— Честное слово, я ничего не знаю! Какие поэты, ты вообще о чём? Поверь, эти три дня я была с Филом, и он охмурял меня не менее качественно. Правда, я не возражала.
— Рада за вас. Вот у него и спроси, как он сумел поставить на тебя метку без твоего согласия. Твой братишка как‑то смог.
— Лина, я уже ничего не понимаю.
— Ты только сейчас ничего не понимаешь, а Вадик осчастливил меня ещё вчера утром.
— А Бергер?
— Бергер был мне нужен. Почему он сделал столь странные выводы из нашего разговора… впрочем, догадываюсь, он хотел попортить тебе нервы, отыграться, так сказать, напоследок. Он ведь верит, что его план сработал.
— А…
— Нет.
— Линка, — Алиса порывисто бросилась обниматься, — я не знала, что думать… Фил, к счастью, уехал на работу, когда позвонил этот… эта…
— Я поняла. Только, Алис, учти, теперь тебе на глаза родителям показываться вообще нельзя.
— Ну… я ему устрою, — в голосе анималки было такое предвкушение, что Лина невольно почувствовала себя лишней.
— Ладно, ты готовься, сковородку достань потяжельше, скалку попрочнее, а я пойду, пожалуй, — сказала она.
— Лин, ну ты чего? Ты правда меня подозревала?
— Ну что ты… конечно ДА! Мне даже как предохраняться пришлось узнавать на стороне — ты же этим вопросом не озаботилась, когда подпихнула своего влюблённого братца!
— Лин, прости, это я ступила… Просто у меня‑то всё наоборот, срочно нужно залететь, вот и… Тут, короче, такая штука…
— Я уже заказала себе противозачаточное. Хотя сомневаюсь, что оно мне теперь понадобится.
— Даже так? Неужели бедный братик совсем не найдет в тебе сочувствия?
— Какое, к *…….*матери, сочувствие?! ОН ПОСТАВИЛ НА МЕНЯ МЕТКУ! Вадик едва избежал моих клыков, я впервые в жизни напилась в зюзю, за мной по пятам ходит охрана, и ты ещё говоришь о сочувствии?!
— Да, я, похоже, много пропустила… Но понимаю, и со своим у меня тоже разговор теперь короткий.
— Квартиру в таком случае почисть, тут везде филовы привязки.
— А ты… откуда знаешь?
— Вижу. Третий глаз после самогонки открылся.
— Расскажи!
— Знаешь, пока я не уверена, что стоит доверять это знание тебе. Ведь ты подруга только во вторую очередь. В первую ты — анимал, озабоченный судьбой своего клана.
— Лина, — на алисиных глазах показались слёзы, — ты так сильно обиделась? Прости меня, я дура, совсем увлеклась собой… и своими проблемами… Но мы… Фил такой… Он просто не давал мне возможности остановиться и задуматься…
— Ладно, считай, что я простила. Но пока мне надо это пережить. Думаю, Фил легко тебя утешит. Кстати, завтра буду менять замок, если тебе нужны твои наряды, пришли кого‑нибудь…
— Лин, ты… — Алиска зарыдала в голос. — Я же не знала, за что ты так?
Лина до жути не хотела работать матерью Терезой, но — куда деваться? Она взяла рыдающую подругу за руку и повела на кухню. Усадила, нашла заварку и чайник, поставила кипятить воду. Потом, не долго думая, намочила в холодной воде из‑под крана кухонное полотенце и стала вытирать распухшее алисино личико.
— Всё, всё, успокойся. Вот придёт Фил, увидит твою красоту несказанную и бросит тебя сразу же. И все проблемы одним махом решатся. Да не вой же ты! Вот послушай, недавно я узнала, что и у Тигров в стае тоже практикуют ставить метки на девушек против их воли. Значит, ваши мужчины что‑то от вас скрывают. И я бы на твоём месте выяснила — что.
Всхлипы анималки стали заметно тише. Она шмыгнула носом и спросила почти обычным голосом:
— Это ты сейчас так меня отвлекаешь?
— Нет. Это я очень хочу разобраться, кто такой ушлый смог обойти Закон. У твоего брата я, само собой, спрашивать ничего не буду. Я с ним вообще разговаривать не хочу. А вот ты у любимого Фила спросить вполне можешь. Причем не говори ему, что узнала о своей метке от меня. Скажи, поделилась одна девочка, что два года назад встречалась с неким тигром.
— Лин, да ты… Растёшь на глазах!
— И кстати, выясни, с чего бы вдруг Фил решил поставить метку на тебя. Может, он узнал, что тебя отдают в Горный клан? Это, на мой взгляд, единственная достойная версия. Подумай на этот счёт, дорогая.
Вода на плите закипела.
— Не — ет, откуда бы он узнал? — рассудительно ответила переключившаяся Алиса.
Лина быстро заварила липовый чай и накрыла чайник салфеткой.
— А мало ли… Вот, к примеру, Вадик с его потрясающей тактичностью и высоким уровнем допуска к тайнам клана вполне мог…
— Рррррр!
— Ты подумай, подумай, может, какая молодка из особо бойких смогла что‑то разнюхать…
— Грррррррррр!!!
Рычащей анималке пришлось насильно впихивать в руки чашку с горячим чаем.
— И не рычи. У тебя от этого морщины. Кстати, ведьму я нашла, но она теперь тебе не поможет.
— Почему?
— А никто не знает, как снять метку. И на этот счёт я бы тоже Фила попытала. Дескать, девочке той от тигров житья теперь нет, Бергер, скотина, уверен, что рано или поздно она к нему на брюхе приползет и от минета счастлива будет.
— Лин, что же делать?? Завтра родители пригласили на обед…
— А все вопросы к Филу. Да, и к братцу твоему. Я бы вот прям счас ему позвонила. Поплакалась. В конце концов, он вожак. Пусть приструнит своего друга! Только я сначала уйду, лады?
— А если он спросит, как я узнала про метку?
— Скажи, что третий глаз открылся. Смотрела в зеркало, и увидела.
— Но… так не бывает!
— Ну, скажи, что от ведьмы. Слушай, ты столько лет была Верховной, не найдешь, что соврать младшенькому? Всё, радость моя, на созвоне, я пошла.
И, оставив дезориентированную Алиску в значительно более спокойном состоянии, Лина ушла из «палаты с мягкими стенами», аккуратно прикрыв за собой дверь. Вот ведь что делает любовь даже с самыми стойкими и циничными женщинами! И тут она заметила подпиравшего стенку Мечеслава.
— Что ты тут делаешь? Я велела ждать в машине!
— Павел Георгиевич приказал встретить.
— Откуда он узнал, что я выхожу?
— А он не узнал, я тут давно, мы отзвонились, и он давай кричать, что нельзя вас одну оставлять. Я и пошёл.
— Всё слышал?
— Ну… достаточно… Это правда, что Алису Всеволодовну в Горный клан отдают?
— Правда, — согласилась Лина, выпуская вампирский гипноз. — Но лучше тебе об этом забыть.
Когда всё забывший бодигард сопроводил охраняемую к машине, та почувствовала некое беспокойство, заставившее её резко ускориться и срочно покинуть гостеприимную стоянку в алисином дворе. В результате она очень удачно разминулась с «женихом», прибывшим утешать или… а, неважно, что или. Короче, брат приехал к сестре, а Лина очень своевременно свалила.
Видеть его по — прежнему не хотелось. И не склонная к самообману девушка вполне понимала, что при личной встрече устоять против своих желаний вкупе с воздействием метки будет… крайне сложно. Поэтому ехать в дом, от которого у анимала имелся ключ, представлялось, мягко говоря, неблагоразумным. И Лина поехала… куда глаза глядят. В городе изрядно стемнело, улицы были пустынны, и вольво колесил по ним без определенной цели.
И тут нерадивая хозяйка вспомнила про мусор, который до сих пор возила с собой на заднем сиденье. Теперь у неё появилась цель — ближайшая мусорка. Когда искомое обнаружилось, Лина припарковалась рядом у обочины и вытащила пакет. Пока она шла до баков — буквально четыре — пять шагов — было ещё тихо. Когда она избавилась от пакета, рядом послышался шорох шин. А когда обернулась — уткнулась носом в широкую димкину грудь.
Лина сдержала оба противоречивых порыва — отшатнуться и броситься ему на шею. Вместо этих бесполезных действий она подняла глаза и спокойно сказала:
— Охрана по — прежнему подчиняется тебе.
— Вот тебе и здравствуй, милый, вот и спасибо за спасение из вертепа, вот…
— Довольно. Я знаю, что поговорить нам придется, но давай в другой раз, когда я не буду думать только о том, чтоб вцепиться тебе в рожу.
— Солнышко, нам действительно надо поговорить. И мы бы поговорили ещё вчера, если бы ты не сбежала от меня в окно, а потом не напилась в сомнительной компании. Может, сядешь в машину?
Лина направилась к вольво, но Димка опять оказался на её пути.
— Детка, я имел в виду мою машину, — с едва заметной усмешкой сказал он.
— Нет. И пока я ещё могу говорить спокойно, последний раз предлагаю перенести общение до более подходящего случая.
— Малыш, я говорил тебе, какая ты сексуальная, когда злишься?
— Да. Но я не злюсь. Я в БЕШЕНСТВЕ!
— Ага, Вадик мне рассказал, как ты его покусала. Так ему пора делать уколы?
— Поздно, — мстительно сказала Лина и поморщилась.
От метки хотелось просто прижаться к вожаку и… не спорить. Вместо этого она отступила на шаг, призвав все свои волю и свободолюбие. Вместо них откликнулось вампирское наследство и предложило покусать — действительно покусать — этого самоуверенного типа. Заодно проснулась и суккуба, и, оценив ситуацию, предложила поставить на вожака собственную метку. И даже совесть не стала ей возражать. Все остальные зажали в угол зверька, который норовил броситься в ноги сильного и подставить ему беззащитное пузичко. Ренегат был связан, в рот заткнут кляп, и помешать великой мсте больше не мог.
— Лина, а может… — серьезно начал Димка.
— Нет.
— Но ты даже не выслушала!
— Не хочу. Ни слышать, ни видеть, ни разговаривать. И верни мои ключи.
— Понимаю. Верну, и даже прикажу снять охрану, если… Ты сейчас поедешь со мной в зал и докажешь, что способна справиться со… с нападением.
— Нет. Спарринг с тобой не входит в мои планы.
— А при чем тут я? Для начала победи хотя бы одного бойца из собственной охраны.
— Ключи вперед.
Димка вынул из кармана линины ключи и протянул руку. Она предполагала, что любое прикосновение опять прошьёт всё тело разрядом тока, поэтому сказала:
— Дубликаты.
Димка послушно вынул дубликаты. Тогда Лина подставила ладони, сложив их лодочкой, и сразу спрятала их, почувствовав тяжесть металла, нагретого димкиным телом.
— Ну что? В зал?
— В зал, — согласилась девушка. Возможно, размявшись с мальчиками, к которым тоже было море претензий, она сбросит это дикое напряжение негатива?
На это и был расчёт. Впрочем, Димка неплохо знал свою «невесту». Но неплохо — ещё не значит хорошо. Поэтому когда они приехали в спортклуб «Гладиатор» и разошлись по раздевалкам (Лине предоставили новый комплект формы, который даже как бы подходил по размеру), все предвкушали быструю победу над истеричкой, и Димка даже сделал строгое внушение Сергею, который первым выходил против охраняемой. Парню надлежало поддаваться как можно дольше, чтоб «невеста вожака» успела «спустить пар».
Лина спустила. Но не пар. Она встретила Сереженьку в коридоре. Он был готов, а девушка даже не переоделась, лишь закрутила волосы в ракушку на затылке.
— А — алина Аркадьевна, а вы…
— Нападай.
— Н — но…
— Блин, да какой из тебя охранник! Так и будешь от меня пятиться?
Девушка планомерно отжимала анимала в сторону лестницы. Особых увечий причинить она не стремилась, к тому же с анимальской регенерацией ему и так грозил максимум день выходного. Поэтому Лина даже не стала обращаться к демону. Она резко наступила каблуком своих сабо на чувствительную точку свода стопы, заставив парня запрыгать на одной ноге. В этот момент она с лёгкостью крутанула его вокруг своей оси — поскольку падать с лестницы спиной вперед чревато даже для тренированного анимала. И столкнула его вниз. Мальчика не зря взяли в охрану — в полёте он успел сгруппироваться и приземлился на корточки, перекатившись набок. Дальше в ход пошёл гипноз, и парень остался лежать без всякой возможности пошевелиться.
— Браво, Алина Аркадьевна, — раздались откуда‑то из полуосвещенного коридора жидкие аплодисменты.
— Что, ваша очередь, Павел Георгиевич? — живо развернулась та.
— Может быть, вы всё же переоденетесь? И дойдете до зала?
— Вы так любезны, — Лина издевательски поклонилась, сложив руки в подобие «намасте».
Распрямившись, она заметила краем глаза и Вадика. В её голове тут же что‑то щёлкнуло и она вспомнила знаменитую сцену из «Такси-2», где девушка — полицейский дралась с тремя ниндзя. Идеально поставленный трюк, который, к тому же, и в её исполнении будет столь зрелищным, что заставит вожака истекать слюной. А ей позволит сэкономить кучу сил для того, чтоб разобраться конкретно с ним. Эффектно снять обувь, встать в стойку и сделать колесо, демонстрируя нижнее бельё — не потребует много энергии.
Всё это так быстро мелькнуло в её голове, что Павлик с Вадимом просто не успели к ней приблизиться. Она легко сбежала с лестницы, и дробный топот её каблучков заставил появиться вожака с Мечеславом, которые уже успели войти в зал. Оценив неподвижного Серёгу у ног очаровательницы, Димка слегка нахмурился:
— Малыш, ты его не…
— Я тебе не малыш. С мальчиком всё в порядке, просто сокращаю количество противников.
— А почему ты не переоделась?
— Зачем? На улице мои враги тоже будут любезно предоставлять мне раздевалку со спортивной формой? Мне всего лишь надо продемонстрировать своё умение защищаться, если ты не забыл.
— Не забыл. Прошу, — и вожак сделал широкий приглашающий жест.
— Я подожду твоих охранных начальников, — сообщила Лина, которой надо было, чтобы все соперники сосредоточились в одном месте. — Вадик, ты что, меня боишься?
— Алина Аркадьевна, не надо пытаться взять меня на слабо.
— Да что ты, и не собиралась. Просто войди в зал первым, не хочу поворачиваться к тебе спиной.
— Похвальная предусмотрительность, — похвалил её Павел, и первым протиснулся мимо вожака и его «невесты» в зал.
Димке поневоле пришлось посторониться, и тут Лина лёгким пинком придала ускорение Вадику, мигом шагнула внутрь и закрыла за собой дверь.
— Надеюсь, наш милый дружеский поединок не имеет дополнительных зрителей? — поинтересовалась она, глядя на Вадима, потирающего тыл.
— Я распоряжусь, — буркнул он, и что‑то сказал в окружающее пространство.
— Павел Георгиевич, я ему не доверяю. Проверьте, пожалуйста, — Лина сознательно нагнетала обстановку, с удовлетворением видя, что Димка опять хмурится.
— Детка, всё в порядке, — сказал он. — Камеры отключены.
— Я тебе не детка. Ну что, по очереди будем нападать или все скопом?
— Алина Аркадьевна… — укоризненно начал Павел, собираясь, видимо, воззвать к её совести.
— Лина, как ты могла подумать! — включился и Димка, — Трое на одну — это нечестно!
— Да? А я думаю, что если на меня действительно нападут, то будут пользоваться всеми преимуществами, и численным перевесом тоже. Поэтому, мои драгоценные бывшие охраннички, прошу всех к барьеру.
— Но здесь не улица, — пытался протестовать вожак.
— А ты что, не участвуешь? — удивилась Лина. — Нет? Тогда стой и не отсвечивай.
Тщательно выстроенная за время разговора диспозиция выглядела примерно как сцена из фильма. Лина всё в том же платье — сафари и сабо — с одной стороны, трое анималов в спортивной форме напротив, и Димка — наблюдающий — сбоку. Она опять — уже серьёзно — выполнила традиционный в восточных единоборствах поклон противникам, эффектно стряхнула сабо, оставшись босиком, и пошла на сближение. Анималы успели только принять оборонительные позы. До Димки, похоже, стало что‑то доходить, возможно, эта с….я метка подала ему какой‑то сигнал, но было поздно. Девушка эффектно крутанула колесо, при этом платье на миг закрыло её лицо, зато открыло все прелести до пояса — в совершенно потрясающем ракурсе. Вернувшись с рук на ноги, Лина опять пустила в ход гипноз, изящно присела на одной ноге, а другой очертила полукруг под коленями всех замерших противников, роняя их на пол.
Когда гул от падения трёх далеко не легоньких тел затих, за её спиной послышались хлопки, теперь уже в исполнении вожака. Лина повернулась к нему и с предвкушающей улыбкой поправила выбившуюся из причёски прядь.
— Ну что, дорогой, ты удовлетворён? Могу я постоять за себя?
— Лина, — его взгляд стремительно темнел, — ты… великолепна.
— Да, я такая.
Она вернулась к своим сабо, и провокационно нагнулась за ними. Не особо длинное плате задралось, демонстрируя… Ну, понятно, что демонстрируя. И когда послышался димкин судорожный вздох, легко распрямилась и обернулась к нему.
— Так я пошла? Или тоже хочешь поучаствовать?
— Хочу, — прошептал вожак одними губами, и в два шага оказался рядом с ней. — Но не здесь. Мужиков отпусти.
— По правде говоря, не имею не малейшего желания оставаться с тобой тет — а-тет. Так что или здесь и сейчас, или сразу отдай приказ об отмене охраны.
— Хорошо, — Димка колебался недолго. — Полный контакт?
— Ты псих? Я же тебя покалечу, впрочем…
— Приятно, что ты обо мне заботишься даже сейчас.
— Аникеев, ты даже не знаешь, до какой степени я о тебе забочусь. В конце концов, простенький спарринг — это не повод лишать тебя потомства.
Димка крепко сжал губы и без предупреждения рванул Лину к себе, перехватывая её руки за её же спиной.
— А так ты себя чувствуешь заботливой мамочкой? — прошептал он в её запрокинутое лицо.
— Увы, — она легко поместила свой острый каблук на его стопу. — Не бойся, детородные органы не пострадают, — и каблук впечатался прямо в кость.
Вожак не ослабил хватки, но вампирская гибкость девушки позволила ей вывернуть руки в суставах так, что они вдруг сомкнулись в удушающем захвате на шее противника. Оттолкнувшись от уже покалеченной стопы, в качестве трамплина она использовала пока целое бедро и буквально одним рывком взлетела над головой высоченного анимала. Тот сделал вид, что изумлён, но Лина почувствовала, что её страхуют. Даже теперь он — в захвате, с ногой, которая явно доставляла страдания, — оставался… Влюблённым идиотом, подсказала суккуба. Это не спарринг, это какое‑то избиение младенцев, встряла совесть.
Лина спрыгнула с его шеи, и была подхвачена в крепкие объятия.
— Малыш, выходи за меня, — прошептал он прямо ей в ухо.
— Нет, — ответил «малыш», уже привычно зарываясь пальцами в его взлохмаченные волосы.
— Выходи, — наклоняясь к её губам, повторил настойчивый вожак.
— Нет, — выдохнула она, принимая самое активное участие в начале поцелуя.
Потом он уже ни о чем не спрашивал, а она ничего не говорила. С комфортом устроившись на его руках, она только хихикала, когда от очередного шага (её уносили из зала) его губы смещались, и приходилось вновь ловить их в фирменный жёсткий захват. Потом её без разговоров затолкали на заднее сиденье высокого внедорожника, и от поцелуев перешли к более серьёзным действиям.
— Если сейчас опять припрётся охрана, — задыхаясь, прошептала Лина, — убью всех.
— Сам убью, — ответил Димка, отрываясь от своего занимательного занятия — борьбы с хитро завязанным поясом платья.
Успехи Лины были более масштабными — она уже содрала с любовника майку и расстегнула молнию на брюках. Острая волна наслаждения прошила её насквозь, как только в руки попало… да, то самое. Димка глухо зарычал и бросил возню с пояском. Он порвал бюстгальтер, и в его руки попали уже её, линины, округлости, ласки которых дарили фантастическое удовольствие. Платье, держащееся на одном поясе, широко разошлось в нужных местах, а тонкие шёлковые трусики были просто сдвинуты в сторону. Лина помнила про острый анимальский слух, и прикусила губы, чтобы не стонать. Димка бросил на них затуманенный взгляд и впился со всей силой страсти. Она задохнулась, и он ускорился первый раз. Потом, когда оргазм накрыл обоих, Лина слабо улыбнулась, и подумала, что, наверное, простит его. За «Алказельцер».
Она пошевелилась, пытаясь высвободиться из‑под крупного мужского тела. Димка повернулся набок, чтоб ей было удобнее, и опять полез целоваться.
— Хватит, хватит, — засмеялась Лина.
— Тебе не понравилось? — с угрозой переспросил вожак, демонстрируя, что опять готов к новым подвигам.
— Боюсь, твоя бедная машина будет ревновать, — невинно заметила девушка. — А вообще хочется какого‑то комфорта, душа, например, чистой простынки, водички попить…
— Экая вы чистоплюйка, сударыня, — развеселился Димка и достал из кармашка на переднем сиденье бутылку с водой.
Лина села, с жадностью напилась и только собралась привести себя в порядок, как вспомнила, что её сумка осталась в её же машине.
— Салфетки? — тут же предложил вожак.
— Спасибо, предусмотрительный мой, — с легкой насмешкой поблагодарила Лина и протянула одну салфетку ему.
— А что делать, если девушка у меня такая неуловимая? — ответил он, используя салфетку по назначению. — То в окошко убегает, то в алкогольном сне всю ночь, то просто видеть не хочет?
— А нефиг было метки всякие на меня ставить, — возмутилась девушка. — Да ещё и без спросу! И вот я теперь думаю, что этот лучший в моей жизни секс — всего лишь результат воздействия этой твоей метки.
— Лина, посмотри на меня, — голос вожака был как никогда серьёзен.
Лина посмотрела. Зря. Его вихры манили к себе её пальцы, а губы… мешали связно размышлять.
— Я бы никогда не сделал этого без твоего согласия. Просто согласие можно выразить по — разному. Помнишь, вчера утром ты переживала, что про нас говорит весь город?
— Смутно, — согласилась она и вдруг вспомнила про спарринг. — Как твоя нога? И вообще ты… как?
— Ты ещё спрашиваешь? Тебе нужны ещё какие‑то доказательства моей отличной физической формы? Счас обеспечим! — и притянул девушку к себе.
— Прости, я не хотела делать тебе больно, — раскаянно прошептала та, ответив на поцелуй. — Нет, сначала хотела, но потом…
— Шшш, я знаю, — её успокаивающе погладили по голове. — Так вот, чтоб раз и навсегда закрыть вопрос с меткой, я просто решил заткнуть всем рты, чтобы о тебе не смели высказываться без должного уважения.
— То есть, метка появилась только вчера?
— Да, родная. А ты себе уже невесть что навыдумывала, и даже к ведьме пошла, чтобы её снять.
— Неправда, и вообще, как ты нашёл меня у ведьмы? Всё‑таки охрана сдала…
— Понимаешь, метка… вещь довольно многофункциональная. Я теперь могу чувствовать твои сильные эмоции, а ты — мои, даже на расстоянии. И ещё я могу найти тебя по ней без всякой охраны. Когда я почувствовал, что ты накачиваешься алкоголем, конечно, разозлился. Пришёл и забрал.
— Но как ты узнал, что я хочу её снять?
— Там был такой выплеск негатива… трудно не догадаться.
— Ну, допустим. А зачем ты пометил всю мою квартиру?
— Это не специально. Так получилось… А скажи, про лучший секс в твоей жизни — это правда?
— Правда, — Лина почему‑то смутилась. Она вообще не собиралась ему в этом признаваться, но видимо, сработал эффект метки.
— Так, а что мы тогда сидим? — по лицу вожака расплылась запредельно счастливая улыбка. — Поехали домой. Там тебе и душ, и чистая простынка, и прочие блага цивилизации.
Но приводить Димку в с таким трудом вычищенное жилище никак не входило в линины планы.
— К тебе ближе, — смущение играть не пришлось, она и правда чувствовала, что кроме основной причины есть ещё одна — возбуждение. И это при том, что всего несколько минут назад произошла полная(!) разрядка! А главное, что демон не при делах…
— Девочка моя, — умилился вожак, — как же ты сладко пахнешь… Я просто схожу с ума…
«А я уже сошла»
— Звони охране, пусть отгонят мою машину.
— Дай ключи, я возьму твои вещи, а машина — что с ней тут до завтра сделается?
Тут Лина поняла, что где ключи от машины — не помнит. Но пошарив по карманам — нашла. Кнопки были фирменные, и не расстегнулись, несмотря на все приключения платья. Димка, быстро оправившись, выскочил из внедорожника, забрал линину сумку и влез на первое сиденье. Девушка оставалась сзади, потому что была не уверена в себе и в том, что не начнёт грязно домогаться мужчину за рулём.
Доехали быстро. В Димкиной квартире с цивилизацией и правда было всё в порядке. Там был и душ, и махровые полотенца, и шёлковые простыни на огромной кровати. Конечно, до кровати они добрались не сразу. Сначала опробовали ванну — выдержала. Потом по дороге предсказуемо попался какой‑то стол, тоже оказавшийся крепким. На шёлке простыней фантазия вновь разыгралась, и Лина то оказывалась сверху, то Димка подгребал её под себя, но финал и этой битвы был известен заранее.
— Люблю тебя, — шептал он спустя какое‑то время, потребовавшееся для восстановления голоса.
Лина мурлыкнула и прижалась к нему спиной, не желая ни на минуту терять контакт. Под его тихий шёпот она и заснула.
А счастливый Димка весь остаток ночи берёг её покой, и лишь когда солнце вполне однозначно заявило свои права на новый воскресный день, оставил свою девочку досыпать. Ему предстояло много — много дел, главным из которых было предложение, от которого она просто не сможет отказаться.
Для этого он заказал несколько корзин роз, приготовил бархатную коробочку с заветным содержимым, специальный кофейный поднос (для кофе «в постель»), шикарный кружевной пеньюар, новое платье и комплект белья к нему, хотя надолго выпускать свою гостью из постели не собирался, ну и ещё — по мелочи — завтрак, обед и ужин.
Глава 8. О предложениях, семейных обедах и пользе вытрезвляющего зелья
Любовь это всегда — игры без правил
Главное то, кому первый заправил
Главное, чтобы было не больно
Любовь — это отказ от мозгов добровольно
Но ты не говорила, ты смеялась, молчала,
Как будто обо мне ты все заранее знала
Ведь правила известны и законы легки
Влюбленные мужчины всегда дураки
Павел 4ехов «Всегда дураки»
От упоительных ароматов Лина и проснулась. Она с удивлением поняла, что уже с утра чувствует необыкновенную бодрость и вся переполнена каким‑то хмельным счастьем. Пока она по привычке сладко потягивалась, примчался Димка с кофейным подносом. И с поцелуями. В итоге про кофе благополучно забыли, посвятив всё внимание новому раунду «игр любви». И вот тут суккуба наглядно показала всю пользу от наличия метки. Партнёры просто чувствовали желания друг друга и, исполнив их, тут же получали в ответ потрясающий коктейль эмоций, который перемешивался и превращал просто секс в изысканное фантастическое блюдо.
Тщательно усыпив подозрительность возлюбленной, анимал позволил ей самостоятельно дойти до душа, переодеться, потом откушать вкусный свежеприготовленный кофе с нежной французской булочкой, и лишь потом усадил её к себе на колени. Лина немного поёрзала в новом кружевном пеньюаре, удовлетворённо вздохнула, почувствовав вполне себе отчетливый ответ, и подняла на Димку глаза:
— Ну? Что мы в очередной раз хотим от бедной маленькой меня?
И услышала в ответ его тихий шёпот:
— Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя,
Не потому, чтоб я Её любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Неё одной молю ответа,
Не потому, что от Неё светло,
А потому, что с Ней не надо света.
Пришлось опять цыкать на мурашки. И дарить чтецу — декламатору поцелуй. И сладко томиться в его руках. Но застать её врасплох ему так и не удалось. Между поцелуем в шейку и поцелуем в губы он выдохнул:
— Лина, выходи за меня.
Она не отстранилась, наоборот, потянулась к нему сама и ответила:
— Нет.
— Не — ет?! Ну берегись!!! — и на упрямицу началось наступление по всем фронтам.
Шёлковый пеньюарчик сдался первым — да и какое он, собственно, мог оказать сопротивление геройскому анималу? Лина держалась немного дольше, оставив покоренную кружевную «крепость» в руках противника. Однако этот тактический маневр позволил ей выиграть немного времени и с визгом сбежать из кухни. Охотник должен охотиться, дичь должна убегать — закон природы. И ей этот закон был хорошо известен. Пусть милый мальчик отвлечётся — хотя бы ненадолго — от своей навязчивой идеи.
Отвлекался он долго и продуктивно. Поэтому когда полностью довольные друг другом любовники снова смогли связно разговаривать, на часах закономерно обнаружился одиннадцатый час. Лина лежала, уткнувшись носом в мерно вздымающуюся димкину грудь, а пальцы анимала выписывали замысловатые фигуры на её спине. И это тоже было приятно. Но всё приятное рано или поздно заканчивается.
— Дим, мне надо съездить домой — покормить кошек и переодеться.
— А я‑то ждал, что ты скажешь «да»… или, хотя бы, «какой ты великолепный любовник», — обманчиво ленивым голосом ответил «великолепный любовник».
— По первому пункту — сразу нет, по второму — внесу небольшие изменения. Ты потрясающий любовник, и…
— А может, всё‑таки «да»?
Лина подняла голову и встретилась с напряженным взглядом парня, разительно отличавшимся от ленивого тона и внешней расслабленности. Вставала дилемма — либо свести всё на «хи — хи», либо поговорить с ним серьёзно. Если серьёзно — это надолго. А кошки голодные. Сыграть? Потянуть время?
— Твоя настойчивость меня пугает… Я начинаю… подозревать тебя в корысти. Ты…
— Я люблю тебя, Лина. Я свободен, ты свободна, так что нам мешает пожениться?
— Ну…есть маленькое препятствие…
— Какое? Ты меня не любишь? Я обещаю, это пройдёт. Ты будешь счастлива, клянусь!
— Какой ты у меня глупенький…
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 41 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |