Украинский Брестский мир 1 страница

И. В. Михущйна

Украинский Брестский мир

Мирные переговоры в Брест-Литовске состоялись задолго до оконча­ния Первой мировой войны и открытия Парижской мирной конференции, на которой сформировалась так называемая версальская система после­военного устройства Европы. Но такая черта будущей версальской систе­мы, как оформление международно-политической субъектности многих народов Восточной, Юго-Восточной и Центральной Европы, воочию про­явилась в Бресте в связи с включением в переговоры представителей Украинской народной республики (УНР), провозглашенной в Киеве по­сле Октябрьской революции.

К тому времени лидеры украинского национального движения в обста­новке полной политической и национальной свободы проделали значи­тельный организационный путь. В июне 1917 г. они вопреки установке Временного правительства, относившего вопросы государственного устройства к компетенции Учредительного собрания, явочным порядком провозгласили национально-территориальную автономию Украины, при­няв за ее высший представительный орган возникшую ранее как нацио­нальная общественная организация Украинскую центральную раду (УЦР) во главе с патриархом украинства профессором истории М. С. Грушев­ским. УЦР формировалась не на основе всеобщего голосования, а по рас­пространившемуся тогда способу делегирования представителей от раз­личных украинских организаций. Позже к ним добавились представи­тельства некоторых общероссийских, еврейских и польских партий. С провозглашением автономии был создан и исполнительный орган, бу­дущее правительство — Генеральный секретариат (ГС) во главе с извест­ным писателем украинским социал-демократом В. К. Винниченко.

Благодаря наличию этих структур лидерам украинского движения удалось в момент борьбы киевских большевиков против сторонников Вре­менного правительства стать над схваткой и утвердиться у власти. От установленной в Петрограде власти Советов они отмежевались и 7(20) ноября 1917 г. провозгласили Украинскую народную республику, кото­рая, согласно III Универсалу (акту конституционного значения), «не отде-

И. В. Михутина. Украинский Брестский мир _____________ 9

ляясь от республики Российской и сохраняя единство ее», должна была «помочь всей России, чтобы вся республика Российская стала федераци­ей равных и свободных народов»¹. Такая формула представлялась украин­ским политикам особенно перспективой, потому что 20 октября (3 нояб­ря) 1917 г. был образован Юго-Восточный союз казачьих войск (включав­ший в себя Войска донское, кубанское, терское, астраханское. — И. М), горцев Кавказа и вольных народов степей, который декларировал в союз­ном договоре цель «достижения скорейшего учреждения Российской Де­мократической Федеративной Республики с признанием членов Союза от­дельными ея штатами»².

Большевистскому правительству украинские лидеры пророчили ско­рое падение или в лучшем случае роль региональной великорусской влас­ти и большие надежды возлагали на союз с областью Войска донского, чей Войсковой круг в связи с переворотом в Петрограде вынес постанов­ление о том, что «войсковому правительству впредь до образования за­конной Всероссийской Государственной власти принадлежит вся полно­та исполнительной Государственной власти в пределах области»³. Это поставило сепаратистскую власть Войска донского во главе с атаманом А. М. Калединым в конфронтацию с Советом народных комиссаров (Сов­наркомом, СНК), считавшим себя всероссийским правительством.

В свое время лидеры УЦР враждовали с Временным правительством, форсируя национально-административное обособление края. Решив этот вопрос в свою пользу в результате свержения большевиками Временного правительства, они по существу переняли многие основные параметры его внутренней и внешней политики, потерпевшей крах в масштабах цен­тральной власти: политическую демократию для всего спектра социалис­тических партий, ограниченность и неспешность социальных преобразо­ваний, верность союзническим обязательствам по формуле всеобщего демократического мира. В связи с последним вопросом Киев попал в фо­кус внимания западных союзников, которые, оказавшись перед намечен­ной большевиками перспективой скорого выхода России из войны, были заинтересованы в сохранении хотя бы украинской части противостояв­шего войскам Четверного союза Восточного фронта. В Киев зачастили, а после захвата большевиками Ставки верховного главнокомандующего насовсем перебрались военные представители союзников. Англия и Фран­ция готовы были обменяться с УНР официальными представителями. Французы предлагали предоставить денежный заем, прислать инструк­торов для реорганизации украинской армии, налаживания транспорта

' УкраЧнська ценральна рада. Документи i матер1али. Кшв, 1996 (далее — УЦР). Т. 1.С. 398-401.

² Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Ф. 219. Оп. 1.
Д. 17. П. 1. Л. 2.

³ Там же. Л. 3.

Восточная Европа после Версаля

и т. д.¹ В киевских политических кругах ориентации на Антанту при­держивалась Партия социалистов-федералистов, чей видный деятель

A. Я. Шульгин возглавлял генеральный секретариат межнациональных
(с декабря 1917 г. — международных) дел, а также Украинская социал-
демократическая рабочая партия (УСДРП), представленная в первом пра­
вительстве УНР такими ключевыми фигурами, как председатель ГС

B. К. Винниченко, секретарь по военным делам С. В. Петлюра, секретарь
труда Н. В. Порш, секретарь по судебным делам М. С. Ткаченко и др.
Но следовать такой внешнеполитической линии удалось недолго. Ни
объявление Румынского и Юго-Западного фронтов самостоятельным Укра­
инским фронтом, ни стягивание с севера украинизированных частей не
могли убедить солдат в необходимости оставаться на позициях и крепить
боеспособность, если делегаты советского правительства 20 ноября (3 де­
кабря) 1917 г. начали в Брест-Литовске переговоры о перемирии с пред­
ставителями Четверного союза. О перемирии на Румынском фронте, за­
ключенном с согласия союзнического румынского правительства, сооб­
щил и командующий фронтом генерал Д. Г. Щербачев, после чего Малая
рада (комитет, работавший между сессиями УЦР) 21 ноября (4 декабря)
постановила приступить к переговорам о перемирии, уведомив об этом
союзников².

Столь же несбыточным при неопределенных сроках и параметрах пре­образований оказалось намерение лидеров УНР сделать край «оазисом порядка». Украинские крестьяне, как и великорусские, разочаровавшись в подобных методах Временного правительства, летом 1917 г. уже при­ступили к решению земельного вопроса «практическими действиями». И когда украинские лидеры, провозгласив в III Универсале социализацию земли, вместе с тем запретили земельным комитетам самочинное изъятие крупных наделов, а затем, не торопясь, представили проект земельного закона с неотчуждаемой нормой в 40 десятин, возмущению крестьян не было предела. При обсуждении его старый крестьянин, депутат УЦР, пре­дупредил «высокое собрание», что «вояки», вернувшись с фронта, «шты­ками своими промеряют эти 40 десятин»³.

На разочарование таким «порядком» и рассчитывали большевики. Они не подвергали критике факт образования УНР. Напротив, на словах приветствовали его как воплощение формулы о праве наций на самоопре­деление вплоть до отделения. Но вместе с тем полагали, что радикализа­ция трудовых слоев со временем приведет к главенству Советов над дру­гими политическими учреждениями, включая УЦР, и через единообразие

__________ И. В. Михутина. Украинский Брестский мир ____________ 11

советской формы управления обеспечит присоединение Украины к своей системе.

При первом контакте (разговоре по прямому проводу) наркома по делам национальностей И. В. Сталина с генеральным секретарем труда Н. В. Поршем 17 (30) ноября первый из собеседников обозначил эту пер­спективу словами: «Власть в крае, как и в других областях, должна быть в руках всей суммы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, вклю­чая сюда и организации Рады. В этой области имеется большое поле для соглашения между Центральной радою и Советом народных комиссаров»¹.

Однако параллельно с ожидаемой большевиками левой социально-по­литической эволюцией на Украине, которая в любом случае была бы про­тяженной во времени, возникли обстоятельства, потребовавшие от Кие­ва и Петрограда безотлагательного выяснения. Это была проблема объ­явивших о самостоятельности казачьих областей, в которых лидеры УНР видели союзников по разрушению территориального единства России. Для российского же центра отделение этих областей, особенно Донской, включавшей значительную часть Донецкого угольного бассейна, контро­лировавшей хлебные ресурсы юга России и пути транспортировки кас­пийской нефти, было крайне болезненно, даже если бы дело могло огра­ничиться скромным сепаратистским кредо из заявления комиссара ка­зачьих войск при Ставке Шапкина от 23 ноября (6 декабря) 1917 г., переданного Совнаркому по поручению донского правительства: «Войско донское, признавая за каждым народом право устраивать свою жизнь, как ему угодно, не считает возможным для себя вмешиваться во внутренние дела других частей России... и... не позволит никому вмешиваться в свои внутренние дела»². Но помимо этого на юг России стали стекаться воен­ные и политические лидеры антибольшевизма, с одной стороны, а с дру­гой — не так уж едины были общественные настроения в казачьих облас­тях. Силен оставался традиционный антагонизм между казачьим и нека­зачьим населением. Многие возвращавшиеся с фронта казаки полевели по взглядам настолько, что атаман Войска донского рекомендовал А. И. Деникину и другим генералам, бывшим узникам военной тюрьмы в Быхове по делу корниловского заговора, «пока активно не выступать» в Новочеркасске³.

В Донбассе и других промышленных центрах успели утвердиться Со­веты рабочих и солдатских депутатов. Против них-то А. М. Каледин, ко­торый еще на августовском 1917 г. Государственном совещании утверж-

¹ УЦР. Т. 1. С. 448, 459, 492; Винниченко В. Вщродження нацп. Ки'1'в; Вщень,
1920. Ч. И. С. 118-122, 229-244; ХристюкП. Замени i матер1али до кторпукра-
шськоТ револющ'1 1917-1920 pp. Вщень, 1921. Т. 2. С. 92.

² УЦР. Т. 1. С. 466-469.

³ Там же. Т. 2. С. 27.

¹ 1917 год на Киевщине. Хроника событий. Киев, 1928. С. 529-534; УЦР Т. 1.
С. 456.

² Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф. 130 Оп. 1.
Д. 75. Л. 21-22.

³ Л у коме кий А. Из воспоминаний //Архив русской революции (АРР) М.,
1991. Т. 5. С. 137.

Восточная Европа после Версаля

И. В. Михутина. Украинский Брестский мир

дал, что «расхищению государственной власти центральными и местны­ми комитетами и советами должен быть немедленно и резко поставлен предел»¹, ввел теперь военное положение, стал закрывать рабочие орга­низации и преследовать активистов увольнением с работы и выселением из области вместе с семьями.

Делегации донецких горняков искали защиты в Петрограде и Киеве. Большевикам это давало повод для вмешательства. В переданном Шапки-ным 23 ноября (6 декабря) заявлении донское правительство протестова­ло против захода в порт Таганрога и в устье Дона кораблей Черноморско­го флота под красным флагом и обращало внимание на многочисленные сведения о том, что «против Дона собираются войска с севера... чтобы установить на Дону господство принципов социал-демократов большеви­ков»².

Народный комиссар по иностранным делам Л. Д. Троцкий передал верховному главнокомандующему Н. В. Крыленко 24 ноября (7 декабря) пространное сообщение о введении военного положения на Дону и уста­новленных в Ростове на крышах терроризирующих город пулеметах, о ликвидации Совета и захвате власти в Оренбурге казачьим генералом А. И. Дутовым и т. д., заявив при этом о решении «не входить ни в какие переговоры с контрреволюционными заговорщиками... одним ударом по­ложить конец преступным действиям калединцев и корниловцев... контр­революционному мятежу Дутова». Он предложил Крыленко «немедленно двинуть по направлению к Москве, Ростову-на-Дону и Оренбургу такие силы, которые, не колебля нашего фронта, были бы достаточно могуще­ственны, чтобы в кратчайший срок стереть с лица земли контрреволюци­онный мятеж казачьих генералов и кадетской буржуазии» и для этого по­ручил запросить «Украинскую Раду, считает ли она себя обязанной ока­зывать содействие борьбе с Калединым или же намерена рассматривать продвижение наших эшелонов на Дон как нарушение своих территори­альных прав». Одновременно главковерху предлагалось пригласить пред­ставителя УНР в состав «общероссийской мирной делегации», которая после объявленного 22 ноября (5 декабря) перерыва должна была продол­жить переговоры о перемирии с государствами Четверного союза³.

Выше упоминалось о вынужденном решении Малой рады участвовать в локальных переговорах о перемирии прежде всего на объявленных еди­ным Украинским Юго-Западном и Румынском фронтах. Поскольку это было отступлением от ранее заявленного намерения передать вопросы мира в ведение будущего центрального правительства, образуемого из представителей отделившихся краев и областей, в принятом 21 ноября (4 декабря) постановлении Малой рады говорилось для «сохранения

¹ Милюков П. Н. История второй русской революции. М., 2001. С. 312. ²ГАРФ. Ф. 130. Оп. 1. Д. 75. Л. 21-22. ³АВПРФ. Ф. 413. Оп. 1. Д. 2. П. 16. Л. 1-4.

лица», будто такое правительство «может образоваться лишь в процессе осуществления мира»'.

23 ноября (6 декабря) Генеральный секретариат обратился к объеди­ненному правительству Юго-Восточного союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей с приглашением приехать в Киев для переговоров о создании центрального социалистического правительства и «заключении общего демократического мира»².

Видимо, в ожидании ответа на это обращение — так и не последовав­шего³ — генеральные секретари не спешили реагировать на предложение Троцкого, уточняя, участие украинцев в которой делегации имел в виду нарком — по заключению мира или временного перемирия⁴.

Лишь 28 ноября (11 декабря) ГС решил направить представителей на переговоры о перемирии «для информации и контроля, чтобы перемирие было заключено по возможности в соответствии с нашей платформой и не во вред Украинской Народной Республике»⁵.

Конференция по перемирию возобновилась в Брест-Литовске 29 но­ября (12 декабря). Украинские представители — депутат УЦР, украин­ский социал-демократ Н. Г. Левицкий, член Малой рады, молодой лидер Национально-революционной партии Н. М. Любинский и капитан Г. В. Га-сенко, адъютант генерального секретаря по военным делам С. В. Петлю-ры — прибыли в Двинск, к месту перехода через линию фронта, 1(14) де­кабря, накануне завершения переговоров. В последующем докладе свое­му правительству Левицкий жаловался, будто петроградские делегаты умышленно не стали дожидаться их, чтобы вместе приехать в Брест, а затем якобы член советской делегации Л. Б. Каменев передал им по пря­мому проводу в Двинск, что им и вовсе «нечего ехать в Брест»⁶. Однако, согласно записи этого разговора на телеграфной ленте, Каменев привет­ствовал присоединение украинских представителей к советской делега­ции и сообщил, что 2(15) декабря переговоры скорее всего завершатся. Из услышанного Левицкий сам сделал вывод: «Я Вас понял в таком смыс-

'УЦР. Т. 1.С. 469.

² Там же. С. 473-474.

³ В дальнейшем правительства Юго-Восточного союза объяснили побывав­
шему на Дону и Кубани украинскому делегату, что за неимением социалистов в
своем составе они не могут принять условия об однородно-социалистическом цен­
тральном министерстве и не будут участвовать в мирных переговорах, так как не
признают мира, который подпишет Совнарком. По поводу военного положения
на Дону было сказано, что оно введено только для борьбы с большевиками. Но, по
наблюдениям посланца Киева, «под большевиками они понимают всех рабочих, а
может быть, и всех не казаков, ибо часто арестуют и не большевиков. Политика у
Донского правительства чисто казачья, кастовая». Там же. Т. 2. С. 54.

⁴ УЦР. Т. 1.С. 475

⁵ Там же. С. 482
⁶Тамже. С. 521-522.

14 Восточная Европа после Версаля

ле, что наша поездка [в] Брест, будет запоздалой, так как мы успеем при­ехать после подписания перемирия и, быть может, я думаю, нет необходи­мости совершать эту поездку. Нам важно знать подробные условия пере­мирия, и с тем мы можем уехать»'. Л. Б. Каменев и председатель совет­ской делегации А. А. Иоффе сообщили основные параметры договора о перемирии, действительно подписанном 2(15) декабря. Переговоры о ми­ре должны были начаться после короткого перерыва, объявленного до 9 (22) декабря. Украинцы же, посовещавшись между собой, 3(16) декаб­ря все-таки прибыли в Брест, чтобы выяснить важные для них вопросы, в частности, распространяется ли на украинизированные формирования условие о недопущении передислокации войск с одного фронта на другой.

Правительства центральных держав до тех пор не принимали во вни­мание УНР в качестве субъекта переговоров. Но прибывших в Брест по­сланцев Киева командующий германским Восточным фронтом принц Лео­польд Баварский и его начальник штаба генерал М. Гофман, возглав­лявший немецкую военную делегацию на переговорах о перемирии, с интересом расспросили о состоянии и составе украинской армии: дисло­кации, боеспособности, настроении и даже форме. Австрийцы интересо­вались позицией УНР в вопросе о Восточной Галиции и Буковине, чье украинское население требовало от Вены расширения своих нацио­нальных прав. Турки напомнили о пресловутых черноморских проливах. Украинские представители, согласно их докладу правительству и УЦР, в ответ на эти расспросы заявили о непризнании Совнаркома правомочным заключать мир от имени всей России. Немцы возразили, заранее опреде­ляя правила игры с объявившимся новым государством, что не имеют офи­циального уведомления о создании УНР и потому должны считать делега­тов Совнаркома представителями всей России. Только получив из Киева официальный документ и украинскую декларацию о мире, они не станут обсуждать с советскими делегатами украинские проблемы². С этими дан­ными украинцы, оставив наблюдателем в Бресте Любинского, вернулись в Киев за инструкциями.

Немцы же, генерал Гофман и представитель внешнеполитического ведомства посланник Ф. Розенберг, сразу подумали, что украинцев стоит допустить к переговорам³. Эта точка зрения получила подтверждение на совещании рейхсканцлера Г. Гертлинга с представителями парламент­ских партий 7 (20) декабря 1917 г. в выступлении статс-секретаря ведом­ства по иностранным делкам Р. Кюльмана, которому предстояло возгла­вить германскую делегацию на переговорах о мире. Она была сформули­рована так, чтобы с учетом федералистских деклараций УЦР исключить обвинения во вмешательстве во внутренние дела России: «Императорское правительство намерено признать независимость Финляндии и Украины

'АВПРФ. Ф. 413. Оп. 1. Д. 11. П. 1. Л. 12.

² УЦР. Т. 1. С. 522-523.

³ Симоненко Р. Г. Брест. Двобш вшни i миру. КиЧв, 1988. С. 184.

^__________ И. В. Михутина. Украинский Брестский мир ____________ 15

лишь в том случае, если такое признание последует со стороны русского правительства»'.

Между тем взаимоотношения Петрограда и Киева приняли неблаго­приятный оборот. На поставленный Крыленко 24 ноября (7 декабря) во­прос о переброске через Украину войск с фронта на борьбу с Калединым, в котором лидеры УЦР искали союзника и партнера для создания федера­ции, ГС в тот же день ответил категорическим отказом, объясняя, будто «это может вызвать кровавые стычки на Украине» и вместе с тем заявляя, что «не находит возможным насильно задерживать на Украине донцов, считая, что казачья демократия имеет такое же право свободного проез­да, как и всякая другая демократия»².

В солдатских массах, нередко враждовавших с казачьими формирова­ниями, такая позиция ГС была негативно истолкована как тайный контр­революционный сговор с Доном. Украинская власть в свою очередь была встревожена положением в армии, которая, как и фронт, хоть и были объ­явлены украинскими, не избежали радикализации и роста большевист­ского влияния в солдатских рядах. Последнее происходило из-за неопре­деленности Киева в вопросе о прекращении войны. Но лидерам УЦР каза­лось, что для нормализации положения достаточно будет провести в армии этническую чистку, так как украинцам, по их мнению, большевизм был чужд. Фронтовые подразделения трогать не приходилось: после объявления о создании Украинского фронта неукраинские части, по доне­сениям командования, и так грозили его оставить³. Зато в киевском гар­низоне правительство в ночь с 29 на 30 ноября (12-13 декабря) с помо­щью надежных войск разоружило неугодные части как неукраинские и вывезло за пределы края, оставив у себя их оружие, в том числе 380 пу­шек, и другое имущество. Поскольку выделение УНР из состава России произошло в одностороннем порядке и гражданство не регламентирова­лось должным образом, это был неправовой и недружественный шовини­стически окрашенный акт, который дал пищу для антиукраинской агита­ции. «Мы отправляли украинцев петроградского гарнизона с музыкой и оружием, — говорилось в приказе Крыленко по армиям от 16 (29) декаб­ря; (в ноябре действительно только из Петрограда на родину благополуч­но отправилось до 9 тысяч украинцев). — Мы братски делились с ними оружием... Рада с нашими товарищами поступила так, как поступают нем­цы с военнопленными, если не хуже... как арестантов, как грабителей с большой дороги отправила их под конвоем на вокзал... голых и босых она их выгнала из Киева»⁴

¹ Советско-германские отношения от переговоров в Брест-Литовске до под­
писания рапалльского договора. Сборник документов. М., 1968. Т. 1. С. 111.

² УЦР. Т. 1. С. 475.

³ Российский государственный архив социально-политической истории
(РГАСПИ). Ф. 5. Оп. 1. Д. 2447. Л. 73.

⁴ГАРФ. Ф. 130. Оп. 1. Д. 15. Л. 10 об.

Восточная Европа после Версаля

И. В. Михутина. Украинский Брестский мир ____________ Г7

Одновременно с киевскими событиями в Одессе случилось вооружен­ное столкновение между гайдамацким формированием Рады и собирав­шимся на Дон против Каледина отрядом Красной гвардии: убито было до 300 красногвардейцев и 4 гайдамака¹. Репрессии против Красной гвардии и местных Советов начались и в других украинских городах.

Советское правительство громоподобно отреагировало на случивше­еся. 3(16) декабря оно утвердило «Манифест к украинскому народу с уль­тимативными требованиями к Украинской Раде» авторства Ленина и Троцкого, в котором Совнарком, с одной стороны, продекларировал при­знание УНР и ее права отделиться от России (со ссылкой на пример отде­лившейся Финляндии) или вступить в федеративный договор, но, с дру­гой — заявил о непризнании УЦР из-за ее «двусмысленной буржуазной политики»: подавления Советов, дезорганизации фронта и поддержки ка-детско-калединского заговора. Документ с требованиями по пунктам за­менить эту политику на противоположную завершался предупреждени­ем: «В случае неполучения удовлетворительного ответа в течение 48 ча­сов Совет Народных Комиссаров будет считать Раду в состоянии открытой войны против Советской власти в России и на Украине»².

О «Советской власти... на Украине» упоминалось как о состоявшемся факте, возможно, потому, что как раз в те дни в Киеве должен был от­крыться Всеукраинский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьян­ских депутатов, на котором местные большевики собирались организо­вать избрание нового, близкого себе по политическому настроению со­става Центральной рады. Правда, национальные деятели по-своему успели подготовиться к открытию 4(17) декабря съезда Советов, доставив с мест в качестве делегатов вне всякого регламента массу своих сторонников. К тому же предъявленный Петроградом ультиматум сместил внимание со­бравшихся из неблагополучной социальной области в плоскость оскорб­ленных национальных чувств. Руководящему ядру УЦР удалось сохра­нить свои позиции. Но это был один из последних, если не последний, его успех. Во внутренней жизни зрело большое недовольство: крестьян по­стигло разочарование проектом земельного закона, внесенным на обсуж­дение сессии УЦР в середине декабря; солдаты украинизированных час­тей, чьего перевода с Северного и Западного фронтов настойчиво требо­вал Петлюра, зачастую по прибытии не получали ни казарм для размещения, ни довольствия; в городах нарастала разруха, безработица, безденежье, участились грабежи, погромы и т. д.

Пока же после неудачи съезда Советов в Киеве затеявшие его боль­шевики, часть украинских левых эсеров и несколько украинских социал-демократов выехали в Харьков, где руководимый большевиками местный Совет рабочих и солдатских депутатов на заседании 2(15) декабря уже

'УЦР. Т. 1.С. 520.

² Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 35. С. 14©—145.

окрестил УЦР «буржуазным контрреволюционным органом». Прибывшие киевляне вместе с делегатами Советов Донецко-Криворожского бассейна провели здесь новый Всеукраинский съезд Советов, который 11 (24) де­кабря 1917 г. объявил, что берет на себя полноту власти в УНР, лишает полномочий Центральную раду и ГС, создает ЦИК Советов Украины и правительство — Народный секретариат (НС)¹.

Образование харьковского украинского советского правительства явилось неожиданным результатом неудавшегося киевского съезда Сове­тов. Большевистское руководство вряд ли заранее рассчитывало на такое половинчатое решение, но, оказавшись перед совершившимся фактом, разумеется, учло его как один из очагов дальнейшей советизации Украи­ны внутренними средствами.

Возвращаясь к так называемому ультиматуму Совнаркома, надо заме­тить, что ответ ГС был стремителен — 4(17) декабря, непримирим и во­инственен². Такой же скоропалительной была первая реакция на него в Петрограде. На заседании 5 (18) декабря СНК вынес резолюцию: «При­знать ответ Рады неудовлетворительным. Считать Раду в состоянии вой­ны с нами. Поручить комиссии в составе товарищей Ленина, Троцкого и Сталина принять соответствующие активные меры по сношению со Став­кой и выпустить от имени Совета Народных Комиссаров два воззвания — к украинскому народу и к солдатам»³.

В тот же день Троцкий передал Крыленко в Ставку: «Мы не можем допустить безнаказанно такие провокационные действия, как разору­жение наших полков или как прямое пособничество Каледину. Рада пыта­ется представить дело, как будто мы против Украинской Республики. В действительности мы готовы целиком поддержать Украинскую респуб­лику Советов, но не буржуазную политику Рады... Советы на Украине должны знать, что мы готовы поддержать их борьбу против Рады... Но мы не можем ни на минуту ослабить нашу борьбу с контрреволюцией под вли­янием протестов Рады. Необходимо двинуть как можно большие силы про­тив калединцев на Дону и на Украине против тех, кто осмеливается раз­оружать наши революционные полки»⁴.

11 (24) декабря главковерху Крыленко было передано распоряжение Ленина, «чтобы в Харькове возможно скорее оказалось больше вполне надежных войск и чтобы движение шло, не останавливаясь ни перед ка­кими препятствиями». Далее уточнялось, что речь идет о «движении войск с фронта на Харьков», к ключевому транспортному узлу по пути на юг России⁵. Сталин в выступлении на заседании ВЦИК 14 (27) де-

¹ Образование СССР. Сборник документов. 1917-1924. М.; Л., 1949. С. 70-72.

² РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2447. Л. 38-45, В переводе на украинский язык —
УЦР. Т. 1. С. 512-514.

³ ГАРФ. Ф. 130. Оп. 1. Д. 1. Л. 27 об.
⁴АВПРФ. Ф. 082. Оп. 1. Д. 1.П. 1. Л. 27 об.
⁵ РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 25622. Л. 9-10.

Восточная Европа после Версаля

И. В. Михутина. Украинский Брестский мир

кабря пояснил, при каких обстоятельствах военные действия могут обра­титься против УНР: «Если Рада будет препятствовать нашему продвиже­нию против Каледина, заслоняя его собою, то удары, направленные про­тив Каледина, падут на нее»¹. И действительно, практически до конца де­кабря советские отряды если и вступали в столкновения с украинскими частями, чаще всего ограничивались их разоружением, чтобы обеспечить себе путь на юг России: они вытеснили украинские войска из района Кур­ска и Орла, где последние почему-то считали возможным размещаться; продвинулись в Донбасс, чье население мало симпатизировало украин-ству и в основной массе было заинтересовано в подавлении донской контрреволюции; боролись за овладение южными железнодорожными узлами Лозовая, Синельниково и др., чтобы перерезать сторонникам Ка­ледина путь с внешнего фронта на Дон, и т. д. Политический центр УНР на первых порах оставался в стороне от боевых действий и движения со­ветских войск.

При всем накале публичной правительственной перепалки между Петроградом и Киевом продолжались неофициальные переговоры. Они начались с целью урегулирования текущих вопросов еще до пресловутого ультиматума при посредничестве члена украинской фракции ВЦИК лево­го эсера П. Г. Василюка, затем — Украинского революционного штаба Петроградской краевой войсковой рады и делегатов проходившего в Пет­рограде 26 ноября — 10 декабря (9-23 декабря) Второго всероссийского съезда крестьянских депутатов. В переговорах участвовали Сталин и Троцкий от СНК и Винниченко с Петлюрой от украинской стороны².

Дата добавления: 2015-08-28