В своем письме Вы также просили меня выяснить, где проживает миссис Патрисия Долсон, семейная повитуха рода Малфоев. Я прекрасно понимаю Вашу тревогу по поводу предстоящих родов и считаю вполне обоснованным Ваше желание соблюсти все ритуалы, связанные с рождением отпрыска столь древних волшебных семейств. Нужный адрес Вы найдете на обратной стороне письма.
Остаюсь искренне Ваш,
Альбус Дамблдор»
ГРЕЙНДЖЕР
Она жила на юго-западе страны, в графстве Девоншир, неподалеку от скромной деревушки Тедберн Сент-Мэри, в поместье, носящее непритязательное название «Дыра». Это, действительно, была настоящая дыра – в стороне от жилых строений, в густом бору, к дому вела лишь узкая тропинка, да и та была едва различима под ногами. Вдоль тропки рос невысокий кустарник, достаточно колючий и плотный, чтобы у путника создалось впечатление отсутствия дороги и появилось желание незамедлительно вернуться назад.
Тот, кто назвал это жилище поместьем, видимо отличался повышенным чувством юмора. Передо мной возник невзрачный каменный домик, выкрашенный в темный цвет, практически по крышу вросший в землю. Сама крыша была покрыта высокой сухой некошеной с прошлого года травой. Над дверями висели нити с гирляндами нанизанных на них сушеных тритонов, жаб, змеиных голов, на воткнутых возле входа шестах - черепа мелких животных. Не похоже, чтобы в этом доме жили гостеприимные хозяева. Он всем своим видом отпугивал незваных гостей, в особенности любопытных маглов, и даже мне с первого взгляда показался неприветливым и немного страшным.
- Эй, - крикнула я. – Есть тут кто?
- Ну, есть, – откликнулся на мой призыв низкий женский голос. – Заблудилась, что-ли?
Я и не заметила, что рядом с домом над черной недавно вскопанной грядой склонилась маленькая фигурка. Хозяйка, вероятно, высаживала цветочную рассаду, пытаясь сделать свое жилище хоть чуточку симпатичнее.
- Вы миссис Долсон?
Она подняла голову в мою сторону. Взглянув в ее лицо, я засомневалась, не ошиблась ли адресом. Женщина походила на старую злую колдунью из магловских сказок – темные спутанные волосы, густые заросшие брови, сходящиеся над переносицей, крючковатый нос. На ней была одета какого-то непонятного грязно-серого цвета роба. На руках огромные перчатки, испачканные влажной землей. Вряд ли такая, как она, была вхожа в роскошный замок семейства Малфоев.
- Зачем тебе? – подозрительно спросила старуха. Весь ее устрашающий вид говорил о том, что мне здесь не рады. Было немного жутковато оставаться с ней наедине. Но выхода не было, и я шагнула в ее сторону.
- Мне нужна миссис Долсон, и цель своего присутствия я могу поведать только ей.
- Ну, я та, кто тебе нужен. Выкладывай, в чем дело?
Она вытерла замазанные землей руки о передник, завязанный на поясе, поправила растрепавшиеся от работы волосы и подошла ко мне.
- Здравствуйте, миссис Долсон. Вы меня не знаете, я студентка Хогвартса Гермиона Грейнджер.
- Студентка, говоришь? – пожилая женщина с упреком осмотрела мою изменившуюся за последние полгода фигуру.
- У меня к вам серьезный разговор.
- Ну, если серьезный, проходи в дом! – она показала рукой в сторону двери. – Я сейчас, осталась парочка самых капризных мандрагор.
- Как мандрагор? - удивилась я. – Они же опасны, их вопли способны навсегда сделать человека глухим.
- Только не в моих руках, - прошамкала старуха и вновь склонилась к вскопанной гряде.
Я присмотрелась внимательнее – точно, то, что высаживала в темный грунт эта женщина, оказалось подросшей рассадой мандрагоровых кустов. Клубни были вполне довольными пересадкой и не выказывали в руках старой ведьмы какого-либо недовольства. Но я на всякий случай прикрыла уши руками и поспешила войти в дом.
Жилище, снаружи казавшееся неприветливым и странным, внутри оказалось довольно-таки милым, достаточно просторным, уютным, наполненным ярким солнечным светом и очень чистым – никаких тебе сушеных гадостей на стенах. Свет проникал сквозь узкие окна на потолке, которых с улицы и не заметишь.
- Рассказывай, зачем пришла? – неожиданный голос заставил меня вздрогнуть.
- Я знаю, что Вы семейная повитуха дома Малфоев.
Старуха кивнула, продолжая внимательно разглядывать меня из-под тяжелых бровей.
- Вы умеете хранить тайны? – решительно спросила я ее.
- Ты хочешь, чтобы я приняла у тебя роды? – также напрямую в лоб поинтересовалась она. И сразу же покачала косматой головой:
- Нет, я не принимаю роды у нечистокровных. Ты зря пришла сюда.
У меня что, на лбу написано, что я из маглов?
- Я жду ребенка от Драко Малфоя.
Она вновь окинула тяжелым взглядом мой сильно округлившийся живот.
- Чай будешь? – вдруг ни с того, ни с сего спросила женщина. – Наша беседа может затянуться надолго. Присаживайся!
Она показала на кресло с высокой спинкой.
- Буду, - согласилась я.
Мне некуда было спешить. Я прошла через всю гостиную и уютно устроилась в предложенном хозяйкой кресле. Вытянула уставшие за день ноги, откинулась на удобную спинку и протянула руку к лежавшему неподалеку на невысоком комоде журналу. Ого, она читает «Ведьмополитен»?!
Старуха исчезла в соседней комнате и спустя несколько минут вернулась с подносом в руках. Я удивленно уставилась на нее – она была метаморфкой. Изменения во внешности делали Патрисию Долсон едва узнаваемой. Волосы приобрели насыщенный красный оттенок, брови разгладились, исчезла горбинка на носу, стало заметно меньше морщинок. Она переоделась, темное шерстяное платье с белым кружевным воротником, делало ее стройной. Она походила на гувернантку из очень богатой семьи. Такая, как она, вполне могла быть своей на территории Малфой-мэнора. Теперь ее нельзя было назвать старухой – скорее она превратилась в женщину в возрасте пятидесяти - шестидесяти лет, не старше, что было особенно удивительным, ведь по рассказам Нарциссы я знала, что возраст Патрисии уже давно перешагнул через вековой рубеж.
Миссис Долсон разливала по чашкам чай, одновременно внимательно наблюдая за мной.
- Итак, ты сказала, что ждешь ребенка от Драко, - напомнила она мою последнюю фразу.
Я в это время отхлебнула приличную порцию ароматного, заваренного на каких-то травах, чая, и ответить ей не могла – лишь медленно кивнула.
- Не обманывай меня, девочка. Этого не может быть. Малфои – очень древняя чистокровная семья, они никогда не будут разбрасывать на ветер свое семя.
Как она вычурно сказала – разбрасывать на ветер. А я, получается, это семя поймала? Забеременела, так сказать, от Святого духа?
- Я не лгу, миссис Долсон. Это на самом деле так.
Она поднялась и подошла ко мне:
- Позволь мне осмотреть тебя.
Я поставила чашку с недопитым чаем на поднос и встала, опираясь на подлокотники кресла. Повитуха осторожно приложила ладони к моему животу и закрыла глаза. Ее руки скользили по моему телу и были настолько чувствительны, что женщине не было надобности прикладывать ухо, чтобы услышать сердцебиение младенца. Нарцисса права - годы занятий любимым делом не прошли даром.
- У тебя будет сын, - пробормотала она, продолжая свои манипуляции. Я стояла перед ней словно перед рентгеновским аппаратом.
- Знаю, - кивнула я.
- Давно почувствовала?
- Месяца в три. Или даже чуть раньше.
Она приложила-таки ухо к животу в районе пупка.
- Я приму у тебя роды. Ты не обманула меня. Теперь я точно знаю, что это отпрыск Малфоев.
- Как Вы это узнали? – я вновь опустилась на кресло и взялась за чашку с чаем.
Акушерка присела рядом. Теперь ее волосы отливали изумрудно-зеленым оттенком. Женщина улыбнулась мне:
- И моя бабка, и прабабка были повитухами. Этот дар передается в нашем роду по женской линии из поколения в поколение. Впервые я смогла почувствовать мир нерожденных детей в тринадцать лет. Тогда я сильно испугалась, и только позднее смогла понять, что мне дарован высший божественный дар – видеть параллельный мир, где нежные, теплые комочки привязаны к жизни за тонюсенькую ниточку пуповины. Роды – это неиссякаемый источник любви. И вся моя жизнь течет под этим чудесным знаком.
- Я приняла многих детей, - неторопливо объясняла Патрисия Долсон, - среди них и Люциус, и Драко, я смеялась и радовалась вместе с их матерями. Сквозь стенки плаценты я безошибочно могу определить, принадлежит ли плод к тому или иному роду. Я чувствую это кончиками пальцев. Сегодня мне мое чутье подсказало, что ты носишь еще одного представителя Малфоев, древней и чистокровной семьи.
- Обследуя будущую маму, - приветливо улыбаясь и глядя мне в глаза, рассказывала миссис Долсон, - я прикладываю ладонь к ее животу и закрываю глаза. Так я вижу свечение крохотного тельца малыша, чувствую его высокие вибрации, ощущаю пальцами тепло ярких всполохов. Девочки похожи на летнее оранжевое солнце, а мальчики, как у тебя, – на мягкий изумрудный отсвет. Беременная женщина – это сама природа, где распускаются цветы. Я рассказываю это всем роженицам без исключения, и среди «моих» детей нет ни одного брошенного.
Теперь мне стало понятным, почему ее волосы приобрели такой сумасшедший оттенок.
- Вот только негоже, девочка, рожать детей вне брака, - вдруг посерьезнела моя собеседница.
Я смущенно опустила голову.
- Ну-ну, не отчаивайся! Малфоям не повредит свежая кровь – а то уже что-то застоялась. Они знают?
- Нет!
- Когда хочешь сообщить им?
- Не сейчас.
Женщина пристально посмотрела на меня:
- Обидел, небось? Ах, Драко, ах, негодник. Всегда знала, что он что-нибудь да выкинет. Драконы все такие - они не поддаются дрессировке. Зря Люциус не учел это обстоятельство, выбирая имя своему первенцу. А как ты хочешь назвать сына?
- Этого я Вам сказать не могу, - довольно грубо ответила я.
- Правильно, - согласилась она, нисколько на меня не обидевшись. – Ни к чему чужому человеку знать имя младенца. Вижу, ты знаешь правила.
Я промолчала – зачем слова, если она видела и меня и мои нехитрые мысли насквозь.
- Родишь в начале лета, - утвердительно произнесла она.
- Да, в первой половине июня.
- Кто еще знает о сроке родов? – поинтересовалась повитуха, внимательно глядя на меня.
- Никто, кроме моих родителей.
- Это хорошо. Твоя мать сможет мне помочь?
- Да, она медик в мире маглов.
- Прекрасно.
- Папа тоже врач. Он хочет отправить меня рожать в больницу.
- Тебе не зачем в клинику – с твоим сыном все в порядке. Это крепкий и абсолютно здоровый мальчик. Но хочу тебя предупредить – твоему отцу во время родов придется уйти. Мужчинам негоже участвовать в бабском деле. И никаких больниц – только отчий дом может дать новорожденному родовую защиту. Кстати, мне понадобится рубашка отца будущего ребенка. Или что-нибудь другое из его одежды. Сможешь достать?
- У меня есть свитер, который когда-то носил Драко, он подойдет?
Женщина кивнула.
- Как ты, говоришь, тебя зовут?
- Гермиона Грейнджер.
- Ты умная волшебница, Гермиона, многое знаешь и понимаешь, чего не должны знать и понимать девушки из нечистокровных семей. Я вижу, ты осознаешь, какая большая ответственность ложится на твои плечи – дать жизнь наследнику двух древнейших волшебных родов – Блэков и Малфоев.
Мне очень хотелось сообщить Патрисии Долсон о том, что многому меня научила Нарцисса Малфой, урожденная Блэк. Но, не смотря на располагающий к этому теплый разговор, я так и не решилась на откровение. Кто знает, как мое неосторожное слово в будущем отразится на жизни самой Нарциссы. Не хотелось ее подставлять.
- Иди, девочка, жду твою сову в начале июня. И следи за своим здоровьем – аристократа, чай, носишь...
Я облегченно вздохнула – все-таки не зря добиралась в такую глухомань. Если верить словам Нарциссы – эта женщина была лучшей в своем деле. Именно такая мне и была нужна.
Я поднялась и направилась к выходу.
- Постой, девочка, - остановил меня ласковый голос. – Тебе не стоит вновь пробираться сквозь густой лес. Ты можешь добраться до дому через каминную сеть – так будет быстрее и безопаснее.
- И еще пару советов хотелось бы тебе дать, мисс Гермиона Грейнджер. Ты не должна забывать, что главная движущая сила в мире – любовь. Только она способна дать человеку настоящее удовлетворение и счастье, только она способна спасать и излечивать. Любовь – двигатель и причина всех наших поступков. Откажись от ненависти и от обиды на Драко, от презрения, негодования и гнева на него, отбрось свои претензии и требования. Искренне прости его, от всего сердца полюби вашего совместного сына, который совсем скоро придет в этот мир. Тогда многое изменится для тебя в лучшую сторону, ты увидишь, ты почувствуешь это. И все у вас будет хорошо! Поверь. А пока возьми это.
Она протянула и вложила мне в руки белый лист бумаги. Я вопросительно посмотрела на нее. Патрисия казалась в этот миг совсем молодой. Ее волосы отливали золотом, а глаза доброжелательно улыбались мне.
- Это слова молитвы, которая поможет тебе жить. Повторяй ее утром, когда проснешься, и перед сном, когда начнешь засыпать. Прощай!
- Спасибо за все, миссис Долсон. Прощайте!
Я плотнее завернулась в широкую мантию и уверенно шагнула в камин:
- «Дырявый котел!»
В трактире я развернула листок и глазами пробежала написанные на нем строки:
Научи меня, Господи, жить,
чтобы боль терпеть, но любить,
чтобы гнев свой и злость унимать,
научи за других сострадать.
Научи меня, Господи, жить,
чтоб друзей своих больше ценить,
чтобы сердце чужое согреть
и душою не зачерстветь…
Глава 29. Весна – начало лета, 1997 год.
МАЛФОЙ
Я сидел в гостиной, и задумчиво крутил в руке бокал из-под тыквенного сока.
- Малфой, - голос Блейза вывел меня из раздумий. – В каких облаках ты витаешь? Тебя словно подменили в последнее время.
Я повернул голову и задумчиво посмотрел на него, словно увидев впервые. Забини - темноволосый, высокий, привлекательный парень. Он, как и я, представитель древнейшего рода. Но в его жизни все просто и понятно. Он смеется и шутит, ходит на занятия, играет по вечерам в волшебные шахматы, пьет запрещенное в Хогвартсе огневиски, встречается со смазливыми девчонками, живет легко и свободно, словом, ведет себя так, будто нет иной жизни за стенами Хогвартса.
Дома Блейза ждут мать и дядька – Далберт Забини, заменивший ему с малолетства родного отца. Его мама — ведьма, известная в магическом сообществе своей красотой, она рано овдовела, оставшись одна с маленьким сыном на руках, в последствии еще несколько раз побывала замужем. Анабелла давным-давно перестала считать себя матерью Блейза, представлялась всем его старшей сестрой. Забини это вполне устраивало – она никогда не устраивала ему скандалов, не учила жить, не планировала его будущее. Ее совсем не волновали вопросы чистоты крови, только толщина кошелька нового бой-френда. Она жила как бабочка-однодневка – хорошо сейчас, а все остальное неважно. Никто не знал, как бы сложилась жизнь парня, если бы не его дядя. Далберт Забини, не имея собственных детей, вложил все силы и состояние в воспитание юного отпрыска своего так рано погибшего старшего брата.
- Блейз, а как отреагировали твои родственники, когда ты сообщил им условия летней практики?
- С чего ты вдруг спросил? – удивился Забини. – Столько времени прошло…
Блейз рухнул на диван рядом со мной, откинулся на спинку кресла и задумался:
– Маме было глубоко наплевать, кого я пригласил в наш дом. Представляешь, Анабелла вдруг решила, что я собрался жениться, и привел эту когтевранку, чтобы познакомить с ней. Я не стал ее разубеждать, пусть думает, как ей хочется. Правда, по окончании практики дядька на всякий случай стер матери память – слишком уж она любит посплетничать…
- А Далберт?
- Тот, конечно, не обрадовался. Но принял это как необходимое условие моей учебы в Хогвартсе. Хотя, представь себе, за три недели пребывания Чжоу в нашем замке он не обмолвился с ней ни единым словом и выходил из гостиной всякий раз, едва туда входила она. А почему ты спросил?
Я покосился на него:
- Блейз, ты знаешь, как Темный лорд наказал Далберта за твою летнюю гостью?
Глаза парня округлились:
- Наказал?! Но дядя ни словом не обмолвился об этом.
- Я так и понял. Ни ты, ни Нотт, ни Крэбб, ни Булстроуд – никто из вас даже и не догадывался об том, что ваши отцы понесли суровое наказание. Одна Паркинсон знала, но и она промолчала, наверное, впервые в жизни держала язык за зубами. А наказаны были все.
- И Люциус?
Я закрыл глаза:
- Люциус нет. Отца в августе не было дома, за все ответила Нарцисса… и я…
Блейз присвистнул от удивления:
- Лорд наказал женщину? Чистокровную?
- Он сделал это не своими руками.
Забини пытливо вглядывался в мое лицо – я чувствовал это сквозь плотно прикрытые ресницы:
- Так значит, твоя Метка - не поощрение?
- Как ты догадлив…
- А я еще завидовал тебе, - ухмыльнулся он, - да и все остальные, кстати, тоже.
Я открыл глаза и уставился на приятеля:
- Да, как видишь, завидовать тут нечему. Паркинсон приукрасила действительность.
- Вот сучка, она выдала эту новость в гостиной так, словно ты стал национальным героем вроде Поттера.
- Не стал…, - криво усмехнулся я. - Завтра утром, Блейз, я думаю, ты не подашь мне при встрече руки.
- Драко, ты о чем?
- О том, что теперь ты знаешь - у Малфоев большие проблемы, от нас лучше держаться подальше, и общение со мной стало опасным.
- Что ж, - улыбнулся Забини, - ты прав, я подумаю над этим…
- Думай… Блейз, а ты умеешь вызывать патронуса? – вопрос вырвался неожиданно, сам собой.
- Умею.
- Где ты научился этому? – удивился я.
- Чжоу летом показала, она сама тренировалась в Отряде Дамблдора у Поттера.
- А ты у нас полон сюрпризов. Научишь?
- Возможно. Тебе то зачем?
- Кто знает, что может понадобиться в жизни.
Я вновь закрыл глаза. В памяти всплыло встревоженное лицо Грейнджер, склонившееся надо мной, едва я пришел в себя после атаки дементоров. Безрассудная девчонка… Где она сейчас?
- Одного не пойму, Блейз, куда делось твое пренебрежение к нечистокровным? Ты же всегда их презирал.
- А ты нет?
- И я.
- Что ж, видно, твоя маска тоже стала тебе тесновата. И к этому явно приложила руку гриффиндорская староста.
- Заткнись, - я кинул в него пустым бокалом из-под сока.
Он поймал его на лету и захохотал:
- Вижу, я попал в самую цель – она чем-то все-таки зацепила тебя. Дамблдор знал, что делал, когда направлял грязнокровок в наши замки. Кстати, где она? Что-то давненько ее не видно?
- Понятия не имею, - равнодушно ответил я. Или постарался, чтобы это выглядело равнодушно.
- Может, спросим у Поттера?
- Спрашивай, мне все равно.
- Ну-ну, - ехидно улыбнулся он. – А ведь я спрошу, за мной не заржавеет…
ПОТТЕР
Между темными стеллажами с книгами медленно прохаживалась похожая на стервятника мадам Пинс, она внимательно наблюдала за читающими студентами. Свет лампы, которую женщина держала в руке, невыгодно подчеркивал ее ввалившиеся щеки, пергаментную кожу и длинный крючковатый нос.
- Что-то нашел? - прошипел мне в ухо Рон, едва фигура библиотекарши скрылась за ближайшей полкой.
- Ничего подходящего, - буркнул я, откладывая в сторону очередной, оказавшийся бесполезным, том.
За вечер мы вдвоем перелопатили не один десяток книг, пытаясь отыскать малейшую информацию о крестражах. Но все наши усилия оказались напрасными.
- Да, - Рон почесал затылок, - если бы рядом с нами была Гермиона…
- Так куда же вы ее дели? – раздался за спиной ехидный голос Блейза Забини.
Мы оглянулись. Там, где минуту назад исчезла мадам Пинс, теперь стояли слизеринцы и с любопытством рассматривали нас, обложившихся горами пыльных томов – начиная от «Углубленного курса заклинаний» и заканчивая советами по Темной магии.
- Похоже, она удрала от вас? – издевался Забини. – Не выдержала общества двух гриффиндорских придурков и сбежала к своим маглам...
- Она еще долго продержалась – целых шесть лет, - наглая физиономия Малфоя светилась от презрения к нам. – Меня тошнит при первом же взгляде на них.
- И меня, - Забини изобразил нечто похожее на рвотные позывы.
Я чувствовал, как рядом напрягся Рон. Я и сам крепче сжал в руке волшебную палочку.
- Наш печально известный идиот Уизли, кажется, искал здесь знакомые буквы. – Забини продолжал издеваться над нами. - Нашел что-то? Или помощь нужна?
- Теперь приходится своим умом добывать знания, да, Поттер? Привыкли на занятиях прятаться за спиной Грейнджер.
Рон вскочил с места. Я не смог его удержать.
- Ты... ты... Это из-за тебя она не с нами…, - он направил палочку на Малфоя.
- Что ты мелешь? – нахмурился слизеринец. – При чем тут я?
- О чем ты говоришь, Уизли? – заинтересовался Забини. – Объясни поподробнее.
- Ничего я не собираюсь вам объяснять, - взвился Рон и перевел палочку на Блейза. – Убирайтесь!
Рон повернулся к темнокожему слизеринцу и поэтому не заметил, как Малфой осторожно потянулся рукой к карману.
- Ты не успеешь, - я пристально посмотрел на него.
- А может, попробуем? – усмехнулся он.
- Попробуем! - согласился я. – Конфундус! Это тебе за Гермиону!
Не зря он несколько лет тренировался в сборной Слизерина – у него была отменная реакция. Парень резко уклонился, и заклинание пролетело рядом, ударившись в книжную полку.
- Это что еще такое? – зашипела внезапно возникшая около нас библиотекарша. - Вы устроили здесь сражение, негодные мальчишки?
Тут она заметила за спиной Малфоя поврежденную моим заклятием книгу. Женщина словно разъяренная фурия подлетела к слизеринцу и оттолкнула его в сторону. У мадам Пинс был такой вид, словно с ней сейчас сделается припадок.
- Безобразие! - завизжала она на весь огромный зал. – Варварство! Кощунство! Вон отсюда!
- Это не я! – заорал Малфой. - Это Поттер! У меня и палочки-то в руках нет!
Но библиотекарша его уже не слышала:
- Минус по пятьдесят баллов с каждого из вас! И я запрещаю вам пользоваться библиотекой течение недели!
Наслаждаясь тем, что можно снова говорить нормальными голосами, мы с Роном возвращались по пустым, освещенным светильниками коридорам в гриффиндорскую гостиную, оживленно обсуждая, действительно ли Малфой забыл все, что связывало его с Гермионой, или только притворялся, чтобы не нести ответственности за свои поступки.
ГРЕЙНДЖЕР
Весна уверенно шагала по земле. Мамины цветы уже которую неделю радовали нас своей красотой – на ухоженных клумбах вовсю цвели бледно-желтые нарциссы, алые тюльпаны и лиловые крокусы. Они казались особенно яркими на фоне соседских домов из серого камня.
По ночам под открытыми окнами стрекотали сверчки. Я подолгу лежала без сна, прислушивалась к ним, а ребенок беспрерывно шевелился у меня в животе. Он был очень подвижным и порой мог веселиться всю ночь.
А живот был просто необъятный. Я приложила к нему ладони. Такой активный парень, как у меня, не засидится долго. Ждать осталось совсем недолго.
Закрыв глаза, я снова прислушалась к движению внутри меня, мне нравилось ощущать растущую внутри меня жизнь. Я представляла, как мой сын будет выглядеть. Он должен непременно походить на меня. Ему опасно быть похожим на Драко.
Я слегка пошевелилась, почувствовав очередной весьма чувствительный толчок – определенно локотком - и перекатилась на спину.
Интересно, а что сейчас делает Джинни? Наверное, сидит, склонившись над книгой – у нее совсем скоро СОВ… Я писала подруге достаточно часто, но ее ответы в последнее время приходили заметно реже – чувствовалась нехватка времени, а между строк читалась огромная усталость.
Толчки в животе временно прекратились. Я с трудом поднялась с постели, подошла к письменному столу и пододвинула к себе чистый лист бумаги.
«Дорогая Джинни!
Даже не знаю, как тебе рассказать все мои ощущения. Я чувствую себя не совсем обычно, тебе этого не понять. Это странные ощущения, но к ним привыкаешь. Иногда я забываю о том, что со мной. А иногда мне кажется, что я всегда была такой. Представляешь, я уже несколько недель не могу сама завязывать себе шнурки на ботинках. Мне помогают мама или папа. Если бы ты увидела меня сейчас, ты покатилась бы со смеха. Я напоминаю раздувшийся до неимоверных размеров квоффл.
Это маленькое существо, поселившееся во мне, живет собственной насыщенной жизнью - уютно спит себе, когда я бодрствую, просыпается, когда я укладываюсь отдохнуть. Оно пинает меня под ребра, крутится, щекочет меня, икает, барабанит по моему животу изнутри. Но все это доставляет мне неслыханное удовольствие. Как мне уже хочется обнять его и прижать к себе, хотя пока я довольствуюсь легкими поглаживаниями по животу.
Мой сын выбрал неудачное время, чтобы появиться на свет, и у него совсем неподходящий отец. Я стараюсь не думать о Малфое, гоню прочь мысли о нем, но в то же время я благодарна ему за то, что он подарил мне такие незабываемые впечатления.
Порой мне становится страшно, Джинни. Страшно не за себя - за малыша. Как мой сын будет жить в этом сумасшедшем мире? Последний месяц я стараюсь не брать в руки газеты, от них мне становится дурно.
Прости за такое сумбурное письмо. Я стала такая глупая в последнее время, все путаю, забываю, то смеюсь невпопад, то плачу по пустякам. Мама твердит, что после родов все пройдет. Надеюсь, она знает, о чем говорит…
Как дела в Хогвартсе? Как Гарри и Рон?
Пиши, не забывай свою подругу
Гермиону Грейнджер»
ДЖИННИ УИЗЛИ
Я сколько не старалась, так и не смогла представить изменившуюся Гермиону и ее округлившуюся талию. В письмах она выглядела повзрослевшей и важной, осознающей, какая огромная ответственность ляжет в скором времени на ее плечи. А мне все чудилась заплаканная девочка на Астрономической башне, твердившая дрожащими от холода губами: «Я ненавижу этого ребенка». Между той Гермионой и этой прошло немногим больше полугода, а судя по ее письмам – целая жизнь.
Да, жизнь не просто шла день за днем, она стремительно неслась вперед семимильными шагами. До конца учебного года оставалось около месяца. Впереди меня ждал СОВ, но еще раньше - главная игра сезона Гриффиндор – Когтевран, которая должна была определить чемпиона школы.
Перед нами стояла очень сложная задача – победить соперника с перевесом в триста очков. Только при таком жестком условии мы могли бы стать лучшими. При ином раскладе в победители вышел бы факультет соперников.
Наша команда упорно тренировалась все последние перед матчем недели, и к решающему дню летала хорошо, как никогда. У нас были огромные шансы на успех.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |