Подход нового президента к международным отношениям отличался наступательностью, жесткостью, склонностью к демонстрационным эффектам. Наиболее одиозное высказывание Р.Рейгана относится к 8 июня 1982 г., когда, выступая в британском парламенте во время официального визита в Лондон, американский президент буквально призвал Запад к «крестовому походу» против коммунизма.
Президент порицал демократов за слишком большое, как он полагал, внимание к Советскому Союзу. Администрация Р.Рейгана на словах пыталась формировать свою внешнюю политику, как если бы СССР вообще не имел возможности ей противодействовать. Задачей новой власти было окончательно изжить «вьетнамский синдром» сдержанности в военно-политических вопросах и вернуться к проведению напористой внешней политики, как во времена Г.Трумэна и Д.Эйзенхауэра.
«Наступательный глобализм» США в военно-политической области проявлялся в форме намерения сломать стратегическое равновесие с Советским Союзом и изменить соотношение сил в пользу Соединенных Штатов. Такой подход должен был вытолкнуть обе державы на новый виток гонки вооружений – на более высоком технологическом уровне, который могли себе позволить США, «прорвавшись» в предшествующие годы на новый этап научно-технического прогресса. Республиканская администрация объявила 1970-е годы «десятилетием бездействия», а разрядку – политикой с «односторонним движением». В отличие от республиканской администрации Р.Никсона, которая считала паритет между СССР и США нежелательным, но неизбежным, а также от либералов из демократической партии, полагавших, что паритет желателен и неизбежен, администрация Р.Рейгана взяла курс на завоевание военно-силового {♦} превосходства над СССР. Но откровенно наступательный курс мог напугать американских избирателей. Поэтому руководство США сочетало воинственную риторику с демонстрациями готовности к переговорным решениям.
Наиболее острой проблемой международной безопасности, доставшейся республиканцам «в наследство» от демократов, было предстоящее в 1983 г. размещение американских ракет средней дальности (РСД) «Першинг-2» и крылатых ракет наземного базирования (КРНБ) в Западной Европе. Хотя соответствующее решение было принято странами НАТО в 1979 г. в ответ на размещение в Европе советских ракет средней дальности, СССР болезненно реагировал на решение НАТО. Западноевропейские государства также испытывали страхи в связи с предстоящим осуществлением принятого решения, поскольку не понимали, насколько бурной может быть реакция Советского Союза.
18 ноября 1981 г. Р.Рейган выступил с предложением ограничить ядерные вооружения в Европе посредством принятия «нулевого варианта», в соответствии с которым США должны были отказаться от размещения ракет «Першинг-2» и крылатых ракет, а СССР – демонтировать размещенные в Европе новые ракеты СС-20, а также старые ракеты СС-4 и СС-5. В ответ Советский Союз выступил с контрпредложениями. 15 марта 1982 г. на съезде профсоюзов СССР Л.И.Брежнев заявил о решении советского правительства ввести в одностороннем порядке мораторий на развертывание ядерных вооружений средней дальности в европейской части СССР. Этот мораторий должен был действовать до достижения соответствующего соглашения с США или до того времени, когда Вашингтон перейдет к практической подготовке развертывания в Европе ракет «Першинг-2» и крылатых ракет.
В 1981-1983 гг. при участии СССР и США сложились следующие четыре основных переговорных блока по вопросам ограничения вооружений:
а) советско-американские переговоры в Женеве по ракетно-ядерным средствам средней дальности в Европе (ноябрь 1981 г.);
б) переговоры в Вене о взаимном сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе (январь – декабрь 1983 г., с перерывами);
в) советско-американские переговоры в Женеве об ограничении ядерных вооружений в Европе (январь – март 1983 г.);
г) советско-американские переговоры в Женеве об ограничении и сокращении стратегических вооружений, ОССВ (июнь 1982 г. – декабрь 1983 г., с перерывами).
Это была мощная переговорная система, работа которой, тем не менее, не приносила желанных результатов.
Советский Союз отвергал «нулевой вариант», отказываясь уничтожить свои средние ракеты. В Москве настаивали, что в ситуации, когда советские ракеты уже размещены в Европе, а США еще {♦} не имеют аналогичных вооружений в Западной Европе, «нулевой вариант» оказывается «односторонним разоружением» СССР.
Помимо этого, Советский Союз исходил из того, что при оценке суммарных соотношений потенциалов вооружений СССР и США следовало учитывать не только советские и американские ударные средства, но и вооружения Франции и Великобритании. В Москве полагали, что эти вооружения потенциально являются для США стратегическим резервом, с учетом которого американская сторона имеет над советской силовые преимущества. Американская сторона отвергала такую логику. Против нее выступали французское и британское правительства, которые утверждали, что их независимый ядерный потенциал не может быть предметом советско-американских двусторонних переговоров, в которых ни Франция, ни Великобритания не участвуют. Обе державы были против сокращения своих арсеналов.
Наконец, советская сторона увязывала возможность договоренности по «евроракетам» с ратификацией Соединенными Штатами договора ОСВ-2. Советское руководство не сумело своевременно оценить масштабы угрозу, которая возникала с появлением в Западной Европе американских РСД: с территории западноевропейских стран американские средние ракеты могли легко достигать территории СССР, а аналогичные советские ракеты достигать национальную территорию США не могли.
К содержанию главы
Фолклендский кризис
Склонный к национально-патриотической риторике президент Р.Рейган без уважения относился к проявлениям национализма других стран, если те не соответствовали американским интересам. Безразличие к «чужому национализму», в частности латиноамериканскому, способствовало возникновению вспышки отчуждения в отношениях с государствами Латинской Америки, в связи с так называемым фолклендским кризисом.
Его суть состояла в том, что на Фолклендские (Мальвинские – по аргентинской версии), Южные Сандвичевы острова и острова Южная Георгия у берегов Аргентины претендовали две страны – Аргентина и Великобритания. Право на острова аргентинская сторона обосновывала ссылкой на тот факт, что до их захвата Великобританией в 1833 г. острова принадлежали Аргентине. Британская же сторона указывала на то, что население островов составляли только выходцы из Великобритании, желавшие сохранить британское подданство.
Долгое время между Аргентиной и Великобританией велись безрезультатные переговоры. В декабре 1981 г. к власти в Аргентине пришла военная хунта во главе с генералом Л.Галтиери. В обстановке национально-патриотической риторики власти заявили о необходимости восстановить суверенные права Аргентины на острова. В апреле 1982 г. на Фолкленды были направлены аргентинские вой-{♦}ска, занявшие столицу островов Порт-Стэнли. В ответ британское правительство консерваторов во главе с Маргарет Тэтчер обвинило Аргентину в агрессии и направило на острова военно-морские силы для изгнания аргентинских войск. Аргентинцы стали защищать занятые позиции. Возник вооруженный конфликт.
Для Лондона он был не просто территориальным спором. М.Тэтчер полагала, что Британия должна защитить на Фолклендах честь нации: в стране слишком много говорилось о снижении престижа страны и превращении «Великой Британии» в «Малую Англию».
2 мая 1982 г. британская подводная лодка потопила аргентинский крейсер «Генерал Белграно» (погиб 321 член его экипажа). В ответ аргентинские военно-морские силы потопили британский крейсер (погиб 21 человек) На островах был высажен британский экспедиционный корпус, и 21 мая над Порт-Стэнли снова был водружен флаг Великобритании. Аргентина потерпела поражение.
В дипломатическом отношении для Соединенных Штатов фолклендский кризис представлял собой серьезную проблему. Великобритания как член НАТО была союзником США. Но и Аргентина была связана с США Межамериканским договором о взаимной помощи 1947 г. («пактом Рио»). В оценке конфликта не было единства и среди европейских государств-членов НАТО: Италия, имевшая исторические связи с Аргентиной, симпатизировала ей; Франция и ФРГ считали британско-аргентинский конфликт рядовым проявлением антиколониальной борьбы и не желали принимать сторону Лондона.
Администрация США пробовала посредничать в урегулировании спора между Буэнос-Айресом и Лондоном в апреле 1982 г. Переговоры с каждой из сторон раздельно вел госсекретарь США Александр Хейг. Американские предложения сводились к следующему: вывод вооруженных сил Аргентины с островов и отвод британского флота от их побережья, размещение на Фолклендах миротворческих сил Канады, США и двух латиноамериканских стран, и, наконец, продолжение британско-аргентинских переговоров. Аргентинская сторона отклонила предложения США.
Вашингтон не считал равноценными свои отношения с Аргентиной и Британией, тем более что от позиции британского правительства в тот момент зависел вопрос о размещении американских ракет средней дальности в Европе. Солидарность внутри НАТО была важней союза с южноамериканскими партнерами.
Страны Латинской Америки поняли ситуацию именно в таком смысле. В ходе кризиса большинство из них поддержало Аргентину как жертву «внеконтинентальной агрессии», а некоторые (в том числе Куба) высказали готовность послать добровольцев на помощь аргентинцам. Нейтральную позицию заняли: Чили, имевшая территориальный спор с Аргентиной в проливе Бигль; Колумбия, отвергавшая возможность решения территориальных споров силой; а {♦} также Гайана и островные англоговорящие карибские государства – члены Содружества.
В ходе конфликта СССР оказывал морально-политическую поддержку Буэнос-Айресу, поскольку с точки зрения советского руководства, Аргентина, несмотря на антикоммунистический настрой ее руководства, оказалась в положении страны, противостоящей «передовому отряду международного империализма». Аргентина была важным поставщиком зерна в СССР, что было важно ввиду эмбарго на поставки американской сельхозпродукции в Советский Союз, которое оставалось в силе с 1980 г. Даже в отдаленной части Южной Атлантики советско-американское противостояние наложило свой отпечаток на конфликт.
Стало ясно, что «пакт Рио» несостоятелен. Гарант безопасности латиноамериканских стран – Соединенные Штаты – отказался поддержать своих союзников в единственном после 1945 г. случае «внеконтинентальной» агрессии. Пакт фактически перестал соблюдаться, хотя формально он не был денонсирован.
Война в Южной Атлантике стимулировала патриотические и антиамериканские настроения в регионе и способствовала сближению латиноамериканских стран на субрегиональной основе без участия США. Наиболее развитые страны региона стали прорабатывать проекты использования интеграционного опыта Западной Европы и продумывать варианты внутрирегионального экономического сотрудничества. Латиноамериканский национализм переживал взлет, но он канализировался в умеренное конструктивное русло.
К содержанию главы
Обострение конфликтов вокруг ООП в Ливане и Сирии
На Ближнем и Среднем Востоке национализм приобретал, напротив, форму религиозного экстремизма с выраженной антизападной направленностью. Фактор радикального политического ислама, проявивший себя в Египте убийством президента А.Садата, а в Иране – антимонархической революцией, оказывал все большее влияние на ситуацию в регионе. С начала 90-х годов радикальный ислам стал проникать в Европу, Северную Америку и другие части мира вне зоны его традиционного распространения. В начале 80-х годов идея развертывания «исламской революции» во всем мире наиболее активно проповедовалась аятоллой Хомейни в Иране. Поскольку одним из ключевых моментов «исламской революции» было и остается освобождение святых мест ислама от власти «неверных», то особое внимание иранское руководство уделило борьбе с Израилем. В этой связи важное значение в Тегеране придавали Ливану как подходящему, как полагали в Иране, плацдарму борьбы против израильской агрессии. В Ливане при финансовой поддержке из Ирана и под руководством иранских советников была создана организация «Хизбалла» («Партия Аллаха»). Она должна была вести борьбу с Израилем в союзе с ООП, которая тем временем не прекращала диверсионно-террористические действия против израильтян с юга Ливана. {♦}
После одного из особенно дерзких рейдов «федаев» израильские войска в марте 1978 г. вторглись в Южный Ливан, уничтожив там базы боевиков. Через четыре месяца израильские войска были выведены, и их место заняли войска ООН в соответствии с резолюциями № 425-426 Совета безопасности. В 1979 г. в зоне безопасности на границах Ливана с Израилем было создано под эгидой Израиля псевдогосударство «Свободный Ливан». После этого обстановка на юге Ливана несколько стабилизировалась, хотя гражданская война в Ливане с перерывами продолжалась.
В это же время резко обострилась обстановка в Сирии, где отдельные выступления против режима Х.Асада, начавшиеся еще в 1975 г., переросли в массовое вооруженное восстание, руководимое исламской группировкой «Братья-мусульмане». Повстанцы добились успехов, установив контроль над такими крупными городами, как Халеб и Хама. Их базы и тренировочные лагеря находились на территории Иордании, где «Братья-мусульмане» пользовались большим влиянием.
Попытки Х.Асада добиться от короля Иордании Хусейна ликвидации баз и лагерей «Братьев-мусульман» успехами не увенчались. Тогда сирийская авиация стала наносить по ним бомбовые удары. Последовало резкое обострение отношений между Сирией и Иорданией. В 1980 г. все сирийско-иорданские интеграционные проекты были свернуты. Сирийская пропаганда начинает кампанию против «реакционных» режимов, то есть против Иордании и Саудовской Аравии, которые патронировала «Братьев-мусульман». Стремясь получить столь необходимую ему внешнюю помощь, Х.Асад пошел на заключение в октябре 1980 г. договора о дружбе и сотрудничестве с СССР, а в декабре этого же года подписал соглашение об интеграции с Ливией. Само по себе это соглашение не имело перспектив реализации, но оно позволило Х.Асаду получить от Ливии достаточно крупную финансовую помощь. В 1982 г. сирийская армия смогла нанести повстанцам решительное поражение. Попытка исламистов захватить власть в Сирии окончилась неудачей, несмотря на наличие массовой поддержки среди сирийского населения.
Правящие круги Израиля решили воспользоваться благоприятной ситуацией и вытеснить ООП из Ливана, нанеся в случае необходимости удар и по Сирии. Они были уверены в поддержке США, так как 31 ноября 1981 г. был подписан американо-израильский меморандум о взаимопонимании в области стратегического сотрудничества.
6 июня 1982 г. вооруженные силы Израиля начали операцию «Мир Галилее», целью которой явился разгром отрядов ООП и ее вытеснение из Ливана. За несколько дней израильские войска заняли значительную часть территории страны и вышли к Бейруту, а затем смогли полностью блокировать его западную часть, где находились основные силы мусульманской коалиции и ООП. В течение полутора месяцев израильские войска осаждали западный Бейрут, чем вынудили ООП согласиться на вывод своих отрядов из Ливана. {♦} В соответствии с достигнутым соглашением 25 августа 1982 г. в Ливан были введены межнациональные силы (по существу войска НАТО), а израильские части от Бейрута были отведены. К 1 сентября 1982 г. все воинские силы ООП покинули Бейрут и территорию Ливана. Штаб-квартира ООП была перемещена в Тунис.
При посредничестве США, войска которых составляли костяк межнациональных сил, начались переговоры между Израилем и Ливаном о мире. 17 мая 1983 г. было заключено ливано-израильское соглашение о мире. Оно не было признано мусульманской коалицией, за которой стояли Сирия и Иран, а весной 1984 г. ливанский парламент отказался ратифицировать ливано-израильское соглашение о мире. Отряды коалиции начали диверсионно-террористическую войну против многонациональных сил, которые несли ощутимые потери. Крайне недовольная этим общественность участвовавших в них стран (США, Британии, Франции и Италии) потребовали вывода многонациональных сил из Ливана. Осенью 1984 г. они покинули ливанскую территорию.
Летом 1985 г. из Ливана ушли израильские войска. Это было связано с экономическими трудностями, а также с действиями боевиков-исламистов, которые смогли нанести им ощутимый ущерб. Таким образом, в Ливане остались только сирийские войска, что позволило Х.Асаду установить свой контроль над страной, которая находилась в состоянии полной политической анархии. Окончательное истощение сил мусульманской и маронитскои коалиций побудило обе воюющие стороны пойти на компромисс.
В октябре 1989 г. в Таифе при посредничестве Саудовской Аравии начались переговоры воюющих сторон, в результате которых обе коалиции подписали Хартию национального согласия. Она предусматривает прекращение гражданской войны и проведение реформы государственного строя Ливана при сохранении его конфессиональных основ. Кроме того, была достигнута договоренность о выводе из страны сирийских войск к 1992 г. Она не была выполнена. Более того, Ливан был вынужден в мае 1991 г. подписать ливано-сирийский Договор о братстве, сотрудничестве и координации, а в сентябре – Пакт обороны и безопасности, в соответствии с которыми его суверенитет был существенно ограничен. Фактически Ливан оказался на положении сирийского протектората.
По иному закончились попытки Х.Асада поставить под сирийский контроль ООП. Ее активное участие в ливанской гражданской войне и, особенно, серьезная неудача в 1982 г. резко обострили отношения между ее умеренным и экстремистским крыльями. Если первое, ядро которого составляла организация «Фатх», а лидером был Ясир Арафат, выступало за диверсификацию борьбы с Израилем и допускало возможность политического урегулирования, то второе, объединяющее леворадикалов и исламистов, настаивало на продолжении тотальной диверсионно-террористической войны и ее расширении за пределы региона. Соответственно, предполагалось {♦} установление тесного сотрудничества с международными террористическими организациями. Именно на экстремистское крыло делал ставку Х.Асад, который получил в этом вопросе не только поддержку, но и финансовую помощь от Ирана. Советский Союз поддерживал сирийско-иранское сотрудничество.
Социальную базу умеренных в ООП составляла арабо-палестинская буржуазия, которая завоевала достаточно прочные позиции в арабском мире и наладила тесные контакты с деловыми кругами США и Западной Европы. За экстремистами в ООП стояла многомиллионная масса беженцев, жившая в основном на пособия международных благотворительных организаций. Численность экстремистских сил и их воинственный настрой, атмосфера отчаяния и ненависти к «сионистским бандам» заставляли Я.Арафата быть крайне осторожным и непрерывно прибегать к разного рода тактическим маневрам.
Тем не менее, уже в июне 1983 г. на встрече с Х.Асадом в Дамаске Я.Арафат поднял вопрос о возможности политического урегулирования с Израилем на основе резолюции № 242, но получил решительный отпор со стороны сирийского руководителя. Это не остановило палестинского лидера, и в 1984 г. он начал обсуждение того же вопроса с королем Иордании Хусейном. Опираясь на Фесскую декларацию совета ЛАГ от 9 сентября 1982 г. и так называемый «план Рейгана» от 1 сентября 1982 г., Я.Арафат предложил выработать совместную палестинско-иорданскую позицию по мирному урегулированию. В феврале 1985 г. была опубликована совместная декларация, в которой обе стороны заявили о согласии на мир с Израилем на базе резолюции № 242.
Однако умеренные в ООП не учли реального соотношения сил. Если центральный комитет «Фатх» одобрил эту декларацию («соглашение Арафат-Хусейн»), то исполком ООП в целом заявил, что для ее одобрения необходимо согласие всех арабских стран, что было заведомо невозможно. Я.Арафат был вынужден отказаться от согласованной было позиции. Немалую роль в этом сыграла провоцирующая политика Израиля. 5 августа 1986 г. израильский кнессет принял закон об уголовном наказании за любые контакты с ООП, которая была квалифицирована в тексте закона как международная террористическая организация, несмотря на то что к этому времени она была признана 105 государствами, в 85-ти из которых были открыты ее представительства.
К содержанию главы
Становление политики «равноудаленности» в КНР
Смена администрации в США оттенила хрупкость американо-китайского блокирования на антисоветской основе. Хотя в июне 1981 г. администрация Р.Рейгана сообщила в Пекин о готовности заключать разовые контракты на поставки в КНР вооружений, в целом она стала давать понять, что не откажется от поддержки Тайваня. США настаивали на праве продолжить поставки ему вооружений. КНР протестовала. Американо-китайское сближение замедлилось. {♦}
Новая ситуация в американо-китайских отношениях требовала гибкого ответа Москвы. Но СССР не был готов преодолеть синдром «китайской опасности», реакцией на которую было наращивание военного присутствия Советского Союза в пределах своей дальневосточной территории и за ее рубежами. Численность советских войск на советско-китайской границе и в Монголии с 1975 до конца 80-х годов увеличилась с 200 до 500 тыс. человек (50 дивизий, четыре из них – в МНР). Вырос советский Тихоокеанский флот, ставший самым крупным флотом СССР. В конце 80-х годов он включал в себя 850 боевых и вспомогательных кораблей и 130 подводных лодок, из которых 30-35 принадлежали к числу атомных с МБР на борту. Советская авиация на Дальнем Востоке насчитывала 2 000 единиц. В зоне к востоку от Урала было размещено около 400 единиц МБР наземного базирования (35-40% общей численности). Со второй половины 70-х годов СССР усилил военную группировку на островах Кунашир и Итуруп (оспариваемые Японией острова Курильской гряды). Стремясь противопоставить китайскому давлению присутствие СССР, правительство Вьетнама предоставило ему базы на своей территории – военно-морскую в Камрани и военно-воздушную в Дананге.
Только в марте 1982 г. в речи в Ташкенте по поводу 60-летия советской власти в Узбекистане Л.И.Брежнев выдвинул идею мер доверия на советско-китайской границе. Он повторил свое предложение, выступая в сентябре того же года по аналогичному поводу в Баку. Китайская сторона откликнулась. С октября 1982 г. возобновились прерванные в 1980 г. советско-китайские переговоры на уровне заместителей министров иностранных дел.
Это знаменовало поворот в политике Китая, получивший название курса на «равноудаленность», под которой понимался отход от идеи единого фронта против гегемонии в пользу мирного сосуществования с обеими сверхдержавами. Данная линия была закреплена в документах XII съезда КПК в 1982 г. Этот курс строился на новой оценке угрозы со стороны СССР. Несмотря на враждебность и силовое преимущество, Советский Союз в течение 20 лет не пытался нанести удар по Китаю. Это подвело китайских руководителей к мысли о том, что хотя СССР представляет собой угрозу, она менее реальна, чем было принято считать. При этом в Пекине возникло ощущение, что США манипулируют Китаем в своих интересах.
Поставив себя в положение младшего партнера США, китайское руководство само предопределило то, что США стали меньше считаться с его мнением в вопросе о Тайване. В 1981 г. администрация Р.Рейгана стала рассматривать вопрос о продаже Тайбэю новейших военных самолетов. Правда, в августе 1982 г. в американо-китайском коммюнике по итогам визита в КНР госсекретаря Джорджа Шульца США дали обещание в перспективе прекратить поставки вооружений на Тайвань, а до тех пор не наращивать их. Но линия Вашингтона на поддержку фактической независимости Тайваня оставалась непоколебимой. {♦}
К содержанию главы
Размещение американских ракет средней дальности
в Европе и кульминация советско-американского
противостояния
В ноябре 1982 г. в возрасте 76 лет умер Л.И.Брежнев. На посту генерального секретаря ЦК КПСС его сменил Ю.В.Андропов, которому было 68. Некоторые позиции нового руководства по сокращению вооружений были изложены в интервью Ю.В.Андропова зарубежным журналистам 30 декабря 1982 г. По «евроракетам» СССР предлагал вариант «абсолютного нуля», который предусматривал уничтожение ракет средней дальности и тактического оружия Советским Союзом и странами НАТО. Это предложение не было принято Соединенными Штатами, но американская администрация со своей стороны стала выдвигать новые планы, касавшиеся ограничения вооружений. Между двумя державами начался довольно интенсивный переговорный процесс.
В отличие от ситуации 60-х годов он сопровождался не взаимной сдержанностью, а ростом наступательности американской политики. Соединенные Штаты не хотели договоренностей с Советским Союзом, провоцируя его на гонку вооружений, которая, как рассчитали аналитики разведывательных служб США, должна привести к экономическому истощению СССР в близкой перспективе. Следуя этой линии, в марте 1983 г. президент Р.Рейган огласил программу «стратегической оборонной инициативы» (СОИ), которая, как стало известно в 90-х годах, считалась американским руководством нереалистичной, но служила инструментом вовлечения СССР в дорогостоящие работы по разработке средств нейтрализации американских мер в области стратегической обороны.
Проект СОИ предусматривал создание системы защиты от МБР на основе строительства в космическом пространстве специальных платформ, на которых могли быть размещены сверхмощные лазерные установки, способные поражать ракеты противника на подлете к территории США. По словам Р.Рейгана, Соединенные Штаты должны были стать неуязвимыми для ударов из-за рубежа. Программа СОИ противоречила договору 1972 г. о ПРО, запрещавшему создание территориальной противоракетной обороны, что фактически означало отказ Вашингтона от доктрины «взаимно гарантированного уничтожения» и возвращение к логике борьбы за военное превосходство.
Ни по одному из обсуждавшихся на советско-американских переговорах в 1981-1983 гг. военно-политических вопросов добиться результатов не удавалось. Назначенный срок размещения в Европе американских ракет приближался. В сентябре 1983 г. первые американские ракеты были доставлены на пункты базирования в Великобритании, ФРГ и Италии. Стратегическая ситуация в Европе резко изменилась, снизился порог возможного конфликта. Особый дестабилизирующий эффект новых ядерных средств в Европе определялся малым подлетным временем ракет от места пуска до предполагаемой цели. За столь короткий срок стороны не имели воз-{♦}можности ни применить контрмеры, ни вступить в переговоры на предмет выявления намеренного или случайного характера произведенного запуска.
24 ноября 1983 г. последовало угрожающее по смыслу и тональности заявление советского руководства о положение в Европе в связи с размещением там американских ракет. Ответственность за увеличение военной опасности возлагалось в нем на страны Запада. Советское руководство заявило о прекращении женевских переговоров по вопросам ограничения ядерных вооружений в Европе, отмене моратория на размещение советских ядерных средств средней дальности в европейской части СССР, ускорении подготовительных работ на территории ГДР и ЧССР для размещения там оперативно-тактических ракет повышенной дальности и развертывании дополнительных ядерных средств морского базирования. Вслед за тем 8 декабря 1983 г. советская сторона также заявила о приостановке участия в женевских переговорах по ограничению и сокращению стратегических вооружений (ОССВ) и в венских переговорах о взаимном сокращении вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе.
В ответ на размещение американских ракет в Западной Европе Советский Союз после 1983 г. разместил на территории Чехословакии и ГДР оперативно-тактические комплексы ОТР-22 и ОТР-23, а также придвинул ПААРБ ближе к Атлантическому и Тихоокеанскому побережьям США. Широкомасштабные ответные меры были осуществлены и в стратегической сфере. Советские ракетные войска стратегического назначения (РВСН) были оснащены самым современным оружием – баллистическими ракетами большой дальности, которые обладали значительной поражающей мощностью, были способны наносить удары одновременно по многим объектам. В ответ на разворачивание Соединенными Штатами ПААРБ «Трайдент» Советский Союз приступил к постройке подводных лодок «Тайфун» аналогичного класса.
У Соединенных Штатов ядерные вооружения были примерно поровну распределены между различными компонентами стратегической триады. У Советского Союза две трети всех ядерных боеголовок приходилось на МБР, он почти в два раза превосходил США по количеству боеголовок на МБР. Однако США более чем в 2,5 раза превосходили СССР по количеству боеголовок на БРПЛ. В 1980-е годы началось оснащение советской дальней авиации крылатыми ракетами, но на бомбардировщиках США было почти в 20 раз больше ядерных зарядов, чем на советских. Тем не менее, в целом к концу 80-х годов в стратегических вооружениях сложилось устойчивое равновесие. Несмотря на попытки администрации Р.Рейгана вернуть стратегическое превосходство, разрыв между потенциалами Соединенных Штатов и Советского Союза не увеличивался, а сокращался. В конце 1970-х годов у СССР имелось примерно 5 тыс. стратегических боезарядов, в 1988 г. – 10 тыс. У США соответ-{♦}ственно – свыше 10 тыс. и 14-16 тыс. Установка на поддержание устойчивого стратегического баланса, адекватный ответ на политику США в военной области требовали от Советского Союза колоссальных экономических затрат.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 36 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |