Противоречия между Францией и НАТО нарастали. Дело было не в МСЯС. С точки зрения Парижа, план был воплощением американской линии на подчинение Западной Европы и включение ее в стратегию Вашингтона в качестве послушного партнера, предназначением которого было предоставлять Соединенным Штатам плацдарм в Старом свете для противостояния Советскому Союзу.
Ш. де Голль не хотел конфронтации с США, но он не считал подчинение Вашингтону лучшим средством обеспечения интересов Франции. Французский президент верно рассуждал, что безопасность страны будет вполне надежно защищена усилиями самой Франции от гипотетической угрозы со стороны Советского Союза, если у нее будет – не обязательно большой – собственный потенциал ядерного сдерживания, достаточный, чтобы угрожать главным городам европейской части СССР.
В отличие от Вашингтона, Париж не рассматривал всерьез перспективу глобальной войны против Советского Союза. Франция не хотела ее, не видела оснований подозревать СССР в намерении ее развязать и была не намерена в ней участвовать на чьей бы то ни было стороне. Ш. де Голль не считал, что угроза, которую Советский Союз способен представлять для США, автоматически является угрозой для Франции. Французские стратеги исходили из того, что со стороны СССР для Франции существует лишь ограниченная угроза, которую она в состоянии сдержать ограниченным собственным ядерным потенциалом. Этот потенциал Париж намеревался использовать лишь при непосредственной угрозе для Франции и только по своему усмотрению.
Безопасность Франции в Париже фактически отделили и от безопасности Запада в целом, и от безопасности США. Ш. де Голль отвергал сосредоточенность американских политиков исключительно {♦} на возможности войны с «социалистическим блоком». Его видению соответствовала концепция «обороны по всем азимутам» (multi-sided defense) или «многостороннего сдерживания» (multilateral deterrence), в рамках которой конфликт с СССР и его союзниками был только одним из нескольких негативных сценариев развития. Франция признавала себя частью Запада, но не хотела участвовать в войне против СССР, если это не было продиктовано ее собственными национальными интересами.
Стремление Парижа к обособлению внутри военно-политической стратегии Запада усиливалось по мере разрастание войны США во Вьетнаме в 1965-1966 гг. Франция резко критиковала Вашингтон за начало вьетнамской кампании. Ш. де Голль подозревал США в желании присвоить французское «колониальное наследство» и перехватить геополитический плацдарм в Индокитае, который прежде принадлежал французам. Париж учитывал фактическую вовлеченность в войну Советского Союза и Китая, которые действовали на стороне вьетнамцев против США. Расклад сил во многом напоминал корейскую войну 1950-1953 гг., и Ш. де Голль не исключал расширения масштабов конфликта за счет неконтролируемой эскалации противостояния США с двумя коммунистическими державами. Столкнуться с риском стать заложником советско-американской конфронтации французское руководство не хотело. Париж пришел к заключению о необходимости радикального решения.
21 февраля 1966 г. Франция официально заявила о выходе из военной организации НАТО. Мотивируя свое решение, Ш. де Голль заявил, что в связи с изменившимися условиями в мире политика, проводимая в рамках НАТО, противоречит интересам Франции и может привести к автоматическому вовлечению ее в конфликты. Ш. де Голль добился от США эвакуации с французской территории всех военных штабов НАТО, вывода союзнических войск и ликвидации иностранных военных баз. Все французские вооруженные силы были подчинены национальному командованию с 1 июля 1966 г., а с 6 октября 1966 г. представители Франции покинули постоянный комитет НАТО.
В связи с выходом Франции из военной организации НАТО руководители блока предприняли усилия для преодоления кризиса блока. В ноябре 1966 г. созданный в мае 1965 г. комитет ядерного планирования НАТО был реорганизован в комитет военного планирования, при котором была создана отдельная группа ядерного планирования. В обе новые структуры вошли представители ФРГ.
К содержанию главы
Советско-французское сближение
Сделав резкий поворот к дистанцированию от США и НАТО, французское руководство понимало, что ему предстояло разъяснить стратегический смысл содеянного для советско-французских отношений. Ш. де Голлю было необходимо, чтобы СССР заметил и оценил новую позицию Франции внутри Запада как страны, не желающей {♦} связывать себя «солидарной ответственностью» с Вашингтоном и НАТО в военно-стратегических вопросах. Независимость Франции от НАТО имела практический смысл только в одном случае: если бы Москва перестала видеть Францию в одном ряду с США и другими натовскими странами в качестве гипотетического противника. Вот почему сразу после решения о выходе из НАТО Ш. де Голль отправился с официальным визитом в Москву.
Визит состоялся с 20 июня по 1 июля 1966 г. По его итогам была подписана советско-французская декларация, ставшая одним из основополагающих документов двусторонних отношений. В ней удалось зафиксировать элементы общего для СССР и Франции видения перспектив развития международной ситуации. Советский Союз высказался в поддержку новой линии Ш. де Голля, деликатно избежав конкретных ссылок на конфликт Франции с НАТО.
Стороны согласились в необходимости создать атмосферу разрядки между Востоком и Западом, которая открыла бы путь к сотрудничеству во всей Европе. Это предполагало настрой Москвы и Парижа на взаимную поддержку в вопросах европейской безопасности. Особое значение имело включение в декларацию пункта о регулярных советско-французских межправительственных консультациях. В 1970 г., при правлении другого французского президента, Жоржа Помпиду, это положение было развито в отдельный документ – Протокол о политических консультациях, в котором регламентировался порядок и периодичность советско-французских обсуждений по острым вопросам международного развития.
Фактически, советско-французская декларация 1966 г. и протокол 1970 г. означали формирование «консультативного пакта» между Францией и СССР, что подтвердилось дальнейшей практикой двусторонних отношений. Для послевоенной истории международных отношений это был беспрецедентный случай.
Подписание советско-французской декларации и последующие переговоры Франции и Советского Союза подавали пример сотрудничества государств Востока и Запада. Французские правительственные делегации в последующие месяцы совершили визиты в Польшу, Румынию и другие восточноевропейские страны. В их ходе проявлялись негативные для советского руководства стороны политики Франции. Ш. де Голль считал, что освобождение Западной Европы от американской опеки должно сопровождаться освобождением восточноевропейских стран от влияния Советского Союза.
К концу 60-х годов Советский Союз и Франция предприняли ряд шагов для расширения круга участников процесса разрядки в Европе: они согласились с необходимостью привлечения к этому процессу США. Советский Союз выдвинул идею созыва Общеевропейского совещания по безопасности и сотрудничеству, чтобы ускорить переход от двустороннего сотрудничества к сотрудничеству многостороннему. В сочетании с неоднократно подтверждавшимся {♦} французским правительством признанием незыблемости государственных границ, установленных после Второй мировой войны в Европе, такого рода заявления служили преодолению раскола Европы и развитию международного сотрудничества.
К содержанию главы
Договор о принципах деятельности государств
по исследованию и использованию
космического пространства
Успехи в освоении космоса создавали угрозу попыток разместить ядерное оружие или иные ударные системы на пилотируемых космических кораблях, искусственных спутниках Земли и небесных телах. В научных и общественных кругах во второй половине 60-х годов обсуждался вопрос о высадке космических аппаратов и человека на Луну. В 1966 г. на Луне впервые совершила мягкую посадку советская беспилотная космическая станция «Луна-9», а 20 июля 1969 г. на поверхность Луны ступил первый человек – американский астронавт Нейл Армстронг. Эти успехи могли дать основания для постановки вопроса о «колонизации», присвоении отдельными государствами тех или иных частей космического пространства и Луны. Грозил стать реальностью перенос гонки вооружений в космос. Освоение космоса было дорогостоящим начинанием, его милитаризация могла поглотить колоссальные ресурсы Соединенных Штатов и Советского Союза. Для США реализация космических программ затруднялась войной во Вьетнаме, требовавшей напряжения американского бюджета.
С подачи США и СССР в декабре 1963 г. XVIII сессия ГА ООН приняла резолюцию с призывом ко всем странам мира воздержаться от вывода на околоземную орбиту объектов с ядерным оружием или иным оружием массового уничтожения, или установки такого оружия на небесных телах, или размещения его в космическом пространстве. Этот шаг положил начало работе по выработке фактически в рамках ООН проекта Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства. 27 января 1967 г. Договор был подписан представителями СССР, США и Великобритании одновременно в Москве, Вашингтоне и Лондоне. Он является бессрочным и открытым. Со дня его подписания другие страны могли в любое время присоединиться к этому договору.
Договор провозгласил космическое пространство открытым для исследования и использования всеми государствами на недискриминационной основе. В тексте особо оговаривалось, что космическое пространство, включая Луну, не может быть объектом национального присвоения.
Кроме того, в Договоре запрещается вывод на орбиту объектов с ядерным оружием и другими видами оружия массового поражения, установка такого оружия на небесных телах, размещение его в космосе каким-либо иным образом. Запрещается создание на небесных телах военных баз, укреплений и сооружений. Особо оговаривалась открытость всех станций и космических кораблей, находящихся {♦} на небесных телах и принадлежащих отдельным государствам, для представителей других стран на условиях взаимности.
Договор о принципах исследования и использования космического пространства во многом предвосхитил ход исторического и научно-технического развития. Он заложил важнейшие принципы, правила и ограничения, руководствуясь которыми государства мира в XXI в. могут смягчать противоречия и уменьшать риск возникновения связанных с ними споров, которые неизбежно будут сопрягаться с практическим, как коммерческим, так и военно-политическим, освоением космоса. Особое значение в этом смысле имеют положения Договора о запрете на национальное присвоение космических тел, пространства и объектов, а также о неразмещении оружия массового поражения в космосе.
К содержанию главы
«Авторитарная волна» в Латинской Америке
и заключение «договора Тлателолко»
Настрой сверхдержав на ограничение гонки вооружений и усиление настроений в пользу неприсоединения и нейтрализма оказывали влияние на разные регионы планеты, в том числе расположенные в Западном полушарии. Латиноамериканские страны прагматично относились к связям с США. Они стремились получить от Вашингтона максимум экономической помощи, по возможности не втягиваясь в политику противостояния с Советским Союзом.
Создание администрацией Дж.Кеннеди программы Союза ради прогресса должно было предупредить повторение антидиктаторских восстаний вроде кубинской революции 1959 г. Программа помощи по линии Союза предусматривала проведение в течение десяти лет комплекса мероприятий для обеспечения ежегодного прироста ВВП латиноамериканских стран в размере 2,5%. На реализацию этой задачи предполагалось выделить 110 млрд долл., из которых 20 млрд должны были предоставить США, международные финансовые организации, страны Западной Европы и Япония, а 80 млрд долл. латиноамериканским странам предстояло изыскать из собственных ресурсов. Средства предстояло затратить на создание в странах Латинской Америки и Карибского бассейна многоотраслевой экономики, проведение индустриализации, поддержку экономической интеграции латиноамериканских стран, осуществление в них аграрных и налоговых реформ, улучшение системы образования и здравоохранения, а также на меры по демократизации общественной и политической жизни.
Реализация программы Союза столкнулась с трудностями, и запланированные ей экономические показатели к 1971 г. достигнуты не были. Разработчики не учли специфики латиноамериканских стран, прежде всего иную, чем в США и Европе, трудовую этику латиноамериканцев. Преобразования, проведенные в ряде государств, не обеспечили достаточного уровня сельскохозяйственного производства и не укрепили промышленный потенциал Латинской Америки. {♦} Хотя в 1962-1971 гг. в странах региона наблюдался прирост ВВП, рост доходов на душу населения составил всего 1,7%, а внешний долг латиноамериканских стран возрос с 10 до 17,6 млрд долл. Масштабы жилищного строительства и меры в области просвещения и здравоохранения не поспевали за ростом населения.
Весьма своеобразно с точки зрения официально заявленных целей Союза выглядели политические результаты программы. Формально одной из ее задач провозглашалась демократизация, которая должна была предупредить левые революции посредством своевременных и постепенных социально-политических и экономических реформ. Программа Союза ради прогресса действительно способствовала нейтрализации угрозы распространения кубинского опыта на другие страны Латинской Америки. Но эта цель была достигнута за счет установления в большинстве стран региона правых (а в Перу и Панаме – левых) диктаторских режимов.
60-е годы оказались в Латинской Америке началом эпохи правления военных, на 30 лет задержавшей утверждение в этой части мира демократии американского типа. В ноябре 1961 г. произошел военный переворот в Эквадоре, в 1962 г. военные отстранили от власти демократические правительства Аргентины и Перу, в 1963 г. – Гватемалы и Доминиканской Республики. Наибольшее влияние на ситуацию в Южной Америке оказала «апрельская революция» бразильских военных, осуществленная 31 марта – 1 апреля 1964 г. Бразильские военные первыми в Западном полушарии смогли представить ясную и понятную программу националистической неоконсервативной «контрреволюции». Именно она, а не демократизация, на практике оказалась альтернативой кубинскому революционному пути.
Вслед за Бразилией военные захватили власть в Боливии (1964), Аргентине (1966), Перу (1968), Панаме (1969), Уругвае (1972), Эквадоре (1972), Чили (1973) и снова Аргентине (1976). Волна переворотов пошла на спад лишь к середине 80-х годов. Все они представляли собой варианты реализации доктрины национальной безопасности, разработанной в начале 60-х годов в недрах Высшей военной школы Бразилии. Главным постулатом этой доктрины была идея о взаимосвязи безопасности и развития. Основным инструментом обеспечения того и другого провозглашалось государство. Права индивида и общества (равно, как и иностранного капитала) признавались вторичными по отношению к интересам безопасности государства. На подобной платформе оказались и правоавторитарные режимы Бразилии и Боливии, и левоавторитарные правительства Панамы и Перу. При этом бразильские военные были сторонниками панамериканизма и равнения на США, несмотря на противоречие их диктаторских устремлений постулатам либеральной демократии.
Важным, хотя побочным, следствием реализации программы Союза было торможение региональных интеграционных процессов, вызванное взаимным недоверием, которое стали испытывать друг к {♦} другу диктаторские режимы. В середине 60-х годов важное значение в этом смысле приобрел аргентино-бразильский антагонизм. Недоверие к сильной и воинственной Бразилии испытывали многие соседние с ней государства. Чем откровенней бразильские военные проявляли склонность принять на себя «особую ответственность» в деле противостояния коммунизму, тем серьезней «бразильский вызов» анализировали эксперты сопредельных государств.
Мышление военных, привыкших видеть в соседних странах прежде всего потенциальных противников, негативно сказалось на судьбе латиноамериканских интеграционных проектов – Латиноамериканской ассоциации свободной торговли («договор Монтевидео», 1960), Лаплатской группы («договор Бразилиа», 1969) и Андской группы («Картахенское соглашение», 1969). По сравнению с Европой интеграция в Латинской Америке запаздывала приблизительно на 25-30 лет.
Соединенные Штаты не осуждали авторитаризм в Латинской Америке. Критерием признания новых режимов была мера их дружественности к США и готовности создать благоприятные условия для американского капитала. Но диктаторские правительства не во всем следовали в фарватере политики США. Во второй половине 60-х годов военное правительство Бразилии отошло от ориентации на Вашингтон, национализм во внешней политике начал перевешивать антикоммунизм. В 1968 г. Бразилия не последовала рекомендации США и отказалась присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия (см. ниже) под тем предлогом, что он мешает развитию ее ядерной энергетики. Ратифицировав одной из первых «договор Тлателолко», Бразилия также не сделала полагавшегося заявления о его вступлении для нее в силу. Американские спецслужбы полагали, что Бразилия начала работу по созданию собственного ядерного оружия.
Тенденции к проведению «патриотического», национально-ориентированного курса стали проявляться в политике других стран региона – как авторитарных, так и уцелевших демократических. Стремление самостоятельно, отлично от США, осмыслить задачи развития, политического реформирования, обеспечения безопасности и прав человека выливалось в попытки проведения курса, независимого от США, но скоординированного на латиноамериканской основе.
Первым важным шагом стран Латинской Америки к выработке коллективной дипломатии стало подписание ими 14 февраля 1967 г. в Мехико, в одном из городских районов, который носит название Тлателолко, Договора о создании безъядерной зоны в Латинской Америке («договор Тлателолко»). Он явился первой попыткой закрепить в международно-правовом порядке статус безъядерной зоны в обширном и густонаселенном районе земного шара.
Страны региона стремились оградить себя от вовлечения в глобальное противоборство сверхдержав. Договор обязывал его участников запретить на своей территории испытания, использование, {♦} производство или приобретение, получение, хранение, установку, размещение ядерного оружия или любую форму владения им. К концу 70-х годов все ядерные державы признали статус безъядерной зоны в Латинской Америке.
К содержанию главы
Борьба против апартеида на юге Африки
По сравнению с ситуацией в Латинской Америке обстановка на Африканском континенте выглядела более тревожной. В это части мира вызревало несколько конфликтов, источником главного из которых было положение на юге Африки. Крупнейшим государством этой части материка был Южно-Африканский Союз (ЮАС) – британский доминион, входивший в Содружество наций. Господствующие позиции в стране занимали коренные белые, африканеры (буры), потомки первых переселенцев из Европы. Составляя численное меньшинство, они не допускали к власти коренное черное население, а также многочисленных потомков переселенцев из Индии, чьи предки когда-то приехали в ЮАС, чтобы работать на шахтах, в которых добывались алмазы, золото и каменный уголь.
После Второй мировой войны в африканских колониях и зависимых территориях стало разворачиваться движение черного населения за независимость. Белое меньшинство ЮАС стало опасаться за свое будущее. Африканеры полагали, что в случае прихода к власти черного большинства, белые будут изгнаны из страны, как их изгоняли из многих африканских стран, добивавшихся независимости. Белая община, мобилизовав силы, заняла предельно воинственную, наступательную позицию в отношении черной.
В 1948 г. она создала националистическую Национальную партию африканеров (Afrikaner National Party), основой программы которой стало введение «апартеида» – раздельного проживания белой и небелых общин ЮАС. Численность каждой из них была строго учтена, после чего были введены строгие правила, регламентировавшие различные для каждой этнической группы правила участия в политической жизни и бизнесе, условия доступа к образованию и т.д. Были установлены жесткие границы раздельного проживания представителей разных этнических общин. Целью этой политики было закрепление преобладающих позиций африканеров во всех сферах жизни ЮАС.
Национальная партия африканеров стала правящей партией. Ей противостояли организации небелого населения – коммунистическая партия и Африканский национальный конгресс (АН К, African National Congress), одним из руководителей которого был чернокожий священник Нельсон Мандела. Одна часть активистов АНК придерживалась тактики вооруженной борьбы с правительством, другая, к которой принадлежал Н.Мандела, выступала за ненасильственные формы протеста.
Великобритания не пыталась бороться с апартеидом, но и не одобряла его. Страны Содружества осуждали политику ЮАС и при каж-{♦}дой возможности ее критиковали. Организация Объединенных Наций неоднократно принимала резолюции с рекомендациями пересмотреть дискриминационное законодательство ЮАС. Но руководители белой общины были уверены, что сохранение апартеида является условием выживания белых в Южной Африке, и оставались невосприимчивыми к критике из-за рубежа.
Радикализация национально-освободительных процессов в Африке в начале 60-х годов подтолкнула руководство ЮАС к защитным шагам. ЮАС оставался доминионом Британии, которая сохраняла минимальные рычаги политического влияния на него. Стремясь устранить и их, правительство ЮАС Ъ\ мая 1961 г. приняло решение о выходе из Содружества и провозгласило ЮАС независимым государством – Южно-Африканской Республикой. После этого репрессии в стране даже усилились. В 1964 г. спецслужбы ЮАР смогли арестовать большую часть руководства партии АН К. Н.Мандела был приговорен к пожизненному заключению.
Контроль ЮАР распространялся не только на ее собственную территорию. С 1920 г. ЮАС принадлежал выданный Лигой наций мандат на управление Намибией – обширной территорией Юго-Западной Африки, бывшей германской колонией, отобранной у Германии после Первой мировой войны в ходе версальского урегулирования. В 1949 г. правительство ЮАС отказалось включить Намибию в систему опеки ООН и фактически аннексировало ее. Этот акт юридически не был признан международным сообществом.
С 1959 г. на территории Намибии действовало национально-освободительное движение под руководством Организации народа Юго-Западной Африки (South West Africa People's Organization, SWAPO). В 1965 г. Организация африканского единства признала СВАПО единственным законным представителем народа Юго-Западной Африки. В 1966 г. по настоянию OAEXXI сессия ГА ООН официально отменила мандат ЮАР на управление Намибией и возложила ответственность за управление этой территорией непосредственно на ООН, для чего был создан специальный Совет ООН по управлению Намибией. Поскольку ЮАР отказалась подчиняться решениям ООН, против нее было рекомендовано ввести санкции.
Наряду с ЮАР, объектом применения международных санкций из-за проводимой им расистской политики стал самопровозглашенный в 1965 г. и непризнанный диктаторский режим белого меньшинства во главе с Яном Смитом в Южной Родезии (см. гл. 9).
ЮАР и Южная Родезия были единственными странами Африки, в которых родившиеся на африканской земле, коренные потомки первых европейских переселенцев предприняли в процессе деколонизации серьезные попытки создать собственные независимые «государства белых». Обе попытки оказались неудачными. Репрессивные «белые режимы» не выдержали натиска чернокожего населения и постепенно разрушились, трансформировавшись к концу 90-х годов в «обычные» государства «демократической ориентации» с большей {♦} или меньшей долей африканской культурно-традиционной специфики. Вместе с тем, организованное сопротивление деколонизации, которое сумело оказать белое население африканских стран, позволило растянуть ее во времени и сделать управляемым подконтрольным процессом. Благодаря этому оттеснение белого населения от господствующих позиций в Южной Африке и Южной Родезии прошло в сглаженных формах, исключивших одномоментное «изгнание белых» и насилия над ними, как то было характерно для освободительных революций в ряде других африканских стран – Конго, Алжире, а позднее – Мозамбике и т.д.
К содержанию главы
Конфликт в Нигерии (май 1967)
Вспышки нестабильности в 60-х годах происходили практически непрерывно по всей африканской периферии. В мае 1967 г. начался затяжной конфликт с чертами гражданской войны в бывшей британской колонии Нигерии. В стране проживает три крупные этнические группы – хауса (на севере), йоруба (на западе) и ибо (на юго-западе, где сосредоточены значительные запасы нефти). При обретении независимости в 1960 г. в стране было создано, соответственно, три региональные администрации. После серии военных переворотов, каждый из которых был связан с борьбой между этническими группами в руководстве вооруженными силами, Нигерия в 1966 г. стала федерацией двенадцати провинций. Федеральное устройство простимулировало сепаратизм.
Оставшаяся после Британии традиция управления была построена на доминировании выходцев с отсталого мусульманского Севера Нигерии над представителями более образованного и экономически развитого Юга. В рамках слабой «первичной» нигерийской «демократии» противоречиям между тремя народностями и связанными с ними партиями решить не удавалось. Все партии в равной мере боялись выборов, будучи уверенными в том, что в случае поражения они подвергнутся репрессиям. Традиций терпимости и уважения к оппоненту в нигерийской политике никогда не было. Северяне понимали, что южане богаче и образованнее, но не хотели терять контроль над богатой южной частью страны. Южные кланы, богатевшие на доходах от нефти, считали, что их интересы мало учитываются в политике центрального правительства. Они не доверяли северянам, полагая, что Юг Нигерии может быть политически независимым, оставаясь экономически благополучным.
Нормальный электоральный процесс в стране был парализован. Постоянные перевороты в столице лишали федеральную власть всякого авторитета и легитимности. Ситуация стала особенно острой после очередного путча в январе 1967 г., когда группа офицеров-южан (народности ибо) предприняла попытку захвата власти. Путч оказался неудачным, и его организаторы были вынуждены бежать из столицы в южные районы. В мае 1967 г. попытку переворота произвели северяне, во главе которых стоял подполковником Якуб {♦} Гавон. В отличие от южан они сумели удержать власть и начали наступление на Юг, отказывавшийся признать новый режим. В юго-восточных районах страны, населенных народностью ибо, начались погромы, спровоцированные северянами.
В ответ южане провозгласили создание независимого образования – «Республики Биафры». Между вооруженными формированиями самопровозглашенной республики и федеральной армией начались боевые действия. Сначала удача сопутствовала сепаратистам. Они успешно сопротивлялись федеральным силам в течение трех лет. Но в недрах «Биафры» накапливались противоречия. Часть южных кланов перестала поддерживать руководителей самопровозглашенной республики. Затяжная война вызвала недовольство местного населения и племенных вождей. При этом не оправдались надежды на повышение уровня благосостояния страны за счет увеличения доходов от экспорта нефти. Воспользовавшись колебаниями в рядах сепаратистов, федеральное правительство смогло перехватить стратегическую инициативу и одержать победу над мятежниками в январе 1970 г. В ходе войны погибло около 100 тыс. солдат и один миллион мирных жителей.
ОАЕ осудила сепаратизм Биафры как противоречащий принципу территориальной целостности государств и неизменности границ, подтвержденный в 1964 г. на Ассамблее глав государств и правительств африканских стран в Каире. Правда, в 1968 г. четыре африканские страны – Танзания, Габон, Замбия и Кот-д'Ивуар – признать Биафру независимым государством. Неофициальные отношения с ней поддерживали ЮАР, Франция, США и Израиль. СССР, как и большинство африканских стран, в конфликте поддерживал федеральное правительство Нигерии. На его стороне была и Великобритания.
К содержанию главы
Обострение ситуации на Ближнем Востоке.
«Шестидневная война»
К концу 60-х годов снова обострились арабо-израильские отношения, что в значительной степени было обусловлено действиями правительства левых баасистов (социалистов), пришедших к власти в Сирии в результате очередного военного переворота 23 февраля 1966 г. Новое сирийское правительство внутри страны взяло курс на строительство социализма, а во внешней политике – на решительную борьбу против «сионистских банд» (Израиля), развитие сотрудничества с СССР и социалистическими странами. Правительство СССР пошло на расширение и до этого крупномасштабного военного сотрудничества с Дамаском и оказало Сирии экономическую помощь. В декабре 1966 г. было подписано соглашение о строительстве в Сирии при поддержке СССР плотины на реке Евфрат («сирийский Асуан»).
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |