Тесме вскинул руки и меж
его пальцев пробежали синие разряды, с тусклым свечением. - Да,
накопление энергии третьего порядка, - прокомментировал
магистр, - то есть без подготовки, подобное проклятие может
захватить часть вашей ауры, адепты.
Мы все торопливо вывели в тетрадях: «1. Подготовительный этап –
накопление энергии!»
- Этап второй - блокировка эмоций! - продиктовал магистр Тесме.
И это мы так же скрупулезно вписали, чтобы услышать:
- Особенность конкретно данного проклятия - мы начинаем с
восходящего потока.
Это действительно странно, обычно все наоборот.
- Название, принятое в Имперском своде проклятий - «Поцелуй
смерти».
Это вписывалось посреди листа, подчеркивалось трижды прямой
линией. Но если на первом курсе услышав нечто вроде «Ласковое
касание смерти» мы принимались скабрезно хихикать, сейчас ни
смешка не послышалось. Потому что название обычно очень точно
отражает сущность проклятия, то же «Ласковое касание смерти» -
проклятие с отсроченным сроком воздействия. И проклятый
поначалу чувствует энергетический подъем, удача начинает
сопутствовать во всех делах, но затем медленное, практически не
осязаемое угасание, практически на пике жизни. Смерть может
касаться и ласково, но это всегда смерть. Вот и сейчас, выводя
слово «поцелуй», мы, как четверокурсники, уже могли примерно
предположить, как воздействует это проклятие.
- Данное проклятие с отсрочкой воздействия, но проявляться
начинает с губ, отсюда и название. Часто «Поцелуй смерти» путают
с третьей степенью некоторых заболеваний, передающихся через
интимные контакты, и редко когда специалисты вашего уровня
привлекаются к подобным случаям. Обычно больных лечат, но
лечение никогда не бывает успешным. Очень часто даже вскрытие
не дает никаких зацепок для начала расследования. Но особенности
есть, и в первую очередь глаза - взгляд проклятого чистый, не
замутненный, в то время как взгляд больного мутноват, зрение
становится на порядок хуже. Вторая особенность - сильная
слабость, но, к сожалению, данный признак так же считают
сопутствующим болезни. Третье - снижение влечения,
практически сразу после попадания под воздействие проклятия. И
опять же - к сожалению, как мужчины, так и женщины не
сознаются в подобном. Женщины не придают значения, мужчины
придают излишне, и стыдятся признаться. В силу вышеуказанных
причин мы столь редко можем вмешаться и помочь.
Мы послушно строчили, записывая признаки проклятия, и
профессор замолчал, давая нам еще немного времени. Едва все
подняли головы от тетрадей, заскрипел мел, вписывая текст
проклятия, мы же не торопились, ожидая, когда символы
обозначающие силу и направление энергии, раскрасят строки. И
только тогда в абсолютной тишине, начали старательно
переписывать в тетради, чтобы затем заучить - так же молча.
Две лекции пролетели незаметно, и если на первой мы изучали
само проклятие «Поцелуй смерти», и профессор долго объяснял
правила переплетения энергии с восходящим потоком самого
проклятия, то вторая была посвящена полной классификации всех
проклятий седьмого уровня.
После звонка, дружно шагая по коридору, мы жадно обсуждали
новый уровень проклятий, который был отныне нам доступен.
- Я вот одного не понял, - адепт Логер остановился, поправил очки
на конопатом остром носу, и задумчиво произнес, - разве при
использовании проклятий седьмого уровня магический фон не
колеблется?
Мы задумались. По идее любые проклятия от шестого уровня и
выше требуют вливания энергии, а та в свою очередь оказывает
влияние на магический фон и следовательно:
- Должен колебаться… а-пчхи! - заявила я, и вся группа
поспешила обратно в аудиторию.
С профессором Тесме такое бывало не раз, и к счастью он
относился к тому редкому типу преподавателей, которые не
считали нудным и обременительным отвечать на вопросы
студентов. Но едва мы толпой ввалились в аудиторию, так и
застыли на месте!
- … меня удивляет ваше упорство, - высокий, даже слишком,
беловолосый маг, вальяжно сидел на преподавательском столе и
несколько раздражено беседовал со стоящим рядом профессором.
- У меня узкая специализация, магистр, - в тон ему ответил Тесме,
затем обернулся к нам, и не в пример дружелюбнее
поинтересовался: - Какая умная мысль посетила ваши светлые
головы?
Все молча переводили взгляды с нашего магистра, на не нашего, но
в результате жажда знаний победила.
- Магистр Тесме, - начала Ригра, кокетливо поправляя огненно-
рыжий локон и одновременно строя глазки незнакомцу, - нас
заинтересовал момент, который не освещался на лекции…
- По поводу проклятий седьмого уровня, - продолжила я.
- Оказывают ли они влияние на магический фон?- вклинился адепт
Джасер.
- Потому как задействуемый энергетический поток невозможно
скрыть даже магу уровня магистра, - снова Логер.
И мы, все семнадцать человек застыли, готовые внимать
преподавателю.
- А вы спрашиваете, что меня держит в Академии Проклятий, -
магистр Тесме обернулся, окинул незнакомца чуть насмешливым
взглядом и продолжил общение с ним же, - здесь, магистр
Эллохар, адепты еще не разучились задавать вопросы. В отличие от
ваших, привыкших безусловно принимать любые слова
преподавателя.
Директор школы Искусство Смерти!
Эта мысль поразила всех нас одновременно и мы все сделали
плавный и слаженный шаг назад, но не ушли… и не потому что не
боялись – нет, нам реально стало страшно, но любопытство было
сильнее.
Высокий, слишком высокий даже для темного магистр Эллохар,
улыбнулся магистру Тесме, и пожав плечами невозмутимо ответил:
- У нас иначе нельзя, уважаемый Тесме. Смертельные проклятия до
десятого уровня обратимы, да даже десятого уровня иной раз и при
особых условиях обратить можно, наши же знания позволяют
лишить жизни даже бессмертных демонов. И потому наши адепты,
действительно, не задают вопросов – положение обязывает хранить
суровое молчание.
Эллохар улыбнулся и одной это веселой улыбкой разрушил тот
ореол ужасающей славы, который словно становился ярче по мере
произнесения его монолога… но как-то улыбнулся и мы все
выдохнули, а после я, почему-то спросила:
- И как можно снять проклятие десятого уровня?. Апчхи!
Взгляд директора школы Искусства Смерти обратился на меня,
улыбка стала шире, после чего мне снисходительно ответили:
- А вы для начала научитесь накладывать проклятие высшего
уровня, адептка, и еще, вы простыли, если не заметили, и…
Внезапно магистр улыбаться перестал, вгляделся в меня, чуть
сощурил глаза, и я почувствовала, как по телу прошелся озноб. А
затем, директор Эллохар неодобрительно покачал головой. И мне
стало жутко! Неужели увидел?! Но нет, вывод великого темного
мага был иным:
- Ну Тьер… додумался же экспериментировать на адептах… Или
вы у него шли под отчисление?
Я невольно кивнула.
- А, - магистр безмятежно улыбнулся, - тогда понятно.
Но мне понятно не было! И потому я требовательно спросила:
- На мне экспериментировали?!
Магистр Эллохар повернулся к преподавателю Тесме и небрежно
заметил:
- Нет, должен сказать, что молчаливые обучающиеся меня
устраивают гораздо больше, к тому же мои адепты высказывают
больше уважения в обращении к магистрам. – и уже мне, - Ловите.
В следующее мгновение в меня полетел сверкающий клинок.
В том, что я его не поймаю, не сомневался никто, включая меня, и
это скорее клинок планировал поймать меня на свое острие
примерно так в районе сердца! И в это самое мгновение, я успела
попрощаться с жизнью, как вдруг произошло следующее – клинок
воткнулся в нечто, что было в шаге от меня, вспыхнул огнем и был
расплавлен, после чего красными тяжелыми каплями
расплавленного металла сполз на пол… прожег деревянные доски и
застыл быстро темнеющей лужицей. Но не успела та лужица
потемнеть, как вокруг меня взметнулось адово пламя, и из портала
появился сам магистр Тьер!
- Мама! - разом выдали все перепуганные адепты, едва пламя
исчезло и явление нашего директора стало достоянием нашей
скромной по численности общественности.
И тишина… ровно до слов магистра Эллохара:
- Нет, это скорее папа, - после чего директор школы Искусства
Смерти попросту расхохотался.
Его смех оборвало ледяное:
- И как это понимать?!
И магистр Эллохар, тот самый страшный и ужасный, невозмутимо
пожал плечами и не испытывая ни малейших угрызений совести
ответил:
- Просто проверил. Забавное плетение абсолютной защиты,
впервые с подобным сталкиваюсь. Экспериментальный вариант?
На магистра Тьера я смотреть боялась, но почему-то словно
чувствовала, как он успокаивается… хотя кажется его «не
спокойствие» среди присутствующих видеть приходилось только
мне.
- Да, экспериментальный, - голос лорда директора глух и
совершенно спокоен, - в данный момент замкнуто на мне, но это
чрезмерно.
- Совершенно с вами согласен, - Эллохар поднялся, - но все же
настаиваю на установке защитных заклинаний по типу моей
школы.
- Я помню о вашем предложении, - лорд директор сделал шаг от
меня и мне сразу дышать стало легче, - но отказался от
использованной вами модели - слишком жестоко по отношению к
окружающим, не находите?
- В чем-то вы правы, - ответил светловолосый, - моих адептов в
первую очередь защищает репутация, во вторую они сами и лишь
третья степень защиты это собственно охранные заклинания. В
вашей ситуации необходимо что-то продумать с предупреждением
тех, кто рискнет причинить вред адепту академии.
- Вот именно!
- Как то вы не разговорчивы, мой друг, - магистр Эллохар подошел
к бывшему ученику (впрочем, из всех присутствующих данный
факт был известен только мне), и спросил: Кьехаата?
- Агхеэра, - на том же абсолютно нам не понятном, ответил лорд
директор, после чего развернулся и направился к двери.
Магистр Эллохар невозмутимо направился следом, но проходя
мимо меня, остановился, подмигнул и посоветовал:
- Очень рекомендую подлизаться к директору и уговорить снять это
с вас. Иначе, милочка, замужество вам не грозит, личная жизнь так
же.
- В смысле? - как выяснилось, директора школы Искусства Смерти
я боюсь значительно меньше, чем собственного директора.
- В смысле Тьер избрал крайне проблематичный вид защиты,
срабатывающий даже на невинные объятия. А вы же не хотите,
чтобы каждый вкусивший прикосновение к вашим устам, в
буквальном смысле падал к вашим же ногам сраженный далеко не
страстью? Кстати, поклонникам предстоит падать замертво.
По мере поступления новой информации мои глаза становились все
шире, голос пропадал, и когда я задала следующий вопрос, это был
уже полузадушенный писк:
- А что, он сам это не снимет?
Мне невозмутимо ответили:
- Ну, видите ли, дорогая, ставить защиту всегда легче, чем
снимать. Именно поэтому принято экспериментировать обычно на
заключенных. Иной раз экспериментируют на адептах,
отчисленных из учебного заведения, в вашем случае могу
заметить, что вам просто не повезло. Всего темного вам, адепты.
И магистр покинул аудиторию. Едва за ним закрылась дверь, как
Ригра прошептала:
- Директор Тьер экспериментирует на адептах…
- Которых к нему отправляют в качестве наказания… - дополнил
Элброт.
- Так что там с влиянием на магический фон проклятий седьмого
уровня? - обратился Логер к магистру Тесме.
И я была забыта. Всеми… кроме самой себя! Это как мне теперь
жить?!
- Да, - голос магистра раздавался словно где-то вдали, - абсолютно
верные выводы, адепт Логер. Однако скрыть колебания возможно,
и мы поговорим об этом на следующей лекции.
Когда все потянулись к выходу, я тоже шла, механически
переставляя ноги, а где-то в голове набатом гудел колокол, по всей
моей личной жизни. Не спорю, я никогда о ней собственно и не
задумывалась, у государственных чиновников нашего уровня этой
самой личной жизни обычно нет, либо она постоянно прерывается
вечными командировками, но все же… Хотя бы на мизерную
порцию счастья я рассчитывала!
- Дэя, - Яна шла со мной рядом, а я и не заметила, - я уверена, что
все не настолько страшно.
- Все гораздо хуже, - «поддержала» меня Ригра, - грозит тебе
смерть, подавальщица.
И я сорвалась:
- Катись полем, Ригра!
Дакене затормозила, затем вскинула руку, и кольцо на ее
указательном пальце засветилось, после чего эта зараза
преспокойно заявила:
- Ты в курсе, что это означает, Риате?
В курсе были все! Только что Дакене попросту скопировала
отпечаток моей ауры и отослала братикам… короче у меня большая
проблема! Так как в прошлый раз эти два аристократичных
ублюдка попросту избили меня возле ворот Академии, продолжая
при этом благожелательно улыбаться… И мне уже представилась
картинка моего втаптывания в ледяную жижу покрывающую наши
дороги в зимнее время, как неожиданно вмешался Логер:
- Люблю мясную похлебку с тмином!
Мы разом удивленно на него посмотрели, потому как мясная
похлебка с тмином готовилась исключительно как похоронное
блюдо!
- Да они не до смерти, - Ригра поправила воротник, - так, жизни
поучат, некоторых выскочек.
- Да я не о ней, Дакене, - парировал Логер, - я о братиках твоих.
Память у тебя девичья, конечно, но не до такой же степени. На ней
же эксперимент поставили, и братикам твоим крышка, если только
сунутся!
И меня накрыло осознанием - все не так уж и плохо.
- А знаешь, Ригра, - я повернулась к бледнеющей адептке, - давно
хотела тебе сказать…
Но почему-то ничего не сказала. Стояла, вспоминала все
нанесенные мне обиды и молчала. Слишком глубоко укоренилось
во мне правило поведанное еще бабушкой «Молчание золото,
Дэюшка, запомни это». И я молчала, практически всегда и в любой
ситуации… не молчать я стала только при директоре Тьере -
сначала в его кабинете, потом когда увидела, что в Хвостатом
списке нет моей фамилии. Да вообще Хвостатый список стал
переломным моментом в моем сознании – это была моя победа.
Моя личная победа.
- Желаю тебе испытать все то, что по твоей милости испытали
другие, - вот и все что я сказала Ригре.
А потом мы с Яной ушли, а Логер вслед нам высказался:
- Это было проклятие?
- Скорее пожелание, - опроверг его теорию Джаг.
- Мы еще поговорим с тобой, подавальщица дешевая, - заорала
вслед Ригра.
'Не буду просить директора снять защиту, - мстительно подумала
я'.
Мы направлялись в столовую, когда над всей академией разнесся
голос лорда директора: «Адепты, всем собраться в темном зале.
Немедленно!».
- Я его боюсь уже, - прошептала Яна.
- Утром нам обещали занятия по самообороне, - вспомнила я, - но
сейчас, скорее всего, объявят о переходе академии на военный
режим.
- Это как? - не поняла моя бывшая соседка.
- Узнаем, - грустно ответила я и мы потянулись в главный и
подземный зал академии, который использовался крайне редко и
был способен вместить всех адептов разом.
Спускаясь в толпе таких же озабоченных и удивленных, мы с
Яной молчали. Молчали пока толкаясь и спускаясь спустились по
длинной живой извивающейся лестнице, и только мое апчхи
нарушало гнетущую тишину предчувствующих неприятности
адептов. На моем пятом «апчхи» лестница не выдержала и
грубовато высказалась:
- Ходят тут всякие… с инфекцией, а ну поторапливайтесь, яда на
вас больных нету!
Поговаривают, что дух, вселенный в эту лестницу раньше был
кастеляншей преклонных лет, с вредным и склочным характером,
которая так достала директора, что тот ее сущность вселил в
лестницу, ведущую в самые заброшенные территории подземелий
академии. Он сильно просчитался – последующая война вынудила
соорудить под учебной частью дополнительные залы, для
обеспечения безопасности, а только живая лестница, думающая и
рассуждающая, могла создать непроходимую преграду для
нападающих. Вот так дух кастелянши обрел свой звездный час –
лестница была увеличена, наделена дополнительной магической
энергией и даже десятком боевых заклинаний, и теперь это была
живая, извивающаяся, боеспособная лестница повышенной
вредности.
- Хватит шоркать, чай ступени не казенные, - это уже не мне,
кому-то выше, но все тут же стали шагать значительно осторожнее.
- Когда ж вы все сдохните… - продолжала ворчать лестница, и тут
же, - Эй ты, волосатый, через перила-то не перегибайся - упадешь,
мне тебя ловить еще! Ступай смирно, умертвие ходячее!
- Почему сразу «умертвие»? - возмутился адепт.
- А ты поговори мне еще! - пригрозила лестница.
Адепт заткнулся, мы захихикали.
И тут я опять чихнла, и чуть не упала, едва удержалась.
- И куда ж ты топаешь, болезная? - вновь заворчала лестница. - И
хватает же ума, полоумная!
Ответить я не успела, как от места, где я стою, выросло
ответвление лестницы, узенькое такое, но с высокими перилами, и
мне сообщили:
- А ну-ка топай отседова… к лекарям!
На мои жалкие попытки возразить, что там де директор ждет,
лестница весомо пригрозила:
- Вниз сброшу! Свободным полетом! Иди, кому говорят!
Пришлось идти, а то лестница она такая, скинуть может, а поймает
или нет, тут уж на ее усмотрение - Ригру раз скинула, так только у
самой земли и перехватила, а потом еще и продержала в висячем
положении пару часиков, в назидание, так сказать.
Так что торопливо перешла на явившийся отросток, а дальше идти
не пришлось - лестница, хоть и ворчливая, а заботливая - подняла
сама, да так стремительно, что когда донесла до верха, я крепко
вцепилась в перила, пережидая пока пройдет приступ
головокружения.
- Совсем ты себя не бережешь, Дэйка, - меж тем возмущался дух
усопшей кастелянши, - на себя посмотри – недосып четвертый год
подряд, худая, в чем только жизнь держится, на лице одни глазищи-
то остались. А тут еще и напасть с этим новым директором… не
слушай гоблина-привратника, наш директор на кости не западает.
На скелетов-доходяг так же. Ох, Дэйка, такого мужика упускаешь-
то!
Я кивнула, потому что с лестницей всегда лучше соглашаться -
жизненно важно, так сказать. А еще голова сильно кружилась, но
едва я смогла стоять ровно, сказала лесенке «Спасибо» и шагнула в
двери…
Зря! Только я вышла в холл, откуда через проход в стене и вела
наша живая и говорящая, увидела идущего магистра Тьера, рядом
с которым шагал и лорд Эллохар. А больше никого в холле не
было, остальные все уже спустились…
А еще меня увидели… сразу. И взгляд у лорда директора стал
такой… ну такой… лестница и то менее страшная, и я невольно
шагнула назад, чтобы услышать шипяще-раздраженное:
- А ну марш отседова, кому сказала!
Это от лестницы, но тут же раздалось:
- Адептка Риате, это как понимать? - уже от магистра Тьера. - Был
объявлен общий сбор!
Вот тебе и положенице меж двух огней разом! Опустив голову под
требовательным взглядом черных глаз, я пробормотала:
- Знаю, но…
- Но что? - потребовал ответа лорд директор.
Опустив голову еще ниже, я совсем уж вяло ответила:
- Но меня… лестница не пускает…
Оба директора остановились как вкопанные. Разом остановились.
После директор школы Искусства Смерти озадаченно выдал:
- Сколько лет с адептами работаю, но такую дурацкую отговорку
слышу впервые. Девушка, а ничего умнее вы придумать не могли?!
В другое время я промолчала бы. Вопиющая несправедливость
была частым явлением в моей непростой жизни, но почему-то на
сей раз я поступила иначе:
- Ничего я не придумала, магистр Эллохар! - и всю эту фразу я
выпалила, глядя уже не в пол, а на самого лорда.
Магистр смерил меня недобрым взглядом и вынес вердикт:
- Фантазии не хватило ни на первое оправдание, ни на второе.
Девушка, милая, дам вам один хороший совет - молчание золото.
В вашем случае еще и гарант выживания!..
- Достаточно! - неожиданно резко оборвал его лорд Тьер.
Но я молчать не желала:
- Я не лгала!
Магистр не преминул подколоть:
- Да, вы просто приврали.
От возмущения я набрала побольше воздуха и почти заорала:
- Лестница живая!
На это лорд отреагировал скептической ухмылкой и грациозно
направился ко входу в подземелье. Демонстративно подошел к
лестнице, начал спускаться. Спустившись на пять ступеней,
повернулся ко мне, всплеснул руками, мол «ничего живого», и
направил на меня требовательный взгляд. А лестница
действительно молчала!
Тут уж я не выдержала, подойдя к перилам, постучала костяшками
пальцев по потемневшему дереву, и поинтересовалась:
- И долго вы, уважаемая, будете молчать?
В ответ - тишина. Впрочем, тихо было недолго, магистр Эллохар
молчать не стал:
- Милая девушка, а вы случаем, не больны? Горячка? Бред?
Галлюцинации?
В этот момент проклятие острого поноса как никогда было готово
сорваться с кончика языка, но сила воли, выработанная годами,
позволила сдержаться и на этот раз. И мне оставалось лишь
прожигать яростным взглядом спину продолжившего спуск
магистра. Но вот сдерживать обиду в отношении лестницы, я не
собиралась:
- Это подло! - сообщила я резным перилам.
- Зато способствует выживанию, - шепотом ответила лестница. -
Ты, Дэйка, молодая еще и глупая, и вообще - нашла с кем спорить.
У этого магистра знаешь, какой уровень боевой магии? Да
отступникам впору самим в землю закапываться, а я всего лишь
дух… и мне жить хочется.
Я застыла и от удивления и от возмущения, а этот самый магистр
Эллохар, спустившийся уже ступеней на тридцать, преспокойно так
обернулся, после и вовсе облокотился о перила и глядя на меня,
громко сообщил лестнице:
- Совершенно верная жизненная позиция, уважаемая Аэра Тимовна,
одно плохо – не учите вы молодежь мудрости народной. Совсем не
учите. Стыдно, Аэра Тимовна, а еще такой уважаемый дух.
- Ох, - только и выдала смущенная лестница, - да что я… что я…
не слушают же, с каждым годом все безголовее и безголовее,
магистр Эллохар. Уж чего я-то, вы у верхних духов поспрашивайте,
испортилась же молодежь, совсем испортилась.
- И не говорите, - магистр продолжал смотреть на меня и улыбался
все шире, - а вы, адептка, должны знать две непреложные истины –
либо сразу молчите, либо доказывайте свое до последнего. Не
сворачивайте с пути, если уж ступили на него. Кстати, уверенности
в себе вам не хватает катастрофически. И да, Тьер, у нее не просто
румянец на щечках, малышка действительно больна. Аэра Тимовна
верно поступила, отправив ее к лекарям.
И вот после этого магистр уже значительно быстрее спустился
вниз, по услужливо изогнувшейся так, чтобы путь сократить,
лестнице. Но на этом мои трудности не закончились… скорее даже
начались, потому что магистр Тьер подтрунивать над расстроенной
адепткой не стал, лорд директор как и всегда начал с приказов:
- Адептка Риате, немедленно марш в мой дом! – начал с приказов,
а закончил требованиям.- Где вы умудрились простудиться?
Отвечайте!
Решила вспомнить житейскую мудрость от директора школы, в
которой эту самую, которая житейская отнимать учат, и
промолчала. К счастью магистр не настаивал:
- В мой дом, - ледяным тоном повторил он свой приказ, в
остальных зданиях академии будут производиться ремонтные
работы, и находиться здесь не безопасно! Ступайте… Дэя!
И что-то меня в этом всем насторожило, но тут я опять выдала
«Апчхи», и пока доставала платок и вытирала нос, несколько
замешкалась. А когда подняла голову, лорда директора уже не
было.
И вот тогда что-то похожее на бунт, проснулось где-то внутри
меня, потому, что не понравился мне приказ директора! К тому же
услуги лекаря я сама оплатить в силах, да и обращаться адепты
Академии Проклятий предпочитали к городским эскулапам - они
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |