— Понимаете, мы все сейчас действуем в интересах Великого Дома. Аля, поставь полог тишины, пожалуйста. Всё это очень серьёзно. Помнишь девушку, которую я просила распечатать для охраны?
— Конечно, 12 копий! Она у меня перед глазами стоит.
— Это дочь Бояринова.
Бабушка и внучка переглянулись. Ни охов, ни ахов по поводу Драконьего дома не последовало. И Лина продолжала:
— Бояринов пришёл ко мне с просьбой спрятать его дочь, которая в данный момент находится в бегах. Мы ничего не знаем о ней, кроме того, что она хороша собой и придёт ко мне сама.
— Она тебя знает?
— Нет. Она даже не знает, чья дочь. Она…
— Понятно. И как получилось, что у Великого дома появилась ещё одна дочь, ты не знаешь.
— Не знаю, и знать не хочу.
— Шура, не о том ты спрашиваешь. Линочка, а что тебя связывает с домом Драконов?
— Долг жизни, — спокойно ответила та, глядя прямо в молодые глаза старой ведьмы.
— Ну вот теперь… говори, что нам надо делать.
— Баб Варь, я посоветоваться хочу. За мной следят… следили до недавнего времени. Девчонка наступила на хвост кому‑то из влиятельных людей. Теперь мне угрожают отнять бизнес, но это‑то ерунда. Я боюсь, что если девчонка придёт ко мне, они сразу об этом узнают.
— Но у нас охрана, и мы…
— Погоди, Шур. Охрана — это хорошо. Но лучше нам тут схитрить немного. Ни к чему аникеевцам за чужой Дом воевать. Лин, я правильно понимаю? Пусть наблюдатель увидит, как девица пришла к тебе, а потом — как ушла. Села на пригородный автобус и была такова.
— Это идеальный вариант.
— Но потом её надо спрятать так, чтобы никому и в голову не пришло здесь искать.
— Верно, — согласилась Аля. — Темнее всего под фонарём.
— И что вы думаете по этому поводу?
— Думаю, что нужен двойник.
— То есть, сюда зайдёт дочь великого дома, а выйдет и уедет её двойник? — переспросила Аля.
— В таком случае пусть будут два двойника, — предложила Лина. — Сначала пусть ко мне придёт двойник. Пусть все убедятся, что этот двойник к настоящей дочери Драконов отношения не имеет. А когда появится настоящая…
— То станет двойником той, первой, — подхватила Александра. — Лина, план хорош, но кто станет первым двойником?
— Проблема. Наша «потеряшка» полукровка. Но полукровка Великого дома не будет походить на чистокровных анималок из любого другого клана. Да я и не доверю никому из аникеевских девиц такую важную роль.
— О, гляжу, успела пообщаться? — с ехидцей спросила Александра.
— Успела. Но сейчас о другом. Мы не знаем, кто нам противостоит. Поэтому должны соблюдать достоверность во всём.
— Согласна. Баб, а если мы маму позовём? Вот как‑то она сильно похожей мне кажется. Рост, фигура — всё подкорректировать сложно, но… можно. Возраст… Так загримировать девицу под взрослую женщину проще, чем наоборот, правда?
— А что, Шур, вполне может получиться… Давайте думать…
Для улучшения этого процесса они отправились в линин кабинет, куда был приглашён Павел Георгиевич, а за ним, как‑то незаметно, просочился и Дмитрий Всеволодович. Итогом их раздумий стал длительный телефонный разговор с Алиной мамой — Ольгой Петровной, деревенской травницей из Салтыковки, причём говорили попеременно дочь и мать поименованной травницы, убеждая ту срочно бросить всё и приехать в город. В итоге за ней отправилась баба Варя — вводить в курс дела и помогать с переездом. С ней в Салтыковку поехал Макс.
Димка и Павел при посильном участии Лины и Али разрабатывали легенду и, уже самостоятельно, в срочном порядке добывали документы для будущей дублёрши «потеряшки». Начиная с билета на Самарский поезд и заканчивая номером счёта в «Альфа — банке».
В итоге было решено, что Ольга Петровна будет играть несколько эксцентричную даму бальзаковского возраста, увлечённую мистикой и эзотерикой, однако вполне практического склада ума. Она исполнит роль хозяйки салона, впрочем, настоящей хозяйкой не являясь. И когда появится «потеряшка», то заменит её в этой роли. Тогда как травница вместо неё уедет из города.
— Только пусть потом обязательно вернётся, — заявила Лина, вполне разумно рассудившая, что две ведьмы — хорошо, а три — ещё лучше.
— Вернётся, — пообещала Александра. — Бабуля умеет мотивировать. Главное, чтобы дочь Бояринова смогла скопировать хотя бы основные её черты.
— Мне почему‑то кажется, что сумеет, — ответил Павел, оторвавшись на миг от своих бумаг.
— А кого будет копировать Ольга Петровна, когда вернется? — поинтересовался вожак.
— А никого, — улыбнулась Аля. — Она опять наденет свой цыганский платок и цветастую юбку в пол, и никто её не признает.
— Ну да, никто. А запах? — спросила Лина.
— Ну так анималы же все свои будут. Хотя, знаешь, ты права. Надо ей духи сделать, чтобы нюх отбивали.
Димка неопределенно хмыкнул. Аля покосилась на него и глазами указала Лине на выход.
— Мальчики, вам заказать пиццу? — спросила та, беря в руки телефон.
— Закажи, солнышко, — продолжая что‑то просчитывать, ответил Димка.
— Хорошо, пойду позвоню от охраны, чтобы вам не мешать.
— Можешь позвонить из моего кабинета, — предложила Александра. — Возьми ключ.
— Пошли уж со мной, — не согласилась Алина Аркадьевна. — Курнёшь в последний раз.
Главбушка поднялась с такой скоростью, что всем стало понятно — этот раз не последний. Но, оказавшись в непосредственном доступе к отраве, она в первую очередь поставила полог тишины.
— Ты помнишь, что завтра полнолуние? — спросила, закурив.
— Помню. Мне и так уже все кому не лень этим полнолунием плешь проедают.
С сомнением посмотрев на густые волосы подруги, Аля продолжила:
— Зелье пьешь?
— Конечно. Я же себе не враг. И, знаешь, если не хочешь отвечать, не отвечай. Но мне очень интересно, как у тебя в полнолуние было с Владом.
— Да нет, почему, отвечу — никак. Он же не вожак, и в полнолуние оборачивался. А я, понимаешь, себе тоже не враг. И зоофилией не страдаю.
— Брр, — Лина передёрнулась, — а что, разве тигры не могут противиться Луне?
— Могут. Но в стае Бергера это не приветствовалось.
— Странно всё… У Медведей как‑то совсем просто. Никакой обязаловки, ни разу не слышала, чтобы их к чему‑то принуждали…
— Лин, ты говорила, что у медведей и гаремов нет, а ведь женщин — анималок в любой стае больше, чем мужчин.
— Не знаю. Я как раз у Аникеевых всё время натыкаюсь на одних мужиков. У Димки гарема нет. Любовницы были, да, но… Не гарем. И у дяди Севы одна жена — тётя Василиса. И любят они друг друга, я‑то это чувствую.
— Ладно, вспомнишь потом, что я тебе говорила насчёт иллюзий.
— Слушайте, Александра Викторовна, я, в конце концов, свою жизнь с анималами связывать не собираюсь.
— Ага, довольно с тебя долга Великому Дому.
— Это… другое. И, кстати говоря, да, довольно. Других обязательств я уже просто не потяну.
— Учти, дорогая, твой вожак сделает всё, чтобы ты стала его самкой.
— Да знаю я. Мне уже и так Алиска весь мозг вынесла. Она считает, что я просто идеально подхожу на роль её невестки.
— Понимаю. Анималка, ничего не поделашь… Что там с этой девочкой, Кристиной? Я слышала, что её собираются увозить из города?
— Да, только я не знаю, кто это может сделать — кроме моей потенциальной свекрови.
— Может, сама Алиса?
— Ну, пусть, хоть какая‑то от неё польза.
— Она вообще и так уже неплохо девчонку натаскала. Вот поражаюсь я, Лин. Они на лету всё схватывают, трудоспособность — как у Геракла, мозг раза в три быстрее человеческого работает. И все, все до единой, мечтают только о хорошем муже, детях, домашнем уюте. Ни одной замужней анималки, которая, к тому же, делает картеру — не знаю. Они работают только в девицах, пока кто‑то из мужиков не обратит внимание, а после обряда — всё, как отрезало.
— У них ведь жёсткий патриархат. Муж — глава семьи, добытчик, отец — командир — одним словом.
— Да — да, а жена после обряда — его собственность.
— Ну, видно, их всё устраивает. Потому как я не знаю ни одной анималки, которой пришлось бы решать хоть какие‑то проблемы. Этого просто не бывает. Всё делает мужчина.
— Тебя послушать, так любой анимал — просто воплощенная женская мечта.
— Аля, ты… меня прости, и обрывай, если заносит. Я просто периодически забываю о том, какой подонок этот Дизель. Я‑то с ним дел почти не имела…
— Я бы тоже хотела забыть, — с отсутствующим видом проговорила Александра. — И никогда больше не ослушаюсь маму с бабушкой. Пусть анималки будут счастливы со своими мужьями и добытчиками, а мы уж как‑нибудь найдём себе нормальных мужиков.
— Даже не сомневайся. Всё у нас будет, как надо, — с мягким убеждением прикоснулась Лина к алиному локтю. Демона пришлось будить силами всех присутствующих сущностей. Но связь с Алей после удаления метки давалась значительно проще, и девушка слегка успокоилась.
Зато Алина Аркадьевна вспомнила, что так и не выспросила у «жениха» про эти самые метки и прочие особенности анимальского семейного (и не только) уклада. Кстати, строгая мама что‑то говорила насчёт того, что ей эти особенности известны…
— Аль, закажи мужикам пиццу, мне надо с матушкой пообщаться.
И быстрым набором свой любимый номер.
— Мам, привет. Как вы там? Как папа? Передавай ему привет тоже. Мам, конспективно, про анимальские метки. Да, я помню, что тебе некогда. Да, я пока не собираюсь её снимать. Мне для дела надо. Тут у Алиски проблемы. Скинешь на почту? Когда? Хорошо, мама. Да, мама. Нет, пока не переехала. И он не переехал. Мама!!! Ну всё, мам, жду твоего письма. Целую, звони.
— Слушай, а откуда твоя мать…
— А ты думаешь, она мне рассказывает? Пиццу заказала?
— Заказала.
— Ну пойдём тогда, я в почту свою залезу, может, пришло письмо…
— Что‑то сомневаюсь. Такая занятая дама, как наша Смотрящая…
— Почему вы так странно её называете?
— Ну… просто по аналогии с криминальным жаргоном, только не обижайся, хорошо?
— Да на что тут обижаться? Действительно, если брать все наши заморочки, от криминала совсем не далеко.
— Ну а она — не ведьма, не вампир и не анималка. Поэтому — Смотрящая. Она как бы вне нашей братии, и ни с кем не связана. Поэтому вроде как просто следит за порядком в городе.
— Да уж. Она… ну, если совсем просто, полудемон. Смотрящая. Бррр, — Лина передёрнулась, представив мамочку с большим всевидящим Оком посередине лба. — Ладно, пойдём, а то мужики уже, наверное, все кости нам перемыли.
— Пошли, — усмехнулась Александра. — А что, ты думаешь, им заняться больше нечем?
— И эта ведьма ещё говорит мне что‑то про иллюзии. Чем ещё, по — твоему, занимаются мужчины в отсутствии нас, любимых? — с превосходством ответила Алина Аркадьевна, разворачиваясь к выходу.
Время было уже позднее, мужчины… проголодались, пицца, оперативно доставленная из соседнего кафе, пришлась очень в кон. Поэтому потеснив едоков подальше от своего компьютера, Лина сразу полезла в почту. Сообщение от Забродской Елизаветы отсутствовало.
— Ну что, дамы, где поселим нашу любезную Ольгу Петровну?
— Думаю, что в лучшем отеле нашего города — на Речном Вокзале.
— Но мама не любит… Ой… Не подумала. Да, там нейтральная территория, гостиница мэрская, так что вопросов не возникнет, — согласилась Александра.
— Конечно. Завтра с утра Лина должна встретить её на вокзале. Паша, ты присмотришь за обеими.
— Разумеется, Дмитрий Всеволодович.
— Поскольку мы не знаем, когда появится «потеряшка», Ольга Петровна должна находиться рядом и днём и ночью.
— Думаю, мы решим этот вопрос, — коварно улыбнулась Лина. — Например, ночевать будем вместе в её номере.
Димка кинул на неё сумрачный взгляд, но Павел опередил его недовольство.
— Мы сняли квартиру в подъезде Алины Аркадьевны. Думаю, вместо ребят там вполне сможет переночевать несколько дней и Ольга Петровна.
— Ээээ, а не будет это выглядеть как‑то подозрительно? — робко вмешалась Аля. — Снимать шикарный номер в гостинице, чтобы ночевать потом в квартире?
— Решите по ходу дела, что я вас учу, вы же взрослые эмансипированные женщины, которые вполне способны сами справится со всеми трудностями, — хмуро ответил Димка, и Лина поняла, что над алиным пологом тишины требуется поработать.
— Милый, а что же будешь в это время делать ты? — ласково пропела она, посылая по метке волну лукавого интереса и нежности.
— Я… меня не будет в городе. Поэтому завтра — послезавтра все силы охраны подчиняются моему отцу и тебе. Паша, ты понял?
— Да понял, понял, — без всякого пиетета пробурчал тот, и Лина даже удивилась — где же обычное: «да, Дмитрий Всеволодович, конечно, Дмитрий Всеволодович»?
— Я не поняла. То есть и Вадик?
— И Вадик. Ещё вопросы?
— Никак нет, вашпревосходительство! — вытянулась в струнку Лина.
Аля захихикала, Павел позволил себе лёгкую улыбку. Димка же остался строг и серьёзен.
— Я не шучу. Без меня вы все считаетесь на осадном положении. Охрану удвоить. С посторонними в переговоры не вступать…
— Стрелять на поражение, — добавила Лина, за что удостоилась ещё одного хмурого взгляда.
— Так, господа, — твёрдо сказала Александра. — Рабочий день закончился, стратегия на ближайшие дни разработана, думаю, мне пора.
— Поддерживаю, — согласилась Лина. — Павел Георгиевич?
— Ночная смена заступила, — отрапортовал тот.
— Отлично. Всем спасибо, все свободны. Милый, подожди секунду, я сейчас буду готова.
— До свидания, — нейтрально попрощалась сразу со всеми Александра, выходя из кабинета.
Все нестройно повторили её слова. Павел вышел следом. Димка и Лина остались одни, и девушка посмотрела на своего «жениха» более внимательно.
— Что случилось, Дима? — спросила она, подходя и подхватывая его под руку.
— Я должен буду завтра уехать. Оставить тебя в такой день…
— Ой, да какой — такой день? Ну подумаешь, приедет алина мать, встречу. Двойную охрану с Вадиком как‑нибудь переживу. А ты надолго?
— Солнышко, завтра полнолуние.
— И что? Последнее в нашей жизни? Ещё встретим вместе и не одно, — успокаивающе сказало «солнышко».
Димка посмотрел на неё с недоверием, но постепенно из его глаз уходила непривычная хмурь.
— Ты правда так думаешь? — спросил он.
— Да ты что, по метке не чувствуешь? — ответила она и послала ещё немного тепла и нежности (тут главное — не переборщить!) — Так ты надолго?
— Нет, солнышко. Только сниму связь с этой дурынды — сестрицы моей старшенькой, и сразу к тебе, — прижимая к себе девушку, улыбнулся успокоенный вожак.
«Ну, наконец‑то»
— Милый, может, тогда не будем терять времени?
— Я не ослышался? — удивление в голосе Димки было таким непомерным, что Лина звонко рассмеялась, вывернулась из его рук и побежала к машине.
Вожак, конечно, оказался проворней, и не позволил «невесте» сесть за руль вольво. И из машины вытащил без привычных церемоний, и до лифта донёс на руках. Девушка с удовольствием дразнилась и незаметно целовала его в чувствительное место за ушком, и резкий запах возбуждённого анимала при этом ей ничуть не мешал.
Кошки, встретившие их в прихожей, тут же развернулись хвостами и ушли, уверенные, что без ужина не останутся, а мешать хозяйке в такой ответственный момент не стоит.
Ответственных моментов за вечер случилось несколько, но голодать никому не пришлось. Ни кошкам ни людям… то есть не людям. Лина не забыла ни хвостатых, ни Димку, ни даже письмо от строгой мамы. Проверив почту, она таки обнаружила там мейл с лаконичной темой «метки».
«Дорогая», — писала мать, — «метки — суть изменение энергетической структуры ауры. Мы, в отличие от прочих, можем влиять на этот феномен в любую сторону. Остальные же за небольшим исключением, подвергаясь воздействию сил, враждебных или даже лояльных, утрачивают свободу воли, а также контроль над эмоциями и желаниями.
В случае анималов метки — прерогатива самцов. Они метят самок с целью заявить своё право и продемонстрировать остальным, что территория занята. Метки делятся на две категории — «невестины», как у тебя, дорогая, и «женины», до чего, я надеюсь, у вас не дойдёт.
«Невестина» метка даёт возможность паре чувствовать эмоции друг друга и способствует более полному сближению. И я сейчас не про физическую близость. Мужчины способны открывать канал для своей пары, а изменения в ауре женщины необходимы в числе прочего для восприятия чувственной информации. «Женина» метка делает анималку полностью покорной воле мужа — сопротивление бесполезно. На этом и зиждется жёсткий патриархальный уклад в анимальском обществе.
Соответственно, снять «невестину» метку гораздо проще, чем «женину». Даже для нас. Поэтому, дорогая, очень прошу — следи за своим языком и не наделай глупостей. И что там за проблемы у Алисы? Ну всё, детка, целую (весёлый смайлик). Привет тебе от папы, позвони ему (много весёлых смайликов)»
— Солнышко, что ты там зависла? — спросил Димка, расслабленно сидя в подушках на лининой кровати.
По его задумчивому взгляду было не разобрать — то ли он планирует ещё один раунд игр без правил, то ли уже наигрался и собирается просто поспать.
— Дима, а помнишь, ты обещал мне рассказать про метки?
— Упсс… Ты это сейчас к чему спрашиваешь? За Алиску переживаешь? Не беспокойся, всё будет нормуль.
— Нет, милый, за Алиску пусть Фил переживает, это же с его жены снимать метку собираются. Я интересуюсь этой темой вообще, если можно так выразиться.
— Да — а? — насторожился Димка. — А поконкретнее?
— Слушай, ты мне просто обещал всё рассказать. А теперь опять юлишь?
— Ладно. Иди ко мне, — и он сделал приглашающий жест.
Лина прикрыла свой ноут, и переместилась под гостеприимную руку вожака. Удобно устроив головку на его плече, она приготовилась слушать. Димка мягко опрокинулся на спину, и она оказалась практически лежащей на нём.
— Понимаешь, метка для нас — это способ показать сородичам, что у тебя есть женщина, и чтобы никто другой на неё не зарился.
— Да — а? — не удержалась Лина. — А мне ты сначала говорил совсем другое — мол, чтоб моё имя просто так не трепали…
— Так это то же самое! — удивился её непонятливости вожак. — Если просто спишь с сам… девушкой, любой это узнает и все косточки перемоет. Ещё и сам может к ней подкатить. А с невестиной меткой уже никто не подойдёт, и слова плохого не скажет. Не посмеет.
— Не посмеет? Иначе… что?
— Поединок.
— Ага. Ну, ладно, это я понимаю. А вот зачем ставят метки на девушек против их воли?
— А кто тебе про это сказал?
— Ну, ты же не будешь отрицать, что такое есть?
— Если ты про себя, ведь я объяснил — можно согласиться не только на словах.
— Ну да. Я помню, ты так целовал, что ноги подкашивались. Так можно согласиться на что угодно. Но нет, я не об этом. Я о тех случаях, когда девушка — не анималка — реально не желает иметь с вашей братией ничего общего, а её, тем не менее, метят. Как собственность. Клеймом, как овцу или корову.
— Да ну… глупости, — отмахнулся вожак.
Лина ожидала чего угодно — от полного отрицания до возмущения с битьём кулаком в стену, но не такого равнодушного «глупости». И метка подтверждала, что он не лгал — ни в малейшей мере. А это говорило только об одном — молодой вожак был не в курсе. И с вопросами следовало обращаться… к кому?
— Милый, я маме напишу, ты лежи, отдыхай, — она чмокнула парня в щёку и проворно вскочила.
Матери она задала тот же вопрос, что до того озвучивала Димке. Ответа дожидаться не стала, а запрыгнула назад и довольно вытянулась на постели, где её не преминули тут же обнять и уткнуться носом в брюнетистые локоны.
— Ли — ин, а мы…
— Да — а?
— Мы съездим в лес на будущее полнолуние?
— Э… А зачем?
— Ну, так положено — ездить в лес с невестой.
— Для совместного оборота, что ли? Так я не анималка. Не вижу смысла. Тем более там уже сентябрь будет, похолодает… Неее, не хочу.
— Вот тебе всё лишь бы… Там лес, романтика, костёр, палатка…
— Комары, клещи, отсутствие нормального туалета, и я уже молчу про душ. Я же говорю, что не анималка. Всё, солнце, спи. Тебе завтра целые сутки крутиться.
— Вот именно! Целые сутки, а тут ты — такая вся сладкая… Что там у тебя под маечкой…?
«А то ты не знаешь»
Лина мурлыкнула в ответ на его ласку, и всецело отдалась самому приятному в мире занятию. (Еде, если кто не понял.) Демона следовало накормить на сутки вперёд, а кушать хорошо и много суккуба привыкла очень быстро. Может, именно в этом и состояла опасность длительного общения суккуб с анималами, о котором предупреждала любящая мама?
Наконец, получив очередную вкусняшку, все решили уже успокоиться и поспать. Димка тоже. Он долго и со вкусом пристраивался в наиболее удобной позе, и мило сопел куда‑то в линину шейку.
Потом Лина отключилась, и проснулась уже только по звонку будильника. Рядом расположились три хвостатые особы, а вожака уже и след простыл. Однако завтрак на кухне был ещё тёплым, и хозяйке оставалось сварить только кофе.
После того, как кофе с булочкой оказались на столе, она принесла ноутбук и открыла почту. Если вкратце, ответ любимой мамы сводился к нежеланию морочить себе голову якобы существующими у анималов принуждающими метками. И среди доступных источников информации оставались только глава клана — с ним, по плану, Лине придётся контактировать так или иначе по вопросам безопасности — и любимый папа.
По ряду причин папу до вечера лучше не беспокоить. А вот дядя Сева… Поезд, с которым прибывала Ольга Петровна, следовало встречать в половине одиннадцатого. А до тех пор ещё море времени, и на работу и на пообщаться с главой клана. Но планы пришлось корректировать, потому как время сократил звонок от дорогой подруженьки. В трубке вместо приветствия слышались громкие всхлипы вперемешку с «отстань» и «не открою», благодаря чему Алина поняла, что обращаются не к ней.
— Алиса?
— Лина — а, — прорыдала та в ответ, — у меня месячные — е… Ничего не вышло… Авааавааааааа…
— Эй, ну месячные, но выть‑то зачем? Успокойся, выпей пустырничка, съешь большую шоколадку, пусть Фил сбегает за малиной, — ворковала под подружкины рыдания Алина.
— Фила не — ет, он… Он бросит меня те — епе — ерь, ууууууууууууу…
— А кто там в дверь ломится?
— Ди — имка, он метку снимать приехал… А я не хочу — уууууууууу…
— Так, стоп. Ты понимаешь, что это временно?
— Так не бывает, у нас если метку сняли — это навсегда — ааааааааа…
— Алиса, я тебе обещаю, у тебя с Филом всё будет. И метка, и свадьба, как положено. Просто потерпи сейчас — надо, малыш, понимаешь? Это в интересах стаи и всего вашего клана.
— Всё равно — ооооооо, я ему больше не нужна — ааааааааааааа…
— Если не прекратишь истерить — точно, не нужна. Алиска, не узнаю я тебя, ты за всю жизнь мне столько истерик не закатывала, как за последнюю неделю. Это у тебя что — гормональный всплеск? Или ПМС такой жёсткий?
— Я — я… я не знаю…
— Носом хлюпать прекращай, брату дверь открой и трубочку ему передай, я с ним побеседовать хочу.
— Лин, я бою — юсь… Приезжай ко мне, пожалуйста!
— Ну теперь‑то что тебе бояться? Обряд проведёт брат, месячные пришли — значит ребенку он не повредит, в смысле… Э, короче, дай телефон Димке, мы с ним с утра не договорили…
— Ааааааааааааааа…
— Ну, Алис, ну успокойся, не могу я пока приехать, у нас работа сегодня, да и всё равно, если б было можно, Димыч меня обязательно притащил бы с собой. Ну, Алис, дай ему телефон, пожалуйста.
Послышался звук открывающейся двери, какой‑то шум, и голос Димки:
— Солнышко, я сейчас не могу говорить, перезвоню тебе позже, — и короткие гудки.
Собственно, этого Лина и добивалась — теперь в прямом доступе Алиску успокоят добротными медвежьими средствами. Ей же надо было уже собираться, если есть ещё возможность — поговорить с дядей Севой.
Она быстро оделась в офисный костюм глубокого синего цвета, закрутила волосы ракушкой, влезла в замшевые туфли на шпильках и платформе, и, подхватив сумку, вылетела из квартиры. На площадке её поджидали ребята из её подразделения — Дрон и Тимофей, и, уже спускаясь в лифте, Алина Аркадьевна ознакомилась со всеми свежими новостями.
Макс с Варварой Сергеевной вернулись из Салтыковки под утро. В поезд к Ольге Петровне подсадили Толика и Эдика, вместе с доставленной для неё одеждой — Аля поделилась своим гардеробом. Сейчас травница отдыхает, поскольку бессонная ночь и предполагаемый крайне бодрый день ещё никогда не способствовали хорошему внешнему виду. А выгуливать её Лина планировала до глубокой ночи.
— Где сейчас Аникеев — старший? — спросила девушка, садясь в машину — сегодня ей выделили представительский седан ауди и водителя к нему. Дрон сопровождал Лину в машине, а Тим ехал на своём внедорожнике следом.
— В бункере, — ответил подчиненный Вадика — Степан, анимал неопределенного возраста, с загоревшим дочерна лицом. Обычно он возил самого Вадима Алексеевича, а также важных гостей.
— Вадим Алексеич тоже там? Тогда едем в клуб, — распорядилась Алина Аркадьевна.
В клубе её уже ждали. Вадик встречал у служебного входа, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
— Что так долго, Лин?
— Вадим Алексеич, я вообще приехала поговорить с моим потенциальным свёкром. Где он?
— Наверху. Кофий пьёт и тебя поджидает.
— Да? Ну хорошо.
И первой вошла в лифт.
— Вадик, мы с тобой сегодня работаем параллельно. Не надо дублировать действия наших структур.
— У меня как раз противоположные указания. Дмитрий Всеволодович ясно дал понять, что в приоритете у него твоя жизнь.
— Да, я в курсе. Я предлагаю не дублировать наши действия в отношении нового объекта. Мы с ней сами разберёмся.
— Да разбирайтесь, моя задача — чтобы с тобой всё было в порядке.
— Я поняла. Двойной охраны мне не избежать.
— Нет.
Они поднялись в студию.
— Дядя Сева, добрый день, я тут поговорить пришла.
— Здравствуй, дочка, — улыбнулся ей анимал. — Устраивайся. Кофе будешь?
— Когда это я от кофе отказывалась? — и Лина пошла за чашкой к кофе — машине.
— Вадим, разговор для тебя не интересный, я спущусь в бункер чуть позже, — сказала она, нацеживая себе капучино с шоколадной пенкой.
— Какая ты нынче вежливая, — пробурчал тот. — Даже покусать не грозишься… Да ушёл, ушёл уже.
— Сложные отношения? — весело поинтересовался Аникеев — старший.
— Да уж не простые, — согласилась Лина. — Дядь Сев, я ведь из‑за него пришла.
— Даже так? Ну, рассказывай, дочка.
— Тут такое дело…
И Лина рассказала главе клана почти всю историю с меткой — своей и Александриной. Опустив, естественно, её личность и то, что с ведьмы метку она сняла.
— И вот теперь, дядь Сев, я не знаю, кому верить — той девушке, что рассказала мне о том, как их метят насильно, против воли. Или вашему сыну, который отмахнулся от меня, заявив, что это ерунда и глупости.
По мере повествования анимал мрачнел, но не прерывал рассказа. И когда она закончила, ещё некоторое время молчал, раздумывая, что сказать.
— Видишь ли, дочка… Давно это было… Метки эти специальные возникли вместе с брачными предложениями. Вот представь себе — раньше с этим было строго — пришло девице предложение в другой клан, а она не хочет. Она уже своего соседа любит. И что делать? Против обычая не пойдёшь. Выдавали против воли в другой клан. А девицы у нас горячие, все, как одна, с темпераментом, и пришибить ненароком навязанного жениха могли запросто. Вот и ставили им метки клана силой, согласия не спрашивая. Но и с такой меткой наши девицы — особенно кто посильней духом — справлялись, и сбежать от жениха — запросто, и руки на себя наложить от отчаяния… Беда ж была просто…
— И что?
— Вторую метку ставили поверх клановой — уже невестину, но тоже без спросу. Вот тогда девицы уже покладистее становились, по метке узнавали жениха своего, нередко дело само по себе на лад шло. А потом свадьбу играли и, как положено, женину метку ставили. И жили молодые вместе до старости, детей ростили и счастливы были.
— То есть ваши браки только из‑за меток такие крепкие?
— А вот выйдешь замуж — узнаешь, — хитро глянул на Лину потенциальный свёкр.
— Ну, ладно, допустим. А как же с человеческими девушками было?
— Анималы в те времена кровь с людьми не смешивали. Ведь не знали же, что от людей всё равно анималы родятся.
— Так… а сейчас что происходит?
— А что сейчас происходит — понятия не имею, дочка. В нашем клане такой дикости нет. С кем, говоришь, подружка твоя водилась?
— А я не говорила.
— Понятно. Догадаться мне не сложно. Только сама знаешь, дочка, война с Тиграми нам не нужна.
— Да согласна! Поэтому давайте считать, что этого разговора не было. Но чисто теоретически — ведь не законно?
— В отношении людей — да. В отношении анималок — никто не отменял. Да, устаревший обычай, но ведь и брачное предложение мы получили, а уж сто лет про него никто не слышал!
— Я поняла, дядь Сев. Спасибо, вы мне очень помогли.
— Да что там, дочка… Только учти, я надеюсь, что ты у нас не из болтливых. Не стоит распространяться на эту тему, особенно среди наших.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 50 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |