Ничего необычного в том факте, что он это заметил, естественно, не было. В большинстве случаев он мог предугадать ответные физиологические реакции на погоду, основываясь на одежде человека, оценке его скорости обмена веществ и объеме жировой ткани. Шерлоку действительно хотелось остаться, еще поиграть с ружьем: ему всегда нравилось стрелять по мишеням (даже когда эта мишень была не видна), но он не хотел чтобы Джон замерз. Замерз еще сильнее.
- Пойдем в дом, - произнес он. Ему пришла в голову кое-какая идея.
Пальцы Джона вздрогнули в его ладони, прежде чем забрать из нее магазин.
- Хорошо. Подожди минуту, - попросил он, забирая оружие у Шерлока.
Сделав шаг вперед, Джон вскинул ружье и за один выдох быстрой аккуратной очередью выпустил все десять пуль. В воздухе повис резкий пороховой запах. Вскинув ружье на плечо, Джон наклонился, подобрал коробку с патронами, и произнес:
- Если хочешь, я сварю кофе. Или пойдешь спать?
Шерлок улыбнулся.
- У меня есть идея получше.
~~~
Джону была известна большая часть привезенного с собой Шерлоком багажа, начиная с двух внешних дисков в наружном кармане сумки для ноутбука и заканчивая лежащим в футляре скрипки чем-то, что Джон счел неровным куском янтаря. Он совершенно точно не подсматривал, но когда перевозишь кого-то на крошечном самолете в не менее крошечный домик, в итоге вы все равно что живете в одной комнате – даже при условии, что Джон продолжал спать (плохо) на диване.
Так что, когда Шерлок достал янтарь из футляра, Джон не удивился, а только почувствовал любопытство – до тех пор, пока Шерлок не взял смычок. Он подкрутил маленький серебристый бочонок на одном его конце, после чего приложил янтарь плоской стороной к тускло-сливочным волосам и провел по ним сверху вниз.
- Это гарпиус, - пояснил Шерлок, не сводя глаз со своих рук. Джон задумался, называют ли так британцы канифоль, но был слишком смущен, чтобы уточнить. Хватит того, что Шерлок каким-то образом сумел раздразнить его любопытство, даже не взглянув на него.
Джон слышал зов пишущей машинки, но его мысли были сейчас слишком мрачными. Они толкали заняться не эпическим романом-фэнтези, а совсем другой книгой, той, которую он писать не хотел. Намеренно не разуваясь, Джон задрал ноги, скрестив, устроил их на подлокотнике дивана и лег на спину, наблюдая за тем, как на поддерживающих чердак балках пляшут отблески пламени. Он знал, что ему следует пойти почистить Ремингтон, но оправдывал свою лень мыслью, что, если сложится с погодой, он после завтрака возьмет Шерлока с собой, чтобы тот сделал пару настоящих выстрелов по мишени.
Поначалу звуки были не более чем результатом случайных подергиваний металлических струн, отдельные переплетения нот, рождавшиеся, пока Шерлок настраивал скрипку. Джон не видел в этом ничего впечатляющего. Впрочем, он никогда и не был особенно музыкален, так что у него не имелось никаких критериев, по которым можно было бы судить. Но поскольку это было лучше, чем прислушиваться к роящимся в голове мыслям, он закрыл глаза и прекратил попытки думать о своей книге.
Музыка застала Джона врасплох. Он никогда не являлся поклонником классики, но это было… хорошо. Действительно, хорошо. Знакомая мелодия, очень знакомая, понял он. Приподнявшись на локтях, Джон уставился на Шерлока и спросил:
- Это Сантана[1]?
Улыбка Шерлока была практически незаметна: едва видимые морщинки вокруг глаз и слабо изогнувшиеся губы.
- Классическое образование не ограничивает мастерства. Все самые лучшие музыканты в свое время получили классические образование, вне зависимости от того, к какому жанру они пришли в итоге.
Джон со смехом снова лег и закрыл глаза.
- Очень красиво, - искренне произнес он. – И спасибо за то, что ты выбрал по-настоящему знакомую мне мелодию. Фэйрлейк точно не значится ни в чьем гастрольном туре.
Прозвучавший в ответ смех был слишком невесомым, чтобы расслышать его за музыкой.
______________________________________________________
<i><b>От переводчика.</b>
[1] Карлос Сантана - американский гитарист мексиканского происхождения, лауреат многочисленных премий «Грэмми», который приобрёл известность на рубеже 1960-х и 1970-х с такими классическими номерами, как «Black Magic Woman». В 1999 году порядком он вернулся на вершину поп-чартов с альбомом «Supernatural» («Грэмми» за лучший альбом года), который содержал суперхиты «Smooth» и «Maria Maria». </i>
========== Глава 5 ==========
<b>Пятница, 26 октября</b>
- Снег идет, - заметил Джон, перекрывая голосом шкворчание бекона на сковороде. – Как думаешь, твой заказ уже доставили?
- Надеюсь, да.
Шерлок вновь посмотрел на Джона, отмечая, как легко тот стоит или движется. За пять проведенных в этом домике дней, он ни разу до прошлой ночи не видел, чтобы Джон проспал дольше трех часов. Боль в пальцах должна была раздражать, но Шерлока не покидало странное чувство удовольствия, как если бы он совершил нечто важное. При этом убедить себя, что это чисто научное удовлетворение от анализа и появления перемен в поведении Джона, не получалось.
- Слетаем туда сегодня, - решил Джон. – Если погода совсем не испортится, Марк будет держать взлетную полосу чистой. Но если снег станет валить весь день и продолжится завтра, нам придется взять снегоход и заночевать в городе.
Шерлок мысленно оценил гравийную взлетную полосу и то, какие титанические усилия нужны, чтобы она оставалась свободной от снега. Он уже приготовился кивнуть, как осознал, что <i>взлететь</i> - это еще полдела.
- А что насчет приземления? – резко спросил он. Джон как раз стряхнул бекон на тарелку.
Джон пожал плечами и разбил над сковородой, полной оставшегося после бекона растопленного сала, яйцо.
- С нами все будет в порядке. В Фэйрлейке снегопады куда хуже, потому что им ничто не мешает. Если все окончательно заметет, я просто оставлю самолет в городе, пока не развиднеется, а мы вернемся сюда кружным путем.
- Почему? – не сдержавшись, выпалил Шерлок. – Почему ты так живешь?
Джон не отвернулся от печки, но в положении его плеч, в том, как он вскинул голову, появились едва заметные признаки напряжения.
- Я люблю тишину, - абсолютно ровным тоном произнес он. Сейчас, когда Джон стоял к нему спиной, Шерлок не мог рассмотреть типичных признаков неправды, но все же почувствовал, что Джон солгал.
Было очевидно, что Джону нравится физический труд, совершенно неизбежный, когда ведешь такой примитивный образ жизни. Один только вид того, как тот колол дрова, заставил Шерлока, который в это время всего лишь сидел на кухне и, прихлебывая кофе, смотрел в окно, почувствовать себя напрочь вымотанным. Джон был постоянно занят делами по дому, подготовкой к зиме и написанием романа – и это Шерлок мог оценить по достоинству.
И все же, несмотря на то, что Джон прекрасно разбирался в одних аспектах настолько уединенной жизни, он был ужасающе к ней неподготовлен. На второй день после приезда Шерлок бродил по окрестностям и наткнулся на заросший сорняками заброшенный огород. Немного смутившись, Джон объяснил, что три года пытался самостоятельно выращивать овощи, пока не пришел к выводу, что садовод из него никакой. Вместо этого он стал запасаться консервированными овощами, а какие-то выменивал у Молли, чей небольшой огород приносил на диво успешные плоды.
Но реальность заключалась в том, что Джон был человеком общительным. Он сам это доказал не позднее чем через два часа в той «деревне», Фэйрлейке. Всего поселка там было – каких-то пятнадцать домов, самым большим из которых являлся двухэтажный универмаг. Почта оказалась единственным административным зданием, в котором никто не жил и к которому не прилагался загон с козами, свиньями, овцами или коровами.
Ощутив себя внезапно изголодавшимся по сведениям, над которыми можно поразмышлять, Шерлок сразу же рьяно бросился в исследования и дошел до того, что принялся заводить разговоры с каждым встречным. Он даже удерживал все свои наблюдения при себе, хотя негласно идентифицировал четверых алкоголиков, одного многоженца и, что было статистически невероятно для такого крошечного городка, троих никак не связанных друг с другом мужчин, которые у себя дома переодевались в женское платье.
Также Шерлок выяснил, что без проблем мог бы обчистить целый город. Замки, с которыми пришлось бы повозиться больше тридцати секунд, имелись лишь в почтовом отделении, а горожане оказались беспредельно дружелюбны (возможно, «отчаянно» лучше отразило бы ситуацию). В итоге, Шерлок посетил чуть ли не каждый дом, чтобы выпить с хозяевами чаю, воды или просто торопливо поздороваться. Там он отмечал стандартно расположенные тайники для ценностей, анализировал, как меняется отношение людей к имуществу. Оружие, к примеру, было практически повсюду выставлено напоказ, хранилось либо в сейфах, либо в застекленных витринах или же висело на стенах. Все оно было заряжено и находилось под рукой. Когда Шерлок мимоходом отпустил замечание об одном ружье, которое выглядело словно рухлядь времен Первой Мировой, ему ответили:
- Против медведя вполне годится. А остальное не важно.
И, наконец, Шерлок выяснил, что все – абсолютно <i>все</i> в городе - любили Джона, а тот в свою очередь относился к ним с искренним дружелюбием. Шерлоку случалось прежде иметь дело с отшельниками. Он наблюдал за их попытками естественно вести себя, когда они вынужденно оказывались среди людей. Удавалось им это с разной степенью успеха, но в Джоне и следа ничего подобного не было. По сути, единственной странностью в его поведении являлась явная настороженность. Пока они шли по городу, Шерлок видел, как Джон отмечает местоположение каждого человека, транспортного средства или животного на улице, помечает окна и двери, бросает внимательный взгляд в сторону, когда они минуют угол здания.
Впервые Шерлок пожалел, что бросил реабилитационный центр. Там были военные. Не много, но достаточно, чтобы он мог опросить их, покопаться у них в головах, изучить, каково это – увидеть войну и уже не суметь вернуться к людям. В том, что случилось с Джоном на Ближнем Востоке, должна была заключаться причина такого контраста между уединенностью его жизни и искренним расположением к окружающим. Шерлок знал, что в итоге разберется с этим – в конце концов, он всегда во всем разбирался – но понимание, что он сумел выяснить далеко не все, вызывало бесконечное раздражение.
~~~
Учитывая вес Шерлока и приобретенной им одежды, остававшегося пространства Джону хватило бы лишь на пару килограммов продуктов. Так что еще до выхода из дома он решил, что нет никакого смысла пополнять запасы. Он просто не уложится в рамки грузоподъемности «Китфокса», туда даже один приличный мешок риса не влезет. Так что, пока Шерлок в туалете универмага примерял обновки, Джон бродил по рядам и разглядывал выставленные товары, пытаясь вспомнить, когда в последний раз позволял себе приобрести что-нибудь просто для удовольствия. В голове ничего не всплывало. Уже много лет подряд все его силы уходили на выживание и организацию своей жизни таким образом, чтобы пользоваться минимумом необходимого, без излишеств.
Мысли Джона переключились на Шерлока, приехавшего сюда из Лондона, на предстоящий воскресным вечером ужин с Молли. Джон подумал было купить бутылку вина, но, как отличить хорошее вино от плохого, он не знал. Несмотря на то, что в Фэйрлейке в изобилии продавался дешевый алкоголь, ему удалось целиком и полностью проигнорировать этот соблазн, хотя он и хранил дома единственную бутылку виски. Спиртные напитки были слишком полезны в случае экстренной ситуации, чтобы позволить себе не иметь их под рукой.
Вместо этого Джон прошел в хлебный отдел. В памяти всплывали многочисленные провальные попытки приготовить сладкий пирог или запеканку. В конце концов, он решил, что на самом деле испечь что-нибудь в печи с нестабильным нагревом и произвольно возникающими холодными областями, невозможно. Зато можно было импровизировать, подумал Джон, уставившись на гору крекеров. Грэм с двумя последними пакетами маршмэллоу вполне сойдут для начала, а на кассе обнаружилось более чем достаточно шоколада. Еще Джон прихватил пакет молока, припомнив отношение Шерлока к сухим сливкам. Оплатив покупки, Джон убрал все в небольшой рюкзак, который взял с собой, и вышел на улицу проверить погоду.
Через несколько минут появился Шерлок. Он по-прежнему был одет в длинное развевающееся пальто, вот только вместо брюк на нем были голубые джинсы, а туфли заменили походные ботинки на грубой подметке. Через руку Шерлок перекинул парку с меховым капюшоном, на плече висел синий с черным рюкзак.
- Собираешься рассказать брату, что слился с местным населением? – спросил Джон, направившись впереди Шерлока в сторону летного поля.
Бросив на него странный взгляд, Шерлок достал из кармана пальто телефон. Он держал его выключенным, чтобы сэкономить заряд аккумулятора.
- Что, здесь даже сеть ловит?
- Нет, - Джон жестом показал убрать мобильник. – Он хотел, чтобы я позвонил ему, когда буду в следующий раз в городе. Подумал, что, возможно, тебе захочется поговорить с ним.
На лице Шерлока появилось замкнутое выражение.
- Он хочет, чтобы ты докладывал ему обо мне.
- В таком случае ему предстоит большое разочарование, - когда Шерлок удивленно взглянул на него, Джон напомнил. - Взрослый, помнишь? Я не собираюсь шпионить за тобой.
- Он ждет, что так и будет. Он принял меры… - оборвав сам себя, Шерлок резко покачал головой. – Не важно. От тебя он точно в восторг не придет.
- Умру от горя, - бесцветным тоном отозвался Джон. Удержаться и не подпустить в голос нотку враждебности, не получилось. С тех пор, как Холмс решил потребовать вернуть долг, Джона не оставляло неуютное ощущение, что он попал в ловушку, угодив между двумя враждующими братьями.
Джон думал, что знал, чего ждать, когда выяснилось, что он впускает к себе кокаинового наркомана и будет приглядывать за ним на протяжении первой половины зимы, если не дольше. Впрочем, на самом деле в Шерлоке не было ничего из того, о чем говорили Джону. Ни ожесточенности, ни паранойи, ни перепадов настроения, враждебности или каких-либо иных неприятных проявлений вообще, если не считать неискоренимой лени. Шерлок ни разу даже тарелку из вежливости помыть не предложил, хотя и бардака в доме не разводил. Он развесил свои полотенца, содержал ванную в безукоризненном порядке и был на удивление приятным соседом или, по крайней мере, не такой огромной занозой в заднице, какой мог оказаться.
- Если он ждет, что ты ему позвонишь…
- Я позвоню ему, - перебил Джон, - и скажу, что ты благополучно прибыл и находишься в прекрасном состоянии для человека с недосыпом, которому не помешало бы набрать с десяток фунтов. А потом ты сможешь сказать ему все, что тебе заблагорассудится, включая «катись к черту», если это то, чего ты действительно хочешь.
Шерлок недоверчиво уставился на него, а потом его губы медленно изогнулись в улыбке.
- Ты это серьезно.
- Конечно, серьезно. Только слишком не увлекайся, а то нам придется приземляться не только по снегу, но <i>еще и</i> в темноте.
~~~
Дома Шерлок вошел вслед за Джоном в кладовку и произнес:
- Он назойливый ублюдок, но время от времени бывает действительно полезен.
Джон опустил на пол заполненный в городе рюкзак и наклонился открыть его. Шерлок не спускал с Джона глаз; логически вычислить, что тот купил, у него не получилось, и теперь любопытство не давало ему покоя.
- Он твой брат. Возможно, он просто беспокоится, - предположил Джон и достал два полиэтиленовых пакета…
- Маршмэллоу? – озадаченно протянул Шерлок. В университете в сочетании с микроволновкой или определенными химическими реактивами они не раз служили хорошую службу, но у Джона ведь даже микроволновки не было.
Брови Джона взлетели вверх. Вытащив громыхающую коробку печенья с подписью «Грэм», он продемонстрировал ее, точно она несла какой-то особый смысл.
- Ты ведь <i>ел</i> смор?
- Что, есть такое слово?
- Господи, ты с луны свалился? – воскликнул Джон, но это не было грубостью. Он рассмеялся теплым, дружеским, приглашающим присоединиться к нему смехом, словно был счастлив познакомить Шерлока с чем-то новым. – Мы отложим немного на воскресенье, но попробовать его ты обязан сегодня. Не растопишь камин в гостиной?
Ведомый любопытством, Шерлок кивнул, взял одну из стоявших на кухне керосиновых ламп и вышел с нею в гостиную. Чтобы продолжить разговор, пришлось заговорить громче: Шерлок сильно сомневался, что Джону есть дело до правил хорошего тона и криков в доме – впрочем, размеры этого дома едва ли требовали повышать голос.
- Майкрофт не «беспокоится» ни о ком и ни о чем, кроме себя самого и своей карьеры. Он так часто лезет в мою жизнь просто потому, что кому-нибудь может прийти в голову мысль воспользоваться мной в качестве средства давления на него. Возможно, он бы допустил, чтобы меня убили, не будь я полезен.
- Шерлок! – секунду спустя Джон замер в арке и потрясенно уставился на него. – Как можно так говорить о своем собственном брате?
- Это чистая правда, - Шерлок от лампы поджег тонкую ветку, а уже ею растопил лежащие в очаге щепки. – Я иногда выполняю для Майкрофта кое-какую незначительную работу – обычно когда его ручные шпионы и аналитики оказываются некомпетентны, или когда он хочет скрыть что-то даже от своих собственных специалистов по секретным операциям.
Шерлок раздраженно фыркнул, в очередной раз задавшись вопросом, как Майкрофт мог изо дня в день работать с одними и теми же людьми. Даже его прошедшие тщательный отбор сотрудники часто бывали обескураживающее глупы. Шерлок, пожалуй, не возражал бы посадить их всех в одну лодку и пустить ко дну.
Когда пламя окрепло, он осторожно, чтобы не потушить огонь, принялся укладывать на решетку дрова. Внезапно он осознал, что Джон молчит. Шерлок оглянулся, ожидая, что тот вернулся на кухню и занялся ужином или по привычке принялся варить кофе.
Но Джон продолжал стоять в проходе. Впившись в Шерлока взглядом, он в знакомой, но на этот раз отнюдь не небрежной манере опустил левую руку на пистолет. Джон казался практически полностью расслабленным, его вес был распределен равномерно, плечи свободно опущены, но воздух буквально потрескивал от исходящей от него опасности.
Шерлок инстинктивно поднялся, сделал тщательно отмеренный шаг назад. Внезапно пришло осознание, что он безоружен и до ужаса мало тренировался. Больше года назад Шерлок понял, что деньги, которые он тратил на занятия дзюдо, лучше было бы потратить на то, чтобы забыться от реальности. Но даже будь он на пике формы, Шерлок сомневался, что сумел бы справиться с <i>такой</i> ситуацией, потому что совершенно не представлял, с чем сейчас столкнулся. Он знал только, что Джон – дружелюбный, замкнутый, всегда готовый помочь Джон – внезапно сделался очень и очень опасен.
- Что теперь? – раздался едва слышный вопрос.
В голове Шерлока пронеслась сотня возможных ответов: то, что он сказал бы преступникам, в зависимости от их специализации: взломщики, убийцы, похитители или те, чья деятельность не классифицировалась. Что он сказал бы полицейским, представителям власти и головорезам Майкрофта. Что он сказал бы незнакомцам, знакомым, своим дилерам или наркоману с галлюцинациями или приступом паранойи. Но, не имея возможности, однозначно отнести Джона к одной из этих категорий, он не представлял, как ему ответить, за исключением:
- Маршмэллоу и печенье?
Чего бы ни ожидал Джон, он готовился явно не к этому.
- Маршмэллоу и <i>что</i>?
- Печенье. Крекеры,- ответил Шерлок, застигнутый врасплох не меньше Джона.
Джон ошарашено уставился на него. Чувствовалось, что какая-то часть угрозы исчезла, и Шерлок вздохнул свободнее.
- Ты… ты о десерте. Ты хочешь… - всего лишь на секунду закрыв глаза, Джон потряс головой. – Я имею в виду, что ты на самом деле собираешься сделать?
- Понятия не имею, - признался Шерлок, и тут, когда адреналин в крови доделал свою работу, огнем прорвавшись сквозь еще один слой оставшегося после реабилитации тумана, до него дошло, что, собственно, происходит. - Секретные операции. Ты думаешь, я <i>работаю</i> на него. Господи, нет. Да я скорее застрелюсь.
Глаза Джона сузились, но напряжение еще немного спало. Хотя он так и не выпустил рукоять, пальцы явно расслабились.
- Ты <i>работаешь</i> на него. Ты так и сказал: «выполняю незначительную работу».
- К тебе это никакого отношения не имеет, - произнес Шерлок, пытаясь вспомнить что-нибудь хотя бы отдаленно интересное из того, что он делал для Майкрофта. - Поиск источников утечек информации, возвращение похищенных документов, все в таком духе. И только в том случае, если у меня не остается иного выбора или если я могу этим вынудить его раскошелиться на гигантскую сумму. Люблю подрывать Майкрофту финансы, - с неприятной улыбкой добавил он. – В начале прошлого года я за один месяц истратил все его дискреционные средства, которых хватило бы на два года, чтобы вернуть формулу биоинженерного штамма сибирской язвы, прежде чем ее выставят на торги в Гонконге.
- Тогда чего ты хочешь от меня?
<i>Этого</i>, мог бы ответить Шерлок. Одарив Джона своей самой очаровательной улыбкой и позволив голосу звучать низко, он спросил:
- Предпочитаешь, чтобы я составил список?
Рука Джона соскользнула с пистолета.
- Ты…
Замолчав, он потряс головой и, наконец, поднял руку и провел ею по волосам.
- Извини. Не бери в голову, - сухо произнес он и вернулся на кухню – Я просто… займусь ужином.
Выдохнув, Шерлок оперся о каменную облицовку камина, гадая, мог ли он неправильно истолковать предпочтения Джона. Никаких отношений с Молли, ни одной серьезной попытки скрыть то, как он смотрит на Шерлока… вероятно, не гей, но и определенно не натурал, а еще явно увлечен Шерлоком. Так ли это? Конечно, увлечен.
Шерлок не мог припомнить, когда он в последний раз пытался соблазнить кого-нибудь за пределами клуба, не на улице или не на вечеринке. В памяти всплыли первые годы обучения в университете, и Шерлок задумался, пытался ли он <i>вообще</i> когда-нибудь сделать это. В пансионе у него подобного и в мыслях не имелось – даже слабенького душка гомосексуализма было бы достаточно, чтобы превратить его жизнь в еще больший ад, чем она уже являлась, а он не видел смысла давать своим врагам дополнительное оружие, которое они могли бы использовать против него. Особенно не в том случае, если он сам в результате лишится своего лучшего материала для шантажа.
Мельком бросив взгляд на камин, чтобы убедиться, что огонь не потухнет, Шерлок пошел в спальню. Там можно было разуться и выиграть тем самым время на обдумывание следующего шага.
~~~
Джон машинально побросал куриные бедрышки в глубокую сковороду, добавил соль, перец и вышел на улицу. Его сразу окутал холодный воздух, сдавил легкие с почти удушающей силой. Высвободив руки из длинных рукавов, Джон потер ладони и уставился на снег. Тот как будто светился, хотя на самом деле рассмотреть вокруг что-либо было невозможно.
Чуть не сорвался. Едва не сорвался. Идиотская, глупая, дурацкая паранойя. Конечно же, Шерлока не отправляли сюда, чтобы убить его. Это он с успехом мог устроить совсем недавно, вчерашней ночью, когда Джон уснул прямо в одной комнате с ним. Джон хоть и пришел в себя, едва Шерлок прекратил играть, но состояние полной боевой готовности его так и не охватило. Скорее, это было нечто вроде вялой полудремы – ощущение, которого он теперь никогда не испытывал – как будто было достаточно просто вынырнуть на поверхность, чтобы убедиться, что рядом нет ни малейшей угрозы. Он даже вновь погрузился в сон еще до того, как Шерлок уложил скрипку в футляр.
Джон знал, что ему следует вернуться в дом и извиниться, но совершенно не представлял, как это сделать, чтобы при этом не показаться полным идиотом. Заявить «извини за то, что чуть не пристрелил, но я подумал, будто тебя прислали меня убить» и при этом не выглядеть конченым психом, было совершенно невозможно.
Но одну вещь случившееся все же доказывало: присутствие здесь Шерлока было ужасной идеей. Лучшим выходом было бы посадить Шерлока завтра на самолет и отвезти в Фэйрлейк, а там заплатить Марку, чтобы тот доставил его в Литтл Прейри или какой-нибудь другой аэропорт, где Шерлок мог бы пересесть на рейс, оправляющийся куда-нибудь еще, в место, расположенное настолько далеко от Фэйрлейка и Джона, насколько это только возможно. Проклятье, если бы он только был уверен, что Шерлок может управлять квадроциклом и не заблудится, он бы отправил его к Молли сейчас же. Или <i>он сам</i> мог бы поехать к Молли и оставить Шерлока в доме одного в полной безопасности. Возможно, это был лучший вариант. Он уже ночевал у Молли пару раз, чаще всего из-за плохой погоды. Она не окажется рядом с ним в опасности. Молли не могла быть врагом.
Джон шагнул в снег, проверяя его глубину. Не набралось даже полдюйма, да и шел он не слишком сильно – ровно настолько, чтобы сократить видимость, но недостаточно, чтобы дать возможность воспользоваться снегоходом.
Или он может остаться. Только на эту ночь. А завтра отвезет Шерлока к Молли. В конце концов, они пробыли вместе целых пять дней, и за все время это было первое происшествие такого рода. Черт возьми, его практически можно было понять, учитывая оброненную Шерлоком фразу и его собственные знания о роли старшего брата Шерлока в военных действиях. Нужно просто внимательнее следить за собой, решил Джон.
С некоторой неохотой он вытащил пистолет и, направившись к дому, неуклюже надавил на защелку и достал магазин. Подставив ладонь под выпускное отверстие, Джон отвел затвор назад, поймал остававшуюся в патроннике пулю. Сунул ее и магазин в карман, пистолет убрал обратно в кобуру. Полностью разоружаться он не станет, но, по крайней мере, может лишить себя возможности начать палить немедленно.
Пытаясь поудобнее устроить в кармане магазин, Джон толкнул ведущую в кухню дверь и едва не налетел на Шерлока, протянувшего к ней руку с обратной стороны.
- Что…
- Где ты… - Шерлок посмотрел вниз, прямо на карман Джона, затем перевел взгляд на пистолет. – Что ты делаешь?
До чего ж он наблюдателен, черт бы его побрал.
- Ничего.
Джон протиснулся мимо Шерлока и пошел проверить цыпленка. Он не помнил, чтобы наливал масла, и в результате, когда поддел бедрышки щипцами, выяснилось, что они самым отвратительным образом пригорели. Закаленный чугун, конечно, не мог заменить тефлон, но служил куда дольше, особенно если приходилось готовить, не имея возможности выставить определенную температуру. Джон плеснул масла и, пытаясь отвлечься, щипцами принялся отскребать пригоревшие куски мяса. Если у него будет очень занятой вид, возможно, удастся избавиться от расспросов о произошедшем.
- Ты сам сказал, что тебе все равно, зачем мой брат отправил меня сюда, - нарушил молчание Шерлок после того как Джон отскоблил и перевернул последнее бедрышко. – Твои сведения были ограничены, так что вполне логично, что ты предположил, будто я здесь затем, чтобы… что я - враг.
Щипцы с громким стуком упали на стол.
- Можно без этого, пожалуйста? – резко спросил Джон. Он обернул руку полотенцем, взял чайник и встряхнул его. Определив, сколько осталось воды, Джон поставил чайник обратно на горелку.
Когда Шерлок ответил, слова раздались гораздо ближе.
- Я буду счастлив никогда больше не упоминать его, если ты можешь придумать более занимательную тему для дискуссии, - предложил он. Голос Шерлока был полон тех глубоких, многозначительных ноток, которые, появись они у кого-нибудь другого, в каких-то иных обстоятельствах, Джон принял бы за намек, даже приглашение. Теперь же он просто вздрогнул и обернулся, гадая, каким, черт возьми, образом Шерлок сумел подкрасться так близко, а он этого даже не заметил.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 95 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |